Александр Невзоров - Персонально ваш - 2016-09-07
А.Нарышкин
―
Всем добрый день! Программа «Персонально ваш» в эфире "Эхо Москвы". Алексей Соломин и Алексей Нарышкин здесь. И сегодня, как всегда, в этот день посреди недели Александр Невзоров, публицист. И рядом с ним Виталий Дымарский, и они в Санкт-Петербурге. Мы в Москве, а вы там.
А.Соломин
―
Добрый день.
В.Дымарский
―
А мы в Санкт-Петербурге.
А.Невзоров
―
А почему слышно ваши улыбки.
А.Соломин
―
Буквально перед эфиром Алексей Нарышкин едва не провел здесь такую диверсантскую операцию такую. Он мне, когда уже шла заставка, включил почему-то на своем ноутбуке ролик с записью вчерашних дебатов, где на Ирину Яровую села бабочка. И мне показалось таким милым, что я не выдержал и прыснул.
А.Невзоров
―
Лучше бы это был, наконец, гриф. А гриф приземляется в особых случаях. Это мудрая птица. Но, я надеюсь, что эта бабочка была переодетым грифом.
А.Соломин
―
Знаете, ей подходит роль также матери драконов. Если вы смотрели известный сериал, вот у нее образ есть такой, жесткий достаточно.
А.Невзоров
―
Я вам могу сказать, что есть такие чудовищные цветы, обладающие невыносимой вонью. Люди, нормальные люди несчастные ездят в Южную Америку, где раз в год они имеют возможность лицезреть это цветение. А у российских телезрителей эта радость, в общем, ежедневная.
А.Соломин
―
Да ладно вам, не надо так…
А.Невзоров
―
И вот, наконец, подтянулись и бабочки, что называется. Итак, мы в «Гельвеции», где продается «Дилетант», где варенье, где все замечательно.
В.Дымарский
―
Где ждут Венедиктова.
А.Невзоров
―
Где ждут Венедиктова, который должен был сброситься над Петербургом, но если он точно умудриться попасть сюда, на Марата… ну, даже если его отнесет куда-нибудь ветром, достанут.
В.Дымарский
―
Еще надо ему сообразить дернуть за кольцо.
А.Невзоров
―
Итак. Я напоминаю, что 30 сентября я в Москве, в ЦДХ. И поскольку там как-то взяли и почти все билеты улетели, то цэдэхашники на радостях назначили еще один вечер с моим участием в декабре 3-го числа.
А.Нарышкин
―
Это успех, Александр Глебович, это настоящее признание.
А.Невзоров
―
Знаете, он меня давно преследует. Поехали уже тогда по сути.
А.Соломин
―
Вот я по поводу успеха, и вашего в том числе. Мы тут заметили на сайте «Росбалт» голосование довольно забавное. Авторы этого голосования предложили пользователям выбрать губернатора Санкт-Петербурга при живом Полтавченко, так сказать, еще, который на месте, никто вроде бы его увольнять не собирается пока. Но тем не менее лидером этого голосования стал Сергей Шнуров, лидер группировки «Ленинград» и, что немаловажно, мне кажется, на втором месте – Александр Невзоров. У Шнурова – почти 50%, у Невзорова – почти 20… почти четверть там.
А.Невзоров
―
А там нет моей подруги Валентины Ивановны?
А.Соломин
―
Валентины Ивановны… Сейчас я буквально... По-моему, там не было.
А.Невзоров
―
Меня волнует только Валентина Ивановна.
В.Дымарский
―
Она, видимо, в конце списка, если ты так долго ищешь, Алексей.
А.Нарышкин
―
Слушайте, в любом случае тот факт, что вы по популярности у жителей Петербурга второй после Шнурова, вас как-то на заставит пойти, может быть, в политику? Я знаю, что это для вас в каком-то смысле закрытая история, но…
А.Невзоров
―
В политику меня не заставит пойти никогда и ничто. Вот нет, вот просто не напечатано такого объема купюр ни в одном государстве ни в совокупности всех казначейств мира и всех государств, которые могли бы меня соблазнить заняться этой глупостью. Вот не может этого быть никогда. Я не могу говорить за Шнурова. Он такой, неожиданный весьма человек, которому может все прийти в голову, но, я думаю, что у него тоже таких планов нет, да к тому же Полтавченко никуда не девается, он остается здесь губернатором. Я считаю, что это, в общем, благо для нас всех. Меня часто спрашивают про мое непонятное отношение к мрачному чекисту, путинцу Полтавченко, православному. Я всегда говорю, что ребята, у меня с ним очень сложные отношения. Меня трудно заподозрить в какой-то корысти, но у человека есть необыкновенный дар: он не делает напрасных гадостей, он не пытается усложнить людям жизнь, он не пакостит. Сегодня даром не пакостить в России наделен едва один из ста миллионов, а в политике таких вообще нет.
А.Соломин
―
Есть, нашел! Валентина Матвиенко есть, и у нее третье место, у нее 10 процентов.А.Невзоров: В политику меня не заставит пойти никогда и ничто
А.Невзоров
―
Хорошо. Да, я передал Валентине Ивановне привет.
В.Дымарский
―
Александр Глебович, так все-таки, раз уж мы заговорили о выборах, вы не идете, Шнур тоже вряд ли пойдет. Я хотел спросить, конечно, если бы пошли, под каким бы лозунгом вы пошли?
А.Невзоров
―
Нет, я никогда не пойду ни в какую политику.
В.Дымарский
―
Но, тем не менее, выборы идут сейчас.
А.Невзоров
―
Я могу сказать, я же наблюдаю этот процесс выборов, и я все ловлю себя на том, что он мне что-то напоминал. Вот я езжу, поскольку езжу на эфиры "Эхо Москвы", я вижу предвыборную агитацию. И вот, если вы потерпите, я вам расскажу интересную романтическую историю. Лешам в Москве это вообще должно быть близко как очень молодым и любвеобильным гражданам…
А.Соломин
―
И романтическим.
А.Невзоров
―
Да, и романтическим. Это мне все стало напоминать любовь… вернее, скажем так: вот эта процедура сегодняшних выборов мне очень напоминает секс для нижних чинов в Квантунской армии на передовой. Вы знаете, как там всё это происходило?
А.Соломин
―
На передовой?
А.Невзоров
―
Да-да, вот нижние чины, как удовлетворяли свои половые потребности.
А.Нарышкин
―
А там женщины были – сразу спрошу?
А.Невзоров
―
Спокойно. Там все было очень романтично. Там для того, чтобы солдаты не утомляли дам ненужными объятиями и взглядами, тем не менее была фанерная стена, в которой было прорезано несколько дырок. И каждый военнослужащих Квантунской армии имел возможность совершить это совокупление, не обременяя непосредственно даму. Но, как вы знаете, дамы, вообще, существа хрупкие, а прифронтовая полоса – местечко не самое лучшее, поэтому дамы, в общем, благополучно подвымерли, а потребности военнослужащих остались. И офицеры Квантунской армии придумали чудесную штуку. В качестве имитатора, вот встречной ответной части с той стороны фанерной стены они предлагали чуть подогретые внутренности лошадей, ишаков, и солдаты были счастливы.
А.Соломин
―
Они не знали просто, наверное.
А.Невзоров
―
Они не знали, но были счастливы. Но потом это распространилось, это стало известным. Возник, в общем, своего рода скандал, офицерство пригорюнилось, и уже хотели даже эту фанерную стенку с дырками куда-то выбрасывать, но на следующее утро они увидели привычную очередь для солдат, которая стояла по направлению к этой фанерной стенке. То есть мы можем быть уверены, что выборы в Российской Федерации состоятся.
А.Нарышкин
―
Нет слов.
А.Невзоров
―
Я думаю, что, конечно, к этому позорищу не хочется иметь никакого отношения. Помните, я долгое время симпатизировал, например, Шлосбергу. И я тут ознакомился с какой-то его предвыборной речью. Боже мой, какая глупость все оказывается.
А.Нарышкин
―
Он мутировал куда-то в кого-то?
А.Невзоров
―
Нет, не мутировал. Он просто ляпнул типа того, что в 91-м году нужно было немедленно объявлять преемственность от Российской империи. И если даже самый умный из всех этих кандидатов настолько беспросветно глуп, то что говорить о всех остальных? Или там мой друг красавец и бонвиван Белковский посоветовал обратить внимание на Мальцева некоего. Я посмотрел, увидел: блин, националист!
В.Дымарский
―
Либеральный националист.А.Невзоров: Сегодня даром не пакостить в России наделен едва один из ста миллионов
А.Невзоров
―
Вот с того момента, как я понял, что националист, мне дальше уже просто неинтересно, потому что национализм любой – это настолько серьезная поломка мышления, это настолько глубокая патология, это маркер того, что человек не понимает вообще ничего и не обладает даже самыми минимальными познаниями, которыми должен был бы обладать человек. К тому же, как вы понимаете, если вам говорят, что есть национализм, а есть нацизм, никогда не верьте, Леша. Любой национализм – это эмбрион все равно нацизма. И там, где пять раз прозвучало слово «нация», на шестой раз прозвучит слово «хайль». В отличие от вас от всех, романтиков, я лично наблюдал становление, развитие и крушение многих националистических обществ в Российской Федерации.
В.Дымарский
―
Александр Глебович, за последнюю неделю и, вообще, в последние дни достаточно много материала для ваших комментариев предоставила такая институция, как РПЦ.
А.Невзоров
―
О да, о да…
В.Дымарский
―
Давайте начнем с Екатеринбурга, с ловли покемонов и человека, который их ловил.
А.Невзоров
―
Я не изменил своего мнения о Соколовском. Это, действительно, исключительно талантливый мальчишка…
А.Нарышкин
―
А вы, кстати, Александр Глебович, знаете, что он ваш поклонник? Он даже вас упоминает в своих роликах, довольно популярных.
А.Невзоров
―
Вполне возможно. И ситуация в которую он попал, чрезвычайно интересная. Дело даже на в том сейчас, сломается Соколовский или не сломается, пойдет он на какую-то сделку с попами или не пойдет, а даже если пойдет, то я могу сказать, что я никогда его не буду осуждать. Я ему могу напомнить пример Жоржа-Луи Леклерка дальше… ну? Де Бюффона. Его ведь тоже попы заставили покаяться за первые два тома. Бюффон, как вы помните, покаялся, и вечером, уже напившись, кричал, какой он устроил персифляж с попами. Персифляж – это некое обозначения издевательства. То есть он может поступить так, как он считает нужным. Но дело не в этом. Дело в том, что перейден некий Рубикон и это замечательно, потому что с того момента, когда попы спровоцировали этот захват и посадку очень популярного мальчишки в интернете, Рубикон, действительно, оказался перейден.
А.Нарышкин
―
А Рубикон для кого? Для тех, кто его посадил?
А.Невзоров
―
Нет-нет. Для той молодежи, которая теперь имеет возможность лично убедиться в том, что РПЦ действительно враг всякого развития, всякой свободы, всякого веселья; что она абсолютно несовместима, скажем так, с той правдой жизни, которую хочет исповедовать сегодняшняя молодежь.
А.Нарышкин
―
Ну, хорошо, молодежь зафиксировала, что с РПЦ шутки плохи, а дальше что с этим делать, как жить?
А.Невзоров
―
Ведь почему это произошло? Почему РПЦ вводит безумные законы, почему она воздействует на общество с помощью дубинок, наручников, доносов, репрессивного аппарата, прокуратуры? Только по одной причине: потому что у РПЦ нет никакой возможности отстаивать свою позицию иначе. У них нет интеллектуалов, у них нет ораторов, у них нет полемистов, у у них вообще никого нет. В 21-й век они пришли с заплесневелым грузом синодальных деклараций, которые нынче никому не интересны, и не могут являться никаким аргументом в никаком споре. У них нет ничего, кроме возможности репрессировать. И это тоже заметно, и это тоже, скажем так, будет иметь свои, далеко идущие последствия.
В.Дымарский
―
Александр Глебович, у меня такое впечатление, что вы сторонник этого поведения, что ли, чем хуже, тем лучше. Потому что вы считаете, что хорошо, что они так сделали, хорошо, что Соколовский сидит, но зато все увидели, какие они…
А.Нарышкин
―
Истинное лицо.
А.Невзоров
―
Друзья мои. Мы с вами сейчас с вами обсуждаем не чьи-то частные судьбы, не какие-то локальные происшествия. Мы с вами здесь собираемся по средам для того, чтобы обозначать и комментировать те маленькие вехи развития сегодняшней ситуации для того, чтобы обобщать, анализировать и понимать роль тех или иных процессов. Для нет особ и персоналий, и мы обязаны заниматься прежде всего непосредственно процессами их анализа, почему, кстати, я с такой легкостью отбрыкиваюсь от всяких частных случаев, которые вы мне пытаетесь, кстати говоря, периодически подсовывать.А.Невзоров: Любой национализм – это эмбрион нацизма
А.Соломин
―
Ну, это наши маленькие провокации.
А.Невзоров
―
Нет, все в порядке. Если мальчишка не разменяется, как это сделали «Пусси», то он может стать один из лидеров свободомыслия в России, плюс у него в отличие от «Пусси», у которых ничего, кроме ножек и всяких мест для размещения куриц, в общем, ничего, честно говоря, не было. Сейчас, когда с ними уже все в порядке, мы можем об этом уже говорить откровенно.То это мальчишка с задатками хорошего интеллектуала.
А.Соломин
―
Но мы откровенно не можем говорить и о нем, потому что он сейчас находится в СИЗО. Мне бы было что сказать, если честно, потому что я ознакомился с его роликами и другими. И это отвратительно, надо признаться.
А.Невзоров
―
Леша, Леша, стоп! Закрываем на это глаза.
В.Дымарский
―
Это никак не оправдывает его арест.
А.Соломин
―
Да, естественно. Вы сказали про «Пусси», о том, что они разменялись. Вот, что это значит, не очень просто понятно. У вас к ним отношение достаточно злое.
А.Невзоров
―
Нет, у меня не злое. У меня нет, на самом деле, ни к кому злого отношения, у меня есть насмешливое отношение. Это мое естественное постоянное состояние в отношении вообще всего. Но, когда девки выиграли в лотерею, политическую лотерею выиграли невероятного объема политический капитал - вот так потратить его просто на сушки, пиво и финтифлюшки, на поездки и бессмысленные речи было нелепо. Они могли бы для очень большой части мыслящей и дерзкой молодежи России быть своего рода ориентирами. Они не стали ими. Будем надеяться, что у Соколовского это получится.Что касается покемонов, то я не хочу возвращаться к этой истории, потому что она, во-первых, обсуждена, ну и к тому же попы вправе, на самом деле, возражать, чтобы их покемонов ловили.
Вот всех отошлю сейчас, чтобы вы понимали абсурдность этого дела… Ведь то, что, например, произнес в результате этой истории известный поп Смирнов, призвав посадить на количество мальчишку, это не считается экстремизмом, а мальчишеское озорство экстремизмом считается, хотя поп Смирнов призвал к бессудной расправе особо жестоким способом.
И мы видим эти фокусы на каждом шагу мы видим, что кроме этого постоянно призыва к злобе и насилию, у РПЦ никаких аргументов в защиту себя, своей позиции и, вообще, просто для оправдания своего существования нету. Что касается кощунства, то могу отослать вас к замечательнейшему изданию «Сноб» - там есть в двух частях творение вашего покорного слуги, которое называется «Теория и практика кощунства». Почему я об этом заговорил – потому что мы знаем, до какой степени непосредственно христианское библейское божество ревниво и свирепо отвечало на всякие попытки задеть его достоинство. Там хорошо это описано, не буду сейчас на этом останавливаться. Но мы знаем, что малейшие попытки воздействовать на достоинства или на стабильность бога, со стороны этого бога немедленную, крайне свирепую реакцию. Насколько я понимаю, в той церкви, где бродил Соколовский с телефончиком, ничего такого не произошло. То есть хозяин этого заведения – ихний бог как-то не очень возмутился. Но вот попам, судя по всему, наплевать на мнение даже собственного бога.
А.Невзоров: У них нет ничего, кроме возможности репрессировать
В.Дымарский
―
В 15 часов – я все-таки задам вам этот вопрос – как сообщает информационное агентство, из Тель-Авива должен был подняться самолет - перевезти в Москву некоего Глеба Грозовского, человека, которого, я думаю, вы хорошо знаете.
А.Невзоров
―
Я его самого не знаю, но я просто знаю ситуацию, знаю историю.
В.Дымарский
―
Он тоже из Питера, да?
А.Невзоров
―
Да, да. Причем я вам могу сказать, что если оперативники решились «возбудиться» на попа, говоря профессиональным языком, то доказательная база стопроцентная. Просто сейчас, в условиях абсолютного потворствования церковникам, в условиях, когда призыв посадить мальчишку на количество, прозвучавший на всю страну, не замечен, для возбуждения уголовного дела по столь деликатному вопросу, как педофилия, поверьте, никто бы не стал играться в эти опасные игры, если бы стопроцентной базы не было. Ну что ж, сейчас мы будем наблюдать уже перенесение, Алексей, трагикомедии с попом и его девочками на российскую почву.
А.Нарышкин
―
Как вы считаете, проблема, вообще, священников и педофилии в нашей стране, она несколько серьезная?
А.Невзоров
―
Она вскроется, когда станет возможным об этом говорить масштабно.
А.Нарышкин
―
То есть никогда.
А.Невзоров
―
Нет, это очень скоро будет, поверьте. Ведь православная церковь как игрушка уже давно надоела Кремлю. Просто это очень большой корабль, который очень долго… Леша, вам когда-нибудь доводилось рулить очень большим кораблем?
А.Нарышкин
―
Нет.
А.Невзоров
―
Вот прямо живьем?
А.Нарышкин
―
Нет.
А.Невзоров
―
Это абсолютно идиотское чувство, когда вы крутите штурвал, а поворачивать он начинает через два часа. Вот для того, чтобы вы понимали, что будет с РПЦ, всегда вспоминайте эту мою легкую милую метафору.
А.Нарышкин
―
Ну, подождите, вы предсказываете какой-то крах РПЦ в ближайшее десятилетие?
А.Невзоров
―
Безусловно…А.Невзоров: Православная церковь как игрушка уже давно надоела Кремлю
А.Нарышкин
―
Крах РПЦ как организации или и заодно тех людей, которые приходят в церковь?
В.Дымарский
―
Или крах веры?
А.Невзоров
―
Те, которые приходят в церковь, они разбредутся. Им надо во что-то верить, они будут верить в синие лучи из носа, пойдут к экстрасенсам…
А.Нарышкин
―
В Невзорова.
А.Невзоров
―
Нет, в меня верить невозможно. Я воплощение всех пороков, лицемерия, гнусности, корыстолюбия и беспринципности. Верить в меня нельзя и я ни для кого не могу являться не только идеалом, но даже ориентиром. Ко мне надо относиться предельно критично, так же, как я отношусь критично ко всем.
В.Дымарский
―
Но от Христа-то не откажутся?
А.Невзоров
―
Понятия не имею. Она найдут себе какого-нибудь бога. Поймите, ведь, что такое вера? Это сумма невежества. Эта сумма невежества всегда будет присутствовать. Атеизм – штука штучная и пригодная, если говорить честно, только для интеллектуалов. Все равно вера во что-то и игры в каких-то богов, то есть наследие той деменции, которая образовалась в человеке за тот миллион лет, когда он был простодушным животным, все равно это будет аукаться еще долго-долго. Поэтому этот крах, безусловно, произойдет… Но вот, кстати, сейчас им было бы хорошо – попам – пролоббировать некий документ, который бы оградил их молитвенные дома оградил бы, действительно, от озорников типа Соколовского. Потому что Соколовский мне симпатичен, но, как я повторяю, туда, к ним в молитвенный дом лезть было не надо. Хотя опять-таки для обычного человека непонятно, почему не надо. По сути, что такое церковь? Это такой же точно торгово-развлекательный центр, где осуществляется торговля, элементы шоу-бизнеса, переодевание, костюмы, песни.
В.Дымарский
―
Мойка, шиномонтаж.
А.Невзоров
―
Им бы надо каким-то образом обозначить, что вот этих из здания предназначены для удобства паранормальных связей с духами, с богами, что тут осуществляются магические и мистические действия, поэтому нельзя то-то и то-то. И такой документ было бы очень неплохо принять. Это бы избавило и их от проблем, и, вероятно, ту блестящую молодежь, которая сейчас будет пытаться эту махину РПЦ дергать за эти тощие сомовьи усы, избавило бы тоже от всяких неприятных подробностей.
А.Соломин
―
Нам нужно прерваться, извините пожалуйста. У нас сейчас новости, после которых мы сразу продолжим.НОВОСТИ
А.Соломин – 15
―
35 В российской столице. Это программа «Персонально ваш» в рамках дневного «Разворота» на «Эхо Москвы». В студии Алексей Соломин, Алексей Нарышкин здесь, в Москве. А в Санкт-Петербурге - Виталий Дымарский и Александр Невзоров, традиционный гость по средам. Здравствуйте, еще раз.
В.Дымарский
―
Неожиданно закончилась первая часть…
А.Невзоров
―
Братцы, чтобы я совсем не забыл, я хочу выделить ключевой, самый блестящий журналистский и публицистический материал недели. С моей точки зрения, блеснул Александр Васильевич Коржаков со своими…А.Невзоров: Я воплощение всех пороков, лицемерия, гнусности, корыстолюбия и беспринципности
А.Нарышкин
―
Откровениями.
А.Невзоров
―
Да, откровениями, мемуарами. Я почему обрадовался – мы когда-то с ним, в общем, приятельствовали, я хорошо к нему отношусь. Он, действительно, очень моторный, энергичный, буйный человек, который на какое-то время вдруг обмяк, скис и сник. И вот мне приятно было видеть, что Александр Васильевич снова раскален, снова очень деятелен. Мне совершенно не важно вранье или не вранье в его сочинениях. Хотя вот про коньяк, который ему приходилось наливать в Гундяева, притом, надо понимать, что это бездна, в которую можно лить и лить любой коньяк литрами и литрами, – это, конечно, было все очень весело.
А.Нарышкин
―
Подождите, это вы про Коржакова или про патриарха Кирилла?
А.Невзоров
―
Вот Александр Васильевич, когда мы с ним подолгу порой беседовали в Кремле в те годы, Александр Васильевич меня поражал тем, что он пил из стакана в специальном кремлевском подстаканнике только кипяченое молоко с тщательно снятой пенкой. Надо просто знать Коржакова. Это одна из самых колоритных, сильных и любопытных фигур того времени.
В.Дымарский
―
А с Гундяевым вам не приходилось сидеть за столом?
А.Невзоров
―
Давайте мы сейчас не будем этот вопрос обсуждать?
В.Дымарский
―
Нет, по поводу бездны.
А.Невзоров
―
Нет, мы не будем этим заниматься.
А.Нарышкин
―
Невзоров хочет вычеркнуть эту страницу из своей биографии, видимо.
А.Невзоров
―
Давайте не будем это обсуждать.
В.Дымарский
―
Тем не менее перед перерывом вы говорили о педофилии в связи с Грозовским, но на этой неделе…
А.Невзоров
―
Вам не терпится вот прямо перейти…
В.Дымарский
―
…не только церковь отличилась. Вы знаете, знаменитый скандал: 57-я школа московская.
А.Невзоров – А
―
а, там, где все потрахивали всех, да?А.Невзоров: Репутация – это то, на что всегда можно и нужно плевать
В.Дымарский
―
Ну, не все – всех, но двое вроде, но многих.
А.Невзоров
―
Двое, но многих – это уже, скажем так, имея некоторое представление о математике, можно говорить о серьезной прогрессии и говорить, что все – всех. Дело не в этом. Я просто слышал еще про один какой-то сексуальный скандал…
В.Дымарский
―
В Кемерово
А.Невзоров
―
В Кемерово.
В.Дымарский
―
Но он не совсем сексуальный.
А.Невзоров
―
Где тоже какие-то студенты долго трясли гениталиями, но, правда, как выяснилось, совершенно напрасно; где все поувольнялись. Потом еще один какой-то сексуальный скандал в Венеции, где какие-то дамы были вброшены на красную дорожку какого-то фестиваля, то ли не имея трусов, то ли имея трусы крайне невнятные…Братцы, давайте я вам напомню о том, что в свое время был изобретен микроскоп. Нам трудно сейчас сказать, кто был непосредственным автором. В известной степени это может быть и Гук, в известной степени это, может быть, Левенгук, который делал это независимо от Гука, потому что, вы знаете, что Левенгук был суконщиком и в от тот хрустальный, стеклянный шар, который имел возможность увеличивать структуру сукна, всегда суконщиками просто в качестве профессионального предмета. И, как вы знаете, Левенгук сделал большие успехи в микроскопировании. Он даже исследовал собственную сперму и отправлял рисунки собственной спермы в Парижскую академию наук, тщательно при этом отмечая, что это не просто что-то из области блуда, а это после честного соития с госпожой Левенгук.
И вот я вам могу сказать, что вся эта история с 57-й школой, с этими венецианскими трусами, с кемеровскими гениталиями… Поймите, появился микроскоп, появился интернет. Вот то, о чем мы говорим, было всегда и всегда будет. Потому что, чего греха таить, мы все принадлежим к роду хомо, и мы знаем про то, что этот род отличается невероятной похотью…
В.Дымарский
―
Но мы же еще должны быть и Сапиенс все-таки?
А.Невзоров
―
Вы знаете, это несколько опрометчиво название было присвоено и образовался как бы некий вид Сапиенс, но это то, что называется, можно и нужно оспорить. Но род у нас, действительно, отличающейся необыкновенной похотливостью. Вот эти все взаимоотношения между старшими ученицами, старшими учениками – это всегда было в любой школе. Всякие пикантные ситуации в пионерлагерях, да и вообще везде. Дымарский! Дымарский, отвлекитесь от интернета. Закройте на секундочку глаза и представьте себе, сколько сейчас, в эту минуту в России снимается трусов?
В.Дымарский
―
А сколько надевается?
А.Невзоров
―
И сколько надевается после того.
А.Нарышкин
―
Невзоров отлично бросил тему: буду сейчас думать до конца передачи…
А.Невзоров
―
Появился микроскоп в виде интернета, который имеет возможность вот так пристально и медленно исследовать всю эту сторону человеческой природы. Она никуда не денется, они никуда не делась. Они никуда не денется никогда. Ну, а то, что там пострадала честь какой-то школы, то мне, честно говоря, это совершенно безразлично. Просто надо, если уж они этих учениц потрахивают, надо было как-то концы в воду прятать основательнее и разумнее.
А.Соломин
―
Послушайте. То, что говорит Дмитрий Быков – что такого рода истории и такого рода информация, она, понимаете – это я перефразирую уже, естественно, своими словами – как красная тряпка. Потому что вы не можете уже ни поддержать этого человека, ничего – общество накидывается сразу, и доказать что либо абсолютно бесполезно, потому что репутация человек уже точно уничтожена. И заниматься ей, в принципе, уже гиблое дело.
А.Невзоров
―
Вы знаете, Леша, как человек с самой плохой репутацией в России, я вам должен сказать, что репутация – это то, на что всегда можно и нужно плевать. Но делать это надо аккуратно и умело. Надо один раз основательно испортить репутацию, и дальше уже делать все, что ты хочешь, ни о чем на задумываясь.
В.Дымарский
―
И дальше заниматься второе место на неофициальных выборах губернатора.
А.Соломин
―
В вашем случае просто это плюс, а для учителя это крест на работе его жизни.
А.Невзоров
―
Ну, значит, тогда пусть он придет домой, сядет к телевизору, найдет речь Медведева и вспомнит, что ему советовал Дмитрий Анатольевич, который совсем недавно рекомендовал педагогам уходить в бизнес. Вероятно, в том числе, что-то Дмитрий Анатольевич знал. И этот конфуз в 57-й школе он мог то ли предвидеть, то ли предугадывал, а может быть, был и, что называется, в курсе.Поймите ведь тут легкость отношения со всякими гендерными вопросами зашкаливает. По-моему, у вас, когда в Китае происходила встреча глав государств, кто-то милейшего Барака Обаму называл то ли сыном шлюхи, то ли сукиным сыном…
А.Невзоров: Эти взаимоотношения между старшими ученицами, учениками – это всегда было в любой школе
А.Соломин
―
Филиппинец, по-моему.
А.Невзоров
―
А Барак Обама отреагировал блестяще, назвав его колоритным парнем. Но представьте себе, что было бы, если бы какой-нибудь безумный филиппинец так обозвал бы Путина.
В.Дымарский
―
Мы бы порвали дипломатические отношения с Филиппинами.
А.Невзоров
―
Нет, я думаю, что мы бы сперва порвали дипломатические отношения, а потом на всякий случай слово «сука» вставили бы в государственный гимн в каком-то высоко положительном смысле, потому что у нас ведь страна весьма и весьма специфическая.У меня есть друг монах Баранов. И этот монах Баранов регулярно мне пишет очень умные всякие эсэмэски. В частности, он мне писал о резком и трагическом обострении ситуации в парке Торфяновка, где РПЦ хочет поставить очередную точку по торговле магическими услугами, а общественность, которая любит этот парк и привыкла, что это то немногое, что у нее есть, и что ей оставлено этой жизнью и властью для какого-то человеческого существования и удовольствия, пытается сопротивляться, но там уже пошли в ход менты, дубинки, заборы, то есть попы там выступают во всей красе. Вот я передаю от моего друга монаха Баранова эту информацию, считая ее весьма и весьма важной.
Потом еще вот тут сообщается, что на Красной площади – это у вас, в Москве – был организован самый большой салат.
А.Нарышкин
―
Рекорд, по-моему, Гиннеса даже. 20 тонн. Это был греческий салат. Всем миром резали, шинковали.
А.Невзоров
―
То есть, слава богу, теперь у России есть, в чем полежать лицом. И, вообще, ничего удивительного, потому что трудно удержаться от изготовления салата такого размера, когда вокруг ходит столько овощей. Это к вопросу выборов возвращаемся.
А.Соломин
―
В кузове КамАЗа там вполне можно было искупаться в этом салате, но люди стояли…
В.Дымарский
―
Они хотят искупаться в шампанском, а ты им предлагаешь салат.
А.Невзоров
―
Потом мне еще очень понравилось… Помните замечательную - «Моя прекрасная леди» - мисс Дулитл. Вот ей набивал доктор Дулитл… по-моему, Пиккеринг, да? - он набивал ей рот круглыми камешками и заставлял говорить. Вот я почему-то вспомнил, когда послушал тут гражданку Москалькову, как она что-то рассуждала о Беслане. Ощущение, что ей набили рот всеми смысловыми камушками, которые только существует, и вот тот бессвязный лепет что-то про мораль: плохо, хорошо, туда-сюда. Но, наверное, все-таки уполномоченного по правам человека следует обучить какой-то элементарной грамотности и навыкам русского языка, прежде чем выпускать его на СМИ.
В.Дымарский
―
Кстати, а как вы относитесь к этой скандальной ситуации в Беслане, когда матерей арестовывали?..
А.Невзоров
―
Я поражен, что этих матерей арестовывали не где-нибудь, а в Осетии, где обычно перед этими матерями расстилаются, кланяются и всё только на вы, всё только с каким-то почтением. Вы знаете, трудно сказать, потому что Беслан, к сожалению, стал историей. Что я имею в виду, когда я говорю, что стал историей? Это значит, на реальную ситуацию наслоилось такое количество мнений, знаний, предположений, теорий, гипотез, страстей, что, боюсь, что до настоящей сути происшедшего мы уже не доберемся никогда. Когда есть какое-то такое знаковое воспаленное событие, то надо быть готовым к тому, что историки, политологи, журналисты загадят его и покроют его таким слоем собственных отложений и выделений, что мы никогда уже не доберемся до сути и до истины.А.Невзоров: Слава богу, теперь у России есть, в чем полежать лицом
Вот то, что я вам говорил в перерыве. Вы меня спросили про Квантунскую армия, правда ли это. Я говорю, что вероятно, да, потому что такие частные случаи, которые не окрашены политикой, которые не окрашены чьими-то страстными интересами, они могут из прошлого к нам добраться почти в неприкосновенности, а такие кровоточивые вещи, как то, что на самом деле происходило в Беслане, судя по всему, уже не могут. Правды мы не узнаем. Единственно, хочу вступиться все-таки, черт возьми! Я понимаю, что это не очень демократично – но хочу вступиться за группы СОБРа и спецназа. Что бы на самом деле там не было, как бы ни была эта ситуация спланирована, но мальчишки спецназовцы вели себя отчаянно храбро и отчаянно благородно.
В.Дымарский
―
По поводу истории и что до нас доходит. Сейчас такие дни в Санкт-Петербурге…
А.Невзоров
―
А «поповедение»?
В.Дымарский
―
Будет и «поповедение» вам…
А.Невзоров
―
Мы выбираем «поповедение»?
А.Нарышкин
―
Времени мало, но давайте попытаемся.
В.Дымарский
―
Давайте быстро тогда. 75 лет блокады завтра. И только что отметили очередную годовщину переименования Ленинграда в Петербург. Вы голосовали за переименование?
А.Невзоров
―
Нет, я вообще никогда ни за что ни голосую. Началось все это с меня, потому что я был первым человеком, который в официальной большой прессе стал употреблять слово «Питер» ежедневно в «600 секунд». И вот это, вероятно, и послужило началом того снежного кома, который привел к переименованию. Но, когда это происходило, мне эта ситуация уже не нравилась. И, как мы можем убедиться, никакой принципиальной разницы от смены названия никогда не наступает. То есть в этом можно играться, в этом можно не играться. Для кого-то это имеет значение, как, например, для моего друга Сокурова, а для меня не имеет значения ни малейшего. Хоть горшком назови.
В.Дымарский
―
«Поповедение».
А.Невзоров
―
«Поповдение». У нас сегодня или в ближайшие два-три дня несколько крайне любопытных святых. Это патриарх Мина и Пимен Палестинский. Пимен Палестинский прославился тем, что он все время мерз и пытался как бы под бочок забраться к различным диким животным с тем, чтобы его согрели. Наконец его растерзали. Поскольку было непонятно, что делать со столь интересным событием, то на всякий случай его канонизировали. Больше он ничего не прославился.А вот, что касается патриарха Мины, он был замечателен тем, за что он был канонизирован, он сместил в Константинополе патриарха Анфима, и патриарх Анфим 12 лет прятался в женском туалете от патриарха Мины, но патриарх Мина так и не решился переступить порог женского туалета за 12 лет, за что и был впоследствии канонизирован.
А.Нарышкин
―
Мы на этой неделе вспомнили с помощью наших правоохранительных органов и, вообще, государства, правительства про термины «иностранный агент», про этот ярлык. В начале недели «Левада-Центр» был признан иностранным агентом. А сегодня вроде как стало известно, что «Мемориал» проверяют на эту тему. С чем связано поднятие этой темы: иностранные агенты, враги государства – что это значит?
А.Невзоров
―
Вы знаете, вот я никогда за всю свою жизнь не написал ни жалобы, ни доноса, никогда ни о чем не сообщил ментам или другим правоохранительным органам, и, наверное, не изменю своим привычкам. Но я могу сказать, что я не удивлюсь, если кто-то другой этот донос напишет, и мы увидим наручники на самом главном агенте западного влияния, на самом главном иностранном агенте – на памятнике Петру Алексеевичу Первому, на так называемом Медном всаднике. Вот, вероятно, мера и необходимость прокурорского и иного реагирования должна быть прежде всего обращена на него, как на самого лютого и самого последовательного западного агента и ломателя исконных русских ценностей.
В.Дымарский
―
Никаких скреп, сплошной Запад.
А.Невзоров
―
Вот всё, что я думаю о так называемых иностранных агентах.
А.Соломин
―
Выглядит так, как будто для вас это, в общем, неплохой такой маячок: иностранный агент – значит НРЗБ.
А.Невзоров
―
Я просто знаю, что всё, что есть хорошего в России, всему она обязана Европе, цивилизации и миру.
В.Дымарский
―
Где ваш список ста книг?
А.Невзоров
―
Список ста книг на «Снобе» размещен. И притом, что я вынужден был торопиться, составлял я его в машине по памяти, и, к сожалению, еще очень много из того, что нужно было туда внедрить, я не внедрил. Вероятно, к этому списку могут быть претензии, но это мой список. Я же иезуитски, я же написал, например: «Все, что написал Иван Петрович Павлов. Плюс все работы школы Ивана Петровича Павлова».
А.Соломин
―
Да, «Сравнение мозга рептилий…»
А.Невзоров
―
Вот вы зря шутите. Это уникальная книга. Это книга Ивана Николаевича Филимонова, который единственный в мире создал полное картирование и описал эволюционный путь мозга рептилий. Вы зря, кстати, ухмыляетесь, Леша…
А.Нарышкин
―
Тех, кто на «Сноб» отправится в поисках вот этого списка, сразу хочу предупредить: там художественной литературы нет, никаких рекомендаций в этом смысле от Невзорова вы не дождетесь.
А.Невзоров
―
А я не считаю, что надо тратить время на художественную литературу, потому что для любителей есть огромное количество экранизаций. Нефиг тратить время на пустое чтение, когда можно посмотреть экранизацию на любой вкус любого года и с любым количеством нафталина.
А.Соломин
―
Мы еще, может быть, эту тему обсудим в следующий раз. Это был Александр Невзоров, программа «Персонально ваш». Мы, Алексей Соломин и Алексей Нарышкин еще останемся здесь, в эфире. С Виталием Дымарским мы прощаемся. Спасибо большое. Счастливо!