Алексей Венедиктов - Персонально ваш - 2016-07-23
И.Воробьева
―
14:06 в столице. В студии все еще Ирина Воробьева. Теперь это программа «Персонально ваш». И сегодня это главный редактор радиостанции "Эхо Москвы" Алексей Венедиктов. Алексей Алексеевич, здравствуйте!
А.Венедиктов
―
Добрый день.
И.Воробьева
―
С приездом!
А.Венедиктов
―
Спасибо.
И.Воробьева
―
Я сразу нашим слушателям скажу, что ваши вопросы на номер телефон для sms: +7 (985) 970 45 45 можно и нужно присылать. Часть из них буду задавать. Алексей Алексеевич хотела спросить вас про вашу поездку. Много видели чекинов, твитов, фотографий, но и интервью тоже слышали в эфире "Эха Москвы". С кем вы встречались и какой был план и удалось ли его осуществить?
А.Венедиктов
―
Я подробного об этом буду говорить в "Своими глазами" у Леши Нарышкина вечером в среду, по-моему. А сейчас могу сказать, что там были, конечно, интервью и были просто встречи без интервью. По-моему, это мое самое длинное отсутствие на "Эхо Москвы" за сколько-то лет моего главного редакторства. А мне нужно было понять, что ожидает наши отношения – отношения России с единственной, как говорит Путин, супердержавой – при смене администрации: Обама уходит, и с чем он уходит и так далее.
А.Венедиктов: Допинговый скандал в Штатах воспринимается не скажу болезненно, но внимательно
Я там столкнулся с некоторыми вещами, которые для меня были удивительные. Например, люди среднего решающего звена, которые не занимаются впрямую Россией, занимаются внутренней американской политикой, они говорили: «Нет, ну про Украину мы ничего не понимаем, как хотите. А вот спорт – вы что делаете со спортом?!» То есть я не знал, что допинговый скандал настолько там воспринимается не скажу болезненно, но внимательно, гораздо более внимательно, чем Украина или Сирия, потому что спорт – это каждый день, а это – где-то там...
И.Воробьева
―
Спорт касается всех, да.
А.Венедиктов
―
Ну, и, конечно, разговоры о людях и принимающих решения, и людях формирующих решения, и несколько сенаторов со мной встречалось – просто интересно было понять, как они понимают. Сделали несколько интервью. И вот сегодня наш корр в Вашингтоне, Карина Орлова, она сделала интервью с Робертом Амстердамом. Роберт Амстердам когда-то был адвокатом ЮКОСа, сейчас он в Америке, он адвокат Эрдогана. И сегодня в 21 час, поскольку нет Кара-Мурзы – он в отпуске – мы поставим это интервью. Я всем весьма рекомендую. Еще будет интервью, наверное, у вас в понедельник, если успею. Это интервью с Майклом Хайденом. Майкл Хайден возглавлял ЦРУ несколько лет, и много лет возглавлял Агентство национальной безопасности. Он тоже дал интервью по современному терроризму, по Сноудену.
И.Воробьева
―
По прослушкам.
А.Венедиктов
―
Про прослушкам, да-да-да, и что они пропустили… Я надеюсь, Карина задала вопрос… мы с ней обсуждали, какие вопросы, я просто уже улетал, я не успевал на интервью – вопрос: «Как же вы просрали 11 сентября?» Он в этот момент был президентом Агентства национальной безопасности АНБ. Было интересно, какие уроки извлекли американские службы из этого. Посмотрим, что она сделала. Во всяком случае, телефон у нас есть теперь, мы сможем… И там таких людей много, которые кажутся полезными для наших слушателей.
И.Воробьева
―
И они идут на контакт.
А.Венедиктов
―
Непросто, но идут на контакт. Вот, например, у нас должно было быть интервью с Викторией Нуланд. Мы же договорились уже совсем всё, и все нас поддержали – про Украину, она же была в Москве – и тут случилась Турция. И я узнал, что Турция тоже в зоне ее ответственности, и она улетела с Керри в Лондон. Не получилось ничего, но «он улетел, но обещал вернуться» поэтому будем надеяться.
И.Воробьева
―
Тут спрашивают, и мне тоже интересно, вы пообщались с людьми, поговорили, а какие-то сложились у вас свои собственные прогнозы, чего ждать от выборов?
А.Венедиктов
―
На сегодняшний день победа Клинтон – три четверти на четверть к Трампу. История заключается не в количестве голосов, а в количестве больших выборщиков и, конечно, в вице-президентах, кандидатов, которые должны принести голоса. Все-таки Клинтон, которая представляет классический истеблишмент, она понятно. Трамп непонятен. И вот это понятие-непонятие понижает его шансы. Если меня спросили, можно ли поставить сегодня деньги на Клинтон, я бы поставил. Сегодня я бы поставил.
И.Воробьева
―
Так-так, хорошо. Мы это запомним.
А.Венедиктов: На сегодняшний день победа Клинтон – три четверти на четверть к Трампу
А.Венедиктов
―
Ну, и потом, мы, конечно, топим за Клинтон, и меня там один республиканский товарищ, часто упоминаемый здесь, он сказал: «А чего Клинтон-то? Чего ты за Клинтон?» - «Я не за Трампа». – «Но почему ты за Клинтон?» Я говорю: «Понимаете, у меня на стене висит в коридоре у нас фотография: Клинтон в студии "Эхо Москвы" И изберут Клинтон, и у нас президент США - в студии «Эха Москвы»». – «Это я понимаю. Тебе надо с Трампом сделать снимок». Я говорю: «Я не против, даже если он не будет избран. Почему нет? Но, если он приедет ко мне в студию».
И.Воробьева
―
Тут еще про Трампа спрашивают отдельно. Вот это опасение в отношении Трампа внутри Америки, оно, действительно, такое большое? Там же с ним даже не хотят брифинговать спецслужбы, потому что…
А.Венедиктов
―
Это правда, это правда… Но это из-за его советников, не из-за того, что он такой. У него очень маленькая и очень мутная команда личная. Он меняет людей, и эти люди не все, с точки зрения безопасности… Почему он играет на безопасность, что Клинтон там… вот эта переписка с личной почты именно вопрос безопасности, потому что он окружен людьми, которые взывают вопросы у спецслужб, скажем так. Я думаю как раз, что опасения Трампа в этом… Вы хотите, чтобы Трамп распоряжался «ядерным чемоданчиком? – вот это главный вопрос, который они задают друг другу.Именно поэтому я думаю, что у Клинтон шансов больше. Хотя, я хочу сказать, что в 2008 году, в конце августа 8-го года Маккейн лидировал перед Обамой. И ударил экономический кризис как раз – август-сентябрь – и на американцев подействовало вот это. И Обама был избран ровно потому, что республиканская администрация Буша не сумела удержать от экономического кризиса. То есть они не так думают, как мы.
И.Воробьева
―
А когда был Обама против Маккейна, вы же за Маккейна топили?
А.Венедиктов
―
8-й год я за Маккейна топил. Я до сих пор считаю, что Обама, с точки зрения внешней политики – и я это говорил там – он… сейчас приличное слово скажу, переведу обратно – он растратил кредит доверия, который имел. Начинал, я напомню: Нобелевская премия, речь в Египте об отношении с мусульманским миром.И вот, если сравнить, что мир к Америке в 8-м году и сейчас, мы увидим, что Обама, он принял два разных решения во время попыток переворота. Во время переворота в Египте он поддержал восставших и сдал своего союзника Мубарака. И еще раз на всякий случай: в мемуарах Клинтон, - которые вышли на русском языке, она продается, - описано, как они трудно принимали решение. С одной стороны - союзник, стабилизатор и тиран Мубарак, с другой стороны - восставший народ, к которому примкнули исламисты, или который возглавили исламисты. Вот что выбрать? И она пишет, как шло это обсуждение в администрации. И потом говорит, что «мы приняли трудное решение, но наши принципы важнее: мы поддержали народ». И вот история с Эрдоганом сейчас. И мы видим обратную историю. Ну, вот, посмотрим. Его ругают за то, что он поддержал Эрдогана все кому не лень: и республиканцы и демократы. Хотя Эрдоган – легитимная власть.
И.Воробьева
―
Возвращаясь к событиям, скажем, ближе, чем Америка: сегодня в Минске проходит церемония прощания - прямо сейчас она идет – с журналистом Павлом Шереметом, который погиб в Киеве. Взорвали машину, его убили. И тоже много вопросов на эту тему: Почему Шеремет? Почему в Киеве? Какие версии кажутся более правдоподобные?
А.Венедиктов
―
Знаешь, это вопрос не ко мне. Я все-таки работаю с фактами, а факты пока ни о чем, что называется. Конструкции я не очень люблю, так мой мозг устроен. Но при этом мы с Павлом говорили месяц назад, он был у меня вот здесь, сидел – чай пили. Понимаешь, я уверен, что скорее всего, это акция устрашения. Слишком высок уровень демонстрации. Рабочий день, то 7-30 утра. В Киеве интенсивное движение, перекресток. Очень известный журналист, который был на стыке Украины и России.
А.Венедиктов: Клинтон, которая представляет классический истеблишмент, она понятна. Трамп непонятен
Павел в последнее время занимался журналистским образованием. То есть он создавал мастер-классы. Помимо того, что он работал на «Радио Вести», он приглашал огромное число журналистов, в том числе меня, и мы договаривались, что я в ноябре приеду – для молодых журналистов. Сам вел такие… То есть он был коммуникатором таким последнее время.
Он, действительно, не занимался расследовательской журналистикой, насколько я знаю, и он был человеком с такой, непростой журналисткой судьбой, но он не был человеком, который был радикальных взглядов. Он не был ни Дмитрием Киселевым, ни Юлией Латыниной, скажу совсем грубо. И его интересовала не журналистика мнения, а журналистика факта. Поэтому, мне кажется, из того, что я знаю сегодня, это, безусловно, элемент устрашения. Это устрашение именно той части журналистики, которая работает на стыке российско-украинских отношений, и в общем, которые приехали работать на Украину. Я думаю, вот, о чем надо думать. Так мне кажется сегодня. Но это в большей степени конструкция, чем фактура.
И.Воробьева
―
Про журналистов, вообще, много шла речь последнее время. Я смотрела вчера прощание с Шереметом в Киеве. Туда приехал президент Порошенко. Я не смогла вспомнить резонансное убийство в России журналистов, куда бы приходили чиновники кремлевские…
А.Венедиктов
―
Листьев – Ельцин.
И.Воробьева
―
Листьев – Ельцин…
А.Венедиктов
―
Это первое, что мне приходит на память. Просто я там был, когда приехал президент Ельцин.
И.Воробьева
―
Вот я помню похороны Анны Политковской, и там были чиновники из других стран, но вот так, чтобы кремлевские какие-то приехали…
А.Венедиктов
―
Да бог с ними!
И.Воробьева
―
Насколько это важно или не важно?
А.Венедиктов
―
Это важен сигнал, потому что именно Павел на последней пресс-конференции президента Порошенко задал ему вопрос о его офшорах, об офшорах президента Порошенко по «панамским бумагам». Он задал его очень корректно и не вызывающе. А Порошенко ответил так, как он ответил.Но понятно, что Павел не являлся пропрезидентским журналистом на Украине, скажем мягко. Он, вообще, критиковал власть. У него, вообще, травма 2000-го года очень серьезная, когда он на 1-м канале вместе с Доренко поддерживал власть Владимира Путина, избрание Путина, в том числе, был в пропагандистской кампании. Он потом – это правильно говорил недавно у на с эфире Григорий Явлинский – он потом почувствовал… он не смог переступить через это, и он ушел с 1-го канала.
И Порошенко приехал, да, и это правильно.
И.Воробьева
―
Телефон для sms: +7 (985) 970 45 45. У нас программа «Персонально ваш», и сегодня это главный редактор радиостанции "Эхо Москвы" Алексей Венедиктов. Вы упомянули про допинг, который волнует американцев больше, чем Украина. Здесь очень много по этому поводу вопросов. Вениамин спрашивает, почему нет отставки Мутко, и нет жесткой реакции России, почему немедленно не подали в суд на ВАДА и так далее?
А.Венедиктов
―
На самом деле – теперь я об этом могу сказать – еще в апреле на встрече с президентом - а я напомню, что скандал начал разворачиваться с ноября – в апреле на встрече с президентом Путиным главных редакторов он говорил про это, и он говорил, что мы будем сотрудничать полностью с МОК, с ВАДА, со всеми в закрытую позицию - то есть мы можем говорить о том, что сегодня это пропагандистская история, но тогда это не было пропагандистской историей – что мы хотим побеждать и мы будем побеждать, но это неприемлемо.Но понятно, что, если вы обратили внимание, что говорит Путин, все эти истории про МОК и про допинг, он не устраивает таких истерик, как обычно у нас бывает, когда вот там…
А.Венедиктов: Если меня спросили, можно ли поставить сегодня деньги на Клинтон, я бы поставил
И.Воробьева
―
Патриотические.
А.Венедиктов
―
Да-да-да. Он дал команду Мутко полностью сотрудничать с ВАДА в свое время, с инспекторами, но мы видели обратную историю, когда инспектора ВАДА, которые приезжали сюда, подвергались и давлению, их и не пускали, говорили: «Это закрытая территория, тренировочная база, мы не можем вас пустить. Это, пожалуйста, в погранслужбу, то есть это, пожалуйста, в ФСБ». То есть да, наверное, инспекторы ВАДА будут в ФСБ ходить – это вот тоже! Это дело было российское и в этом Мутко, конечно, виноват.Мне в этой истории кажется, что это некий замкнутый круг, потому что современно развитие и химии и технологии, безусловно, ведет к тому, что они применяются и в спорте, в стимулировании спорта. Здесь нет никакого выхода, потому что мы знаем, что одной из причин резкого повышения китайских результатов на Олимпиаде в Пекине было применение традиционных методов китайской медицины для стимулирования организма. Это можно? Вот у них есть умение. У нас такого умения нет.
И.Воробьева
―
Не запрещено же.
А.Венедиктов
―
Совершенно верно, не запрещено. Поэтому весь вопрос о строгом соблюдении правил. Правила могут быть любые, они должны достигаться консенсусом. Можно, вообще, отменить все допинг-процессы. Это правило – ну, пожалуйста, консенсусом наблюдайте. Но при этом надо понимать, что вопрос не в допинге, а в нарушении правил, на мой взгляд. Конечно, я не знаю, читали ли люди доклад Макларена. Знаешь, любое количество экспертов, оно всегда найдет контрэкспертизу.Скажу - чуть в сторону – интересную историю. Сейчас во Франции разворачивается такая история. Выпустили человека, который был посажен за убийство, а доказательством были отпечатки пальцев. И 15 лет тому назад отпечатки пальцев - считалось, что это уникально и так далее. Но трактовка дается экспертом, что это его отпечатки. Ошибка вышла, потому что технологии развились до того, что теперь понятно, что надо делать по ДНК, потому что ДНК пока безошибочно. И вот доказали, что это не он убийца. И он вышел, а по отпечаткам пальцев был он… ну, похоже, что он… или смазаны или что-то такое.
То же самое и здесь. Это современное развитие науки. Как с этим справляться? Я не знаю. Мне очень обидно, что наши спортсмены легкоатлеты будут отстранены, и я не считаю это справедливым, я уже говорил об этом. Я считаю, что МОК должен был да, очень жестко поступить в отношении – и правильно сделал, что не аккредитовали Мутко – нужно наказывать в первую очередь врачей и тренеров. Если доказано, что в этом принимали участие замминистра и так далее, то просто их снимать и отстранять.
Я бы на месте Виталия Леонтьевича подал бы в отставку сам и освободил бы Медведева – в первую очередь там Медведев назначает, представляет – и Путина от необходимости объясняться, почему он не в отставке, или там Тимакову и Пескова. Надо уходить. Это твоя зона ответственности. Даже если ты не виноват, твой зам это организовывал, раз ты сам его отстранил.
А.Венедиктов: Обама, с точки зрения внешней политики –он растратил кредит доверия, который имел
Ну, это российская политическая культура. Я считаю, что отстранение российской сборной – это 50 на 50 завтра. Очень негативный фон. Но при этом, когда говорят, вот, это такая русофобия… Знаете, например, что полностью сборная команда тяжелой атлетики Болгарии отстранена за допинг, страны НАТО – так, на секунду. Полностью. Притом там тоже чемпион Европы 14-го года. Полностью отстранена. Я не говорю там про Гондурас и Панаму – это смешно.
Ничего подобного. Они взялись, может быть, неправильно, но взялись за борьбу со стимуляторами такими, назовем это допингом. И сами не знают, чем это закончится. Поэтому, я думаю, что негативный фон, он очень плохой, отравленный, поэтому МОК может принять такое решение.
И.Воробьева
―
А это будет справедливо?
А.Венедиктов
―
Нет. Людей надо наказывать за то, что они совершили. А не за мыслепреступление или за недоносительство. Вот, если вы доказали участие в процессе, значит, этот человек должен быть отстранен. Я тут смотрел, у нас много стали упоминать человека по имени Трэвис Тайгарт. Трэвис Тайгарт – это руководитель американского антидопингового агентства, который «главный русофоб» и так далее. Трэвис Тайгарт, вообще, я думаю, не знает, где России в том смысле, что именно он отстранял Мэри Джонс и Армстронга. И вот про Армстронга было очень интересно, потому что первые допинг-скандалы…, великий гонщик… Сейчас я объясню нашим слушателям, которые, может быть, не следят за этим. Армстронг – это все равно, что Яшин для нас. Лев Яшин. Это национальная гордость.
И.Воробьева
―
Великий.
А.Венедиктов
―
Великий да. Семь Тур де Франс победитель. Велоспорт в Америке просто как у нас футбол. Он икона был. Вот как Лев Яшин, вот так и он. И первый скандал был в 99-м году с допингом во Франции. Французская пресса писала. Американцы возбудились. Там не было доказательств. Начали собирать. В общем, все международные организации, даже международный союз велосипедистов отступился от преследования Армстронга. И только американская эта USADA и этот Тайгарт говорил: «Нет, его надо отстранять». Международный союз велосипедистов говорит: «Нет, вы докажите». «Хорошо», - сказала USADA. Они два года – с 10-го по 12-й год вели расследование по своему Армстронгу, по своей звезде. Доказали.
И.Воробьева
―
Так сам признался же.
А.Венедиктов: Я уверен, что скорее всего, это (смерть Шеремета) акция устрашения. Слишком высок уровень демонстрации
А.Венедиктов
―
Да, он сам признался в 13-м году, извини, когда те доказали. И он – внимание! – сдал медали за Олимпиаду «нулевого» года. То есть прошло 14 лет. И американцы боролись с общественным мнением – вот это Тайгарт – ему пофигу, что думают о нем в России, ему даже пофигу, что думают о нем в США. Вот допинг – понеслась! И Мэри Джонс – это тоже он. То есть есть такие люди сумасшедшие. Правильно это, не правильно, но он принимал допинг – Армстронг, звезда. И Тайгарт сказал следующее – я думаю, если бы это сказал Мутко, его надо было бы поддержать – про Армстронга он сказал: «Это грустный день для всех кто любит спорт в наших спортсменах. Это душераздирающий пример того, как спорт, в котором все бросается на алтарь победы, затмевает собой честность соревнований и спортсменов, не принимающих допинг. Это будет напоминанием для будущих поколений, что состязаться нужно, не принимая допинг».
И.Воробьева
―
Да, это те самые слова про спорт, которые хотелось бы слышать.
А.Венедиктов
―
Да, кто может под этим не подписаться?
И.Воробьева
―
Хорошо, если мы говорим про доклад Макларена, вы, вообще, верите в масштаб?
А.Венедиктов
―
Да, верю в масштаб. Да, конечно. И понятно, что прикомандировать ФСБ могли только люди, принимающие политические решения. Это политическое дело. И, конечно, технология эта ФСБ. Я хочу напомнить, что в свое время был грандиозный скандал, когда соединились ГДР и ФРГ в единую Германию и когда стало известно, что эти знаменитые гэдэровские пловчихи сидели на таких гормонах, что они уже были мужчинами. И это делали врачи и тренеры и это все обрамляла «Штази», потому что обстановку секретности на олимпиадах, на международных соревнованиях делали, конечно, спецслужбы.Вот это история такая, потому что то массовая история. Посмотри, 643 пробы комиссия Макларена считет, с 10-го года – это же не только Олимпиада – были неправильными. А эта подмена – это вообще! Но, мне кажется – конечно, портфолио плохой но, мне кажется, что, например, сегодня Алишер Усманов – он президент российской федерации фехтования – направил письмо. Он говорит: «Смотрите в 16-м году наши фехтовальщики, они были на чемпионате Европы под очень строгим контролем. Ни одной пробы». Это не мы не у себя. Поэтому я считаю, было бы несправедливо, если бы МОК принял решение снять, например, фехтовальщиков. А они-то чего? И вообще, мы хотим смотреть красивый спорт. И вообще, если Исинбаева не поймана, то да, сделайте тройной контроль, не вопрос. И, кстати, Исинбаева, напомню, что она на Лондонской Олимпиаде получила бронзовую медаль.
И.Воробьева
―
А как вы, кстати, относитесь к ее выступлению.
А.Венедиктов: Надо понимать, что вопрос не в допинге, а в нарушении правил, на мой взгляд
А.Венедиктов
―
Я плохо отношусь к политическим заявлениям. Ну, ребята, вы в этом ничего не понимаете, вы не знаете. А что, Исинбаева читала доклад Макларена? Что, мы не знаем, что Исинбаева тренируется в Монако, а не в Волгограде своем, и живет в Монако? Ну чего, мы это не знаем? Это же публично все, открытые источники. Возьмите, посмотрите. Здесь много лицемерия, конечно. Но никто не говорит, что великие спортсмены – а Исинбаева великая спортсменка – должны быть великими юристами или великими гуманистами.
И.Воробьева
―
То есть, как могут, так и умеют…
А.Венедиктов
―
Лучше, конечно, не занимать политические позиции в этом смысле… Вот сейчас пришли сведения о том, что ей предложили пойти в Совет Федерации от Волгоградской области. Ну, вместо олимпиады.
И.Воробьева
―
Вообще, в Совете Федерации мы знаем спортсменок, они прекрасные… Ну, Светлана Журова была в Совете Федерации.
А.Венедиктов
―
Света идет в думу, да.
И.Воробьева
―
Но тогда, когда она еще работала на «Эхе», она была в Совете Федерации как раз, я хорошо это помню. Мы продолжим буквально через несколько минут. Краткие новости на «Эхе». Главный редактор радиостанции "Эхо Москвы" Алексей Венедиктов. Ваши вопросы вижу, их очень много. Сначала давайте закончим те темы, которые я наметила. А потом я буду практически подряд зачитывать.НОВОСТИ
И.Воробьева – 14
―
35 в столице. Продолжается программа «Персонально ваш». Меня зовут Ирина Воробьева, а персонально ваш сегодня главный редактор радиостанции "Эхо Москвы" Алексей Венедиктов. Пока вы были в отъезде, вы писали в Твиттере, что пришли письма от Никиты Белых.
А.Венедиктов
―
Да, у меня уже 4 письма. 3 пришло одновременно. Я напоминаю, что письма проходят цензуру либо следствия, либо ФСИН, я не очень хорошо знаю, какие правила, поэтому они идут достаточно долго. И вот да, пришли. И главная тема этих писем: «Ты мне верь. Я не виноват». Собственно, я это и без этого знаю. Мог бы и не писать, что называется.
И.Воробьева
―
Надо сказать, что мне тоже пришел ответ от Никиты Юрьевича, и тоже главная тема, что…
А.Венедиктов
―
Да, он очень беспокоится, что его люди, с которыми он общался, его друзья – а я считаю Никиту своим другом – что они в это поверят. У меня как не было ни грамма сомнения – я здесь абсолютно с чистой совестью говорю, – то и нету. Да, получил письменное документальное подтверждения этого.
И.Воробьева
―
Я просто присутствовала при апелляции, когда пытались обжаловать арест, и вроде по суду как-то мы как-то так шли, сидели и думали, что все говорит о том, что не надо его оставлять за решеткой, тем не менее оставили. Это какой-то вопрос… на каком уровне он поднимаешь?
А.Венедиктов: Я бы на месте Виталия Леонтьевича (Мутко) подал бы в отставку сам
А.Венедиктов
―
Это другой вопрос. Во-первых, опять, если опираться только на те факты, которые мы имеем, у меня 99% фактов – это то, что в публичной зоне - и я не скрываю, что я общаюсь с адвокатом, с Вадимом Прохоровым, но совершенно очевидно для меня, во всяком случае, что речь не идет о том, что принято называть взяткой в юридическом смысле слова – это первое. Что речь не идет об корысти и обогащении личном Никиты Белых. Для меня это очевидно. Для других это не очевидно, а для меня это очевидно.И есть несколько косвенных свидетельств тому. Во-первых, смотрите, как не было звука так и нет этой пленки. О чем он разговаривал с этим человеком, который ему принес этот пакет. Красивая картинка с разложенными пачками денег – это инсценировка. Потому что Никита Юрьевич пакеты не открывал. Пакет был открыт следователем или там оперативником. То есть эта инсценировка специально сделана для того, чтобы произвести впечатление. Ребята, чего вам производить впечатление, если он, действительно, взял взятку? Какая тогда разница. Тем более, что вы же это снимали, что он не открывал. И это, так скажем, удивило надзирающий орган – что звука нет, и он к делу пока…
Значит, Никита сидит уже три недели. И только позавчера был его первый контакт со следователем. Его привезли в Следственный комитет, но допроса не было. Его познакомили со следственной группой и с экспертизами. Иными словами: человека посадили и почти месяц с ним не проводили следственных действий. И это обычная история, как мне объясняют, в наших тюрьмах. А чего сажали тогда? Зачем тогда мы кормим в камере на наши налоги? Нет, ну правда, чего такое вдруг?
И, я думаю, что, конечно, Никита будет отстранен, но я обратил бы внимание… Он, конечно, будет отстранен, потому что это дискредитация того же президента, который его представил и назначил, с точки зрения президента. Но одно дело отстранение по этим мотивам, а другое дело отстранение, потому что президент уверен, что преступление совершено. Я знаю, что в таких случаях, президент, как правило, требует к себе оперативные материалы и, видимо, до сих пор они не убедили его в том, что совершено нарушение.
А.Венедиктов: Я проверил, я переговорил с Татарстаном: огромный спрос на 20-метровые квартиры. Они дешевые
Мы же видим, что и законодательное собрание Кировской области, где «Единая Россия» имеет контрольный пакет, оно как-то вдруг чего-то разбежались, отпуск у них. В общем, не смогли выразить недоверие и потребовать новых выборов. Это серьезный сигнал. Все же понимают, что в данном случае «Единая Россия» или региональное отделение работает как минимум по указанию полпреда Михаила Бабича, а, скорее всего, по указанию Кремля: Не трогайте пока, не ваше дело; президент не разобрался.
То есть там не так все очевидно, как казалось бы Владимиру Маркину, так же, как ему продолжает казаться все очевидным с арестованными генералами Следственного комитета. Но как-то всего сутки потребовалось Владимиру Маркину, чтобы сказать «так называемые бывшие коллеги». Недостойно генерала. Они еще не осуждены, и даже, как я понимаю, обвинение еще не сформулировано, а вы уже «так называемые коллеги». Нехорошо это.
И.Воробьева
―
То есть презумпция невиновности у Владимира Маркина…
А.Венедиктов
―
Нет, люди, которых он хорошо знал и с которыми он работал. Во времена бы товарища Сталина сказали: «Ты знал? Сядь рядом на скамеечку».
И.Воробьева
―
Ой-ей-ей! Сейчас опасно.
А.Венедиктов
―
Ну… Во времена товарища Сталина, - сказал я.
И.Воробьева
―
У меня еще очень много вопросов на эту тему, я буду их периодически читать.
А.Венедиктов
―
Ну, давай-давай!
И.Воробьева
―
У меня самой тоже есть вопросы. Как раз вас не было в России, когда происходили вещи… Сначала произошла Ницца – я сейчас исключительно про стрельбу и теракты – я не говорю про Турцию. Стрельба была в Казахстане, Ереване, Мюнхене. Что происходит? Это какие-то новые формы?
А.Венедиктов
―
Длинный разговор, на самом деле. И, поскольку, это все происходило, информационно падало ровно на мои беседы и встречи с разными людьми в США, которые этим занимаются, в смысле наблюдают профессионально как и я, с журналистами и политиками, экспертами – то всё крутится в одной и той же теме. Если говорить о терроризме – я сейчас не буду говорить о попытке переворота – то этот мир изменился. Собственно, нынешний мир катится в сторону таких горизонтальных конструкций, как Uber или Airbnb, то есть сетевых конструкций, то есть мир стал жить сетево. И терроризм стал сетевой. Это в 2001 году можно было говорить, что символом был Бен Ладен. Его ловили, искали – наказали, убили, отомстили и так далее.Но вот уже братья Царнаевы – это индивидуалы, которые наслушавшись проповедей по интернету, сами сделали бомбу, сами пошли, сами убили. Не было никакой организации, логистики, управления, расчетов… То же самое мы видим сейчас, что история с Парижской бойней. Там была организация, но она была такая… совсем никакая. Ницца – это одиночка. Мюнхен вчера – это одиночка, депрессивный, как сегодня сообщает полиция. В Израиле набрасываются с ножами. В Израиле, который напичкан оружием, палестинские террористы на граждан набрасываются просто с ножами.
И.Воробьева
―
С топором было еще убийство.
А.Венедиктов: Отстранение российской сборной – это 50 на 50
А.Венедиктов
―
Да, топор… То есть это горизонтальная история – история атомизации терроризма, вообще, история атомизации общества. И это неизбежно. Во-первых, потому что, доступ к оружию или то, что можно сделать как оружие, стал прост. Один из игроков на рынке… контртерроризма мне говорит: «Даже если продавалось оружие на рынке, а сейчас, извините, на 3D-принтере можешь сделать пистолет и пронести его через всё».Я могу сказать, что я вез в подарок из Штатов на внутреннем рейсе, перелетая из Нового Орлеана в Вашингтон, я вез перьевую ручку, очень хорошо, красиво сделанная. И мне в магазинчике в Новом Орлеане сказали: «Только вы перо выньте, наконечник, потому что в самолете это легко может быть оружием». Он рассказывал случай, что «нас запрашивают из аэропорта, действительно ли, мы продали… и если вдруг не дай бог…».
А.Венедиктов
―
И скажу тебе, что когда я перелетал уже в Россию вчера, я чемодан запер не потому, что там что-то есть – там все сувениры – а потому что он был настолько раздут, что я боялся, что разойдется молния. Я получаю чемодан – нет замочка. В «Шереметьево». Я думаю: Ах, суки! Кто-то вскрыл, украл какой-нибудь значок с Трампом. Я не знаю, что у меня в чемодане может быть? Значок с Трампом или майку для Лешки - зомби. Я открываю – там вложена бумага: Таможенный контроль США. Просто такая бумажка. То есть они показывают, что они смотрели.
И.Воробьева
―
И не отрицают, да.
А.Венедиктов
―
То есть любой человек, который индивидуально может совершить акт террора, где пострадает масса людей. И поэтому я говорю, что это эффект Uber, когда нет центра, нет печати, нет генерального директора. Есть люди, которые ездят.
И.Воробьева
―
Мир к этому совсем не готов.
А.Венедиктов
―
Мы ни к чему не готовы. А что, мир к интернету готов? А борьба в России с интернетом – это борьба людей 20-го века, которые решают проблемы 21-го века методами 20-го века. Значит, должна быть одна газета «Правда», должен быть один сайт, одна поисковая система. Вы больные? Ну, что такое одна поисковая система? А как вы запретите, как в Китае? А в Китае есть доступ, и есть возможность обходить.Знаешь, когда ты за чем-то бежишь, ты всегда будешь вторым, потому что всегда повторяешь те движения, которые делает бегут за тобой. И это все я пытаюсь объяснить и все эти разговоры… Вот история с «пакетом Яровой». Ну это же совсем смешно. ФСБ уже говорит: «Нет-нет-нет, мы мессенджеры не надо…», Яровая говорит: «Все не надо хранить». Это коммерческая история в своем роде, потому что люди купили, построили дата-центры, и дальше лоббировали, чтобы им вернули бабки, что через операторов мы должны платить за это. Ну, конечно, безопасность подсуетилась.
Вот американцы, когда я их спрашивал, «как вы это просрали?», они говорят: «Такой объем невозможен, Алексей, просто объем невозможен даже по словам…». Ну там вместо «бомба» они говорят «маргаритка» Ну и что? Мы ставим поиски на слово «маргаритка»? Ну это невозможно все съесть. И когда сейчас полиция говорит о том: «А-а! Они переписывались!» Да, они переписывались… Но это невозможно. Это бессмысленная история. Она должна быть совсем другой. Она должна быть точечной, она должна идти через внедрение, и то сложно. Куда внедриться в семью Царнаевых?
И.Воробьева
―
Тут спрашивают про «пакет Яровой». Вот, что удивляет – ведь вокруг этого всего есть куча умных людей. И они почему-то тоже сходят с ума и начинают как-то поддерживать это. Ну как так-то?
А.Венедиктов
―
Я не знаю, какие умные люди поддерживают это. Те умные люди, которые это поддерживают - это интересанты или бенефициарии. Те люди, которые поддерживают это публично, значит, они от этого что-то имеют – умные. Потому что он бессмысленный, громоздкий, неэффективный, контрпродуктивный и не решает той задачи безопасности, о которой она говорит. Я напомню, что это закон не только Яровой, его подписали еще Озеров и Пушков. А то все говорят «закон Яровой». Не забывайте.
А.Венедиктов: Речь не идет о корысти и обогащении личном Никиты Белых. Для меня это очевидно
И.Воробьева
―
Еще говорят «закон Озерова – Яровой».
А.Венедиктов
―
Не забывайте Алексея Пушкова. На самом деле, реально, послушай, я участвовал в разговорах про эти темы довольно долго где-то 13-й, 14-й год на совещаниях у Володина, на совещаниях у Шувалова. Никифоров у нас здесь проводил совещание. Поскольку он пришел на эфир, сказал: «Я не успеваю, давайте всех сюда». Просто у нас не в студии, а в гостевой комнате. И они все умные люди.Но политически президента, человека 20-го века и практически не пользующимся интернетом, убедили в том, что все газеты надо сложить в одно место и дальше – их прочитать, чтобы понять, где сигнал «встречайте меня» - шпионский сигнал. Ну, вот он такой. И его в этом убедили. Он в этом не понимает. Надо признать, что он не понимает. А люди, которые корыстно в это заинтересованы… Я думаю, что корысть в этом деле играет большую роль. И дело не в том, что Бортников вызывал Яровую и предложил ей это… Бортников к этому пакету присоединился потом. ФСБ в 13-м, 14-м году по этому поводу ничего не говорило, когда этот пакет шел, на самом деле, когда эти дата-центры строились.
И.Воробьева
―
Но эфэсбэшников, вообще, было жалко, когда им после этого Путин сказал: «Все ключи от интернета за две недели достаньте».
А.Венедиктов
―
Ну вот же! Нет, там работают в ФСБ в этом отделе очень профессиональные люди, которые занимаются контртерроризмом. Помимо всяких политических историй они заниматься реально борьбой с террором, потому что в России сейчас находится порядка 3-х тысяч человек граждан России, которые воевали на стороне ИГИЛа и вернулись в страну.
И.Воробьева
―
Запрещенной группировки, напомню я.
А.Венедиктов
―
И они вернулись. И их надо слушать, их надо вести, и так далее, и электронным путем. Вот поэтому они растерялись: какие ключи? Замок и ключ какой? Но, к сожалению, решения по этому вопросу принимают люди моего возраста, 20-го века. Это ошибка, это ошибочное решение.Я вот до сих пор… я же не могу дать команду как водить машину. Ну я не умею водить машину, я не могу рассказывать. Ну, то же самое. Те люди, которые обслуживают инфраструктурно президента, они стараются попасть в его понимание, а результат – вот он: бессмысленный, дорогой, ненужный закон и очень корыстно его обслуживали.
Когда мне тут начинают – я читал где-то – про новые бриллианты товарища Яровой, я говорю: «Ну это же не ФСБ ей заплатил за этот закон, за лоббизм».
И.Воробьева
―
Почти про бриллианты спрашивают, Ната спрашивает: «Алексей Алексеевич, не считает ли вы, что Шувалов должен уйти в отставку после истории с корги. Из правительства он единственный призвал народ подпоясаться в кризис».
А.Венедиктов
―
Я должен сначала посмотреть декларацию Игоря Шувалова и Ольги Шуваловой. Есть же открытая часть декларации, которая публикуется, а есть у Ольги, как я понимаю, у жен – другая часть декларации. Я хочу ее посмотреть сначала.
И.Воробьева
―
Есть ли там самолет?
А.Венедиктов: Мир стал жить сетево. И терроризм стал сетевой
А.Венедиктов
―
Вообще, для меня важно нарушение закона чиновниками. Потому что все остальное – это политическая борьба. Вот давайте представим историю другую. У кого-то есть кошка и у кого-то есть ржавые «Жигули» законные. Можно ли кошку возить на ржавых «Жигулях» на кошачью выставку?
И.Воробьева
―
Это негуманно по отношении к кошке.
А.Венедиктов
―
Да, но тем не менее. Ну, хорошо, можно на своем автомобиле, что тебе принадлежит или в такси, если оно готов или в аренде машина – можно ли возить свое животное куда хочешь?
И.Воробьева
―
Конечно. Это не нарушение законодательства.
А.Венедиктов
―
Совершенно верно. Тогда нарушение законодательства возможное – это недекларирование чиновником своего имущества. Это одна часть.А другая часть…
И.Воробьева
―
Морально-этическая.
А.Венедиктов
―
Морально-этическая. Но надо признаться, с моей точки зрения, это не Игорь Шувалов кичился своим богатством, которое есть. Он не выкладывал эти фотографии, он не заявлял, что возил и буду возить» - это сделали его политические соперники, и они правы. Это политическая борьба. Но давайте разделим политическую часть и юридическую, и часть морально-этическую. Вот для меня первоначально – это нарушение закона. Не скрою, я позвонил Игорю Шувалову и сказал: «Декларацию можешь?» И мы сейчас находимся в состоянии интенсивной переписки с Игорем Ивановичем, который в отпуске о том, что я хочу для того, чтобы быть уверенным и комментировать. Я могу сейчас комментировать морально-этическую вещь…Я летел из Америки бизнес-классом. Ну, давайте, ребята, расскажите мне…
И.Воробьева
―
А вы не чиновник, Алексей Алексеевич.
А.Венедиктов
―
А мне скажут, что я не деньги «Газпрома», то есть народного достояния. Всегда найдутся, нет-нет-нет…
И.Воробьева
―
Вы не чиновник, и это самое главное.
А.Венедиктов
―
А я могу возить корги на самолете?
И.Воробьева
―
Конечно, а у вас корги есть.
А.Венедиктов
―
Я теперь подумаю. Я столько узнал про корги за это время.
И.Воробьева
―
Правда, милые?
А.Венедиктов
―
Самое смешное в этой истории это была фотография королевы Елизаветы с корги: бабушка подрабатывает. На самом деле, для меня очень важно: солгал или не солгал. Всякие там заявления типа 20-метровых… Я проверил, я переговорил с Татарстаном: огромный спрос на 20-метровые квартиры. Они дешевые.
И.Воробьева
―
Дело не в этом. Дело в том, что Шувалов говорит: «Это смешно, но люди их покупают».
А.Венедиктов
―
Для него – да.
И.Воробьева
―
Ну, конечно, вам это смешно…
А.Венедиктов
―
Это правда или нет?
И.Воробьева
―
Что значит, правда? Что их покупают? Конечно, правда. Ну, а куда людям деваться-то?
А.Венедиктов: Я напомню, что это закон не только Яровой, его подписали еще Озеров и Пушков
А.Венедиктов
―
Так вот, правильно.
И.Воробьева
―
Но Шувалов-то мог чуть-чуть как-то…
А.Венедиктов
―
Да, то есть за неаккуратные фразы…
И.Воробьева
―
В том числе, конечно. Давайте напомните! Я вступаюсь за людей за неправильные фразы. Я все говорю, что за это в отставки не отправляют.
А.Венедиктов
―
Да-да-да. «Денег нет, но вы держитесь…». А денег, действительно, нет…
И.Воробьева
―
Да, да. «Как поплавали?» Конечно.
А.Венедиктов
―
Смотри, еще раз: для меня очень важно… я готов высказываться по каждой позиции, но для меня первая позиция – это юридическая. И, мне кажется, что я начал склонять Игоря к тому, чтобы он показал мне декларацию. Я напомню слушателям, что мы это уже один раз делали. Я его уговорил, и он принес и показал тогда, когда были еще другие правила декларации, свою декларацию главным редакторам, в том числе, Евгении Альбац, которая НРЗБ и та часть была снята – вопроса по нарушению. Давайте разберемся юридически, политически и морально-этически.
И.Воробьева
―
Меня, честно говоря, морально-этически волнует больше…
А.Венедиктов
―
В отставку за нарушение закона… Это как с допингом. Есть правила. Они вам не нравятся. Мельдоний должно жрать бочками, но если ВАДА или некая организация договорилась, что вот оно правило и вот она граница, тогда извините, эти правила надо соблюдать. Всё. Если есть вопрос происхождения денег – мы уже выясняли этот вопрос, в том числе, у Шувалова – тогда это надо выяснять, но сначала пересечение правил…А знаешь, этика у всех разная, этика у всех абсолютно разная. А некоторым нравится людям, все умиляются на собачек корги. А некоторые, действительно, считают… Да, они приносят золотые медали. В чем разница между Мамаевым, которые не принес медаль и корги, который принес медаль? Знаешь, за корги смотрят меньше.
И.Воробьева
―
Это правда. Сейчас, может быть, побольше будут.
А.Венедиктов
―
Да, сейчас будут точно побольше. А, между прочим, рынок корги вырос. Мне один парень очень смешно сказал: «Может быть, это Навальный и Шувалов договорились, чтобы цены на корги поднять, на щенков». Потому что народ встал в очередь за хорошими корги».
И.Воробьева
―
Я бы не хотела думать НРЗБ.
А.Венедиктов
―
Не-не, слушайте, нельзя же со звериной серьезностью. Но, конечно, история в том, что мы знаем, что Роналду свой приз отдал в фонд борьбы с раком. Конечно. Но я, например, знаю, что семья Шувалова очень много тратит но это, но про это не говорит. Ну, давайте вскроем это тогда. Так же, как вскрыли это… Так они не говоря. Я знаю, но я без разрешения не могу сказать. Я знаю про это. Я помню, как эта история с Пал Палычем Бородиным… Ненавистный персонаж, которого все называли вором, все называли, сколько он украл… открывал детские дома и содержал и продолжает…
И.Воробьева
―
Да, это правда.
А.Венедиктов
―
Это не дает индульгенцию, но давайте брать полностью. Поэтому еще раз: пока не имею всей информации, я хочу посмотреть. Я говорю первый раз публично: Игорь Иванович, мы почти договорились; я знаю, что вам передадут. Я хочу посмотреть не только вашу, но и Ольгину. Я хочу посмотреть насколько обвинение в том, что вы скрыли самолет в своей декларации, являются небеспочвенными. И тогда уже бессмысленно говорить о моральной или политической истории. Понимаешь? Давайте сначала базу посмотрим, потому что политики все разные, моральные вещи – тоже все по-разному к этому относятся.
И.Воробьева
―
У нас остается буквально полторы минуты. Но у меня огромное количество сообщений про Вячеслава Мальцева из ПАРНАСа.
А.Венедиктов
―
Я сказал, безусловно, все представители всех «троек» - velcom в эфир. Я до этой истории не знал про Вячеслава Мальцева, извините, я не такой воплощенный. Ну, конечно, поскольку идет предвыборная компания, надо понимать, что есть по времени некие правила. Если ПАРНАС нам предоставит Вячеслава Мальцева – уже пошла официальная часть кампании – конечно, он получит эфир. С большим даже удовольствием познакомлюсь с этим джентльменом. Я никогда его не видел.
И.Воробьева
―
Полминуты до конца. И каждый год одно и то же, но люди спрашивают: «Ну куда же делась Ксения Ларина? Почему вместо нее Воробьева? Что происходит?»
А.Венедиктов
―
Потому что Ксения Ларина каждый год уходит в отпуск на это время до начала сентября, и это ее просьба. И я ее выполняю. Я очень мягкий главный редактор.
И.Воробьева
―
Ничего страшного не происходит. Ксюша вернется на свои законные программы. Спасибо большое. Программа «Персонально ваш». Сегодня это был главные редактор "Эхо Москвы" Алексей Венедиктов. Вам спасибо за вопросы, уважаемые радиослушатели, а вам спасибо за ответы, Алексей Алексеевич!