Сергей Алексашенко - Персонально ваш - 2016-05-24
О.Бычкова
―
15 часов и 7 минут в Москве. Добрый день, у микрофона Ольга Бычкова и Яков Широков. И это программа "Персонально ваш", а ваш персонально здесь и сейчас экономист Сергей Алексашенко. Сергей, добрый день!
С.Алексашенко
―
Добрый день, здравствуйте!
О.Бычкова
―
Ну что, у нас сегодня просто миллион для вас вопросов. Яков, давай!
Я.Широков
―
Начну с фразы, которую давно хотел произнести в эфире: Бонд и евробонд. Итак, у нас, судя по сообщениям источников «Интерфакса» спрос на российские евробонды, на 10-летние облигации превысил почти в два раза заявленную сумму, то есть там получилось 6,3 миллиарда долларов против 3-х миллиардов, как планировалось изначально. Можете прокомментировать, что означает повышенный спрос на российские евробонды?
С.Алексашенко
―
На самом деле он означает реакцию инвесторов на то, что происходит за последние уже полтора года, когда Россия находится под финансовыми санкциями, когда крупнейшие российские государственные банки и компании не могут привлекать капитал на рынках. И, собственно говоря, запрет неформальный распространяется почти на всех: очень редко, кто из компаний может выйти и разместить свои облигации или привлечь долгосрочный кредит на рынке.Российские банки и компании, тем не менее гасят кредиты, и количество такого накопленного рыночного российского долга, который торгуется на рынках, оно уменьшается. И в принципе есть большой класс инвесторов, у которых в портфелях написано: «10% моего портфеля - должны быть российские облигации». Вот они гасятся – деньги остаются, и, соответственно, кому-то нужно это покупать. Это одна версия случившегося.
Вторая версия случившегося может состоять немножко в другом. За последние уже не полтора года, может быть, чуть меньше – может быть, чуть больше полугода и, собственно, Центральный банк об этом постоянно говорит – российские банки сталкиваются со структурным профицитом ликвидности. То есть деньги у них есть, а вложить их некуда. И, в том числе, очень много валютных остатков, очень много граждане несут валютных депозитов.
Была статистика, недавно появившаяся, что больше половины вкладов – это крупные вкладчики, у которых вклады более миллиона рублей и, соответственно, они хранят существенную часть своих сбережений в валюте. Несмотря на то, что банки снижают ставки депозитные в валюте, граждане не хотят верить в российский рубль и несут валюту в российские банки, и эту валюту нужно куда-то деть.
О.Бычкова
―
Тут как раз сообщают нам: «Форбс» пишет, что почти все заявки на размещенные еврооблигации пришлись на российских инвесторов.
С.Алексашенко
―
Да, да. Это нормально. Собственно говоря, это отражает ту ситуацию в российской экономике, что граждане не верят в национальную валюту, хранят деньги в валюте. Банкам ее некуда использовать, потому что экономике кредиты не нужны, тем более, валютные, а Минфин говорит: Ну давайте мне, я у вас возьму, - и платит банкам достаточно приличный рыночный процент. Поэтому, на самом деле, если «Форбс» прав и говорит о том, что основная масса инвесторов – это россияне, российские инвесторы, то, конечно, ни о каком прорыве санкций, ни о каком возвращении на мировые финансовые рынки речи идти не может.
Я.Широков
―
А зачем надо было тогда организовывать всю эту историю с евробондами, если, получается, что просто переложили из одного кармана в другой?
С.Алексашенко
―
Яков, ну почему из одного кармана в другой?
Я.Широков
―
Из банковского – в государственный.
С.Алексашенко
―
Извините, вы отдали деньги в банк – это один карман или разные все-таки? Знаете, то же самое у банка: он взял у вас – это его обязательства перед вами, но он их должен куда-то вложить. Собственно, банки не обязательно государственные; могут быть и частные банки, мы же не знаем. Зачем так говорить, что из одного кармана в другой? Внутри экономики – это правда. Ну, собственно говоря, у нас внутри экономики много чего обращается, и рубли внутри экономики обращаются. Нет, я отношусь к этому абсолютно нормально. Минфин воспользовался той ситуацией, которая сложилась в банковской системе и нашел решение, которое устраивает всех: оно устраивает Минфин, оно устраивает банки, оно устраивает население. Больше всего устраивает банки, потому что ставки по депозитам населению упали особенно в крупных банках ниже одного процента, а Минфин вроде собирается платить больше 4,5%. Вот банки на этом деле хорошо заработают.
Я.Широков
―
Тогда еще один вопрос. Он уже касается денег в российском бюджете. Сегодня весь день обсуждают феноменальное видео, где Дмитрий Медведев приехал в Крым и сказал, что «денег, нет, но вы держитесь», и вообще, здоровья и счастья…
О.Бычкова
―
Это уже мем просто.
Я.Широков
―
Такая смелость премьера – почему бы вдруг?
С.Алексашенко
―
А почему смелость? Ну просто человек честно сказал, что все и так давно знают. Ведь разговоры о том, что в бюджете нет денег, они идут давно, я бы сказал, с зимы прошлого года, даже еще не 16-го, а 15-го, потому что как только утвердили бюджет 15-го года и начался год, Минфин тот же сказал, что денег мало, давайте проводить такой неформальный секвестр: выдавать всем будем меньше, чем запланировали… Ну а в этом году при планировании бюджета этого года было совсем плохо.Собственно, у нас в России известно, что закон, что дышло – куда Минфин повернул, туда и вышло в части бюджета. Вот есть бюджетная норма законодательства что пенсии в России должны индексироваться по темпу инфляции. Минфин сказал: «Давайте мы в 16-м году этого делать не будем. Инфляция была 13%, а мы пенсии проиндексируем на 3%, а если будут деньги… то мы тогда еще проиндексируем еще в течение года». Вот, собственно говоря, премьер-министр честно сказал: «Слушайте, денег нет, - и кто вам обещал, что они будут? - так что держитесь!» Что он еще мог сказать. Он честно признал бюджетную ситуацию в пенсионном фонде. Может быть, не очень удачно выразился, но опять же это оборотная сторона того, что ни Дмитрий Медведев, ни Владимир Путин, они не являются публичными политиками в том плане, что они ни разу на нормальные выборы не ходили и в нормальных дебатах не участвовали и как это… удар держать не умеют.
О.Бычкова
―
Навыка нет в смысле, навыка нет как реагировать правильно.
С.Алексашенко: Российские банки сталкиваются с профицитом ликвидности. То есть деньги у них есть, а вложить их некуда
С.Алексашенко
―
Они просто не умеют реагировать на острые и честные вопросы. Ведь вот эта женщина крымская, она задала вопрос прямиком в лоб, который на пресс-конференции Дмитрию Медведеву никто не задаст официально, где там сидят журналисты… Она говорит: «Скажи, как мне жить, милок, на эти деньги? Ты пенсии-то почему не повышаешь?» И вот человек как смог, так и отреагировал. Это оборотная сторона того, что… на политика тоже надо учиться, тоже нужно учиться реагировать…
О.Бычкова
―
Ну да, не каждый же раз встретишь живого гражданина непосредственно.
С.Алексашенко
―
Это правда.
О.Бычкова
―
Не каждый день.
С.Алексашенко
―
Гражданина неподготовленного к встрече с премьер-министром.
Я.Широков
―
Если эти евробонды сейчас продадут, деньги появятся или их не пустят на эти цели?
С.Алексашенко
―
Яков, если я помню правильно, в бюджете 16-го года запланировано чуть не 7 миллиардов долларов евробондов, поэтому эти деньги уже давно расписаны, куда их нужно потратить, поэтому не стройте иллюзий, что у Минфина после этого размещения появились деньги.
О.Бычкова
―
А между тем газета «Ведомости» нам пишет, что зарплаты россиян в долларовом выражение за два года сократились на 40%. В 15-м году среднемесячная российская зарплата была на уровне зарплаты в Белоруссии 13-го года, или Болгарии 14-го, а теперь как бы вот наоборот все происходит. Вы верите таким подсчетам? Они отражают реальное состояние дел?
С.Алексашенко
―
Оля, вы знаете, я все время говорю, что есть ложь, большая ложь и статистика. И в статистике всегда можно подобрать такие показатели, которые будут показывать твои заранее построенные выводы. Для людей, кто был в Белоруссии, кто был в Болгарии, они хорошо понимают, что все-таки средняя зарплата россиян и уровень жизни все-таки повыше. И по статистике это очень даже может быть, но я бы сказал так, что мне кажется… некрасивое такое слово «косяк», то есть где искать – я думаю, что в методологии статистики. Я думаю, что статистика российская просто не очень адекватно оценивает доходы и зарплату населения.Смешно спорить… Сегодня доллар стоит 66-67 рублей. Два года назад он стоил 33. Если бы зарплата не изменилась, то, соответственно, в долларовом выражении она действительно упала в два раза. Номинальная зарплата выросла, может быть, процентов на 10, ну значит, там не два раза, а чуть-чуть меньше упала. Но покупательная способность этих рублей, она упала точно не в два раза. Поэтому, мне кажется, что мерить в доллара зарплату не совсем правильно.
Я.Широков
―
Кстати, к вопросу о долларах. Смотрите, у нас еще и банки – оказывается, 15 крупнейших банков – снизили ставки по валютным вкладам на месяц. В долларах упало ниже 2% ставка, а евро – ниже 1%. Это всё «РБК» пишет. Это все отражение того, что у банков много наличности, они не знают, куда ее девать?
С.Алексашенко
―
«Наличность» неправильное слово; у банков много валютных депозитов, много ликвидности. То есть у них много денег, которое население… У нас копят деньги на банковский счетах предприятия экспортеры и население. А в долг брать никто не хочет, по крайней мере, по тем ставкам, которые банки… Опять «никто» - это слово неправильное; спрос на кредиты существенно меньше, чем он был пару лет назад. Экономика не растет, ну и соответственно, кредитами же рост финансируется. Нет роста – никто не хочет брать кредиты. Да, у банков слишком много денег. Они, может быть, больше хотят рубли, чем валюту и поэтому снижают ставки.
О.Бычкова
―
Давайте я вас спрошу теперь не про деньги, не про финансы, и не про экономику для разнообразия, а про другое. Верховный суд поддержал сегодня законопроект, который предусматривает уголовное наказание за оскорбление гимна России вплоть до лишения свободы вплоть до одного года, если вот текст и музыку будут как-то злонамеренно какие-нибудь злодеи искажать. А сейчас предусмотрен, оказывается только штраф, за эти ужасные действия. Как вы думаете, будет ли это способствовать дальнейшему росту российского патриотизма?
С.Алексашенко
―
Оля, я думаю, что это ничего не будет способствовать, и, я считаю, что это закон избирательного действия. Если нужно его будет против кого-нибудь использовать – найдут способ. У нас много есть законов, которые дума приняла за последние 2-3 года, которые вызывали большой шум. Один закон, помните, об обязательно регистрации блогеров? И где этот закон? Где-то там 2, 3… 5 человек под него попали, а потом про него забыли: такой геморрой и толку никакого, как с козла молока.Опять же хочется быть патриотами, хочется доказать свой патриотизм – ну приняли закон, который непонятно, кто будет контролировать, кто будет его использовать.
О.Бычкова
―
Нет, там написано, что, например, если это происходит публично… конечно, не тогда, когда вы глумитесь над чем-нибудь на своей кухне (или мы) – понятно, - но, тогда, когда это происходит публично…
С.Алексашенко
―
Помните, было событие месяца полтора-два назад…
Я.Широков
―
Меньше - недели три назад.
О.Бычкова
―
То, что в Севастополе?..
С.Алексашенко
―
Да. Это, собственно, реакция на то, что случилось. Не знаю… если три недели назад это случилось, а три месяца если назад такое уже было, если не в Севастополе, а где-нибудь в Урюпинске? Ну, наверное, было. А еще было – кто-нибудь на заборе переписал… там был плакат с гимном, а кто-то взял, зачеркнул – пару других слов приписал. Это же никто не отслеживает, поэтому, мне кажется, что закон абсолютно… ну квасной патриотизм, который никто не собирается выполнять всерьез.
О.Бычкова
―
А зачем они всё это предлагают? Это похоже, по крайней мере, внешне на какую-то попытку лишний раз чем-нибудь оскорбиться? Внешне так похоже.
С.Алексашенко
―
Мне кажется, не совсем правда. Ведь у нас же выборы в сентябре в думу, правда? И 450 депутатов должны искать себе новое рабочее место. И кто-то из них точно хочет попасть в думу. И вот, скажем, инициирование таких законов или похожих законов – это одна из форм такой предвыборной кампании; желание показать тем людям, которые будут принимать решение о составе Государственной думы: «Я ж хороший. Посмотрите, какие законы я классные принимаю. Вы меня там не забудьте. Я, в общем, сам понимаю, чего делать надо». Поэтому ни больше и не меньше: желание выслужиться перед Кремлем и получить место после сентября месяца.
О.Бычкова
―
Предположим, они сейчас выдвинули, еще до этого времени выдвинут – собственно, у них немного времени до конца сессия уже остается – и они выдвинут сейчас еще, предположим, какое-то количество каких-то странных инициатив, а дальше будут выборы, а дальше все, кто хотел переизбраться, переизберутся, ну или кто-то пойдет, заплачет горько – значит ли это, что в начале, например, Государственной думы следующего созыва, по крайней мере, вот этого не будет, уже совсем такого ужаса? Просто зачем вначале-то суетиться?
С.Алексашенко: У нас в России известно, что закон, что дышло – куда Минфин повернул, туда и вышло в части бюджета
С.Алексашенко
―
Оля, я думаю, что нет. Дело в том, что как только у нас следующая дума соберется – в ноябре, наверное, ближе, к концу года – там уже на носу будет президентская компания, правда? Помните, у нас как: хотели как лучше, а получилось как всегда.
Я.Широков
―
Года полтора еще.
С.Алексашенко
―
Меньше полутора лет, Яков, уже всё: надо строиться в колонны поддержки.
О.Бычкова
―
Да, уже почти финишная прямая там будет.
С.Алексашенко
―
Еще не финишная, но нужно уже демонстрировать лояльность, создавать инициативные штабы, выдвигать лозунги, быть доверенным лицом кандидата в президенты. То есть опять нужно проявлять активность. Ведь когда развели думские и президентские выборы, думали, что хорошо получится: они не будут вместе; как-то вот думская кампания прошла плохо – на президентскую надо напрягаться. А здесь не надо напрягаться. А теперь выясняется, что напрягаться надо гораздо больше. И полтора года вся страна…, на Охотном ряду, которая сидит, в здании бывшего Госплана, она будет напрягаться тем, что как бы «вот президент заметил меня, а там глядишь, и министром назначат!»У нас же как: президентские выборы, как правило совпадают с переназначением правительства: «А вдруг министром стану – так это вообще!» Слушайте, кто такой депутат по сравнению с министром? Мечты-то у всех появляются, правда? Поэтому, я думаю, что от таких законодательных инициатив нас никто не удержит еще очень долгое время.
О.Бычкова
―
То есть эта музыка будет вечной.
С.Алексашенко
―
Ну, конечно. Есть театр одного зрителя. Этот зритель готов поаплодировать, готов похвалить, готов наградить…
Я.Широков
―
Или пожурить иногда.
С.Алексашенко
―
Вот журить – я что-то давно не помню, чтобы он журил кого-то из депутатов. То есть, может быть, он как-то в тишине при частных встречах и журит кого-то, но публично как-то – вряд ли. Поэтому театр одного зрителя - и все стараются перед ним играть свою собственную…
О.Бычкова
―
Зритель же тоже знает цену, на самом деле, всем этим пьесам, играм, актерам, драмам.
С.Алексашенко
―
Оля, «Ах, обмануть мне не трудно!.. Я сам обманываться рад». Слушайте, ну ему же приятно. Мы так утрированно говорим: театр одного зрителя, но на самом же деле администрация не один человек, там тоже есть люди, принимающие решение, и понятно, что в случае переназначения правительства президент советуется с кем-то. Там есть достаточно большая группа людей вокруг него, с кем он обсуждает этот вопрос, чье мнение ему интересно, чью оценку ситуации он хочет услышать. Поэтому в конечном итоге, конечно, зритель один, которые делит призы и награды, но глаз у ушей у него явно больше, чем у нормального человека.
Я.Широков
―
А я напоминаю, что это программа "Персонально ваш" с экономистом Сергеем Алексашенко. Свои вопросы вы можете задавать, телефон для sms: +7 (985) 970 45 45, аккаунт vyzvon в Твиттере. А вообще, кстати, Сергей, вы следили за этим… мне трудно называть это политической борьбой – но то, что происходило под названием «праймериз» в эти выходные в «Единой России».
О.Бычкова
―
Нет, не надо Яков, будь патриотом. Под называнием «предварительное голосование». Что за американизмы такие ужасные?
Я.Широков
―
Хорошо – предварительное голосование. Я, на самом деле, даже не собирался смотреть, неинтересно было. А потом, когда пошли сообщения о нарушениях, мне так стало смешно… интересно.
О.Бычкова
―
Сами себя хотели обмануть то есть.
Я.Широков
―
Да.
С.Алексашенко
―
Яков, ровно та же позиция, что и у вас: мне было совершенно неинтересно, я не собирался тратить на это время. Более того, даже эти сообщения про нарушения я так… по диагонали пробежал. Собственно, опять ничего же нового мы не услышали, правда? У нас та политическая борьба, которая была раньше на выборах в думу, теперь она будет в два этапа: один раз ты должен будешь предварительный отбор пройти, доказать, что ты лучше других владеешь навыками политической конкурентной борьбы в российских реальных условиях: пройти курс молодого бойца. Но уж, если ты его прошел, уж если ты своих друзей, таких же как ты, смог объегорить – тогда тебе можно смело идти на то, что там будет в сентябре, и твои шансы будут повыше.
Я.Широков
―
Там же красиво как было: кому-то бросили взрывпакет в машину с агитацией, напали на наблюдателя.
О.Бычкова
―
Очень красиво – взрывпакет! Прекрасно.
Я.Широков
―
Я имею в виду, красиво в плане… Самая красивая история, мне кажется, была в Перми, где в детском саду за кандидата из "Единой России" агитировали свинка Пеппа и фиксики.
С.Алексашенко
―
Да, причем слушателями были дети, которые не имеют права голоса. Яков, ну опять: смешно? Да, смешно – смешно до противности, я бы сказал так. В общем, «смеяться, право, не смешно на тем, что кажется смешно», как говорил Райкин, Поэтому не знаю… мне, честно говоря, смотреть противно, потому что ты понимаешь, что все разговоры о честных выборах, о том, что не нужно подтасовок, что нужно дать волю проявления… - это всё от лукавого. То есть не умеют. Вот просто по-другому не умеют. Я не случайно сказать, что нужно победить ровно в тех реальных политических условиях, которые сегодня складываются. И никакого желания у партии под названием «Единая Россия» бороться с этим нет.Мне очень понравилось: подкуп избирателей – пожурили за неправильную форму предвыборной агитации… То есть ну кому в голову… подкуп избирателей называть предвыборной агитацией.
Я.Широков
―
А карусели там были где-то…
С.Алексашенко: Ни Медведев, ни Путин не являются публичными политиками, в том смысле, что удар держать не умеют
О.Бычкова
―
Там было все, там был этот арсенал прекрасный, который мы наблюдали на разных предыдущих голосованиях…
С.Алексашенко
―
И который мы увидим в сентябре совершенно точно. А вы сомневаетесь?
О.Бычкова
―
Нет, я не знаю. Я просто ваш спрашиваю. Мне же хочется верить в лучшее. Я думаю, вот новый глава Центризбиркома у нас появился. Может быть, что-нибудь изменится. Там люди возмущались долго каруселями и всем этим – ну, может быть, кто-то их услышит. Как-то хочется уж совсем не разочаровываться.
С.Алексашенко
―
Оля, а что она может сделать? Ну что может сделать Алла Памфилова как новый председатель Избиркома? Ну вот там выборы в Барвихе. Она же отменила выборы в Барвихе не потому, что там сотни людей прописывались в квартире кандидата.
О.Бычкова
―
Сказали, что это законно…
С.Алексашенко
―
Да, выяснилось, что это законно. Элла Александровна, она же выступала у вас в эфире, и рассказывала: отменили выборы, потому что было формальное нарушение законодательства: о выборах объявили на 5 дней раньше срока – всё! Просто люди, которые организовывали выборы, они допустили формальное нарушение законодательства. А совсем не потому, что все эти карусели, вбросы, прописки иностранных граждан, которым немедленно давали гражданство не потому отменили.Она же честно призналась: «Я не могу бороться с этими гражданами, которые прописываются. Я пишу в МВД, пишу в прокуратуру. Они проверяют. Через месяц отвечают: Все законно». Ответ: «В сентябре можно, в сентябре все это можно делать», - сказала нам Генеральная прокуратура, или кто там ответил на этот вопрос. Поэтому надежды на Центризбирком я бы, честно говоря, особо не лелеял.
Я.Широков
―
Вы знаете, в этот праймериз, мне кажется, было две, мне кажется, положительные вещи. Во-первых, многие увидели, как сами кандидаты разговаривают и пытаются вести дискуссию, а точнее – никак. Этот самый ролик из Екатеринбурга. А второе: все-таки некоторые известные персонажи и, скажем, одиозные – в определенных кругах они считаются довольно одиозными – они этот праймериз не прошли, что удивительно, не победили.
О.Бычкова
―
Оптимист Широков, еще больше, чем я, оказывается.
С.Алексашенко
―
Вот вы говорите, ролик из Екатеринбурга. Я его честно говоря, не видел, поэтому не знаю, что там комментировать. Мне кажется, что вот даже то, что Фадеев или Пушков не прошли праймериз – это говорит о том, что даже они не очень хорошо понимают тот уровень примитивизма и популизма, который нужен нынешнему российскому избирателю. Вот те же самые Фадеев и Пушков с экранов телевизоров воспитали такого избирателя, которому даже их полунаучные, полусерьезные, серьезные обсуждения государственных проблем, они вообще нафиг неинтересны нашему избирателю.
О.Бычкова
―
Давайте мы сейчас прервемся на несколько минут. Вот Евгений из Пензы написал нам, что Медведев должен был сказать: «Зима будет долгой». На этом мы расстанемся, а потом вернемся с Сергеем Алексашенко в программу "Персонально ваш".НОВОСТИ
Я.Широков
―
Это "Персонально ваш" с экономистом Сергеем Алексашенко. В студии Яков Широков и Ольга Бычкова. И чтобы закрыть тему с праймериз и политической борьбой в «Единой России», я просто процитирую Виталия из Перми: «У нас не только Пеппа агитировала, у нас еще в мусорный ящик бросили взрывпакет, а когда все пришли в себя, то сторонники одного из кандидатов скрылись вместе с протоколами».
О.Бычкова
―
Прекрасная история!
С.Алексашенко
―
Сами бросили взрывпакет, сами оформили протоколы, сами с ними убежали. Три в одном.
О.Бычкова
―
Да, три в одном. Давайте вернемся лучше к банкам и деньгам. Ну их, этих свинок всевозможных. Как выяснилось, те люди, те инвесторы, которые принимали участие – РБК пишет – в строительстве объектов олимпийских в Сочи и брали у ВЭБа кредиты, теперь они получат возможность эти кредиты реструктурировать. Оказалось, что большое количество кредитов не возвращается или уже признано невозвратными. Неожиданная история.
С.Алексашенко
―
Нет, она неожиданная, можно сказать. Я, честно говоря, не очень ее ожидал. На самом деле, речь идет о продолжающейся эпопеи со спасением «Внешэкономбанка», то есть об этом. Совсем это не о заемщиках, совсем не об олимпийских объекта. Просто, когда Россия пообещала провести Олимпийские игры в Сочи, то для того, чтобы обмануть Международный олимпийский комитет, общественное мнение, решили придумать такую «кривую» систему финансирования строительства олимпийских объектов не напрямую из бюджета, где было ограничение на объем финансирования…
О.Бычкова
―
А обмануть зачем?
С.Алексашенко
―
Оля, потому что, когда подаешь заявку в Международный олимпийский комитет, там пишешь, что на проведение Олимпиады бюджет потратит столько… Как-то вот, вы знаете, в мире принято соизмерять траты и результат. Если бы Россия написала в своей заявке, что мы собираемся потратить на Олимпиаду тысячу миллиардов долларов, то Россию бы Олимпиаду не получила.
О.Бычкова
―
Почему?
С.Алексашенко: Когда развели думские и президентские выборы, думали, что не надо напрягаться. А надо гораздо больше
С.Алексашенко
―
А запредельная величина. Считается, что неправильно тратить такое большое количество государственных денег на такое мероприятие.
О.Бычкова
―
А какое их дело? Хотим тратим.
С.Алексашенко
―
Оля, их – такое. Вот знаете как: в чужой монастырь со своим уставом не суйся. Мы хотим – тратим, поэтому мы решили изначально их обмануть. Они, в общем, не то чтобы сильно сопротивлялись, они, в общем, знали все эти схемы, типа «ваши проблемы – вы с ними и разбирайтесь». Смысл в том, что эти якобы частные застройщики олимпийских объектов в Сочи строили примерно из соотношения: 15-20% свои денег, и, соответственно, 80-85%% они брали кредиты Внешэкономбанка, а Внешэкономбанк получал деньги от бюджета, там в разных фондах: Фонд национального благосостояния… кто только туда… Центральный банк…
О.Бычкова
―
То есть они были просто каналом для государства.
С.Алексашенко
―
Да, просто таким кривы образом направлялись бюджетные деньги в виде кредитов. Но эти частные застройщики люди умные, они бизнесмены, они миллиардеры, они все деньги заработали сами – он очень хорошо понимают, что кредит ты берешь чужой и на время, а отдаешь свои и навсегда. И поэтому они изначально прописали, что если бизнес-план не будет выполнятся: «Внешэкономбанк, вот ты берешь в залог этот олимпийский объект, и если мы тебе не платим кредит, ты этот объект забираешь, а к нам претензий не имеешь». Ну, то есть они резко уменьшили свой объем риска. Грубо говоря, считайте, что 15-20% стоимости олимпийских объектов – это тот риск или то участие частного бизнеса в строительство Олимпиады.Значит, прошла Олимпиада, все замечательно, если не считать мельдония и прочих последствий, которые, возможно, произойдут, а может, и не произойдут. А выяснилось, что, в общем, олимпийские объекты в основной своей массе после Олимпиады никому не нужны, и доходов генерят так мало, что окупить кредиты невозможно. И застройщики, олигархи сказали: «Слушай, ВЭБ, забирай. Мы не будем платить, нам все это не нужно. Платить не будем - забирай». А у ВЭБа были государственные гарантии, он говорит: «Минфин, у меня - убытки. Компенсируй! Ты же мне писал, что у тебя гарантия по этим кредитам, что ты мне все заплатишь». И, соответственно, Минфин стал перед дилеммой: нужно выделить миллиардов 25-30 долларов для того, чтобы эти олимпийские объекты забрать на баланс Внешэкономбанка, а потом тратить безумные деньги каждый год на их содержание.
Вот подумали, подумали, и решили: А давайте мы отложим эту проблему? Ведь на самом деле, то что сделали – это вот отложили проблему, сказали: «Так, давайте мы еще не на 5, а на 10 лет отложим, а вы там поковыряйтесь – вдруг там чего-нибудь выгорит, или, по крайней мере, может, ситуация улучшится, может, цены на нефть возрастут. Вот давайте мы сейчас у вас не будем забирать эти залоги, давайте вы пока еще с ними помучаетесь, по крайней мере, будете финансировать текущие расходы на содержание этих объектов». Короче говоря: «Я, как кредитор, говорит ВЭБ, отказываюсь брать свои залоги, и мне лучше с вами договориться о рассрочке долга – там о снижение процентной ставки… - потому что иначе я рухну, чего допустить невозможно, потому что меня спасать мой акционер – государство – не хочет.
Поэтому это точно совершенно не про Олимпиаду, это точно совершенно не про олигархов; это про спасение «Внешэкономбанка».
Я.Широков
―
А как же так, что эти объекты не используются? Вот у нас в Сочи остался почти что единственный наравне с Крымом курорт, куда все россияне сейчас поедут?
С.Алексашенко
―
А вы в Курсе, что там Олимпиада была зимняя? А курорт Сочи – летний. Ну как-то такое совпадение маленькое.
О.Бычкова
―
Ну и ладно, пускай летом туда едут.
С.Алексашенко
―
Едут, прыгают с трамплинов там, да Оля? По бобслейной трассе катаются. На биатлонное стрельбище приезжают. Да пускай себе едут летом – жалко, что ли?
О.Бычкова
―
Получается, что ни зимой, ни летом в итоге...
С.Алексашенко
―
Оля, так в этом же и проблема. Об это изначально с олимпийскими объектами в Сочи был разговор, что они строятся… вот там 4 стадиона построены, которые городу с 500-тысячным населением точно совершенно не нужны. Нет там спроса на них зимой, а летом и подавно. У нас же задача была – провести Олимпиаду. У нас же никто перед правительством, перед оргкомитетом Олимпиады не ставил вопрос: а чего делать с этим объектами потом? Ну, точнее – ставили, но как-то все говорили в один голос: «Знаете, окупить невозможно. Единственное, что можно сделать рационально – создать там большой Лас-Вегас российский, такую огромную игровую зону». Ну, столько, там звучало: «Не, вы что сдурели, что ли! Олимпийские объекты – это же всё, это наше святое, наше достояние – и там создавать игровую зону!»
О.Бычкова
―
Но еще же существует вероятность того, что придумают игровую зону, что-нибудь еще, но все-таки же как-то здравый смысл должен присутствовать. Придумают какую историю, чтобы использовать это и окупать.
С.Алексашенко
―
Оля, конечно, что-то придумают. Я считаю, что там какая-то игровая зона, она, так или иначе, появится, иначе все равно бюджету придется финансировать убытки. Ну а что делать с трамплином горнолыжным? А что делать с бобслейной трассой? А что делать с биатлонным стрельбищем. То есть есть объекты, которые нельзя загрузить, вот не получается и всё.
Я.Широков
―
Ну хорошо. А вот еще одна история. Компаний Геннадия Тимченко «Стройтрансгаз» получила без конкурса подряд на строительство участка газопровода «Сила Сибири». Причем, как напоминает «Интерфакс», это не первый раз он получил без конкурса. Он получал еще без конкурса генподряд на участок газопровода «Ленск –Олекминск». То есть, получается, какие-то подарки людям из ближнего круга.
С.Алексашенко
―
Да, все контракты на строительство газопроводов, крупные контракты газпромовских газопроводов – это либо Тимченко, либо Ротенберг. Это же много лет продолжается. Яков, я не знаю, почему все так этому удивились? Вы, правда, что ли, ожидали, что этот контракт будет разыгрываться на честных конкурсах: приглашаются все желающее, включая иностранцев – и все могут построить; и снизить цену на газопровод в два раза, и сэкономить деньги для «Газпрома»? Кому это надо? Кому нужно экономить газпромовские деньги? Не забывайте: расходы «Газпрома» - это всегда чьи-то доходы. И не трогайте этих людей, они святые: они виолончели закупают в нашу страну в немереном количестве – вот не трогайте! Не трогайте. Это все схемы закупок виолончелей и скрипок. Отстаньте от эти Тимченко и Ротенбергов, они выполняют правительственное задание.
Я.Широков
―
Они теперь обладают бронзовыми медалями сборной по хоккею.
О.Бычкова
―
Хоккеисты!
С.Алексашенко: Они не понимают тот уровень примитивизма и популизма, который нужен нынешнему российскому избирателю
Я.Широков
―
Как мы видели вчера и позавчера на фотографиях.Кстати, вот напоминает нам слушатель из Казахстана – он, к сожалению, не подписался – у нас же про виолончель тоже есть история. На прошлой неделе Ролдугин получил – его компания или фонд…
О.Бычкова
―
Там же.
Я.Широков
―
Там же, в Сочи получил кусок берега чуть ли не в аренду.
С.Алексашенко
―
320 метров пляжа на 25 лет в аренду. Как я пошутил: два метра государственной границы в аренду.
О.Бычкова
―
Да, это примерно оно и есть.
С.Алексашенко
―
Вот у человека, представляете… по большому счету, я думаю, его подставили. То есть когда-то много лет назад дал свой паспорт, на него чего-то оформили. Я, правда, считаю, что он, скорее всего, не в курсе был, чего с этими офшорными компаниями творилось.
О.Бычкова
―
Единственный человек, к которому меньше всего претензий в этой ситуации - это как раз виолончелист Ролдугин, это понятно.
С.Алексашенко
―
Не-не, Оля, это тоже неправда.
О.Бычкова
―
Нет?
С.Алексашенко
―
Это тоже неправда, потому что, если ты разрешаешь своими паспортными данными пользоваться, то юридически ты владелец компании, юридически ты отвечаешь за все последствия, включая налоговые – за все ты отвечаешь – за нарушение валютного законодательства, за то, что не задекларировал счета в налоговую инспекцию. Не-не, к нему претензий огромное количество. Я просто к тому, что он просто не подозревал всего этого дела. Его друзья подставили. У человек моральная травма, страдания. Не ему решили компенсировать: «Давай мы тебе дадим пляж, чего-нибудь построишь. Сейчас там найдется банчок немедленно государственный, который тебе кредит даст. Ты там чего-нибудь построишь, заработаешь. В конце концов, мы твои моральные страдания оцениваем в деньгах и на этом договоримся, но только не страдай».То есть люди, которые его подставили, они пытаются как-то загладить это, видимо, и перед Сергеем Ролдугиным и перед его другом, который его защищает, грубо говоря о том, что он святой человек и закупает виолончели для страны.
Я.Широков
―
То есть вы хотите сказать, что они не столько его подставили, просто никто не ожидал, что все эти бумаги уплывут к журналистам – панамские документы, миллион с чем-то.
С.Алексашенко
―
Яков, все тайное рано или поздно становится явным. Они не ожидали, что все это сейчас случиться? В принципе там похоже, что где-то в 15-м году деятельность этих компаний остановилась. Но это же можно пойти, убить человека, рассчитывая на то, что это никто не узнает, или ограбить банк, рассчитывая, что тоже никто не узнает. Нельзя же так жить. А вдруг узнают? А что, если да?
О.Бычкова
―
Я забыла спросить Сергея, спрошу сейчас еще об одной прекрасной законодательной инициативе – что должники всевозможные – теперь предложено их лишить возможности пользоваться госуслугами. Вот все время придумывают, как еще их ущучить и заставить платить разные штрафы, долги и все прочее. Вот, например, госуслуги закрыть для них. Мы стали тут с Яковом соображать, какими госуслугами мы пользуемся, вообще, как это работает.
Я.Широков
―
Я ни разу не пользовался в интернете.
О.Бычкова
―
А я пыталась, но обнаружила, что преимущественно сайт госуслуг работает как средство для распечатки разных анкет и квитанций и всего такого.
С.Алексашенко
―
Вы знаете, Оля, извините, пожалуйста, через сайт госуслуг… Во-первых, речь не идет о сайте «Госуслуги» - давайте сразу. Во-вторых, даже через тот же самый сайт – я согласен, что он корявый, он плохой, он кривой, там мало функционала. Но там можно подать заявку на загранпаспорт, там можно подать заявку на простой паспорт.
О.Бычкова
―
Все равно потом нужно идти ногами в контору, стоять в очереди и получать это лично.
С.Алексашенко: Это точно совершенно не про Олимпиаду, это про спасение «Внешэкономбанка»
С.Алексашенко
―
Не стоять в очереди… Нет, ну слушайте, вы не требуйте всего сразу. То есть какие-то там все-таки есть, маленькие, но они есть… Но в принципе получение загранпаспорта безотносительно электронных госуслуг – это госуслуга.
О.Бычкова
―
Ну заграны и не заграны… все что угодно.
С.Алексашенко
―
Да любой паспорт, любая государственная бумажка, без которой ты, как известно, букашка – это государственная услуга. Ты купил квартиру, говоришь: «А зарегистрируйте права собственности!» А государство тебе говорит: «Нет, не будем регистрировать твои права собственности – ты там 150 рублей штрафа не заплатил за переходу улицы в неположенном месте».
О.Бычкова
―
Точно.
С.Алексашенко
―
«А выдайте мне загранпаспорт, он у меня закончился…» - «Нет, не дадим. У тебя еще задолженность такая-то…». Самое главное, что все это отдано в руки правительству. То есть там не написано, какие услуги, по каким основаниям, просто нельзя и всё.
О.Бычкова
―
Подождите, а всякие там… запись в районную поликлинику – это же тоже туда? Или в детский сад.
С.Алексашенко
―
Думаю, что нет, потому что, видимо, это все-таки московские госуслуги. Я не знаю, как этот закон будет прописан: он распространяется на муниципальные услуги или нет? Я пока обсуждаю на уровне федеральных. Ну, может, и детский сад, и тоже не будут принимать детей в школы. Это же тоже госуслуга. Там отказ в бюджетных местах при поступлении в высшие учебные заведения детям. То есть просто для фантазии, он огромный и остановить все это тяжело. Поэтому, как это все будет построено и насколько это все конституционно – ну, посмотрим, что напишет правительство.
Я.Широков
―
Получается, что за долг 6 копеек сиди дома, воспитывай ребенка сам?
С.Алексашенко
―
Формально может быть и такое. У нас, например, при наличии штрафа запрещено выезжать за границу. Выяснилось, что как-то неформально или формально договорились, что типа, если меньше 10 тысяч рублей, то можно выезжать. Так же и здесь. Я думаю, какие-то критерии введут… Просто, когда, Оля, вы говорите, что «я этими услугами не пользуюсь» - извините…
О.Бычкова
―
Нет, нет, я уже взяла свои слова обратно. Я понимаю, что все еще хуже на самом деле.
С.Алексашенко
―
Да, это коснется всех.
О.Бычкова
―
А как вам сама философия, идеология такого способа воздействия на должников? Меня что-то смущает, только не могу сформулировать – что.
Я.Широков
―
Похоже на коллекторов.
С.Алексашенко
―
А я вам могу сказать, что вас смущает. Это типичная идеология нынешней власти: Друзьям – все, врагам – закон. То есть вы, как граждане, обязаны все законы соблюдать, а мы, как власть, законы соблюдать не обязаны, тем более, мы их можем поменять в любой день, в любую нужную для нас сторону. Вот неэквивалентность вас смущает, что правительство может в любой момент отказаться от выполнения своих обязанностей. Вот, как мы передачи начинали с пенсий. Правительство обязано проиндексировать пенсии по закону. Оно говорит: «А мы не будем. Мы закон поменяем». Вот это смущает. Правительство от своих обязательств отказывается, а мы не можем - вот это нас смущает.
Я.Широков
―
Немножко чтобы отвлечься от экономической истории, хотя в принципе это тоже новость такая…
О.Бычкова
―
Просто Яков сейчас пытается – я знаю, о чем вас сейчас будет спрашивать, и сразу предупреждаю - он пытается просто так информационно оправдаться за то, что интересуется судьбой своего любимого ньюсмейкера.
Я.Широков
―
Не только. У нас еще главный редактор Виталий Рувинский большой поклонник. Анджелина Джоли будет преподавать в Лондонской школе экономики, читать курс о влиянии войны на женщин. Вообще, интересная история, потому что я мало знаю знаменитостей, звезд, которые что-то где-то читают – курсы. Может быть - вы подскажете – больше есть таких?
С.Алексашенко: Я думаю, Ролдугина подставили. Он, скорее всего, не знал, чего с этими офшорными компаниями творилось
С.Алексашенко
―
Яков, на самом деле, это одна из тех вещей, которая меня сильно удивляет и радует, когда я здесь, в Америке это наблюдаю: очень многие известные люди известные готовы обсуждать темы, которые, казалось бы, к их жизни не относятся. Казалось бы, где Анджелина Джоли – а где война? Мы видим, что какую-то часть жизни она на это тратит. Вообще, желание людей тратить деньги, время на решение проблем, которые внешне к ним не относятся – там вот «стремитесь делать добро» - оно здесь настолько сильно развито, то люди, у которых есть состояния, которые заработали большие деньги, они очень много сил и времени на это тратят. И иногда выясняется, что это очень неожиданно. Поэтому да, такое бывает, и я бы сказал, что это не единичны случай, это массовое явление.
О.Бычкова
―
Ну и мы, наверное, не должны сомневаться в том, что Лондонская школа экономики, которая является весьма уважаемым учебным заведением и научным, приглашает Анджелину Джоли не потому, что она такая голливудская суперстар, а потому что ей, видимо, действительно, есть о чем сказать, наверняка.
С.Алексашенко
―
Это станет понятно через какое-то время. Может быть, ее на первый курс пригласили из-за того, что она голливудская звезда, а, может быть, через семестр – она прочитает – и ей самой это не понравится, она не захочет. Наверняка она какую-то лекцию стартовую прочитала, где-нибудь выступала на каком-нибудь мероприятии, и понравилось – пригласили цикл лекций… профессором… А выяснилось, что студентов это не трогает, что студенты не ходят. Ведь у студентов, что в Лондонской школе экономики, что в Гарварде – у них же нет обязаловки как у нас: вот ты обязан ходить на эти курсы, эти лекции, вот построились – и пошли слушать.Нет. У них есть широкая тема, например «Современная политика». Предположим, в Лондонской школе экономики курс такой нужно взять: «Современная политика», а внутри этого курса будет: «Женщина и война»
О.Бычкова
―
И принимай решение самостоятельно. Да, я прошу прощения, что я вас перебиваю, у нас время уже закончилось. Спасибо огромное экономисту Сергею Алексашенко. Это была программа "Персонально ваш". А мы – Ольга Бычкова и Яков Широков – с вами скоро увидимся.