Сергей Алексашенко - Персонально ваш - 2016-05-10
Я.Широков
―
3 часа дня, вторник. Москва, "Эхо Москвы". Традиционно у нас сегодня рубрика "Персонально ваш", и не менее традиционно сегодня с нами экономист Сергей Алексашенко. В студии – Ольга Бычкова и Яков Широков. Добрый день.
О.Бычкова
―
Да, добрый день. 3 часа дня и 6 минут, у нас сейчас рубрика – это хорошее слово, потому что, конечно, про финансы мы тоже будем говорить с Сергеем Алексашенко безусловно. Сергей, здравствуйте!
Я.Широков
―
Здравствуйте, Оля, здравствуйте, Яков!
О.Бычкова
―
Мы сразу начнем вас спрашивать, знаете о чем? Вот тут начинают поступать срочные сообщения. Президент Путин выступает здесь перед военными, перед военно-промышленным комплексом и говорит многое про Сирию. И например, говорит – вот сейчас «Интерфакс» передает срочно: «Коренного перелома в борьбе с боевиками в Сирии удалось достичь благодаря точным авиаударам Военно-космических сил Российской Федерации… Выявились разные проблемы, и должен быть проведен тщательный анализ и дальнейшее их устранение и расследование» и так далее.Тут, судя по сообщениями информационных агентств, по крайней мере, вперемешку идет про военную технику и удары и про политическое урегулирование в Сирии. Вот нам это как комментировать, скажите, пожалуйста: что это была успешная война, что это была успешная боевая операция, что еще где-нибудь мы попробуем нашу технику?
С.Алексашенко
―
Оля, мне кажется, что эти два тезиса, они не сильно противоречат друг другу и могут существовать одновременно. Собственно говоря, у нашего президента часто бывает так, что всю правду о том, что он думал и о мотивах его решения мы узнаем через какое-то время, когда он постепенно начинает рассказывать: один кусочек, второй кусочек, третий кусочек. Так с Крымом было, то же самое с Сирией. То есть все начиналось с того, что Россия хочет поучаствовать в борьбе с «Исламским государством», а когда мы одержали победу, то выяснилось, что на самом деле задачей было поддержание режима Асада, действующего президента Башара Асада. И надо сказать честно, что с этой своей задачей укрепления действующего режима президента Россия справилась.Если осенью прошлого года, когда Россия только вводила свои войска в Сирию, противостоящие Асаду силы были уже на границе Дамаска и уже были готовы идти на штурм, хотя плохо понятно, как штурм большого города можно устроить, а армия Асада разбегалась; то, в общем, когда российская армия оттуда ушла, российские Военно-космические силы были оттуда в основном выведены, скажем так – я так понимаю, наши военные, советники, инструкторы, они еще остались – то, в общем, на самом деле, ситуация стабилизировалась, и позиция правительства Асада достаточно прочная. Более того, какие-то куски удалось даже отвоевать, вот Пальмиру удалось отвоевать.
И поэтому в этой своей части такая военно-политическая победа. Да, Россия, собственно, призналась, что это была наша задача, и мы этого достигли. Насколько я понимаю, в борьбе с «Исламским государством», кроме символического взятия Пальмиры, которое на самом деле… Сирией ведь сложная страна в том плане, что значительная часть – это такая каменистая пустыня, идут дороги, на перекрестках дорог стоят города. Поэтому там контролировать территорию невозможно. Пустыня, она мало кому интересна по большому счету для контроля. Там контролируются города. Собственно говоря, если посмотреть на линию раздела территорий или городов, которые между «Исламским государством», запрещенным в России, силами Асада, и силами политической оппозиции Асада, то, в общем, граница сдвинулась не очень сильно по сравнению с тем, где она была осенью. То есть такого решительного изменения в контроле над территорией не произошло.
Но сегодня ведь Владимир Путин выступал перед представителями Военно-промышленного комплекса, и он озвучил вторую очевидную, такую побочную задачу – нельзя, сказать, что она была главной - но очевидно, что в Сирии российские военные проверяли работоспособность, может быть, не самых новейших, но новых систем вооружения. Потому что, сколько бы их не испытывали в учебных условиях, на полигонах, понятно, что применение оружие в реальной боевой обстановке, хотя немножко смягченной, «плюшевой», когда нет никакого противостояния, когда ваши самолеты могут летать, абсолютно ничего не боясь, над территорией Сирии, если только на территорию Турции не залетают, то, в общем, в такой ситуации все равно проверить как работают боевые системы, системы связи, ракеты, которые с Каспийского моря запускались – это, собственно, и была одна из побочных задач, которой, конечно, российский Военно-промышленный комплекс и Министерство обороны воспользовались, и было бы странно, если бы они этого не сделали.
С.Алексашенко: Достаточно легко демонстрировать силу своего вооружения, когда тебе никто не сопротивляется
О.Бычкова
―
Это логично вполне себе.
С.Алексашенко
―
Абсолютно логично. То, что я говорю, это не хорошо и не плохо. То есть можно обсуждать хорошо или плохо, что Россия вообще пошла в Сирию, но уж если военные пошли в Сирию – так сам бог велел им там испытать эти системы вооружения.Последний тезис. И вот, судя по тому, что вы процитировали Путина, значит, выяснились какие-то проблемы, что надо дорабатывать. Особенно мне понравилось «расследование и следствие провести». Вот следствие и наказание виновных, к стенке поставить – это главное. Собственно, для этого все проводилось. Поэтому, мне кажется, что здесь ничего не противостоит. Можно и то и другое совмещать.
Я.Широков
―
Я бы сказал, как бы цинично не звучало, мы не только испытывали, но мы еще и показывали, как все это может работать – в Сирии.
С.Алексашенко
―
Ну да. Это примерно одно и то же, потому что названия всех этих систем звучали, их характеристики можно найти в специализированных военных изданиях. Собственно говоря, о том, что она есть на вооружении российской армии, это не было секретом. Там никаких, конечно, суперновейших технологий не было и суперновейших достижений, но здесь просто показали, что не просто на бумаге числится.
О.Бычкова
―
Ну да, вот Путин говорит, например, и ТАСС его цитирует: «Эффективно и наглядно было продемонстрирована качество и эффективность российского оружия. То есть это, конечно, такая претензия, безусловно.
С.Алексашенко
―
Оля, мне кажется, что насчет качества и эффективности, опять я повторюсь, что в Сирии российским военными никто не оказывал сопротивления. Это так обстановка приближенная к боевой, но, в общем, достаточно легко демонстрировать силу своего вооружения, когда тебе никто не сопротивляется. Но опять, наверное, мы все-таки всей правды не знаем, и через какое-то время безусловно узнаем со стороны и сирийской политической оппозиции и со стороны западных стран. И существуют многочисленные обвинения в отношении России в том, что оружие не высокоточное, что большое количество гражданских жертв. И на самом деле, в этом принципиальная разница между теми бомбовыми ударами, которые наносит американская коалиция – коалиция, возглавляемая США и российская. Вот здесь такие избирательные, точечные удары буквально чуть не одного-двух человек нужно убить, конкретно взятых.Россия, условно говоря так: не совсем ковровые бомбардировки, как были во Вьетнаме у американцев, но по площадям бьют и накрывает большое количество людей, по крайней мере, говорят о десятках и сотнях мирных жителей, которые гибнут в результате таких бомбовых ударов.
Поэтому понятно, что для Владимира Путина для российских военных все, кто находится рядом с политическими оппозиционерами, они противники режима Асада, поэтому, когда он говорит, что «мы нанесли удар по террористам», они для него тоже все террористы, то есть он их не делит. Но для западного мира, для сирийской общественности это мирные граждане. Поэтому говорить о том, что мы продемонстрировали какое-то особое свойство наших вооружений, я бы не стал. Мы показали, что эти системы могут работать, и могут ракеты пролететь из Каспийского моря до Сирии – ну да. Но не более того.
Я.Широков
―
Вот вы сейчас и ответили. Я просто хотел спросить, почему мы не слышим реляций о новых каких-то контрактах, многомиллионных, многомиллиардных.
С.Алексашенко
―
Яков, вы знаете, если почитать газеты, на самом деле, эпизодически появляются сообщения об этом. Просто по результатам военной кампании не принимаются решения по закупке вооружений. Контракты подписываются после выставок, когда эксперты получать возможность посмотреть, посидеть, поуправлять на макетах, потрогать, поговорить о цене. Это ведь то же самое: вам нравится машина «мерседес»? – Да. – А вы готовы ее купить за 150 тысяч долларов? - Нет. Ну вот то же самое. Машина-то хорошая, а почему нет-то?Поэтому переговоры о покупке вооружений, они идут часто. Я так понимаю, что российский ВПК или там Росвооружение или «Ростех» сейчас этим занимается. В общем, достаточно успешно, и Россия занимает второе место в мире по объему продажи вооружений.
О.Бычкова
―
Вот еще про вооружения. Если можно, с точки зрения финансов, бюджетов и просто технологий. Вот тоже Путин в Сочи говорит, что – это я цитирую по сообщению ТАСС: «К концу 16-го года уровень перевооружения армии и флота достигнет 50%, что сейчас 47,2%, года три назад, - говорит Путин, - было около 30%, и вот сейчас, к концу этого года мы выйдем где-то процентов на 50». Это что значит, это много или мало?
С.Алексашенко
―
А это в чем мерять: в попугаях или в мартышках. Потому что для нас это некая такая мифическая цифра, потому что эта задача, программа перевооружения до 20-го года, которая стоит 23 триллиона рублей – довести уровень обновления вооружений до 70%. А, действительно, в 12-м году, когда эта программа начиналась, было – 30%. Ну военные каким-то образом посчитали. У них, видимо, есть такие формальные характеристики, по которым вооружение относится либо к современному, либо у к устаревшему. Так же, как пройти по помещениям вашей радиостанции, поговорить с сотрудниками и точно можно выяснить, какие компьютеры являются устаревшими и какие современными.
С.Алексашенко: Мы сегодня не в советской системе живем.
Говорить, что Минэкономики может заморозить зарплаты - неправда
О.Бычкова
―
Ну да, примерно все это понимают.
С.Алексашенко
―
Примерно все эти понимают, и можно какой-то критерий провести и быстренько посчитать. Вот у вас там 27% современных компьютеров. И вот ваш совет директоров принимает решение: А мы хотим в течение пяти лет хотим довести долю современных компьютеров с 27 до 72 процентов
О.Бычкова
―
То, что он говорит про 50%, можно ли из этого делать какие-то выводы или нет? Это про другое – что там будут расти военные бюджеты, что идет милитаризация чего-нибудь?
С.Алексашенко
―
Нет, Оля, нельзя сделать таких выводов. Можно сделать вывод, что примерно все идет по графику, потому что, если начинали с 30%, прошло 4 года, стало – 50% и осталось еще 4 года и будет 70% - то будет как прямая линия, ну так, очень грубо.
О.Бычкова
―
Понятно, да.
С.Алексашенко
―
То есть, знаете, месседж такой – что все идет по плану, и перевооружение армии будет ровно, как запланировали. Я в этом сомневаюсь, потому что были из программы вычеркнуты большие позиции особенно по военно-морскому флоту. Поэтому там подкорректируют, скажут, что все выполнено. Но это точно не ведет к увеличению бюджетов, потому что в производстве вооружений цикл достаточно длинный, и современные вооружения два-три года могут производить, а атомные подводные лодки на стапелях могут стоять – не знаю – десять лет доводиться до ума.Поэтому большинство заделов… я думаю, заделы как минимум на 16-й,17-й, может быть, даже на первую половину 17-го года, они уже профинансированы. И вообще-то говоря, для программы остались конец 18-го, 19-й и 20-й годы.
Я думаю, даже наоборот… Вот в начале этого года шли разговора, что даже в бюджете этого года военные расходы могут быть сокращены. Пока мы этого не знаем, пока Минфин говорит, что первую половину года живем… просто мы никому не даем 10 бюджетных расходов, а дальше – посмотрим. Я не знаю, наверное, месяца через два-три Минфин предложит некий вариант бюджета на 17-й год, на следующий год, и мы тогда можем сравнить те деньги, которые будут выделены на военные расходы с теми, которые обещали год, два назад, и мы поймем, наращиваются военные расходы или сокращаются. В принципе из самих этих цифры выводов сделать нельзя, кроме того, что «товарищи военные, будьте спокойны: все вооружения вам будут поставлены в сроки».
О.Бычкова
―
Мы напомним, что это программа "Персонально ваш". Сергей Алексашенко у нас в прямом эфире "Эха Москвы". И, собственно, теперь про бюджеты и про то, как в это время живут все остальные люди. Яков.
Я.Широков
―
Да, у меня сегодня ода из главных тем: Минэкономики и его рекомендации. Я хочу спросить: ну что, наконец-то нас всех открыто призывают затянуть потуже пояса?
О.Бычкова
―
Потому что говорят, что зарплату вроде как… или намекают, или обещают.
С.Алексашенко
―
Во-первых, бы начал с того, что оптимизм Минэкономики сильно поубавился. Нужно же понимать, о чем этот прогноз. В конце концов, никто не знает будущего. И эксперты Минэкономики достаточно высококвалифицированные, и, думаю, что они достаточно адекватно могут посчитать по своим моделям. Но, конечно, они не могут предсказать с точностью до миллиграмма, сколько вешать в граммах наше будущее…
О.Бычкова
―
Но все-таки, когда Минэкономики предлагает преодолеть стагнацию экономя на зарплатах…
С.Алексашенко
―
Оля, предлагается ли нам преодолеть стагнацию? У нас на этот год слабый минус – 0,3, на следующий год слабый рост – плюс 0,8, потом - плюс 1,8, потом – 2,2. Вот прогноз, который Минэкономики дает на ближайшие с учетом нынешнего 4 года. И на самом деле это означает, что к концу 19-го года экономика выйдет на уровень 2014. Такая на самом деле 6-летняя стагнация. То есть пока ничего радостного в этом прогнозе нет.А дальше перехожу к вашему вопросу. Макроэкономические модели – там ведь не бывает чудес. Там проще простого изложить. У нас цена на нефть вырастет, и сразу все будет хорошо. И в этом отношении прогноз Минэкономики, он сдержанно-консервативный: цена на нефть 40 долларов на всем горизонте прогнозов. То есть давайте не ждать чудес, а давайте посмотрим, что будет, если цена на нефть такая. И выясняется, что единственным источником роста – ну такого, слабого-слабого, который даже в оставшиеся годы он в два с лишним раза меньше, чем будет расти мировая экономика, это единственное, что арифметически сходится в моделях – мы можем расти, если вся страна будет экономить на зарплате.
Мы же сегодня не в советской системе живем, где ЦК КПСС принял решение всем заморозить зарплату, а высвободившиеся деньги направить на инвестиции. У нас для бюджетников это плохой сигнал. Очевидно, что если бюджетникам и будет повышаться зарплата, то крайне медленно. Пенсионерам если и будет повышаться пенсия, то крайне медленно. А для тех, кто работает в частном секторе – там попробуйте удержать зарплаты на нефтяных промыслах, в «Норильском никеле». Вы заморозили зарплату – рабочие объявили забастовку. Она вам дороже обойдется.
Поэтому говорить о том, что Минэкономики такой всемогущий и всесильный, что он может заморозить зарплаты, это неправда, потому что в конечном итоге это прогноз, и модель сходится, когда эти низкие, даже 2% роста в 18-м,19-м годах получаются только в том случае, если реальные зарплаты будут сокращаться.
Собственно говоря, у нас последние два года – и прошлый год и этот год – реальные зарплаты сокращаются, поэтому Минэкономики ничего особо нового не сказал. В этот кризис главным пострадавшим является население. И Минэкономики говорит: «Ребята, вы два года терпите? Ну еще потерпите немножко. А когда начнут расти зарплаты, мы вам пока сказать не можем».
С.Алексашенко: Никто, на самом деле, даже Кремль не оспаривает то, что эти документы достоверные
Я.Широков
―
У меня есть ощущение, что Минэкономики очень здорово недоговаривает, вот просто недоговаривает, потому что они видят гораздо больше, и потихоньку, простите, как собачке по кусочку хвостик отрезают.
С.Алексашенко
―
Яков, вы знаете, ведь модель всегда опирается на некие предпосылки, которые закладывает автор прогноза. Там же как: задача – получить темпы роста. На самом деле, уже появилось в газетах – я начинаю просматривать газеты – что собираются провести чуть ли не Госсовет в Кремле: как сделать так, чтобы экономика росла на 4%? То есть быстрее, чем мировая. И понятно, что, когда сегодня Минэкономики говорит: «Вы знаете, у нас в этом году роста точно уже не будет» - ему говорят: «Слушайте, ребята! Мы, Улюкаев, для чего тебя поставили? Ты скажи, когда будет рост!» Он говорит: «Ну… ну в следующем году. В следующем году точно будет рост» - «Улюкаев, а типа 4% будет?» - «Не-не, какие 4? Меньше одного процента». – «Ага, - говорят, - Улюкаев, а 4-то когда?» - «Нет, ребята, ну вы знаете, потом там - 1,8, потом – 2,2…». – «А чего надо сделать?» - «Ну это вот получается только если снизить реальную зарплату».А если мы с вами сядем и обсудим, ролевую игру проведем: поделимся на троих – правительство, работодатель и работники – население, и начнем вести переговоры, такие трехсторонние комиссии, то мы выясним, что работники против замораживания зарплат, они говорят: «Ребята, смотрите: у нас в 16-м году выборы, у нас в 18-м году выборы. Вы нам хотите заморозить зарплату? Но мы вам на выборах можем другой результат дать. Мы можем совсем по-другому проголосовать. Поэтому с замораживанием заплат вы потерпите». Ну мы в модель закладываем как минимум медленный рост зарплат, хотя бы на 1% в реальном выражении в год, и тогда модель нам на выходе дает не плюс 1,8 или 2, 2 в 17-м, 18-м году, а плюс 0,6 и плюс 0,4%, и никакого роста тогда не получается.
Поэтому сказать, что Минэкономики нам что-то недоговаривает – нет, оно говорит: «Вот при таких предпосылках получается вот такой результат». А для Минэкономики для него результат, как ученик в школе смотрит сначала ответ в конце учебника, а потом подгоняет решение под ответ. Вот у Минэкономики в этом отношении руки достаточно жестко связаны. Им говорят: «Нет, ребята, в 18-м году у нас точно должен быть рост. Нельзя так сделать, чтобы в вашем прогнозе в год президентских выборов…».
О.Бычкова
―
Да, постарайтесь, пожалуйста.
С.Алексашенко
―
Нет, не то что постарайтесь, не постарайтесь – должно быть так. Соответственно, Минэкономики собирает такие предпосылки, при которых это может случиться.
О.Бычкова
―
Но справедливости ради надо сказать, что, как сегодня Дмитрий Песков, пресс-секретарь Путина сообщил журналистам, что в Кремле пока не сформировали позицию по этому предложению Минэкономразвития по ограничению роста зарплат в этом и следующем году. Но Песков сказал сегодня много чего, и, в том числе, высказался по поводу панамских документов. Новая порция, как мы знаем, вчера вечером была опубликована, целая база данных, где можно искать знакомые фамилии и компании. И вот Песков сказал, что Кремль считает панамские документы сворованными, потому что сами по себе офшоры не являются незаконными, а нелегитимной является только уплата налогов. И Алексей Навальный тут же написал, что Кремль называл эти документы ворованными, а деньги, лежащие на панамских счетах он почему-то ворованными не называл.Как относиться к документам, которые явно, конечно, получены были не очень официальным путем?
С.Алексашенко
―
Оля, в современном информационном мире, где объем информации растет по экспоненте, это вот кусок информации, достаточно достоверный… ведь никто, на самом деле, даже Кремль не оспаривает то, что эти документы достоверные… Значит вот каким-то образом стала известна эта информация, вот каким-то образом. Ведь у нас же, какую газету ни открой, там фактически каждый день: «а вот источник из администрации президента… или источник из правительства, или источник из какой-то области что-то нам сообщил». Ведь это же та же самая утечка информации, которая существует в каких-то документах, каких-то бумажках, которые вращаются в эти учреждениях. Но каким-то образом они доводятся до сведения журналистов.Ну вот журналисты получили такой огромный, самый большой в истории мировой журналистики массив материалов. Ну вот они его получили. Считайте, что журналисты точно не воровали, журналистам принесли и сказали точно так же, как если бы кто-нибудь из помощников господина Пескова расскажет журналистам… или сам Песков не для цитирования расскажет что-нибудь такое из жизни президента или жизни Кремля – ведь эту информацию нельзя назвать ворованной, правда? Он добровольно об этом рассказал, руководствуясь какими-то своими мотивами – для чего он это сделал, почему он это сделал, - но он рассказал, говорит: «Вы знаете, вот у нас была такая ситуация… только вы об этом нигде не пишите со ссылкой на меня». Ну эта информация… он ее сам рассказал. Поэтому здесь то же самое: взяли информацию отдали. Это вопрос не к журналистам. Журналисты используют ту информацию, которую они получили.
Я.Широков
―
Все-таки маленькая ремарка: это все-таки документы сливал не руководитель, а какой-то из сотрудников Mossack Fonseca, который их тайно увел, эти документы.
О.Бычкова
―
Все равно, в общем, своровали, можно сказать.
С.Алексашенко
―
Насколько мы понимаем, да, наверное. Если этого человека поймают в Панаме, если докажут его вину, то, наверное, ему грозит уголовное преступление.Мы же все знаем про этот скандал с электронной почтой Хилари Клинтон, которая использовала свой личный электронный ящик для служебной переписки, включая секретные документы. Так вот выяснилось – я для себя что-то знал раньше – что еще в 13-м году румынский хакер вскрыл этот почтовый ящик Хилари Клинтон, и, собственно говоря, оттуда все началось.
О.Бычкова
―
Что началось?
С.Алексашенко
―
Узнали о том, что Хилари Клинтон использовала свой личный почтовый ящик для служебной переписки. Вот откуда-то это началось. Откуда-то это стало известным. Румынский хакер три года назад это сделал…
С.Алексашенко: Одно дело, что сделал хакер –он понимал, на что он идет – а другое дело – Хилари Клинтон
О.Бычкова
―
Так. И что?
С.Алексашенко
―
И буквально на днях этого хакера Румыния арестовала и по запросу США выдала США. Но при этом в отношении Хилари Клинтон в отношении использования ящика идет огромное такое судебное разбирательство в США. То есть судьба хакера – он нарушил американский закон, включая доступ к гостайне и прочее; не знаю, какие у них там соглашения с Румынией – да, хакер сделал вещь незаконную, поэтому он понесет свою ответственность, но то, извините, не освобождает Хилари Клинтон от того, чтобы ее помощники, советники, консультанты люди, которых она нанимала на работу, объяснялись по поводу почты. То есть одно дело, что сделал хакер – и это его ответственность, он понимал, на что он идет – а другое дело – Хилари Клинтон.
О.Бычкова
―
Понятно. Спасибо. Мы сейчас прервемся на несколько минут. Это Сергей Алексашенко в программе "Персонально ваш". У нас новости и небольшая реклама. Потом продолжим.НОВОСТИ
О.Бычкова
―
И мы продолжаем программу "Персонально ваш". Ольга Бычкова, Яков Широков, персонально наш Сергей Алексашенко. Напомню только еще про наши средства связи: sms-портал: +7 (985) 970 45 45, и аккаунт vyzvon в Твиттере. Всё для того, чтобы вы присылали ваши вопросы к нам и Сергею Алексашенко, безусловно.Давайте еще продолжим про офшоры, такая прекрасная тема.
Я.Широков
―
Да, вчера, кстати, появилась обновленная база с большим количеством фамилий. Скажите, Сергей, вот вы, как все остальные журналисты, экономисты, пошли смотреть ее?
О.Бычкова
―
Или просто обыватели.
С.Алексашенко
―
Нет, не пошел. Я не журналист. Я расследовательской журналистикой не занимаюсь. Это достаточно специфическая область деятельности.
О.Бычкова
―
А полюбопытствовать?
С.Алексашенко
―
Оля, вы знаете, я примерно понимаю, как устроены офшорные компании. Я, собственно, на эту тему месяц назад примерно, когда начался скандал, написал блог на "Эхе Москвы". Поэтому выяснять все фамилии, которые я знаю, прогонять через эту базу данных… А в чем смысл? Что нового я для себя узнаю? Мне просто времени жалко. То есть я понимаю, что, во-первых, вероятность того, что вы получите информацию – 25%, потому что на Mossack Fonseca приходится примерно 15% офшорных компаний зарегистрированных, чуть меньше. А 75% или 80% зарегистрировано у других регистраторов.
О.Бычкова
―
И мы по-прежнему ничего про них не знаем.
С.Алексашенко
―
И про них ничего не знаете. То есть отсутствие информации, оно вам ничего не говорит. Просто да, он свою компанию регистрировал не у Mossack Fonseca, а у кого-то другого.
О.Бычкова
―
Понятно, да. Но, тем не менее, там какие-то громкие имена фигурируют из разных стран в этой базе, но, в общем, ничего такого громкого, скандального, отставок, разоблачений не произошло, хотя ожидали.
С.Алексашенко
―
Подождите, подождите. Вот дальше начинается, на самом деле, работа расследовательской журналистики. То есть, насколько я понимаю, журналисты готовились к этому делу год, то основные, самые горячие фамилии они были выявлены достаточно давно, и по ним уже все написано. Это означает, что все остальные фамилии, они менее горячие.Я сейчас там посмотрел: 16 российских миллиардеров имеют компании, зарегистрированные в Mossack Fonseca офшорных. Слушайте, в этом есть что-то удивительное? Нет. Для бизнеса использование офшорных компаний – это один из инструментов. У него есть свои преимущества, у него есть свои недостатки. Тем более, что эти офшорные компании уже давно везде требуют информацию о конечном бенефициаре. Зачастую информация об этих офшорных компаниях имеются на сайте федеральной антимонопольной службы, где они рисуют схемы заинтересованных лиц. То есть, если бы каким-то случайным образом мы получили информацию, что у такого-то политика – то есть подчеркну, что это вопрос не к бизнесу, к бизнесменам вообще вопросов быть не может, то есть у них могут быть десятки и сотни этих компаний, если они в состоянии ими управлять; я не знаю ни одного российского бизнесмена, у которого не было офшорных компаний – это норма…
О.Бычкова
―
Политики – другое дело, конечно.
С.Алексашенко
―
То есть как вопрос: «Скажите, пожалуйста, а зачем вам автомобиль? Ведь можно же ездить на автобусе и на метро». Ну в принципе можно. В какой-то момент для бизнеса нужно многочисленное использование инструментов, в том числе, офшорные компании. Я к этому отношусь абсолютно нормально.
С.Алексашенко: Сечин это сказал для западного слушателя. Он сказал абсолютно правильно и важную позицию донес от себя
Вопрос о политиках. Ни о каких новых политиках пока ничего не узнали, правда?
О.Бычкова
―
А как вы относитесь к такому рейтингу, который составил британский журнал Economist, газета «Ведомости» сегодня тоже его цитирует, что Россия лидирует в этом рейтинге стран с кумовским капитализмом, где бизнес строится на связях с властью, а за ней еще следуют Малайзия, Филиппины, Сингапур и Украина.
С.Алексашенко
―
Слушайте, ну хорошо, что в каком-то рейтинге мы занимаем первое место.
О.Бычкова
―
Слушайте, а вот скажите, пожалуйста, почему тут перечисляются бизнесы, где как раз этот кумовской капитализм чаще всего встречается, это: игорный, нефть, газ, оборона, угольная промышленность, металлы, недвижимость, строительство, инфраструктура, банковское дело?
С.Алексашенко
―
Обратите внимание, все эти бизнесы, я бы сказал так: они с низкой интеллектуально добавленной стоимостью. То есть, если вам повезло, а Якову не повезло: Оле досталась Бычковой нефтяная скважина, а Якову не досталась…
О.Бычкова
―
Мне нравится!
С.Алексашенко
―
Но в принципе, если у вас есть, неважно, какого размера нефтяное месторождение, но если оно экономически… то это денежный поток, который будет у вас всю оставшуюся жизнь, ну пока нефть не закончится. А Якову повезло – ему достались какие-то частоты для мобильной связи…
О.Бычкова
―
Черт!..
С.Алексашенко
―
Это вообще на всю оставшуюся жизнь. Видимо, все-таки мобильной связью мы еще несколько десятилетий точно будем пользоваться, пока чего-нибудь более быстрого не изобретут. Вот тоже самое: это такой денежный поток. Он может быть не очень большим, но, тем не менее, это устойчивый денежный поток. Вот все бизнесы, которые названы – они вот такие денежные потоки. Это не Google, это не Apple, это не Facebook, это не биотехнологические компании, не SpaceX с космическими ракетами, которые садятся на платформу. Здесь мозгов особых не надо. Там… девелопмент, строительство – любого девелопмента спросите, он вам скажет три условия для успешного бизнеса: «локейшн, локейшн, локейшн», то есть месторасположение, месторасположение, месторасположение. Но если у вас есть связи с московским чиновником, с московской мэрией, и вы в состоянии получить самые хорошие участки – не обсуждаем, по какой цене – то, конечно, ваш бизнес будет намного более успешным, чем мой бизнес, чем мой бизнес, где я все разрешения получаю за пределами МКАД, в Новой Москве.Поэтому все эти бизнесы: 1) они не требуют высокой интеллектуальной добавленной стоимости; 2) они, действительно, в значительной мере зависят от благоволения чиновника к вам.
О.Бычкова
―
Простоватый такой ларчик, да.
Я.Широков
―
Кстати, раз вспомнили про нефтяную вышку, еще одно сообщение яркое: Сегодня Игорь Сечин сказал, что «ОПЕК уже фактически мертва как единая организация, а времена, когда она могла бы определить глобальные условия нефтяного рынка, следует забыть». Что самое интересное: Сечина цитировали первые как раз западные агентства – «Рейтер» и прочие. Наши проснулись позже с этими цитатами и сообщениями. Вот для кого это было сказано: для Запада или все-таки для российской публики?
С.Алексашенко
―
Я думаю, что больше это было сказано для Запада, потому что в России, вообще скажем, аналитика не сильна, а аналитика мирового нефтяного рынка, аналитика мирового энергетического рынка – тем более. И на Западе всерьез относятся к материалам ОПЕК, там обсуждают заседания.Игорь Сечин, видимо, с кем-то общаясь, как инсайдер, как участник этого процесса, сказал: «Ребята, слушайте, престаньте думать об ОПЕК. Время, когда они могли что-то поменять своими решениями на нефтяном рынке, давно прошло. И я, как участник этого рынка, вам об этом заявляю, что я, как представитель России в целом, на которую приходится 11% производства нефти в мире - нам все равно, что ОПЕК решила, а если к нам добавить США, то у нас почти 20% получается. Нам всем вместе наплевать на то, что ОПЕК решила. Да и внутри ОПЕК они тоже договориться не могут. И всего на эту организацию приходится 35% нефти, добываемой в мире. Всё, закончили. Не надейтесь, что кто-то сядет, договориться о чем-то и ситуация на нефтяном рынке поменяется. Рынок изменился. Множество игроков, у каждого свои интересы, и похоже, что сейчас там все занимаются одним и тем же: добывают столько нефти, сколько можно, по максимуму и продают по той цене, которая есть. Вот никто уже не пытается играть в повышение цен на нефть» - вот, О чем сказал Игорь Сечин.
И понятно, что для западного рынка интерес к тому, что думает Сечин в этом вопросе, он гораздо выше на Западе, чем в России. Потому что представьте себе, Игорь Сечин – у него хорошее настроение с утра, он собирает российских журналистов и говорит: «Спрашивайте, о чем хотите, вот вообще, о чем хотите». Много там спросит Игоря Сечина о том: «Игорь Иванович, скажите, пожалуйста, а какую роль ОПЕК играет в современном мире?» Ха-ха-ха… Вот точно его будут спрашивать о чем-то другом, правда? Поэтому, конечно, это сказано для западного слушателя. При этом я считаю, он сказал абсолютно правильно и важную позицию донес от имени себя, как он говорит одной из крупнейших компаний мира.
Я.Широков
―
То есть он сумеет убедить Запад в своей мысли, что ОПЕК уже мертва практически?
С.Алексашенко
―
Яков, понимаете, здесь нет задачи убедить. Он излагает свою точку зрения. Точек зрения много, экспертов, которые высказываются по этой теме, их много. То есть Игорь Сечин, он один из людей, к которым прислушиваются, поэтому его процитировали.
С.Алексашенко: Пока Россия добывает нефть, с рублем все будет в порядке, он будет существовать и будет цениться
О.Бычкова
―
А вот Саудовская Аравия Saudi Aramco намерена значительно увеличить добычу в 16-м году – заявил ее генеральный директор. Это значит теперь уже совсем – если в дополнение к Сечину – нефтяной рынок сейчас пошел вразнос?
С.Алексашенко
―
Вразнос, наверное, громко сказано…
О.Бычкова
―
А наши любимые рубли просто сейчас вообще уже полетят как осенние листья.
С.Алексашенко
―
Ну ладно, как это… «слухи о моей смерти несколько преувеличены», правда? Пока Россия добывает нефть, с рублем все будет в порядке, то есть он будет существовать и будет цениться.В конец прошлой недели в Саудовской Аравии произошла массированная перетасовка правительства: 8 министров ушли в отставку, в том числе и министр нефти, который, по-моему, с 95 года сидел на своем месте, то есть один из наиболее влиятельных людей на нефтяном рынке. Мы много говорим о важной роли Игоря Сечина, так вот министр нефти Саудовской Аравии – это человек, который намного важнее во всем мире. Его заменили, на его место пришел 56-летний человек. И самое интересное, что Саудовская Аравия ликвидировала Министерство нефти. Она создала министерство– не помню как-то… энергетики, природных ресурсов. Короче говоря, эта их стратегия отказа от нефти, как от единственной опоры, она трансформировалась в то, что у нас нет теперь министерства нефти – это один из природных ресурсов, который у нас имеется.
О.Бычкова
―
«У нас» – в Саудовской Аравии.
С.Алексашенко
―
Да, у них – в Саудовской Аравии. У нас тоже, в конце концов, мы от ним мало чем отличаемся. У нас тоже нефть – один из ресурсов, у нас есть и другие.И поэтому, соответственно, новые руководители, они ставят новые задачи. И, видимо, заявление руководителя Aramco о том, что «мы сейчас будем наращивать добычу нефти» говорит о том, что после провала договоренности в Дохе о замораживании добычи нефти, традиционно, возможно еще, напряженные отношения, конкурентные отношения с Ираном, который быстро нарастил добычу нефти, саудиты сказали: «Стоп! Пока мы здесь сидим и с этими русскими, которые все равно добыть больше не могут, ведем переговоры о том, чтобы заморозить, Иран нас вытесняет с рынка. Ах так! Ну давайте мы сейчас всем покажем. У нас есть там дополнительный миллион, а то и полтора баррелей, которые мы можем сейчас выбросить на рынок. Хватит сдерживаться. Непонятно, для чего мы себя сдерживаем. Биться за долю – значит, биться за долю». Возможно это так. Посмотрим, что произойдет в ближайшие 3-5 месяцев, и мы тогда увидим, это была фигура речи или, действительно, изменение тактики… стратегии Саудовской Аравии.
Я.Широков
―
Кстати, раз мы и про валюту говорили, то вот слушатели беспокоятся, спрашивают, надо ли срочно избавляться от банкноты в 500 евро? Они, видимо, имеют в виду сообщение на прошлой неделе о том, как европейский Центробанк собирается прекратить выпуск таких банкнот. Вот что вы посоветуете?
С.Алексашенко
―
Смотрите, для людей, кто часто ездит в Европу, не секрет, что 500-евровой банкнотой очень тяжело где-либо расплатиться…
О.Бычкова
―
Я даже не видела, честно говоря…
С.Алексашенко
―
Оля, я приеду, как-нибудь – вам покажу.
О.Бычкова
―
Давайте!
Я.Широков
―
На пару дней подержать можно?
С.Алексашенко
―
Дам даже подержать, или вы мне ее поменяете на пять 100-евровых банкнот. Это будет эквивалентный обмен. Просто ей расплатиться достаточно тяжело, и многие магазины, гостиницы, рестораны пишут, что «мы не принимаем 500 евро». То есть в этом отношении рядовой потребитель мало пострадает. Вообще, я не помню, что в Европе где-то я видел в обращении… чтобы кто-то у меня на глазах расплачивался 500-евровыми купюрами. Поэтому простых граждан это не затронет. Более того, это решение о прекращении выпуска, то есть новые печатать не будут, но это не означает, что те купюры в 500 евро, которые находятся в обращении, становятся нелегальными и их будут изымать. Ничего подобного, они будут обращаться до тех пор, пока ветхими не станут и не исчезнут.И насколько я понимаю, у любого российского гражданина есть право прийти в банк, положить 500-евровоую купюру себе на счет, а через день или через 5 минут прийти и сказать: «Выдайте мне, пожалуйста, 500 евро только купюрами по 100». Если вы совсем боитесь. Но, насколько я понимаю, никакой опасности не существует. И, более того, все заявления Европейского Центробанка они были в том, что она законная купюра, «мы просто не будем печатать новые, потому что спроса на них высокого нет, а весь спрос, он какой-то такое серо-непонятный, то есть мы печатаем 500-евровые купюры, а в обращении мы их не видим, они где-то в теневом обороте. Зачем нам помогать облегчать жизнь для представителей серого бизнеса?»
О.Бычкова
―
Ну да. То есть, Владимир из Казани, короче говоря, без паники.
С.Алексашенко
―
Владимир из Казани, в Казани 500-евровые купюры будут ходить еще долго.
Я.Широков
―
Нет, просто я так понимаю, что люди, которые эти 500 евро отложили на самый-самый отдаленный срок, я так понимаю, что они могут их держать сколько угодно.
С.Алексашенко
―
Ну да, конечно.
С.Алексашенко: Получилась новая кормушка. Стоимость Крыма для бюджета возрастает еще на 20 миллиардов рублей в год
Я.Широков
―
Замечательно! Я передам это Владимиру из Казани…
О.Бычкова
―
В Россию давайте вернемся из евро… Яков…
Я.Широков
―
Сегодня тоже замечательная история была. Крупнейший банк Крыма РНКБ просит у Владимира Путина ни много ни мало 20 миллиардов рублей. «Это на 2017-й, 2019-й годы, - пишут «Ведомости» со ссылкой на чиновников, - банк собирается наращивать кредитный портфель, развивать ипотеку, выдавать кредиты компаниям» - очень много чего.
О.Бычкова
―
Чего так… 20 миллиардов.
Я.Широков
―
20 миллиардов для Крыма – это много или мало?
С.Алексашенко
―
Смотрите, Крым – это… 2 миллиона человек, 2 с половиной. Будем считать, что у них производительность труда процентов на 30 меньше, чем в России…
О.Бычкова
―
Почему мы так будем считать?
С.Алексашенко
―
Потому что там экономика такая, смещенная в сторону сельского хозяйства, туристического бизнеса… Оля, какая разница?
О.Бычкова
―
Ну хорошо, да, понятно.
С.Алексашенко
―
Хорошо, пусть у них такая же, как в среднем по России. Значит, это примерно полтора процента российского населения или полтора процента российского ВВП. Российский ВВП – это 80 триллионов в год, 1% - 800 миллиардов. Соответственно, 1,5% - триллион 200, в принципе немного. Но в этой новости важно другое – что еще один раз выясняется, у нас есть государственный банк; весь бизнес будет строится на том, что «государство, дай мне денег, а я их каким-то образом раздам». Вот у нас есть такой банк ВТБ, у нас есть такой «Россельхозбанк», у нас есть «Внешэкономбанк» и еще что-то, а вот теперь еще и РНКБ.И дело же не в том, что он попросил эти 20 миллиардов… Наверное, с точки зрения тех денег, которые Россия тратит на Крым, это, наверное раз в 20… я думаю, где-то 300-400 миллиардов в год – я думаю, примерно такая сумма, даже в этом отношении в принципе не очень много. Просто получилась новая кормушка. А теперь еще российский бюджет, чтобы не присоединенной территории поддерживать банковский бизнес, то есть стоимость Крыма для российского бюджета возрастает еще на 20 миллиардов рублей в год.
Я.Широков
―
То есть дадут непременно банку.
С.Алексашенко
―
Конечно, конечно, дадут. Иначе он закроет свою деятельность. Он не сможет прибыльно существовать.
Я.Широков
―
Тогда еще один вопрос, но он такой не свежий, но достаточно громкая история. Было поздравление Владимира Путина к лидерам стран СНГ без стран Прибалтики. И было поздравление гражданам Украины и Грузии, без поздравления президентам.
О.Бычкова
―
Ты имеешь в виду 9 мая.
Я.Широков
―
9 мая, конечно же. И сегодня пресс-секретарь президента Дмитрий Песков говорит, что Владимир Путин не поздравлял ни Порошенко, ни Маргвелашвили из-за отсутствия с ними диалога на должном уровне. Ну с Порошенко понятно, там все как бы ясно. А с Маргвелашвили-то что, у нас опять, получается, нагнетается конфликт?
С.Алексашенко
―
А он никогда не остывал. Ведь на самом деле у России была иллюзия, что после того, как Саакашвили уйдет, Грузия станет таким российским если не сателлитом, то сильно дружественным государством. А вот дальше процитируйте, что Дмитрий Песков сказал. Он же сказал, что Россия никогда не была инициатором тех негативных процессов в наших двусторонних отношениях, которые имеют место. Ну да, конечно. Только по результатам войны 2008 года Россия отцапала себе кусочек грузинской территории. Поэтому как сказать… с точки зрения Грузии нет ни одного грузинского политика, который готов признать, что эти территории ушли от Грузии. И все понимают, что вина за это лежит на России. И когда после Саакашвили новый президент Иванишвили, последователи приходят, говорят: «Слушайте, ребята, вообще-то говоря, мы с вами не собираемся нормализовывать отношения, пока вы нам не отдадите Южную Осетию и Абхазию» - Кремль говорит: «Как! Ну как так? Как с вами можно разговаривать?»
О.Бычкова
―
Да, обидно, несправедливо.
С.Алексашенко
―
Конечно, мы же не виноваты, что Южная Осетия стала таким анклавом, бантустаном так же, как Донбасс. Мы здесь ни при чем, поэтому разговаривать мы с ними не хотим.
О.Бычкова
―
Все, Сергей, спасибо вам большое. Время закончилось. До встречи через неделю, в следующий вторник в программе "Персонально ваш". Это был Сергей Алексашенко.