Александр Невзоров - Персонально ваш - 2016-02-08
08.02.2016
О. Чиж
―
15.05. «Персонально ваш»…
В. Бойко
―
Александр Невзоров, публицист находится в Санкт-Петербурге. Здесь в Москве Всеволод Бойко, Оксана Чиж. И в Питере в отеле «Гельвеция», где можно найти наверняка свежий «Дилетант» еще и главный редактор «Эхо Москвы» в Санкт-Петербурге Виталий Дымарский. Здравствуйте.
А. Невзоров
―
Здрасьте, здрасьте. Кстати по поводу «Дилетанта», вы в курсе какая была прелестная сцена во время презентации журнала в «Буквоеде». Дело в том, что распятый мальчик подрос. Получил фамилию Барецкий и пришел что называется «in carne» – во плоти. Но, правда, как выяснилось, у него не очень получился скандал. И в результате для непосвященных все выглядело, как будто бы просто петербуржец принес все свои накопления для того, чтобы «Эхо Москвы» имело возможность бы продолжать свою работу. Это действительно подлинная народная любовь.
В. Дымарский
―
Поскольку я был свидетелем этой замечательной сцены, то мы очень быстро с этим разобрались. Венедиктов только бросил взгляд на эти евро и доллары, и сказал «фальшивые» и мы продолжили дальше наше общение.
А. Невзоров
―
Вот распятые мальчики, даже когда их сильно кормят лапшой из изнасилованных девочек, к сожалению, вырастают такими уродцами.
В. Дымарский
―
Человек, которого вы назвали Барецкий…
А. Невзоров
―
Он артист.
В. Дымарский
―
Вид у этого человека был зловещий.
А. Невзоров
―
Распятые мальчики выглядят примерно так.
В. Бойко
―
На сайте «Эхо Москвы» даже, по-моему, в редакционном блоге было опубликовано это видео. Если вдруг у вас есть желание насладиться не только в пересказе прекрасном Александра Глебовича…
В. Дымарский
―
Тем не менее, я хочу вполне в духе современных веяний выразить благодарность господину Барецкому за дополнительную рекламу.
О. Чиж
―
И почти было за финансирование, но раз фальшивые. Тогда, наверное, имеет смысл.
А. Невзоров
―
Спасибо. Не булькает. Я думаю, что Барецкий бы лучше понял, если бы вы проставились. Ладно, поехали, ребята.
О. Чиж
―
На этой неделе 2 февраля встречаются патриарх Кирилл, Папа Римский. Встреча, про которую все спрашивали, будет ли она. Почему сейчас?
А. Невзоров
―
По множеству причин. Во-первых, надо понимать, что Орден иезуитов великолепная организация, включающая в себя самых выдающихся и терпких интеллектуалов современности. Она долго-долго ломала голову над тем, а какой, собственно говоря, тип Папы сейчас будет пользоваться спросом. Какой Папа будет хорошим товаром. И они пришли к выводу, что наилучшим товаром будет Папа-хулиган. То, что у него еще в личных вещах не нашли рогатку какие-нибудь агенты ЦРУ и то, что он еще не появился на публике с фингалом, я думаю, что это…
В. Дымарский
―
Но вид у него вполне благообразный.
А. Невзоров
―
Но чего он делает и что он вытворяет. Поэтому он сумел преодолеть, скажем так, каноническую брезгливость, потому что всегда отношения да, действительно между всеми православными церквями и церквями римо-католическими были сложным. И да, встреча произойдет. Зачем это нужно Папе – я подозреваю, что Папа будет просто забавляться. А зачем это нужно Гундяеву – тоже понятно. Потому что грядет страшное. Грядет так называемый Всеправославный собор. Где дешевые понты Гундяева, которые он так любит, всякие мигалки, понимаешь, ФСО, куча телохранителей. Вот весь этот дерьмовый понт, он будет, конечно, вызывать справедливый ужас и отвращение у всех этих тихих патриархов. Притом что надо понимать, что Гундяев…
В. Дымарский
―
Они сами разве не любят?
А. Невзоров
―
Нет, это вообще не принято. Вот какие бы они ни были, притом, что от меня трудно дождаться доброго слова в отношении каких-нибудь патриархов поместных церквей. Тем не менее, эта вся безвкусица не принята. И русская церковь более-менее имеет еще репутацию капризной, скандальной, криминализованной. И так далее. А Гундяев там сильно не самый главный. То есть по чину он обязан шести патриархам поклониться, и он там седьмой или восьмой. Потому что в списке поместных церквей РПЦ занимает далеко не самое почетное место.
В. Дымарский
―
Кстати, я думаю, у нас далеко не все знают, что поместных церквей православных примерно полтора десятка.
А. Невзоров
―
Их очень много. Есть ключевые, есть канонические старшие, младшие. И вот там что-то будет происходить. Причем понятно уже заранее, что это что-то будет довольно болезненным для РПЦ. Во-первых, там звучат знакомые и столь ненавистные для православных так называемые экуменические ноты, призывающие к терпимости, нормальности, каким-то человеческим отношениям между конфессиями. К общей практике. А РПЦ себя позиционирует как совершенно уникальное и ни с чем не сливающееся и более того еще есть одна опасность для нее. Дело в том, что, скорее всего, на Всеправославном соборе будет обсуждаться вопрос эффективности бизнеса. Грубо говоря, они смотрят на баптистов, на мормонов, на иеговистов…
В. Дымарский
―
Бизнес идет успешно.
А. Невзоров
―
Они видят, что для того, чтобы морочить головы, вполне достаточно пиджачков. Так вот за каким хреном заморачиваться на постоянные траты. На очень дорогие золотистые пальтишки, называющиеся словом «фелонь». На много сотенно-тысячные рясы, на бесконечную полированную латунь и другие приметы православного культа. То есть все можно делать гораздо экономичнее. При этом получать те же деньги. И судя по всему, у этого православного собора будут и такие тоже задачи. Но русские православные уже в ужасе от него. Это уже объявлено очень плохим собором. Более того, они набрались, судя по всему из прессы, печати фразеологии и изначально говорят, что Гундяев всех переиграл. Узнаете знаменитую формулировку - всех переиграл. Это то, что он вдруг бросился искать на Всеправославный собор поддержки в лице Франциска. Для которого он так что-то такое непонятное и, в общем, сильно не близкое. Хотя если касаться церковных дел, то любопытного много. Потому что только что закончился архиерейский…
А.Невзоров: Распятый мальчик подрос. Получил фамилию Барецкий и пришел что называется «in carne» – во плоти
В. Дымарский
―
А можно все-таки по поводу этой встречи. То есть на ваш взгляд она никакого значения принципиального не имеет.
А. Невзоров
―
Ни малейшего.
В. Дымарский
―
Хотя первая в истории встреча лидера РПЦ патриарха и Папы Римского.
А. Невзоров
―
А почему эта встреча не происходила так долго? Потому что по иерархии, по догматике кто у кого должен целовать руку. Целовать руку должен Гундяев.
В. Дымарский
―
Там расхождений немного.
А. Невзоров
―
Дело не в расхождениях. Дело в каноническом старшинстве. И здесь каноническое старшинство совершенно неоспоримо. То есть склониться и поцеловать должен Гундяев.
В. Дымарский
―
То есть он сейчас на Кубе склонится, и поцелует.
А. Невзоров
―
Понимаете, с учетом того, что Франциск хулиган, и он может взять и с легкостью отбросить эту часть ритуала, либо ее просто не увидят, потому что ее запретят снимать.
В. Дымарский
―
То есть вы думаете или даже уверены, что это был предмет переговоров?
А. Невзоров
―
Это было на протяжении многих сотен лет препятствием для встречи. Потому что продемонстрировать своей пастве, воспитанной к ненависти к католичеству, в неприятии римо-католической идеи и в декларациях о том, что это и есть корень зла, причем началось с так называемых печерских старцев, которые описывали католиков как исчадие ада. Это и было. Но давайте вернемся все-таки к архиерейскому собору, который недавно прошел.
В. Дымарский
―
Где прошли канонизации.
А. Невзоров
―
Надо понимать, что когда кого-то канонизируют это они таким образом посылают обществу шифровочку. В результате, канонизировали Серафима Соболева. Это достаточно банальный графоман. Поп-графоман, который много написал сочинений. Но который прославился только одним – тем, что он призывал убивать атеистов. Расстреливать и убивать атеистов – это есть в его труде под названием «Русская идеология». Ничем больше он не примечателен и его канонизация тоже знаковая.
В. Дымарский
―
Знак чего?
А.Невзоров: Грузия решила принимать закон о защите чувств верующих. Что свидетельствует о низком уровне развития.
А. Невзоров
―
Знак декларации отношений. Когда РПЦ… в Липецке, по-моему, недавно прошел Крестный ход против триппера. Чего смеетесь. Прям собрались и ходили колоннами и требовали, чтобы триппер бы сгинул с лица богоспасаемой матушки святой Руси.
В. Дымарский
―
А что так в Липецке это проблема.
А. Невзоров
―
Я не знаю, почему это проблема в Липецке. Но, судя по всему, участники Крестного хода ощущали ее особенно остро. Может быть, там была какая-то другая болезнь, но суть от этого не меняется.
В. Бойко
―
Болезнь там другая и изначально сообщалось, что это грипп. Но потом появились данные о том…
В. Дымарский
―
Появился трипп.
В. Бойко
―
Нет, потом в местные епархии как пишут местные СМИ, появилась информация, что посвящен празднику православному, празднованию Собора мучеников и исповедников.
А. Невзоров
―
Хорошо. Прекрасно. Так вот, второй шифровкой была ниспослана обществу, это была канонизация затворника Досифея. Досифей замечательная фигура. Если мы посмотрим внимательно, кто это такой, то мы рядом с именем «затворник Досифей» в скобочках увидим – Даша Тяпкина. Я серьезно говорю. Дело в том, что Досифей на самом деле был Досифеей.
В. Дымарский
―
Женщиной.
А. Невзоров
―
Девушкой сперва. Сперва Даша Тяпкина отроковица решила посвятить себя монастырской жизни. Но, будучи девицей развитой и скажем так, рисковой, решила, что она пойдет все-таки не в женский монастырь, а в мужской. И она начала свою сексуальную гастроль непосредственно с Троице-Сергиевой Лавры. Притом, что монастырь это то место, где пол скрыть в принципе невозможно. Там столько ситуаций, при которых, да и не требуется. И не забывайте, что это 18-й век. И давайте вспомним, что чуть раньше Иван Грозный обращался ко всей православной церкви с такими вдохновляющими словами: вы не просто скоты, вы хуже скотов. Но он имел в виду как раз это так называемое монашеское поведение. Уровень дикого разврата в монастырях.
В. Дымарский
―
А почему ее приняли в мужской монастырь. Именно поэтому.
А. Невзоров
―
Именно по этой причине. Затем она еще отгастролировала по ряду монастырей. А потом она удостоилась канонизации. Надо понимать, что все эти сексуальные мотивы всегда идут рядом с благочестием. Потому что вы помните экстаз Святой Терезы. О, это же прекрасная история. Москва, вы помните?
В. Дымарский
―
Ну как сейчас я думаю.
А. Невзоров
―
Не помните. Была такая святая. Которая прославилась тем, что она периодически впадала в экстаз и когда ее попросили рассказать о природе этого экстаза, она сообщала, что рядом с ней, я цитирую буквально дословно, меня очень легко проверить, что рядом с ней появлялся возвышенный юноша с крыльями и начинал погружать в ее тело копье. Погружать и вынимать. Погружать и вынимать. Вынимать и погружать. А она впадала в невероятный экстаз, стонала к вящей радости собравшихся вокруг ее сестриц.
В. Дымарский
―
Хотя копье это больно.
А. Невзоров
―
Ну, вот, так или иначе, она была тоже канонизирована и причем именно за счет этой ситуации так называемого экстаза Святой Терезы. Так что все бродит рядом. И третья канонизация смешная. Это Ярослава Мудрого. Понятно, что князь Владимир помимо того, что он очень любил совершать изнасилования и убивал родственников насилуемых на глазах у тех, кого он обычно насиловал. Он еще воспитал чудесных детишек. Потому что эти детишки принялись резать друг друга, убивать, гноить в тюрьмах, еще не дожидаясь кончины папаши. Папашу они тоже как вы знаете, начали сильно обижать. Но эта личность до такой степени неизвестная и легендарная, известно, единственное, что достоверно известно, что когда попытались вскрыть мощи, захоронение Ярослава Мудрого, там почему-то была обнаружена газета «Известия» за 1965-й год. И один скелет, но составленный из двух женских скелетов разного времени. Это все, чем располагает на данный момент…
В. Дымарский
―
Это подделка советского времени?
А. Невзоров
―
А вот черт его разберет. Я вам рассказываю то, что достоверно…
В. Дымарский
―
Мне кажется, что газеты «Известия» во времена Ярослава Мудрого не читали.
А. Невзоров
―
Вы думаете, была «Правда». Должна была быть. Понятно.
В. Дымарский
―
Комсомольская причем.
А.Невзоров: Для меня тупость заканчивается там, где начинается хорошее понимание квантовой механики
А. Невзоров
―
Вот несколько посланий, я подозреваю, что в истории с Досифей наверное зашифровано послание ко всей церкви, что надо заканчивать эти пляски вокруг розовых и гибких иподиаконов. Потому что так просто заставлять толпы мальчишек капеллировать себе ягодицы и постоянно хвастаться друг перед другом, как делают иерархи, качеством этих иподиаконов. В этом есть все-таки, что-то осуждаемое обществом. Лучше переходить на более естественные формы.
В. Дымарский
―
После того как Александр Невзоров нам высказал все новости РПЦ, у нас каждую неделю…
А. Невзоров
―
Не все еще. Еще прославился, есть такой тоже поп-графоман Ткачев, который через Интернет призвал к эскалации домашнего насилия. Он объяснял, как нужно отшибать женщинам рога, как нужно бить и как нужно гнуть в бараний рог, как нужно вообще ставить постоянно на место. Самое интересное, что самыми почтительными и восхищенными слушательницами этого дела оказались, как вы думаете, кто? Дамы. Православные дамы, которые принялись поддакивать: да нас нужно бить, да, нам нужно отшибать рога. И так далее. Такая вот прелестная церковная жизнь.
В. Дымарский
―
Каждую неделю мы обращаемся к церковной жизни. В исполнении Александра Невзорова мы слышим новости РПЦ. Я думаю, что у нас будет еще один сериал. Всем очень понравилось то, что мы начали с Александром в прошлую неделю рассказ. Про бандитский Петербург 90-х годов. Но сейчас мы не будем. Мы после перерыва.
А. Невзоров
―
Как скажете.
В. Дымарский
―
А пока я бы хотел вас спросить, кстати, это вполне в связи с тем, что происходит в РПЦ. У нас РПЦ и патриотизм последнее время можно ставить знак равенства. Правда ведь.
А. Невзоров
―
Да.
В. Дымарский
―
Патриотизм был объявлен национальной идеей Владимиром Владимировичем Путиным. Патриотизм может быть национальной идеей? Вообще что такое национальная идея, вы понимаете?
А. Невзоров
―
Я уже свое видение национальной идеи высказывал, какая должна быть национальная идея у России. Действительно единственная, реальная и достойная это догнать и перегнать Америку по числу Нобелевских лауреатов. Это серьезная национальная идея. Но понятно, что просто бросанием ржавых бомб, хамством и воровством эта идея никак не осуществится.
В. Дымарский
―
Но это непатриотично видимо.
А. Невзоров
―
Да. Но Владимир Владимирович, конечно, во время высказывания этого тезиса, вот его счастье, что он не попался на глаза Хирургу. Потому что он то, что называется, слюнил слюнявку, вил вьюна и вообще исполнял толерантность. То есть его пронесло, что его за этим делом не застукал Залдостанов. Потому что ему тоже бы явно пришлось плохо.
В. Дымарский
―
То есть он не ответил.
А. Невзоров
―
Нет, он очень туманно и очень непонятно заявил публике о том, что необходимо любить власть. Ведь когда в России заходит речь о патриотизме, это прямое требование любить власть и не обсуждать ее действия.
В. Дымарский
―
Но нам же объявил уже некоторое время Володин, по-моему, что Россия это Путин.
А. Невзоров
―
Он был абсолютно прав.
В. Дымарский
―
Значит любить Россию это любить Путина.
А. Невзоров
―
Володин был абсолютно прав.
В. Дымарский
―
И таким образом вы хотите сказать, что Путин сказал: любите меня.
А. Невзоров
―
Конечно. Притом, что уже знали этот грустный секрет, что Россия не название страны, а всего-навсего имя режима. И я боюсь, что как только с этим режимом по тем или иным причинам придется проститься, а такое всегда наступает. Нет режимов бесконечных, бессмертных. То я боюсь, что и слово «Россия» тоже может уйти в небытие вместе с режимом. Просто оно до такой степени крепко спаяется и сплавится, а понятие патриотизм сплавится с этой примитивной, туповатой, хамской и абсолютно депрессивной и деградантской политикой, которая сейчас проводится… Потому что мы все слово «Россия» понимаем по-разному. И у этой России мог бы быть роскошный шанс с учетом того, сколько здесь живет талантливых людей и как она умеет сказочно быстро и сочно перенимать чужие идеи. И воплощать и делать их своими. Вся русская литература это французская идея и французское клише. И посмотрите, в общем, какую неплохую штукенцию удалось то, что называется забацать. Проблема патриотизма в чем - в том, что он предполагает некое серьезное отношение к государству. А вот государства как раз и не получилось за эти 25 лет. Потому что местность и территория, где какой-то кавказский царек может напрямую угрожать жизни людей через СМИ, местность, где могут раздеть человека до трусов и позорить его перед его близкими и домашними, место, где ввинчивают бутылки шампанского в задницу, - это все что угодно, но это не называется словом «государство». И вот государства у них не получилось. Поэтому следуют эти призывы. Смотрите, правда - это такая штука, за которую умирать не надо. Она в этом совершенно не нуждается. Она всегда восторжествует. Единственное, за что имеет смысл умирать – как раз за ложь. Вот ложь без страданий за нее долго не протянет. То есть призывают страдать.
В. Дымарский
―
Александр, такой вопрос, тем не менее, я не верю в то, что Путин произнес это о патриотизме как национальной идеи просто так. Вот любите власть. Все-таки все, что он делает, каким-то образом политически мотивировано. Почему это вдруг понадобилось объявлять?
А. Невзоров
―
Потому что…
В. Дымарский
―
Стали меньше любить, ему показалось.
А. Невзоров
―
Нет, потому что согласно теории условных рефлексов необходимо все время близко подносить и варьировать раздражитель, давать возможность слюноотделению известному образоваться.
В. Дымарский
―
Поднять еще одну волну…
А.Невзоров: Homo вообще твари корыстные. Вот эволюционный путь их привел именно к накоплению таких качеств
А. Невзоров
―
Да, должны сработать околоушные слюнные железы. Другие. И должно выделиться должное количество этой жидкости. То есть необходимо освежать и освежать способности этого раздражителя.
В. Дымарский
―
Хорошо, что не освежевать.
А. Невзоров
―
Ну вот освежевать я боюсь, это ждет нашего бедняжку Гундяева на Всеправославном соборе.
О. Чиж
―
Слушатель Виталий спрашивает: а чем патриотизм чиновника отличается от патриотизма населения? Он кстати отличается чем-то? Чиновники они же не из космоса к нам прилетели.
А. Невзоров
―
Патриотизм это тот галлюциноген, который предполагает общение с объектом галлюцинаций. Вот этим патриотизм отличается от других тяжелых заболеваний. Но следует помнить, что когда мы говорим вообще о патриотизме, надо разделить патриотизм на вообще патриотизм и так называемый российский чиновничий. У нас это часть казенной примитивной системы. Часть насилия. Часть аппарата насилия. Часть способов добиться покорности. И как я всегда говорил, что есть некая абстрактная Россия, которую никто никогда не видел, но которую призывают любить, поклоняться ей. Но когда вы ласкаете абстрактную Россию, эрекция возникает у «единой». И это тоже об очень много говорит.
В. Дымарский
―
Но когда говорят еще о патриотизме…
А. Невзоров
―
Извините, перебью. Мне так жалко, такой умный замечательный парень Тимур Кизяков он как он в эти фекалии вляпался. Как его заманили в эту «Единую Россию». Даже притом, что он умный человек, но ведь он же может случайно отпить из одного стакана и инфицироваться так, что никакой надежды на возвращение этого человека к людям не будет. Жаль Тимура.
В. Дымарский
―
Там не только Кизяков.
А. Невзоров
―
Я знаю Кизякова, и мне жаль Кизякова.
В. Дымарский
―
Там еще Елена Ямпольская…
А. Невзоров
―
И Савельев, который весьма и весьма не глуп. Вот как они себя дали в это заманить.
О. Чиж
―
А что это партия новые лица ищет.
А. Невзоров
―
Ну, я понимаю, что старые физиономии уже невыносимы и вот они хотят теперь скомпрометировать еще одно поколение, еще один набор людей, чтобы хоть как-то оставаться на плаву.
В. Дымарский
―
Они же исключили из генерального совета или высшего совета двух министров. Ливанова и Силуанова. Мне кажется, это выглядело как некое наказание, наверное, этих двум министрам либералам. Как они считают. Может быть, это им повезло.
А. Невзоров
―
Они туда нашего Нейлонова не пригласили, нет?
В. Дымарский
―
Милонова?
А. Невзоров
―
А, ну да, да.
В. Дымарский
―
Нет, по-моему.
А. Невзоров
―
Его там сильно не хватает.
В. Дымарский
―
Хотя кто его знает. Он же в питерском заксобрании, по-моему, председатель комитета.
В. Бойко
―
Коллеги, время в этой получасовке стремительно истекает. Мы сейчас сделаем паузу. После середины часа вернемся с новыми интересными темами про Санкт-Петербург 90-х с и новыми вопросами от наших слушателей в том числе.НОВОСТИ
О. Чиж
―
15.35. Это программа «Персонально ваш». Из Санкт-Петербурга публицист Александр Невзоров.
В. Дымарский
―
Я задам вопрос Александру. Тут новость пришла, что Русский музей на пять лет закрывают.
А. Невзоров
―
Да и фиг с ним, в конце концов.
В. Дымарский
―
Почему? Вы не любите…
А. Невзоров
―
Я совершенно равнодушен ко всякой этой всей живописи. Мне безразлично.
В. Дымарский
―
Вот в вас нет патриотизма. В Русском музее вся русская классика.
А. Невзоров
―
Да и совершенно меня не интересует. К тому же могу сказать, что существует прекрасная компенсация этому Русскому музею. На днях открылась галерея знаменитого художника Коли Копейкина. Я не могу, к сожалению, объяснить, как в нее попасть. Потому что меня вели какими-то проходными дворами, затем там надо подниматься на шестой этаж без лифта. Совершенно не надо мочиться на каждой площадке лестничной, хотя обстановочка располагает что называется. И вы оказываетесь в какой-то страшной развесистой, ветвистой трубе. Увешанной блестящими картинками Копейкина, которого лично я считаю восхитительным явлением, человеком, который доказал, что в принципе, не умея рисовать, можно стать великим и знаменитым художником. Как кстати, их двое. Копейкин и Ложкин. Есть еще любимец Интернета Вася Ложкин.
А.Невзоров: Мы имеем дело с бредовой реконструкцией имперских идей. Очень мало связанных с бандитизмом того времени
В. Дымарский
―
Я выдам сейчас ваш секрет, Александр.
А. Невзоров
―
Нда.
В. Дымарский
―
Вы же сами признали, что вы любите Копейкина, потому что вы никого другого больше не видели.
А. Невзоров
―
Нет, я замечал, когда проходил мимо, но я не акцентировался специально на Брюлловых. Мне это совершенно неинтересно. А Копейкин потряс меня несколькими картинами тем, что они настолько злы, они настолько понимаете, в конце концов, все рябь на поверхности воды, вся эта фиготень, с этим легко справится любой Кэнон или Никон. А вот взять и отматериализовать идею, образ времени в картинке, на это, пожалуй, способны сегодня только двое. Номер один это Копейкин и номер два – Вася Ложкин.
В. Дымарский
―
Уважаемые слушатели, ищите произведения Копейкина. И вы поймете вкус Невзорова.
А. Невзоров
―
Вот открылась галерея, ну не могу я объяснить, как в нее попасть. Не знаю я адреса.
В. Дымарский
―
Я думаю, что хотя бы пусть сначала найдут в Интернете. Потом будут искать ходы.
А. Невзоров
―
Еще обязательно надо упомянуть о том, что, наконец, опубликован полный текст Европарламента по Крыму на данный момент. И он опубликован и там с абсолютной настойчивостью повторяется слово «оккупация, оккупация, оккупация». То есть весь цивилизованный мир признает все происшедшее там исключительно оккупацией. Не согласна с этим Россия, которая, как известно, «улица, улица, ты, брат, пьяна». То есть все остальные плохо с ее точки зрения соображают. И еще забавная новость, что Грузия все-таки не может, вот прекрасная страна, но она свою провинциальность, свою деревенскость преодолеть не в состоянии. Поэтому бабах - и она вдруг решила принимать у себя закон о защите чувств верующих. Что само по себе свидетельствует о низком уровне развития.
В. Дымарский
―
Хорошо. Это еще какие-то новости, которые видимо, записаны в знаменитой книжке Александра Невзорова.
А. Невзоров
―
Это я специально, Бычкова меня научила утром, когда я к вам еду, чего-то выписывать.
В. Дымарский
―
Она произвела впечатление на многих людей, которые видели.
А. Невзоров
―
Это у меня тетрадь. Это какой-то пятый том.
В. Бойко
―
Я думал, что Бычкова.
В. Дымарский
―
Мы сейчас читаем пятый том сочинений Невзорова.
О. Чиж
―
А в первых двух история Петербурга…
В. Дымарский – 90
―
х.
А. Невзоров
―
Это была прелестная на самом деле эпоха. И когда пытаются…
В. Дымарский
―
Вас поймали в Интернете с фотографией вместе с Романом Цеповым.
А. Невзоров
―
Меня уличили, что я был знаком и дружил с бандитами. Почему-то никто никогда не предъявлял мне претензий, что я дружил, был знаком с массой милиционеров. Хотя насильничали, грабили, бандитничали эти милиционеры ровно столько же, сколько это делали представители преступных так называемых организованных группировок. Но отличались они сильно менты от бандитов. Вот если, например, придешь к ментам и скажешь, ребята, вот там есть инвалид войны, там плавает в лужах собственного гноя, ему какие-то сволочи не дают полагающейся инвалидной машины. Помните, железная зеленая хрень, у которой мотор чуть ли ни на резиночке. Не дают. Менты сразу делали вид, что их это не касается. А бандиты тут же вставали в полный рост и у подъезда этого ветерана на следующее утро пара-тройка Запорожцев, как правило, стояла. И эти бритые и тупые люди несли ключи, прочувствовавшись. Они вообще были, надо сказать…
В. Дымарский
―
Они тупые или не тупые?
А. Невзоров
―
Нет, преимущественно… Слушайте, меня нельзя спрашивать, тупые, не тупые. Для меня тупость заканчивается там, где начинается хорошее понимание квантовой механики. Поэтому не надо мне задавать этот вопрос. Провоцировать меня на какую-нибудь невежливость в отношении радиослушателей или даже присутствующих. Посему, могу сказать, что они были своеобразные. И тогда в Санкт-Петербурге к этому… бандит была профессия. Вот как парикмахер.
В. Дымарский
―
А в Санкт-Петербурге было больше, чем в других местах?
А. Невзоров
―
Они были сочнее, ярче. Они немедленно покрывались слоем культуры, позолотой петербургской культуры и начинали ярко сиять…
В. Дымарский
―
А позолотой власти?
А. Невзоров
―
И позолотой власти в том числе. Но это была профессия и ведь у них в так называемых группировках даже были трудовые книжки.
В. Дымарский
―
А сколько этих ОПГ было? Кумарин, Тамбовская.
А. Невзоров
―
Была Тамбовская, Казанская, еще несколько группировок, которые периодически пожирали, убивали друг друга.
В. Дымарский
―
Они не только друг друга убивали. А сколько убито из администрации петербургской людей. Маневич.
А. Невзоров
―
Да не думаю, что это дело тамбовских.
В. Дымарский
―
Потому что это все была одна группировка.
А. Невзоров
―
По сути дела, да. Поскольку разбойники были очень влиятельной силой, и они были очень сентиментальные и очень душевные. Я вспоминаю случай, когда… Вот на чем я вообще сломался и пришел к вам дружить к либералам. Сломался я, посыпался окончательно на законе Димы Яковлева, когда я понял, что, к сожалению, сегодняшняя власть это худшее, чем что бы то ни было, что я видел. А у меня это было тоже глубоко личным, поскольку еще в «600 секундную» пору я много снимал и занимался этими детьми в приютах. И вот я помню, как одни работники Смольного все игрушки, переданные немецкой стороной детскому дому на Елизаровском проспекте взяли и сперли. Я об этом рассказал в эфире. И на следующее утро бандиты в кожаных куртках, в адидасовских штанах, сгибаясь под тяжестью мешков, блин, появились в этом интернате и свалили на пол 240 коробок игрушек. Больше, чем было украдено и лучше, чем было украдено. Там вообще…
В. Дымарский
―
Они что исправляли, если можно так назвать ошибки власти?
А. Невзоров
―
Они были живыми людьми.
В. Дымарский
―
Тем не менее, это было некое сращивание преступного мира с властью? Судя по очень многим расследованиям, которые мы знаем, которые, во всяком случае, становились достоянием общественности, не только петербургской даже. Это Салье у вас занималась расследованиями. Другие люди. В общем, складывалась такая картина именно сращивания преступного мира и властного.
А. Невзоров
―
Отчасти было.
В. Дымарский
―
Или они соперничали между собой?
А. Невзоров
―
Нет. Они не соперничали. Отчасти это было, но надо понимать, что в те годы даже самые искренние и убежденные силовики, а таких было несколько в Санкт-Петербурге, я имею в виду людей, которые действительно имели в своей голове некий идеал, образ отчества, некое служение этому отечеству. Такие безумцы были, и я их видел. И одного из них я спас чуть ли ни от самоубийства. Когда эта страна рушилась, и спускались красные флаги с кремлевских башен. И они были, конечно, значительно слабее. А вот так называемые бандиты были почти абсолютной силой. И за решением каких-то таких вопросов имело смысл обращаться к ним. Притом, что это были люди настолько разные, порой трогательные и смешные. Я помню, как пришел ко мне руководитель одного из преступных сообществ, говорит: Глебыч, слушай, напиши мне десять гинекологических терминов. Я говорю, боже мой, тебе зачем. Он говорит: а мне шлюхи надоели, я хочу начать с приличными женщинами крутить. Я говорю: а зачем тебе гинекологические термины. Он говорит: а я буду представляться гинекологом. Я говорю: тебе как, прям с латынью термины. Он говорит: да, я все выучу, тебе сдам.
В. Дымарский
―
Если есть Хирург, почему не быть гинекологу.
А. Невзоров
―
Я ему все написал, начиная… Он через три дня правда сдал и говорит: слушай, какую мне визитку заказать. Я говорю: ты можешь в визитке написать, что ты гинеколог. Может у тебя прозвище такое или хобби. Но ты не можешь писать, что ты доктор наук, профессор, врач. Он говорит: ну просто гинеколог это же скучно. Я говорю: нет, дорогой мой, вот слово «гинеколог» и все. Ладно, - говорит, - я решу вопрос. Через две недели он появился, у него была роскошная вот такого размера визитка, такой-то, такой-то – заслуженный гинеколог Дагестана. То есть надо понимать природу этих людей и то, насколько любопытно было за ними наблюдать. Они очень дорожили отношениями. И я помню, даже когда я взял и, придя к кому-то в офис на 10-й этаж Дворца молодежи, мне показали кучу, граммов 300, наверное, кокаина, который лежал на столе на бумажке. Приготовленный. Я взял высыпал в окно с 10-го этажа, развеяв кокаин над Петербургом. Все побледнели, все напряглись, но никто мне не сказал даже укоризненного слова. Не то какого-то грубого.
В. Дымарский
―
Но это был их бизнес?
А. Невзоров
―
Нет, я подозреваю, что этим они развлекались.
В. Дымарский
―
Тем не менее, хочу вернуться к вопросу, который меня больше всего интересует. Это смычка власти и преступников. Были ли совместные некие коммерческие проекты…
А. Невзоров
―
Наверняка были. И удивительно было бы, если бы их не было. Потому что homo вообще твари корыстные. Вот эволюционный путь их привел именно к накоплению таких качеств. В этом нет ничего плохого, позорного или удивительного. Все лежало неохраняемое. Надо было просто-напросто потрудиться и это все начать брать.
В. Дымарский
―
Можно было между собой конкурировать, а можно было договариваться.
А. Невзоров
―
И старались, конечно, чтобы избежать какой-то лишней стрельбы, договариваться. А что касается руководства города…
В. Дымарский
―
Стреляли тоже, слава богу.
А. Невзоров
―
Ну, если бы не ангельские характеры тогдашних руководителей преступных группировок, то стреляли бы, вообще не прекращали бы стрелять. Здесь как раз надо отдать должное тогда мною очень нелюбимому Собчаку, он понимал, что покой в городе и отсутствие перестрелок из гранатометов, по крайней мере, на Невском проспекте или где-то около Академии художеств. Прецеденты были. У нас и гранатометы тоже шли в ход и по Неве ходили частные красивые белоснежные катера, снабженные торпедными аппаратами, о чем мало кто знает. Но это было. И вот для того чтобы не превратить это совсем в некое пылающее месиво, конечно, я абсолютно понимаю чистоплюя Собчака, который вроде не хотел к этому касаться, но который был вынужден на многие, многие компромиссы идти.
В. Дымарский
―
И закрывать глаза.
А. Невзоров
―
Конечно.
В. Дымарский
―
А было ли отдельной силой у вас Санкт-Петербурге то, что сейчас принято называть кооператив «Озеро» и так далее.
А. Невзоров
―
Нет.
В. Дымарский
―
Вы сказали милиция понятно, то есть тогда это не было как некая организованная группа.
А. Невзоров
―
Поймите, сейчас очень трудно восстановить…
В. Дымарский
―
Вообще КГБ.
А. Невзоров
―
Нет, вот надо сказать комитетчики всегда группируются в свою отдельную структуру. Которая в наименьшей степени коррозирует, чем все остальное. Потому что комитетская школа это все-таки школа очень высокой дисциплины и школа очень высокой брезгливости. И более того, это школа, которая навсегда дает умение и навык оперативной работы.
В. Дымарский
―
Но коммерциализация, тем не менее, там произошла, слава богу. Не только в Питере.
А. Невзоров
―
Не только в Питере. Но к этой коммерциализации приговорило время. Не было другой возможности тогда существовать в этом политическом, экономическом, социальном пространстве, кроме того, как коммерциализироваться. Потому что если ты этого не делал, это делали рядом и давили тебя. Здесь надо понимать, что искать в 90-х годах корни сегодняшнего зла бессмысленно. И ошибочно. Как раз это было время, когда у каждого была возможность соткать свою судьбу, сковать ее, а сейчас мы имеем дело с совершенно другим явлением. Мы имеем дело с бредовой реконструкцией имперских идей. Очень мало связанных с бандитизмом того времени. Сейчас очень много просто врут про 90-е годы, появляются какие-то мелкие врунишки Запольский, которые вдруг начинают, которые никогда в жизни не были посвящены ни во что, но вот знают все. Вы знаете, как у искусствоведов: знать не знаю, рассказать могу. И по этому принципу катают какие-то мемуары. Такого много сейчас как я понимаю. Но верить этому не следует, потому что…
В. Дымарский
―
Это такое веяние, такая мода.
А. Невзоров
―
Дело не в этом.
В. Дымарский
―
Проклинать 90-е.
А. Невзоров
―
Дело не в этом. Дело в том, что всегда нужно сегрегировать. Всегда нужно разделять. И понимать, что если человек что-то пишет про 90-е, то значит, он ничего про них не знает. А тот, кто знает, писать не будет никогда.
В. Дымарский
―
Но Невзоров же рассказывает сейчас про 90-е.
А. Невзоров
―
Ой, помилуйте, это такие вершки. Такие невинные…
В. Дымарский
―
А мы дойдем с вами до корешков, интересно.
А. Невзоров
―
Нет, я не пойду. Потому что это не моя… мне, скажем так, это сейчас неинтересно.
В. Бойко
―
У нас остается две минуты в эфире. Я хотел бы задать еще один вопрос.
А. Невзоров
―
Вы хотели бы от меня еще что-нибудь услышать, наверное, про экстаз Святой Терезы. Я вот чувствую в вашем голосе. Нет, да?
В. Дымарский
―
Мы бы хотели услышать вашу реакцию вот на что. Глава Чечни Рамзан Кадыров в эфире телеканала «Россия-1» заявил, что на территории Сирии действуют бойцы чеченского спецназа, которые в частности обеспечивают разведданными российскую авиацию. И далее шел подробный рассказ про то, что туда были направлены лучшие бойцы, как они собирают информацию и признал даже, что есть, к сожалению, погибшие среди тех, кто там, не знаю корректное ли здесь слово «служат». Присутствуют.
О. Чиж
―
Находятся.
А.Невзоров: Сломался я на законе Димы Яковлева, понял, что власть это худшее, чем что бы то ни было, что я видел
В. Бойко
―
Вы верите в эту информацию?
А. Невзоров
―
Я не допускаю, что Рамзан может просто так взять и наврать. Потому что это опять-таки не тот менталитет. Я подозреваю, что это, скорее всего, правда. И надо учитывать, что чеченцы действительно великолепные воины. И действительно умеют в определенных тактических ситуациях действовать так, как не умеет действовать никто другой. И более того, мало того, что они действуют, но им надо обязательно всему миру рассказать о том, что они действуют потому, что они придерживаются очень правильного представления о том, что не имеет смысла совершать подвиги, о которых никто не знает.
О. Чиж
―
Это чувствуется сейчас такой опыт работы над фильмом «Чистилище»?
А. Невзоров
―
Нет. Я вообще как бы хорошо знаю чеченцев. Не только по собственному фильму. Не забывайте, что я прошел обе войны.
В. Дымарский
―
Интересно, какая будет следующая серия у Александра Невзорова. После «Чистилища». Все-таки ад или рай.
А. Невзоров
―
Ой, для этого уже надо во что-нибудь из этого верить, а я как вы знаете, на это абсолютно не способен.
В. Бойко
―
Мы завершаем. Виталий Дымарский, главный редактор «Эхо Москвы» в Санкт-Петербурге, Александр Невзоров, публицист беседовал с ним. Здесь в этой студии Всеволод Бойко и Оксана Чиж остаются. Потому что у нас скоро…
О. Чиж
―
«Знаменатель» - программа о разных числах. Питеру говорим - до следующей недели.