Эдуард Лимонов - Особое мнение - 2013-04-24

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Здравствуйте. Это программа «Особое мнение», меня зовут Татьяна Фельгенгауэр и я рада приветствовать в этой студии писателя и политика Эдуарда Лимонова. Здравствуйте.

Э.ЛИМОНОВ: Добрый день.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Следили ли вы за первым таким полноценным судебным днем на процессе по Кировлесу, по которому проходит Алексей Навальный?

Э.ЛИМОНОВ: Да. Вынужденно следил.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: вынужденно следили. Какие впечатления от первого дня?

Э.ЛИМОНОВ: Впечатления следующие. Докладываю, как говорят отставные военные. Меньше журналистов. Тогда было, вроде, 3 сотни, а теперь по оценкам 100 человек. Теперь. Меньше гостей. И практически все желающие уместились в зал судебных заседаний. Почему-то судья разрешил даже стоять людям. Ну, вот, уместились, да. Ну, это закономерное явление, когда, вот, растягивается процесс во времени, то к нему люди теряют интерес. Если вдруг не возникают какие-то сенсационные дополнительные детали. Вот. И я думаю, что вот завтра будет еще меньше людей, потом еще меньше. Это... К приговору будет много людей. Обычная история.

Что еще можно сказать? Ну, двусмысленность всего того, что происходит, бросается в глаза. Значит, почему двусмысленность? Постоянно все и комментаторы, и сам Навальный, и даже такой комментатор как Михаил Ходорковский обращают внимание на то, что это политически мотивированный процесс. Ну, слушайте, у нас все процессы политически мотивированные, вот те, о которых мы говорим, кроме явно уголовных. Вот сейчас будет процесс белгородского стрелка, и он будет не политически мотивированный, это явно. А все остальное... Чего же хотел Навальный? Тот, кто...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Нет, ну, Владимир Маркин, представитель Следственного комитета прямо в своем интервью сказал, что это политическое дело.

Э.ЛИМОНОВ: Владимир Маркин, да, сказал. Я знаю, что он сказал, да. Но мы не Владимир Маркин, мы пытаемся разобраться. Я говорю, что да, Навальный – политик. Он сам себя таковым заявлял, таковым его считает часть нашего общества. Потому что бы с ним ни случилось, даже его развод, например, вдруг не дай бог, будет явлением политическим. Все политически мотивировано. Другое дело, что вот эти уголовные... Его судят по уголовному делу. И двусмысленность возникает из-за того, что это уголовное дело – оно имеет место быть. Мы не знаем результата, виновен он, не виновен. Но как политик ему бы лучше было бы не выступать в подобном контексте. Понимаете? Ему надо было оберегаться и не входить ни в какие вот эти бизнес-истории странные, двусмысленные.

В те годы (я верю и знаю), в те годы, в 90-е годы его, вроде, пытаются обвинить за 2009-й год. Но тем не менее, это российская предпринимательская традиция вести свои дела неряшливо и кое-как. И, безусловно, никто не отказывался от прибыли, и прибыль эта не снилась. В сравнении с западными странами у нас предприниматели хапают, что могут. И, конечно, как советник губернатора края он имел возможность, даже не желая того, но он влиял на людей. И это... Понимаете, отсюда вырастает двусмысленность. И такой двусмысленности, вот, будет 4 уголовных дела. И это сразу бросает огромную тень на него, что бы он там ни говорил, как бы он ни защищался.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть эта двусмысленность идет во вред Алексею Навальному?

Э.ЛИМОНОВ: Да конечно во вред Алексею Навальному, во вред той части оппозиции, которую он представляет. И во вред тем людям, которые его защищают с пеной у рта и кричат о политической мотивированности.

Да это ясно, что политически мотивировано. Дальше что? А где же история с лесом? Там была прибыль чрезмерная. Вот, о чем речь идет.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Думаете, кого-то будет интересовать?

Э.ЛИМОНОВ: Я думаю, что у нас таких еще 100 тысяч человек найдется как Навальный, но они не занимаются политикой. Понимаете? Они не занимаются политикой, поэтому с них взятки гладки. Русский бизнесмен ведет неряшливо свои дела, не отказывается от больших прибылей, если надо. Если немножко можно закрыть глаза на закон, закрывает. Но он не имел морального права на это. Поэтому все, кто его, и он в том числе, кто сейчас с упоением кричит, что это политически мотивировано... Ну, конечно. Он называл президента там, по-моему, шакалом, да? И он хочет после этого, чтобы ему не дали ответного удара? Или ты не занимайся коррупцией, милый. Потому что ты, проходя под таким...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Слушайте, так это получается, ничем нельзя заниматься вообще в стране.

Э.ЛИМОНОВ: Нет, не надо, не надо. Не надо. Вот, пожалуйста, не подтасовывайте. Причем ничем?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Либо ты занимаешься только политикой, либо ты тогда делай, что хочешь.

Э.ЛИМОНОВ: Чини велосипеды, пиши книги как Эдуард Лимонов и тогда к тебе... Мне никто не может сказать, что я что-то в бизнесе кого-то где-то смошенничал. Мне могут предъявить какие-то другие обвинения. И предъявляли, да? И у меня были государственные преступления, но никто не мог сказать, что я близко стоял к каким-то деньгам. Мошенником меня никто никогда не может назвать.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Политика и деньги – вещи несовместные.

Э.ЛИМОНОВ: Вот какая история. Я хочу сказать, что это плохо пахнет. Как бы ни старались все наши благонамеренные, рукопожатные, тысячу раз честные как лопата ребята доказывать, что он ни в чем не виноват, но... Простите меня.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ничего страшного, ничего страшного. И тем более, что у нас сейчас должна быть минутная пауза в эфире. За это время, я надеюсь, мы выключим все средства связи. А вам напомню, что у нас есть SMS специально для наших слушателей и зрителей +7 985 970-45-45. Свои вопросы Эдуарду Лимонову вы можете задавать. Через минуту мы к вам вернемся. Это программа «Особое мнение».

Э.ЛИМОНОВ: Валяйте. Давайте вопросы. Где они?

РЕКЛАМА

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Продолжается программа «Особое мнение», в которой сегодня выступает писатель и политик Эдуард Лимонов. Вы упомянули уже так называемого белгородского стрелка. Сегодня уже какие-то подробности его задержания стали известны. И уже говорят, что суд над ним будет открытым, можно будет следить за этим процессом. Тут много разных вопросов в связи с этой историей. В частности, в очередной раз всколыхнулась дискуссия относительно свободного приобретения и ношения оружия. У вас какая позиция по этому вопросу?

Э.ЛИМОНОВ: Я всегда выступал за ношение оружия, за ношение личного оружия, за возможность. Мне, конечно, никто этого... Я был осужден по как раз статье за приобретение большого количества оружия и взрывчатки, так что мне никто оружия не даст. Но тем не менее, я вот как в данном случае не заинтересованная сторона считаю, что граждане, да, должны не сумасшедшие и нормальные, здоровые граждане, особенно семейные – они должны иметь оружие, чтобы защитить себя. Не приставишь к каждому гражданину полицейского.

А что касается вот этой истории с белгородским стрелком, мне кажется, она... У нас нет точных данных (видите, он отказался давать показания, даст показания только на суде). Но я предполагаю, что она имеет ту же природу, что и, вот, американские преступления.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: В Бостоне.

Э.ЛИМОНОВ: Да ну Бостон. Причем здесь Бостон?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, мало ли.

Э.ЛИМОНОВ: Я имею в виду американские преступления того же типа.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А, стрелки. Беспорядочная стрельба, да.

Э.ЛИМОНОВ: Когда врывается бывший студент колледжа или нынешний студент, или там почтовый работник начинает стрелять во все стороны, этому огромное количество примеров. Это феномен вот этой, такой жизни в обществе, жизни городской, скученной, извращенно, ну, вот, профессиональной, извращенно студенческой, какой-то такой ненависти, вражды, желания славы какой-то, мщения. Конечно. А как это? Это феномен скученности наших городов, наших офисов.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть это болезнь города?

Э.ЛИМОНОВ: Болезнь города, да, конечно.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Как бороться с этой болезнью? Или уже никак?

Э.ЛИМОНОВ: Вы знаете, ее пытаются (эту болезнь) каким-то образом описать. И есть книги на эту тему, выходят в США. Вот, надо переводить хотя бы эти книги. Переводить, пытаться понять, что происходит. Потому что я не вижу никакой мотивировки, вот, в частности, у этого белгородского стрелка. Ну, вот, злость на, якобы, его обидели не то продавцы этого оружейного магазина, не то в каком-то соседнем ресторане, совершенно там непонятно.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но для России это явление сравнительно новое.

Э.ЛИМОНОВ: А вот недавно был аптечный стрелок.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да, был вот этот Виноградов в аптеке. Э.ЛИМОНОВ: Тоже, по-моему, 6. Адвокат, добропорядочный адвокат.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но все равно сравнительно недавно вот такое.

Э.ЛИМОНОВ: В сети аптек Ригла, пожалуйста, пришел и стал стрелять. Всё. У нас это относительно новое. Но это будет. Это будет происходить. Это феномен скученной жизни в больших городах и в офисах.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А работу полиции как бы вы оценили вот в этой операции по поимке?

Э.ЛИМОНОВ: По-моему, отлично. Двое суток всего. Двое суток. Я, честно говоря, никогда не сомневался в возможностях нашей полиции. Никогда. Я вообще считал... Ну, как бы, знаю достаточно. Вынужденно достаточно неплохо зная, как полиция работает, я могу сказать, что никогда не сомневался. У нас был и в советские времена великолепный МУР. Чего там сейчас говорят? Мы могли научить многому. Другое дело, что всю эту систему в период распада СССР, ее трясло, лихорадило, люди уходили, им ничего не платили. Но вот видите? Таланты и профессиональные умения не пропьешь – у нас такие люди есть.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Эдуард Лимонов в программе «Особое мнение». Давайте про майские акции поговорим с вами.

Э.ЛИМОНОВ: Давайте.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Левая оппозиция 1-го мая, я так понимаю, получила согласование у московских властей, да?

Э.ЛИМОНОВ: На сегодняшний день согласования нет. Завтра в 15 часов в мэрии ожидают, вот, представителей левых радикальных сил с тем, чтобы, наконец, остановиться на каком-то варианте, на каком-то маршруте проведения шествия и митинга.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но просто вот буквально полчаса назад пришло сообщение от движения РОТ Фронт о том. что мэрией Москвы согласован левый марш, марш трудящихся 1 мая от памятника Тимирязеву на площади Никитских ворот до Новопушкинского сквера.

Э.ЛИМОНОВ: Это подавал не только РОТ Фронт, а в общей сложности там было 5 маршрутов различных организаций. Поэтому, вот, видимо, это один из вариантов, который предложили. Но окончательный, насколько мне известно, окончательный ответ будет завтра. Вот, в мэрии будет это все дискутироваться. Меня там не будет, потому что я как красная тряпка, я не среди заявителей. Но там люди будут отстаивать наши интересы, да.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А какой вы хотите маршрут, каким составом планируете пойти?

Э.ЛИМОНОВ: Собираются выходить практически все левые радикальные организации России. Там есть и Левый фронт, там есть и нацболы, и помимо этого все коммунистические организации. Московский Горком Компартии – это господин Лакеев и его товарищи, вышедшие в свое время из КПРФ. Ну, масса организаций. И анархисты обязательно.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Такая большая праздничная акция.

Э.ЛИМОНОВ: Большая, да. На прошлый Первомай было около 4 тысяч человек, и тогда маршрут был от Трубной площади по бульварам и митинг на Чистых прудах. В этом году власть не дает Чистые пруды – она их, по-моему, закрыла вообще для подобных мероприятий.

Ну, это, знаете, это демонстрация левых сил исключительно. Так повелось, Первомай принадлежит конкретно левым. Его, конечно, пытались за эти годы каким-то образом извратить, но, на самом деле, это солидарность четвертого сословия, самых угнетенных классов и тех партий, которые отстаивают интересы этих классов.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вы упомянули Левый фронт, деятельность которого сейчас приостановлена решением прокуратуры. Как вы считаете, какое будущее ждет эту политическую организацию?

Э.ЛИМОНОВ: Все зависит от их крепости кишок, как говорят. Вот, если они выстоят... Очень сложно работать под этим катком репрессивной машины. Мы, вот, запрещены были, партия была, моя первая партия была запрещена с 2007 года, затем мы создали в 2010-м партию Другая Россия. Но у нас масса людей пострадала из-за якобы принадлежности к Национал-большевистской партии, хотя, мы уже создали другую партию, работали в рамках этой партии. Но я думаю, им будут пытаться впредь вменять в вину, что они до сих пор продолжают деятельность Левого фронта. И это могут быть... Вон у нас был только что процесс, закончившийся более или менее осуждением, но более или менее так, счастливо, то есть никто не попал за решетку, это процесс 12-ти в Санкт-Петербурге. У нас постоянно проходят вот такие преследования в Приморье очень много, в Амурской области, во Владивостоке. Масса примеров, постоянно это происходит. Мы об этом даже не пишем, потому что мы к этому привыкли, но, тем не менее, процессы идут. И, видимо, и будут пытаться точно также раскатать, расчленить, перессорить. Но я надеюсь, они выдержат.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Еще одну акцию планируют в начале мая оппозиционные силы, но другие. 6 мая, годовщина. И был представлен доклад по прошлому году 6 мая. Как вы считаете, правильно ли из этого делать?..

Э.ЛИМОНОВ: Доклад чей?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Была общественная комиссия, провела свою проверку, сказала, что во всем виноваты власти, они провоцировали, а люди, которых называют «узниками Болотной», они, значит, защищались. Правильно ли 6 мая делать вот такую дату, скажем?

Э.ЛИМОНОВ: Я вообще не сторонник юбилейных дат, потому что они, в конце концов, превращаются в такие, мертвые события. Это так. КПРФ выходит по мертвым датам, для них это мертвые даты 7 ноября – они в этом не участвовали.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, 1 мая.

Э.ЛИМОНОВ: Ну да, 1 мая тоже. Но для них это мертвые даты. Ни в революции они не участвовали... Они не соответствуют по всем параметрам, к сожалению, к глубокому моему сожалению. КПРФ – это партия умеренная, партия соглашательская. И ее активисты и рядовые достойны лучшей участи. Но руководство ведет ее не туда. То же самое можно сказать и о том событии, которое готовится на 6 мая. Относясь... Абсолютно я отношусь с абсолютным почтением к тем 27-ми нашим товарищам, кто попал за решетку, кто под домашний арест. Но я отношусь безо всякого пиетета и с огромным раздражением к Координационному совету, глупо выбранному между собой в интернете. И к тем лидерам тем более, которые предали протест в 2011 году, в декабре. Пока эти люди каким-то боком возглавляют протестное движение буржуазии, я не могу с ними работать.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Очень наши слушатели просили вас поучаствовать в таком сейчас занятии... Скоро будет прямая линия с Владимиром Путиным. Все отчаянно к этому готовятся.

Э.ЛИМОНОВ: Ой. Людям больше делать нечего. Взрослые мужчины, женщины...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Есть ли у вас вопрос к Владимиру Путину?

Э.ЛИМОНОВ: Какие вопросы к Владимиру Путину? Никаких вопросов к нему нет.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Совсем никаких?

Э.ЛИМОНОВ: Владимир Путин должен уйти, это ясно. Но он... Понимаете, он должен уйти не для того, чтобы на его место пришел Немцов или Навальный. Я считаю, что это два сапога – пара, один другого не краше. Тот же либеральный радикализм, будет проводиться политика реформ, граждане будут получать все меньше. Все так же 1% наших богатеев будут держать в руках 71% наших национальных богатств. Это нет, это не пойдет.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Если, все-таки, вернуться к прямой линии, а вы вообще за общением Владимира Путина с народом следите или нет?

Э.ЛИМОНОВ: Я считаю, что Владимира Путина надо изолировать от народа, народ надо изолировать от Владимира Путина, интеллигенцию надо изолировать от Владимира Путина, надо всех...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Всех изолировать от Владимира Путина.

Э.ЛИМОНОВ: Обязательно. Нельзя с этой властью сотрудничать. Я говорю это годами. Когда это дойдет до людей? Надо выйти из всех Советов при президенте. Если вы оставите его одного с его этим кухонным кабинетом, то все это быстро кончится. А так как мы видим постоянно сотни людей, снующих между... Правозащитников, которые греются у власти, депутатов Государственной Думы из якобы оппозиционных партий. Всё это склеивает режим и заставляет его держаться.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Всё я поняла, хорошо. Вопросов тогда для Владимира Путина мы не будем никаких задавать.

Э.ЛИМОНОВ: Ну, у нас, по-моему, уже пришли читать...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да, к тому же нас сейчас подвинут новости. Мы на 3 минуты уходим из эфира, после чего возвращаемся с «Особым мнением», главным героем которого сегодня является Эдуард Лимонов.

Э.ЛИМОНОВ: Я не... Я – ваш антигерой на «Эхе».

НОВОСТИ

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Продолжается программа «Особое мнение», меня зовут Татьяна Фельгенгауэр. Напоминаю, что в гостях у меня сегодня писатель и политик Эдуард Лимонов. Еще одна тема последних дней, которую очень активно обсуждают и ждут, чем же там все дело закончится, это суд над Константином Лебедевым. Гособвинение просит 5 лет колонии для него за организацию беспорядков на Болотной площади. Понятно, что сейчас там все в закрытом режиме, потому что была сделка. Как вы думаете, посадят ли Лебедева?

Э.ЛИМОНОВ: Должны посадить по логике вещей, конечно. А как? Должны покарать за деяние. Он, ведь, признал всего-навсего. Раз признал, значит, должна быть кара. Деяние-то было.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну так он мало того, что признал, он еще и про всех рассказал.

Э.ЛИМОНОВ: Ну... Видите...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: За это могут, наверное, скостить?

Э.ЛИМОНОВ: Ну, наши... Ему скостят. Там, по-моему, до 10 лет за организацию массовых беспорядков, если не больше. Там, по-моему, вообще статья очень тяжелая. Подготовка. У него, кажется, подготовка к массовым беспорядкам.

Нет, ему должны, конечно, дать. Возможно, дадут меньше, чем просил прокурор. Может быть, дадут 3 года или 4 года.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но это будет реальный срок?

Э.ЛИМОНОВ: Реальный срок, конечно, общего режима, наверняка.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Как это скажется на судьбе остальных людей, про которых Лебедев рассказал?

Э.ЛИМОНОВ: Ну, из моего собственного опыта, из того, что я знаю, он будет, наверное, свидетелем на их процессе. Будет, наверное, давать показания либо его показания будут озвучены на этом процессе без его присутствия. А, скорее всего, с его присутствием, наверное.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ничего хорошего остальных не ждет.

Э.ЛИМОНОВ: Ничего хорошего. Дело в том, что чтобы доказать... Вот сейчас все зависит от Развозжаева, на мой взгляд, насколько я понимаю ситуацию. Вот, если он даст признательные показания или подтвердит то чистосердечное признание на 10 страницах, которое он уже написал (мы знаем о его существовании), значит, тогда Удальцова можно сажать конкретно и, видимо, надолго. Потому что достаточно 2 свидетеля, и, вот, пожалуйста, есть оперативная съемка. Этого, на самом деле, достаточно, хотя я уверен, что у Следственного комитета припасены еще второстепенные какие-то свидетели и, может быть, они не оставляют мечту добыть большого грузина Гиви Таргамадзе и его тоже представить на этом суде, что очень возможно. Мне кажется, что его могут сдать новые грузинские власти. Почему нет?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Зачем он им?

Э.ЛИМОНОВ: Ну как? Как? Ну как? Абсолютно необходим. Во-первых, все злодеи должны быть пойманы, да? Все они должны предстать перед судом. А во-вторых, мое впечатление такое, что господин Таргамадзе тоже прямо не таких уж святых убеждений. И кто знает?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, то есть тут конечная цель – чтобы все плохие парни сели?

Э.ЛИМОНОВ: Конечная цель – доказать существование этого заговора, доказать, что то, что обсуждалось на вот этой оперативной съемке... Не говорите о фильме «Анатомия-2». Это дебильная поделка НТВ. Речь идет об оперативной съемке, подлинность которой признал уже Лебедев. Теперь, вот, нужны показания Развозжаева, либо у них уже есть, если Развозжаев найдет в себе силы противостоять этому всему, то у них уже есть, видимо, еще какие-то второстепенные показания. И показания Гиви Таргамадзе тоже не будут лишними.

Нужно доказать, что была спланированная вот эта вот операция, массовые беспорядки. И готовились в будущем такие же беспорядки.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И потом этим обвинительным приговором потрясать?..

Э.ЛИМОНОВ: Нет. А потом уже... Речь идет тут о двух вещах – о нейтрализации протеста и о наказании. Наказание может быть сильным, может быть не очень. Может быть кое-каким или условным, да? Это уже мы не знаем, каково степень там желчи и злобы, и реванша, какая она в верхах власти. Мы не можем это предсказать.

Но они уже нейтрализовали успешно. Они нейтрализовали Удальцова, вся сила которого была вот в этом личном появлении на митингах и повсюду. И, конечно, мы теперь видим, что он был мотором. Как ни странно, этот выходец из левой среды, был мотором либерального сопротивления власти. Мы видим, что без него сейчас все как-то завяло. Вы видите, что ничего особенного... Но он же каждый раз выступал с какими-то предложениями, иногда умными, иногда не очень, но тем не менее. То сесть на асфальт, то пойти... И постоянно, постоянно выступал с инициативами.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То фонтан.

Э.ЛИМОНОВ: Да. И мы видим, что сейчас он успешно нейтрализован. Что вы слышали о нем после 9 февраля? Ничего особенного, нигде не может появиться и личным примером... То есть он уже превратился в какого-то такого человека-символ. Где он появлялся, там начиналась какая-то буза. А он сейчас сидит. Далеко хуже, чем если бы он сидел в тюрьме. В тюрьме дует героический ветер, да?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну да. Мученик.

Э.ЛИМОНОВ: А в домашних условиях ну чего там? На газе что-то жарится там, парится.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть получается, что, там, условная операция по нейтрализации протестного движения проведена успешно?

Э.ЛИМОНОВ: Она проведена... Если бы я не был противником режима, я бы сказал, что блестяще. Но мне не хочется особенно этого признавать. Мне и моим товарищам режим Путина испортил судьбы, многим, да? Многим. Вот, партия создавалась в 1994 году. Надежды, судьбы, личные судьбы. Судьбу страны. Но я вынужден признать, что очень многому власть научилась и действует коварно, тонко. И, вот, главное, что они не очень теперь настаивают на наказании. Им важна нейтрализация.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть изменился подход к работе с оппозицией.

Э.ЛИМОНОВ: Изменился подход. Они многому научились. Они работают... Ну, будем откровенны. Пусть меня потом не обвиняют, что я кого-то хвалю. Я просто хочу сказать, что они работают по лучшим европейским стандартам, никого особенно там не... Ну, как бы, услали Развозжаева в Ангарск, да? Или в Иркутскую тюрьму пугнуть. Ну, он приехал живой, целый, вернули. Сейчас, вроде, опять собираются его по какому-то поводу отослать в Челябинск.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А вот интересно получается. То есть по, там, условно по политическим делам власть действует тоньше и мягче, чем условно по экономическим, когда дело касается денег. Там, вспомните историю с Магнитским. Или, вот, как надолго посадили Ходорковского.

Э.ЛИМОНОВ: Ну, Ходорковского особая была история. Вы помните, Путин проговорился и сказал, что у него там, за ним кровавые...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да, руки по локоть в крови, он сказал.

Э.ЛИМОНОВ: Я слышал об этой истории, когда я вышел из тюрьмы в 2003 году. Я вышел летом, а Ходорковский сел в октябре. И мне ее рассказал один такой знакомый мой давний, ну, не друг явно. И он работал когда-то и в Кремле там, и прочее такое. Вот такой, случайно я его вижу раз в 100 лет. И он мне сказал, то же самое тогда сказал, что, типа, ты не знаешь. Я защищал перед ним. Нет, это было как раз в период посадки. Он говорит «Ты не знаешь, кого ты защищаешь». То есть у них одни и те же, одна и та же вера в то, что Ходорковский, на самом деле, виновен, а они не могут доказать. Вот объясняется и поведение и Путина, и эта жестокость к Ходорковскому. Это ничего, конечно, не объясняет, это беззаконно в известной степени, но, тем не менее, хотя бы объясняет поведение нашей власти.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Еще одна тема, про которую нельзя не поговорить, ну, хотя бы там на 2 минуты – это, конечно, теракт в Бостоне и братья Царнаевы. Старший был убит во время захвата, младший сейчас находится в больнице и письменно там как-то объясняет. Вот, в общих чертах как это могло вообще случиться? И что теперь будет?

Э.ЛИМОНОВ: Ну, ислам – крайне не то, что популярен. У нас почему-то все говорят, это старая религия, там, самая молодая из старых религий. Но ислам переживает огромный подъем. У них как во времена христианства, во времена Крестовых походов. Они живут сейчас огромной такой вот уммой, этой общиной несколько миллиардов людей уже, да? И они на подъеме. Они используют свою религию вот эту вот, уже тоже очень старую, как средство единения и борьбы с европейскими ценностями. Безусловно. Сомнений никаких нет, идет страшная война. И они прожили несколько столетий в таком унижении постоянном. Помните судьбу Турции, судьбу всех мусульманских стран, которые просто некоторое время были вообще колониями Европы. И сейчас они переживают процесс Ренессанса политического, культурного, И все это на основе ислама.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Что будет? Вот, очень коротко.

Э.ЛИМОНОВ: Очень тяжело будет. России будет очень тяжело. У нас, к сожалению, такая судьба, что у нас есть и 30 миллионов мусульман, и мы не можем игнорировать эту историю, и мы не можем с ними сражаться. И это было бы бесстыдно, нечестно. Надо находить какой-то общий язык, надо, видимо, усиливать федерализм. Я бы лучше, конечно, всех заставил жить по одному кодексу, но это я понимаю, что это невозможно. Это невозможно. Поэтому надо менять многое.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Очень коротко на «да» или «нет». Компромисс возможен тут?

Э.ЛИМОНОВ: У нас нет выхода. Либо мы все друг с другом будем воевать как Индия с Пакистаном, да? У нас будут миллионы убитых, там, 13 миллионов беженцев как в 1947 году воевала Индия с Пакистаном.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Спасибо большое. Это было «Особое мнение» с Эдуардом Лимоновым. Большое спасибо, Эдуард Вениаминович.

Э.ЛИМОНОВ: Спасибо вам.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Всем счастливо.