Михаил Барщевский - Особое мнение - 2013-02-12

А.ПЛЮЩЕВ: Здравствуйте. Программа «Особое мнение», меня зовут Александр Плющев, вы смотрите и слушаете нас на RTVi и на «Эхе Москвы», в гостях у нас сегодня Михаил Барщевский, юрист. Добрый вечер.

М.БАРЩЕВСКИЙ: Добрый вечер.

А.ПЛЮЩЕВ: Ваши вопросы – +7 985 970-45-45 или через Twitter-аккаунт @vyzvon. Также не забывайте о кардиограмме эфира, она сопровождает видеотрансляцию на сайте «Эха Москвы», там можно согласиться или поспорить с Михаилом Юрьевичем.

Ну, начнем с главной новости сегодняшнего дня, одной из. Президент Путин внес в Госдуму законопроект о запрете чиновникам иметь счета в загранбанках. Насколько это дело перспективное, прежде всего?

М.БАРЩЕВСКИЙ: Ну, прежде всего, в вашем вопросе есть одна оговорка, фраза, которая как раз является интригой. Вы сказали «В загранбанках».

А.ПЛЮЩЕВ: Да, ну, в иностранных банках, конечно.

М.БАРЩЕВСКИЙ: А там сказано «В иностранных государствах».

А.ПЛЮЩЕВ: Да. Загранбанки – это наши, разумеется.

М.БАРЩЕВСКИЙ: А это, на самом деле, большая интрига, потому что было предложение Грефа о разрешении российским чиновникам хранить счета в российских загранбанках. И поэтому... Я не видел еще текста законопроекта, он только внесен, в правительстве он еще не был, поэтому, на самом деле, очень интересно, как в законопроекте этот вопрос решается.

Что касается моего отношения к этому законопроекту. Я, когда был внесен первый депутатский законопроект про запрет на недвижимость и счета, если внимательные радиослушатели обратили тогда свое, извините за тавтологию, внимание, я весь свой пафос выступления (а я был противником этого законопроекта и являюсь противником) направил против вопроса, касающегося недвижимости, потому что считаю это непродуктивным, считаю это не умным, легко обходящимся и так далее, и так далее. И не говорил ни слова про счета. На всякий случай напомню радиослушателям, что у меня нет заграничных счетов, у меня нет заграничной недвижимости. На всякий случай сообщаю, что у меня нет мигалки. Поэтому, вот, я выступаю в данном случае как лицо не заинтересованное.

Что касается запрета на иностранные счета. Ну, в российских банках процент выше, намного, поэтому я не очень понимаю, зачем хранить деньги в иностранных банках. Ну, лично я не понимаю. Я – человек жадный, и я хочу хранить деньги там, где процент выше. А на сегодня самый высокий процент в России. Поэтому я не очень понимаю, в чем кайф хранить деньги за рубежом.

А.ПЛЮЩЕВ: Ну, например, чтобы невозможно было, точнее, труднее было арестовать или где тратишь, там и хранишь.

М.БАРЩЕВСКИЙ: Значит, никаких проблем арестовать нету. Где тратишь, там и хранишь. Это разумно. Если семья живет за рубежом, то и счета надо иметь за рубежом. Это правда. Не знаком с этой ситуацией на личном опыте, поэтому не могу прокомментировать.

Мне сейчас просто очень интересно узнать, на самом деле, такое, знаете, любопытство гложет: а сколько миллиардов долларов сейчас вернется в Россию? Ну, куда деньги девать? Их же не скушаешь. Там же в законопроекте путинском есть еще очень интересная такая юридическая хитрость: запретить иметь счета и хранить наличные деньги, то есть запрещено иметь и ячейку в банке заграничном. То есть снять со счета, положить в ячейку тоже нельзя. А для несведущих могу сказать, что хранение денег в ячейке столь же прозрачно как хранение денег на собственном счете.

Поэтому, на самом деле, обладателям иностранных счетов сейчас придется в достаточной степени сложно.

А.ПЛЮЩЕВ: Ну, эксперты говорят, что закон можно будет легко обойти, особенно если у тебя есть совершеннолетние дети – они не подпадают.

М.БАРЩЕВСКИЙ: Если есть совершеннолетние дети, то закон легко обойти. Но дело все в том, что, ну, по крайней мере, по моим наблюдениям совершеннолетние дети живут своей жизнью самостоятельной. И совершеннолетние дети имеют привычку почему-то жениться и выходить замуж. А некоторые браки почему-то распадаются. И если ты свои денежки положишь на счет своего сына, а потом у него окажется бойкая женушка, которая при разделе имущества потребует половину этих денег, то эти деньги будут выглядеть как совместно нажитые.

А.ПЛЮЩЕВ: Если они нажиты во время брака.

М.БАРЩЕВСКИЙ: Но ты же деньги-то положишь на его счет во время брака. Значит, надо оформлять договор дарения, чтобы они не подлежали разделу. То есть это такое... Это геморрой.

А.ПЛЮЩЕВ: Ну и пользоваться своим счетом через кого-то, даже через близких трудновато.

М.БАРЩЕВСКИЙ: Ну да.

А.ПЛЮЩЕВ: Ну, насчет недвижимости – давайте вернемся к этому. Вот сегодня вице-спикер Госдумы Железняк сказал, что чиновники смогут иметь недвижимость за рубежом, но обязаны ее декларировать. То есть, если я правильно понял, путинский законопроект – он даже мягче, чем депутатский. Депутаты что-то погорячились немножко.

М.БАРЩЕВСКИЙ: Нет, смотрите. Было 2 депутатских. Был законопроект Железняка, который говорил о необходимости задекларировать иностранное имущество за границей. По поводу этого законопроекта я всегда говорил и повторяю сегодня, что законопроект этот не глупый, он просто бессмысленный. Бессмысленный он потому, что чиновники и сегодня обязаны декларировать все свое имущество с указанием адреса места расположения. Железняк предлагает декларировать отдельно иностранное имущество. Ну хорошо, тот же слон, вид сбоку. Пожалуйста. Этот законопроект не глупый и не безвредный, он просто бесполезный, потому что, ну, надо уметь читать документы, которые уже существуют. Это первая вещь.

Вторая вещь. Проблема законопроекта Железняка как и законопроекта по счетам депутатского, не путинского... Я повторяю, я не видел законопроекта. То, что я могу судить по ИТАР-ТАСС, Путин сужает круг декларантов. Потому что по депутатскому законопроекту получалось где-то... Ну, мы спорили (эксперты), кто-то говорил, 5 миллионов фигурантов, кто-то говорил, 10 миллионов фигурантов. Отследить невозможно ни в том, ни в другом случае. Насколько я понимаю, путинский сужает круг декларантов. Там говорится о тех, кого назначает генпрокурор, правительство и президент. То есть это не муниципалы и далеко не все регионалы. И вот тогда это можно будет отслеживать.

Второй депутатский законопроект (осенний) – это законопроект Трапезникова, который запрещал и счета, и недвижимость. Не декларирование предусматривал, а запрещал владеть. Вот этот законопроект я всегда считал (использую политкорректное слово) нецелесообразным и недостаточно продуманным в деталях, ну, просто неисполнимым, легко обходящимся и бессмысленным. Вот, просто бессмысленным по... Знаете, есть... Ладно, буду сдержанным в терминах.

Вот этот законопроект сегодня, хотя он и прошел в первом чтении, я думаю, что у него дальнейшей судьбы нет. Законопроекты Путина и Железняка – они друг другу не противоречат. И тот, и другой не лишены здравого смысла абсолютно.

Президентский законопроект – он еще содержательный, он вводит некую норму, новую норму, новеллу. К каким последствиям это приведет, не знаю. Я, например, не исключаю того, что у нас сейчас на госслужбе появится много вакантных мест.

А.ПЛЮЩЕВ: То есть люди предпочтут счета за границей и все такое, не найдя какого-то выхода обойти этот закон?

М.БАРЩЕВСКИЙ: Да. Думаю, что это вполне возможно.

А.ПЛЮЩЕВ: Интересно.

М.БАРЩЕВСКИЙ: Но тут еще одна вещь, Александр. Есть еще одна вещь, то, о чем пока, по крайней мере, сегодня все молчат. Если у человека за границей лежит на счете 100 тысяч долларов, например, или даже миллион долларов, и они у него задекларированы в плане происхождения, то есть соответствуют декларации о доходах... Ну, вот, он сколько заработал за 10 лет на госслужбе, столько и там положил. То у него нет проблем их вернуть в наш банк, перевести сейчас в наш банк. А если у него лежит там, условно говоря, тот же самый миллион долларов, а он на госслужбе всего 2 года и по декларации он зарабатывал по миллиону рублей в год, то при переводе денег оттуда сюда у него возникает другая проблема.

А.ПЛЮЩЕВ: Отмыть надо.

М.БАРЩЕВСКИЙ: А! А отмыть-то сегодня на Западе – хрен отмоешь. Вот там с отмывочным законодательством, с Money laundering там очень большие проблемы.

И возникает-то проблема сейчас... Почему я говорю, некоторые будут увольняться? Проблема не в том, где хранить деньги, а дело все в том, что там их можно было хранить втихаря, а при переводе сюда придется показать или могут возникнуть вопросы, а откуда? И все откатные схемы уже здесь проявляются. А на фоне кампании борьбы с... Сейчас это называется «коррупцией», а, на самом деле, с пилежом бюджетных средств, с хищениями, становится все совсем интересно.

А.ПЛЮЩЕВ: Получается, ваш коллега по адвокатской деятельности Анатолий Кучерена (он – член Общественной палаты) работает на как раз тех, кто боится вот этой схемы, о которой вы только что рассказали. Потому что Анатолий Кучерена сказал Интерфаксу, что по его мнению вот этот законопроект не должен иметь обратной силы. «Действие закона, - сказал Кучерена, - должно не распространяться на счета и имущество, приобретенные должностными лицами до его принятия, то есть закон не должен иметь обратной силы».

М.БАРЩЕВСКИЙ: Мы с Толей – друзья, но истина дороже. Значит, у меня другое мнение. Этот закон введет запреты на владение счетами с такого-то числа.

А.ПЛЮЩЕВ: Ну, там 3 месяца, вроде бы, говорят.

М.БАРЩЕВСКИЙ: 3 месяца – переходный период для того, чтобы с этими счетами разобраться, и он не будет иметь обратную силу. Но просто, вот, у меня сегодня есть счет, да? Ну, у меня как раз нет, но вот у кого-то есть счет. Закон не вводит ответственность за то, что он у меня есть сегодня – он мне предписывает в течение 3-х месяцев его закрыть. Поэтому речь не идет об обратной силе. Я думаю, что Толю либо неправильно процитировали, либо неправильно задали вопрос.

А.ПЛЮЩЕВ: О’кей. Тогда вопрос к вам не столько уже как к юристу, а как к человеку, входящему в российскую политическую элиту, если можно так выразиться.

М.БАРЩЕВСКИЙ: А можно меня оттуда вычеркнуть?

А.ПЛЮЩЕВ: Вы считаете себя членом российской политической элиты? Все говорят, что идет разговор о построении национально-ориентированной элиты. Вот, с помощью этих мер удастся ли ее построить?

М.БАРЩЕВСКИЙ: И тут он начал свою любимую песню. До тех пор, пока не будет проведена коренная реформа судебной системы, ни одна реформа ни в одной другой области не будет реализована. Потому что национальная элита может чувствовать себя комфортно в своей стране при условии своей защищенности, защищенность дает только судебная власть, судебная ветвь власти. Если не будет восстановлен доверие к судебной ветви власти, то эта национальная элита, особенно те, кому есть, что иметь и что сберегать, будет стараться вывести свои сбережения, имущество туда, где есть судебная власть, которой они доверяют.

А.ПЛЮЩЕВ: Ну, это, с одной стороны. А с другой, вот, смотрите. Сегодня у нас на сайте «Эха Москвы» я читал блог нашего с вами общего знакомого Алексея Навального, и там много рассказывается про недвижимость господина Пехтина из «Единой России». И утверждается, что он не задекларировал пару объектов недвижимости. Я вот больше чем уверен, что вот эта недекларация господина Пехтина – она никого не заинтересует абсолютно. Во-первых, потому что это не показано...

М.БАРЩЕВСКИЙ: А вот не знаю, вот не знаю.

А.ПЛЮЩЕВ: ...в «Анатомии протеста».

М.БАРЩЕВСКИЙ: Ну, первое. Алексей последнее время несколько раз выдавал сенсационную информацию, которая при ближайшем рассмотрении оказывалась несколько непроверенной, вот так мягко скажем, что простительно политику, что простительно журналисту, но не простительно юристу. Поэтому давайте так. Пехтина комментировать не буду, потому что пускай, так сказать, тут... А вот второе, что происходит. Вроде бы, нынешнее руководство Госдумы всерьез обеспокоилось репутацией Государственной Думы. И та, скажем так, чистка кадров, которая происходит, ну, это не политическое сведение счетов. Если в отношении Гудкова можно было говорить о политике, то в отношении тех, о ком сегодня идет речь, там политикой не пахнет. Поэтому я думаю, что если кто-то (а сегодня в мире интернета это вычисляется на счет раз) сумеет найти у какого-нибудь единоросса, особенно видного единоросса незадекларированную недвижимость, то в первую очередь с ним расправятся товарищи по партии, потому что им нужно беречь свою репутацию очень-очень сильно.

А.ПЛЮЩЕВ: Ну, интересно было бы за этим понаблюдать, но пока мы не видели такого.

М.БАРЩЕВСКИЙ: Ну, к сожалению, Саш... Саш, вот смотрите. Ну что понаблюдать? Я вас умоляю. Ну, вы посмотрите, в каком информационном мире мы живем. Происходит некое событие. 10 дней о нем все говорят. Ну, просто, вот, Луна упала на Землю. Потом нам подбрасывают новое событие или оно происходит само. Значит, мы о нем еще 10 дней говорим. Про первое забыли вообще. Потом еще, еще. Если вы посмотрите, например, эфиры «Эха Москвы», новости «Эха Москвы» или, там, блоги «Эха Москвы», комментарии радиослушателей, «Особые мнения» полугодичной давности, вы в ужас придете! Те темы, которые казались, вот, событие, вот, просто грандиозное событие, - забыто. Забыто.

Ну, возьмите дело Скрынник. Сколько было шуму. И где? И что? Кого она сегодня интересует?

А.ПЛЮЩЕВ: Вы воруете у меня вопросы, Михаил Юрьевич.

М.БАРЩЕВСКИЙ: Я не ворую, я подворовываю. (все смеются)

А.ПЛЮЩЕВ: Давайте поговорим о деле Скрынник, раз уж вы сами перешли. Я уж не говорю о том, что вы замылили только что Гудкова вопрос потихоньку. У меня еще несколько было вопросов.

М.БАРЩЕВСКИЙ: Но я не подсматриваю. Конечно, в школьные, студенческие... Нет, в студенческие годы уже не подсматривал. Школьная привычка списывать, конечно, еще осталась...

А.ПЛЮЩЕВ: Хорошо. Давайте начнем со Скрынник, потому что много спрашивают и про это дело, и про дело Оборонсервиса. Есть общее ощущение, что как-то заглохло всё.

М.БАРЩЕВСКИЙ: Нет, ощущение абсолютно неправильное. Абсолютно неправильное. Я в свое время... Люблю заниматься самоцитированием, поскольку, все-таки, живой классик. Когда началось дело Оборонсервиса, тогда же АТЭС и тогда же Глонасса, я сказал, что ящик Пандоры открыт, закрыть его невозможно. Скрынник, что касается дело Скрынник, то вообще не очень понятно, а был ли мальчик. Потому что шуму было много, потом Скрынник дала свои объяснения в эфире не помню кого, но какого-то СМИ, и тема как-то заглохла. Потому что ее объяснения выглядели в достаточной степени убедительно, ну, по крайней мере, на мой взгляд. И я вообще не знаю, а был ли мальчик, было ли хищение, был ли пилеж денег, вообще что там было. Я не знаю.

Что касается Оборонсервиса, затихло другое – затих ГЛОНАСС и АТЭС. Вот по этому поводу мы ничего не слышим. По Оборонсервису мы слышим про возбуждение новых уголовных дел в рамках расследования, ну, раз в неделю-то точно. Последний раз вчера чего-то там или сегодня по Ленобласти, по земле в Ленобласти.

А.ПЛЮЩЕВ: Сегодня объявили новую сумму ущерба.

М.БАРЩЕВСКИЙ: Сколько?

А.ПЛЮЩЕВ: Она там превысила все возможные даже представления наши. По-моему, 1,5 миллиарда, если я не ошибаюсь.

М.БАРЩЕВСКИЙ: Всего? Да ну что вы! Это копейки.

А.ПЛЮЩЕВ: Я сейчас боюсь, вот... Могу прямо проверить при вас.

М.БАРЩЕВСКИЙ: Значит, Медведев в свое время сказал, что разворовали триллион. Значит, надо набрать хотя бы половину от триллиона. Поэтому... Ну, на Оборонсервисе не наберем.

Но если уже без хохм, Оборонсервис идет по полной программе дело. И судя по тому, что освободили из-под стражи, перевели под домашний арест...

А.ПЛЮЩЕВ: 1,2 миллиарда. Я даже чуть-чуть подзавысил. Ленинградская область.

М.БАРЩЕВСКИЙ: А, ну так это один эпизодик. Это один эпизодик. Вообще по Оборонсервису, я думаю, там десятки миллиардов.

А.ПЛЮЩЕВ: Не-не, не вообще – про Ленинградскую область.

М.БАРЩЕВСКИЙ: Да-да. Там 1,2 миллиарда – это прилично.

Так вот. После того, что выпустили (фамилию забыл) по Оборонсервису, первую женщину, которую арестовали, которая пошла на сделку со следствием...

А.ПЛЮЩЕВ: Которая Сметанова.

М.БАРЩЕВСКИЙ: Сметанова, да. Я фамилию забыл. Спасибо. Так вот судя по тому, что ее выпустили, она много рассказала. А вообще надо понимать, что любое уголовное дело, ну, только хозяйственное уголовное дело начинается со всплеска информационного... У нас вообще вначале информационный всплеск, потом вброс, потом возбуждение дела. Довольно много информации первичной и потом дело уходит на бухгалтерские экспертизы, на криминалистические экспертизы, работают следователи, опрашивают, запрашивают документы и прочее-прочее. Мы узнаем про новости, когда есть маски-шоу – пришли с выемкой, пришли с обыском. Но после этого сразу в суд дело не поступает. То есть это дело... Вот, мой прогноз, что дело Оборонсервиса будет расследоваться где-то в пределах года-полутора. Причем, из него будут выделять отдельные дела, фрагментами они будут уходить в суды. Но это такая история, такая, надолго.

Это как... Ну, видимо, его поколения помнят хлопковые дела. Вот это будет типа хлопкового дела. Гдлян с Ивановым расследовали хлопковое дело, если мне память не изменяет, 4 года.

А.ПЛЮЩЕВ: Но там есть проблема в смысле содержания под стражей или под домашним арестом подозреваемых, потому что сегодня как раз установили предельный срок даже для домашнего ареста, те же самые 1,5 года.

М.БАРЩЕВСКИЙ: Да. Ну и что? Подписка о невыезде – она же бессрочная.

А.ПЛЮЩЕВ: Нет, это точно, это бессрочно, да. Ну а как же домашний арест? Кстати, о домашнем аресте. Что думаете по поводу домашнего ареста Удальцова? Сегодня его адвокаты опротестовали.

М.БАРЩЕВСКИЙ: Я никогда не скрывал своего негативного отношения к Удальцову. Поэтому я – человек в данном случае совершенно не объективный, я считаю, что когда человек находится под следствием по делу об организации массовых беспорядков... Сейчас в данном случае не важно, обоснованно его в этом обвиняют или не обоснованно. Следствие идет, он под следствием, он на подписке о невыезде. Ну, после этого принимать участие во всех, просто во всех массовых (массовыми мы называем больше трех) мероприятиях и каждый раз провоцировать скандал, просто провоцировать с моей точки зрения необъективной (это мое субъективное личное мнение, естественно, неправильное), это просто нарываться. Он хотел, чтобы его арестовали. А его не арестовали, ему дали домашний арест. Ну, вот, просто немножко зная психологию, если допустить на минуточку, что Удальцов психически уравновешенный, нормальный человек, что требует доказательств, ну, для меня, по крайней мере, требует отдельных доказательств, то то, что он делает, это сознательно нарываться.

А.ПЛЮЩЕВ: Я в репортажах оттуда, из зала суда... Меня просто потрясла вот эта деталь (казалось бы, уже ничего не может потрясти) о том, что... Мало того, что обвинение ставило ему в вину, но и судья, когда зачитывал, он говорил, что жена его боится и уехала от него, а жена в это время стояла рядом. Ну, судью это мало смутило.

М.БАРЩЕВСКИЙ: Нет, меня смутило в этом, уж если мы опять переходим на стеб, то меня больше порадовало другое, что основанием для домашнего ареста является периодически отключенный мобильный телефон.

А.ПЛЮЩЕВ: А, вот это тоже хорошо.

М.БАРЩЕВСКИЙ: Да. Хорошо, что в свое время Генерального прокурора не посадили под домашний арест, поскольку до него не мог дозвониться президент. Придраться можно к любым деталям. Но, в принципе, с моей точки зрения, подчеркиваю для любителей оппозиции, заведомо неправильной точки зрения, он, конечно, нарывался по полной программе сам. Он провоцировал эту ситуацию.

А.ПЛЮЩЕВ: Другие заведомо неправильные, как сам говорит Михаил Барщевский, его точки зрения мы услышим минуты через 3, сразу после новостей и рекламы. Не переключайтесь.

НОВОСТИ

А.ПЛЮЩЕВ: Сегодня слушаем особое мнение Михаила Барщевского, юриста. +7 985 970-45-45 – это номер для ваших SMS с вопросами, Twitter-аккаунт @vyzvon, и мы продолжаем. Вернемся к упомянутому уже Геннадию Гудкову. Сегодня Верховный суд подтвердил законность лишения его мандата. Имеет ли смысл оспаривать в ЕСПЧ, что хотят делать адвокаты?

М.БАРЩЕВСКИЙ: Я думаю, что нет, потому что я не очень вижу мотив обращения в ЕСПЧ. То есть я говорил в свое время и повторяю сегодня, не отказываюсь от своей точки зрения, что процедура лишения мандата Гудкова хотя и была законной, что я подтверждал Конституционным судом, но мне она не нравится, потому что, все-таки, я считаю (ну, я – человек старой школы), я считаю, что народный избранник может быть лишен мандата только судом. Не самими депутатами с последующим обжалованием в суд, то, что в деле Гудкова имеет место и т, что Конституционный суд признал законным. Мне, все-таки, как-то больше старая схема нравится, она же западная, что, все-таки, лишение полномочий, делегированных народом, может быть по решению суда. Основания, то, что он занимался коммерческой деятельностью, были. Вот, вчера я слышал в репортаже, что основной документ, из-за которого его лишили полномочий, это подписанный его женой протокол совета директоров в день, когда она находилась за границей, то есть физически подписать его не могла. Ну, тоже, знаете, могла подписать задним числом, а могли подделать ее подпись – тут тоже еще надо посмотреть, кто говорит правду, кто говорит неправду. Ну так вот. Факт занятия коммерческой деятельностью – да, это основание для лишения полномочий депутатских. Но я подчеркиваю, с моей точки зрения, судом, а не самими депутатами. То есть обвинение выдвигает одна сторона и рассматривает суд, а не группа товарищей.

А.ПЛЮЩЕВ: А не та же сторона, которая выдвигает обвинения.

М.БАРЩЕВСКИЙ: Но поскольку это положение российского законодательства, как мне представляется, не противоречит международным правовым актам и конвенции Совета Европы, то мне кажется, что ЕСПЧ здесь не причем. То есть нет противоречия между нашим законом и европейскими актами, к которым мы присоединились. Поэтому я думаю, что... Ну, не знаю. Боюсь предсказывать. Я хотел бы, чтобы у Геннадия все было хорошо и я предсказал ему, что он еще будет в Государственной Думе (у меня твердое убеждение в этом есть), может быть, следующего созыва. Но я не вижу, как ЕСПЧ может принять эту жалобу к рассмотрению.

А.ПЛЮЩЕВ: Я помню несколько сразу передач «Особое мнение», где вас донимали вопросами о мигалках. Сегодня не про мигалки, но близкая тема. Сотрудники ГАИ, как сегодня решило ГИБДД, больше не будут сопровождать кортежи губернаторов, лидеров партий и полномочных представителей президента в субъектах Федерации. Вы позитивно относитесь к этому решению?

М.БАРЩЕВСКИЙ: Ну, поскольку я теперь, как бы, уже сказал, что я к этой когорте никакого отношения не имею, я, тем не менее, позволю себе сказать, что я отношусь к этому негативно. Потому что перечисленные люди – они... Вы еще забыли про Патриарха. Эти люди, в общем, имеют совершенно сумасшедший график. Те же полпреды президента в округах... Ну, вот, есть там 8 округов, да? Ну, разделите 83 субъекта на 8 округов. Представляете, сколько у него областей, регионов? Ему, действительно, приходится носиться. И машина ГАИ, сопроводительная машина ГАИ – это безопасность. А, вот, отмена этого самого правила или, там... Ведь, они не всегда сопровождали, а только в тех случаях, когда была далекая поездка. Это популизм, это чтобы народу понравиться. Думаю, что эта мера неправильная, контрпродуктивная.

А.ПЛЮЩЕВ: Тогда перейдем к законам и к юстиции. Спрашивали наши радиослушатели очень много о создании Всероссийского родительского сопротивления во главе с Сергеем Кургиняном. Ну а цель этого объединения общественного – борьба с ювенальной юстицией.

М.БАРЩЕВСКИЙ: Вам дать телефон Кургиняна?

А.ПЛЮЩЕВ: Да нет. Собственно говоря...

М.БАРЩЕВСКИЙ: Я за Кургиняна не в ответе.

А.ПЛЮЩЕВ: Я не об этом.

М.БАРЩЕВСКИЙ: А, вы про ювенальную юстицию?

А.ПЛЮЩЕВ: Нет. О том, как вы относитесь, во-первых... Ну да, хотите, к ювенальной юстиции, хотите, к борьбе с ней. Это, в общем-то, одного порядка вопрос.

М.БАРЩЕВСКИЙ: Под ювенальной юстицией понимают сразу 2 вещи. Ювенальная юстиция как специализированные суды по рассмотрению всех дел, касающихся несовершеннолетних, готов обсуждать. В этом есть свое здравое зерно. И сегодня в судах есть судьи, специализирующиеся на рассмотрении дел по несовершеннолетним. Хотите, называйте их ювенальными, хотите, не называйте. В советские времена были судьи, в каждом суде был судья, который слушал несовершеннолеток.

Это вещь неплохая. Но боюсь, что под ювенальной юстицией сегодня понимают то, что мы наблюдаем во многих странах Запада, когда государство через уполномоченные органы вторгается в дела семьи, когда за шлепок по попе родителей лишают родительских прав, когда государство подменяет собой родительское воспитание, когда ребенок может обратиться в суд, обжалуя действия родителей или учителей. Вот, против этого я категорически возражаю. Это тот нечастый случай, когда я полностью солидаризируюсь с РПЦ.

А.ПЛЮЩЕВ: А у нас есть реальная угроза этого? Вот, откуда она надвигается на нас, ювенальная юстиция?

М.БАРЩЕВСКИЙ: Там, где это начиналось, тоже вначале реальной угрозы не было. Сегодня не дети боятся гнева родителей, а сегодня родители боятся гнева детей в Финляндии, в Швеции, в некоторых штатах США. Мне кажется, что это несколько неправильно. Мне так кажется.

А.ПЛЮЩЕВ: Это да, можно обсуждать, правильно или неправильно. Но вот я все пытаюсь понять, откуда она идет к нам, эта угроза-то? Поскольку законодательной инициативой у нас обладают как раз те, кто, судя по всему, будет с этим бороться...

М.БАРЩЕВСКИЙ: Значит, откуда идет эта угроза, я отвечать на этот вопрос не буду, потому что иначе мне придется выписаться из либералов и сразу записаться в антилибералы. Это одна из форм искаженного, неправильного понимания либерализма.

А.ПЛЮЩЕВ: Так?

М.БАРЩЕВСКИЙ: Вот. Мне это не понятно, мне это не близко. Я против такой ювенальной юстиции. В данном случае я – человек заинтересованный, я хочу своих младших детей воспитывать так, как я считаю нужным. Если государство считает, что я воспитываю неправильно и оно умеет воспитывать лучше, пускай воспитывает само.

А.ПЛЮЩЕВ: О’кей, я по-другому спрошу. В нынешней власти много ли сторонников вот такой ювенальной юстиции?

М.БАРЩЕВСКИЙ: Я не встречал ни одного.

А.ПЛЮЩЕВ: То есть откуда же угроза-то?

М.БАРЩЕВСКИЙ: Не знаю. По-моему, это очередная разводка.

А.ПЛЮЩЕВ: А. О’кей, спасибо. И еще спрашивают о возвращении смертной казни. Тему эту нам дал Колокольцев.

М.БАРЩЕВСКИЙ: Не давал он этой темы. Вот, мне уже несколько раз звонили с просьбой комментировать «А почему Колокольцев за смертную казнь выступил?» Посмотрите, дословно что сказал Колокольцев.

А.ПЛЮЩЕВ: Дословно он сказал следующее: «Я не как глава МВД, а как гражданин не вижу ничего предосудительного в применении смертной казни к таким преступникам как...» Он комментировал определенные...

М.БАРЩЕВСКИЙ: Согласитесь, что это не позиция официального лица.

А.ПЛЮЩЕВ: Безусловно.

М.БАРЩЕВСКИЙ: Это не призыв к возврату смертной казни. Это личная позиция человека, мною уважаемого, но который всю жизнь занимался тем, что ловил преступников, и который видел на своем веку такую грязь, о которой мы с вами даже не читали. А он ее видел. Человек, который, между прочим (он не любит об этом говорить, но я это знаю) ходил под пули, еще когда был опертом. И, конечно, у него есть определенное отношение к преступникам как к людям, которые убивали, между прочим, его коллег, реально убивали.

Поэтому психологически я Колокольцева прекрасно понимаю. И он очень корректно выразился, очень честно, по-мужски. Он не стал подстраиваться под общественное мнение, ну, которое сегодня против, да? Он сказал «Я как человек, я не вижу оснований, почему нет».

Но чтобы эту тему не замусоливать особо и не рассусоливать, значит, есть постановление Конституционного суда, в котором сказано, цитирую близко к тексту, «В настоящий момент в России сложились конституционно-правовые основания для невозможности применения смертной казни». Всё. Вопрос не в моратории, вопрос уже в том, что смертная казнь применяться в России не может уже по постановлению Конституционного суда. Постановление Конституционного суда не может быть отменено ничем кроме принятия новой Конституции. Поэтому тема со смертной казнью закрыта. Забудьте.

На всякий случай, сторонникам смертной казни напомню, что она никогда не могла применяться к казнокрадам, террористам, педофилам, взяточникам. По Конституции РФ смертная казнь могла применяться только к лицам, совершившим убийство, совершившим покушение на жизнь сотрудника полиции, судьи, ну и так далее. Не покушение, а убийство. То есть убийство за убийство.

К тем преступлениям, которые нас домогают сегодня, смертная казнь применяться не могла по Конституции. Невозможно было.

Поэтому это все сейчас дешевые спекуляции. Темы для реального обсуждения нет. А Колокольцеву – респект, что он честно говорит даже то, что говорить невыгодно.

А.ПЛЮЩЕВ: Ну, раз темы нет, на этом и у нас заканчиваются темы с Михаилом Барщевским вместе со временем сегодняшним. Спасибо большое, Михаил Юрьевич. Это была программа «Особое мнение». До свидания.