Дмитрий Муратов - Особое мнение - 2013-01-14

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Здравствуйте. Это программа «Особое мнение», меня зовут Татьяна Фельгенгауэр и я с радостью приветствую в этой студии главного редактора «Новой газеты» Дмитрия Муратова. Здравствуйте.

Д.МУРАТОВ: Здравствуйте.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: У нас будет особое мнение такое, со сложным составом, начнется оно с программы «Своими глазами», потому что Дмитрий Муратов сегодня был в Государственной Думе, с ним были 100 тысяч подписей против антисиротского закона. Дело чем закончилось, все мы слышали в новостях – не очень оптимистично. Но я надеюсь, что Дмитрий Муратов нам сейчас все расскажет по порядку, как он туда пришел, как он со всеми здоровался за руку или не за руку, и что за удивительные лица повстречались на пути.

Д.МУРАТОВ: Меня пригласили выступить на заседании комитета Государственной Думы, который должен был рассмотреть. Ну, они не рассмотрели первые 100 тысяч подписей, которые мы собрали за 2 дня в конце декабря, чтобы не принимали жестокий, немилосердный, глупый закон антисиротский. Затем, когда наши читатели и ваши читатели, как я понимаю, поняли, что Госдума решила обхитрить их, схитрож***ть, извините...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это парламентское выражение.

Д.МУРАТОВ: Сначала они теряли эти подписи, потом они сделали чтение моментальное, аж чуть ли не за 3 дня этот закон приняли, а мы за 2 сумели собрать эти подписи. Уже даже им президент на пресс-конференции сказал (Путин), что «Да, 100 тысяч собрано, нужно рассмотреть». Все равно ухитрились этого не сделать. И наши читатели вполне логично сказали, что такой Думе они не хотят доверять.

И мы создали уже достаточно сложную айтишную схему. Люди начали голосовать за роспуск этой Думы, которая не учитывает мнение общества. Это уже была система с верификацией. То есть человек вводил свой телефон, получал обратно от нас смску, вводил код, который ему пришел. То есть предельная достоверность.

Что мы имели к этому заседанию Государственной Думы? 3 коробки из Икеи, в которых лежали первые 100 тысяч подписей против закона Димы Яковлева. И к моменту, когда я входил сегодня в Государственную Думу, уже 120 тысяч (беспрецедентная, конечно, история) подписей, собранных на сайте, за роспуск «Давай, распускайся» вот этой самой Думы, которая не реагировала на первоначальное обращение.

За руку я поздоровался с Плигиным, который вел это самое заседание, там был Илья Пономарёв, Дмитрий Гудков, с которыми, естественно, тоже... Других людей там я не знал, ни с кем мы больше не здоровались. Посадили меня, сделали мне, конечно, подарок. Меня посадили в угол этого зала, где Комитет этот заседает по конституционному строительству, там такие часы стоят. Они со мной, наверное, вровень, если я сижу. Такие большие, напольные часы с державными какими-то вот такими штуками.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Золото и малахит.

Д.МУРАТОВ: Да. Ну, конечно, фальшивое золото и малахит, да. Ну, я обнялся с этими часами, мне предоставили слово. Тут я взглянул на циферблат и понял, что, конечно, такой подарок удивительный. Я сказал, что Дума уже ничего не догоняет, они отстали от времени, потому что даже часы, даже в этом зале заседаний на 6 часов опаздывают от реального времени.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: На 6 часов?

Д.МУРАТОВ: Да.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ничего себе! (все смеются)

Д.МУРАТОВ: На 6 часов 15 минут.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, просто люди не смотрят на часы, когда работают, они погружены в работу.

Д.МУРАТОВ: Да. Дума не поняла. Я же пришел сюда не из уважения к Думе (я не уважаю ее), я пришел сюда из уважения к нашим читателям, которые собрали, к этой блестящей аудитории, к этим прекрасным людям, которые не хотят равнодушно смотреть, как издеваются над детьми. Я говорю, понимаете, всё. Теперь как вы отнесетесь к этим подписям, это уже не наше дело. Вопрос теперь, как мы к вам относимся. А мы считаем, что с вами нам больше, друзья, не по пути. Вы не учитываете народ, поэтому мы дальше пойдем по пути прямой демократии, о которой, кстати, говорил Путин в статье «Коммерсанту», что должна быть референдумная демократия, демократия, когда собираются подписи. Это рассматривается как инициатива.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, вот вы говорите, что Госдума не уважает народ.

Д.МУРАТОВ: Не, не уважает. А народ не уважает Думу.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А Плигин как раз говорит, что нужно уважать мнение большинства, а большинство за Госдуму. Тут у кого какое большинство, кто кого не уважает?

Д.МУРАТОВ: Я сейчас объясню. Они там очень обижались, какой-то депутат Иванов очень обижался, что их называли негодяями и несли его портрет – это как-то всех очень...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Подлецами.

Д.МУРАТОВ: Подлецами. А он говорил «негодяями». А я согласен с теми и другими – ладно, пусть будет так и так.

Значит, теперь объясню, почему не доверяет и почему никакое большинство в это не поверит. Сейчас объясню. Я им говорю «Господа депутаты, вы должны сейчас отлично вспомнить, чем вы занимались в 17 часов 05 минут 26 секунд 10 июля прошлого, 2012 года».

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Тут все посмотрели на сломанные часы.

Д.МУРАТОВ: Молчат. Все молчат, да. Я говорю «Друзья, а я вам хочу сказать, что вы, присутствующие здесь, а в первую очередь вся фракция «Единая Россия», вся, 99,6% голосов фракции «Единая Россия», правящей фракции проголосовали в этот день 10 июля в 17 часов 05 минут, знаете, за что? За закон №45441-6. Это закон, знаете, о чем? О ратификации соглашения между РФ и США в области усыновления-удочерения детей. И те, кто сейчас нас называет и вот этих людей, которые вышли на площадь, сострадая этим детям, называет «детоторговцами», как, например, Андрей Исаев позволил себе такие высказывания в отношении граждан страны, интересы которой он, как бы, считает, что представляет с лицом уже, измученным от желания обслужить население, и он тоже голосовал за! Во! Друзья, во! Они все голосовали за. И Балыхин, и Бериев, и Баталина, и Бобраков, и Богуславский, и Борзова, и Кабаева»...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Список проголосовавших есть.

Д.МУРАТОВ: «Вот список. И Валуев поднял руку «Да, давайте усыновлять детей, давайте не будем выбирать между страной и родителями, давайте дети будут...» Вот они за это проголосовали. Ровно через 6 месяцев. Вот поэтому и негодяи, конечно.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Сейчас минуту перерыв, и Дмитрий Муратов расскажет, что же на эти удивительные вещи ответили ему депутаты. Оставайтесь с нами, «Особое мнение» продолжится.

Д.МУРАТОВ: Расскажу.

РЕКЛАМА

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Продолжается программа «Особое мнение», в которой сегодня выступает главный редактор «Новой газеты» Дмитрий Муратов. Так что депутаты-то ответили на ваши замечания о том, что ровно полгода назад они проголосовали?

Д.МУРАТОВ: Ничего. По этому поводу ничего не ответили. Я уложился со своим выступлением в 3 минуты, затем они обсуждали, что же делать с этими инициативами, когда люди... Ну, во-первых, у них есть указание президента страны, сформулированное в предвыборной статье газеты «Коммерсантъ», по-моему, 6 февраля прошлого года о том, что необходимо учитывать в рассмотрении парламентом те общественные инициативы, которые соберут 100 тысяч и более подписей в интернете. «Интернет-демократия должна, - пишет им президент, - должна быть встроена в общий поток развития институтов прямой референдумной демократии».

Вот они сидят и говорят «А у нас механизма нет. И он должен быть, этот сайт, на котором люди могут оставлять свои инициативы, заработает только 15 апреля», - говорит председательствующий. Я прекрасно понимаю. Хорошо, 15 апреля. Но гляньте, что же вы тогда так быстро принимаете законы, которые вызывают такой общественный резонанс, если у вас нет учета, регистрации и мониторинга этого общественного резонанса?

Посмотрите, чего они делают. Путин сказал об этом и подписал указ в мае. Статью он написал в феврале. Скоро будет год, как написана эта статья. Никаких механизмов не создано. Не создано. Как ничего и не было. Не было! При этом антисиротский закон, ну, то, что называют «Закон подлецов», был принят в 3-х чтениях в течение одной недели. То есть когда им нужно торопиться, они жульничают и торопятся.

То же самое, за неделю были приняты дополнения к закону о митингах, о некоммерческих организациях, весь пакет, из-за которого Думу мы здесь впервые назвали «взбесившимся принтером». Вот они это делают. А как учитывать интересы граждан, так они их не учитывают.

Я сегодня сказал еще о том, что они должны понимать, ведь, каждые 2 дня целая дивизия читателей голосует на сайте и присоединяется к голосованию за роспуск Госдумы, по 5-6 тысяч человек в день прибавляют свои голоса. В выходные чуть поменьше, в будни чуть побольше. Но если считать стрелковую дивизию в 10 тысяч человек, то каждые 2 дня дивизия встает против вас и вы до сих пор еще, друзья, говорите, что вам этого мало.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я вот не очень представляю себе Государственную Думу, которая вдруг внезапно скажет «Мы придумали механизм и сейчас мы все сделаем, поэтому продолжайте просить нас, чтобы мы сами себя распустили, мы прямо сейчас просто складываем с себя полномочия, раздаем мандаты, уходим».

Д.МУРАТОВ: Тань, согласен.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Невозможно такое.

Д.МУРАТОВ: Даже больше того. Они, ведь, придумали себе иммунитет. Иммунитет таков: они в закон о референдуме внесли поправку, по которой на федеральный всенародный референдум не может включаться вопрос, например, о роспуске Государственной Думы. То есть мы будем сидеть, вот чего хотим будем делать, никакие инициативы не учитывать, а вы ничего с нами не сможете сделать.

Вот я хочу сказать, что, конечно же, нет. Это время кончилось. Они, действительно, отстали от времени, от общественного настроения. Я полагаю, не за горами большой настоящий референдум, вопросы на который... Знаете, они хотят большинство? Вот, если сейчас они поставят на референдум вопрос о том, как относятся люди к тем счетам, которые они получили за энергию, тепло, свет и коммунальные услуги в январе. Я посмотрю, что тогда заговорят эти депутаты, которым кажется, что они представляют интересы большинства.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну да. Если посмотреть на соцопросы, то самыми сложными вопросами для жителей России остаются вопросы ЖКХ в первую очередь.

Д.МУРАТОВ: Конечно.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вроде, здесь ни о чем другом речи не идет, ни о какой политике.

Д.МУРАТОВ: А еще о такой болезненной штуке, когда в политические игры вплетают, например, детей. Это абсолютно гуманистическая история. Мы увидели это вчера же на этом шествии, которое было по Москве. Посмотрите, какие лица, какой потрясающий народ. Огромное количество людей пришло, потому что нельзя задевать вот эти струны в стране, где Достоевский написал про слезинку ребенка, понимаете? Вот, в стране, в которой до сих пор существуют культурные коды, стране, про которую Лотман сказал, что здесь 2 главных образования должно быть – это образование памяти и образование совести – вот здесь нельзя задевать детей и сирот.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну а как же быть с теми, кто говорит, что «Да, действительно, не надо никуда отдавать детей. Давайте все усыновляйте здесь сами, и наши дети должны жить в России». Таких, ведь, тоже немало.

Д.МУРАТОВ: Я хочу напомнить, что в 2000 году был первый указ, посвященный борьбе с беспризорниками. Прошло с тех пор 13 лет. За это время принималось огромное количество разных-разных вещей. А если я не ошибаюсь, в прошлом году свое послание к Федеральному собранию тогдашний президент Медведев, кстати говоря, чью позицию я бы очень-очень хотел бы узнать... Вот, очень бы хотел узнать позицию премьер-министра по этому вопросу, такую, внятную позицию, как он к этому относится. Все-таки, у нас премьер-министр же политик, а не технический человек. Мне кажется, что было бы очень интересно узнать, что думает Дмитрий Медведев по этому поводу. Мне кажется, у него там нету людоедского гена. Вот, очень бы хотелось услышать.

Так вот. Потом было собрание Федеральному собранию по поводу детей. И только сейчас, когда пришлось отвечать за наших коррупционеров, ответили судьбами наших же детей. И только в связи с законом Магнитского прибавили до 8 тысяч рублей стипендию на вот эту самую сиротливую инвалидность.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну вот смотрите. Сегодня пришла новость о том, что Министерство образования и науки в ближайшие полторы недели примет решение об упрощении процедуры усыновления сирот, в частности будет предусмотрено снижение ряда требований, сокращен перечень документов, которые должны будут подавать граждане России и уменьшен объем отчетности.

Д.МУРАТОВ: То есть если бы не Магнитский, мы бы этого не делали. Ну, вот это же ужасно.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну а в целом вы поддерживаете это предложение?

Д.МУРАТОВ: В целом любая помощь, направленная на помощь детям инвалидам и сиротам, конечно. Вы, наверное, знаете, что мы там чрезвычайно активно участвуем в деятельности фонда «Подари жизнь» дорогой Чулпан Хаматовой. Наши сотрудники, наши читатели все время перечисляют деньги, мы все время печатаем эти объявления. Мы хотим, чтобы поменьше было этого несчастья. Но вот этот цинизм, с которым вот так вот распорядились судьбами детей, он, конечно, чрезвычаен. Он, действительно, задел общество, он оскорбил общество. И сейчас в руках общества находится репутация российских политиков, безусловно. Мы присутствуем при смерти их репутации. Это смерть смерти репутации. Всегда будут вспоминать их поименно как вспоминали там по делу Дрейфуса, как нарицательным стало имя врача, которая написала первый донос по делу врачей. Вот также будут вспоминать и их.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, Екатерина Лахова, например, которая вчера пришла на марш и потом удивлялась, что «надо же, люди пришли на вот это вот проамериканское людоедское мероприятие, какой ужас!» Вы думаете, таких людей вообще как-то трогает то, что, ну, несут портреты?

Д.МУРАТОВ: Тань, да мне все равно, что трогает их, что не трогает. Они мне настолько равнодушны. Вот, самым глубоким образом. Понимаете, самый главный тренд, который возник и который мы видим, люди когда понимают, что не учитывают их мнение, люди переходят к прямой демократии – к шествиям, к референдумам, к сбору подписей. Возникает эпоха гражданской требовательности, возникает институт гражданской требовательности, возникает институт запросов государства. Никому не спустят...

Вот, в скором времени, я думаю, выяснится конкретная фамилия человека, который первый предложил эту идею. Уверяю вас, будет очень сложно этому человеку с такой репутацией жить на родине.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Дмитрий Муратов в программе «Особое мнение». Еще к новостям сегодняшнего дня. Владимир Маркин, представитель Следственного комитета сегодня сделал заявление о том, что следствие по делу об убийстве журналистки «Новой газеты» Анны Политковской вплотную приблизилось к тому, чтобы установить заказчиков этого преступления. Причастность к нему Бориса Березовского, Ахмеда Закаева пока не подтверждается. Это я цитирую сообщение Интерфакса, которому, собственно, Владимир Маркин дал интервью. Что-то вам об этом известно или нет?

Д.МУРАТОВ: Мне известно, что это 22-е или вот это, значит, уже 23-е обнадеживание о том, что что-то известно про заказчика. Я очень рад, что та версия, которой придерживался когда-то генеральный прокурор, потом руководитель следствия, Следственного комитета Довгий, которую озвучивал активно обвиняемый в убийстве Павлюченков всё спихнуть на олигархов, которые не живут на родине, то есть просто отказавшись опять в пользу политической выгоды от реального поиска заказчиков. Я очень рассчитываю, что это правда, но пока никакой дополнительной информации изнутри следствия от адвокатов, которые знакомы с делом, нету. Нету.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Хорошо. С этим мы разобрались. По-прежнему не очень понятно тогда поведение Следственного комитета. Ну, наверное, им просто нужно периодически выдавать хоть какую-то...

Д.МУРАТОВ: По графику, видимо, что-то...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Там, раз в 4 месяца нужно высказаться.

Д.МУРАТОВ: Я обещаю уточнить у Владимира Ивановича Маркина и у Петра Владимировича Гарибяна, какой заказчик на сегодняшний день имелся в виду.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Тут вот, слушайте, не отпускают нас слушатели-зрители от темы детей. Очень много таких, скептических сообщений и вопросов. Как раз к тому, о чем я говорила, что есть люди, которые считают, что всех нужно оставить здесь в России, что надо самим этим заниматься. Вот, Вадим спрашивает «Вам Думу разогнать надо или брошенным детям найти новых родителей?»

Д.МУРАТОВ: Ну, я, по-моему, Вадим, уже ответил, что мы хотели помочь детям и наши читатели, и, вот не знаю, оставлял свою подпись Вадим или нет. Мы хотели, чтобы до тех пор, пока мы здесь не создадим тех условий для сирот, которые были бы не менее достойны, чем те, которые предлагаются, особенно для лечения... Лёша Венедиктов здесь же в блоге очень внятно написал про Москву, что эти деньги же еще необходимы для лечения там. До тех пор не запрещать. Ну, до тех пор дать различные варианты. Ну что же мы глумимся?

А вот когда мы скажем «Да, ребята, у нас великолепное лечение – у нас не фонды собирают деньги, а государство тратит квоты, у нас реально...» Вот у меня работает Невлютов Ренат в редакции, он – курьер. Он в детском доме вырос. Ему должны были по закону дать квартиру. Ему дали без туалета и без кухни комнату в общежитии, где жили когда-то сотрудники правоохранительных органов. Ну, когда мы научимся выполнять собственные законы, когда мы, действительно, сумеем оказывать такое лечение людям, когда мы научимся работать всерьез с девиантными людьми... У нас же наоборот сейчас происходит в образовании. Посмотрите, господин Калина в Москве фактически уничтожает лицеи, то есть те, где учитываются индивидуальные особенности людей. Уничтожаются центры, где могут учиться дети с девиантным развитием. Уничтожается институт, который разрабатывает для педагогов индивидуальные методики.

У нас совсем недавно только...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну а вот эти инклюзивные школы? По-моему...

Д.МУРАТОВ: Да. Вот эти инклюзивные школы, да. Вот это же надо сначала сделать, а уже потом запрещать. Потом это ж само и отомрет.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, зато как удобно: сначала сделать громкое заявление какое-то, а потом выйдет какой-нибудь журналист «Новой газеты» и скажет «Подождите минуточку, у вас же тут вот и там вот не очень хорошо».

Д.МУРАТОВ: Да. А, нет, я же еще хотел вот о чем сказать. Вот смотрите, что легло в первооснову вот этого жестокого и циничного ответа Государственной Думы? Ну, естественно, это администрация президента действует, что легло в основу? В основу легло дело Магнитского. Давайте тогда вернемся на секунду к этому.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: 20 секунд до перерыва.

Д.МУРАТОВ: А я тогда сразу после перерыва вернусь к делу Магнитского.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Хорошо.

Д.МУРАТОВ: Нет, серьезно, с этого началось. Так давайте посмотрим, что же мы делаем по делу Магнитского. У меня есть для вас кое-какая информация.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Хорошо. Значит, эту информацию мы услышим через 3 минуты после небольшого перерыва. Ну и пару слов, я надеюсь, про «Анатомию протеста» тоже скажем. Оставайтесь с нами, это программа «Особое мнение», в которой сегодня выступает Дмитрий Муратов.

НОВОСТИ

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Продолжается программа «Особое мнение», в которой сегодня выступает Дмитрий Муратов. Так про закон Магнитского, вернее, про дело Магнитского, которое все это спровоцировало.

Д.МУРАТОВ: Спровоцировало вот этот взрыв общественного негодования, закон подлецов, противодействие, реальный раскол, который происходит. Конечно же, дело Магнитского.

Посмотрите, неоднократно в посланиях президента Федеральному собранию говорилось о том, что необходимо восстановить институт парламентского расследования. Парламентское расследование могло бы очень многое прояснить в деле Магнитского. Когда мы напечатали 1 апреля прошлого года материал «НДС» (налог на добавленную стоимость), в котором Роман Анин документально показал, куда и как ушли деньги, 5,4 миллиарда, о которых заботился Магнитский, как следователи взяли печати, как они поставили их, как ушли это в оффшоры, на какие оффшоры и на какие счета ушли. А совсем недавно в материале «Бенефициары» мы даже рассказали, на счета каких компаний упали те деньги, которые забрали из нашей казны, то есть вернули, как бы, неправильно выплаченный налог на добавленную стоимость в размере 300 миллионов.

Тогда депутат Железняк, с которым мы встретились в эфире, сказал, что он отправит запрос и, действительно, очень добросовестно отправил запрос. Ему пришло письмо, которое он нам переслал, о том, что МВД разбирается с этим делом. Всё.

И никто, ни один человек не понес никакого наказания по делу Магнитского. Следователи были награждены, часть из них ушла, часть осталась работать, Гаус оправдана, бывший замначальника Бутырской тюрьмы оправдан. Послушайте, это же была реальная пытка. Всем людям, которые читали Солженицына, современную мемуарную литературу, все, кто читали книгу Геворкян и Ходорковского о быте российских тюрем, всем понятно, что когда человека 8 раз переводят из камеры в камеру, все время ухудшая ему условия, все время создавая конфликтную среду с соседями, все время шмоная и забирая всё, доводят его фактически, реально доводят пытками до ситуации смерти, ни один человек не пострадал. Это ж какие государственные интересы должны быть затронуты? Это кто же у нас так формирует параллельный бюджет государства? Уж не спецслужбы ли здесь замешаны в том, что их финансировали таким образом?

На эти вопросы мы в ближайшее время постараемся дать дополнительные ответы. Но если бы ответственно подошли к вскрывшимся гигантским хищениям денег из казны, из бюджета, если бы реально... Вот посмотрите, при Мишустине, который стал новым министром по налогам и сборам, резко уменьшилось количество возвратов НДС на всякие оффшорные подставные счета. А кто этим занимался? А этим занималась та же самая команда господина Сердюкова. Руководитель Рособоронзаказа была взята из той Налоговой инспекции, через которую проходила часть денег украденных, о которых говорил Магнитский.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Слушайте, но если я ничего не путаю, по-моему, на прошлой неделе появились новости о том, что в Швейцарских банках заморожены какие-то счета как раз по делу Магнитского.

Д.МУРАТОВ: Заморожены, конечно. А госпожа Степанова вообще была руководительницей инспекции по особо крупным налогоплательщикам и она тоже перешла потом работать к Анатолию Эдуардовичу Сердюкову. Я ему, кстати, задавал этот вопрос: «Правда ли, что она работает у вас?» «Нет, - говорит, - уже не работает. Но она работала до последнего дня». Та самая, которая в Дубаях построила себе прекрасные апартаменты, а на Рублевке вот этот известный своими архитектурными изысками дом.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Учитывая то, что здесь же затронуты интересы не только России...

Д.МУРАТОВ: Силовых структур Российской Федерации, да. Воры-государственники, да.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И дело с бюджетом всё связано. Можно ли надеяться на то, что всё это закончится не только антисиротским законом, а чем-то более?.. И не действиями Швейцарского банка.

Д.МУРАТОВ: Ну, видите ли, когда не работает правосудие здесь, выделяя отдельных людей в какую-то неприкасаемую касту, то, безусловно, вмешивается... Мы присоединились к антикоррупционному международному законодательству, мы присоединились к конвенции ООН по этому поводу. Поэтому чего теперь страдать? Теперь да, теперь трудно будет, все труднее и труднее навещать свои деньги, которые тихо ждут хозяев в хороших симпатичных странах. Нет, всё, это дело, конечно, закончилось.

А дело Магнитского что? Это дело, я считаю, фактически раскрытым. Нам осталось дать еще несколько названий фирм, куда это перешло, и правоохранительные органы уже этих стран – Америки, Канады, Европы, Объединенных Арабских Эмиратов, Виргинских островов – начнут очень внимательно этим заниматься.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То, чем занимается Федеральная служба безопасности Российской Федерации, а именно проверка материалов передачи «Анатомия протеста». Сегодня Алексей Навальный у себя в блоге разместил постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Согласно итогам проверки, передача не содержит прямых указаний и доказательств финансирования из иностранных источников митингов и антиправительственных акций, которые прошли в 2012 году.

У меня вопрос. Насколько сейчас вообще удастся как-то сменить имидж, вот эти госдеповские печеньки, проплаченные митинги. И насколько это вообще важно, и что делать сейчас оппозиции? Нужно ли там судиться, не судиться?

Д.МУРАТОВ: Ой. Я, вот... Тань, ты знаешь, меня бог миловал, я не политик, не политолог, не политический аналитик. Я скажу свою сугубо субъективную точку зрения, и пускай на меня никто не обижается – это, как любит говорить Венедиктов, это мое оценочное...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Особое...

Д.МУРАТОВ: Да, особое мнение.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да, у нас программа «Особое мнение».

Д.МУРАТОВ: Слушайте, вот вчера пришли несколько десятков тысяч человек высказаться своим присутствием на московских бульварах, высказаться по поводу закона подлецов. Там не было коммунистов, которые любят всех занавешивать своими красными флагами, хотя сами составляют небольшую часть от тех людей, которые выходили на Сахарова и на Болотную. Там не было националистов, которые занавешивают своими желто-черными флагами, как бы, брендуют своей атрибутикой все вот это самое движение. И мне показалось, что по этому поводу было как-то так, полегче дышать. И мне кажется, что те люди, которые представляют интересы оппозиции, должны понять: их главный актив – это демократическое общество, которое стремится жить в Европе, а не в рабовладельческой... Что ты сказала?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я процитировала одного из московских чиновников.

Д.МУРАТОВ: Да. Меня там упрекают, что я неприлично себя веду, поэтому я не буду говорить, что ты сказала это мое любимое слово. Вот, жизнь не в рабовладельческой такой Византии, а жить в Европе. Эти люди с демократическими, безусловно, ценностями, с ценностями свободы личности, уважения друг к другу. Вот, мне кажется, они должны быть опорой, а не сомнительные коалиции.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И давай блицем еще 2 темы, надеюсь успеем. Комитет Госдумы по конституционному законодательству и государственному строительству предлагает и рекомендует принять в первом чтении поправки в Кодекс об административных правонарушениях, которые устанавливают штрафы за ненормативную лексику в СМИ. В общем, за матерщину в российских СМИ будут штрафовать. Хорошо, нет? Плохо?

Д.МУРАТОВ: Ну, мы в газете воздерживаемся от эмоциональной лексики. Я думаю, что русский мат надо беречь. Он несет в себе такую огромную энергию, что делать как один известный блогер, постоянно писать свои посты только матом – это историческая вина перед русским матом. Он таким образом теряет свою энергию, с помощью которой можно танк из грязи вытащить.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но ты помнишь историю с Ковальским из журнала «Коммерсантъ Власть».

Д.МУРАТОВ: Помню, да-да-да.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Емко, коротко.

Д.МУРАТОВ: Емко, коротко.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Образно.

Д.МУРАТОВ: И сейчас он делает неплохой сайт Openspace. Да, тоже помню. Но мне кажется, что это не большая проблема. Если идет какое-то цитирование, может быть в каких-то... Ну, мы не любим. Вот, мы в «Новой газете» не любим печатать мат.

У нас была недавно по этому поводу дискуссия о том, что вот есть фотография, на которой написано слово и идут люди. Вот, печатать ее в газете или нет? Я с Костюченко Леной долго по этому поводу спорил, потом административно, все-таки, мы это дело сняли. Потому что ну что ж? Просто нашему фотографу Фельдману они попались с этим плакатом, а могли и не попасться. А они, по-моему, его искали, чтобы сфотографировать.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, это вообще очень популярный фотограф.

Д.МУРАТОВ: Да.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И последняя тогда тема. Прокуратура Москвы направила в суд уголовное дело в отношении банкира Александра Лебедева – его обвиняют в хулиганстве, нанесении побоев предпринимателю Сергею Полонскому. Ну, все мы помним эту историю, в одной из телепрограмм, когда драка небольшая завязалась. Хулиганство по мотивам политической ненависти. Перспективы и общий комментарий.

Д.МУРАТОВ: Я уже как-то здесь говорил, что многие наши политические деятели думают, что то, что пишет «Новая газета», это лично делает Александр Евгеньевич Лебедев, что, безусловно, не соответствует действительности. Но и за нас, и за его активную общественную жизнь, и за его борьбу по преследованию коррупции, ему хотят сделать больно. В частности, ему к обычному хулиганству сумели с помощью подложного эксперта притянуть мотив «Разжигание розни», то есть он ударил Полонского якобы потому, что он нетерпимо относится к чужим политическим взглядам. Многое с тех пор стало известно о Полонском, многое стало известно об эксперте Комкове. Вот, мы получили официальный ответ, что нет такого эксперта в Госдуме, 3 документа которого стали основой для такой переквалификации. Нет такого эксперта и не было. Вот официальный ответ мы напечатали из Государственной Думы РФ.

А последнее – конечно, там же еще и был шантаж. Адвокат господина Полонского и господин Полонский говорили, что «мы заберем свое заявление и не будем вас преследовать здесь по суду и в Лондоне, если вы отдадите 3 миллиона то ли долларов, то ли евро». Лебедев их в вежливой форме... Он вообще вежливый человек. Это не свойственно ему. Надо было, все-таки, я думаю, его довести. Хотя, я сейчас с сочувствием, кстати, отношусь к Полонскому – я думаю, ему там невесело.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: У него-то уже, вроде, все в порядке.

Д.МУРАТОВ: Нас тревожит этот суд. Мы надеемся, что мы его выдержим, и мы, и Александр Евгеньевич.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Спасибо большое.

Д.МУРАТОВ: Спасибо.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это было особое мнение Дмитрия Муратова, эфир вела Татьяна Фельгенгауэр, всем счастливо.