Юрий Сапрыкин - Особое мнение - 2012-10-04

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Продолжается программа «Особое мнение», меня зовут Татьяна Фельгенгауэр и я приветствую в этой студии Юрия Сапрыкина.

Ю.САПРЫКИН: Здравствуйте.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Шеф-редактора объединенной компании «Афиша-Рамблер». Добрый вечер.

Ю.САПРЫКИН: Добрый вечер.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я рада, что вы до нас добрались. Тут есть масса важных новостей, которые нам надо срочно с вами обсудить.

Ю.САПРЫКИН: Которые я, скорее всего, еще не знаю.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А я вам все про них расскажу. Роскомнадзор уже 9 октября примет решение об ограничении доступа к публичным сетям WiFi для несовершеннолетних. Сейчас обсуждаются технические аспекты, как это может происходить, по каким правилам. Но тем не менее, рекомендации сохраняются, остаются в силе: детям до 18 лет в публичных местах WiFi должен быть недоступен. Правильно ли это?

Ю.САПРЫКИН: Ну, прекрасная новость. Мне кажется, надо также запретить несовершеннолетним использовать WiFi дома, потому что, ну, чего греха таить, у многих стоят дома WiFi-сети и дети могут получить доступ к ним без присмотра родителей, что ужасно угрожает общественной нравственности.

Если быть последовательным, то придется тогда запретить использование домашнего WiFi и взрослым, потому что, ну, как бы, чтобы уберечь детей от угрозы. Где WiFi, там и кабельный интернет. Ну, понимаете, угрозы для детей нынче на каждом шагу, поэтому надо последовательно с этим бороться. Надо больше принимать невыполнимых законов, чтобы удобнее было штрафовать владельцев предприятий общественного питания за то, что, к примеру, у них сидят 15-летние подростки, а WiFi работает, а паспортов у них они не проверили. Эта законодательная норма дает массу возможностей для, как бы... Ну, каков критерий эффективности тех или иных законодательных мер? Создаются новые рабочие места, да? Вот эта законодательная норма...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А вы, извините, вы думаете, что кто-то ориентируется критериями эффективности?

Ю.САПРЫКИН: Эта законодательная норма создает массу новых рабочих мест для проверяющих и контролирующих организаций. Можно больше людей нанять в Роскомнадзор, иначе за всеми не уследишь. Эти люди смогут брать больше взяток, потому что иначе эту проблему очень часто нельзя будет решить. В общем, всем от этого будет хорошо.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть тут сразу двух зайцев можно убить – и детей защитить, и дополнительные рабочие места создать.

Ю.САПРЫКИН: Конечно. Масса людей будет занята и получит гарантированный, хотя и не всегда законный доход. Ну и заодно и дети, как бы, лишатся возможности в кафе, куда их привели родители, посмотреть в YouTube мультфильм «Ну, погоди!», будут мешать окружающим. Здоровее будут. Волк курит, а им это видеть нельзя.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да. Вопрос только в том, что еще мы при этом с вами получим как люди, достигшие уже некоторое время назад 18-летнего возраста.

Ю.САПРЫКИН: Ну, мы получим массу проблем на свою голову. Но, собственно, этими или какими-то другими проблемами нам грозит сейчас абсолютно любая новая законодательная норма, принимаемая Госдумой или другими правительственными организациями. Тут каждый день фактически приносит нам какой-то новый законопроект, который грозит нам, достигшим 18-летнего возраста людям массой новых проблем. Ну, тут уж не привыкать.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Не знаю, пойдет ли это в копилку недовольства граждан, но, тем не менее, тут социологи продолжают...

Ю.САПРЫКИН: Вообще, Тань, это тотальный идиотизм, так между нами говоря.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вообще-то да.

Ю.САПРЫКИН: Я, конечно, не сотрудник Роскомнадзора и не технический специалист, но я совершенно не понимаю, да? Я имею дело с сетями WiFi и дома, и на работе, и в кафе, и в Аэроэкспрессе, еще черти где много лет. Я не понимаю, как можно по достижению 16-летнего возраста пускать в WiFi, а до достижения не пускать. То есть когда у тебя ноутбук подцепляется к WiFi, он не спрашивает паспорт – нет такого. Это не паспортный контроль на границе. Я не понимаю, как это просто технически будет осуществимо. А любая неосуществимая вот такая норма, находящаяся в серой зоне, она дико увеличивает коррупционные возможности для тех, кто ее принимает. Вот и все.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, в том-то и дело, что Роскомнадзор – он как-то дает рекомендации, а как это будет осуществляться, это уже, судя по всему, не проблема Роскомнадзора. Но тем не менее, на ближайшем заседании, вроде как, будут и об этом говорить.

Ю.САПРЫКИН: Это ж как воздух. Ну, давайте запретим людям, не достигшим 16-летнего возраста, ну, дышать воздухом, к примеру. Как мы это проконтролируем? Не понимаю.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да. Это, действительно, вопрос пока без ответа. Социологи тут внимательно продолжают анализировать протестные настроения. Говорили все про некое осеннее обострение, что будет протест более жестким.

Ю.САПРЫКИН: Оно случилось, но не в протестном движении.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да, но это каждый год оно бывает. Тем не менее, пока серьезного роста социологи не фиксируют, но считают, что все равно после неизбежного спада в стране созреет новый протестный взрыв, который должен стать более жестким, чем все предыдущие – это аналитика Левада-центра. А если говорить о том, что социологи рекомендуют оппозиции, то звучит это так. Что, во-первых, нужно как-то сагитировать на свою сторону тех, кто был за Владимира Путина и кто есть за Владимира Путина, и при этом можно не искать одного лидера – достаточно просто много ярких людей, такое пестрое конкурентное публичное политическое поле. И все у оппозиции получится. Насколько справедлива эта аналитика? Тем более, что вы сейчас, я так понимаю, ведете дебаты у участников выборов в Координационный совет. Насколько вот эти выводы справедливы?

Ю.САПРЫКИН: Ну, насчет того, что... А какой там первый тезис был, простите?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Первый тезис, что протест, все-таки, выльется во что-то более жесткое, чем предыдущие протесты.

Ю.САПРЫКИН: Я могу одно сказать. На последнем шествии по бульварам и на митинге на проспекте Академика Сахарова 15 сентября я как-то очень четко понял, что вот эта глава в истории, та глава, которая началась 5 декабря 2011 года, что она, видимо, закончена. Это не значит, что не будет митингов или не будет шествий, или не будет Марша миллионов и Удальцов с Навальным не будут радовать нас своими зажигательными речами. Все будет, да? Но тот период времени, когда протестные выступления принимали такую и только такую форму (ну, в основном, да?) и это считалось каким-то эффективным инструментом решения проблем «Вот мы выйдем, выйдет на улицу 10 тысяч человек, 100 тысяч человек, миллион человек и все изменится», вот эта глава точно закончена. Всем понятно, что это как инструмент достижения тех политических целей, которые ставит перед собой оппозиция, именно политических целей, не захвата власти или чего-то такого, не коронации Навального, а проведения политической реформы, реформы тех или иных институтов выборных, правоохранительных и так далее, о которых говорят с прошлого декабря. Так вот это не единственный и, наверное, не самый эффективный по состоянию на сейчас инструмент.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, так или иначе этот цикл прошел. Наступает следующий. Какой?

Ю.САПРЫКИН: Это мы не знаем. Заранее не угадаешь. Вы сами. наверное, прекрасно помните, что утром 5 декабря никто не мог предположить, что этот цикл будет именно таким, что мы вступаем в период многотысячных каких-то митингов, манифестаций, шествий на улицах Москвы. И уж точно никто не мог предугадать, что зрелище 50 тысяч человек, которые идут с разными флагами по улицам, ведомые какими-то своими вождями, что оно уже через полгода просто никого не будет пугать. Оно будет настолько привычным как троллейбус, который едет у тебя за окном. Ну, это какая-то привычная часть московского пейзажа.

А какой будет следующая глава, мы точно не знаем и у меня есть подозрение, что она будет разной, что для разных групп, которые, ну, испытывают недовольство политикой нынешних властей или видят какие-то альтернативные сценарии развития, будут действенные, ну, какие-то разные методы. Для кого-то, наверное, действительно, некоторым легитимным и рабочим руководящим органом станет Координационный совет. Кто-то уйдет из легального поля и займется какими-то там акциями прямого действия.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Можно, наоборот, уйти в легальное поле и сделать партию какую-нибудь.

Ю.САПРЫКИН: Кто-то уже уходит в легальное поле и делает партию. Мы еще ничего не знаем, на самом деле, о настроениях тех или иных элит – политических элит, бизнес-элит, которые с течением времени неизбежно тоже будут все более ущемлены вот этой запретительной и репрессивной законотворческой деятельностью.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, вот, был Алексей Кудрин. И как-то, ну, вот, он сначала даже повыступал на тех же митингах и все, и все в порядке с Алексеем Кудриным.

Ю.САПРЫКИН: Нет, Алексей Кудрин стоит на запасном пути. Мне кажется, он совершенно разумно выжидает, пока его позовут. Он может, конечно, прождать до второго пришествия этого момента, а может и дождаться. Вот, Алексей Кудрин, его естественная роль – это роль какого-то медиатора, организатора диалога между властью и, как минимум, либеральной частью оппозиции. Пока потребности в таком диалоге нет, ну, как бы, он стоит на запасном пути. А, может быть, пригодятся его профессиональные качества. Довольно мудро себя ведет, не лезет поперек батьки в пекло.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Если взять вот эту вот вторую часть, которую я озвучивала по поводу ненужности единого лидера в оппозиции, вы согласны с тем, что не нужно искать одного там условного какого-то человека, который за собой всех поведет, а просто обеспечить такое лоскутное одеяло яркое. Будет много-много разных интересных людей.

Ю.САПРЫКИН: Мне кажется, что кастинг на роль этого лидера так или иначе происходит. Происходит, начиная с прошлого декабря как минимум. Ну, такой вот, массовый. На многих митингах у вас, наверное, ну, и у всех присутствующих иногда могло сложиться впечатление, что люди, которые выходят на сцену, они, как бы, предлагают себя в качестве лидера и дальше стоящая перед ними многотысячная толпа либо, как бы, принимает их в этом качестве, либо отвергает, либо как-то задумывается, ну, в общем, как-то их оценивает, да? Это были такие смотрины. Эти смотрины продолжаются, этот вопрос не решен. Говорить о том, что оппозиции не нужен лидер, ну, сейчас хорошо об этом говорить, потому что, действительно, такого лидера, очевидно, нет. Если он по состоянию на сейчас сам собою не возник и, как бы, не легитимировался, ну, значит, какое-то время придется пожить и так. А дальше смотрины же продолжаются.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, вот, выборы в Координационный совет – это ли не смотрины, вернее, не продолжение смотрин?

Ю.САПРЫКИН: С одной стороны, да. С другой стороны, понятно, что любому человеку, который войдет в Координационный совет и уж тем более наберет максимальное количество голосов, немедленно начнут кричать «Вы нас даже не представляете» те люди, которые по каким-то причинам в этих выборах решили не участвовать – не голосовали или не стали выдвигаться. В общем, это тоже будет такое, условное лидерство, весьма условное.

Понятно, что в этом воображаемом соревновании по-прежнему гораздо более уверенные позиции у Навального. Но это не безусловная победа пока и не назначен еще на эту должность. Предвыборная гонка...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: «Кто у вас тут в цари последний?»

Ю.САПРЫКИН: Да. Предвыборная гонка в прямом и в переносном смысле продолжается, и очень много будет зависеть от того, что будет делать сам Алексей Навальный, а отчасти и от того, что будет происходить с ним.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Сейчас сделаем перерыв буквально 3 минуты. Никуда не уходите, «Особое мнение» с Юрием Сапрыкиным продолжится.

НОВОСТИ

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Продолжается программа «Особое мнение», в которой сегодня выступает шеф-редактор объединенной компании «Афиша-Рамблер» Юрий Сапрыкин. Про выборы в Координационный совет еще пару слов хотелось бы, чтобы вы сказали, потому что вы были ведущим на дебатах. Вот, впечатления от первого этапа дебатов какие у вас?

Ю.САПРЫКИН: Впечатления совершенно поразительные. Я не знаю, можно ли считать это началом какой-то новой прекрасной эпохи в российской политике. Вполне возможно, что нет. Но это очевидным образом для очень-очень многих политиков первый выход на такую степень публичности, первый выход под камеру, первая возможность поговорить не только со своими сторонниками или с политтусовкой, а, как бы, непонятно с кем, с людьми по ту сторону экрана, которых не видно и которых за очень короткое время надо как-то, вот, схватить, привлечь внимание, завоевать, заставить себя, ну, если не полюбить, то, по крайней мере, заставить их проголосовать за тебя. Это совершенно новая задача, которую кандидатам впервые приходится решать. И мне кажется, вот этот выход под софиты, выход, как бы, из Twitter’а, из Facebook, из каких-то своих микросообществ политических под всеобщее обозрение – он, с одной стороны, для многих довольно болезненный. Но с другой стороны, это, как бы, абсолютно необходимая серьезная школа, которая для людей, участвующих в дебатах, будет крайне полезна в будущем. Они, как бы, на глазах научаются каким-то новым для себя умениям.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но я вот как зритель одних дебатов (я одни смотрела), у меня создалось впечатление, что полностью обнажается беспомощность некоторых кандидатов в том плане, что у них нету ощущения собственной программы, нету какого-то выстроенного видения по разным вопросам, а есть некая общая концепция за все хорошее против всего плохого. Вот с этим что-то можно будет сделать? Или, наоборот, эти люди как-то сами собой отсеются и останутся сильнейшие?

Ю.САПРЫКИН: Вы знаете, дело же не только в программе. Программу, там, можно сесть, написать, привлечь к этому экспертов, привлечь к этому специалистов. Ну, у Прохорова тоже была программа, говорят, хорошая. А толку-то?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, он не сразу, кстати, научился ее озвучивать.

Ю.САПРЫКИН: Да, безусловно. Ему тоже пришлось эту школу пройти. А дело в умении как раз представлять себя на публике, дело в умении произвести впечатление, дело в умении быстро реагировать на какие-то, ну, вопросы ведущего в данном случае, но на самом деле просто реагировать на быстро меняющуюся ситуацию. Для политика тоже вещь, безусловно, необходимая.

Программу-то можно написать, это дело не хитрое. А вот такой школы эти политики, безусловно, ну, как бы, были лишены, получить ее было негде.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, то есть в любом случае правильная затея, так или иначе просто хотя бы школа для начинающих политиков.

Ю.САПРЫКИН: И не только для начинающих политиков. Вообще я уверен, что чем больше вся эта оппозиционная история, все это оппозиционное сообщество будет существовать, ну, как бы, в публичном поле, будет вынуждено общаться не только с людьми, которые тебе симпатизируют и на тебя похожи, а с людьми, которые, ну, про тебя вообще ничего не знают, к примеру, или заведомо относятся к тебе враждебно, или придерживаются совершенно других политических взглядов. Тем более серьезно это оппозиционное сообщество будет.

Это какая-то необходимая стадия взросления. И мы совершенно не понимаем сейчас, что будет с этим Координационным советом, ну, насколько это будет работоспособный орган, чем он, собственно, будет заниматься, какие у него функции. Но в процессе вот эта избирательная кампания, которая ведется, ну, на полном серьезе как настоящая, как-то из нее постепенно и куется та сила, та работоспособность и та условная легитимность, которая этому Координационному совету будет очень нужна.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, выборы в Координационный совет – они, все-таки, в большей степени виртуальные.

Ю.САПРЫКИН: К сожалению, да.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Давайте про выборы вполне реальные. Выборы скоро совсем пройдут в ряде регионов, более 70. За какими из них вы следите? Ну, я думаю, за Химками, да? Там столько кандидатов интересных. Как вы думаете, что-нибудь получится?

Ю.САПРЫКИН: Я слежу за Химками и я слежу за выборами в Самарской области, которые совершенно блистательно освещает мой коллега журналист Андрей Козенко в Ленте.ру.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: В Саратовской, по-моему.

Ю.САПРЫКИН: В Саратовской?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: По-моему, да.

Ю.САПРЫКИН: Господи, прости.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ничего страшного. Можно еще Иран с Ираком иногда путать – у нас такое бывает. Ну, не суть. Как вы думаете, вот если посмотреть на Химки, где, действительно, все очень так, бурно, получится ли что-то из этого бурления? Или на выходе, как всегда, выборы 146%, все как надо?

Ю.САПРЫКИН: Нет, 146% точно не будет. И я бы сказал, что даже неудача тех или иных оппозиционных кандидатов – это будет очень хороший урок. Это будет, ну, я надеюсь, что... Во-первых, ничто еще не решено. Но во-вторых...

Знаете, даже если результат будет не таким блестящим как хотелось бы, скажем, для Евгении Чириковой, даже если, ну, так, называя вещи своими именами, она получит какой-то неприятный щелчок по носу, но будет видно, что это результат, ну, в общем, какой-то относительно честной и прозрачной открытой борьбы. Сейчас в ходе кампании я, по крайней мере, как бы, не слышу особых претензий на тему, там, грязных технологий, вопиющих нарушений.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, Олег Митволь только периодически жалуется, да.

Ю.САПРЫКИН: Это абсолютно дежурные жалобы, которые происходят в любой избирательной кампании всегда. А степень этого шума не выше, чем обычно. Так вот если эта неудача будет достигнута в ходе относительно прямой, честной и равной борьбы, то это тоже урок, то это тоже показатель, что, значит, как бы, те методы, та риторика, те ресурсы, которыми ты оперируешь, как бы, они не работают. В борьбе даже с каким-то приехавшим в город полгода назад непонятно откуда из Тулы кандидатом от партии власти эти методы не работают, как бы, надо искать другие. Жизнь на этом не заканчивается.

Но при всем при том, ну, как бы, мне кажется, что это интересная история, она еще далеко не закончена.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вот Федор пишет, что уроком будет не неудача, а то, как ее воспримут. Если опять обвинят власть, а не себя, то это тупик, считает Федор.

Ю.САПРЫКИН: Ну...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: У нас же всегда никто не готов признавать свои ошибки – во всем всегда виновата «Единая Россия» по мнению оппозиции.

Ю.САПРЫКИН: Я думаю, что «Единая Россия» очень часто много в чем виновата. И давайте уж не делать вид, что, ну, допустим, на декабрьских парламентских выборах оппозиция сама все проиграла. Нет, конечно, не сама. Конечно, те безобразия, которые там творились, они, ну, как бы, за прошедшее с тех пор время не сделались менее вопиющими. Но сейчас уже, как бы, мы находимся, по-моему, в той ситуации, когда можно уже, ну, и играть по-серьезному, выходить на выборы, и серьезно на них проигрывать, и серьезно делать выводы из собственных поражений.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: По поводу безобразий, которые творились на выборах. Вот, после выборов парламентских были выборы президентские, и всячески нас уверяли в том, что там все чисто, хорошо, замечательно, были веб-камеры, было огромное количество наблюдателей. Сейчас приходят новости из ЦИК о том, что лишь в 7 из 70 регионов будут работать вебкамеры. Кроме того, наблюдатели смогут снимать на какие-то носители только с того места, на которое им укажет глава УИКа. Более того, изображение человека можно будет размещать потом где-то только с согласия самого человека. Шаг назад?

Ю.САПРЫКИН: Безусловно, шаг назад. Я бы не сказал, что вебкамеры на президентских выборах были вот такой уж надежной гарантией от фальсификаций. Это, безусловно, был, ну, скорее пиарный шаг, такая симуляция прозрачности.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Дорогостоящий пиар.

Ю.САПРЫКИН: Чрезвычайно дорогостоящий. И, ну, задачи, которые ставились перед этой акцией и решены, теперь можно, в общем, больше этими методами не пользоваться. Тут все понятно. Но дальше... Как бы вам сказать? Власть делает ровно то, что общество ей позволяет. Эти вебкамеры – они появились, они не с неба упали, они появились как результат декабрьских и январских митингов, да?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Так же, как и волна наблюдателей.

Ю.САПРЫКИН: Так же, как и волна наблюдателей. Если сейчас, ну, нашим дорогим коллегам из Саратовской области, Химок или откуда-то, или московскому оппозиционному движению в целом кажется, что на эти выборы особенно обращать внимание не надо, то можно эти камеры снять и наблюдателей разогнать. Если мы позволим это сделать, значит, власть это сделает. Вот и все.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да. Не буду я напоминать, как в интернете пишут про протесты, что с ними сделали. Ну да. Спасибо большое. Я напомню, что в «Особом мнении» сегодня выступал шеф-редактор объединенной компании «Афиша-Рамблер» Юрий Сапрыкин. Большое спасибо, Юрий. Всем счастливо.