Александр Проханов - Особое мнение - 2012-08-15

О.ЖУРАВЛЕВА: Добрый вечер. Это программа «Особое мнение», меня зовут Ольга Журавлева, в гостях у нас Александр Проханов, журналист. Здравствуйте.

А.ПРОХАНОВ: Добрый вечер.

О.ЖУРАВЛЕВА: Первое же сообщение на SMS «Да здравствует Проханов!» Здоровья вам, Александр Андреевич.

А.ПРОХАНОВ: Да я не хвораю.

О.ЖУРАВЛЕВА: Очень хорошо. «И вам не хворать», как бы отвечает он вам. Смски, естественно, пишем +7 985 970-45-45, кардиограмму создаем. А тем временем задаются вопросы из списка, так сказать, предварительного: «Александр Андреевич, чего, на ваш взгляд, добивается власть в конечном счете, преследуя Навального, Гудкова и т.д.? Ведь, если власть расправится с либералами, которых вы так не уважаете, то она примется за вас. Не так ли?» - спрашивает Илья из Ярославля.

А.ПРОХАНОВ: Нет, это не так. Власть просто защищается. Ей достаточно тяжело в атмосфере, когда она хрупкая, нежная, по существу, наполовину либеральная власть и вдруг получила такой афронт своих, казалось бы, креатур. И она защищается, она спасает себя, она изживает из себя по капле либерализм. Для этого она обращается к таким людям как ваш покорный слуга. А Навальный и компания либеральная – это такие лютые враги власти и русской государственности, я так полагаю. Поэтому чем тоньше, последовательней, непримиримей будет действовать власть по отношению к этим стратам, тем она дольше просуществует в России. Я бы хотел, чтобы она просуществовала как можно дольше.

О.ЖУРАВЛЕВА: Тогда возникает вопрос. Если вы с другой стороны находитесь, то когда начинают давить на вот этих вот либералов ужасных, то вам должны быть, наоборот, какие-то преференции. У вас, не знаю, газета на мелованной бумаге должна выходить, вам каждый день должны приносить хинкали.

А.ПРОХАНОВ: Они и выходят. Раньше они выходили при Ельцине на газетной. Потом, когда Путин пришел, мои книжки выходили на плохой, но уже не на газетной бумаге. Чем дальше, тем бумага становится лучше и лучше. А сейчас она уже с водяными знаками.

О.ЖУРАВЛЕВА: И там маленькие портретики Александра Андреевича проглядывают, да? И он подмигивает.

А.ПРОХАНОВ: Ну, там есть и ваш портретик. Там все мои жертвы.

О.ЖУРАВЛЕВА: Хорошо. Ну, если серьезно, история с Гудковым – вас в ней что-то удивило? Или это логичный ход событий?

А.ПРОХАНОВ: Я над ней размышляю, я пытаюсь в себе разобраться, когда размышляю о Гудкове. Конечно, противно, когда власть кого-то мнет, топчет, особенно прилюдно и особенно достаточно неуклюже. И каждую неделю включаешь радио и слышишь, власть кого-то терзает, кого-то она топит, топчет, там, что-то раздается клекот, хлюпанье. Мне это неприятно. Но сказать, что я особенно сочувствую Гудкову, я тоже не могу.

Я думаю, что Гудков, уйдя из депутатов и потеряв бизнес, и вознамерившись стать лидером оппозиции, он просчитался. Не та репутация. Конечно, вот этот либеральный мир, либеральный поток – он истеричен, он, во многом, слеп, он одержим. Но не настолько же, чтобы не разобраться в господине Гудкове. Не потому, что Гудков – бывший майор КГБ, а потому что он предал свою контору. Он так отзывался о госбезопасности, он так отзывался о всем советском прошлом, что вот этим ренегатам не веришь. Потом как можно скакать по партиям? Он был членом КПСС, потом он был членом какой-то еще справедливой партии, потом он был членом, по-моему, если я не ошибаюсь, «Единой России», сейчас он в «Справедливой России». Это говорит об абсолютной беспринципности такой, вот, моральной, духовной.

О.ЖУРАВЛЕВА: Ну, можно подумать, в политике все, прям, чисты морально, некуда клейма поставить.

А.ПРОХАНОВ: Нет, я говорю о репутации. Репутация такова.

О.ЖУРАВЛЕВА: А. То есть выглядит не очень.

А.ПРОХАНОВ: Он выглядит весьма скверно. Вообще предателей не любят. И когда человек перебегает в другой стан, предлагая свои услуги, эти услуги принимают, а потом его отбраковывают. Поэтому я не думаю, что у Гудкова будет блистательная оппозиционная судьба. Нет, скорее всего, он очень быстро погибнет. Он напорист, он силен, он брутален, у него страсть. Но эта страсть иногда приобретает нерафинированные, неверные, неточные формы. А, все-таки, оппозиция – там много очень эстетизированных людей. И многие из них мне неприятны и даже враждебны по отношению ко мне, но я не могу отказать им во вкусе, в дизайне. Вот, Гудков не впишется в дизайн оппозиции.

О.ЖУРАВЛЕВА: Вот давайте про дизайн. У вас есть... Не важно, как вы относитесь лично к человеку или к его взглядам, у вас есть идеальная фигура оппозиционная, которая в правильном месте находится и у которой репутация полностью соответствующая вот этому? Вот, кто по дизайну хорош, кто эстетически вам кажется правильным оппозиционером?

А.ПРОХАНОВ: Ну, мне очень трудно сделать выбор, потому что вся вот эта многомерная, многоэшелонированная оппозиция враждебна моим представлениям о стране, о государстве. Но мне кажется, в этой оппозиции мне абсолютно симпатичен Лимонов. Потому что Лимонов – это настоящий рыцарь оппозиции, это страдалец оппозиции, это художник оппозиции, это человек, который начинал свою революцию. Хотя, он несколько патетически, даже истерически воскликнул, что у него украли революцию... Действительно, у него украли революцию, потому что революция – это его детище. Здесь, в России, вот еще в ельцинской России Лимонов создал вот эту среду героев, среду таких вот безумцев, которые приковывали себя, которые жертвовали собой. Сам Лимонов безупречен. Он безупречен. Его взяли, по-моему, с автоматом, он сидел в тюрьме, в лагере. Он пытался поднять народную революцию, народное восстание в русском Казахстане. Все это говорит о нем как о блистательном человеке. И среди вот этого всего океана оппозиционеров, мне кажется, Эдуард Вениаминович является безупречным оппозиционером.

О.ЖУРАВЛЕВА: Ну хорошо, а вот спрашивают, а Навальный – либерал? По-моему, тоже человек во власти не бывший буквально, не состоявший ни в КПСС, ни в чем-нибудь еще, у него уже, вроде бы, биография вполне себе подходящая.

А.ПРОХАНОВ: Нет, ну вы спрашиваете меня... Я же не внутри оппозиции, я не вижу тех привлекательных черт, которые видит человек, обожающий Навального.

О.ЖУРАВЛЕВА: Нет, ну опять же, мы об эстетизме сейчас говорим, мы говорим о фигуре.

А.ПРОХАНОВ: Об эстетизме – нет. Ну, например, не знаю, его американское прошлое.

О.ЖУРАВЛЕВА: Это очень либерально.

А.ПРОХАНОВ: Да, понимаю. Но это мне внушает неприязнь. Его, например...

О.ЖУРАВЛЕВА: А Петр Первый-то вообще бог знает где плотницкому делу учился.

А.ПРОХАНОВ: Да, нет, ну это совершенно верно. Он учился плотницкому делу, чтобы построить корабль российской государственности. А Навальный учился ремеслу, как бы этот корабль изящнее и побыстрее утопить.

О.ЖУРАВЛЕВА: Ну, это ваши взгляды на американское образование, я полагаю.

А.ПРОХАНОВ: Это мои взгляды на Навального. Он не вызывает во мне симпатии. Я просто убежден, что... Я уже однажды сказал, что он никогда не станет президентом России. Дай бог ему долгой жизни.

О.ЖУРАВЛЕВА: Здесь мы делаем небольшую интригующую паузу. Мы продолжим этот разговор обязательно. Особое мнение Александра Проханова, меня зовут Ольга Журавлева. Никуда не уходите – мы скоро вернемся.

РЕКЛАМА

О.ЖУРАВЛЕВА: И снова с вами программа «Особое мнение», меня зовут Ольга Журавлева. Наш гость – Александр Проханов, журналист, поэт, писатель и вообще гуру в данной ситуации. Сейчас он нам все объяснит абсолютно.

Александр Андреевич, вот пишет вам Свет77: «100 дней прошло третьего президентского срока Путина. Что бы вы могли отметить из сделанного им в этот период?»

А.ПРОХАНОВ: Я как-то вчера, по-моему, слушал Радзиховского, который в нем ничего не нашел. Удивительно, куда смотрит Леонид Радзиховский? Какую часть путинского тела, что ничего не находит в нем?

100 дней. Это, конечно, микроскопический срок для человека, который пришел на 6, а, может быть, на 12 лет и у которого, конечно, есть проект. Он – человек проекта. Он сам часть огромного проекта, и в нем есть проект.

Что я отметил за это время? Началось, как это ни парадоксально звучит из моих уст, развитие. Началась, как это ни парадоксально в моих устах, модернизация, пошли большие деньги в оборонно-промышленный комплекс.

О.ЖУРАВЛЕВА: Это вот то, что мы сейчас наблюдали с космосом?

А.ПРОХАНОВ: То, что мы сейчас наблюдали с космосом, то, что я наблюдал на Уралвагонзаводе, где делают прекрасные танки Т-90, то, что я наблюдал на заводе имени Чкалова в Новосибирске, где стоят блестящие, лучшие в мире...

О.ЖУРАВЛЕВА: Это все вот за последний месяц решилось, да?

А.ПРОХАНОВ: Это пошли деньги. Эти деньги дошли до производства, они всколыхнули вот этот вот вялый производственный процесс. Да, был спущен Борей очередной в Северодвинске. То есть пошла продукция цивилизационного свойства. Не электробритвы, понимаете, не мази и кремы для втирания...

О.ЖУРАВЛЕВА: А почему запуски-то у нас не удаются?

А.ПРОХАНОВ: У вас удивительная манера Оль: вы задаете вопрос, не дожидаясь ответа, задаете следующий. Это...

О.ЖУРАВЛЕВА: А это все тоже вы говорите... Это же не электробритва, правда?

А.ПРОХАНОВ: Нет-нет, это манера, которую вы усвоили в другой вашей передаче. Здесь иная тематика.

О.ЖУРАВЛЕВА: Хорошо. Хорошо, давайте. Только вы про запуск не забудьте.

А.ПРОХАНОВ: Так вот я говорю о 100 днях Путина, а не о запуске. Значит, первое. Началось развитие. Потому что развитие военно-промышленного комплекса – это развитие всей цивилизации. И построить лодку – это, значит, привести в движение и вернуть к жизни огромную цепочку производств. Это раз. Спасибо ему за это.

Второе. Все более отчетливые контуры обретает его евразийский проект, его евразийская мечта. Он ее не оставляет, он над ней корпит, он радеет, он создает все новые и новые условия для того, чтобы Украина вошла в Таможенный союз, а потом и в Евразийский союз. Блестящие отношения с Белоруссией. Кончилась эта отвратительная свара с поношением Александра Григорьевича Лукашенко. Отношения эти выстроены, и Белоруссия является таким, стратегическим союзником России в Евразийском союзе.

О.ЖУРАВЛЕВА: Я прошу прощения, мне показалось, что просто некоторые активы белорусские были, наконец, куплены.

А.ПРОХАНОВ: Это вам показалось.

О.ЖУРАВЛЕВА: И кое-что было продавлено.

А.ПРОХАНОВ: Это вам показалось. Не все активы Белоруссии были куплены. Но отношения установились, потому что, во-первых, резко снизились цены на газ, раз. А потом возникла вот эта необходимость иметь надежного партнера на евразийском пространстве.

Значит, вот это имперское проектирование продолжается. За эти 100 дней это видно.

Далее. Путин не сдает Сирию. Если его предшественник бездарно сдал Ливию и, по существу, Ливия, разгромленная и уничтоженная Ливия – это была преамбула для атаки на Сирию, то разгромленная Сирия как преамбула для атаки на Иран... Путин понимает это и он не отдает Сирию.

О.ЖУРАВЛЕВА: Простите, пожалуйста. Про предшественника, если можно. Вы разделяете абсолютно 2 президентства, Медведева и Путина?

А.ПРОХАНОВ: Абсолютно, да.

О.ЖУРАВЛЕВА: То есть Путин никакого отношения к этому делу не имел в медведевскую эпоху?

А.ПРОХАНОВ: Я думаю, что у Медведева вот такая роль. Он ее сыграл таким образом. Недаром появился этот фильм генералов, где Путин и Медведев противопоставляются в еще большей степени. Значит, Путин во внешней политике, он – стратег, он понимает, что разгром Сирии – это дальнейший разгром Ирана и выход американцев на оперативное пространство в Закавказье и в русскую Среднюю Азию. Это третий элемент, который я прослеживаю и который проявился в эти 100 дней.

Далее. Поразительные кадровые перемены. Путин избавляется или вытесняет вот этот предшествующий, во многом либеральный, отработанный и амортизированный слой управленцев. Во-первых, конечно, Рогозин назначен, еще и при Медведеве назначен. Но это путинская креатура, и именно он (Рогозин) является путинцем. И на него возложен...

О.ЖУРАВЛЕВА: Чем так хорошо Рогозин?

А.ПРОХАНОВ: На него возложена вот эта страшная миссия подъема военно-промышленного комплекса. Это кадр. Рогозин патриотических взглядов, у него достаточно драматическая судьба, связанная с его воззрениями патриотическими. Он свеж, он молод и он на месте. Это одно назначение.

Второе. Глазьев. Сергей Юрьевич Глазьев – он приглашен, по существу, в администрацию, он стал советником Путина по евразийским делам. Это огромное достижение. У Глазьева совершенно альтернативное, контрлиберальное представление об экономике и о политике. Это очень сильное и яркое назначение.

Холманских, которого высмеивают на всех углах либералы. Это человек абсолютно другого свойства, это человек не от сохи, а от танковой брони. И вместе с ним в администрацию ушли 3 человека с танкового завода. А это очень сильная симптоматика.

И, наконец, Мединский, которого тоже либералы встретили насмешками, вылили на него ушат грязи.

О.ЖУРАВЛЕВА: Ну, простите, он многое сделал для этого. Он много сделал всяких забавных заявлений.

А.ПРОХАНОВ: Значит, Мединский, какие бы он заявления ни делал... Ну, это по неопытности (молодой человек). Его репутация – это репутация человека, понимающего значение русского фактора. И приход его в Министерство культуры означает желание Путина сбалансировать этот уродливый дисбаланс, образовавшийся в сфере культуры, дисбаланс в пользу либералов, когда русский элемент, русский патриотический элемент был задавлен, был депрессирован, практически был изгнан из управления.

О.ЖУРАВЛЕВА: Это еще во времена Медведева длилось, да?

А.ПРОХАНОВ: Это еще во времена Ельцина было, сразу после 1992 года.

О.ЖУРАВЛЕВА: Подождите. После Ельцина было столько времени Путина и Медведева, что я не знаю, когда же они задавили русских-то всех?

А.ПРОХАНОВ: Вы вспомните, о чем вы меня спрашивали. Вы спрашивали о 100 днях.

О.ЖУРАВЛЕВА: Да. Но если вы...

А.ПРОХАНОВ: ...Вот и остановитесь...

О.ЖУРАВЛЕВА: ...говорите, что за эти 100 дней дисбаланс вернулся...

А.ПРОХАНОВ: И остановитесь на этом вопросе, а не на другом. Мы говорим не об Акинаве.

О.ЖУРАВЛЕВА: А вы не уходите от ответа.

А.ПРОХАНОВ: Мы говорим не об Акинаве, мы говорим о 100 днях Путина. И, наконец...

О.ЖУРАВЛЕВА: Я просто вспоминаю, что это Путин, не который пришел 100 дней назад...

А.ПРОХАНОВ: Оля, не резонься со мной.

О.ЖУРАВЛЕВА: Ах, оставьте.

А.ПРОХАНОВ: И, наконец. Наконец. Это Путин спроектировал целый сериал законов, которые обрезают либеральную активность на улицах, на площадях. Он показал либералам их место, которое они должны занимать и на Болотной, и на Проспекте Сахарова. И эти законы (и их довольно много), эти законы приняты, они очень быстро реализованы и они свидетельствуют о том, что Путин начал возвращаться в государство.

Он одно время, второй свой срок как бы забросил государственные дела. В первый срок он много сделал для государства. А второй срок он, как бы, замечтался, устал, задумался, ему стало нравиться другое. Вокруг горели леса, там понимаете, выходили...

О.ЖУРАВЛЕВА: Плавали подлодки, летали самолеты и амфибии.

А.ПРОХАНОВ: ...выходили из берегов реки, а он занимался чем-то другим. Но он сейчас очнулся, опять стал выстраивать государство. Поэтому 100 дней путинских для меня – они очень важны. Единственное, что я прогнозирую (может быть, я ошибусь), осень для Путина, да и для страны в целом будет очень тяжелой и сложной. На носу кризис. Я думаю, что либеральная активность, которая сейчас летом спала, она опять начнет взбухать. К этой активности либеральной могут присоединиться недовольные бедняки, для которых кризис будет просто невыносим. И мне кажется, что Путин, если он, действительно, проницательный политик (а я-то проницательный политик, согласитесь), он должен сделать левый поворот. В его политике должны ощутимо прозвучать левые, ну, не скажу, что социалистические, но левые интонации.

О.ЖУРАВЛЕВА: Но левые интонации предполагают, наверное, и какой-то другой взгляд на социальную политику?

А.ПРОХАНОВ: Конечно. Вот я и говорю об этом.

О.ЖУРАВЛЕВА: А хватит ли во время кризиса при таких затратах на оборону, на все обещания, которые были даны?

А.ПРОХАНОВ: Хватит-хватит. Потому что есть резервы. Резерв России – это олигархические капиталы, которые сконцентрированы.

О.ЖУРАВЛЕВА: А, то есть их тоже отнять и поделить?

А.ПРОХАНОВ: Это сказали вы.

О.ЖУРАВЛЕВА: Да даже не я.

А.ПРОХАНОВ: Олигархические капиталы, которые абсорбировали все русское богатство. Там они. Они высосали это русское богатство и держат их в других банках, в других цивилизациях. Вот, я думаю, что он может найти способ вернуть эти деньги, не отнимая их у олигархов, вернуть их в русскую экономику, в русскую социальную жизнь. Вот таким образом, я считаю, что эти 100 дней Путина – они очень рельефные, они очень яркие. Я их увидел. Почему их не видят либералы, я думаю, что просто это куриная слепота. Куриная слепота либерализма.

О.ЖУРАВЛЕВА: Понятно. Ваше мнение некоторые люди не разделяют, но уважают. Так. Боже мой, «ваше мнение о Борисе Миронове». Какое-то загадочное SMS. Поконкретнее, пожалуйста, пишите, чтобы было понятно, что конкретно вы хотите спросить.

«Премьер Медведев в провале запусков космических аппаратов обвинил предприятие, якобы получающее страховку за загубленные программы. Как вы к этому относитесь?» - интересуется Евгений из Новосибирска. У нас же Медведев-то тоже никуда не делся – он тоже как-то функционирует как политик и как чиновник.

А.ПРОХАНОВ: Ну, вы знаете, регресс во многих областях не остановлен, он продолжает развиваться. Космическая отрасль – это отрасль, по которой был нанесен страшный удар. Причем, люди, которые нанесли этот страшный удар и по космической отрасли, и по оборонной промышленности, они по-прежнему здесь, они управляют страной, это те, кто закрывал заводы, лишал финансирования ракетные предприятия.

О.ЖУРАВЛЕВА: Александр Андреевич, вы мне только что пели про человека, который управляет страной уже бог знает сколько лет, и сейчас вы ругаете каких-то других людей.

А.ПРОХАНОВ: Эти люди по-прежнему предлагают экономические модели, Гайдар по-прежнему экономический кумир вот этой нашей экономической политики. Чубайс здесь, во власти.

О.ЖУРАВЛЕВА: Что Путину мешает убрать Чубайса, если вы считаете, что Путин совершенно другой?

А.ПРОХАНОВ: Ну, что Путину мешает, например, там не знаю, покрасить себя золотой краской, бронзовой с ног до головы?

О.ЖУРАВЛЕВА: Вот этому точно ничего не мешает. Хоть завтра.

А.ПРОХАНОВ: Ничего не мешает, но он этого не делает. Есть ограничения, этические ограничения.

О.ЖУРАВЛЕВА: Вы думаете, что это?..

А.ПРОХАНОВ: Да. Или, может быть, просто краски нет подходящей.

О.ЖУРАВЛЕВА: Понятно.

А.ПРОХАНОВ: Но повторяю, космическая отрасль находится в загоне. Туда пошли деньги. Вот, я был на двух космических заводах. Я не был на Хруничеве несчастном, я был на Энергомаше, который создает двигатели (он в Химках), и я увидел, что эти двигатели получают финансирование, восстанавливаются старые, зарезанные и загубленные еще при Ельцине формы двигателей и ракет, в том числе и боевых. Они восстанавливаются. Создаются новые носители с новыми двигателями.

О.ЖУРАВЛЕВА: Ну, Александр Андреевич, простите, но вы же все-таки не инженер-конструктор. Посещая завод, вы же не можете, вот, прямо увидеть, насколько хорошо там сделаны какие-то конструктивные решения.

А.ПРОХАНОВ: Нет, ну я же говорю со специалистами.

О.ЖУРАВЛЕВА: И как там финансирование поступает, в какое отверстие.

А.ПРОХАНОВ: Я говорю со специалистами, я говорю с рабочими, я говорю с экономистами, я говорю со своими друзьями, я вижу все боли, все огрехи, я вижу финансирование, я вижу драму. Вот, следующий мой космический завод – это КБ Лавочкина. Прекрасное когда-то, великое КБ, которое совсем недавно постигла неудача – Фобос-Грунт был сделан там и он погиб. Это огромная трагедия. Хотя, следующие пуски прошли блистательно. Но, ведь, это... Понимаете, это область риска, это область неверного, это область, по которой был нанесен страшный удар. Эта область поднимается, это как боксер, который пережил нокдаун. И когда он, шатаясь, поднимается, а ему опять дают под-дых, он опять падает, он опять поднимается.

О.ЖУРАВЛЕВА: Но кто же все время дает под-дых-то?

А.ПРОХАНОВ: Ну как кто? Ну, сложно... Наша страна...

О.ЖУРАВЛЕВА: Опять все тот же Чубайс проклятый?

А.ПРОХАНОВ: Наша страна после 1991 года находится в состоянии оккупации, ее оккупировали – оккупировали в экономике, в политике. Вы думаете, что Путин – свободный человек? Вокруг него вьются...

О.ЖУРАВЛЕВА: Да откуда такие надежды вы на него возлагаете? Он за 100 дней перевернул мир, а за 12 лет ничего не случилось.

А.ПРОХАНОВ: За 12 лет он сохранил государство. Когда он пришел к власти, не было государства. 90-е годы – это...

О.ЖУРАВЛЕВА: Но при этом при нем злые люди уничтожали космическую отрасль и все остальное.

А.ПРОХАНОВ: 90-е годы – это годы, когда работала страшная машина по разрушению остатков советского строя, советской цивилизации. Убивались заводы, уничтожались школы, уничтожались технологические открытия, расхищались документы. Это была абсолютно осознанная политика. У этой политики есть творцы, есть исполнители. И это было... Эта машина продолжает работать.

Вы думаете, что такое Болотная площадь? Это работа этой колоссальной гигантской машины, запущенной еще в 80-х годах, перед приходом к власти Горбачева. Эта машина раскручивалась, она наносила удары по всем константам, из которых состояло государство.

О.ЖУРАВЛЕВА: Александр Андреевич, страшно жить, но мы сделаем небольшой перерыв и вы продолжите. Это Александр Проханов со своим особым мнением. Никуда не уходите – мы скоро вернемся.

НОВОСТИ

О.ЖУРАВЛЕВА: И снова с вами программа «Особое мнение», меня зовут Ольга Журавлева, наш гость – Александр Проханов. И мы продолжаем. Александр Андреевич, ну, мы уже все равно рисуем вашими устами картину глобальную без каких-то маленьких подробностей. Ну вот глобальный вопрос задает наш слушатель: «Что должно стать приоритетом для российской власти? Повышение жизненного уровня (населения, видимо) и качества жизни или создание лучшего в мире оборонного комплекса?»

А.ПРОХАНОВ: Я думаю, что, конечно, в предвоенных условиях, когда у границ России в ближайшее время разразится крупномасштабный военный конфликт с угрозой распространения на огромные пространства Средней Азии, то оборонный комплекс является приоритетным. Тем более, что оборонный комплекс в любой цивилизации – в западной, в восточной, в китайской – является залогом благополучия страны, в том числе и социального, и материального.

Я помню, как в советское время в горбачевскую Перестройку говорили нам, что военный комплекс сжирает все живые соки страны, как армия, по существу, уничтожает наш достаток, наши блага. Мы уничтожили военно-промышленный комплекс, но не стали жить лучше. Мы разгромили собственную армию, но 80% русских людей находятся за гранью бедности. Поэтому военно-промышленный комплекс – это, прежде всего, рабочие места, если говорить о примитивном, социальном аспекте. Это рабочие места, это научные школы, это университеты, это студенты, которые получают образование, сразу идут в науку, они уезжают за рубеж. Военно-промышленный комплекс – это жизнь множества наших городов. Я думаю, что приоритетным является создание защитной обороны. Безопасность родины – она выше благосостояния народа.

О.ЖУРАВЛЕВА: И вы считаете, что сейчас Путин идет как раз по этому пути?

А.ПРОХАНОВ: Он собирается идти по этому пути. Но я думаю, что для него социальная сфера является не безразличной, он ее контролирует. Не дай бог, действительно, рухнут цены на нефть. Он сейчас будет балансировать между форсированным восстановлением военно-промышленного комплекса, что является гарантией не просто государственной безопасности, но и его личной безопасности и поддержанием сносных условий для большинства народа. Хотя, эти условия, конечно, ужасны.

О.ЖУРАВЛЕВА: Ну, в принципе, народу не стоит рассчитывать на то, что в ближайшее время станет как-то лучше? Я правильно понимаю? Ну, потому что военно-промышленный комплекс тоже запускать долго.

А.ПРОХАНОВ: Я думаю, что народу в 1940-41 году не стоило надеяться на то, что через год наступит благосостояние и страна начнет цвести.

О.ЖУРАВЛЕВА: Но вы же передергиваете в данный момент. Я имею в виду, что те люди, которые сейчас смотрят в будущее...

А.ПРОХАНОВ: Не, я говорю, страна находится в предвоенном состоянии. По миру катится гигантский экономический кризис, который будет чреват войнами, конфликтами. И зоны будущих войн и конфликтов – они очень близки от наших границ и, может быть, они будут перехлестывать эти границы. Поэтому проблема безопасности, военной безопасности – она приоритетна. И людям, если они хоть что-нибудь смыслят, если у них есть историческая память, они пойдут на понижение своего жизненного уровня, достатка ради того, чтобы не горели их дома и бомбы не сыпались на их населенные пункты.

О.ЖУРАВЛЕВА: «Сирию будут бомбить?» - интересуется Дмитрий из Екатеринбурга.

А.ПРОХАНОВ: Я думаю, что не будут бомбить Сирию. Это не Ливия. Бедный Каддафи оплошал – он слишком доверился западникам и не закупил российские системы ПВО. Сирия и Асад (и отец, и сын) – они гораздо дальновиднее, и там еще при Асаде старшем стояли российские зенитно-ракетные полки. А сейчас в Сирии достаточно надежная зенитно-ракетная оборона, состоящая, в основном, из наших «Панцирей», замечательных систем, которые сконструировал наш великий оружейник Шипунов. Поэтому как только будет объявлена какая-то часть сирийского неба бесполетной зоной и туда будут вторгаться, например, натовские самолеты, они будут свечками падать и уходить в сторону моря. Их начнут колотить и сбивать как вот тот сумасшедший турецкий самолет, который решил попробовать прочность сирийской ПВО. Где он теперь?

О.ЖУРАВЛЕВА: Сергей Труманян интересуется: «Башар Асад держится уже долго. Сколько ему еще держаться?» Вы считаете, что еще держаться и держаться, да?

А.ПРОХАНОВ: Я уже говорил, что этот конфликт сирийский – он долговременный, он принимает затяжной характер. И, скорее всего, Сирия будет зоной длительного и мучительного пролития крови.

О.ЖУРАВЛЕВА: Вот тоже Дмитрий, но, видимо, уже другой, интересуется: «На чьей стороне будем воевать мы? С кем будем воевать мы, Россия?»

А.ПРОХАНОВ: В 2008 году Россия воевала с Грузией, которая, по существу, была форпостом НАТО. И в 2008 году эта война с Грузией могла перерасти в войну с Украиной. Это был очень опасный момент, это был чрезвычайно опасный момент и все говорили о возможности вовлечения в эту войну Украины, а также 6-го американского флота, который вошел в Черное море. То есть эта ситуация была очень близка к войне.

Когда или если, не дай бог, если Запад (Америка, в частности) покончит с такими государствами как Сирия и Иран, то следующими будут Казахстан, Узбекистан, Таджикистан, Киргизия и там исламские фундаменталисты при поддержке Запада захватят власть. То есть у границ с Россией возникнет мощнейший пояс исламского радикализма. А Кавказ...

О.ЖУРАВЛЕВА: Хорошо, они там захватят власть. И что для нас?

А.ПРОХАНОВ: А Кавказ – это зона, где прошли 2 кровавые страшные чеченские войны. И эта зона не умиротворена, там идут тлеющие военные конфликты. И если, например, Западу будет угодно осуществить проект «Кавказ», то есть направить вот эти подрывные свои энергии на Кавказ, там вспыхнут очень тяжелые военные сражения. Поэтому русским придется воевать там.

О.ЖУРАВЛЕВА: Ну, то есть, все-таки, значительная часть опасений ваших - именно идеологическое противостояние, конфессиональное скорее, да?

А.ПРОХАНОВ: Ну, назовем это так, потому что за этими радикалами, конечно, стоят их спонсоры, стоят саудиты и Запад. Они спонсируют. Это их стратегии.

О.ЖУРАВЛЕВА: Так это Запад разжигает все эти конфликты?

А.ПРОХАНОВ: Ну а кто разжег конфликт в Сирии? А кто разжег конфликт в Ливии?

О.ЖУРАВЛЕВА: Просто вы сейчас говорите про радикальных исламистов, которые на Западе по улицам в том числе ходят.

А.ПРОХАНОВ: Радикальные исламисты являются инструментом, который сломал хребет Каддафи, сейчас пытается сломать хребет Асаду. И радикальные исламисты – это те силы, которые страшны не только для России, но и Китая. Поэтому Россия и Китай консолидировались.

О.ЖУРАВЛЕВА: То есть Запад таким способом пытается расправиться с Россией и Китаем в дальнейшем, правильно?

А.ПРОХАНОВ: Ну, расправиться или установить свой контроль, или еще что-нибудь. Но Аль-Каида была создана американцами, талибы были созданы американцами. И американцы прекрасно понимают трагедию межконфессиональных напряженностей, в том числе и в России, и это одна из зон, одно из противоречий, через которое можно управлять российской политикой.

О.ЖУРАВЛЕВА: Есть тогда еще один вопрос, может быть, он в какой-то степени тоже к тому же относится. «Как вы думаете, - спрашивает Евгений из Новосибирска, - сможет ли Сурков в полной мере оценить и повлиять на ситуацию опасного нарастания влияния псевдосуннитского исламизма? Насколько грамотно его назначение?» Речь идет о назначении Суркова как раз на главного по религиозным вопросам (грубо говоря, так).

А.ПРОХАНОВ: Ну, видите ли, Сурков – это рафинированный политик, изощренный рафинированный политик.

О.ЖУРАВЛЕВА: Вы чуть ли не поэтические оды ему посвящали, и вообще интересовались этой личностью, насколько я помню.

А.ПРОХАНОВ: Что еще? Еще ремарка будет, последует? Или я могу продолжать?

О.ЖУРАВЛЕВА: Продолжайте-продолжайте.

А.ПРОХАНОВ: Thank you very much.

О.ЖУРАВЛЕВА: Давайте.

А.ПРОХАНОВ: Значит, Сурков – это рафинированный политик, который приобретал свой опыт и оттачивался в сложнейших комбинациях внутриполитических. И эти внутриполитические комбинации включают в себя и проблему суверенитетов, которые возникли в период ельцинизма, и которые были подавлены в том числе не без участия Владислава Юрьевича. Сурков – человек, который знает Кавказ, в нем чеченская кровь, у него прекрасные отношения с чеченцами, с Рамзаном Кадыровым. То есть он вхож в эти закрытые для многих русских приемные. И мне кажется, это назначение достаточно удачное. Не мне судить о результатах его работы, но я думаю, что он настолько подготовленный человек... Он – молодой, он – свежий, он – виртуоз, у него метафизический опыт, он – игрок, в нем есть элемент театральности. А в политике театральность и дизайн театральный – они очень много значат. И я думаю, что Сурков очень чутко ощущает кончиками пальцев вот этот огонь, огненный ислам и огненное, кстати, православие. Как мистик он чувствует огонь веры. Как прагматик...

О.ЖУРАВЛЕВА: Но управлять-то этими огнями он в состоянии, как вам кажется?

А.ПРОХАНОВ: Ну, вы знаете... Посмотрим.

О.ЖУРАВЛЕВА: Глотать огонь.

А.ПРОХАНОВ: Я думаю, что он такой, огнепоклонник, он сможет это сделать лучше, чем кто-нибудь другой.

О.ЖУРАВЛЕВА: Андрей из Екатеринбурга сделал следующий вывод: «Страна находится на грани военного положения, благодаря вашему Путину. Не так ли?»

А.ПРОХАНОВ: Без комментариев, Андрюша.

О.ЖУРАВЛЕВА: Хорошо. И это Александр Проханов со своим особым мнением. Шестой флот войдет в Узбекистан, Елена, но, видимо, не завтра, насколько я поняла из вашего выступления. Хотя, всего можно ожидать.

А.ПРОХАНОВ: Конечно. Пророют большой канал узбекско-беломоро-балтийский, и тогда Шестой флот войдет туда. Но через Россию.

О.ЖУРАВЛЕВА: Хорошо. И это Александр Проханов со своим особым мнением. Меня зовут Ольга Журавлева. Всем спасибо, всего доброго.