Эдуард Лимонов - Особое мнение - 2012-07-27

О.ЖУРАВЛЕВА: Добрый вечер. Это программа «Особое мнение», меня зовут Ольга Журавлева. Особое мнение сегодня высказывает Эдуард Лимонов. Здравствуйте, Эдуард Вениаминович.

Э.ЛИМОНОВ: Здравствуйте.

О.ЖУРАВЛЕВА: Как политик, как писатель и как гражданин вы нас очень интересуете, и до того, как вы начнете высказывать мнение по другим вопросам. личную историю расскажите, пожалуйста. Говорят, что вас предупредили о нежелательности митинга 31 числа. Как это было?

Э.ЛИМОНОВ: Да, меня предупредили уже, по-моему, в 30-й раз или какой-то. Я назначил представителю прокуратуры встречу в вестибюле радио «Эхо Москвы». И он там стоял, этот человек, ожидал меня. Увидев меня, он приветливо улыбнулся, вынул бумагу, я ему все там написал, расписался, инициалы, прочитал и прочее-прочее. После этого он вдруг вынимает такую большого формата открытку такую складывающуюся со всеми русалками, ангелами или чего-то и говорит «Пожалуйста, подпишите мне автограф». Ну и я ему написал «От предупрежденного гражданина». (смеется)

О.ЖУРАВЛЕВА: Предупредившему.

Э.ЛИМОНОВ: Да, я спросил, как его зовут, он сказал «Александр». Вот я ему все это написал.

О.ЖУРАВЛЕВА: Романтическая история.

Э.ЛИМОНОВ: Нет, это еще характеризует наше, на самом деле, раздвоенное сознание общества. То есть, с одной стороны, он как писателя меня знает и, как бы, не отвергает и придет домой, и покажет детям, там, сестре, родным всем. А вот одновременно он мне вручает прокурорское предупреждение. Прокурора, по-моему, я тоже знаю, я посмотрел, я их всех знаю и они меня. Уже много лет все эти люди друг против друга стоим, стенами как на Мамаевом побоище. Все, я готов, закончили с этим.

О.ЖУРАВЛЕВА: Хорошо. Ну тогда, если можно, объясните: вот эти вот ритуальные предупреждения – они к чему приводят? Я так понимаю, что ничего в ваших взглядах не меняется, в ваших идеях и решениях.

Э.ЛИМОНОВ: Вы знаете, я никогда не делаю вид, что я вышел случайно на Триумфальную площадь. Я всегда говорю «Да, я признаю, что я являюсь заявителем этой акции и как таковой, очевидно, ну, организатором в известном смысле слова». И я никогда не отрицаю этого. Одновременно я отрицаю лживые детали, когда говорят, что я там кричал что-то там. А я не кричу, я считаю, в моем возрасте и в моем положении постыдно чего-либо кричать. я самим своим присутствием утверждаю: вот я 31 июля опять пойду туда. А предупреждение, конечно, для судьи важно, судья опирается на него как на доказательство того, что человек сознательно отправился нарушать закон.

О.ЖУРАВЛЕВА: Что имеется в виду? Что вам не разрешена организация этого митинга, потому что организаторы привлекались к административной ответственности?

Э.ЛИМОНОВ: Поскольку они привлекались к административной ответственности, да. Но это вообще спорный очень вопрос. Мы сейчас в связи с проведением митинга 31 июля (вот он у нас будет с 18-ти до 20-ти часов, я надеюсь), мы обратились в суд, поскольку я не понимаю, почему меня надо не допускать в уведомители, когда я ни одного административного правонарушения не допустил после вступления закона в силу. До этого – да, множество. Там, два десятка с лишним, может быть, три десятка. Но после этого – нет. Поэтому получается, что закон имеет обратную силу, что ли? Это очень спорно все то, что они делают.

Главное, что, конечно, еще более ярко такой лживой предстает предыдущий аргумент, почему нас не допускали на Триумфальную. Помните, они выкопали яму в августе 2010 года и с тех пор нам утверждали, что там проходят археологические раскопки. Ничего там не проходило, ничего там не предполагают строить, там давно выросли сорняки двухметрового роста. А когда был принят вот этот закон о том, что я и подобные мне не имеют права, имеющие правонарушения и судимые по Административному кодексу, не имеют права быть уведомителями, они сразу дружно забыли к чертовой матери об археологических раскопках и теперь...

О.ЖУРАВЛЕВА: То есть появилась другая причина?

Э.ЛИМОНОВ: Ну, конечно. Ну, подумайте сами. Это вообще все, конечно, дико сложно и как-то неприятно лживо. Ну, вот, выкопали яму для того, чтобы не допустить проведения митингов в защиту 31-й статьи Конституции, парализовали движение на одной из крупнейших площадей Москвы на 2 года. 2 года уже все это продолжается. А теперь так легко раз, сменили тон и тему лжи. Брешут опять, но по-иному.

О.ЖУРАВЛЕВА: Скажите, а зачем вам нужна эта акция 31-го числа? Вам лично?

Э.ЛИМОНОВ: Ну, у меня есть совесть. Знаете, вот, зачем надо все это? Легче жить спокойно. Но если есть совесть, она не дает покоя человеку. Совесть – это сложный такой какой-то фермент в душе. Непонятно, нету рецепта совести. Что такое совесть? То есть совесть – это ты идешь даже против себя и своего личного комфорта. Представьте себе, если бы я с властью не имел конфликта уже длительного, то я бы, наверное, жил не так, как я живу, а намного лучше и тиражи моих книг были бы огромные, меня бы везде на телевидении прославляли и все такое. Но это подло. Если страна живет по лжи (вот тут я обращусь к не всегда любимому мною Солженицыну и можно точно сказать, что вот эта власть живет по лжи именно). Сталинская жила за счет насилия, а эта живет и лжет ежедневно. Ежедневная ложь. Большие лжи, маленькие. Выкопали яму – говорят, археологические раскопки. Везде лгут, лгут и лгут ежедневно. Это, конечно, отвратительно.

О.ЖУРАВЛЕВА: Можно сказать, что 31 числа вы выходите против лжи?

Э.ЛИМОНОВ: Да, можно так сказать. Конечно.

О.ЖУРАВЛЕВА: Как вы считаете, что изменится, если вдруг 31 июля станет массовой акция? Что произойдет? Власть перестанет лгать? Испугается? Спрячется в Кремле?

Э.ЛИМОНОВ: Вы понимаете, в отличие от всех других митингов надо держать в уме постоянно, что митинги в защиту 31-й статьи всегда были несанкционированными, с самого начала. То есть те, кто выходят туда, в отличие от всех других митингов разрешенных, это совершенно иная история. Люди, которые туда приходят, это отборные люди, которые уже решились на поступок, на противостояние. Не просто противостояние, вот, отстаивание своих прав, на которое человек имеет, на самом деле, права. Вот, хорошо, что у нас люди проснулись в декабре, и вот уже 7 месяцев как они проснулись. Московская интеллигенция, рассерженные горожане. Но, на самом деле, они, ведь, ничего особенного не совершают, они просто-напросто поняли вдруг однажды, что они имеют права и надо ими воспользоваться. А, вот, мы... Это другая история. Я не говорю, что мы лучше или они лучше, или кто-то хуже, а я просто говорю, что это совершенно другие категории. И потом статья 31-я, ее реализация нам всем важна. Теперь люди поняли. Они это поняли, наконец, вот, за последние 7 месяцев, что это фундаментальная свобода, от которой можно уже дальше добиваться других свобод. То есть проблема никак не исчерпана. Мы не добились реализации статьи 31-й, мы не добились свободы мирных митингов. Значит, давайте добиваться.

О.ЖУРАВЛЕВА: Евгений интересуется: «Навальный – просто примазавшийся мелкий жулик и должен сидеть в тюрьме или сливной бачок для атак на кого-либо?» - вот как Евгений ставит вопрос.

Э.ЛИМОНОВ: Мне вот задают рискованные вопросы и заранее...

О.ЖУРАВЛЕВА: Надеясь на рискованные ответы.

Э.ЛИМОНОВ: Да. Нет, они хотят «Вот сейчас выступи против Навального, Лимонов, любимчика буржуазии и все немедленно польют Лимонова грязью и закричат, что он такой-сякой, ревнивый». Ну, не надо сравнивать масштабы: Навальный со своим юридическим темпераментом кляузника и Эдуард Вениаминович, автор определенного количества идей, книг, целой жизни и все такое. Мы – разные люди. Разные. Навальному – навального, а Лимонову Эдуарду Вениаминовичу – эдуардо-вениаминовиче. Во! Пусть так будет.

Я что хочу сказать? Я сам приглядываюсь как и все мы. Мы все приглядываемся к новым появившимся героям или тем, кого считают героями общества. И я изменяю свое мнение в зависимости от того, как себя ведет человек.

О.ЖУРАВЛЕВА: Ну, последнее его поведение.

Э.ЛИМОНОВ: Мне не нравится то, что там происходит. Мне не нравится его вот эта грызня с Бастрыкиным. Это какая-то попытка там... Ну, имел он какой-то чешский вид на жительство. Слушайте, ну сам Навальный почему-то имел какую-то фирму на Кипре. Это тоже не вид на жительство, но тоже чего-то мутное такое. Или это все не мутное. Тогда вид на жительство – ничего.

Они как-то оказались на одной доске, и теперь главное, что еще... Вы заметили, что против Бастрыкина выступает еще крайне нелюбимый мною Хинштейн? Крайне. И, вот, они сейчас оба чуть ли не друг другу перекидывают материалы.

О.ЖУРАВЛЕВА: То есть если Хинштейн – за, то я – против, да?

Э.ЛИМОНОВ: Да, да. Как вот сказал Бродский, если Евтушенко против колхозов, то я – за. Так вот вроде этого. И я что хочу сказать? Я никого огульно не черню и не говорю никаких плохих... Если я говорю о Немцове плохо и повторяю это, потому что я считаю его виновником нашего поражения 10 декабря, конкретно и я всегда буду придерживаться этого мнения, хоть принесите мне совершенно невероятные там доказательства того, что он – прекрасный семьянин и все такое. А к Навальному я приглядываюсь и он мне, честно говоря, все больше и больше не нравится. Ну, не нравится. Не нравится его двусмысленность. Я не сижу в Аэрофлоте. В страшном сне не приснится, чтобы меня в какой-то совет директоров.

О.ЖУРАВЛЕВА: Ну, Эдуард Вениаминович, ну, вы вообще на другой стороне.

Э.ЛИМОНОВ: Я думаю, история проще. Навального поддерживает Лебедев, очень тоже непростой олигарх, да? И он же его и рекомендовал в Аэрофлот в качестве одного из директоров в совет директоров. Я думаю, что в нашей власти уже произошел раскол какой-то определенный. И, видите, к нему... Помните, согласились помогать его начинаниям Навального, по-моему, 15-16 бизнесменов крупных. Происходит раскол во власти. Но мне-то не нравится вся власть! И с Навальным в рядах этой власти. Она мне вся не нравится. Я не хочу нашего вот этого чудовищного с зубами людоеда, этого либерализма. Я не хочу капитализма. По сути своей, я – неомарксист. Может быть, даже в какой-то степени противник марксизма, но я считаю, что наше общество должно быть более уравновешено, должны быть равномерно более или менее распределены богатства между гражданами. Я против существования олигархов как таковых.

О.ЖУРАВЛЕВА: Ну, частная собственность вас не смущает?

Э.ЛИМОНОВ: Нет. Ну как можно спорить против? Мы об этом не говорим. Мы не говорим ни о военном коммунизме, мы просто говорим об обществе, более справедливо устроенном, чем наше. А более несправедливо устроенного общества просто нет.

О.ЖУРАВЛЕВА: Возвращаясь к теме Навального, вот, в данной ситуации уже после Аэрофлота сейчас опять вылезло то самое кировское дело с Кировлесом. И, вроде бы, даже вполне могут Навального задержать.

Э.ЛИМОНОВ: Сомневаюсь. Боюсь быть плохим пророком, но сомневаюсь, что его задержат. Это не в интересах власти.

О.ЖУРАВЛЕВА: Ну, вы же сами говорите, она расколота.

Э.ЛИМОНОВ: Не, или тогда уж она совершенно просто глупая. Я бы не сказал по ее последним действиям последних семи месяцев, что власть уж очень такая глупая. Нет. Напротив. Они справляются со своей репрессивной ролью очень неплохо.

О.ЖУРАВЛЕВА: А в чем это выражается? Вот, что неплохо? То, что по поводу 6 мая сейчас задерживают и задерживают людей? Вас даже на допрос вызывали непонятно зачем.

Э.ЛИМОНОВ: Оль, ну и что? Вызывали меня на допрос. Страшная вещь!

О.ЖУРАВЛЕВА: Нет, ну вообще выглядело глуповато, потому что вы не имели отношения к этому мероприятию.

Э.ЛИМОНОВ: Ну, они же хотят чего-то поймать, рыбку в мутной воде. Вдруг чего-нибудь Лимонов со зла наговорит чего-то. Или просто проверка слуха, что, значит, как Лимонов сейчас относится. Это повод. Какой-никакой, но повод. Ну, например, следователь даже забыл меня спросить по поводу, например, Саши Каменского, который у нас был задержан, активист «Другой России». Или другой парень у нас был задержан, который...

О.ЖУРАВЛЕВА: Кавказский?

Э.ЛИМОНОВ: Нет, который сейчас в Голландии. И он не спросил даже этого, нет.

О.ЖУРАВЛЕВА: Алексис интересуется: «Вот, перед выборами вы отказались от гражданства Франции. Не жалеете? И нет ли желания оформить какой-нибудь вид на жительство?»

Э.ЛИМОНОВ: Я не жалею, нет. Я делаю, совершаю обдуманные поступки. Конечно, обывателю кажется, что какое-нибудь гражданство Франции спасает... Ни от чего. Наоборот. Радуев, который не был гражданином Франции, сидел в Лефортово надо мной, на втором этаже, к нему пускали Красный крест. А ко мне – нет, никого не пускали, даже ни одного француза, ни консула, никого. Следователь не хотел – значит, все. И судят всегда по российским законам. И это только обывателю кажется, что это преимущество. На самом деле, никакого преимущества нет и я не жалею о гражданстве Франции. Я обязан был сделать перед своей совестью, перед теми людьми, которые меня поддерживают. Раньше в этом не было необходимости. А когда я решил добиваться участия в выборах на должность главного управляющего Россией, тут нельзя приходить и говорить «Да знаете, у меня тут, вообще, извините, тут у меня еще паспорт». Так нельзя. Надо было прийти и сказать «Вот вам ваш паспорт».

О.ЖУРАВЛЕВА: А теперь не обидно? Может быть, детям бы что-нибудь перепало бы, там, возможность какая-то?

Э.ЛИМОНОВ: Ну, это мелкие люди так поступают. Большие люди так не поступают. Я всегда стеснялся. Меня жена в свое время чего-то пыталась там как-то согнуть. Ну, это невозможно, я не могу.

О.ЖУРАВЛЕВА: Ну, если жена не смогла, то уже у Путина точно не получится.

Э.ЛИМОНОВ: Ну, невозможно. Никакие дети, никто не может меня заставить сломиться. Я никогда не... Мой отец никогда ни копейки не украл, он был советским офицером, политруком и все такое. Он квартиру свою уступал более многодетным и стоящим на очереди. И мать его пилила, я помню, и все мы страдали, что квартиру опять уступил какому-то сержанту. Отец говорил спокойно и зло: «У него трое детей. Всё».

О.ЖУРАВЛЕВА: Скажите, пожалуйста. Вот, вы писали уже, я не знаю, наверное, сами устали уже писать по поводу того, что вся вот эта вот официальная несистемная оппозиция, все организаторы массовых митингов – они предали главное, они все испортили.

Э.ЛИМОНОВ: Ну, не все по злому умыслу, я думаю. Я думаю, что вообще очень немногие по злому умыслу, а все остальные от избытка самомнения, высокомерия, от недостатка опыта.

О.ЖУРАВЛЕВА: Ну, вы говорили в том числе в своем блоге, вы писали...

Э.ЛИМОНОВ: Ну, это же не меняет ничего. То, что сделано, уже сделано.

О.ЖУРАВЛЕВА: Вы писали о том, что если бы...

Э.ЛИМОНОВ: Мы все потерпели поражение. Я отказался участвовать в процессе этого поражения (это вы заметили).

О.ЖУРАВЛЕВА: Да.

Э.ЛИМОНОВ: Никто особенно меня не понимал, но я думаю, что сейчас многие стали понимать и будут понимать еще больше. Но я хотя бы могу сказать, что я не участвовал в этом и сопротивлялся руками и ногами, чтобы этого не случилось. Но мой авторитет оказался меньше авторитета в совокупности всех вот буржуазных вождей как я их называю. Это без обиды. Просто надо ставить все на места. Терминология очень важна, словарь очень важен. Надо говорить «буржуазных вождей», потому что они – предводители буржуазных политических групп и политических партий.

О.ЖУРАВЛЕВА: В чем главное? Вот, вы все время говорите, что есть даже интернетовская такая просто уже присказка «слили протест». Вы говорите, произошел перелом, да? Вот, если бы вот этого не случилось, мы бы... Что мы? Вот, где бы мы были?

Э.ЛИМОНОВ: Нет, вещь простая. Увели люди... Представьте себе, генеральное сражение. В течение 20 столетий человечество воевало именно таким образом. Генеральное сражение где-то. Часто договаривались или выбирали площадки, или заставляли противника встретиться и лоб в лоб, да? И после генерального сражения некоторые страны были полностью побежденными. Потом иногда следовали несколько, 2-3 каких-то сражения и все, и было кончено. А иногда после генерального сражения был поголовный разгром одной армии и торжество другой армии и тем самым другой страны.

Что случилось 10 декабря? От стратегически невероятно идеального места (Площади Революции) – я уже много раз об этом говорил, она в центре, от нее близко до самых уязвимых центров нашей государственности. Там рядом Госдума в 200 метрах...

О.ЖУРАВЛЕВА: Я прошу прощения, но, по-моему, у организаторов с другой стороны была немножко другая задача.

Э.ЛИМОНОВ: Нет. Причем здесь задача? Какая задача тут может быть, когда это шанс? Это великолепный шанс. Есть место, куда изъявили желание прийти 100 тысяч человек. Но их взяли и увели за реку, в ловушку, далеко с места генерального сражения, где можно было такое сражение дать...

О.ЖУРАВЛЕВА: Какое?

Э.ЛИМОНОВ: ...мирное.

О.ЖУРАВЛЕВА: Мирное? Вот это очень важно.

Э.ЛИМОНОВ: Ну, я говорил тысячу раз, мирное, разумеется. Я пользуюсь военной терминологией в данном случае, чтобы было понятнее. Вот, масса людей собралась и никто бы в этой позиции... Мы были обречены на успех, мы бы прошли 200 метров...

О.ЖУРАВЛЕВА: И? Что бы произошло?

Э.ЛИМОНОВ: ...к Центральной избирательной комиссии, встали бы там. Я уже много раз об этом говорил, но скажу еще. Встали бы там и выбрали там 10 человек, они пошли бы к Чурову и сказали бы «Ну-ка, посмотрите в окна. Вот мы там стоим. Посмотрите, сколько нас. И мы отсюда не уйдем, пока вы не отмените результаты выборов». Всё!

О.ЖУРАВЛЕВА: Но, ведь, они видели, сколько было на Болотной.

Э.ЛИМОНОВ: Что значит «видели»? Это на Болотной. А на Болотной, как вы знаете уже по 6 мая, это ловушка – вы оттуда никуда не выйдете. Там всего несколько мостов, каждый 100 полицейских заблокируют. Вы не понимаете. Потому что, что такое Площадь Революции? Вы видели, какие там широкие?.. Охотный ряд, Моховая. Анфилада площадей. Анфилада. Значит, от Площади Революции вниз там Манежная...

О.ЖУРАВЛЕВА: То есть власти нужно было реально угрожать.

Э.ЛИМОНОВ: Надо было, конечно, напугать ее. Напугать. Просто прийти, встать и сказать «Мы не уйдем». Вместо этого людей взяли и увели к черту туда куда-то, где они совершенно не действенны. Это, понимаете, со стратегической точки зрения там они были... Все, они похоронены были.

О.ЖУРАВЛЕВА: Эдуард Вениаминович, но, ведь, были бы столкновения в такой ситуации.

Э.ЛИМОНОВ: Я простоял на Площади Революции, провел митинг со своим спартанцами. 2 часа. Никто меня ни до, ни после, ни во время пальцем не тронул. И вообще милиция была в ужасном виде, они были как такие грустные роботы. Никто бы даже не вступился, потому что шанс неожиданности, все было за нас. Все было! Эти вещи надо делать быстро. Вот эти все пляски манто, Тина Канделаки там, Ксения Собчак, там, друг Кудрин какой-то с пня свалившийся. Это глупо все было! Это трусость, это общество вместо того, чтобы... Знаете, это когда вот драка намечается, намечается битва, вдруг люди отходят, начинают улыбаться и вихляться под музыку. Что за бред? Власть – вещь серьезная! Никто из этих уродов не понял этого.

О.ЖУРАВЛЕВА: «Почему вы не пришли на митинг 26 июля? Ваши однопартийцы тоже томятся в неволи». Можно ответить на этот вопрос после перерыва?

Э.ЛИМОНОВ: Давайте, когда вы хотите.

О.ЖУРАВЛЕВА: Это Эдуард Лимонов со своим особым мнением. Никуда не уходите – мы скоро вернемся.

НОВОСТИ

О.ЖУРАВЛЕВА: И снова с вами программа «Особое мнение», меня зовут Ольга Журавлева, наш гость – политик Эдуард Лимонов, и мы продолжаем. Эдуард Вениаминович, вот вас спрашивает Александр Елоков: «Почему вы не пришли на митинг 26 июля в поддержку заключенных по делу 6 мая? Там даже ваши однопартийцы тоже есть».

Э.ЛИМОНОВ: Не только были, а мы являемся одними из вот этих устроителей этого митинга. Все правильно. Но требовать от меня, чтобы я ходил на каждый митинг, очень глупо.

О.ЖУРАВЛЕВА: Ну, то есть представители ваши?..

Э.ЛИМОНОВ: С другой стороны, я могу задать вопросы множеству людей и сказать «А почему вы не ходили на суды, когда наших товарищей судили, например, по Манежной?» Я ходил на все суды. Никто не появлялся. Огульно и глупо объявили их националистами и прочее. Хотя, вот то, что произошло 11 декабря 2010 года на Манежной как 2 капли воды похоже на 6 мая 2012 года на Болотной. Абсолютно! Это такая же была вспышка негодования молодежи.

Поэтому вот это идиотское... Там что? Работаете моей совестью, куда я хожу, куда я не хожу? Я уже отходил столько, что вам и во сне не снилось. Плюс еще отсидел несколько лет. Поэтому не надо меня там это «А вот вы не ходили». А я еще на «Оккупай Абай» не ходил, предъявите мне требование, что я не участвовал в этом. Ах, какой плохой! А тот, кто участвовал, такой прекрасный и хороший. Я – умный политик, нормально подчиняюсь своим собственным задачам, целям, которые есть. Мы в этом участвовали, мы были организаторами этого всего и выступаем с самого начала, заметьте, за поддержку людей, которые участвовали в так называемых беспорядках 6 мая, в то время как вспомните, очень многие руководители буржуазных партий стали вопить о провокаторах и понадобилось черт знает сколько, почти 2 месяца, пока не стали говорить о них не как о провокаторах, а как жертвах режима. Так что очнитесь.

О.ЖУРАВЛЕВА: Те люди, которые сейчас привлечены по этому делу, как вы считаете, они имеют вообще отношение к беспорядкам?

Э.ЛИМОНОВ: Поскольку это та же бригада, ядро бригады следователей, которая этим занимается, насколько я знаю, это те же люди, которые занимались Манежной. Там методика была такова. Брали видеоматериалы, брали фотографии и на основании их выбирали людей, идентифицировали и затем, если этот человек, например, вот, трое наших товарищей из «Другой России» были осуждены только за то... Я абсолютно убежден, поскольку я просмотрел 3,5 часа видео и фотографий с Манежной. И они были задержаны только за принадлежность к партии «Другая Россия».

Сейчас по 6 мая, по Болотной методика такая же. Они выбирают кого-то и составляют себе такой винегрет, да? Они берут Николая Кавказского – он представитель какой-то левой организации. Я заметил: они всех, чтобы всем сестрам по серьгам, всем по наказанию, вот они берут самых разных. Двое наших ребят туда попали опять. И вот они пытаются как-то наказать всех, все оппозиционные организации.

О.ЖУРАВЛЕВА: А, то есть чтобы вся оппозиция имела в виду?

Э.ЛИМОНОВ: Да, и еще немножко присыпать это не организованными гражданами. Это совершенно ясно.

О.ЖУРАВЛЕВА: А скажите, пожалуйста, какова цель вот этого всего, вот этих всех репрессий? Вы говорите, что власть не так глупа, она все делает правильно.

Э.ЛИМОНОВ: Цель простая – людей напугать, чтобы они не ходили на такие мероприятия.

О.ЖУРАВЛЕВА: Ну, сколько времени уже пугают? Помогает, как вам кажется?

Э.ЛИМОНОВ: Не, ну, знаете, напугать, наверное, на всегда нельзя, а некоторых вообще не напугаешь. Потом это не настолько... Ну, вспомните наших предков, там, начала XX века, 9 января, расстрел и прочее-прочее. Мы же не живем в этом сейчас времени, мы живем в более или менее других нравах. И пока мы не...

О.ЖУРАВЛЕВА: Ну то есть расстреливать через одного не будут?

Э.ЛИМОНОВ: Хотя, возлюбленный лидер наших либералов господин Ельцин умудрился убить в центре города из пушек и танков 173 человека. Когда мне начинают говорить прекрасные люди вроде Ясина, да? Он говорит о том, что Гайдар, Ельцин вообще удивительные существа, я, конечно, смотрю и думаю, ну как это так? Как это? Этот человек убил демократию, Ельцин убил демократию, расстрелял из танков в центре европейской столицы. Гад просто! Ну что тут говорить? Осиновый кол в эту могилу надо давно вбить и понять, откуда все вот это началось, откуда современное, нынешнее, путинско-медведевское насилие. Все вышло от Ельцина, все оттуда, закономерное превращение маленького крокодила в большое чудовище.

О.ЖУРАВЛЕВА: «Эдуард, - спрашивает вас Дмитрий Делев, - революция отменяется или отодвигается?»

Э.ЛИМОНОВ: Ну, вот когда люди сразу начинают в такой терминологии (там, революция), в этом чувствуется какая-то насмешка.

О.ЖУРАВЛЕВА: Почему?

Э.ЛИМОНОВ: Ну хорошо, мы попробуем, попытаемся без насмешки говорить. Я полагаю, что революция в отличие от эволюции... Эволюция уже невозможна у нас – мы сейчас убедились. Я думаю, что в эти 7 месяцев те, кто строил до этого, какие-то умопостроения воздвигал и пытался понять, что же будет, вот, он такой человек, въедливый и очень наблюдательный, он уже убедился, что невозможна эволюция. Ведь, могла быть, а, ведь, не произошло. Это значит, не будет. Уже все доказательства на столе, папки подшиты. Не будет эволюции. Значит, будет революция. Только так, как всегда в России. Пока накопится это все, как рванет! И вот тогда... Тогда уже делать будет нечего, надо будет жить в другом ритме.

О.ЖУРАВЛЕВА: Ну, вы же своими акциями... Вы к чему приближаете? К эволюции или к революции?

Э.ЛИМОНОВ: Не, мы никогда не...

О.ЖУРАВЛЕВА: Или вы просто для очистки совести проводите эти вещи?

Э.ЛИМОНОВ: Ну, давайте начнем с наших акций, с того, что мы создали партию и потом пошли в Министерство юстиции в 1998 году.

О.ЖУРАВЛЕВА: Совершенно верно.

Э.ЛИМОНОВ: И там сидел удивительный голубоглазый толстый и жирный господин Крашенинников, похожий на царя Николашку покойного, последнего, и вот он нас (тогда он был демократом), он нас первым остановил на всякий случай, не имея на то ни... Мы начинали как законопослушные. Мы поверили во все эти басни, что простые парни из регионов могут создать партию. У нас не было ни одного имени, ни одного бизнесмена, ничего. Вот, простые парни создали, 60 организаций. Пошли в ноябре 1998 года в Министерство юстиции, и нас остановили. Потом второй раз остановили. И так далее. Поэтому нам не оставили возможности. Нам говорят «Почему вы радикалы?» А потому что нам не дали возможности развиваться эволюционным путем. Мы хотели на выборы. Если бы мы пришли на выборы...

О.ЖУРАВЛЕВА: Ну так вы еще на последние выборы президентские все еще надеялись на что-то и все еще шли по законному пути.

Э.ЛИМОНОВ: Нет, я ни на что особенно не надеялся, я вам скажу откровенно и, по-моему, я этого не скрывал. Я считал, что это будет отличным оружием для оппозиции, вот этот отказ, что можно будет на основании этого предъявить власти требования и сказать «Смотрите! Смотрите, что вы делаете! Вы не допустили Явлинского, вы не допустили Лимонова, вы не допустили Черепкова». Вместо этого наша оппозиция стала заниматься тем, чем не надо было заниматься, что трудоемко и глупо, и нас стала посылать тысячи людей наблюдать над выборами. Это нонсенс, понимаете? Выборы уже не легитимны, поскольку до них не допустили семерых независимых кандидатов. Чего тут уже посылать? Это значит признание того, что они легитимны, получается?

О.ЖУРАВЛЕВА: Но понаблюдать было полезно.

Э.ЛИМОНОВ: Наша оппозиция глупа. Вот, я помню, недавно Белковский не выдержал и разразился. Она глупа, злобна и отвратительна во многом. Есть ряд фигур, особенно молодых еще, честных, а вообще сволочи жуткие. Сволочи и глупцы. И лезут куда-то. Чего ты лезешь, если ты не знаешь, не умеешь, трусишь, у тебя поджилки трясутся? Уйди к чертовой матери, не пудри людям мозги.

О.ЖУРАВЛЕВА: Вы мне на последний вопрос ответьте (мы уже заканчиваем).

Э.ЛИМОНОВ: Последний?

О.ЖУРАВЛЕВА: Да.

Э.ЛИМОНОВ: Вы не выдержите больше?

О.ЖУРАВЛЕВА: Скажите, пожалуйста... Ну, вот, вы говорите, что вы ушли в радикальное, перестали соблюдать эти правила, потому что вам этого не дали. Но вы же продолжаете, даже митинги пытаетесь согласовывать, хотя верите в 31-ю статью. Нет противоречия?

Э.ЛИМОНОВ: Нет, вот смотрите, это все очень просто. Вот, в данном случае мы долго обсуждали это. Владимир Буковский был против подачи заявки. И я тоже был против. Я всегда был против. Но у нас существует Оргкомитет, который аргументирует следующим образом свою позицию. Они говорят: «По последним выборам выглядело это так. Мы должны показать людям, что мы не испугались вот этого поганого нового закона, этих штрафов и поэтому давайте пойдем, что мы не прячемся за кого-то как анонимные, что вот мы – организаторы, уведомители, это мы. Во, берите нас, пожалуйста». И это позиция. Люди поймут это, они будут это уважать.

О.ЖУРАВЛЕВА: И это позиция Эдуарда Лимонова, политика и писателя в программе «Особое мнение». Меня зовут Ольга Журавлева. Всем спасибо, всего доброго.