Леонид Радзиховский - Особое мнение - 2012-05-25

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Здравствуйте. Это программа «Особое мнение», меня зовут Татьяна Фельгенгауэр и я рада приветствовать в этой студии Леонида Радзиховского. Здравствуйте, Леонид.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Привет.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Давайте про награды, которые находят своих героев. Шестерых раненых на Болотной площади полицейских наградили квартирами.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Нифига себе.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да. Вот теперь у бойцов ОМОНа, похоже, есть стимул.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Да, точно. И у несогласных есть стимул, если они хотят помочь. Представляете? Какой-нибудь несогласный пристраивает своего родственника, скажем, двоюродного брата в ОМОН. Всё. Следующий митинг – омоновцу гарантирована квартира, натуральный откат. То есть это бизнес, который можно раскрутить, я думаю, очень нехило.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А что гарантировано оппозиции?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, откат, я же сказал.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Хорошо. Но не вся, ведь, оппозиция будет устраивать в ОМОН своих родственников.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: А всех не требуется.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Тут, по-моему, власти недодумали.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Чтобы отдубасить омоновца, всей оппозиции не требуется. Родственник дубасит своего двоюродного брата или троюродного, а квартирка на двоих. Очень все четко. Не, молодцы. Сколько ж у нас квартир-то в Москве, елки-палки. Хотя, 6 квартир. В масштабах города это фигня полная.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, может быть, это только начало? У нас же все теперь сигналами только оперируют. Вот, сигнал ОМОНу.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Это многих славный путь, да. Но я не знаю, какой это сигнал? «Подставляйтесь под куски...» Чем их там лупили? Кусками асфальта, кажется?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: «Ложитесь под асфальт, и будет вам квартира». Нормально.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, это как-то, вот, логика властей, если честно, мне непонятна.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Почему? Чего ж тут непонятного? Своих верных центурионов, палачей кровавого режима или, наоборот, защитников закона и порядка власть должна как-то поощрять. Ну что, бирюльки им вешать эти, дурацкие медальки? Чего с ними делать, с медальками-то? А тут поощрение очень даже серьезное. Я, кстати, думаю, что, действительно, поощрение суперское. Ну, вряд ли там ветеранов всяких горячих точек вот так прямо квартирами одаривают. Так что этот фронт – важнейший. Из всех фронтов для нас важнейший – Болотный. Вот тут сигнал уже совершенно четко.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть, вот, идите все в ОМОН, боритесь с оппозицией?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Идите вы и получите. Не говорите, что мне делать, и я не буду говорить, куда вам идти. Так что, вот, идите и получите. Все правильно.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но в этом плане награда у омоновцев лучше, чем, например, у Уралвагонзавода, который помимо того, что Холманских стал полпредом (это еще неделю назад вы узнали в прямом эфире практически), так еще и несколько дней назад Евгений Школов, который возглавлял...

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Чего-то вы, Таня, как-то не в теме. Вы с таким трудом говорите, кто такой Евгений...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Евгений Школов, тоже из Уралвагонзавода.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Так. И кто же это такой?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Уралвагонзавод, вы что! Ну, в самом деле?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Так. Я – ничего. Вы - что? Вы с таким трудом одолеваете...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Стал помощником президента.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Стал кем?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Помощником президента.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Президента Холманских?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Нет, президента Путина, вашего любимого.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Помощником по уралвагонделам? Или как?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Нет, он работал на Уралвагонзаводе.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Кто?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Школов.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: А-а-а.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Стал помощником президента.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну и хорошо. Что вас смущает, Тань?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Не, мне интересно...

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Вам завидно просто?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Конечно. Мне, видите, ни квартиры...

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Так идите... Фигли вы торчите здесь? Валите на Уралвагон и станете помощницей по уралвагонским делам. У вас получится. Уверен. Попробуйте, во всяком случае. Дерзните.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Так лучше квартиры или быть помощником президента, вот непонятно только.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, если вы хотите в лобешник схлопотать куском асфальта, то квартиры. Если вы бережете лицо, что довольно естественно для женщины, то уралвагонщицей – и в помощницы прямая дорога.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Кузница кадров?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, получается, что так. А чего они там на Уралвагоне? Они танки, что ли, лабают там, да?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Бывает иногда. В перерывах между политической деятельностью.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Понятно. Ну, танки у нас проверить невозможно, хорошие или плохие. Будем верить, что хорошие.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Так а вам, наконец-то, стало любопытно, чем занимается Уралвагонзавод?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Абсолютно безразлично.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: На прошлой неделе назначение Холманских вообще как-то вас оставило равнодушным.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Тань, я чтобы светскую беседу поддержать. Вообще говоря, мне все равно, тазики они делают, танки, самолеты или вагоны, наконец. Без разницы абсолютно.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Или Уралы.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Абсолютно. Пофиг.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Просто Путин их любит и все.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, имеет право.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да, действительно. Тут, кстати, у нас в начале недели было правительство сформировано некоторым образом.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Чего-то такое было, да.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, вот это тоже никаким образом вас не задело?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, не могу сказать, что я потерял сон и аппетит. Но что вас конкретно интересует?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Количество новых людей.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Много.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Какие-то надежды связываете с ними?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Я? С ними?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Примерно как они со мной в такой же степени.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть никаких?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Полагаю, что да.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, вам вообще важно, что у нас правительство сменилось, нет?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Абсолютно. Какая разница? Фамилии поменялись. Я из этих людей, как и вы, впрочем, естественно, никого не знаю.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Скажите, Владимира Мединского не знаете.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Вот. Кроме Мединского, которого я, опять же, как и все много раз видел на экране. Вам надо, чтобы и я его пнул? Только с какой ноги его пнуть?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Нет, мне не надо. Мне надо понять, каким образом хоть там что-то, может быть, удивило вас в новом составе правительства. Или настолько правительство оторвано от народа, а народ от правительства...

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: А я и от того, и от другого.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да, а Леонид Радзиховский вообще в другой вселенной находится, что решительно все равно.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, еще раз повторяю, с какой ноги пнуть несчастного Мединского я не знаю. Его так уже отделали все. Он, конечно, предназначен министром для битья, это понятно, он свою функцию понимает. Такой слив желчи на него. Может, он из-за этого начнет расти быстро, из-за того, что его желчью станут поливать. Благодатное место. Во-первых, все – специалисты по культуре, даже Мединский. И, соответственно, все могут сказать, чего он делает не так. А во-вторых, это же безопасно. Крыть министра культуры – это самое легкое, самое приятное.

Мединский, конечно, тот еще чудила, это вопросов нет. Гусь выдающийся. Одни его книжонки чего стоят. Как у него там? В общем, надо писать историю. Прошлое России величественно, настоящее прекрасно, будущее превосходит самое смелое воображение. Вот так, друг мой, надлежит писать историю России. Это Бенкендорф, как известно, сказал Пушкину, Мединский подслушал и лабает, и лабает, и лабает.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Давайте мы сейчас прервемся на минуту, а потом, может быть, найдем кого-то еще в новом правительстве, кого захочет пнуть Леонид Радзиховский.

РЕКЛАМА

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Продолжаем программу «Особое мнение» с Леонидом Радзиховским. Так, все-таки, новый состав правительства в плане расклада – там, путинские, медведевские, кто ушел, кто остался. Тоже никак не интригует?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: О-ла-ла, Таня, вы себя причисляете к путинским или к медведевским?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я над схваткой.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: В таком случае какая вам разница, сколько там путинских, сколько там медведевских?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Мне интересно ваше особое мнение.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Мое особое мнение такое, что много там путинских или мало там медведевских, кроме как для Путина, для Медведева и для крайне узкой группы людей, которые стоят рядом с ковром, не представляет ни малейшего интереса. Вот эта драка под ковром интересна только для тех, кто стоит рядом с ковром. Для всех прочих граждан России интересно только одно. Делишки-то у нас не ахти, не токмо что ковер, а пол, на котором ковер ходуном ходит, как и во всем мире, так? За эту неделю фондовые индексы обвалились... Ну, не за эту неделю, вру, за месяц фондовые индексы обвалились во всем мире процентов на 10. В России, которая более подвержена таким делам, процентов на 20. С января по апрель из Испании и Италии вывели капиталов, кажется, на 200 миллиардов евро. Но и из России немало – на 42 миллиарда долларов, правда. То есть положение фиговое в мире, я что хочу сказать. Цена на нефть падает.

Значит, вот такое судно получила эта замечательная команда. Поэтому мне абсолютно все равно, у кого там ручонки шаловливые, на которых выколото «Путин», у кого на них выколото «Медведев», у кого еще что-то выколото. Мне интересно, знают ли они, как хватать этот заклинивший штурвал и чего с ним делать. По моим скромным подозрениям, этого и в мире-то ни одна собака не знает, и в нашей стране, соответственно, никто не знает. И это мне большого оптимизма, конечно же, не внушает.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А Путин? Путин, вот, может быть, все знает сам по себе и расскажет им?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Может быть, он знает, но сказать не может, понимаете? Это вот есть такое выражение: «Все знаю, сказать не могу». Боюсь, что эту тайну он так и не откроет. Кстати сказать, с момента, когда Медведев стал премьером, у меня в отличие от большинства ваших комментаторов не было двух вещей. Ни одной секунды ни малейшего умиления по адресу Медведева и ни одной секунды ни малейших сомнений по поводу того, что Путин будет президентом новым. Но! Хотя я в этом не сомневался ни одной секунды, просто глядя на Путина, я совершенно не понимал, зачем ему это надо и что он с этим будет делать. Вот в этом изумлении я и остался. Я твердо знал, что он несомненно будет президентом, поэтому для меня в сентябре вот эти потрясения «Батюшки! Не Медведев, а Путин» стали полным потрясением. Потрясением стало потрясение, что кто-то по этому поводу еще потрясается и чему-то удивляется. Уж насчет Медведева-то у меня отродясь никаких ни сомнений, ни иллюзий, ни восторгов, ни огорчений не было. А, вот, зачем Путин идет в президенты и что он собирается делать, я так же мало понимаю как и то, зачем Медведев пошел в премьеры, а, допустим, не в председатели Конституционного суда, идеальную для него, по-моему, должность. По моему, но не по его мнению.

Но дело, опять-таки, не в них, а в том, что, как во всем мире, все эти нобелевские, шнобелевские лауреаты и умные профессора, и злобные журналисты, и всякие там прочие фигуры понятия не имеют, чего делать с этим морем разбушевавшимся. Так и у нас. Плюс у нас еще дополнительное потрясение. Вы, Таня, яростно раскачиваете лодку всем своим немалым весом, и лодка уже начинает хлебать воду то одним краем...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Что-что вы там про мой вес говорите, Леонид?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Вашим немалым весом...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Мой немалый вес, думаете, раскачивает лодку?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Раскачивает-раскачивает. Ваш немалый моральный и политический вес.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ах нет, ну что вы. У меня вот тут вот гости в «Особом мнении» есть для того, чтобы раскачивать лодку.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, гости-то у вас, видите, одни раскачивают, другие как я сами качаются. Но дело не в этом, а в том, что лодчонка наша хлебает воду не только по той причине, что она привязана к мировому кораблю, который кренит то туда, то сюда, но еще и потому, что эту лодчонку изнутри раскачивают. Так что дела, я хочу сказать, в нашей лодчонке не ахти какие красивые.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А уточните только, кто раскачивает изнутри? Просто любопытно. Я-то так не знаю.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Дорогая Таня, все как всегда.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Все?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: С одного края раскачивают несогласные, с другого края раскачивают согласные. Одни других асфальтом метелят, те их дубинками оглаживают. В результате делают общее дело. Раскачивают. Ну вот. Раскачивают-раскачивают, а чего дальше делать, никто не знает. И по моим подозрениям, это замечательное правительство, хотя оно знает, что прошлое России величественно, настоящее прекрасно, а будущее превосходит все, что может нарисовать самое смелое воображение, вот это они знают твердо. Боюсь, что кроме этого одна ты навеки, одна ты такая, хранимая богом, Рублевка моя. Вот, кроме этого они, боюсь, ничего толком не знают. И это, конечно, большого энтузиазма у меня, честно скажу вам, не вызывает.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да, но все эти процессы длятся уже не год и не два, а, дай бог, лет 10 и ничего, вроде пока не утонули.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Это какие процессы? 10 лет мы просто подымались, мирно вздымались на растущей нефтяной волне. У кого-то появилась, конечно, некоторая кессонная болезнь, подташнивало (слишком много всего свалилось сразу и быстро). А, вот, последние несколько лет, действительно, начало нас покачивать. Но, вроде, первую волну как-то отстояли, как и во всем мире стали сбивать эту волну тем, что выбрасывать деньги населению. Раньше в период кризисов деньги полагалось придерживать. Как я полагаю, новейшее достижение мировой экономической мысли заключается в том, что во время кризисов деньги надо расшвыривать. Ну, стали расшвыривать и на Западе, и у нас, раздавать и предпринимателям, и предпринимаемым, и, вроде как, немножко эту волну сбили. А оказалось, что системные причины кризиса никуда не ушли и все они при нас.

Кроме того, еще раз говорю, тут открылся второй фронт. Мало просто кризиса экономического, открылся еще второй фронт в виде кризиса морально-политического. Соответственно, эти 2 кризиса пока у нас еще в резонанс не вошли, но если в резонанс войдут, то лодчонку нашу тряханет от всей души.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А как по датам, не знаю, по времени, по месяцам или годам? Сколько времени отводите правительству Медведева?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, Медведев ему отвел 4-6 лет в своем выступлении. Слышали, да? Где-то он там на Западе или на Востоке выступал, сказал, что «вот, правительство формировали мы долго, но по причине серьезной – потому что правительство у нас на 4-6 лет». Может быть даже он считает, что через 6 лет он обратно президентом станет. Кто знает его мысли? По моим подозрениям, через 6 лет президентом он не станет и 6 лет правительство это не простоит, и 4 года оно не простоит. А, вот, насчет более точных сроков – это в бюро прогнозов погоды, я более точно сказать не могу.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А они такие же неточные как то, о чем говорите вы.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Что ж делать, Таня. Тогда молитесь.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, то есть меньше 4-х лет?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Полагаю, да.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Есть какой-то план «Б» у Владимира Владимировича, как вы считаете? Там не знаю, внезапно выходит на арену Кудрин и говорит «Я сейчас всех спасу»?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: «Отечество я, - говорил он, - спасу и в пух мировой большевизм разнесу». Выходит Кудрин весь в белом как Ленин из пломбированного вагона. Не знаю, Тань. Я не думаю, что Кудрин, выйдя в последний момент, спасет отечество. Если дело дойдет до того, что отечество начнет быстро валиться, то, боюсь, его уже никто не спасет, пока оно крепенько не стукнется об дно головой. Тогда оно (отечество), может быть, от удара в себя и придет. Я не думаю, что у Путина есть план «Б», «В». Я, честно говоря, даже не уверен, что у него есть план «А», по совести говоря.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Неожиданно.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Да. Не знаю, какие там у него планы. Я думаю, что план у него один и план, в общем, простой. Страна большая. Страна-то большая, да два человека всего мужиков в ней. Страна большая, никуда мир не прогорит. Ну, подлянку нам кинули, конечно, эти сволочи американцы сейчас, отрицать не будем – отказались, суки, бомбить Иран и вздымать цены на нефть. Это была, конечно, исключительная подлянка с их стороны. И израильтяне. Ну, от евреев, известно, хорошего ждать не приходится. То есть на нашу радость цены на нефть не разбомбят и до неба не подкинут. Ну, не одним Ираном жив человек. Еще будут всякие проблемы.

Я думаю, что Путин уже слишком опытный и слишком старый политический волчара, знает: кривая куда-нибудь да вывезет. Слишком большая фирма...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Все ли по этой кривой пройдут, оставшись целыми и невредимыми? По-моему, вот вопрос.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: А ему-то что до всех? Он пройдет, надеется, наверное. Страна большая, вряд ли обанкротится и совсем в трубу вылетит. Вот, я думаю, вся государственная мудрость. Между нами говоря, по моим скромным подозрениям, у всех великих государственных мужей нашей эпохи мудрость примерно... Конечно, слова они произносят мудреные, работают огромные политологические институты, миллионы шарлатанских книжек, гигантские тома, а по сути-то всем этим ученым и неученым, прорицателям, Глобам, Вангам кроме этого сказать нечего. Так что я думаю, на это он надеется как в 2008-м как-то пронесло, так, глядишь, и в 2012-м пронесет. Несогласных этих он, естественно, всерьез не принимает, не без основания считая, что полторы калеки, даже вооруженные асфальтом, не сокрушат ОМОН. И если даже 10 раз группа писателей пройдет по Бульварному кольцу, то стены Иерихона не рухнут от этого.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но квартиры на всякий случай ОМОНу дали.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Да, для верности ОМОНу, да. Тем более, что если дать ОМОНу квартиры, то стены Иерихона тем более не рухнут. Вот, я думаю, примерно такой у него расчет, если вообще какой-нибудь есть. Ну, не на Холманских же рассчитывать, не на бронированный же Уралвагонзавод, правильно?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А на кого рассчитывать? На самого себя.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: На господа бога, Таня. Поскольку все в руцы его. Как известно, человек предполагает (даже Путин), а бог располагает. Мне кажется, что Владимир Владимирович – фаталист и жизнь показала ему, что его фатализм довольно разумный, ему, по крайней мере, от этого фатализма дивиденды были неплохие. Так что...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А если смотреть на то, куда внимание Владимира Владимировича обращается за пределы РФ, то тут сегодня как раз было объявлено официально о первых зарубежных визитах Владимира Путина. Ну, в Белоруссию первым делом. Потом – Франция с Германией.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну а девушки? А девушки потом.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Первым делом, первом делом – белорусы, ну а девушки французские потом.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Первым делом было сформировать правительство вместо саммита G8, потом – Белоруссия. А потом уж все остальные.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: В бронированном Уралвагоне в Белоруссию. Ну и правильно. А чего? Реальная тема. Что вас смущает, Тань? Вы против Белоруссии что-то имеете?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я – нет. Братский народ.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну? Так в чем вопрос? Я не понимаю. А куда он должен был ехать, по-вашему?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну не знаю там. В Китай, например.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Тоже братский народ.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Нет, очень просто мощный партнер.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: «Партнер»? Вы так считаете?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Может быть. А вы думаете, у нас с Китаем не партнерские отношения?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: По-моему, нет.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А какие?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Да никакие. Продаем им нефть, правда, за полцены почему-то, они покупают. Вот и все отношения.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну а уж с Америкой-то точно уже как-то все...

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Да не точно, Тань.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Никто никуда не едет.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: У нас, как гениально подметил Александр Третий, партнеров нет. Армия и флот. Теперь у нас, правда, армии и флота особо нет, но и без них обходимся. Ничего, живем, хлеб жуем.

Дело вот в чем заключается. Если вы хотите ездить туда, где вам будут говорить льстивые и приятные слова, то это одни маршруты. И никогда ни в чем не упрекать, а только подлизываться, кланяться, правда, денег просить. Вот это одни маршруты и одни приоритеты. Если вы хотите ехать туда, где вам хотя бы теоретически, сугубо теоретически могли бы помочь с этой самой модернизацией, но при этом будут говорить всякие мерзости... То есть мерзости вам будут говорить точно. А помогут ли с модернизацией – очень и очень большой вопрос. А, вот, мерзости гарантированы.

Вот, если вы хотите получить полную порцию мерзостей, как-то отбиваться и надеяться на помощь в модернизации, то это совсем другие маршруты, совсем другие приоритеты. Тут одно из двух. В первом случае вам гарантированы приятные слова, и вы должны за эти приятные слова платить, поскольку за все надо платить. Во втором случае вам гарантирована уйма гадостей и, может быть, вам когда-нибудь за это чем-нибудь заплатят. А, может, и нет. Два варианта внешней политики.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Очень интересные варианты для внешней политики. Не очень понятно, где тут интересы страны. Сейчас сделаем перерыв буквально на несколько минут. Оставайтесь с нами.

НОВОСТИ

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Продолжается программа «Особое мнение», в которой сегодня выступает Леонид Радзиховский. Давайте немножко про «Единую Россию», раз у нас сегодня одна сплошная внутренняя политика с налетом внешней, правда, но все-таки.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Давайте.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, во-первых, Дмитрий Медведев, как ожидается, уже завтра возглавит партию «Единая Россия», у него будет настоящий партбилет. Не очень понятно, зачем это ему, но, наверное, нужно. И говорит он, что берет...

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Зачем ему партбилет?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Зачем ему возглавлять «Единую Россию»?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Танечка, без партбилета в распределители не пускают. А, вы родились уже после этого, Таня, вы этой мудрости не знаете.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, вообще-то Путина пускали везде без партбилета.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Значит, у него был секретный.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Он знал секретный пароль.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Вероятно. Код доступа.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но это же Путин. Вот, Медведеву...

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Нужен открытый партбилет.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да, нужна «Единая Россия».

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ясно. А «Единой России» нужен Медведев. Понятно.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Кстати, вопрос: кто кому больше нужен?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Таня, я не рискую задать вам контрвопрос, просто неудобно задавать интимный вопрос. Вот, вы замужем. Кто кому больше нужен? Это счастливый обоюдный брак. В таких случаях не бывает, чтобы кто-то... Вот, когда кто-то кому-то больше нужен, это уже брак по расчету, в этом есть что-то нехорошее. Это слияние, вот и все.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Слияние и поглощение.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, почему поглощение? Наоборот. Это слияние, в условиях которого никто никого не поглощает, а каждый расцветает, становится сам собой, обретает себя. Понимаете? Вот, что такое любовь? Я не буду приводить непристойное определение Канта.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Не надо.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Не буду смущать вас и слушателей «Эха Москвы». Ну, Кант был похабник известный. А, вот, так, если без Канта, более сказать романтично, это ситуация, при которой каждый человек становится собой. Чтобы стать собой, ему нужно обрести свою вторую половину. Она его не поглощает, просто он находит себя, находит вторую половину и становится собой. Понимаете?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть для Дмитрия Медведева «Единая Россия» стала такой вот второй половиной?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Совершенно справедливо. А для нее – он.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Говорит он, что берет курс на демократизацию «Единой России». А, вот, зачем же?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Куда ж дальше-то?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да. Вот, зачем?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Я не знаю, куда дальше.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Тут одна сплошная демократизация и так в «Единой России».

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: А что он имеет в виду? Давайте уточним. Он же, наверное, объясняет?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, первым делом он говорит, что нужно внедрить максимум возможных демократических процедур по всей вертикали партстроительства.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Это что значит?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Любая руководящая должность в партии на любом уровне должна быть выборной, даже в первичных организациях.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: То есть Медведев будет избираться лидером партии в условиях тяжелой конкурентной борьбы. Интересно, кто именно составит ему конкуренцию? Я, вот, представляю перед собой длинный список лидеров «Единой России». Кто будет конкурировать с Медведевым за пост лидера партии? И как будет происходить эта конкуренция? Позвольте, но Медведев послезавтра становится лидером партии, то есть для конкуренции у них одна ночь.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ночь на конкуренцию. Ну, это может быть отчаянная конкуренция. Дело в том, что если у вас конкуренция растянута по времени, то она протекает мягко, приятно. Ну вот как в Америке, допустим, выборы президента занимают чуть ли не год. Если же у вас на конкуренцию короткое время, то это предполагает отчаянную борьбу – тут уж кто кого, как говорится. Ну, завтра посмотрим, кто кого.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, я думаю, что завтра пока еще... Он же пока еще не начал курс на демократизацию. Он сначала станет лидером, а, вот, потом...

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Понял.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вот потом уже пусть все друг с другом конкурируют.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Вот это, дорогая Таня, и есть формула русской истории: сначала мы станем царями и процарствуем, а уж потом будет суп с котом. И вот так русская история демократизируется и демократизируется последние несколько сот лет. Иногда очень успешно, когда были успешные цари. Екатерина Великая, например, или Александр Благословенный. Прошу не путать с Александром Вторым Освободителем. Иногда менее успешно. Но суть демократизации вы сформулировали абсолютно точно: утром – трон, вечером – демократизация.

Это достаточно разумно в том смысле, что если утром – демократизация, то вечером можно вместо трона получить совсем другое. И не только для себя – это могут быть неприятности для всей страны как тоже, как известно, бывало в русской истории, когда демократизация оборачивалась так, что демократизируемые взвывали как волки на Луну. Но, естественно, что начальство предпочитает вариант такой: утром – трон, вечером – демократизация. Вот, я к вам пришел, утром – кривая до неба, а вечером – ответы. Вот так я бы хотел, понимаете?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, у вас и так тоже неплохо. Чего уж там?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Так и у Медведева так неплохо. А все равно хочется сначала одно, потом другое. Тут весь вопрос в последовательности. Никто не говорит, что он против демократизации, правильно? И никто не говорит, что он против закона и порядка. Все за закон и порядок, и Навальный за закон и порядок, и Медведев за демократизацию. Весь вопрос – что первично, что вторично? Основной вопрос философии. Только он.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, это замечательно еще видно на примере губернаторских всех этих бесконечных историй, когда сначала сказали, что «вот сейчас у нас будут выборы губернаторов»...

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: А потом сказали «Вот сейчас».

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: «...но сначала мы сейчас всех попереназначаем, поставим, местами поменяем, а потом уже будете выбирать».

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: А потом – суп с котом. Это правильно.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Правда, вчера в Мосгордуму внесли законопроект о выборах мэра.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Слушайте, они бы внесли лучше закон о выборах Мосгордумы.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, это слишком.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Слишком. Согласен. Вот и Мосгордума так: сначала выборы губернатора, а потом уж Мосгордумы. Правильно.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, как вы думаете, с Москвой что-нибудь получится, какая-нибудь красивая история? Все же будут следить.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: А кто внес-то?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Единоросс, конечно.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, если внес, значит, получится, Тань, такое у меня подозрение. Если единоросс внес, то получится.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Настоящие, красивые выборы.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Красивые – сто пудов.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Со всеми фильтрами, которые нам установили.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Со всеми фильтрами, со всеми филькиными грамотами, со всеми кандидатами. Положим, один кандидат – Собянин, а другой кандидат – Лебедев (он такой, вечный кандидат в мэры Москвы).

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Еще может быть Митрохин.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Во! Я сидел при Александре Втором Освободителе, я сидел при Александре Третьем Миротворце...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А как я сидел при НЭПе!

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Вот. А как Лебедев баллотировался против Лужкова, а как Лебедев будет баллотироваться против Собянина, а как Митрохин! Ну... Орлы!

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но победит все равно Собянин.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Победит? Победит дружба и справедливость. Победят москвичи, знаете? Главное – чтобы победили москвичи. Дело в том, что у нас, вот, тоже интересная история. Вроде бы, честные выборы, у Лебедева и денег много, а у Митрохина как крикнет, мало не покажется. А в результате победит Собянин, причем, уверяю вас, победит при честнейшем подсчете голосов. Так оно устроено, Тань.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Как-то грустно.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Почему грустно? Вы против Собянина?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я – нет.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: А чего ж вам грустно?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я за то, чтобы были свободные выборы.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Так свободные-свободные. Вот вам Лебедев.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: «Свободная касса».

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Вот вам Митрохин. Все свободно. Пожалуйста. Если захочет Удальцов принять участие в выборах и даже сам Лимонов, да ради бога. Нет проблем.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, и Триумфальную площадь сразу освободят.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: А причем тут Триумфальная площадь?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Если Лимонов победит на выборах мэра.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: А, если победит, то да. Если победит, то, конечно.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Прекратят там эту мнимую реконструкцию.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Да там просто взорвут к черту Маяковского согласно просьбе Маяковского. Он же просил, чтобы взорвали его памятник. «Мне бы памятник при жизни полагается по чину. Заложил бы динамиту, а ну-ка, дрызнь! Ненавижу всяческую мертвечину, обожаю всяческую жизнь». И поставят памятник Лимонову, например.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, Лимонов, я думаю, не захочет себе памятник при жизни.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Он-то не захочет. Москвичи захотят, если его мэром выберут. Он-то, конечно, не захочет. Кто у нас когда хотел себе памятники? Никто не хотел.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Тоже верно.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Против их желания всем ставили.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну а вот почему получается, что москвичам можно все (и выборы, и все), а остальным взяли и переназначили каких-то губернаторов?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Потому что москвичи более сознательные. Они ходят в кафе Жан-Жак, они дефилируют по Бульварному кольцу, они вообще москвичи, тут американское посольство. Ну как их обидишь? Москвичей не обидишь.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вы сейчас разжигаете.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Чего разжигаю?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Межрегиональную рознь.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Правильно. Я надеюсь, что меня как представителя Уралвагонзавода тоже куда-нибудь назначат. Я тоже давно хочу назначиться куда-нибудь.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Помощником? Советником?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Уж не знаю. Что предложат.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Полпредом?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Что предложат, Тань.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: На все согласны?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Не, я не согласен – я хочу посмотреть, что предложат. Немножко поразжигаешь так, чуть-чуть, умеренно поразжигаешь, глядишь, чего-нибудь и сунут.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но вы должны для этого к Владимиру Владимировичу чего-нибудь там, подмазаться.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Так я в эфире. А уж как он отреагирует... Я через эфир.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Можно еще в ОМОН пойти, Леонид.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Это правда. Я им принес бы немалую пользу. Берут меня за ноги, берут меня за руки, раскачивают и на толпу, и на толпу. Понимаете эффект? Если толпа меня разорвет, позор толпе. Если толпа разбежится, ОМОН победил и никого не избил.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вы готовы собой пожертвовать?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Нет. Я – нет.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но ОМОН готов пожертвовать вами.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: ОМОН готов пожертвовать мною вне всякого сомнения.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да, это серьезно. Квартиру потом, правда, непонятно, как делить.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Квартира мне не нужна, у меня есть.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А, то есть вы из любви к отечеству?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Совершенно справедливо.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да, теперь вам точно должны предложить что-нибудь уровня Уралвагонзавода.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Одна ты навеки, одна ты такая, хранимая богом Барвиха моя. Или как там у них?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Рублевка. Ну и Барвиха тоже.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, Рублевка.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Лакшери Вилладж. Спасибо большое Леониду Радзиховскому...

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Пожалуйста.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: ...за то, что рассказал такие удивительные вещи про нашу с вами жизнь. И если вы что-то не увидели, не услышали, хотите повторить эти прекрасные мгновения, добро пожаловать к нам на сайт echo.msk.ru – там все совсем скоро будет. Всем пока.