Александр Проханов - Особое мнение - 2012-05-09

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Здравствуйте. Это «Особое мнение», меня зовут Татьяна Фельгенгауэр и я приветствую в этой студии Александра Проханова. Здравствуйте, Александр Андреевич. С праздником вас.

А.ПРОХАНОВ: С праздником вас, с праздником всех радиослушателей, с праздником наш великий народ, с этим святым восхитительным праздником.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Те, кто видят нас по RTVi или по Сетевизору, могут оценить, какой сегодня нарядный Александр Андреевич Проханов, в орденах. И скорее все на сайт – я считаю, что это того стоит.

Вы смотрели сегодняшний парад?

А.ПРОХАНОВ: Да. Неотрывно.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Для вас, скажите, насколько важно, чтобы каждый год военный парад на Красной площади проходил вот в таком формате?

А.ПРОХАНОВ: Для меня и для многих моих друзей и соотечественников, я считаю, что это просто триумфальное зрелище. Потому что чем дольше я живу, тем ослепительнее для меня вот это представление о победе. И если выразиться несколько пафосно, может быть, несколько необычно для нашего с вами эфира, я считаю, что война 1941-45 года, как поется в этой великой песне, это священная война. Победа 1945 года – это священная победа. Народ, который одержал эту потрясающую священную победу, заплатив за эту победу 30 миллионов священномучеников, таких вот, святых красных, это народ святой. То есть советский, русский народ – это святой народ. А оружие, которым была достигнута и добита эта победа, - это священное оружие. И сегодняшний каре, эти восхитительные, крепкие, прекрасные русские лица, которые шли вот в этих коробках, та могучая техника, которая шелестела, грохотала, пела, это не просто машины, это не просто каре, это двигались такие иконы, это иконы победы. Поэтому я смотрел на этот парад какими-то открывшимися глазами, и он мне представлялся таким вот триумфом великой священной русской победы, наследниками которой являемся мы. И мы, дети, внуки, правнуки вот этих погибших святых. как бы мы ни были угнетены и как бы мы ни были ошеломлены, как бы мы ни были греховны, мы все несем в себе ощущение вот этой вот святости.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Выступление Владимира Путина вы внимательно слушали? Вообще насколько для вас важно выступление президента, Главнокомандующего? Или вам нужна вот эта вот картинка этой мощи, этих военных, этой техники?

А.ПРОХАНОВ: Это не картинка, это огромный объем света, который даже не умещается в трехмерное пространство, потому что все святое имеет стомерное пространство. А Главнокомандующий – он просто эмблематическая часть всего этого. Это как, ну, что ли, как новый зенитно-ракетный комплекс «Панцирь», который прошел по этой брусчатке.

Единственное, что меня покоробило... Меня даже не покоробил господин Сердюков, к которому у меня и многих моих друзей претензии. Я их оставил в стороне, за пределами. Меня покоробило то, что они стыдливо опять занавесили эти голубые пелены, Мавзолей. То есть вот этот кристалл, гранитный кристалл, к подножию которого кидали и швыряли знамена поверженного Рейха. И вот эта некая стыдливость, эта неправда, эта полуправда – она меня покоробила.

Но с другой стороны, я прислушивался к маршам, которые звучали на площади и под эти марши шли наши полки, наши курсанты, наши курсанты академий, там прозвучало очень много таких вот, советских и сталинских маршей. И сегодня я включил днем «Эхо Москвы» и с удивлением и с благодарностью к этой либеральной радиостанции, которая меня приютила, бездомного несчастного сталиниста, я услышала абсолютно сталинские песни «Артиллеристы, Сталин дал приказ», вот эти все «Броня крепка и танки наши быстры». То есть прозвучали сталинские песни без купюр. Это великолепно.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А как вы считаете, вот то, что загораживают как-то Мавзолей, это о чем свидетельствует? Вот, никак не могут примириться, как относиться к собственной истории или что?

А.ПРОХАНОВ: Просто в нашей истории это все время борется несколько тенденций. По крайней мере, 2 тенденции. Советская тенденция, которая была растоптана, казалось бы, навсегда в 1991 году (но ничего подобного, она жива и живее всех живых). И либеральная, антисоветская, антикрасная, антипобедная тенденция, которая присутствует во многих публикациях и в ощущениях довольно большого количества наших граждан. И вот эти пелены, эти плавки, которые надели на восхитительные красные элементы, которые породили нашу страну, наш космос, нашу победу, это свидетельство об этой межумочной, промежуточной стадии нашей истории. Она не вечно будет длиться таковой, она качнется в ту или другую сторону, о чем свидетельствуют события на всяких Якиманках и Болотных.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Про события на Якиманках и Болотных обязательно мы с вами поговорим. Тут, кстати, сейчас у нас будет небольшой перерыв, но я думаю, нужно начать этот разговор. Уже несколько дней по всему городу, по центру города ходят люди. Вернее, они пытаются пройти. Без лозунгов, без каких-либо плакатов, ничего не скандируют, они просто гуляют. Этих людей постоянно задерживают, их берут в кольцо ОМОНа, закидывают в автозаки, кого-то более жестко, кого-то менее. А, вот, Алексею Навальному вообще (только что мы слышали в новостях) дали 15 суток за то, что он сидел на скамейке.

А.ПРОХАНОВ: Я помню, моя матушка, царствие ей небесное, когда у нее было хорошее настроение, она, расчесывая волосы перед зеркалом, она пела песню вот этих вот предвоенных времен, которая ходила по всей Европе. Она звучала примерно так: «Ходят по городу фашисты. Видимо, дело нечисто-нечисто. Но мы ответим, не робея, даме нельзя без чичисбея». И вот эта веселенькая песня времен итальянского фашизма почему-то мне пришла на ум сегодня, когда по городу все кто-то ходят-ходят. И, видимо, дело нечисто.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: В чем же может быть это дело, мы узнаем буквально через минуту. «Особое мнение» с Александром Прохановым продолжится.

РЕКЛАМА

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Продолжается «Особое мнение», в котором сегодня выступает Александр Проханов. Так, все-таки, я не очень поняла: вы когда вспоминали эту песенку про то, что по городу ходят фашисты, вы кого имеете в виду? Людей, которые живут в Москве и хотят в выходной день пройтись по бульвару? Или, я не знаю там, Алексея Навального, который сидит на скамейке, никого не трогает и получает за это 15 суток?

А.ПРОХАНОВ: Это не линейная связь, Татьяна, это чисто ассоциативная...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Или вы про ОМОН?

А.ПРОХАНОВ: ...что в городе что-то происходит, что в городе все возбуждены, что дело нечисто. А дама, которая наблюдает все это, ей... Вот я не знаю, например, какая-то, может быть, очаровательная ведущая «Эха Москвы». Зачем ей вся эта буза? Зачем эти палки, дубины? Она понимает, что в городе что-то нечисто и она поет. Но даме нельзя без чичисбея.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, Александр Андреевич, вы же не дама. И совсем даже наоборот.

А.ПРОХАНОВ: Я не дама, я – король или валет в любом случае.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вот. Мне интересно ваше мнение о том, что происходит в Москве? Почему сотрудники полиции себе позволяют так вести с горожанами?

А.ПРОХАНОВ: Тань, я – знаток все этого. Я – знаток всего этого. Причем, очень глубокий знаток. И я хочу свои знания, представления о происходящем сейчас высказать. Я все это проходил. Я – красно-коричневый, которого в 1992 году били дубинами, тяжелыми дубинами по голове в районе, например, Рижского вокзала, где шли ветераны, красные ветераны. И был приказ, когда ОМОН на нас налетал ельцинский, лужковский, либеральный ОМОН, «Всем сесть!» И ветераны, в том числе писатели сели. И их били по головам.

Я был у Останкино, когда сметали палаточный городок Ампилова. Это он – креативный класс. Виктор Иванович – потрясающий креативный класс. И этот палаточный городок сметали, и омоновцы, либеральные омоновцы били по головам нас, красных людей.

Я помню, как я шел по Тверской – там с первых демонстраций встреча с внутренними войсками. Я шел в первых рядах. Справа от меня шел Виктор Алкснис, а слева еще какой-то красный патриот. И мы шли, сцепившись локтями. И на нас надвигалась эта чешуйчатая, состоящая из щитов и касок цепь. Я не забуду никогда, как, когда ко мне цепь приблизилась, я повис на локтях и на руках своего правого и левого соседа, и со всей силы двумя ногами ударил в этот надвигающийся стальной щит. И этот удар по этой консервной банке до сих пор звучит во мне.

И я был на баррикадах у Дома Советов, где так же, как у Памятника Плевны, была абсолютно мирная толпа. Так же, как у Памятника Плевны там читали стихи, играли на гитаре, водили крестные ходы, веселились, там даже была свадьба одна. И потом это все разметали либеральными танками и снарядами.

Я не забуду ночь перед этим страшным погромом 4 октября, когда либеральная интеллигенция (Ахеджакова, Минкин, еще кто-то) требовал смерти этой гадины, то есть накликал эти танковые удары. И либералы, когда они были у власти, когда был у власти Немцов, вся вот эта оппозиция, они творили в Москве чудовищные злодеяния – они били стариков, молодых, детей. Но они стреляли из танков.

У меня есть ощущение, что дело может дойти до танков. Мы начинаем с идеала свободы и справедливости, а кончаем концлагерями, пролитием крови, государственными переворотами и диктатурами. Вот эти люди по-своему святые. Среди них был мой дед, один из двоюродных дедов в феврале 1918 года, когда они ходили по Петербургу с красными бантами в петлицах и славили революцию, и говорили «Долой самодержавие!» (слава богу, что оно пало). Они же не представляли, что потом их, этих людей, профессоров, заводчиков поведут на цепях на пересыльные пункты. Этим все пахнет. Этим всех пахнет!

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вот, сейчас. Скажите мне, зачем сейчас власть это делает с горожанами? Не с политическими активистами – с горожанами.

А.ПРОХАНОВ: Зачем горожане?.. Это же не просто горожане, это определенная часть пассионарной части горожан. Зачем горожане?.. Это мой риторический вопрос, дурацкий вопрос. Зачем горожане, двигаясь, например, на Болотную площадь, вдруг сели на Каменном мосту, создав это скопление?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, я сейчас говорю вам не про события перед кинотеатром Ударник, не про Якиманку, где как раз...

А.ПРОХАНОВ: Нет, вы понимаете, что они оторваны? Они оторваны от...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: ...где как раз тогда были вопросы...

А.ПРОХАНОВ: Они оторваны, эти события, одно от другого, они не связаны никак. И события у Якиманки, когда началась эта бойня, и ножи, и камни, и были порубаны омоновцы и избиты...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: О, да. Омоновца, на самом деле, так легко порубить. Чем они его порубили? iPad’ом?

А.ПРОХАНОВ: Не, ну омоновцы вышли из этой свары свежими, молодыми и чистыми.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Пострадали люди с обеих сторон. И я вас спрашиваю про тех, кто сейчас пытается по бульвару пройти.

А.ПРОХАНОВ: Повторяю. Зачем горожанам было двигаться в этом направлении, перед инаугурацией президента создавать ощущение того, что начинается прорыв на Кремль? Это же не была такая имманентная стихия, это была...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Они на Болотную площадь шли.

А.ПРОХАНОВ: Они шли на Болотную площадь и остановились на сидячую забастовку перед мостом.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вы видели схему? Там такое вот бутылочное горлышко – там хочешь не хочешь, остановишься.

А.ПРОХАНОВ: Да не, ну шли бы, били головами в эти рамки и проходили на Болотную. Повторяю...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, я так понимаю, вы не хотите просто отвечать на вопрос на мой?

А.ПРОХАНОВ: Да нет, ну идет эскалация. Идет эскалация того, что я называл всегда «оранжевой революцией». Причем, то, что произошло на Якиманке и происходит сейчас, это фаза, очередная фаза.

Слава богу, что не было трупов. Но пролилась кровь. Вот, все эти столкновения уже – их окропила такая, алая водица.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть ОМОН делает правильно, когда вчера перегоняет всех?..

А.ПРОХАНОВ: ОМОН делает правильно, Гитлер делал правильно, что бил евреев...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Или нет? Я просто вас не понимаю.

А.ПРОХАНОВ: Нет, ну вздор. Вы говорите вздор. Причем здесь ОМОН? Я говорю о том, что идут нарастающие столкновения, хаотизирующие жизнь страны. Я думаю, что, конечно, не ОМОН был инициатором демонстрации (я так полагаю). Может быть, конечно, конспирология такова, что это именно он, ОМОН и ФСБ стоит за спиной Навального, например, и провоцирует это все. Но вряд ли это так – так далеко моя мнительность не заходит.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Мне кажется, вы сознательно как-то перевираете мой вопрос...

А.ПРОХАНОВ: Я – сознательный человек, я не кролик, я не хорек или там как он? Я – сознательный человек.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И не хотите отвечать на мой вопрос.

А.ПРОХАНОВ: Я – человек, который прошел бойню и потерял родину. И потерял много друзей на баррикаде.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я вам искренне сочувствую.

А.ПРОХАНОВ: М?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я вам искренне сочувствую. Мне просто интересно, как быть человеку, который живет в Москве и хочет пройтись по центру Москвы, а попадает в автозак? Это не демонстрация.

А.ПРОХАНОВ: Вы знаете, есть такой очаровательный человек. Я его очень почитаю. Его зовут Троицкий Артемий.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Есть такой.

А.ПРОХАНОВ: У него был гениальный отец. Он дружил с Че Геварой и был крупнейшим коммунистом, специалистом по Латинской Америке. И когда моего тогда друга (но сейчас, пожалуй, он тоже друг) Лимонова посадили в тюрьму и Артемию задали вопрос «А как вы относитесь к тому, что Лимонов сел в тюрьму?», тот со свойственным снобизмом и цинизмом ответил: «Одни садятся в тюрьму, а другие в джакузи». Так вот я вам отвечу словами Артемия Троицкого, который может сесть в тюрьму, кстати, а не в джакузи: «Одним хочется гулять по московским пригородам и слушать соловьев, а другим хочется нарываться на омоновские дубины».

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть прогулка по центру города означает, что человек просто хочет нарваться на омоновские дубины. Будем знать.

А.ПРОХАНОВ: Ну, вы же не наивный человек. Люди е детьми гуляют и с кошечками по городу, получают омоновские удары.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Не знаю. Я, вот, вчера видела людей, которые вышли из театра. Ну, театр так расположен. И попали в оцепление.

А.ПРОХАНОВ: Не знаю. Мне, кстати, говорили, что, действительно, вся труппа Большого театра оказалась там, в тюрьме. Кстати, SuperJet пропал – видимо, тоже ОМОН его слизнул.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну да, тут мне уже как-то все понятно. Хорошо. Александр Проханов в «Особом мнении». По поводу инаугурации. Тут было много очень вопросов на нашем сайте. Как вам вот эта зачистка города? Почему так Владимир Путин несся по абсолютно вымершей Москве?...

А.ПРОХАНОВ: Ужасно. Это было просто ужасно. Когда накануне не было никакой зачистки города, а шли гигантские толпы и Путин среди этих толп шел, а потом съел сосиску с пластмассового блюдечка, с точки зрения либералов это было ужасно. Это было отвратительно и ужасно. Эти народы, эти бабы, эти бюджетники. Это страшно. А когда вдруг зачистили город и не было этих ни баб, ни бюджетников, ни сосисок, и это было ужасно. Что бы Путин ни делал, даже если он промчался на метле огненной, все равно оказалось бы, что это неправильно.

Видите, с точки зрения вообще геральдики, вот это же геральдическое действие, это же геральдическое действие. Это не Парк культуры и отдыха, это коронация. Во время коронации Николая последней на Ходынке был кошмар, что во многом мистически определило судьбу династии. Накануне инаугурации была эта бойня омерзительная, которая была устроена, и гремели выстрелы в Махачкале. Так вы считаете, что первое лицо государства, находясь, по существу, во взвинченном городе, в котором бродит черт знает что или кто, он что, должен не заботиться о своей безопасности? Я думаю, что ФСО сделала все, чтобы инаугурация прошла без выстрелов из наганов, как это было однажды во время въезда Брежнева в кремлевские ворота. Все было сделано правильно и красиво.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну хорошо. «Правильно и красиво». Как вообще у вас?.. Вы были на инаугурации? Как у вас ощущения, впечатления, атмосфера там? Люди так тянули руки к Путину.

А.ПРОХАНОВ: Очень такая, душистая, праздничная, весенняя атмосфера. Там было много гвардейских офицеров, плюмажа, звенели шпоры. Я беседовал с одним генералом времен покорения Бухары. Это была атмосфера такая, царственная. Я был в георгиевском зале, на меня смотрели беломраморные плиты с золотыми геральдическими знаками. В общем, я присутствовал при событии, которое, в общем, как бы сказать, волнует кровь старого империалиста.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да?

А.ПРОХАНОВ: Да, да.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, у вас есть шанс еще через 6 лет повторить это все.

А.ПРОХАНОВ: А почему только через 6? Может быть, и через 12. Я встретил моего одного друга, очень знаменитого человека и он сказал мне: «Александр Андреевич, вы знаете, вся церемония инаугурации длилась 17 минут». Я сказал: «Да, 17 минут плюс 12 лет». Он тонко улыбнулся.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Александр Проханов в программе «Особое мнение». Ну, вот, президент у нас теперь совершенно точно и снова. Есть у нас и новый премьер – Дмитрия Медведева утвердили, вчера в Госдуме там голосовали. Правда, вот, коммунисты бил против и почти все справедливороссы. Это вообще довольно давно такого не было, чтобы в Госдуме многие не хотели бы утверждать премьер-министра. Это, может, потому что не Путин, а Медведев теперь у нас премьер? Как вы считаете?

А.ПРОХАНОВ: Ну, я думаю, что просто режим слабеет. А тонкие политики – они чувствуют это. И они, вот, уходят в более радикальный фланг. Но на вчерашнем представлении вот этого медведевского премьерства был очень интересный один казус. Когда фракция коммунистов и Левичев от «Справедливой России» забросали Медведева всякими острыми вопросами и упреками, очень острыми, то Медведев отказался на них отвечать.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Из соображений гуманности.

А.ПРОХАНОВ: Он сказал, что «я понимаю остроту проблематики, но мы решим эти проблемы в рабочем порядке», то есть на протяжении его премьерства. И все думали, что этим дело закончится. И вдруг вне, как бы, регламента вскочил Путин. И он вышел и произнес, на мой взгляд, абсолютно блестящую речь без бумажки, без суфлера. Почему блестящую? Потому что наряду со всякими либеральными сентенциями, которые я не могу слушать, из чьих бы уст они ни раздавались, он произнес 2 базовые вещи. Он сказал, что Россия и он как президент будет восстанавливать и развивать военно-промышленный комплекс. И русское оружие и военно-промышленный комплекс являются идеологическим базовым элементом страны. То есть было произнесено слово «идеология», которого прежде он чурался как бог знает кто. И второе. Он сказал, что приоритетом внешней политики России будет реинтеграция на постсоветском пространстве. То есть прозвучала такая имперская сентенция. И именно вот эти 2 произнесенные им на очень коротком промежутке времени сентенции объясняют, почему люди, подобные мне, готовы с ним взаимодействовать. Не потому, что он – лидер олигархов (а это так), не потому, что он хочет ввести обратно в правительство Шувалова, который замарал себя в лице общественного мнения и мирового западного (здесь все чудовищно), а потому что он, во-первых, впервые с огромным уважением отозвался о достижениях Советского Союза, и потому что он, вот, произнес вот эти вот 2 ключевых постулата.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Мы сейчас прервемся буквально на 3 минуты. Оставайтесь с нами, присылайте вопросы Александру Проханову на номер +7 985 970-45-45. Я думаю, мы успеем их прочитать.

НОВОСТИ

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Продолжается программа «Особое мнение», меня зовут Татьяна Фельгенгауэр, Александр Проханов у меня сегодня в гостях. Тут вот мы с вами заговорили про Владимира Путина и про некоторые новые веяния, которые он обозначил, какие-то совершенно неожиданные, я так понимаю, для вас. И тут как раз специально для вас, я считаю, новости приходят, что свою первую поездку в качестве президента Владимир Путин совершит на Уралвагонзавод в Нижний Тагил. И как раз обсудит проблемы развития оборонно-промышленного комплекса.

А.ПРОХАНОВ: Мне кажется, это ошибка. Он должен был бы поехать на завод, производящий манекены и парики женские. Вот это, действительно, так по-русски, по-державному.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Никто бы не ожидал, во всяком случае.

А.ПРОХАНОВ: Ну, конечно, да. Я думаю, какое количество лысых людей, которые носят крашеные синтетические парики, аплодировали бы ему. Да, это просто опрометчиво. Посетить российский оборонный завод, производящий лучшие танки мира, - это фу, это не комильфо.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Нет, я не к тому, чтобы вы осудили Владимира Путина. Я, наоборот, говорю, что как логично все выстраивается – как раз то, о чем вы говорите. Просто вы для себя как-то объясняете, почему изменилась немного риторика Владимира Путина? Почему появилось слово там «идеологический»?

А.ПРОХАНОВ: Ну, я думаю, что...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Что за эволюцию мы наблюдаем?

А.ПРОХАНОВ: Я думаю, что вот этот либеральный проект, который уже давно провалился экономически и создал недееспособную страну, набитую ворами, жуликами, олигархами, вычерпывающий из России каждую святую копейку, заработанную русским трудом, этот проект требует смены. И Путин, мне кажется, ищет. Он не нашел. Он ищет альтернативы.

И мне кажется, централизм, которому предшествуют исторические эпохи прежние, он рассматривается Путиным как серьезная альтернатива вот этого хаоса, хаотизированного русского общества, представляющего из себя вот такое вот гниющее болото.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А как вы думаете, Путину удастся вот этот хаос, который царит в обществе, немного упорядочить и вокруг себя выстроить?

А.ПРОХАНОВ: Я не знаю. Во всяком случае, первый опыт путинский был удачен, он получил страну, которая представляла из себя смердящую лужу, огромную слизь между трех океанов. И ему удалось ее превратить в такой, ледяной кристалл, холодный как и цвет его глаз. Но удастся ли это ему сделать второй раз, я не знаю. Потому что во время медведевского правления 4 года этот кристалл опять растаял и из него опять потекли зловонные соки. Второй раз провести эту операцию таким же образом будет очень сложно. Как бы в ход не пошли, действительно, танки. Я наполнен самых мрачных предчувствий. Причем, предчувствия эти еще связаны с тем, что мне неизвестно, как себя будут вести танки. Танки могут быть за одного лидера, а экипажи танков за другого.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: М?! То есть вы думаете, что может быть и внутри танка условного раскол?

А.ПРОХАНОВ: Ну, я думаю, что он есть, он очевиден. И он просто прикрыт (этот шов), он такой вот, замазан гримом, краской. Но шов-то есть.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да. И сверху парик.

А.ПРОХАНОВ: Юргенс есть и Тимакова есть, и либеральный круг, который сплотился вокруг Медведева.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Так Медведев же сказал совсем недавно, что, на самом деле, он никогда не был либералом, а всегда разделял консервативные ценности. Или он пытается?..

А.ПРОХАНОВ: Ну, язык без костей. У Медведева блестяще подвешен бескостный язык. И он непрерывно как такая, как кофемолка мелет-мелет-мелет. Он, конечно, либерал абсолютный, либерал по своим тенденциям. По воспитанию, по симпатиям к Западу, он – западник, ему чужды русские базовые ценности и смыслы. Поэтому он, конечно, отличается от Путина.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А зачем Путину рядом такой человек? Они были столько лет вместе, когда Медведев был президентом, и сейчас они опять будут вместе?

А.ПРОХАНОВ: Я думаю, что не нашлось более подходящего.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да как же так?

А.ПРОХАНОВ: Да вот так вот. Был поиск, и он кончился ничем.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: У Путина же огромная команда сложилась за 10 лет.

А.ПРОХАНОВ: Выходит, что нет.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А силовики? Сейчас вот ему надо, может быть, на силовиков опираться?

А.ПРОХАНОВ: А силовики оказались слабовиками.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да вы что!

А.ПРОХАНОВ: Да вот так вот.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: С чего это вдруг они слабовиками оказались? И кем тогда, по-вашему, может оказаться Владимир Путин внезапно?

А.ПРОХАНОВ: А кто же такой Сердюков как не слабовик?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А Сечин?

А.ПРОХАНОВ: Мы-то думали, что у нас есть мощная армия.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А Иванов?

А.ПРОХАНОВ: М?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Сечин, Иванов.

А.ПРОХАНОВ: Ну, Сергей Борисович Иванов, конечно, он – крупный полководец и он был министром обороны, и в свое время он занимался филологией, и когда он был министром обороны, он создавал особые филологические войска. Но этот род войск – он такой, вот, как бы он слегка потрепан в боях.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да. Слабовики кругом, а Путин, получается, один. Наверное, тяжело ему.

А.ПРОХАНОВ: Он – один, и это его ошибка. Я думаю, что Путин сейчас должен (но не обязательно это сделает), должен стремительно формировать новый слой поддержки. Новый слой поддержки, и я думаю, что за этим он едет на Уралвагонзавод. Хватит опираться на либералов, которых он кормил, вспаивал, одаривал милостями, премиями, которые пришли к нему с тем, чтобы перекусить ему сонную артерию. Он должен стремительно создавать новый слой поддержки из патриотов, из державников, из людей, занимающихся не креативной бузой, а строящих большие машины, космические аппараты и понимающих, что государство – это тоже огромная машина, сложная и одновременно уязвимая, ее очень легко сломать, насыпав песок.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Александр Проханов в программе «Особое мнение». Давайте про Лукашенко пару слов скажем. Тут президент Белоруссии, вчера выступая, сделал заявление сенсационное о том, что Николя Саркози получил от Каддафи 100 миллионов долларов на свою первую избирательную кампанию и что Лукашенко из первых уст, в общем-то, обо всем этом узнал. Как вы думаете, зачем президент Белоруссии сейчас вот с этим выступает?

А.ПРОХАНОВ: Я думаю, что Лукашенко – блестящий политик. Он чрезвычайно осведомлен. У него очень много еще козырей в его колоде, он может время от времени их высыпать. И Саркози, который был инициатором давления на Белоруссию, и все эти Европарламенты, которые мучили и терзали Белоруссию санкциями, которые оскорбляли Лукашенко... А Саркози был в центре всего этого политического процесса. Он, конечно, является личным врагом Александра Григорьевича. И Александр Григорьевич правильно сделал, что вскрыл, вот, всю такую вот гниль вот этого псевдодемократического и целомудренного режима французского. Это режим, наполненный гнилью, смердящими трупными пятнами. Как Саркози уничтожил своего претендента, как он подложил под него эту несчастную смуглую бабу. Эти методики ничем не отличаются от методик НКВД, от методик Моссада. Это вся обычная спецтехнологическая среда.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А почему сейчас? Ведь, Саркози уже проиграл выборы, уже социалисты пришли к власти во Франции. Чего там года 2 назад не рассказать? Решил добить лежачего?

А.ПРОХАНОВ: У Лукашенко очень мало дивизий и у него нет подводного флота. И поэтому он должен все время лавировать, он должен создавать очень сложные балансы. И когда Саркози находился у власти, он, по-видимому, не хотел ожесточать и радикализироваться в отношениях с Францией. Теперь настала пара свести счеты. Более того, сделав так, я так полагаю, он, ну, что ли, оказал услугу новому французскому лидеру, которому приятно слышать, что вот этот поверженный, как его называют, Саркозявка – он является таким, неприличным человеком, коррумпированным, неприличным человеком.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Если говорить про Александра Лукашенко и вспоминать слова Владимира Путина о евразийскости, как вы думаете, будут ли меняться отношения между Россией и Белоруссией?

А.ПРОХАНОВ: Они уже изменились. Они абсолютно коренным образом изменились.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Периодически бывают какие-то проблемы просто.

А.ПРОХАНОВ: Какие? Аэрофлота? Аэрофлот вечно свои проблем всем, в том числе самому себе. Они изменились, кончилась травля Лукашенко, был заключен Таможенный союз, возникли льготные цены на поставки газа, русский бизнес получил дополнительные преференции в Белоруссии.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, кстати, Лукашенко готов продавать уже почти все в Белоруссии. Я так понимаю, в том числе и российским бизнесменам.

А.ПРОХАНОВ: Ну, вы знаете, не так продавать как продавали наши мерзавцы за копейки русские гигантские заводы. По рыночной стоимости. Всё в мире продается – и яйца Фаберже, и Моне, и заводы, и Белтрансгаз. Все продается, но только по нормальным ценам, чтобы эти цены служили на пользу социуму, что и делает Лукашенко.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть впереди у нас совместное светлое братское союзное будущее?

А.ПРОХАНОВ: Между Белоруссией, Россией и Казахстаном войны не будет. А вот эта поднявшаяся муть в России, как она, либеральная муть поднимается везде и повсюду, она будет создавать очень много проблем.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А с Украиной как? С Украиной же сложнее все.

А.ПРОХАНОВ: С Украиной мы не важно. Казалось бы, хорошо. Вот, оппозиционер Тимошенко тоже вот такая, вороватая леди – она сидит в тюрьме как наш Ходорковский.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Она с Путиным подписывала договор. Хотела, может быть, Владимиру Владимировичу как-то...

А.ПРОХАНОВ: Ну, в интересах не Украины, а в интересах Тимошенко она подписывала этот договор. России этот договор был выгоден. Да, согласен. Но мне кажется, что Янукович, который посадил ее на цепь, он не является большой альтернативой для нее. Он туповат, конечно. Он не является блистательным политиком. И это все может кончиться тем, что Юлия придет к власти и приведет с собой весь львовский свой ареопаг, всю львовскую националистическую стаю и Россия хлебнет по полной, в том числе и Черноморский флот.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, то есть пока в блистательное евразийское будущее, наверное, без Украины, но с Белоруссией и Казахстаном?

А.ПРОХАНОВ: Блистательное евразийское будущее – это будущее не связано с конкретной страной или лидером. Просто империя воссоздается за счет внутренних гигантских закономерностей. А лидеры подчиняются этим закономерностям. Поэтому евразийская империя в том или ином качестве, с теми или иными ансамблями столиц – это исторически гарантировано.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, это уже почти тост. Еще раз с праздником. Спасибо большое. В программе «Особое мнение» сегодня выступал Александр Проханов. Всем счастливо.