Евгений Киселев - Особое мнение - 2011-10-24

К.БАСИЛАШВИЛИ: Здравствуйте. В эфире программа «Особое мнение», меня зовут Ксения Басилашвили и сегодня у нас в гостях гость, действительно, долгожданный, журналист Евгений Киселев. Здравствуйте, Евгений Алексеевич.

Е.КИСЕЛЕВ: Здравствуйте.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Я не знаю, видели вы или нет, но здесь просто поток, миллион вопросов, если не больше, к нам на сайт «Эха Москвы». Давно очень вас здесь не видели. Но прежде чем обратиться к вопросам, которые связаны так или иначе еще и с вашей судьбой (я обязательно это сделаю, дорогие радиослушатели и телезрители – не беспокойтесь, мы все спросим о планах Евгения Алексеевича), сначала давайте вернемся в российскую политику. И, наверное, тема №1, которая обсуждается, тема последних часов – это Юрий Лужков и его судьба. Все дело в том, что Следственный комитет вызывает на 28 октября Юрия Лужкова к себе на беседу в качестве свидетеля.

Е.КИСЕЛЕВ: Да, вот мне понравилась эта формулировка: не на допрос в том или ином качестве, а на беседу.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Может быть, это беседа о перевоспитании?

Е.КИСЕЛЕВ: Ну, я не знаю, предусмотрено ли вообще Уголовно-Процессуальным кодексом РФ такое следственное действие как беседа? Или собеседование.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Собеседование, да.

Е.КИСЕЛЕВ: Не знаю. Насколько я понимаю, людей допрашивают либо как свидетелей, либо как обвиняемых.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Но сам Юрий Михайлович настаивает, что его приглашают...

Е.КИСЕЛЕВ: По-моему, есть еще такая форма как опрос.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Опрос, да.

Е.КИСЕЛЕВ: Да. А, вот, беседа...

К.БАСИЛАШВИЛИ: Но в данном случае сам Юрий Михайлович настаивает, что это именно в качестве свидетеля его приглашают.

Е.КИСЕЛЕВ: Ну, вы знаете, я очень часто сталкивался в своей жизни с ситуациями, когда каких-то политиков, в том числе и знакомых мне людей, и бизнесменов приглашали на допрос или опрос, или беседу, а затем в процессе этого допроса, собеседования, беседы переквалифицировали в обвиняемых по тому или иному делу. Вот, с Гусинским Владимиром Александровичем такая история случилась – тоже вежливо так позвали, а потом раз, и наручники надели.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Такие примеры имеются. Но отсюда и вопрос, естественно. Юрий Михайлович собирается, отчитав лекции за границей, где он сейчас находится, обязательно на вопрос явиться. Не ошибется ли?

Е.КИСЕЛЕВ: У меня такое ощущение, что он будет долго читать лекции за границей. Я могу ошибаться. Он так ответил, ведь, уклончиво: «Вот, вернусь в Москву, тогда и приду в прокуратуру». Возможно, что процесс прихода в прокуратуру затянется на много лет – я этого не исключаю.

К.БАСИЛАШВИЛИ: То есть на ваш взгляд здесь все серьезно, да? То есть простой беседой здесь отделаться не получится?

Е.КИСЕЛЕВ: Вы понимаете, это не ситуация с Михаилом Борисовичем Ходорковским – я не очень верю в то, что Юрий Михайлович пойдет по стопам Михаила Борисовича, несмотря ни на что, в его лета отправится добровольно за решетку в места не столь отдаленные. Или, во всяком случае, будет этим рисковать. Может быть, все обойдется. Я не знаю там, наверняка есть какие-то договоренности. Потому что по моей информации в отличие от своей жены, от Елены Батуриной, которая как уехала, так в Москве и не появлялась, Юрий Михайлович, повторяю, по моей информации, периодически появляется здесь в столице, хотя, в основном, живет за границей. И возможно, есть какие-то договоренности, которые позволяли ему до недавнего времени периодически безбоязненно приезжать в Россию. Очевидно, что-то изменилось. То ли обнулились эти прежние договоренности, то ли он в чем-то где-то, о чем мы не знаем, не совсем правильно себя повел и теперь ему такой дают маячок, такой сигнал предупреждения посылают. Все-таки, Юрию Михайловичу уже, если я не ошибаюсь, 70 лет стукнуло или 75?

К.БАСИЛАШВИЛИ: По-моему, даже 75.

Е.КИСЕЛЕВ: Да. Наверное, даже уже 75. Уже в таком солидном возрасте рисковать потерей свободы, даже на несколько лет, вычеркивать, быть может, последние полноценные годы из жизни я бы не стал ни во имя каких-либо репутационных соображений, каких-то идеалов. Ну, это все, особенно с учетом того политического режима, который сейчас существует в России и, судя по всему, установился достаточно прочно на многие годы, вот, пожилому человеку, который все уже в своей жизни сделал и хорошее, и плохое, и, в конце концов там, Юрий Михайлович Лужков, какой бы он ни был, многими своими делами намного войдет в историю со знаком «плюс»... Вот как бы к нему ни относиться, он очень много хорошего сделал для Москвы и для москвичей. И знаете, плохое, наверное, забудется, а хорошее останется.

К.БАСИЛАШВИЛИ: То есть можно сказать, что это ваш совет Лужкову не возвращаться?

Е.КИСЕЛЕВ: Да, это мой совет. Юрий Михайлович, если вдруг вы меня слышите или будете читать, не надо возвращаться, не стоит. Не рискуйте.

К.БАСИЛАШВИЛИ: А сам Юрий Михайлович связывает этот внезапный вызов его на беседу с тем, что он дал некое интервью радиостанции «Свобода», в котором он, в частности, заметил, что «Единая Россия» - это не партия власти, она не защищала народ, а обслуживала правительство и администрацию президента. Ну, по сути говоря, за целый год...

Е.КИСЕЛЕВ: Ну, он говорит, что Волга впадает в Каспийское море, знаете ли? И не он один.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Вот, в том-то и дело, да. Но ничего такого здесь нет.

Е.КИСЕЛЕВ: И не он один это говорит. Но, понимаете, существуют вот такие вот понятия, да? Вот, понятия такие существуют внутри правящего класса. Вот, одному позволено это говорить. Я не знаю, выступал передо мной здесь Евгений Григорьевич Ясин, а я ехал сюда на «Эхе Москвы», в машине по радио слушал его выступление. И Евгений Григорьевич тоже, вот, сказал, что... Ну, слушайте, кто это только не говорит? Вот, Матвей Юрьевич Ганапольский говорит, да. Понимаете? Что позволено Ганапольскому, человеку, который является абсолютно внесистемным по отношению к политической элите игроком на медийной площадке, скажем так, то не позволено человеку, который находится внутри этого политического класса. Или находился на протяжении многих лет. Вот такая, знаете ли, омерта, если пользоваться образами, там, из истории другой страны. Вот, есть там закон омерты в итальянской мафии, допустим, вот, нельзя говорить ничего вслух, закон молчания. Человек, который был причастен к этому кругу, он не имеет права никогда ничего...

К.БАСИЛАШВИЛИ: Как помазанный.

Е.КИСЕЛЕВ: Да. Как помазанный. Вот так же и здесь. Видимо, Юрий Михайлович нарушает определенные правила. Нельзя говорить...

К.БАСИЛАШВИЛИ: Вы думаете, в этом дело, а не в том, что, может быть, власти расценивают его как серьезную политическую силу, за которой может пойти масса?

Е.КИСЕЛЕВ: Нет, я не думаю. Ну, Ксения, ну, вы тоже, в общем, в политической журналистике не новичок – вы же прекрасно понимаете, что Юрий Михайлович не имеет никаких шансов, на мой взгляд, какую-то сыграть самостоятельную роль на политической площадке. У него нет для этого ни сторонников, ни ресурсов. Ему для того, чтобы быть серьезным игроком, нужно иметь финансовый ресурс. Может быть, какие-то финансовые ресурсы у него и есть, в том числе благодаря его жене. Но у него нет ни организационного ресурса, ни административного, ни информационного, ни властного. Так что... Я не думаю, что он может быть каким-то серьезным конкурентом или серьезной угрозой нынешней власти. Тем более, что еще и возраст.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Хорошо. Оставим Юрия Михайловича спокойно за границей – пусть он дочитывает там свои лекции. Я напомню, что сегодня Евгений Киселев, журналист в эфире программы «Особое мнение». Напоминаю вам сразу телефон для ваших SMS +7 985 970-45-45. И я окунаюсь в тот вал вопросов, который пришел к вам по интернету – я даже решила программу, в общем-то, на них построить, поскольку велик интерес к вам.

И, конечно, первый вопрос связан с возможным возрождением программы «Итоги» с Татьяной Митковой в роли главного ведущего лица. И ваше отношение к этому? Во-первых, у меня вопрос такой: а обращался ли кто-то к вам как к одному из отцов-основателей этой программы на стадии такого предзапуска новых «Итогов»? Звонил ли вам кто-нибудь с НТВ? Советовался? Информировал?

Е.КИСЕЛЕВ: Нет, вы знаете, никто мне не звонил, не советовался, не информировал. Почему – не знаю, право. Да, в общем, это меня мало волнует, откровенно говоря.

К.БАСИЛАШВИЛИ: То есть вы узнали об этом в общем потоке информации?

Е.КИСЕЛЕВ: Я об этом узнал от корреспондента, не помню уже какого издания, потому что вдруг у меня начал разрываться телефон в Киеве и начали все звонить и просить прокомментировать последние события. Я говорю: «Простите, какие последние события?»

К.БАСИЛАШВИЛИ: Были уверены, что вы знаете, да.

Е.КИСЕЛЕВ: Все были уверены, что я абсолютно знаю и больше ничем не живу. А я в этот момент готовился к интервью с премьер-министром Украины Николаем Азаровым, который как-то так обвалился на меня. Я его приглашал на программу на следующую пятницу, на ту пятницу, которая будет. А вдруг мне из аппарата премьер-министра позвонили, сказали, что «нет, Николай Янович в следующую пятницу не сможет – только в эту. Если хотите, то вот давайте». Это означало, что нужно перекраивать всю верстку, там от чего-то отказываться, перезаказывать уже заказанные на определенное время телемосты. В общем, был дурдом чисто такой, журналистский, предэфирная горячка. И вдруг мне, понимаете, звонят и начинают расспрашивать.

Ну, это... Понимаете, все-таки, речь идет о том, что они запускают программу совсем другую.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Но бренд тот же.

Е.КИСЕЛЕВ: Ну, «Сегодня. Итоги». Итак уже была программа «Сегодня. Итоговый выпуск», по-моему, то ли по субботам, то ли по воскресеньям. Ну, поймите, в конце концов, у меня нет никаких прав на русское слово «итоги». Знаете, вот, у Бунина есть статья, где он подводит итоги каких-то, по-моему, 5 лет проживания в эмиграции, за границей, тоже называет статью «Итоги». Ну что ж мне, на Ивана Алексеевича задним числом обижаться? Это я у него, наверное, скорее подглядел это слово.

Нет, дело же в другом. Программа короткая, 20-минутная. Вот, я совсем недавно, уже после того, как написал, отвечая сразу всем, решил на сайте «Эха Москвы» в блоге ответить сразу всем интересующимся, что я по этому поводу думаю. Я уже после того услышал от знакомых телевизионщиков уже здесь в Москве, что они купили какой-то формат, что программа делается даже там по какому-то зарубежному лекалу, как это сейчас очень часто бывает на телевидении. Ну, тем более, в общем, какое это ко мне имеет отношение? Если у них получится хорошая передача, если они смогут в этой передаче, действительно, ставить вопросы, действительно, это будет прямой эфир, неподцензурный, если они смогут говорить обо всем, да? Так вот говорить про Лужкова как мы сегодня с вами говорим, а не говоря уже там о более крупных действующих фигурах, например, участниках тандема. Так, как мы в свое время, в 90-е на НТВ говорили про Ельцина, Черномырдина и других политиков первой величины. Все, что считали нужным. Если это повторится, ну, слава богу – я буду только этому аплодировать.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Ну, главное здесь, конечно, слово «если» в вашем выступлении, поэтому и вопрос рождается: так вы верите в это «если»?

Е.КИСЕЛЕВ: Ну, вы знаете, не очень верю, честно говоря.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Но вы верите в Татьяну Миткову, судя по вашему блогу.

Е.КИСЕЛЕВ: Я ей желаю успехов. Когда-то она была абсолютно бескомпромиссной, темпераментной, жесткой журналисткой, которая готова была бороться с коллегами, с редакторами, с начальниками за право сказать ровно те слова, которые она считала нужным сказать, вплоть до порядка слов, вплоть до того, какой материал идет первым по верстке, какой вторым, какой последним, а какой вообще летит в корзину, потому что это не самое главное на сегодняшний день. Я давно с ней не общался, я не знаю, как повлияла на нее 7-летнее отсутствие в эфире. Я надеюсь, мне бы хотелось искренне (я – человек позитивный, не злопамятный, хорошо ко всем отношусь, всех люблю). И если вдруг получится все так, как должно было бы быть, я буду только рад.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Это понятно, да. Но, вот, наши слушатели как раз валом пишут вопросы. Очень много вопросов пишут об этом. «Я ей не верю. Что вы думаете?», «Репутация подмочена – она уже все сказала и сделала». Конечно, это вопросы больше к Татьяне Митковой и к тому эфиру, который будет.

Е.КИСЕЛЕВ: Ну, конечно – ну, что ж я-то буду?

К.БАСИЛАШВИЛИ: Да. Ну, в данном случае вы тоже все сказали, да.

Е.КИСЕЛЕВ: Это вопросы не ко мне, действительно.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Евгений Киселев сегодня в эфире программы «Особое мнение», и, конечно, здесь телевидение у нас главенствует. Потом будет и Украина. Тут очень всех волнует ваша возможная эфирная судьба в России. Не хватает вас здесь нашим радиослушателям и телезрителям. Спрашивают: «Считаете ли вы, что исчерпаны все возможности для вашей работы журналистом в России?»

Е.КИСЕЛЕВ: Ну, вы знаете, я, ведь, не искал работы на Украине. Она меня сама нашла.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Понятно.

Е.КИСЕЛЕВ: Я ей страшно доволен – мне там работать интересно, комфортно. В Украине очень интересная живая полнокровная, непридуманная, не имитационная политическая жизнь. Там есть, о чем поговорить, там существует традиция прямого эфира. Там политики первой величины по-прежнему считают своим долгом выступать в СМИ. Вот, понимаете, вот, ко мне практически на каждый эфир приходит либо какой-нибудь министр, либо какой-нибудь вице-премьер, либо какой-нибудь крупный политик и руководитель какой-нибудь парламентской фракции. Практически нет закрытых тем для обсуждения.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Практически, да? Но все-таки есть?

Е.КИСЕЛЕВ: Ну, «практически» я говорю. Ну, мне трудно сейчас придумать на ходу, о чем мы бы не могли говорить. В общем, мне там хорошо. И, соответственно, я не ищу работы... Знаете, от добра добра не ищут – я не ищу работы на российском телевидении, а мне никто не предлагает.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Соответственно, работа не ищет вас – можно продолжить.

Е.КИСЕЛЕВ: Ну, понимаете, вот, мне никто ничего не предлагал последние 4 года. Предложат – тогда поговорим. Вопрос этот в некотором смысле тоже не ко мне, а к руководителям российских телеканалов.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Вопрос открытый – вы все поняли. У нас вопрос к вам как раз о работе телевидения Украины и освещения Тимошенко и вот этого 7-летнего приговора. Вот, в данном случае вы себя чувствовали абсолютно свободными? Не ощущалось какого-то давления?

Е.КИСЕЛЕВ: Да вы знаете, я, честно говоря, забыл, что такое давление.

К.БАСИЛАШВИЛИ: То есть это вообще этого нет. Просто у нас радиослушатели очень беспокоятся, и считают, что вы там работаете под гнетом преступного режима.

Е.КИСЕЛЕВ: Да вы понимаете... Мне вообще кажется, что представление о происходящем в Украине, в том числе о том, что происходит вокруг суда над Тимошенко, на самом суде, немножечко превратные, скажем так, вот, не до конца люди понимают всей сложности этой ситуации. Понимаете, Тимошенко – это не Жанна д’Арк, Тимошенко – не Михаил Борисович Ходорковский, ни в коем случае, уважаемые радиослушатели, не ставьте знак равенства между этими двумя людьми: это люди совершенно разной породы, из разного текста, разного замеса. Я, в принципе, конечно же, отношусь к тому, что Тимошенко села за решетку на 7 лет, отрицательно, потому что, ну, можно долго рассуждать о том, есть политическая составляющая, нет политической составляющей в деле Тимошенко или это чисто коррупционное дело. Во всяком случае, прямых фактов коррупции украинской юстиций пока доказать не удалось. Хотя, только ленивый в этом городе (я имею в виду город Киев) не говорит о том, что, наверное, там была коррупционная составляющая, потому что иначе невозможно ответить на многие недоуменные вопросы, почему же, все-таки, Юлия Владимировна в январе 2008 года подписала такой невыгодный договор? Вот, она – женщина совершенно не робкого десятка, она привыкла держать удары, и что бы там ни говорил ей за закрытыми дверями той комнаты, где они вели переговоры с Владимиром Владимировичем Путиным без свидетелей один на один, вот, что бы ей российский премьер тогда ни говорил, я думаю, Юлия Владимировна могла достойно ответить на любые попытки жесткого давления. Но тем не менее, она вышла оттуда вместе. Эффектно так они туда ушли, так же эффектно появились обратно. И она приняла условия, крайне невыгодные Украине. Только ленивый не стоит, знаете, такие вот, в осторожных выражениях не дает понять, что что-то там было нечисто.

Поймите, что есть еще другая составляющая. Вот, очень много громогласных речей в защиту Тимошенко звучит, но давайте не будем забывать, что это грубо треть украинского общества. А 2/3 стоят совершенно на других позициях. Треть говорит, что «Вот, достала нас эта женщина и слышать мы о ней не хотим», и треть говорит «Да поделом ей, поделом». Поймите, что...

К.БАСИЛАШВИЛИ: Ах, вот так вот, да?

Е.КИСЕЛЕВ: Да, да.

К.БАСИЛАШВИЛИ: То есть она не обрела ореола мученика?

Е.КИСЕЛЕВ: Она не обрела ореола мученика. И я много знаю очень...

К.БАСИЛАШВИЛИ: Но послушайте, Ходорковский у нас тоже не приобрел этого ореола.

Е.КИСЕЛЕВ: ...демократически настроенных либеральных людей... Нет, понимаете, вот, у нас, в общем, на мой взгляд, достаточно ясная картина. Вот, все мало-мальски совестливые, демократически настроенные либеральные люди, все за Ходорковского. Вот там такого нет. Более того, вот, скажем так, нормальная мыслящая киевская интеллигенция, по моим наблюдениям, в соотношении 9 к 1-му против Тимошенко, считая ее одной из главных виновниц того, что так называемая Оранжевая революция 2004 года закончилась пшиком, что вот все те надежды, которые возлагали на новую власть, буквально там сотни тысяч киевлян и не только киевлян – людей, которые тогда приезжали в Киев поддержать вот этот вот оранжевый Майдан, вот, все эти надежды лопнули. И все эти 5 лет шла война пауков в банке, то есть все воевали друг против друга: Ющенко против Тимошенко, Тимошенко против людей из окружения Ющенко, люди из окружения Ющенко против людей из окружения Тимошенко. Все это кончилось тем, что она проиграла на президентских выборах и Ющенко тем более проиграл на президентских выборах – его рейтинг вообще скатился до 5%.

И в итоге, как говорится, без хвоста осталась мама-воробьиха. То есть, вот, рядовой украинец остался без каких-либо надежд на демократическое будущее страны, которые они питали 5-6 лет тому назад.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Мы еще вернемся к Украине, тем более, что, Александр (я вас умоляю), Александр, не задавайте больше этот вопрос Евгению Киселеву о гражданстве Украины. Он обязательно ответит на него после короткого перерыва.

НОВОСТИ

К.БАСИЛАШВИЛИ: Продолжается программа «Особое мнение», Евгений Киселев сегодня гость нашей программы. Мы перед финалом предыдущей части говорили о Юлии Тимошенко. Так, все-таки, у нее есть будущее политическое? Или?..

Е.КИСЕЛЕВ: Трудно сказать, трудно сказать. Во-первых, давайте не будем забывать о том, что дело это, по сути, продолжается и еще будет рассмотрение в апелляционной станции.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Ну да, вот сегодня новость: возобновлено расследование по делу Юлии Тимошенко о неуплате налогов.

Е.КИСЕЛЕВ: Совершенно верно. Есть дело, касающееся 400 миллионов долга российскому Министерству обороны. Господин Сердюков, министр обороны России шлет все время письма в Киев официальным лицам в нынешнем правительства Азарова, напоминая о том, что вот этот долг существует и его надо как-то гасить. И, вроде бы, там были правительственные гарантии, а, может быть, их и не было. И вообще не понятно, там есть срок давности, применим он, не применим?

Во всяком случае, я вам скажу одно, вот, чтобы закрыть тему, да? Я читал обвинительное заключение по делу бывшего премьер-министра Павла Лазаренко, которое рассматривалось в американском суде. Лазаренко получил, если мне память не изменяет, 9 лет лишения свободы за финансовые махинации, отмывание денег и прочие чудовищные грехи. В этом обвинительном заключении через страницу фигурирует Юлия Владимировна Тимошенко.

Прокурор округа Северная Калифорния госпожа Марта Борщ, которая вела это дело, сейчас она ушла уже из органов государственной юстиции Америки и работает в одной крупной адвокатской конторе. Но, вот, недавно она давала интервью одному украинскому журналисту, который специально ездил туда, и, кажется, он, в общем, поскольку он такой, оппозиционно настроенный журналист и он ехал туда, видимо, рассчитывая от нее получить ответы, что Тимошенко тут не причем, а услышал, в общем, достаточно печальные слова от госпожи Борщ, что «Тимошенко, судя по всему, была сообщницей Лазаренко, что они, действительно, могут быть замешаны совместно в хищении сотен миллионов долларов, но мы, к сожалению, не смогли допросить ни ее, ни людей, которые были связаны с этими обвинениями». Российская юстиция, например, отказалась сотрудничать с этими американскими прокурорами. Им важно было допросить Рема Вяхирева, например, тогдашнего главу Газпрома, который был контрагентом Тимошенко в этих газовых отношениях между Россией и Украиной в то время, в середине 90-х годов. И в результате судья постановил не рассматривать. Вот, он не сказал, что вот это не соответствует действительности, эти обвинения против Тимошенко, он просто постановил: «Вот эти, эти, эти, эти пункты обвинения мы в данном судебном процессе рассматривать не будем – ограничимся только обвинениями в отношении Лазаренко. Тем более, что у вас там нет допроса одного свидетеля, второго свидетеля, третьего свидетеля, ваши материалы по этим пунктам неполные – отложим их пока в сторону». Вот так я понял эту ситуацию.

И насколько я знаю, сейчас украинская прокуратура добивается юридической помощи от американской юстиции. Вот, хотя бы давайте дождемся того, что будет в конце, к чему это все приведет. Потому что, скажем, западные дипломаты, которые работают в Киеве, мне все хором говорят. Я с ними там регулярно встречаюсь, обмениваюсь мнениями, информацией. Западные дипломаты хором говорят: «Вот, если нам покажут, что Тимошенко замешана в каких-то схемах, подобных тем схемам, за которые сидит, отбывает 9 лет тюрьмы Павел Лазаренко в Америке, никаких вопросов. Вот, все вопросы будут тут же сняты».

К.БАСИЛАШВИЛИ: То есть мы верим в свободное расследование, свободный суд на Украине?

Е.КИСЕЛЕВ: Ну, давайте посмотрим, чем это закончится. Просто торопиться не нужно. А что касается политических перспектив Юлии Владимировны, вот, пока социологические службы не фиксируют, скажем, существенное падение рейтинга представителей власти, прежде всего президента Януковича, и какого-то скачкообразного роста популярности Юлии Владимировны. Может быть, это произойдет позже.

К.БАСИЛАШВИЛИ: А вот это интересно.

Е.КИСЕЛЕВ: Но пока ничего не меняется. Вот знаете, все рейтинги, в общем, стоят как вкопанные.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Это очень интересно, это феномен, можно сказать.

Е.КИСЕЛЕВ: Ну, вот, я вам говорю, чем это объясняется.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Евгений Алексеевич, я не могу просто уже не удовлетворить любопытство тут нашего радиослушателя (Александр его зовут) из города Сочи. Вы простите меня, но я поинтересуюсь вашей личной жизнью: вы приняли гражданство Украины или нет?

Е.КИСЕЛЕВ: А с чего я должен принимать гражданство Украины?

К.БАСИЛАШВИЛИ: Я не знаю – Александр очень волнуется. Или остались с российским гражданством?

Е.КИСЕЛЕВ: Нет, я остался российским гражданином. Я – украинский журналист в некотором смысле. Я, вот, когда мне говорят в Киеве, что «вот, вы – российский журналист», я говорю: «Стоп, ребят. Я – украинский журналист, я уже 4-й год работаю, как говорится, fulltime, без отрыва от производства».

Вот, есть, скажем, российские энтетейнеры такие, представители развлекательного жанра на телевидении, на эстраде, тот же там Филипп Киркоров. Вот он там, действительно, прилетает, записывает передачу, прилетает в Киев на полдня, чтобы провести развлекательное шоу на нашем же канале, на телеканале Интер (это самый большой украинский телеканал, бывшая первая кнопка). Вот, кстати, это шоу идет в стык со мной – сначала программа Киркорова, называется «Шоу №1», потом моя «Большая политика». Вот я над этой программой работаю... Живу в Киеве, работаю в Киеве, трачу все свое время на эту работу. Работаю, что называется, всерьез. В Москве бываю, как вы заметили, крайне редко – вот, сами сказали.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Давно очень не были.

Е.КИСЕЛЕВ: Очень давно не был, да. При этом я говорю, я – украинский журналист российского происхождения. Вот, Владимир Владимирович Познер – он американский гражданин. Но это...

К.БАСИЛАШВИЛИ: Нет, вы не оправдывайтесь. Просто был такой интерес...

Е.КИСЕЛЕВ: При этом он работает, он не получает российского гражданства. Впрочем, не знаю – может быть, у него есть и российский паспорт.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Я не знаю, в связи с чем этот интерес – связан, наверное, с ревностью такой, что вы там, а не здесь. Я могу понять Александра. Я думаю, что, прежде всего, с этим. Может быть, с интересом о том, будете ли вы голосовать, имеете ли вы право голосовать – у нас скоро выборы, вы же знаете.

Е.КИСЕЛЕВ: Вы знаете, во-первых, если мне память не изменяет, украинское гражданство теоретически можно получить, только прожив то ли 5, то ли 10 лет. Прожив, проработав. И это не так просто. Мне пока в голову не приходит просить украинского гражданства.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Но за нашими новостями вы, безусловно, следите. Как вы знаете, у нас тут идет вовсю избирательная кампания. Кто-то уже считает, что и выборы состоялись.

Е.КИСЕЛЕВ: А кого? Кого выбираем?

К.БАСИЛАШВИЛИ: Ну...

Е.КИСЕЛЕВ: Нет, я, честно говоря, там, после рокировки внутритандемной, я как-то потерял интерес уже к российской политике и перестал за ней следить совсем.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Ну, здесь себя...

Е.КИСЕЛЕВ: После истории с партией «Правое дело», вот, меня, честно вам скажу, только одно волнует – вот, прислушаются ли сторонники оппозиционных партий, которые, судя по всему, не будут представлены на этих выборах, к призыву господина Навального голосовать хотя бы за какую-нибудь?.. Мне вот этот призыв...

К.БАСИЛАШВИЛИ: А вы придерживаетесь этого призыва?

Е.КИСЕЛЕВ: Да, мне призыв этот понравился. Мне кажется, что в этой идее есть какое-то зерно рациональное и, предположим, если вдруг будет участвовать Яблоко, то лучше голосовать за Яблоко, чем портить бюллетени. К примеру, да? Я думаю, что это разумное предложение, потому что в противном случае все эти голоса, по сути дела, уйдут к «Единой России».

К.БАСИЛАШВИЛИ: У нас остается совсем немного времени с Евгением Киселевым. Я не знаю, когда вы в следующий раз появитесь у нас. А в эти дни такая, печальная, трагическая дата, 9 дней со дня Норд-Оста, теракта на Дубровке. Вы в это время работали на ТВС. У меня вопрос к вам. Вот, вы освещали тогда эти события, в том числе в программе «Итоги». Вы не могли бы вспомнить о том, как это было? Вы все могли говорить? Что было сложным для вас, прежде всего, эмоциональным?

Е.КИСЕЛЕВ: Вы знаете, к стыду своему я уже многого не помню. Я помню, что было давление, что были звонки, звонили и мне, звонили и другим руководителям телекомпании, всячески давая понять, что от нас ждут в этой сложной ситуации работы, которая бы ни в коем случае не поставила бы под угрозу, под сомнения усилия спецслужб по освобождению заложников. Вы помните тогда, что тогдашний руководитель НТВ Борис Йордан в конечном счете поплатился своей должностью за то, что что-то там, якобы, неправильно было показано ранним утром того дня, когда, собственно, на рассвете произошла операция по освобождению заложников, которая закончилась очень странно колоссальными жертвами. И, вот, лично для меня по сей день остается совершенно непонятным, почему все террористы были физически уничтожены? Почему не было предпринято попытки, там, их усыпить, да? Вот, почему их убивали уже спящих? Мы же помним вот эту картинку. От этого запущенного газа очень многие просто заснули. Вот, почему их нужно было спящих убивать? Почему не было предпринято попытки хотя бы одного, двух, трех задержать, допросить?

Возникает подозрение, что кому-то очень не хотелось, чтобы хоть кто-то из этих террористов давал хоть какие-то показания о том, как они проникли в Москву, провезли такое количество взрывчатки, оружия, совершенно незамеченные.

Знаете, вот, чем больше времени проходит, тем больше мыслей на тему о том, что это было некое продолжение взрывов домов осенью 1999 года – вот, кому-то нужно было еще разок продемонстрировать, что терроризм не умер, что терроризм жив и что нужно продолжать закручивать гайки.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Спасибо большое. Евгений Киселев, журналист российский, украинский был в программе «Особое мнение» на «Эхе Москвы».