Александр Проханов - Особое мнение - 2011-04-27

О.БЫЧКОВА: Добрый вечер, добрый день, это программа «Особое мнение», в студии телекомпании, радиостанции Ольга Бычкова. Александр Проханов сегодня у нас в эфире и радио, и телевидения, и Сетевизора, который можно обнаружить на сайте «Эха Москвы», и смотреть на ваших Mac’ах и Google Android’ах, на iPhone’ах тоже, кстати говоря. И с помощью RuTube можно увидеть вебтрансляцию с вебкамеры, которую я сейчас включила, и тоже здесь Александр Андреевич Проханов. Добрый вечер.

А.ПРОХАНОВ: Добрый вечер.

О.БЫЧКОВА: Вот. Так что все у нас глазуньи, как вы говорите, все они у нас работают.

А.ПРОХАНОВ: Какая тарабарщина, да, Оль? Вы не находите? Вот, нагрузили вас всеми этими iPhone’ами, айФигами, айПетами, мопетами.

О.БЫЧКОВА: Ну а как? Ну как? Ну, если есть средства связи, то людей нужно об этом проинформировать, чтобы они в любой момент могли, находясь где угодно, прикоснуться к источнику вашей мудрости. М?

А.ПРОХАНОВ: Ну, так и быть. Начнем.

О.БЫЧКОВА: Это ж святое, согласитесь. Ну, сегодня у нас премьер-министр Путин в Стокгольме выступал перед журналистами, много чего сказал, в том числе про 2012-й год его спросили в очередной раз, не исключает ли он того, что вместе с Медведевым одновременно пойдет и будет соревноваться? А он сказал, что касается предвыборной президентской кампании, то пока об этом, действительно, рано говорить (это, конечно, очень свежее заявление). Время настанет, мы примем соответствующее решение. Ну, вы уже слышали. Вот, новое, что он сказал: «Вам понравится, вы будете довольны», - сказал Путин. Успокаивают ли вас эти заявления?

А.ПРОХАНОВ: Я думаю, что вообще путинское выступление, европейское, сделанное им в его обычной манере, слегка такое бретёрское, немножко эпатажное, чуть-чуть на языке подворотен, и здесь нет ничего нового, по существу. Новое, мне кажется, все-таки, в том...

О.БЫЧКОВА: Он сказал: «Вы будете довольны». Значит, он что-то придумал такое, чтобы всем всё понравилось.

А.ПРОХАНОВ: Да, вам понравится. Вот, тоже издевка: как могут быть довольны европейцы? Европейцы могут быть довольны, если, конечно, в России придет только диктатор типа Владимира Владимировича Путина. Поскольку он человек подтекстов...

О.БЫЧКОВА: Почему это они будут довольны?

А.ПРОХАНОВ: Он – человек подтекстов, человек иронии, он – человек таких, вот, тонких очень двусмысленностей. И он сказал это с издевкой европейцам. Хотя, повторяю, все, что он говорил сейчас в Стокгольме и несколькими днями раньше, напрямую связывается с этой пока что еще не смертельной и не кровавой конфронтацией его и Медведева.

О.БЫЧКОВА: А она может стать потом смертельной и кровавой, вы полагаете?

А.ПРОХАНОВ: Ну, я думаю, что двоевластие в России всегда кончается драмой, иногда смертельной или кровавой. Все зависит от того, как далеко зайдет конфликт этих ветвей. И если одна начнет трагически проигрывать, понимая, что ее проигрыш сопряжен с ее гибелью не только политической, но, может быть, и личной гибелью, то она начинает обращаться к народу. А народ наш – народ-смутьян...

О.БЫЧКОВА: Ну, это только в самом последнем, крайнем случае.

А.ПРОХАНОВ: А он всегда выступает. Вы знаете, так было в 1993 году, я помню, что этот случай очень быстро настал, разогрел стволы танков и пушек. Увы.

О.БЫЧКОВА: Ну, по-моему, при Путине с Медведевым как-то еще такого не было, вот, к народу сильно не обращались.

А.ПРОХАНОВ: Пока что не обращаются, потому что этот конфликт носит такой, тлеющий и отчасти игровой, театральный характер. Но поскольку вот это разночтение или разнопение, касающееся Ливии, налицо и все фиксируют его, это, ведь, говорит о том, что относительно самого важного для страны (внешней политики) нет консолидации.

Скажем, мы говорим об Америке. А Америка может друг друга лупить по головам как угодно. Только в одном они едины, все элиты, левая, правая, республиканцы, демократы – внешняя политика. Здесь не может быть разночтений. А у нас 2 первых лица государства по поводу очень горячего и трагического ливийского конфликта высказывают 2 практически прямо противоположные точки зрения. Это симптоматика очень грозная и серьезная.

Причем, я убежден, я чувствую, что в этой полемике Путин переигрывает Медведева. Потому что, вот, Путин тоньше улавливает настроения большинства народного, улавливает возмущения народа вот этой европейской агрессией, симпатии народа к Каддафи, к мученику, за которым идет охота и идут, по существу, уже бомбардировки на уничтожение. И Путин, понимая это, делает такое, как бы, пронародное заявление.

О.БЫЧКОВА: То есть вы ставите на Путина в этой истории?

А.ПРОХАНОВ: Я не ставлю на Путина. Я просто говорю, что Путин ставит на народное самоощущение.

О.БЫЧКОВА: Неужели, будут голосовать люди?

А.ПРОХАНОВ: А Медведев – он абсолютно не чувствует народ. Он, как бы, с другой планеты. Он не чувствует народных симпатий и антипатий, он не чувствует, что большинство народа (я не говорю даже о православной его части), а большинство, обыватели терпеть не могут Comedy Club, а предпочитают, все-таки, там не знаю, Аншлаг дурацкий.

О.БЫЧКОВА: Это не одно и то же, нет?

А.ПРОХАНОВ: Это нет-нет, что вы, что вы!

О.БЫЧКОВА: Comedy Club – это высокоинтеллектуальное...

А.ПРОХАНОВ: Это утонченное такое, вот, садомизм такой вот, да.

О.БЫЧКОВА: О...

А.ПРОХАНОВ: Понимаете? И там внутри этой очень сложной такой внутренней организации наш президент танцует, устраивает дансинги. Это все очень сомнительно с точки зрения победы на выборах. Я думаю, что Владимир Владимирович никогда не позволил бы себе прийти в Comedy Club. Он пришел на репетицию Любэ, например. Или, может быть, на планерку газеты «Завтра». Он бы никогда не совершил такого рода ошибки.

О.БЫЧКОВА: Но, послушайте, президент Медведев не фотографируется топлесс, например, знаете ли, в разных видах и с разными средствами передвижения.

А.ПРОХАНОВ: Вы знаете, топлесс – это античность. Это античный торс этот, это идеальное телосложение. А не то, что такие вот пухленькие юристы неумело танцуют на подиуме в окружении сомнительных господ, которые, не дай бог еще, появятся на гей-парадах. Это очень сомнительная вся история и мне кажется, что в этом состязании здесь явный проигрыш.

О.БЫЧКОВА: На очень скользкую почву мы вступили сейчас с Александром Прохановым, поэтому нужно сделать перерыв на одну минуту.

А.ПРОХАНОВ: Да не мы, не мы. Оль, не мы. Мы-то стоим...

О.БЫЧКОВА: Мы стоим на твердой, да.

А.ПРОХАНОВ: На твердой.

О.БЫЧКОВА: Да, где стояли, там и стоим.

А.ПРОХАНОВ: Шершавой твердой почве.

О.БЫЧКОВА: Точно. Хорошо. Тем не менее, минуту передохнем, потом продолжим.

РЕКЛАМА

О.БЫЧКОВА: Мы продолжаем программу «Особое мнение». Александр Проханов в студии телекомпании, радиостанции. Давайте мы продолжим кремлевскую тему. Вот тут много есть к вам просьб прокомментировать всю эту историю с Глебом Павловским. Люди даже не пишут, что именно они хотят прокомментировать, потому что и так все понятно. «Павловский, please», - приходят такие смски в ваш адрес.

А.ПРОХАНОВ: «Павловский, please»?

О.БЫЧКОВА: Да. Ну, в смысле, выскажитесь.

А.ПРОХАНОВ: Или «Павловский, well»?

О.БЫЧКОВА: Выскажитесь про Павловского. История темная, на самом деле. Непонятно: то ли сам ушел, то ли его ушли.

А.ПРОХАНОВ: Конечно. Только одному мне она под силу. Орешек этот могу только я...

О.БЫЧКОВА: Расколите нам, пожалуйста.

А.ПРОХАНОВ: Орешек Глеб Павловский. Нет, я могу теряться тоже в догадках, но мне одно только ясно – что и на старуху бывает проруха.

О.БЫЧКОВА: Старуха у нас в данном случае кто?

А.ПРОХАНОВ: В данном случае Глеб Павловский. Изощренный, утонченный, осторожный, пластичный, вот, как угорь он вьется между раковин и камней, он неуловим. Сегодня он здесь. Если его ловишь за хвост, он оставляет хвост в твоих руках и ускользает. И вдруг такое фо-па, вдруг такая ошибка. «Вы ошиблись, доктор Плейшнер», - так говорилось в одном фильме.

О.БЫЧКОВА: А ошибся доктор Плейшнер-то, на самом деле?

А.ПРОХАНОВ: Да, конечно. Это доктор Плейшнер ошибся.

О.БЫЧКОВА: То есть он не тот цветочек поставил на подоконник?

А.ПРОХАНОВ: Ну просто не заметил, что цветка нет, понимаете? Он думал, что все еще там благоухает цветок и двинулся на этот запах. А запах-то есть, а цветка уже нет. Потому что мне кажется, что за этим есть 2 причины, одна с другой связанные.

Во-первых, он как очень влиятельный человек, по существу, законодатель политической моды, такой маг политический, претендующий на абсолютную истину.

О.БЫЧКОВА: Ну, или, по крайней мере, человек с такой репутацией, скажем аккуратнее.

А.ПРОХАНОВ: Такой репутацией и, более того, такой предсказатель, чьи предсказания всегда сбываются. Он не первый раз сказал, что эра Путина кончилась, Путину не следует идти на выборы. А здесь впрямую слышу, он отдает предпочтение Медведеву. Сказал он это в период, когда внутри этого тандема много еще не ясно. Сам тандем не выработал концепцию, она идет и вырабатывается мучительно, она вырабатывается сложно. Потому что эта ситуация, действительно, очень сложная – может, мы позднее поговорим об этом.

И он решил этим высказыванием упростить эту ситуацию, и нарушил правило вот этой политической этики, корректности, будучи прикремлевским человеком. Это раз.

Второе, он все эти годы, все 8 лет, ну, говоря несколько вульгарно и обидно, может быть, для Глеба Олеговича, он обслуживал Путина. Он был политическим комментатором и политическим гуру, обслуживающим эру Путина, а до этого эру Ельцина. И вдруг он резко изменил своему суверену, изменил своим концепциям, изменил своим работодателям.

О.БЫЧКОВА: Может, он не изменил? Может быть, просто это была такая с его стороны трезвая оценка ситуации? Может, наоборот, в этом проявлялась верность?

А.ПРОХАНОВ: Верность Путину?

О.БЫЧКОВА: Путину, конечно.

А.ПРОХАНОВ: Может быть, да. Я думаю, что Брут, который заколол Цезаря кинжалом в спину, проявил верность по отношению к Цезарю.

О.БЫЧКОВА: Ой, ну ладно. Вы же не в Кремле работаете, Александр Андреевич. Может, он сказал: «Не надо играть в такую игру. Вот, надо играть в другую игру».

А.ПРОХАНОВ: Нет, я работаю на «Эхо Москвы», а это важнее, это серьезнее, чем работа.

О.БЫЧКОВА: Хорошо, что я теперь об этом узнала.

А.ПРОХАНОВ: Ну, вот, знаете... Вы думаете, что вы работаете просто так вот. Вы с коллегой работаете.

О.БЫЧКОВА: А я, видимо, работаю в газете «Завтра», как я теперь понимаю. (смеется)

А.ПРОХАНОВ: Ну и в Кремле одновременно.

О.БЫЧКОВА: Ага.

А.ПРОХАНОВ: Одним словом, ренегатов не любят нигде. Их не любят ни в стане Путина, я думаю, что их не любят в стане Медведева. Ренегатов такого масштаба. Хотя, перебегание аппаратов, перебегание политологов, перебегание, перетекание политического класса из колбы Путина в колбу Медведева зафиксировано на очень высоком уровне. И Глеб Павловский в данном случае продемонстрировал это перетекание.

О.БЫЧКОВА: Но это же такие вот, какие-то капельные вливания. Нет? Не то, чтобы прямо, вот, струей.

А.ПРОХАНОВ: Знаете, это капельные вливания, но это капли яда. И вот эти маленькие капли яда в состоянии отравить кубок.

О.БЫЧКОВА: А насколько это влияет? Да, вот насколько это на кубок-то влияет, на самом деле?

А.ПРОХАНОВ: Павловский, повторяю вам, говорю, его репутация, мнимая или действительная – это репутация человека ведающего, человека знающего. Это такая Ванга политическая наша. Если она говорит, что «правда на стороне Медведева, идите голосуйте, по существу, за Медведева», то я за него.

О.БЫЧКОВА: То есть для вас это признак того, что не только лично Глеб Павловский, но еще какие-то разные силы тоже как-то пересматривают свои представления?

А.ПРОХАНОВ: Ну, это не для меня секрет. Есть перетекание и чуть ли не министров и депутатов. Для меня это сигнал к тому, что, во-первых, даже такие искушенные политики иногда совершают ошибки, непростительные ошибки.

О.БЫЧКОВА: А это ошибка?

А.ПРОХАНОВ: Это преступление. Это преступление, это не ошибка. Это менее слабое такое вот, как бы... Это более слабый поступок, это не ошибка – это еще преступление пока что. Но это преступление может превратиться в ошибку, серьезную ошибку. И мне досадно, что у людей сдают нервы, что у людей даже типа Павловского не хватает осведомленности, не хватает политической интуиции.

О.БЫЧКОВА: Осведомленности в чем?

А.ПРОХАНОВ: В тенденциях исторических. Он не понимает, что либерализм...

О.БЫЧКОВА: Он не понимает, что за Путиным будущее. Не прошлое, как мы привыкли думать, а будущее.

А.ПРОХАНОВ: Либерализма в России не бывает. Он думает, что приезд Байдена сюда – это, по существу, симптом конца эры Путина и начало второго этапа.

О.БЫЧКОВА: То есть вы считаете, что эра Путина только начинается?

А.ПРОХАНОВ: Я думаю, что эра Медведева еще не началась – явно, что она еще не началась. И люди, которые идут на эту зарю, на этот свет медведевский, они торопятся. Я бы на их месте, все-таки, дождался реального рассвета, а не фонарей, прожекторов Comedy Club.

О.БЫЧКОВА: Очень сложно вы конструируете, Александр Андреевич. Я, пожалуй, теперь о другом спрошу с помощью нашего слушателя Юкки (наверное, так нужно прочитать этот ник) из Санкт-Петербурга, который спрашивает у вас: «Как вы считаете, есть ли у Зюганова шансы на выборах на протестной волне? Или сам он уже боится и не хочет своей победы?» Ну, мы точно знаем, что Геннадий Андреевич будет участвовать в президентских выборах – он об этом заявил.

А.ПРОХАНОВ: Да, мы знаем, что он будет участвовать в президентских выборах. Мы знаем, что шансы коммунистов (я не говорю сейчас о Зюганове, о коммунистах) стремительно растут – это показали недавние региональные выборы и за это лето, и за эту осень. Чем дороже будет бензин и выше тарифы, и бездарнее политика властей, тем больше у коммунистов будет шансов. И что касается Геннадия Андреевича, я думаю, что он на президентских выборах, если не случится невероятного, будет абсолютный фаворит. Потому что замеры, которые делает не ангажированный, там, не знаю, Левада-центр или ВЦИОМ, а делают независимые политологи, говорят о том, что пропорции, которые сейчас выявляются, сегодня – они фантастические. Например, если бы выходил Медведев...

О.БЫЧКОВА: Ну, я не уверена, что Левада-центр и ВЦИОМ прямо такие ангажированные, потому что они тоже дают такие, в общем, достаточно парадоксальные, скажем, результаты.

А.ПРОХАНОВ: Ну вот эти замеры – они расходятся, не совпадают с этими респектабельными замерами наших высоколобых...

О.БЫЧКОВА: Ну так они в чем эти замеры, о которых вы говорите?

А.ПРОХАНОВ: Эти замеры сводятся к тому, что людей опрашивают. Если бы Медведев и Зюганов выступали на президентских выборах вдвоем, кто бы кого одолел?

О.БЫЧКОВА: Допустим, они вышли во второй тур там. Гипотетически, да?

А.ПРОХАНОВ: Допустим, во второй тур. И замеры говорят о том, что у Зюганова 80%, а у Медведева 20% всего. Другие замеры, подобные же – они еще парадоксальнее. Если бы Зюганов и Путин выходили бы на ристалище президентское, то у Зюганова было бы 85%, а у Путина 15%. Это все теперь, когда еще не началась пропаганда, когда молчит на этот счет телевизор, когда ни Зюганов, ни Медведев и ни Путин не делали серьезных предвыборных манифестальных заявлений. Пока что вот такая процедура.

О.БЫЧКОВА: Ну так значит, что у Геннадия Андреевича большие проблемы впереди, получается? Или что?

А.ПРОХАНОВ: Большие проблемы будут, на самом деле, у всех. Я просто не приуменьшаю проблем Геннадия Андреевича, но я думаю, что очень крупные проблемы будут у Кремля в целом. И мне кажется, что такой, не побоюсь этого пафосного слова, гениальный человек как Сурков – ему придется свой гений напрячь предельно. Просто предельно.

О.БЫЧКОВА: То есть ему придется покрасить красной или хотя бы розовой краской Путина или Медведева.

А.ПРОХАНОВ: Нет. Ему придется сделать несколько таких, вот, актов крупных. Ему придется ослабить Зюганова, радикально ослабить Зюганова, найти для этого средства. Этими средствами может быть, ну, например (я фантазирую), создание параллельной квазикрасной, квазилевой партии, как это было в период «Родины» Рогозина.

О.БЫЧКОВА: Так уже как-то поздновато, уже все, уже все сроки заканчиваются.

А.ПРОХАНОВ: Ну, время убыстряется, время Фукусимы сейчас, понимаете? Время убыстряется. Это раз. Ему придется резко усилить Путина или Медведева в зависимости от того, кто из них пойдет на выборы. Мне кажется, их двойной ход был бы просто трагичен для России. И ему придется, мне кажется, провести серьезные переговоры с самим Геннадием Андреевичем Зюгановым.

О.БЫЧКОВА: На предмет?

А.ПРОХАНОВ: Ну, например (я фантазирую), если не сработает и квазипартия левая, если, там не знаю, новый манифест и новая доктрина, русская доктрина, которую озвучит Путин, не повторяя свои уже так, достаточно утомившие всех сентенции о военно-промышленном комплексе, о том, что мы должны быть сильными, Россия должна быть независимая. Вот если такая доктрина появится, ее произнесет Владимир Владимирович Путин, но она не поможет, придется, видимо, серьезно разговаривать с Геннадием Андреевичем. Я не исключаю, что, может быть (и так бывало в мировой практике), движение Зюганов-Кремль будет неостановимо, неодолимо.

О.БЫЧКОВА: Движение навстречу друг другу в смысле?

А.ПРОХАНОВ: Нет, просто в Кремль. Движение в Кремль Зюганова.

О.БЫЧКОВА: А, Зюганова в Кремль?

А.ПРОХАНОВ: В Кремль, да, будет необратимо и неостановимо. Но переговоры с Зюгановым должны ограничить Зюганова в случае его победы на выборах в его реформировании сегодняшнего строя политического. Строя ужасного самого по себе, который нуждается в стремительных реформах.

О.БЫЧКОВА: При всем уважении к Геннадию Андреевичу является ли он тем, вот, левым лидером, который был бы востребован именно сегодня, в 2011-2012 году? Потому что, ну, как-то Геннадий Андреевич давно, ведь, существует на политическом небосклоне и принято считать, что как-то больше такой, возрастной электорат у него. И если даже вот те замеры, на которые вы ссылаетесь, они справедливы, то люди да, там жаждут левой идеи, но она, может быть, какая-то другая должна быть?

А.ПРОХАНОВ: Знаете, да. Но я боюсь вас огорчить. Потому что та левая идея, которой сейчас тяготеет российское общество все больше и больше, это сталинская идея. Это идея левого радикализма, это идея суперцентрализма сталинского толка. И в этом смысле Геннадий Андреевич не сталинист, конечно. И если говорить об обществе, в целом, вот, о летящем в пропасть обществе, то Геннадий Андреевич, если бог даст ему стать президентом, он, конечно, не будет удовлетворять этим требованиям. В этом смысле переговорный процесс, который, быть может, заведут с ним кремлевские политтехнологи, он возможен.

О.БЫЧКОВА: То есть вы сейчас уже начинаете выполнять вполне себе сурковскую задачу: или Путин, или вам какой-нибудь совсем страшный леворадикальный Сталин, чтобы мало никому не показалось. Правильно?

А.ПРОХАНОВ: Ну, вы знаете, что я сталинист, я готов видеть на российском троне, на российском престоле человека с бриллиантовой звездой Победы. Но я просто, действительно, пытаюсь поместить себя в шкуру кремлевских политиков, и думаю, что у них очень сложная ситуация. И эта ситуация настолько неординарна, она настолько неожиданна для них, что здесь нужен, действительно, политологический гений. И идеологический гений. Политологический и идеологический гений. Потому что манифесты, которыми придется снабжать наших кремлевских конкурентов, они не пишутся политтехнологами – это должна быть очень мощная новая идеологема, идеологема новой России. Мало сказать, что свобода лучше, чем несвобода, понимаете? И мало сказать, что нам нужно поднять разоренный военно-промышленный комплекс, чтобы у нас были свои корабли. Этого абсолютно недостаточно.

О.БЫЧКОВА: Это правда. Мы сделаем перерыв на несколько минут в программе «Особое мнение». Александр Проханов вернется сюда.

НОВОСТИ

О.БЫЧКОВА: Мы продолжаем программу «Особое мнение», у микрофона Ольга Бычкова, с особым мнением Александр Проханов. Вот у него за спиной те, кто смотрят Сетевизор или RTVi, или в RuTube тоже, по-моему, это видно с нашей вебкамеры, вот там вот такая кардиограмма эфира – можно на сайте нажимать на кнопочку и реагировать таким образом на то, что говорит Александр Проханов, который думал, что он Майкл Джексон вначале. А как только он начал говорить, вот, ближе к новостям...

А.ПРОХАНОВ: Что президент Обама.

О.БЫЧКОВА: Ну да. Про сталинизм, которого нам сильно недостает. Сразу вот эта вот история вся и упала.

А.ПРОХАНОВ: Ну где это вы видите, что она упала?

О.БЫЧКОВА: Да вон она, у вас за спиной, смотрите. Вон было наверху, а теперь стала ниже.

А.ПРОХАНОВ: Да ничего подобного.

О.БЫЧКОВА: То есть, на самом деле, может быть, согласно нашим опросам и исследованиям, не все так просто. Вот у вас спрашивает Сергей из Барнаула: «Кому нужен помпезный дорогостоящий неудобный для жителей парад победы, особенно его репетиция? Надо вам сказать, которую мы вчера тут наблюдали на Новом Арбате, потому что буквально по нашим головам проходят эти ракеты, БТРы и все прочее, и прочая имитация военной мощи.

А.ПРОХАНОВ: Но это же приятно, когда в вашем баре звенит хрусталь от того, что внизу проходят русские танки. Это же очень приятно. Музыка такая, музыка победы. Свои в городе, хорошо всё.

О.БЫЧКОВА: Зачем демонстрировать, действительно, так усложняя жизнь в этом безумно сложном городе, разрушая асфальт, брусчатку, разрушая вообще все на своем пути, перекрывая все пробки, которых и так очень много, демонстрировать устаревшую технику? А в этом году, говорят, будет не столько техника, сколько вообще просто будут идти люди, в том числе солдаты-срочники. Вот, для чего это, скажите?

А.ПРОХАНОВ: Я бы вообще пустил бы эти танки через все Макдональдсы и супермаркеты напрямую. У нас разобщенное общество, расколотое – не на 2 части. Оно расколото почти на молекулярном уровне. И наше расколотое разобщенное общество консолидирует победа. Вот, праздник победы – это, может быть, победа и Гагарин. Но вот сейчас все больше и больше Сталин, как вам ни неприятно было слышать. Консолидирует наше общество. И праздновать победу (это консолидирующий праздник) нужно всеми доступными средствами. А парад – конечно, это эмблематика победы, это эмблематика силы, эмблематика безопасности, эмблематика военной этики. И парады всегда возбуждали в людях чувство гордости за свою силу, мощь, армию. Это очень такое, сильное и положительное средство.

И поэтому можно, конечно, устроить было вместо парада техники гей-парад, понимаете, или праздник пива. Это было бы дешевле и веселее, наверное.

О.БЫЧКОВА: Или, может быть, например, прибавить какую-нибудь праздничную такую надбавку ветеранам и пенсионерам, которым дарят, извините, 100 рублей и считается, что это очень круто и щедро.

А.ПРОХАНОВ: Отнять у Абрамовича – сделать не плоскую шкалу доходов, а такую, прогрессивную. И сразу наши школы зацветут и больницы зацветут, и вакцины появятся.

О.БЫЧКОВА: А то у государства мало денег.

А.ПРОХАНОВ: А то у государства мало денег, чтобы и без экономии на парадах дать пенсионерам их, знаете? Это все демагогия либеральная.

О.БЫЧКОВА: Понимаете, если бы, например, проводили парады, но при этом бы, да, осыпали ветеранов и пенсионеров с ног до головы, дали бы им квартиры, наконец, которые обещают уже сколько лет дать.

А.ПРОХАНОВ: Пожалуйста. Это было бы прекрасно, конечно. Но это не отменяет парад.

О.БЫЧКОВА: Дали бы им просто на 9-е мая немножко больше денег. Потому что им дают, ведь, там какие-то подачки вообще бессмысленные.

А.ПРОХАНОВ: Верно. Но это не отменяет парад. Я был бы рад, если бы у нас двигались не муляжи.

О.БЫЧКОВА: Нет, так я вам говорю не об этом. Я говорю вам о том, что если бы, например, одновременно было и то, и это, тогда было бы меньше вопросов про парад. Тогда бы да, было бы чем гордиться.

А.ПРОХАНОВ: Я думаю, что вопросы о параде поднимают либералы. Либералы, которым отвратителен вид, как бы, сильной техники.

О.БЫЧКОВА: Нет, отвратительно лицемерие. Потому что говорить, что мы страшно гордимся нашей победой, и при этом ничего не делать для людей, которые эту победу нам создавали. А только пускать вот эти вот фанерные модели по Красной площади.

А.ПРОХАНОВ: Нельзя сказать, что ничего не делают, конечно. И делают, и дают квартиры. Но, к сожалению, слишком медленно, дожидаясь, когда они все уйдут из мира этого. Но, все-таки, делают. Нельзя говорить, что ничего не делают. Но, вот, повторяю, обед...

О.БЫЧКОВА: Александр Андреевич, делают мало и плохо, понимаете?

А.ПРОХАНОВ: Это другая тема. Это другая тема. Тема, которую мы затронули, это тема парада. Можно отказаться от парада, можно отказаться от армии, от которой мы вообще отказались, можно отказаться от победы и такая попытка есть.

О.БЫЧКОВА: Правильно. Давайте мы не будем от этого отказываться, давайте мы просто откажемся от ветеранов и от стариков. Давайте мы сделаем вид, что их нету.

А.ПРОХАНОВ: Давайте проведем красивый мощный русский военный парад с настоящей, а не муляжной деревянной техникой. Давайте почувствуем в этот день, ну, свою общность и свою консолидированность. Пускай под грохот бархатных танков и плюмажных наших, вот, гвардейцев с плюмажами, пусть мы почувствуем себя, все-таки, еще сильной страной.

О.БЫЧКОВА: Да, пускай дедушка соберет свои 100 рублей на праздник, купит на них себе стакан воды и будет сидеть в своей хибаре, которую ему обещали заменить на нормальную квартиру последние 30 лет, но зато он будет смотреть телевизор.

А.ПРОХАНОВ: Это горькая песня, которая исходит от благотворительницы, которая всю свою жизнь посвятила заботе о ветеранах.

О.БЫЧКОВА: Да.

А.ПРОХАНОВ: Да-да-да.

О.БЫЧКОВА: Я всю свою жизнь слышу от государства, от нашего замечательного, которое, оказывается, очень бедное в этот момент, что оно не может ничего сделать для этих людей, которых оно все время так хвалит и боготворит.

А.ПРОХАНОВ: Наше государство, к сожалению, всю свою энергию тратит на поддержание миллиардеров, увеличение их списка. Но это не проблема парада. Я думаю, что чем больше будет парада и чем сильнее будет парад, тем вот эти вот ветераны, обманутые, оболганные, ощущая себя, что они живут в стране без армии, без границ, без вождя (без Сталина), мы продлим жизнь хотя бы на 2-3 месяца.

О.БЫЧКОВА: Ну... Оставайтесь при своем мнении, конечно. Хотела вас спросить о другом и слушатели хотели вас спросить по поводу Чернобыля, годовщину которого вспоминают в эти дни. И, конечно, люди всегда это всё сейчас сравнивают с катастрофой на Фукусиме. Вот, например, инженер из Киева спрашивает: «Вы видели Чернобыль, вы знаете о Фукусиме. Не достаточно ли всего этого для прекращения техноблудия вокруг атомной энергетики?» - вот так вот украинский товарищ ставит вопрос вам.

А.ПРОХАНОВ: Я на это отвечу, может быть, не слишком технологично. Я хочу сказать, повторить слова одного своего друга, который сказал: «Все полезное – опасно». Солнце опасно, самолеты опасны, огонь опасен.

Ядерная энергетика – опасна, это раз. Человечество в своем развитии постоянно рискует. Очень часто эти риски смертельно опасные. Если оно не будет рисковать, если оно гарантирует себя от всех рисков, оно перестанет развиваться, оно просто упадет и умрет. И я думаю, что вопрос, быть или не быть ядерной энергетики решен. Ядерная энергетика опасна, но углеводородная энергетика, которая может сменить ядерную энергетику, вы знаете, она еще опаснее, потому что Третья мировая война, как говорят политики, возникнет из-за борьбы на Ближнем Востоке из-за нефтяных полей. Поэтому борьба за нефть чревата термоядерной Третьей мировой войной – это опаснее, чем строительство ядерных станций.

О.БЫЧКОВА: А как вам высказывание Патриарха Московского и всея Руси Кирилла по поводу как раз причин аварии на Чернобыльской станции? Он сказал, что «причина – это человеческие грехи. Это божья кара и многие люди своей смертью, может быть, внесли свой вклад в искупление грехов». Ну, это похоже на то, что как-то, вот, неудачно сказал некоторое время назад Никита Михалков по поводу японской катастрофы. Он, правда, потом эти все свои заявления дезавуировал, но тем не менее.

А.ПРОХАНОВ: Я бы сказал, что... Я, пожалуй, согласен с заявлением Патриарха, но я бы его, может быть, перевел бы на свою лексику. Я хочу сказать, что отношения между человеком и машиной, любой машиной и ядерным реактором, и государством как мега-машиной, они уродливы, они не соответствуют уровню безопасности. Человек относится к природе, к машине, к себе, к звезде небесной, к цветку уродливо и ужасно. Поэтому катастрофы на ядерных станциях – они не менее трагичны, чем кризисы на фондовых рынках. Человечество находится в огромном системном тупике. И новое мировоззрение, которого нет, но которое все ждут, вот это новое слово, которое должен произнести какой-нибудь пророк, оно, конечно, должно быть направлено на снятие этого тупика, на создание нового мировоззрения, мировоззрения обожания, мировоззрения благоговения перед жизнью и перед бытием. И не только, повторяю, перед природой, но и перед машиной. И перед машиной нужно благоговеть, а не эксплуатировать его жестоко и страшно, очень часто направляя эту машину на вред людям, создавая из машины оружие массового уничтожения.

О.БЫЧКОВА: А кого, вы думаете, Патриарх обвинял вот в этом случае? Кого он имел в виду?

А.ПРОХАНОВ: Я думаю, что он обвинял и себя, и меня, и вас. Он обвинял человечество. Если он обвинял только Советский Союз, то тогда он просто вернул эту проблему в русло той, мне кажется, отвратительной политики, которая велась в период перестройки, направленная на разрушение страны. Но мне кажется, что он говорил, все-таки, догматически, а не политически.

О.БЫЧКОВА: Но Чернобыль-то был в Советском Союзе, все-таки.

А.ПРОХАНОВ: Ну, и Фукуяма была в Советском Союзе, понимаете? И ядерные взрывы над Хиросимой и Нагасаки – это же русские назвали, вы понимаете?

О.БЫЧКОВА: Ну, Фукуяма-то – вообще стихийное бедствие, не надо забывать.

А.ПРОХАНОВ: Фукуяма – это американский проект и разгильдяйство японцев, построивших станцию.

О.БЫЧКОВА: Ой, ну это я уже слышала. Хорошо.

А.ПРОХАНОВ: Ну, правда страшна, правда страшна.

О.БЫЧКОВА: Особое мнение Александра Проханова было сегодня вместе с вами. Александр Андреевич, спасибо.