Особое мнение - 2011-01-15

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Здравствуйте, уважаемые радиослушатели, у микрофона Матвей Ганапольский, часы в студии показывают 21:05. SMS +7 985 970-45-45, наш эфир будет до 55 минут, если я не ошибаюсь. Без перерыва на новости в середине часа, потому что час поздний. Я напомню, что... Обычно я не веду вот такие, сольные эфиры в формате «Особое мнение». Мне хватает того, что я, собственно, пишу на блог «эховский» и различных эфиров, в которых я принимаю участие, в частности, с Сережей Бунтманом в «Перехвате». Просто закончилась программа «Полицейский участок», и, вот, Алексей Алексеевич меня напряг по этому поводу, и завтра в 10 часов я тоже буду что-то вести такое с гостями. Я напомню просто, что я 2 недели в Москве, 2 недели я свободен и занимаюсь какими-то там своими делами, писательскими, путешественническими и так далее. Поэтому для меня этот формат такой, непривычный, но интересный. Я не буду вам объяснять после «Перехвата», после «Особых мнений», после Латыниной, в чем суть событий, так сказать. А отвечу на некоторые вопросы, которые мне задали по интернету. Вопросы все интересные и содержательные, в этом смысле я очень вам благодарен, потому что я за малым очень исключением людям, которые, ну, если можно так сказать, их, собственно, не интересует их страна, интересует, как поерничать, как ведущего уконтропупить и так далее, не понимая, что 20 лет существует «Эхо Москвы» и мы уж ко всему привыкли. Поэтому тут хоть как назовите, все равно своя работа продолжается.

Я очень ценю аудиторию «Эха Москвы». Мы, ведь, с вами вместе жили 20 лет, и мы 20 лет, если можно так сказать, пристраивались друг к другу. Представляете, когда мы начали работать, многие только родились и сейчас 20-летние, можно сказать, что они выросли на «Эхе Москвы». Мы выросли на вас, на ваших суждениях, на ваших вопросах, мы к вам пристраивались, пытались совместить. И, знаете, у каждого из нас, ведь, своя проблема. Вот, например, у меня проблема – как, предположим, совместить мою такую природную эмоциональность с такой, знаете, холодной расчетливостью, вот такой, знаете, холодной расчетливостью ведущего. Хотя, слово «расчетливость» в данном случае... Ну, так сказать, расчетливость в отношении материала. Но что поделать? Вот, каждый по-своему, как-то по-божественному устроен и тем, наверное, мы и интересны, что мы все разнообразны. Разные мы, понимаете? Разные мы. И никто никогда за эти 20 лет, сначала Корзун, потом Венедиктов, не пытались привести нас всех к общему знаменателю. Вот это отсутствие общего знаменателя, я бы сказал, такой вертикали «эховской» – вот, оно и помогает нам существовать. Вот, говорят о неустойчивых государствах и устойчивых государствах, и говорят о том, почему, например, государства, которые очень жестки внутри себя, у которых жесткая вертикаль, как бы на национальном языке она ни называлась, почему эти государства гибнут в мгновение ока или с ними происходят всякие удивительные вещи, как, например, со стабильнейшим Тунисом? Ну, ровно, вот, потому, что вот это выражение «колосс на глиняных ногах», вот, по всей видимости, когда из колоса гибкого с ударением на второй букве государство превращается в колосса и, соответственно, теряет свою гибкость и как у склеротика кровеносные сосуды перестают обладать возможностью расширяться, сужаться нормально, компенсировать изменение давления внешнего, атмосферного и внутреннего, кровяного, вот тогда и происходит разрыв, и тогда государство испытывает настоящие трагедии.

Ну, давайте я сейчас в таком lite-режиме сначала отвечу на некоторые, на мой взгляд, очень содержательные сообщения, которые вы мне прислали по интернету. И после этого мы с вами сделаем вот ту систему, которую делал Сережа Бунтман, когда меня не было, в «Перехвате», то есть 30 секунд вы задаете вопрос и дальше в течение максимум минуты, полутора минут (по-моему, он 2 минуты брал) на ответ. Почему это важно? Потому что мне объяснять вам после всех наших монстров эфирных просто нечего, и лучше, если я пойду от вас, от ваших вопросов, от тех тем, которые вас интересуют. Я не думаю, что... Во всяком случае, я не настроен на какие-то откровения, потому что у нас довольно бедна политическая жизнь, и радиостанция «Эхо Москвы», ну, если можно употребить такое слово, обсасывает каждую новость. Сначала журналисты рассказывают эту новость, после этого идут комментарии, там, Ореха или мои, после чего приглашаются эксперты всех видов, которые с политической, экономической, социальной, исторической, с любой из этих ролей рассказывают вам о событии. И поэтому давайте пойдем от вас.

Значит, коротко я сейчас пойду по некоторым сообщениям, но при этом хочу сказать. Вот, практически трэша никакого не было. Вот, я просто поражен. Там, у Латыниной 60 вопросов Ганапольскому – 30, но эти 30 – это вопросы золотые. Никаких оскорблений, а просто вопросы, понимаете? А это очень важно. Мы же с вами делом занимаемся, мы о стране говорим.

Raisa45, пенсионер из Израиля говорит: «1937-й год возвращается...» он не спрашивается, он 3 точки делает. То есть он утверждает. Где? – спрашиваю я. – В Израиле что ли?

Санек, актер театра и кино из Мытищ спрашивает: «Здравствуйте, Матвей. Кого вы видите из современных политиков, общественных деятелей, бизнесменов президентом России?» Понимаете, этот вопрос для людей, которые работают на «Эхо Москвы», довольно частый. Но давайте с вами вместе рассуждать. Значит, у нас есть 2 человека – есть Путин и Медведев. Дело не в том, что пространство вокруг них зачищено, а дело в том, что человек, который приходит президентом... Мы же не Чехия, понимаете? Мы не страна вот такая сквозная, которая живет созданием порно-фильмов и великолепным пивом, и туризмом, понимаете? Сердце Европы. Мы – такая, в общем, сложная в управлении страна. И, безусловно, президент России, кандидат в президенты России – он должен иметь...

То есть тут может быть 2 варианта. Первый вариант, он – фигура типа Вацлава Гавела. Вот такой вот интеллектуал. Вот, Вацлав Гавел, академик Сахаров – вот такой вот человек. То есть человек, который генерирует гуманистические идеи, а дальше происходит самое интересное. Вот, есть под ним какой-то аппарат. Я бы сказал так, что это не столько чиновничий аппарат (конечно, он чиновничий), но он, безусловно, его команда. То есть вот такая вот, знаете, немножко похоже, что ли, на Грузию. То есть Саакашвили – он говорит красивые слова про Европу, про вступление в НАТО, про демократические ценности, а за его спиной есть несколько человек весьма известных, которые... Собственно, он тоже приходит на работу, но они, что называется, с 9 утра до 9 утра, 24 часа в сутки на работе, именно они занимаются государственным управлением.

А вот теперь давайте спросим себя. Вот, при том, что Владимир Владимирович жесточайшим прессингом, жесточайшей зачисткой в течение 11 лет фактически выжигал политическое поле вокруг себя. Вот, вы спрашиваете меня, Санек, кого я вижу. А я отвечаю, печально, слегка всплакнув, вопросом на вопрос: а кого вы видите?

То есть мы с вами знаем несколько таких либеральных фигур, которые, так сказать, вполне достойны по своему умонастроению, умоустройству и гуманистическим, очень приятным ценностям, которые в них существуют. Они вполне достойны вести за собой страну. Я намеренно сейчас не говорю слово «быть президентом», потому что, понимаете, государство... Только не подумайте, что перед вами сидит один писатель земли русской, который приходит еженедельно сюда, да? Все-таки, согласитесь, что вот такая огромная страна как Россия, она какие-то крылья должна иметь. Она должна иметь какую-то цель, к которой идти. Причем, цель «Обогащайтесь» - наверное, ну, это не... То есть это правильно, но, наверное, не совсем правильно. Все-таки, должна быть какая-то цель какого-то большого строительства, и дальше я буду говорить такие, красивые слова «большого созидания».

Вот, я уверен, что любого из нас спроси, например... Причем, это не маниловщина. «Вот, хотите построить, например, дорогу от Калининграда до Владивостока?» И спросить любого россиянина: «Вы хотели бы в этом поучаствовать?» И любой россиянин, я уверен, скажет «Да». Так вот, понимаете, не смогла власть сформулировать подобные цели, и есть люди, которые сформулируют эту цель. Вот, есть, мы их с вами знаем. Люди, которые не ищут врагов ни внешних, ни внутренних, которые хотят, чтобы все народы РФ жили в мире и дружбе, и так далее, и так далее, да? Но задается вопрос: сколько мы из этих людей можем перечислить тех, у кого есть опыт государственного управления? Наверное, это Борис Немцов, который был первым вице-премьером, наверное, это Михаил Касьянов, который был премьер-министром, и... Ну и, наверное, тут мы ставим точку.

То есть я говорю об известных фигурах, которые у нас как фигуры умолчания, которые не нуждаются... Вот, я говорю «Немцов», и все понимают, кто такой Немцов. То есть Немцов, например, это если мы теоретическим говорим о нем, он кроме красивых слов о демократии, о плохом Путине, о неконкретном Медведеве, вот если ему сказать, что надо строить вот эту дорогу до Владивостока, он понимает, кому на какие места надо нажать, для того чтобы эта дорога была построена.

Потому что, если я не ошибаюсь, Константин Ремчуков, которого я высоко ценю как аналитика, такого, богатого спокойного аналитика, который как его ни спросишь как дела, он отвечает на вопрос «У меня – прекрасно». Я, вот, от него научился этому. Так вот, он, по-моему, в одном из своих интервью сказал в «Особом мнении» такую фразу. Он сказал: «А что, собственно, может президент страны? Президент страны может только 2 вещи – кого-то снять и назначить и выпустить декрет». Ну, декрет, бумагу, указ, приказ. Понимаете? То есть, вот, он приезжает в 9 часов, там, на работу или в 8, или в 11. Вот, он, например, говорит: «Я считаю идеологически правильно, чтобы была построена дорога Калининград-Владивосток». А вот дальше начинается то закулисье, та работа с аппаратом, та работа вот этой ужасной российской вертикали, когда все это начинает, вроде бы, работать, а потом превращается в ерунду. Вот, я уверен, что Путин Владимир Владимирович – он, безусловно, хотел бы, чтобы как планировала великая партия «Единая Россия», эта дорога была построена. Уже. Причем, где-то, я не помню, планировали ее, по-моему, к 2010 году построить.

И я уверен, что если бы сейчас мы сидели и выпили с ним стопку водки и поговорили по душам, то Путин Владимир Владимирович объяснил бы как дважды два, почему эта дорога не построена. Он бы объяснил. Но проблема в том, что это не снимает с него ответственности за то, что эта дорога не построена. Что, как правильно говорит Леша Венедиктов, что это десятилетие (сейчас уже можно сказать «двенадцатилетие») упущенных возможностей. То есть ничего такого особого не произошло. Нет, страна живет, нормально. Да, сидельцы, да, все понятно. Горько? Горько, да. Но нет же войны? Голода нет? Да? Ну, да, ну, выпустим, не выпустим, да? Чего вы хотите? А оказывается, если говорить по Гамбургскому счету, спрашивать с президента, то в первую очередь, оказывается, именно с президента можно спрашивать, то есть высшего руководителя государства (который у нас дуумвират, поэтому не случайно я говорю о Путине, вместе с Медведевым и, может быть, даже в первую очередь), потому что прежде всего, когда мы говорим о таком идеологически, подчеркиваю, высоком лице в государстве, мы имеем право его спросить, не просто выплачиваются ли добавки бабушкам и дедушкам, а какие были стратегические задумки что-то сделать в государстве и что из этого получилось?

При этом, например, он может сказать: «Я планировал закончить войну в Чечне, и я ее закончил». Это не то. Хотя, за хоть какое-то окончание войны в Чечне низкий поклон.

Значит, смотрите, вот, почему я так развернуто ответил на ваш вопрос? По одной простой причине. Потому что есть фигуры, которые я хотел бы видеть в руководстве России. Но я сначала хочу нижайше попросить их, чтобы они, наконец, создали свою партию, чтобы они создали свою вертикаль, демократическую вертикаль и с помощью этой вертикали... Народ сразу это увидит, народ – не дурак. Просто народ понимает, что тяжелый будет период, да, и он ленивый народ... То есть ленивый в каком? В хорошем смысле. Осуждать нельзя. Хотя, как может быть ленивый человек в хорошем смысле? Просто. Средний класс занят – он тяжело работает, потом дети, потом пиво, потом теща, а потом надо и отдохнуть. Потом надо заработать на взятки и как-то не очень политика идет, понимаете? Но я уверен, что если крокодильская вертикаль зарегистрирует ту партию, которую сейчас создают мои коллеги, то почему бы нам не отдать за нее голоса.

«Ваше отношение к предложению Акунина провести ампутинацию для преодоления важнейших российских проблем, в том числе освобождение Ходорковского и Лебедева?» - спрашивает Влад, пенсионер из США. Влад, да вопрос, к кому это призыв? Это замечательная фраза, хорошее слово (правда, трудно его выговорить), но остроумно придуманное – «ампутинация». Но проблема в том, что оно мне напоминает выступление Парфенова, когда ему вручали премию. То есть, вот, он раскрыл бумажку и сказал то, о чем все знают. И мы с вами об этом знаем. И о том, что нужно сделать ампутинацию для преодоления важнейших российских проблем – безусловно, это нужно.

Я думаю, что, вот, то, что мы сегодня с Бунтманом Сережей прочитали текст Бориса Натановича Стругацкого по поводу того, что мы как малые дети ждем какого-то чуда и надеемся, например, на Дмитрия Анатольевича Медведева, что, может быть, ну, не Путин сделает что-то, а Медведев что-то сделает. Вот, как только мы избавимся от этих иллюзий, даже в таком преклонном возрасте как ваш покорный слуга – я, вот, честно признаюсь, что иллюзии были – вот, может быть, это и есть ампутинация.

Это, понимаете, как выдавливать из себя раба. Это же не кто-то выдавит. Если кто-то начнет давить, так он вас задавит. Вот, вы сами с собою должны делать эту ампутинацию, потому что вы в этой нации. Вот, думаю так. Поэтому слово красивое, лозунг как, знаете, пас такой, подан. А дальше – у каждого работа над собой.

Из Киева пишет парень в множестве частей. Финальная часть того, что он пишет: «Мы все – националисты, кто в большей, кто в меньшей степени. То есть перевожу для русских: каждый для нас в разной степени любит свою нацию. Так, что в этом плохого? Мы должны помнить, кто наши предки. Я не хочу быть манкуртом, совком, который плюет на могилы своих предков, что и вам советую. А что касается определения слова «националист» по-русски, то есть то, что, якобы, националист – тот, кто ненавидит чужую нацию, то это расшифровка слова «нацист», вот так и не иначе. Разделяет ли пан Ганапольский, что я тут написал?» Нет, не разделяю. Вернее, как говорят мудрые, все сложнее. Вот, понимаете, в чем дело? Действительно, мы все время говорим «нацики, нацист, фашист» и так далее. Думаю, что Марина Королева довольно точно дала бы характеристику каждому из этих слов. Но очень важно, что мы эти понятия смешиваем, потому что мы их одинаково синхронно и одинаково глубоко неприемлем. Это первая вещь.

И второе. Я ваш намек понял. Я не очень обращаю внимание на то, что двум сомнительным фигурам украинского прошлого дали героев Украины. Теперь, как мы знаем, решением суда их лишили звания героев Украины. И мы знаем, что во взаимоотношениях Ющенко и Путина это была очень большая проблема. А Маркову Сергею – он только и кричит на каждом углу «Вы преступников сделали героями».

Я не лезу во внутренние дела Украины и понимаю, что и сделали их героями по политике, и убрали их из героев по политике. И сейчас если придет кто-то типа Ющенко опять, их опять сделают героями и напишут: «Для восстановления, или ради восстановления исторической справедливости». Это одно, это политика, это справа, это как шашечки. А теперь ехать.

Ехать заключается в том, на мой взгляд, что есть фигуры... Вернее как? Памятники надо ставить и героями делать исключительно тех людей... Сейчас, надо грамотно сказать это предложение. То есть тем людям, памятники которых и официальное признание героизма не будет делить общество. А согласитесь, что эти двое ребят, даже внутри Украины, были восприняты героями неоднозначно. Так что уже говорить о России? Вот, когда мы с вами все умрем, вот, когда забудется о том, что все мои бабушки и дедушки полегли на войне, и что я рос без бабушки и без дедушки, вот тогда, наверное, на каких-то волшебных аптекарских весах божественных взвесят – они были героями или иродами, и поставят им большой памятник или плюнут на их могилу. Но делать это сейчас...

Вот, знаете, история страшные вещи делает. Вот смотрите, вспомните, 10 лет назад какой был важнейший вопрос, по поводу чего тут в студии «Эха Москвы» рвали друг у друга рубашки и летели во все стороны пуговицы? Вы никогда не вспомните. А я вам напомню: выносить ли Владимира Ильича Ленина из Мавзолея. Смотрите, как странно и парадоксально решился этот вопрос. Он там лежит, но он ничего не обозначает. Подчеркиваю: не ничего не значит, а ничего для нас с вами не обозначает. Понимаю, что я говорю, как бы, обо всех и, наверное, Геннадий Андреевич Зюганов мне бы возразил, но скажу так: кроме тех людей, которые традиционно его почетают. Вот, он там лежит и для меня он сейчас как Хуфу, понимаете, мумия которого так и не была найдена. Как Хеопс, мумия которого и не была найдена.

Пусть лежит. Но никто же не делает день рождения Ленина – вот, представляете, сделать сейчас день рождения Ленина национальным российским праздником? Или день Великой Октябрьской социалистической революции. Представляете, что начнется в стране? Сразу появятся люди, которые скажут «Это не надо. Зачем это вы делаете?» А те скажут «Но он был великий человек» и так далее.

Мне кажется, что только персоны, в отношении которых, ну, абсолютно однозначно сливается мнение разных людей страны, только те люди достойны того, чтобы стоять на пьедестале. Пушкин Александр Сергеевич – Пушкинская станция, Пушкинская площадь. У кого-то есть возражения? Нет, ни у кого нет.

Преподаватель из Томска: «Уважаемый Матвей Юрьевич, слышали комментарий господина Барщевского по поводу действий мирового судьи Боровковой? Может ли человек, позиционирующий себя как либерал, интеллектуал, по сути, оправдывать действия судьи и ее право выносить любой неправосудный приговор на основе процессуальных недоработок одной стороны, в упор не замечая лжесвидетельство другой? Что это? Деформация сознания? Эволюция морали? Страшновато как-то становится. Поляризация добра и зла происходит накануне больших социальных катаклизмов. Как вы считаете? Спасибо». Дорогой преподаватель из Томска, которого зовут tomichka, кто вам сказал, что Барщевский позиционирует себя как либерал, интеллектуал и, по сути, оправдывает действия судьи, ее право выносить любой неправосудный приговор на основе процессуальных недоработок одной стороны?

Значит, если существуют процессуальные доработки одной из сторон, то судья выносит соответствующий приговор. Поэтому... Я знаю, о чем вы говорите. Так вот, Барщевский – он кроме того, что хороший парень, с вашего позволения, он еще и отличный юрист. Он вообще, честно говоря, законы знает. Поэтому он пришел и подробно на пальцах объяснил, в чем были процессуальные проблемы в этом суде. Это дискуссионная история. Но вы задаете-то вопрос какой? «Может ли человек?» Отвечаю: «Да, может». Или мы будем Барщевскому мораль читать? Мы можем с ним согласиться, не согласиться, но мы не его мама и папа. Более того, мы законы-то РФ просто, ну, как-то не в зуб ногой. А он и в зуб, и ногой, и двумя, потому что у него юридическое образование и вы знаете, кем он работает.

Это, вот, о том, насколько мы либеральны. Мы либеральны только в отношении, так сказать, только, вот, мы собираемся переделывать Путина, Медведева? Или если, например, тот, кого мы любим, уважаем, он вдруг не то сказал и мы уже говорим «А кто он такой?»? Он такой, он нас с вами в гробу видал (Барщевский). Он – юрист. Он открывает Уголовный кодекс, открывает все процессуальные нормы и говорит: «Вот смотрите, тут это было». Спорить с ним можно, но переучивать его?.. По-моему, бесперспективная история.

Ausdauer, бизнес: «Меня в середине 70-х годов поразило сообщение «Известий» о том, что премьер-министр Южной Кореи подал в отставку из-за разрушенного моста, повлекшего гибель двух рабочих. Причина разрушения моста – нехватка цемента в бетоне. Так что должно произойти в России, чтобы какую-нибудь ответственность нес губернатор, министр, премьер, президент и ответственность не на словах, а реальную с отставкой, арестом, расстрелом и так далее?»

Я, знаете, почему выбрал этот вопрос? Потому что это самая большая проблема Владимира Путина. Мы много раз с вами говорили, что у Путина есть, ну, такое свойство – он своих не сдает. И дальше начинается игра «да, но». Да, он своих не сдает, но как быть с теми, кто проворовался? Да, они проворовались, но он им делает строгое внушение и они дальше усиленно начинают работать на своем посту. Да, они усиленно начинают работать на своем посту, но то, что они там проворовались... Я условно говорю «проворовались». То, что они себя дискредитировали, это дискредитирует всю власть в глазах граждан. Да, но Владимир Владимирович прекрасно понимает, что те, кого мы называем «кооператив Озеро» - это, вот, наиболее верные ему люди, да? И если Абрамовича заменить на Хаимовича, то это не просто замена фамилии, это значит, что Абрамович, условный Абрамович с его какими-то качествами, из-за которых Путин позволяет ему делать все – яхты, футбольные команды, шампанское за бешеные деньги... Вот, все, вот то, что называется Абрамович. Видимо, в глазах Путина это некий целый институт, который выполняет определенное задание, я даже догадываюсь какое. Потому что просто так 13 миллиардов долларов, так сказать, государственное продать государству же (купленное за 3, а продать за 13), это на улице не валяется. Если я в цифрах не ошибся, но, по-моему, не ошибся.

И, вот, понимаете, в этом смысле, на мой взгляд, конечно, Путин стал... Вот эта вертикаль, понимаете, ее уважаешь, но ненавидишь. Или уже даже не уважаешь, потому что все эти люди, вот эта обратная сторона этой вертикали, обратная сторона несменяемой команды –постепенно-постепенно-постепенно их разъела коррупция. И, вот, они по кусочкам отваливаются, по кусочкам, по кусочкам и мы говорим «Вот, 10 лет...» Да и просто надоедают. Одни и те же.

Последний вопрос перед вашими звонками. «Куда движется Россия? К демократии или к тоталитаризму? Что более любо большинству россиян, первое или второе?» Не могу ответить на этот вопрос. Куда мы с вами ее повернем, а уж что ближе россиянам... Я ж за россиян не отвечу.

«Почему «Эхо» вы называете информационным радио, тогда как «Эхо» - станция, жестко пропагандирующая либерализм 90-х годов?» Ну, вот, понимаете, вы-то пишете, студент. Вот, удивительно, студент пишет. Вот, смотрите, вот, я сейчас просто с вами разговариваю. Я что, пропагандист? Просто для вас, молодого человека, видимо, непривычно – и это поразительно, что просто человек сидит у микрофона и высказывает свое мнение.

Я понимаю, что я – агент Моссада, ЦРУ, МИ-5, МИ-6 – это все понятно. Но вы же понимаете, что при этих 10 зарплатах, будучи агентом всех разведок, я спокойно сижу у микрофона, мне абсолютно плевать, кто и что по этому поводу думает, и я просто с вами разговариваю?

Действительно, последний вопрос важный. «Уважаемый Матвей, - спрашивает Марина из Хемптона, - почему Медведева не задевает то, что все считают его никем и что он ничего не может? Или ему все человеческое чуждо? Неужели, он предпочтет носить черные очки, чтобы не стыдно смотреть всем в глаза, чем что-то сделать в подтверждение своих заявлений?» Знаете, я мало знаю Дмитрия Анатольевича Медведева, и 2 года его либеральных заявлений мне, как бы, ну, не дают мне почвы делать какие-то выводы о том, что у него внутри. Я знаю одно. Понимаете, даже если он из кремня сделан, все равно ничего человеческое ему не чуждо. И мне даже страшно представить себе, какие он чувства испытывает, когда он в Яндекс.Блоги утром, закрывшись в комнате, набирает «Дмитрий Медведев» и читает все это о себе.

То есть поймите. Я понимаю, что он не нуждается в моей жалости. Но я все равно ему сочувствую. Вот, просто по-человечески. Поймите. Я просто понимаю, насколько тяжело ему все это читать о себе.

Тем более, что он читает оскорбления в свой адрес не за то, что он сделал как Путин читает оскорбления в свой адрес за то, что сделал. А он читает оскорбления в свой адрес за то, что он мог сделать и не сделал.

Я понимаю, что Медведев не нуждается в моей жалости, но просто как христианин (а я – христианин) мне его как человека, как божью тварь, как божье создание, мне его жалко. Иногда это называют сшибкой. И я предполагаю, что внутренне он не циник, на мой взгляд. Как и Путин не циник. Я предполагаю, что ему, ну, очень сложно. Но тут есть другая сторона: взялся за гуж, да?.. Он – президент РФ. Никакой жалости.

Давайте перейдем к вашим звонкам. Значит, вы 30 секунд максимум задаете вопрос или высказываете свое суждение, и я в течение 2-х минут коротко отвечаю. Наш телефон... Какой у нас? Вот, я давно не называл. Вот, 783, да? Нет? А, вот я вижу. 969, да? Нет? Боже мой! А, вот! 363. Извините, я просто давно не вел такого формата передачи. Значит, 363-36-59 – телефон прямого эфира. Есть звонки? Ну, если есть, давайте. Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Здрасьте.

СЛУШАТЕЛЬ: Матвей, у меня вопрос и одновременно пожелание. Ведь, наши СМИ являются не только средствами пропаганды и агитации, но, как говорил классик, и организаторами. Так вот, мое мнение...

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не, минуточку, одну секунду. Какой классик говорил «организаторами»?

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, Ленин говорил. (смеется)

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ленин? Это, значит, у нас станция не занимается чтением его собрания сочинений.

СЛУШАТЕЛЬ: Хорошо-хорошо. Тогда не надо цепляться, извините, за Ленина ни мне, ни вам. Значит, у меня какая просьба? Вот, вместо многих-многих передач, которые говорят обо всем на свете, давайте посвятим вопросу становления гражданского общества. Вот один пример...

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Все, спасибо большое за ваш звонок. Радиостанция этим не занимается, радиостанция – это СМИ, мы информируем и высказываем мнение. А если вам нужна партия, организатор всех побед, та или иная, демократическая, радикальная, националистическая, у вас есть выборы – идите и голосуйте. Есть за кого голосовать. Нету? Жгите бюллетень, проглотите его и так далее. Я не готов участвовать в организации политического процесса, я – журналист.

363-36-59, добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Пожалуйста. Слушаем вас.

СЛУШАТЕЛЬ: Вас беспокоит, меня зовут Лена, я живу в Москве.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, Лена.

СЛУШАТЕЛЬ: С самого первого вашего в эфир я слушаю без конца радио «Эхо Москвы».

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Леночка, дорогая, если можно, уже 41 минута. Давайте.

СЛУШАТЕЛЬ: Я очень хорошо отношусь к вашей радиостанции, но меня интересует ваша позиция. Вы как-то сегодня обмолвились о том, что вы будете на следующих выборах голосовать за ВВП.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да.

СЛУШАТЕЛЬ: Это что? На самом деле ваша позиция?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, это моя позиция. Спасибо за звонок. Я вынужден это сделать, и меня вынудил к этому Медведев. Потому что я могу позволить политику быть жестким, авторитарным, каким угодно. И я могу позволить политику иметь свою точку зрения, пусть даже мне неприятную. Но я не могу позволить политику меня обманывать. Я не могу позволить политику меня мистифицировать. Я не могу позволить политику говорить одни слова, в то время как в стране происходит нечто прямо противоположное. Вот такую власть мне, как взрослому человеку, такая власть мне не нужна, потому что так далеко может зайти дело.

363-36-59, слушаем вас, добрый день.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Уважаемый Матвей Юрьевич, вот, я хотел бы через вас обратиться. Значит, 2 дня назад Сердюков, министр обороны водил Медведева в Подольске и показывал, как они создают жилье для военнослужащих. Вот, есть пример. Я из Санкт-Петербурга. Строили Осиновую рощу, комбинат 211-й – это Министерство обороны, и Сердюков его отодвинул, а на строительство поставил свои ручные фирмы. И вот сейчас интересно, какая цена квадратного метра в Подольске стоит? И, вот, еще на Парнасе строят здесь в городе, в Петербурге жилье, и, вот, там стоимость – ну, она порядка, может быть, 30 тысяч за квадратный метр. Вот, интересно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Спасибо вам большое за звонок. Я очень вас понимаю. Ну, вот, мы и сказали. Ну да. Вот, вы сказали. В принципе, каждое такое заявление по радио или в прессе должно быть услышано. Не знаю, будет ли услышано. Потому что самая главная проблема (это не я сказал) гласности в России – это не то, что все говорят, а то, что никто не слушает.

363-36-59, пожалуйста. Слушаем вас.

СЛУШАТЕЛЬ: Матвей Юрьевич, добрый вечер.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Александр из Мурманска.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, слушаю.

СЛУШАТЕЛЬ: У меня вопрос. Вы только простите, я не цепляюсь за слова за ваши, но вы сказали, что пусть Касьянов и Немцов создадут эту партию. Я тоже верю в надежду то, что они создадут и пройдут в Госдуму. Но не кажется ли вам, что это, все-таки, иллюзия?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Что это?

СЛУШАТЕЛЬ: Все-таки иллюзия.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Иллюзия в каком смысле?

СЛУШАТЕЛЬ: Что им позволят создать эту партию.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну а как я могу думать, иллюзия это или нет? Если они пообещают, а потом бросят эту идею? Или, например, если эту партию почему-то не зарегистрируют по неизвестной мне причине, но известной власти? То это будет иллюзия. Но тогда это называется не иллюзия, а безобразие, понимаете? Либо со стороны либералов, которые эту партию будут делать, либо со стороны власти, которая сводит счеты и хочет, чтобы политическое пространство было зачищено.

Если же, например, партия будет создана, то тогда начнется серьезнейшая работа по построению той самой партийной работы, о которой в течение 12 лет фактически мечтали люди, которые считают себя демократами. Ну, во всяком случае, я вижу самое главное: эти люди, отбросив амбиции, объединились, во всяком случае, в претензиях на создание партии. А дальше посмотрим, что из этого получится. Откуда мы знаем, какое настроение будет у власти, кто там будет кого провоцировать, какое будет настроение, так сказать, у Путина? Мы этого ничего с вами не знаем. Поэтому как в медицине: симптоматическое лечение. Вот, зарегистрируют – значит, зарегистрируют. Не зарегистрируют – значит, не зарегистрируют. То есть мы не знаем. Как будет – узнаем, будем соответственно реагировать. Здесь фантазировать невозможно и домысливать. Вы же видите, мы с вами не знаем, что будет завтра. Как Тунис. Тунис. Где ты была, тетя Зоя? – Я ехала отдыхать в Тунис. А теперь там Великая Октябрьская социалистическая революция, понимаете? А так все было красиво.

363-36-59. Немного нам осталось. Мы до скольки, до 55-ти, да? Ну, еще есть немножко время, 6 минут. Давайте, пожалуйста, слушаю вас.

СЛУШАТЕЛЬ: Это вы меня слушаете, да?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, вас слушаю, добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Сергей, Киров.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, Сергей.

СЛУШАТЕЛЬ: Вот, вы сказали, что будете голосовать за Путина, да?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да.

СЛУШАТЕЛЬ: Вот эта путинская власть по моему глубокому убеждению ведет страну к катастрофе. Понимаете?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, я вас понял, да. Очень возможно.

СЛУШАТЕЛЬ: И к хаосу.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. А медведевская к чему ведет?

СЛУШАТЕЛЬ: Про Медведева я, вот, лично вам скажу, что я ничего о нем плохого не знаю, как и вы тоже говорили.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А что вы о нем знаете?

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, не могу сказать вообще ничего плохого, понимаете?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А что вы вообще о нем знаете?

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, по сути дела, ну, про Путина я знаю, допустим, он как в Ленинграде там поураганил...

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не, сейчас. Подождите. Поураганил, не поураганил – еще раз спрашиваю, что вы знаете про Медведева? Вы вообще что-то про него знаете?

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, я могу сказать, что он достаточно умный человек.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, кроме «умный». Умный? Тут все умные, понимаете? Вот, кроме «умный» он что? Сделал что-то? Вот, что он сделал?

СЛУШАТЕЛЬ: Я думаю, он порядочный и честный.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, это вы так думаете.

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, вы же сказали...

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, я понимаю. Все, вперед, будете голосовать за него. Вот это проблема. Это Шендерович называет «Мы натираем политиков». Вот, мы натираем политиков. То есть человек согласен голосовать за Медведева. Он знает, что Путин – плохой, но он верит, что Медведев – хороший. Тот самый Медведев, который уже 2 года хороший. На словах.

Вас легко взять, ребята. Вам надо пообещать и говорить красивые слова. Странно, что красивых слов за свои 4,5-часовые выступления никак не может выдавить из себя Владимир Владимирович – так он этого и не научился.

Следующий телефонный звонок, слушаем вас. Добрый вечер. Говорите.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Михаил, Вологда.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Очень приятно.

СЛУШАТЕЛЬ: Матвей Юрьевич, будьте добры. Вот, учитывая последнюю информацию, которая поступает из Абхазии, хотел бы задать вам вопрос. Неужели получается таким образом, что Россия финансирует национализм?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, понимаете... Спасибо вам большое. Это темная история и сейчас нет времени ее обсуждать. Это, вот, если б раньше был вопрос, то тогда бы мы об этом поговорили. То есть я просто объясню радиослушателям, что разговор идет о том, что совместная российско-абхазская комиссия по имущественным претензиям постановила не возвращать имущество россиянам грузинской национальности. Они не будут рассматривать их претензии, потому что – и дальше ошарашивающая фраза – потому что в течение 20 лет они не платили в ЖЭК коммунальные услуги и не – не помню точно фразу – и не следили за своими квартирами. То есть мать с ребенком, грузинка, которая в результате той страшной войны бежала оттуда (не важно куда, в Грузию или в Россию, получив либо потом грузинское гражданство, либо российское), она должна была аккуратно приезжать в Абхазию, где, как вы понимаете, там грузины и абхазы неровно друг к другу дышат, и платить коммунальные взносы.

Так вот, я хочу сказать, что мне позвонил Венедиктов... Я написал довольно жесткий комментарий по этому поводу, где обвинил российское руководство в легализации нацизма. Мне позвонил Алеша Венедиктов, который сказал, что из Министерства иностранных дел ему сообщили о том, что это не соответствует действительности. Правда, стенограммы заседания этой комиссии, где было, якобы, принято вот такое удивительное решение, стенограммы нету. И действующих лиц – там был человек, который это дело сказал – судьба его тоже неизвестна. Ведь, он же это сказал газете «Коммерсантъ»? По-моему, вице-премьер правительства Абхазии. Он же сказал эти фразы? И вот эта деталь, то есть как придумать, чтобы не возвращать эту собственность? Нужна причина. И вот эта вот причина, что они не платили коммунальные взносы 20 лет, и у них собственность отчуждается – это абсолютно реалистичная деталь. Вот, если бы ее не было, я бы этому не поверил, подумал бы, что это провокация проклятых либерастов. На самом деле, понимаю, что это реально рассматривалось.

Ладно, он это сказал. И вот тут я хочу сказать одну вещь. Мне один из слушателей прислал письмо под вот этой моей статьей, которая в моем блоге на «Эхо» - зайдите, почитайте. Только когда ее будете читать, учитывайте опровержение на словах, опровержение министра иностранных дел России Лаврова и его железные заверения, что мы будем биться за права россиян имущественные.

Мне один человек прислал ссылочку, я зашел по этой ссылочке и увидел абхазское бюро по недвижимости. И в письме было написано: «Посмотрите 5-й пункт». Я посмотрел 5-й пункт. Вы знаете, как там? Я не могу точно вам процитировать, потому что это исчезло, вот это сообщение этого слушателя, и как мы с Сашей Белановским не пытались сейчас его найти, нам это не удалось. То есть, возможно, там удалили из-за матерщины целую ветку обсуждения, стерли и ушло вот это сообщение.

5-й пункт гласит следующее: «Легализация трофейного жилья – 20 тысяч рублей плюс накладные расходы». Еще раз повторяю: «Легализация трофейного жилья». Понятно? Это вам не Лавров с его обещаниями. Лавров может красивые слова сказать. Но Лавров не может ничего сделать с легализацией трофейного жилья за 20 тысяч рублей, по всей видимости, за 20 тысяч рублей плюс накладные расходы. И вот это вот, вот этот 5-й пункт сервисных услуг вот этого агентства – это и есть наибольший показатель и приговор российской миротворческой миссии и работе этой комиссии российско-абхазской. То есть они рассматривают требования российских грузин, а там идет легализация трофейного жилья за 20 тысяч, видимо, рублей. А, может быть, долларов.

Ну вот так мы с вами поговорили. Значит, если обратитесь к Венедиктову, так он еще сделает такой эфир – мы тоже с вами поговорим. Ну, это немножко не мой формат. Я не привык так, один на один разговаривать – мне бы гость нужен, которого я потрошил. А так я потрошу либо вас, либо самого себя. Это была программа типа «Полицейский участок», где полицейским был Матвей Ганапольский. А завтра я буду ведущим в вечерней программе в 23 часа. Там кто-то заболел, кого-то нет и меня туда сунули, и я там буду вести, но там будут какие-то гости. Спасибо большое. 21 час 55 минут 17 секунд. До встречи, до свидания.