Эдуард Лимонов - Особое мнение - 2010-07-30
С.БУНТМАН: Добрый день. У нас сегодня, действительно, 2 «Особых мнения» и они продлятся, в целом, до без 3-х минут 6 по московскому времени. Первый – политик и писатель Эдуард Лимонов. Добрый день.
Э.ЛИМОНОВ: Здравствуйте.
С.БУНТМАН: Я сразу скажу, что в 17:35 у нас будет Николай Сванидзе, и что у нас продолжает действовать наш совместный проект с компанией FirmBook и у нас сегодня будет 2 видеовопроса – в 15 минут и примерно в 20 минут. Сразу вопрос. Все, вы, Эдуард, вы твердо намерены завтра выходить, твердо намерены не идти на те компромиссы, на которые вы не шли?
Э.ЛИМОНОВ: Безусловно. А разве у меня есть другой выход? Я обещал людям, значит, я должен выходить.
С.БУНТМАН: Нет, ну, и третий раз спросили, это называется.
Э.ЛИМОНОВ: Ну да. Зачем? Конечно, я выйду, да. На компромисс не согласились. Граждане на компромисс и власть – это ни я не согласился, надо это понимать.
С.БУНТМАН: Вы не готовы? И, предположим, если 31-е, дай бог, пройдет нормально. Вдруг, случайно пройдет нормально. Вы в каких-то согласительных комиссиях, каких-то надобщественных организациях готовы переговариваться с властью по различным вопросам?
Э.ЛИМОНОВ: Я бы говорил не с властью... С властью я тоже готов говорить, да? Но я, вот, предложил сделать меня членом этого самого Общественного совета при ГУВД, да. Я хотел бы говорить с генералами с глазу на глаз, это, может быть, поможет нам больше понять друг друга. Мы и так понимаем друг друга. Я, например, понимаю, что решение политическое, генералы милицейские тут не причем, и рядовые тоже – их выпускают против нас согласно приказу.
С.БУНТМАН: А о чем тогда говорить?
Э.ЛИМОНОВ: Вы знаете, всегда можно спасти там несколько рук от перелома, несколько голов. Если объяснить еще лучше и больше, то можно это сделать.
С.БУНТМАН: Это нам нужно объяснять? Ведь, все правила, на самом деле, прописаны, от Конституции до нормальных законов.
Э.ЛИМОНОВ: Ну, я думаю, московская милиция уже убедилась, что мы никакие не злоумышленники, Стратегия-31, участники этой стратегии. Год мы пытаемся добиться от наших неуступчивых, непреклонных и самодержавных властей разрешения выходить на Триумфальную. Собственно, даже не разрешения – чтобы они не препятствовали. И каждый раз они включают милицию. Ну, милиция, наверное, уже должна понять, что надо бы отделить милицию от московских властей. Это третья сила, милиция – она не должна.
С.БУНТМАН: А каким властям подчиняться? Потому что существует во всех странах и муниципальная милиция, и федеральная милиция.
Э.ЛИМОНОВ: Я думаю, что бывают моменты в жизни каждого государства, каждого народа, когда складываются чрезвычайные ситуации. Вот тут, я думаю, милиция должна отойти от вот этих послушливых правил и немного подумать.
С.БУНТМАН: Эдуард, вы следили за тем, что происходило в Химках, когда пришли люди? Говорят, что это Антифа и анархисты. Пришли, прошли маршем, там, кое-что побили, кое-что побросали. Никого, правда, не трогали, и разъясняли жителям, что они не против них. Вот это уже что? Следующий этап, вообще, протеста?
Э.ЛИМОНОВ: Не, ну что? Это никакого отношения ни к Стратегии-31 не имеет...
С.БУНТМАН: Нет-нет-нет, никакого – я сразу говорю.
Э.ЛИМОНОВ: Ни к защите, заметьте, Химкинского леса.
С.БУНТМАН: А к чему это имеет отношение?
Э.ЛИМОНОВ: Это имеет отношение к застарелой войне между Фа так называемыми и Антифа. Война эта длится уже много лет, у них есть там свои трупы. Узнав о том, что в охране вот этих рабочих, расчищающих лес для дороги, были представители правых группировок с соответствующими наколками, кличками, с физиономиями, туда устремилась Антифа. Вот только и всего, вот это надо понимать в контексте борьбы вот этих вот двух молодежных даже не группировок, а, скорее, таких, очень неоформленных плавающих объединений. И ничто другое.
С.БУНТМАН: Только это?
Э.ЛИМОНОВ: Только это, и на этом надо поставить точку – это мое мнение.
С.БУНТМАН: Но все равно из этого могут вырастать очень серьезные вещи. Какая-то такая Германия 20-х годов.
Э.ЛИМОНОВ: Слушайте, из всего могут вырастать серьезные вещи. Но, все-таки, это столкновение между двумя молодежными группами. Я бы даже не очень их политически характеризовал. Это, скорее, группы людей по поведению, даже менее всего по убеждениям, на мой взгляд. Ну это... Пригласите для специальной передачи экспертов – они вам объяснят. Это мое понимание того, что произошло.
С.БУНТМАН: Просто хотелось узнать ваше мнение. Если завтра все плохо будет, что это будет означать?
Э.ЛИМОНОВ: А что значит «плохо»?
С.БУНТМАН: Нет, ну опять то же самое, вот, бить людей, хватать.
Э.ЛИМОНОВ: Нет, я хочу прежде всего успокоить всех и сказать, что выходите завтра преспокойно – ничего страшного не будет. Страшнее того, что было 31 мая – а там тоже ничего фактически страшного не было – это обыкновенная борьба за свои права. Вас пугают, мэрия нас ужастиками стращает, генерал Суходольский, заместитель министра внутренних дел стращает, генерал Козлов, у которого тоже профессия стращать нас – они нас стращают. А наше дело – выдержим мы эти испуги или нет. Мы должны их выдержать, иначе мы не получим никаких прав. Ничего особенно знаменательного не произойдет. Год уже тянется. Это они хотят навязать вам свою волю. Мы не хотим, чтобы они навязывали нам свою волю – достаточно они покорили всю страну и сидят жмотами, прижимая к себе всю эту страну. Надо вырвать этот кусок, а для этого надо чем-то пожертвовать чуть-чуть. Беспокойство это у вас вызывает, страх. Ну, переступите через свой страх – ничего не будет такого. Выходите преспокойно. Это все эпизод. Все пройдет и это пройдет. Выходите – это эпизод – бояться не надо, все будет отлично.
С.БУНТМАН: Но, может быть и жестче, чем было 31 мая.
Э.ЛИМОНОВ: Ой! Слушайте... Начнем с того, что, конечно, это зависит не от милиции – им дают приказ каждый раз. Я бы хотел увидеть этот приказ и хотел бы видеть подпись, чья подпись стоит под этим приказом? Это политически мотивированный приказ. Милицию выпускают не против преступников, не против нарушителей порядка, а в данном случае против людей, которые выступают за 31 статью Конституции, за ее выполнение реальное. И ничего более. Поэтому милиционеры – они прекрасно все уже поняли за год, они не горят желанием. Но им дают приказ бить либо не бить. Вот, 31 января и 31 марта им не давали приказа бить, они были на уровне европейских стандартов. 31 мая дали приказ бить – они били.
С.БУНТМАН: Политически. Эдуард Лимонов, и у нас уже в нашем проекте, совместно с FirmBook, Игорь Линдгрен из Стокгольма, пенсионер, сейчас, если я не ошибаюсь. Добрый день, мы слушаем ваш вопрос Эдуарду Лимонову.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Вы называете себя национал-большевиком.
Э.ЛИМОНОВ: Не называю, начнем сразу. Устарели ваши данные, пока они до Стокгольма дошли. Уже 3 года запрещена партия.
С.БУНТМАН: Так, продолжайте тогда вопрос.
СЛУШАТЕЛЬ: А как вы себя называете сейчас?
Э.ЛИМОНОВ: Эдуард Лимонов я себя называю. Вот, меня бы лучше упасли бы от этих звонков из Стокгольма. Дайте мне кого-нибудь из Москвы.
С.БУНТМАН: Есть у нас из Москвы.
Э.ЛИМОНОВ: Ну, так и давайте.
С.БУНТМАН: У нас есть наш партнер Игорь.
Э.ЛИМОНОВ: Я не хочу, там кто-то крякает там...
С.БУНТМАН: Игорь, задайте свой вопрос, пожалуйста, по существу.
СЛУШАТЕЛЬ: Я хотел бы знать, все-таки, какие программные установки у Эдуарда Лимонова? Считает ли он себя наследником большевиков или считает себя он...
Э.ЛИМОНОВ: Ну, ну, ну зачем вот этого дядю устаревшего из какого-то болота подняли? Мои программные установки – это свободные выборы. Еще находясь в тюрьме, в 2001 году я направил письмо общественности России, где сказал «Давайте забудем разногласия и будем выступать единым фронтом за свободные выборы, за то, чтобы наша страна стала теплым, обжитым, нормальным пространством». Точка. Могу... Для программы времени нет – через 13 минут кончается эфир.
С.БУНТМАН: Это основное, да, Эдуард?
Э.ЛИМОНОВ: Да, это основное.
С.БУНТМАН: Игорь, у вас есть что-то коротко дополнить или спросить?
Э.ЛИМОНОВ: Я могу отказаться вот от этого?
СЛУШАТЕЛЬ: Вдруг такое случится, что вы придете к власти.
Э.ЛИМОНОВ: Ну, зачем мне это? Ну, извините меня, ей-богу. Я живу в другом абсолютно темпе. Зачем мне такой спрашивающий? Я могу игнорировать? No comments я, вот, вам говорю. Нет комментариев. Давайте кого-нибудь помоложе, поинтереснее и живее.
С.БУНТМАН: У нас все абсолютно равны наши слушатели.
Э.ЛИМОНОВ: А у меня нет.
С.БУНТМАН: И те, кто спрашивали...
Э.ЛИМОНОВ: А у меня нет.
С.БУНТМАН: Те, кто задают вопросы.
Э.ЛИМОНОВ: Давайте другого.
С.БУНТМАН: Ну... Игорь?
СЛУШАТЕЛЬ: Я понял, что вопрос мой не понравился.
Э.ЛИМОНОВ: Игорь, давайте не забирать у меня мое время. Мне есть чего сказать нашим гражданам, москвичам. А вы живите в Стокгольме, ну и живите там.
СЛУШАТЕЛЬ: Я вас понял.
С.БУНТМАН: Давайте будем корректны по отношению друг к другу.
Э.ЛИМОНОВ: Не буду, не буду, я – злой, мне жалко моего времени.
С.БУНТМАН: Я понимаю. Мы все очень злые.
Э.ЛИМОНОВ: Я корректен, я не обзываюсь.
С.БУНТМАН: Значит, вы не будете отвечать?
Э.ЛИМОНОВ: Мне надоело это.
С.БУНТМАН: Вы не будете отвечать на вопрос...
Э.ЛИМОНОВ: Ну что я на какие-то?.. У человека сведения 100-летней давности, архивные данные.
С.БУНТМАН: Не будет отвечать на вопросы. Я прошу прощения, Игорь. Мы с вами продолжим наш разговор в какой-нибудь другой раз.
Э.ЛИМОНОВ: Вот, пусть он Сванидзе задаст вопрос – у того времени много, да.
С.БУНТМАН: Обязательно вы зададите вопрос, когда захотите. Спасибо большое, Игорь, всего вам доброго. Извините, Эдуард Лимонов не хочет отвечать на ваш вопрос.
Э.ЛИМОНОВ: Я ответил на один.
С.БУНТМАН: Но на один еще вы ответите?
Э.ЛИМОНОВ: Да, давайте, да.
С.БУНТМАН: Я не уверен, что это самое лучшее производит впечатление. Но это уже мое особое мнение.
Э.ЛИМОНОВ: На наших граждан это производит нормальное впечатление. Я отказался отвечать на вопрос из Стокгольма пенсионера, который ни черта в нашей ситуации не понимает.
С.БУНТМАН: Хорошо. На наших граждан производит впечатление. Наши граждане, во-первых, не хотят задавать вам вопросы. Наши граждане не захотели задавать видеовопросы.
Э.ЛИМОНОВ: Отлично. Задавайте вы вопросы.
С.БУНТМАН: Наши граждане за вами не идут.
Э.ЛИМОНОВ: Ну и отлично! Задавайте вы мне вопрос.
С.БУНТМАН: Что тогда делать? Что тогда делать, когда не идут?
Э.ЛИМОНОВ: Наши граждане...
С.БУНТМАН: Вот, скажите, Эдуард: что делать, когда не идут?
Э.ЛИМОНОВ: ...идут, идут за мной. И вы это знаете, и власть это знает. И сегодня я слушал с удовольствием, с большим интересом выступление Алексея Алексеевича Венедиктова, который тоже признал. «Его боятся», - сказал Алексей Алексеевич Венедиктов, да? В ответ на вопрос «Почему не хотят фамилии Лимонова в числе заявителей на Триумфальной площади?» История простая. Я добавлю к тому, что сказал Алексей Алексеевич. К сожалению, плох Лимонов, хорош, какой он ни на есть, но он становится национальным лидером оппозиции. Власть понимает это и она просто готова царапать когтями стену, чтобы не допустить этого.
С.БУНТМАН: Власть боится. Задайте вопрос, пожалуйста, Геннадий Загрудный у нас из Германии. Задайте вопрос, а мы сейчас ответим.
Э.ЛИМОНОВ: Опять из-за границы? Вы ставите этих людей в неудобное положение. Они...
С.БУНТМАН: А сейчас мы послушаем.
Э.ЛИМОНОВ: Они несколько находятся на огромной безопасной дистанции от наших дел.
С.БУНТМАН: Ну, послушаем. Они задают прекрасные вопросы очень часто. Да, пожалуйста, Геннадий. Мы вас слушаем.
СЛУШАТЕЛЬ: Ничего страшного.
С.БУНТМАН: Да.
СЛУШАТЕЛЬ: Я, наоборот, хочу пожелать вам в первую очередь здоровья, а во вторую очередь, вернее, даже в главную, успехов вам.
Э.ЛИМОНОВ: Огромное спасибо. На добрые слова в ответ добрые слова.
С.БУНТМАН: Вопрос у вас – пожалуйста, Геннадий, задайте его.
СЛУШАТЕЛЬ: Именно вот в таком плане все должны брать с вас пример как отстаивать свои права и свободы. Это единственный инструмент реформ, другого нет инструмента для того, чтобы проводить реформы. Вопрос такой у меня. Перед выходом в эфир я прочитал, что Элла Памфилова ушла в отставку, уже подписали. И как вы расцениваете это, буквально перед 31 числом?
С.БУНТМАН: Спасибо, Геннадий. Оставайтесь с нами.
Э.ЛИМОНОВ: Я полагаю, что Элла Памфилова, все-таки... Мне недоступно знание, что именно она делала, но мне кажется, она пыталась разумно вмешаться в эту ситуацию и, все-таки, дать понять нашей очень азартной власти, что дальше вот эта игра в таком виде, как она ведется властью, она ни к чему хорошему не приведет. И, видимо, ее не захотели слушать и она в определенном таком жесте отчаяния и ушла. Я бы за ту работу, которую она ведет, ни в жизнь бы ни взялся, потому что это надо быть между молотом и наковальней постоянно. Такая же работа у нас у Лукина, уполномоченного по правам человека. Ну, я им не завидую. Это надо быть специальными людьми.
С.БУНТМАН: Да. Пожалуйста, есть ли дополнение, Геннадий, у вас какое-то или дополнительный вопрос?
СЛУШАТЕЛЬ: Ну, пожелаю успеха.
Э.ЛИМОНОВ: Спасибо большое, спасибо. Спасибо на добром слове.
С.БУНТМАН: Спасибо большое. Геннадий Загрудный из Германии, спасибо, всего вам доброго. Задавайте вопросы нам, в принципе, в нашем совместном проекте с компанией FirmBook.
Эдуард, Стратегия-31 – это, вот, борьба, насколько я понимаю, за изначальные принципы.
Э.ЛИМОНОВ: Борьба за статью 31-ю Конституции. Если мы добьемся исполнения этой статьи Конституции, дальше мы будем, по-видимому, бороться за свободные выборы. Как решим, так и будет.
С.БУНТМАН: Параллельно нельзя?
Э.ЛИМОНОВ: Параллельно – не надо распыляться. Я думаю, что, вот, очень хорошо и здорово, что бог продиктовал вот эту отличную, остроумную политическую идею. Выбирается одна статья Конституции, и одновременно мы, как бы, нацеливаем все это острие общественного гнева именно по этой статье.
С.БУНТМАН: Здесь вопрос задают у нас и с помощью SMS +7 985 970-45-45. Сегодня только 2 видеовопроса были, и на сегодня в этой программе больше не будет вопросов. Как вы считаете, в России возможно повторение приморских событий?
Э.ЛИМОНОВ: Ну а что такое приморские события?..
С.БУНТМАН: Имеются в виду приморские партизаны.
Э.ЛИМОНОВ: ...Мы еще с вами не знаем, что такое это, да? Нет результатов даже следствия. Потом, второе. Должны ли мы верить результатам следствия? Мы понятия не имеем, что там было. Может быть, это просто-напросто милицейская провокация, в которой пытаются на какую-то группу молодежи взвалить все совершенные преступления в этом регионе. Мы не знаем.
С.БУНТМАН: Да и не только против милиции – там масса всяких, да.
Э.ЛИМОНОВ: Да, и не только против милиции. Я, вот, отказываюсь давать комментарии на эту тему, пока не будет ясно хотя бы, что же там произошло? Я даже географически не могу совместить все перемещения, которые нам СМИ выдавали, все эти сведения.
С.БУНТМАН: Вы пытались разобраться, да?
Э.ЛИМОНОВ: Я пытался разобраться, да. Я пытался разобраться. Но пока для меня это не складывается. То есть сказать, что вся Россия превратится в Приморье – надо вначале знать, во что превратилось Приморье, что там было? Вероятнее всего, ничего особенного, ничего такого, широкомасштабного.
С.БУНТМАН: Как вы относитесь к селигерским перформансам и выставкам?
Э.ЛИМОНОВ: Привычно. Потому что я вместе с Гарри Каспаровым и Михаилом Михайловичем Касьяновым, мы висели там уже, по-моему, с 2006 года как минимум. Во всяких видах, да? И в виде каких-то... Лица наши были приклеены к телам каких-то голых проституток или бог знает к чему. Я отношусь к этому как к неумным упражнениям вот таких гопников в трусах до асфальта, которых вдруг пробудила к жизни наша умная кремлевская администрация, умная в кавычках, разумеется. То есть это такое, дерьмо такое в российском обществе.
С.БУНТМАН: Насколько вы считаете искренни те люди? Ну, мало ли – может быть, они так думают, что существует «пятая колонна», что существуют враги России, что фашисты – Алексеева, Сванидзе и вы, и Каспаров, и все остальные. Может быть, они, действительно, так думают. И насколько они задерганы за ниточки?
Э.ЛИМОНОВ: Я думаю, что они бесчестны прежде всего. Потому что достаточно открыть в том же интернете, открыть на наши фамилии, нажать на клавиши, вы получите полное представление о том, кто, например, Эдуард Лимонов, что он написал. Написавший то-то и то-то, какие были его статьи, да? Узнаете, что это патриот, на самом деле, да? Например. В моем случае, да? А об Алексеевой вы узнаете другие вещи. Узнаете, что я воевал в Сербии. Человек, вот, я представляю для людей, национально-патриотически настроенных. Эти же идиоты даже не представляют, кто я такой, собственно говоря, да? Другое дело, мне, конечно, можно предъявлять упреки всевозможные как и вам, как и кому угодно. Мы все, может быть, не до конца, не на 99,9% прямо соответствуем стандартам. Но это просто прыщавые кретины, довольные своей вот этой ролью, которую им дает администрация президента играть в каких-то больших людей. Причем, как можно к ним относиться серьезно? Я понимаю Людмилу Михайловну, которая не подает на них в суд, и я никогда – мне в голову не приходило. Чего ради? Как можно? Разве с собакой барина судятся? Собаку барина бьют, если есть возможность, ногой, а если нет, обходят – идут мимо.
С.БУНТМАН: Скажите, пожалуйста, завтра, уже с сегодняшнего дня даже, может быть, со вчерашнего там страшные ограждения на Триумфальной, там автомобильное скоростное шоу, которое непонятно как там происходит. Но для вас это что-то меняет? Хотя бы чисто пространственно?
Э.ЛИМОНОВ: Ровным счетом ничего. Наша задача – прийти туда и встать там, оказаться там физически. Вот и все. Если есть необходимость выкрикивать лозунги, то, ну, может быть, не надо там обижать милицию, кричать против нее «Фашисты!», да? Это, вот, мы сегодня с Людмилой Михайловной на эту тему говорили. Можно кричать «Свобода!», можно кричать «Конституция!», можно кричать там «Права человека!» Вот, по-моему, так. Наша задача – сколько, вот, нас окажется там, душ человеческих, вот столько мы и будем весить на весах истории сегодня и завтра, 31 июля 2010 года. Потом будем весить больше.
С.БУНТМАН: Необходимая вещь, Эдуард, это каким-то образом ограждать себя от провокаторов. Потому что милиция милицией, ОМОН ОМОНом. Существуют провокаторы, существуют настроенные против вас участники других мероприятий. Что с этим делать?
Э.ЛИМОНОВ: А очень сложно ограждать от провокаторов. Пытаться надо, безусловно. Но определить часто провокатора невозможно до того момента, пока он не разбил там стекло рядом или не дал тебе по голове. Как это определить?
С.БУНТМАН: Или не выскочил из-за вас и не набросился на ту же милицию.
Э.ЛИМОНОВ: Или не выскочил, да. Да нет, на милицию они...
С.БУНТМАН: Боятся?
Э.ЛИМОНОВ: Боятся набрасываться – там все нормально. Да не, разберемся. Не надо бояться, ничего страшного. Не стреляют пока, все в порядке. Выходите и своим количеством вы наводите ужас на всех. И все боятся количества. Сейчас – количества.
С.БУНТМАН: Эдуард Лимонов. Спасибо большое. Я хочу сказать нашим слушателям, что завтра в зависимости от того, чем обернется выход на Триумфальную площадь, мы изменим наши программы и, во всяком случае, вы с помощью радио «Эхо Москвы» будете в курсе точном того, что будет происходить там. Спасибо большое. Эдуард Лимонов был в программе «Особое мнение».
Э.ЛИМОНОВ: Да. Спасибо, что пригласили. Спасибо.