Леонид Радзиховский - Особое мнение - 2010-04-09

9 апреля 2010 года

В эфире радиостанции «Эхо Москвы» - журналист Леонид Радзиховский.

Эфир ведет Татьяна Фельгенгауэр.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Здравствуйте. Это программа «Особое мнение». Меня зовут Татьяна Фельгенгауэр. И у меня в гостях сегодня Леонид Радзиховский. Здравствуйте, Леонид.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Здрасьте, Тань.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Работает трансляция на сайте «Эха Москвы», и смски на +7 985 970 4545 - можете присылать свои вопросы Леониду Радзиховскому. Таким образом странным, знаете, наверное, продолжится прошлый эфир, потому что начинали вы с Олей Журавлевой с комментария предложения Дмитрия Медведева наказывать пособников террористов и тех, кто суп варит, и тех, кто белье стирает. Вы тогда сказали, что это просто желание что-то сказать. Ну вот такая вот странная реакция. Нашелся человек, которому еще захотелось сказать - это Владимир Жириновский. Лидер ЛДПР предлагает установить в законодательстве ответственность членов семьи террористов за совершенные ими противоправные действия. Это тоже желание что-то сказать?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Нет, я думаю, это глубоко выстраданная мысль. Дело в том, что по себе судит Владимир Вольфович, как, впрочем, и мы все. Ведь мы все по себе судим. У него действительно семейственность. Его сын, по странному стечению обстоятельств носящий фамилию Лебедев… Правда, и сам Жириновский носит не фамилию своего отца, так что у них это тоже семейное. Ну, короче говоря, его сын, Игорь Лебедев, оказался достойным наследником отца, он возглавляет фракцию, как известно, ЛДПР. Поэтому Жириновский справедливо считает, что сын за отца отвечает, отец за сына, дело семейное. Он переносит это на все остальное. Обычная история, все люди переносят. А вообще, возвращение к обычаям кровной мести в России будет, я думаю, новый интересный этап развития российской государственности.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но это реально может обернуться поправками в законодательство или это все-таки по-прежнему некие такие слова, за которыми вряд ли что-то будет стоять?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Слова, слова, слова… Ни во что это не обернется, ни во что это не провернется. Ибо, еще раз повторяю, переход России официально к традициям кровной мести, по-моему, на сегодняшний день в планы Путина и Медведева не входит. Кровная месть существует, существует она на Кавказе. Для этого им не нужны ценные советы Жириновского, они как-то без него обойдутся. Но записывать кровную месть в качестве государственного закона, я думаю, что пока до такого уровня развития цивилизации мы еще не доросли.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но, с другой стороны, всем известно, что Владимир Жириновский обычно озвучивает те идеи и предложения, которые могут показаться вот такими крайностями, как вы говорите, которые не могут себе позволить озвучить первые лица государства, но это действительно то, к чему они стремятся.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Нет, это миф, который Владимир Вольфович распространяет - что у Путина в голове, то у Жириновского на языке. Это один из многих мифов, которые он распространяет. Практически ни одно из его ценных предложений, про которые он говорил, что они угадывают, предугадывают желания начальства, практически ни одно из его буйных и ценных предложений, буйно-ценных или ценно-буйных, так никуда дальше палаты в Охотном Ряду и не пошло. Так что это из той же самой серии.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Леонид Радзиховский в «Особом мнении». Одна из главных тем, если не самая главная, в новостях на этой неделе - это ситуация в Киргизии. Очень много вопросов по этому поводу. Ну, во-первых, для вас лично этот переворот стал неожиданностью?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Я потрясен. Татьян, не могу прийти в себя третий день. Потрясен.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но все закономерно? Все к тому шло? Или, как выразился господин Путин, президент Киргизии наступил на те же самые грабли, что и его предшественник?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, видите ли, в чем дело, Тань - я не специалист по Киргизии, но я тоже ни черта в этом не понимаю. Мое отличие от специалистов заключается только в том, что я могу это открыто сказать, я за это денег не получаю, а им приходится говорить всякие слова. Владимир Владимирович, я Путина имею в виду, перечислил страшные проблемы Киргизии: взятки, рассаживание своих людей, именуемое по-ученому непотизм, беззаконие, страшное расслоение общества. Вы знаете, я поражен - как Киргизия дошла до жизни такой!

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Похоже на Россию.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Помилуйте, это вы сказали.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Нет, как раз таки я хотела спросить у вас, один из наших слушателей интересуется, возможно ли в России повторение киргизских событий.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, для этого нам надо 140 миллионов киргизов. Тогда, возможно, будет. Так вот, я, конечно, потрясен, как Киргизия дошла до жизни такой. Подумать только - рассаживать на высшие государственные посты людей не в соответствии с их интеллектом, их заслугами, их популярностью, а исключительно по принципу их личной преданности и старинных связей. Такого нет больше ни в одной стране СНГ, я полагаю. Да такого вообще нигде в мире нет, это только в Киргизии творилось. Просто неслыханно.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это был эксклюзивный переворот, да.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Неслыханные вещи. С другой стороны, некоторые циники и некоторые скептики говорят, что нечто подобное есть и в других странах СНГ.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но вы им, конечно, не верите.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, я смотрю вокруг себя и не могу в это верить, потому что этого нет. Мои глаза мне этого не показывают. Но некоторые скептики и циники говорят, что это есть и в других странах СНГ. А некоторые профессиональные русофобы говорят, что нечто подобное есть и в отдельных регионах Российской Федерации. В отдаленных сельских районах и так далее. Вот. Но заметьте при этом, что событий, подобных киргизским, больше нигде нет. Правильно? Из чего следует простой вывод: взятки, непотизм, то есть рассаживание своих людей на хлебные местечки, беззаконие, расслоение общества совершено не являются условием, достаточным, а часто не являются и условием необходимым, для вооруженных переворотов и бунтов. Вот и все.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Сейчас мы прервемся на небольшой перерыв, и после этого «Особое мнение» с Леонидом Радзиховским, который сегодня предпочитает отшучиваться от всех вопросов, продолжится.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Боже упаси.

РЕКЛАМА

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Продолжается программа «Особое мнение», в которой сегодня выступает Леонид Радзиховский. Немного я его отчитала за то, что он не хочет отвечать на вопросы. Надеюсь, что сейчас уже более серьезно у нас пойдет разговор.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Простите, я больше не буду.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Президент Бакиев остался, в общем-то, как-то в одиночестве. Все от него отказались - ни Россия, ни США, вроде как никто не хочет его поддерживать. А наш интерес вообще какой там? Уже консультации идут с временным правительством, все в Москву прилетели, все так серьезно.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Да. Президент Бакие - называется, «горе побежденным». Не он первый, не он последний в таком положении. Вообще, должен вам сказать, если вы этого не знаете - я хоть и не специалист, но знаю, - является членом СНГ, ОДКБ и даже организации под названием ШОС. Так вот, за время киргизских событий ни одна из вышеуказанных организаций не почесалась. Или, по крайней мере, если она и чесалась, то звука этого чесания было не слышно. Вообще говоря, представьте себе, что в Европе в какой-то стране происходит революция, да еще с кровью, с жертвами и так далее, при этом Евросоюз, Европарламент, НАТО вообще не интересуются - да пропадите вы пропадом. Служенье муз не терпит суеты, прекрасное должно быть величаво. СНГ, ШОС, ОДКБ пальцем о палец не ударили. Разбирайтесь сами. Это лишний раз доказывает величие, мудрость, прозорливость, а главное, реальность этих могучих организаций. Что касается Бакиев и компании, то я бы сказал следующее. Сейчас только ленивый в него не плюет и только ленивый его не ругает. В тот день, когда журналисты 1-го канала и 2-го канала не объяснили нам, что за переворотом в Киргизии стоят зловещие иностранные силы, что это инспирировано международными центрами, тут я сразу понял, что по крайней мере одна сила от него отступилась, а именно - российское руководство. По-видимому, этот бедолага Бакиев достал не только своих жителей, но достал он и Россию, и США, и так далее.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Американской базой «Манас», например.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Да, я думаю, что американцы справедливо считают, что при любом новом руководителе никто их с этой базы не попрет, все у них будет как надо, и наши считают, что от перемены мест Бакиевых Киргизия не меняется. Но вообще-то говоря, возвращаясь в целом к этим киргизским событиям, я бы сказал, что крайне низкий уровень жизни и крайне высокий уровень коррупции, и полное беззаконие, и так далее - это норма жизни очень многих стран СНГ. Если отбросить слова про крайне низкий уровень жизни, то это, в общем, норма жизни России, что само по себе абсолютно ничего не означает - не чревато ни потрясениями, ничем. И вот некоторые российские оппозиционеры, которые уже пустились в пляс на сайтах и пишут, что вот, мол, Путин, смотрите на Бакиева, - глупости это все. Революции не происходят, потому что люди плохо живут. Если бы это было так, то многие страны, половина стран мира, жили бы в состоянии перманентной революции. Революция - это результат многих вещей. Это и уровень культуры народа, и уровень государственного строительства. Ведь Киргизия, надо сказать, никогда в жизни не была государством. Вот Таджикистан был, Узбекистан был. Ну, по-другому называлось - допустим, Бухарское ханство и так далее, но какие-то государственные организации у них были. В Киргизии никогда своего государства не было. И я думаю, что то, что мы сейчас наблюдаем в Киргизии, это просто в принципе процесс становления нового, никогда раньше не бывшего киргизского государства. В условиях, конечно, страшной нищеты, полного отсутствия правовой культуры и так далее. Вот так они потихонечку, как ребенок - сделает шаг, упадет, нос разобьет, потом опять…

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А главным другом этого нового возрождающегося государства будет Россия, или нет?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Да нет, почему? Никакая им Россия не друг и не враг, а так.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А чего же они приехали на консультации сюда так быстренько и говорят, что, может быть, миротворцев наших будут использовать? Военных наших в качестве миротворцев, вот так скажем.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Использовать наших миротворцев, я думаю, они, не будь дураки, не отказались бы. Не факт, что Россия горит желанием посылать их.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Послали 1ё50 военных.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: А, ну если 150…

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Киргизия не очень большая.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Всего лишь пять миллионов жителей.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Наши 150 военных, я думаю, быстро там наведут мир.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Вопроса нет. Так вот, видите ли, я думаю, что про эту киргизскую ситуацию можно сказать так. Что такое киргизская демократия, мы сейчас наблюдаем во всей красе. Что такое киргизский порядок и авторитарный строй, можно было видеть несколько месяцев назад. И, в общем, народ достоин своего правителя, а правитель достоин своего народа. И я этим ни в коей мере не хочу обидеть киргизов и сказать, что они какой-то не такой народ, что они, допустим, народ хуже, чем датчане или разные прочие шведы. Ничего подобного. Просто у каждого свой исторический опыт. Вот у народа Киргизии такой исторический опыт. И они постепенно сейчас… я еще раз говорю, впервые 20 лет назад им на голову свалилась эта независимость, они нарабатывают медленно, по шажку, хотя в 21-м веке все происходит, конечно, значительно быстрее, чем в Средние века, нарабатывают опыт государственного строительства. Поэтому, я думаю, еще много раз. Требуйте долива пива после отстоя пены. Еще много раз эта пена поднимется, еще много раз ее сольют, отстоится.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Все это естественный процесс.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Абсолютно естественный процесс. И постепенно они придут к каким-то более стабильным формам государственного строительства, когда, например, революции, неизбежные в таких странах молодых, будут происходить все-таки не по такому сценарию, а по сценарию, допустим, молдавскому, где разбили мало носов, или по сценарию украинскому, где вообще носов не разбили. А там, глядишь, лет через 50-60 и вообще не понадобится сбрасывать правителей - будут их избирать. Why not?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это программа «Особое мнение», в которой сегодня выступает Леонид Радзиховский. Несколько вопросов нам пришло с просьбой прокомментировать мероприятия траурные в Катыни. Выступал в среду там российский премьер, сделал несколько заявлений, сказал, что сталинским преступлениям нет оправдания. Ну, много всего сказал Владимир Путин. Вы его выступление как воспринимаете - как такой уместный жест в какой-то ситуации или это серьезная позиция Российской Федерации, это какой-то серьезный шаг вперед в отношениях с Польшей?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: В отношениях с Польшей, я не думаю, что это серьезный шаг вперед. Ну а что еще оставалось России сказать? «Перебили мы вас и правильно сделали, и еще будем убивать»? Что еще сказать-то? Естественно, он сказал, что это преступление, что ему нет оправдания. Потому что больше в этой ситуации говорить нечего. Что касается самой Катыни, то тут вообще обсуждать нечего. Это пункт какого-то помешательства у группы товарищей.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть вы согласитесь с Путиным, который говорит, что вся правда по событиям в Катыни уже открыта?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Чего там открывать? Она известна, эта правда, 70 лет как. Понимаете, когда люди говорят, что все документы подделаны, то мне хочется этих людей спросить: вы кто? Паспорт на стол - докажите, что ваш паспорт не подделан. Мало ли что вы называетесь Шевченко или Проханов - может быть, вас по дороге убили, американский шпион подделался, загримировался. Подумаешь, паспорт! Давайте проведем графологическую экспертизу вашего паспорта, посмотрим, что там на фотографии, не подклеена ли фотография, отпечатки пальцев снимем. После этого будем с вами вообще разговаривать. Ну, это все из области «большой шизы», так сказать. Другое дело: почему народ заклинился? Вот это более интересный вопрос. Почему народ безумно заклинился по поводу Катыни? Смотрите, тот факт, что перебили несколько миллионов человек в нашей стране, никто и не думает отрицать. А вот по поводу Катыни просто рехнулись.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Почему?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: За Катынью для нас земли нет. Велика Россия, отступать некуда, позади Катынь. Вот вцепились в эту Катынь, как пьяный в дверную ручку - ни туда, ни сюда. Понимаете, если бы считалось, что у нас в течение сталинского времени было более или менее правовое демократическое государство и вдруг на тебе, Катынь, я бы понимал силу споров. Или у нас правовое демократическое государство, или у нас террористическая диктатура. Но когда все знают, что у нас была самая что ни на есть террористическая диктатура, осуществляемая маньяком и серийным убийцей и с этим, в принципе, никто не спорит, ну вот по поводу Катыни - застрелимся, но не отдадим! Что миллионы перебиди, фиг с ними, а вот за эти 20 тысяч зарежемся. Это интересно, почему, что за психоз такой с Катынью связан. А психоз этот, мне кажется, связан вот с чем. Поляки. Не отдадим полякам. «Довольно мне пред гордою полячкой унижаться! Царевич я!» Полякам не отдадим.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Были б не поляки, все было бы в порядке? И реабилитировали бы всех? И Главная военная прокуратура другие принимала бы решения?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Не было бы поляков, дорогая Таня, вообще бы ничего не было. Дело в том… вы, как говорится, будете очень смеяться, но в тех захоронениях, которые есть в Катыни, лежит намного больше самых что ни на есть русских, советских людей, расстрелянных точно тем же способом - руки связаны за спиной, головку наклонили, и пуля в затылок, - точно теми же самыми палачами, имена которых, к слову сказать, прекрасно известны. Не только товарища Сталина и его ближайших подельников, но и конкретных палачей. Так вот, это абсолютно никого - ни Главную военную прокуратуру, ни малую военную прокуратуру - не волнует. Вот экспортные покаяния, покаяния в экспортном исполнении перед поляками, а завтра, глядишь, еще перед кем-то, это высокая международная политика. А что своих миллионы убивали, да и фиг-то с ними, никого это не интересует. Вот это и есть национальная трагедия России, выражающаяся в помутнении национального рассудка, в помутнении национального разума, когда каяться по поводу Катыни можно перед поляками, но в голову не приходит говорить о том, что мы, наш народ, наша собственная страна была растоптана, изгажена, что убили миллионы, а запугали и отравили десятки и сотни миллионов… Вот в нормальной стране люди думают о себе, о своем народе, о его несчастьях. В сумасшедшей стране люди думают о внешнем престиже и о склоках с поляками. Понимаете, Катынь - это военное преступление, это преступление против человечества. Но меня абсолютно не интересуют поляки, ну вот ни в малейшей степени. Да, надо признать это преступление и думать не о поляках. Поляки - это поляки, сами с собой разберутся, и с нами разберутся. Что действительно важно для нашего общества, это те страшные и неслыханные преступления, которые были у нас, и что еще гораздо важнее - убитых не воскресишь, но вот что еще гораздо важнее - что нас это не волнует и что когда говорят об этой несчастной Катыни, говорят бред сумасшедшего. Как это повлияет на отношения с Польшей? Это влиять должно на отношения с собой. Понимаете?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Хорошо, вот вам отношения с собой. Несколько цифр. По исследованию Левада-Центра, 38% россиян считают преступлением расстрел польских офицеров в Катыни, 15% - геноцидом, а 14% оправдывают этот факт условиями военного времени. На вопрос, кто виноват, 53% не могут назвать главных организаторов катынских событий, 19% возлагают ответственность на сталинское руководство, а 28% - на гитлеровскую Германию.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Я и говорю - это национальная катастрофа, только отнюдь не Польши. Отнюдь не Польши. В названой вами статистике есть две катастрофы. Первая - то, что вы сами сказали: эти идиотские цифры, безумные цифры. А второе, гораздо большее - что вообще, еще раз повторяю, говорят о Катыни применительно к полякам. Понимаете, господа «идеоты», в Катыни лежит, конкретно в Катыни, вдвое больше трупов советских людей. Но не вдвое больше, а в сотни раз больше ваших людей убили те же самые люди, но вы об этом вообще не думаете, потому что вас сломали раз и навсегда.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Сейчас небольшой перерыв, и мы продолжим.

НОВОСТИ

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Продолжается программа «Особое мнение». Меня зовут Татьяна Фельгенгауэр. Вместе со мной в студии Леонид Радзиховский. Можете на нас посмотреть - на нашем сайте echo.msk.ru идет прямая трансляция, и смс тоже работает - +7 985 970 4545. Закончили мы перед перерывом на Катыни.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Я не могу закончить, ну что вы…

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну добавьте еще, что вы хотите сказать про Катынь, что вы еще не успели.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Не про Катынь. Про Катынь я ничего сказать не хочу. Я еще раз повторяю, это общеизвестное военное преступление. Кстати, никакой это не геноцид. Поляки говорят, что это геноцид. Это неправда. Геноцид - это истребление народа. В это же самое время миллионы поляков спокойно жили в Советском Союзе, никто их не истреблял. Военное преступление, преступление против человечности. Проблема заключается, естественно, не в поляках и, естественно, не в Катыни, а только в нас. Это я говорил. Я вот что хочу сказать. До тех пор, пока у нас путают «окопы Сталинграда» и «окопы сталинизма», не только об исторической памяти, бог с ней, с исторической памятью, в конце концов, а о нормальном развитии общества сегодня речи идти не может.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А вот история с плакатами Сталина в Москве?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну я вот про это и говорю, да.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это те самые «окопы Сталинграда» и «окопы сталинизма»?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Да. Вот «окопы Сталинграда» и «окопы сталинизма» - это разные окопы, но в больных мозгах наших людей это одни окопы. И когда «наш палач» говорят не в том смысле, что «наш» - это тот, который истреблял нас, а «наш» - это в том смысле, которого мы должны защищать, потому что он наш. Вот пока такой выверт больного национального сознания имеет место быть, отнюдь не исторически, а сегодня наша страна так и будет больной страной, которая в трех соснах блуждает. Потому что эта болезнь касается не Сталина - как говорится, «вмэр Максим, да и хрен с ним», касается не Сталина, а касается отношения к дню сегодняшнему. И ровно поэтому многие бюрократы, в частности Лужков, по инстинкту защищают тот строй. Даром он не нужен. Сталин их интересует, как прошлогодний снег. Их интересует совсем другое: запутать общество, чтобы общество себя не отличало от тех, кто это общество давит, кто этим обществом командует, кто над этим обществом издевается. Мы все вместе. Мы вместе. Вместе против поляков. Вместе против еще кого-то.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но непонятно, в каком.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Очень хорошо понятно, в каком мы месте, и место это все знают. Правда, назвать его в вашей передаче я никак не рискую. Но до тех пор, пока мы в этом месте все вместе, мы из него никогда в другое место не выйдем. И пока у нас покаяние исключительно перед поляками и исключительно в экспортном исполнении, мы из этого места тоже не выйдем. И путать, объединять палача и жертву и говорить «мы все вместе» - это значит, что жертвы отравлены палачеством до такой степени, что они действительно потеряли всякую ориентировку в мире. Это и есть наша национальная трагедия. Отнюдь не Катынь. Понимаете?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А вы считаете, что в словах Путина было какое-то покаяние?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, еще раз повторяю, это экспортное исполнение, которое было и до Путина. То же самое говорил Горбачев. И то же самое говорил Ельцин. И Ельцин на колени становился. Дорогая Таня, ни одно государство в мире не любит каяться перед другим государством. И если бы внутри нашей страны с теми людьми, которые эту страну растоптали, уничтожили и, извините, просмердили насквозь. Вот если бы с этими людьми внутри страны разобрались, до меня бы абсолютно не интересовали наши отношения с Польшей. Можно каяться, можно не каяться. Американцы не каются за бомбардировку Хиросимы, хотя до сих пор там люди умирают. И так далее. Вообще, каяться ни одна страна, а тем более страна-победитель перед другой страной не любит. Преступления совершали все, но если вы не желаете каяться перед своим народом и если правопреемница власти не желает говорить, что власть в России бывает преступной по отношению к своему народу и что принципы построения власти надо менять кардинально по отношению к своему народу, вот это проблема. А как Россия выстраивает отношения с сопредельными странами, это не вторая, это 22-я проблема. Хотя, конечно, преступления надо признавать. Бить лысиной по паркету и размазывать слезы по щекам не обязательно, тем более все это лицемерие чистейшее, но преступления вообще надо признавать.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это программа «Особое мнение», в которой сегодня выступает Леонид Радзиховский. Еще одна важная тема недели - это договор СНВ. Дмитрий Медведев, Барак Обама - все благостно, красиво, под вспышками фотокамер.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Вы переняли у меня манеру иронизировать. Понял.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть вам больше нечего сказать про подписанный договор?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну почему же?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Важный шаг?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Куда?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вперед, во взаимоотношениях России и Америки. Вперед к безъядерному миру. Барак Обама отрабатывает Нобелевскую премию.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ага, а Медведев надеется получить.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Наверное.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Безъядерного мира не будет. Это бессмысленная болтовня. И военного аспекта в отношениях между Россией и США тоже не существует. Я вот вчера включил телевизор и посмотрел, как группа товарищей бесновалась на экране и кричала, сколько ракет у американцев и сколько у нас, и сколько бомб у американцев и сколько у нас, и могут ли они нанести по нам превентивный удар, и так далее. Вот до тех пор, пока сознание нашего общества отравлено этим бредом, этой шизофрений, опять же, здорового общества у нас не будет. Понимаете, вот есть такая страна Бразилия. БРИК - Бразилия, Россия, Индия, Китай. Вот Бразилия не имеет атомного оружия. Вообще. И бразильцы не волнуются о том, нанесут ли по ним США термоядерный удар, гарантированно безответный термоядерный удар, или не нанесет. Естественно, на это патриоты России ответят: «А фигли американцам наносить удар по Бразилии? В Бразилии нет нефти и газа». Ну, собственно говоря, зачем наносить удар по странам, где есть нефть и газ, непонятно, но отлично, примем эту логику. Вот страна под названием Саудовская Аравия имеет такое количество нефти и такой отличной нефти, что нам еще и не снилось, и нефть эта принадлежит Саудовской Аравии, американцы ее только разрабатывают. И никто ни по ком не наносит термоядерные удары. И так далее. У Франции гораздо меньше ядерного оружия, чем у США. А у Германии и Японии вообще его нет. И американцы по ним не наносят удары.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну замечательно. А теперь мы будем все вместе обороняться от Ирана.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Минуточку. Хотя Япония - это серьезнейший экономический конкурент США, в отличие от России. Поэтому я считаю, что, во-первых, опять же, чтобы поменьше бесновались взволнованные граждане, означает ли это, что России не нужно оружие? Нет, не означает. России нужно оружие, и России нужно ядерное оружие. Отнюдь не против США, а против совсем других государств, которые действительно при случае были не против поживиться русской территорией. Поэтому ядерное оружие России нужно. Это первое. Второе. Договор с США, как бы он не был оформлен, военного значения не имеет по той простой причине, что воевать ни Россия с США, ни США с Россией не собираются и не будут. К слову сказать, в 50-м году у Америки было больше 1000 ядерных боезарядов, у Советского Союза, заметьте, у сталинского Советского Союза, было 20 ядерных боезарядов, и Америка не напала и не воевала с Советским Союзом, имея гарантированное гигантское ядерное преимущество, а тут, кстати, еще и подвернулась война в Корее. Ядерная война - это серьезная штучка, ее просто так никто не начнет. Поэтому военного значения отношения России и США реально не имеют. А что важно в этом договоре? Важно следующее. Это действительно шаг к сближению с США. Это сближение абсолютно необходимо России совершенно не в военном аспекте и даже не в аспекте борьбы с международным терроризмом, хотя это важная тема.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А что это, политика? Экономика?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Это экономика. Это политика, которая есть концентрированная экономика. Номер под названием «встаем с колен, продолжая лежать на боку и кланяться начальству» накрылся. Проект под названием «энергетическая сверхдержава» приказал долго жить. Но проект приказал долго жить, а Россия-то осталась, какие-то проекты ей нужны. И с того момента, когда выяснилось, что зря мы трясемся по поводу своей энергетической сверхдержавности и нам действительно физически необходимо менять свою экономику, модернизироваться и так далее, не буду повторяться, с этого момента развернутые контакты с Западом перестали быть темой для трепа, а стали просто вопросом физического выживания страны. Потому что Северная Корея и Иран и Венесуэла и Палестина - великолепные страны, много там чего есть хорошего, но вот разжиться там технологиями, увы, к сожалению, невозможно, кроме технологии шахидов, но это у нас вполне успешно переняли. Так вот, контакты настоящие с Западом для России сегодня представляются физической необходимостью. Это первое. И второе: крайне важны эти контакты для наших политиков, потому что в условиях роста оппозиционных настроений, который будет, российскому руководству важно опереться на политическую поддержку Запада. Поэтому дрейф России в сторону Запада столь же неизбежен…

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Запад - это США или Европа?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Это в большей степени США. Этот дрейф столь же неизбежен, сколь крайне труден для России. А о трудностях мы с вами поговорим после эфира.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Спасибо большое. Это была программа «Особое мнение», в которой сегодня выступал Леонид Радзиховский. Всем счастливо.