Константин Ремчуков - Особое мнение - 2010-04-06

Н.АСАДОВА: 19 часов и 8 минут в Москве, это, действительно, передача «Особое мнение» и она будет идти в прямом эфире телекомпании RTVi и радиостанции «Эхо Москвы». А также вы можете смотреть нас в прямом эфире, видеотрансляцию на сайте echo.msk.ru. И сегодня своим особым мнением с нами поделится Константин Ремчуков, и вести беседу буду я, Наргиз Асадова. Здравствуйте.

К.РЕМЧУКОВ: Здравствуйте. Почему ты называешь «Арамчуков»?

Н.АСАДОВА: Ремчуков.

К.РЕМЧУКОВ: Рем, Рем.

Н.АСАДОВА: Хорошо. Константин Ремчуков, главный редактор «Независимой газеты». Так вам больше нравится?

К.РЕМЧУКОВ: Ну, точнее соответствует.

Н.АСАДОВА: Хорошо. (все смеются) Так, я вас покажу сейчас и те, кто смотрит нас в интернете, могут теперь вас видеть. В прошлый раз когда мы с вами беседовали – это было, по-моему, 2 марта – вы анонсировали статью Михаила Ходорковского, которая называлась «Узаконенное насилие». И она была опубликована в вашей газете 3 марта. История эта имеет продолжение, как мы знаем, потому что депутат ЛДПР Сергей Абельцев написал письмо Генпрокурору Чайке, в котором он объявил Михаила Ходорковского и вашу газету заодно в том, что в газете содержались призывы к экстремизму, экстремистские высказывания и так далее. Чем закончилась эта история?

К.РЕМЧУКОВ: Она еще не закончилась, потому что, мне кажется, она закончится официальным сообщением из прокуратуры нам, я так полагаю, когда прокуроры примут решение по поводу заявления депутата. Пока вчера наш адвокат Раиса Беляновна Ганапольская с доверенностью от газеты ходила со всем набором документов регистрационных нашей газеты, разрешением Минпечати, справками, ИНН и с приказами о назначении меня главным редактором, со всеми этими документами, и 2 часа она провела в прокуратуре Центрального округа, где в письменном виде дала пояснения по сути претензий Абельцева.

Н.АСАДОВА: А в чем суть-то претензий? Потому что это так нигде и не говорится об этом ничего.

К.РЕМЧУКОВ: У меня очень странное ощущение осталось от этой бумаги и очень огорчило меня. Потому что, ну, Абельцев – человек известный, с моей точки зрения, не очень умный, не очень эрудированный. Я слышал вчера его по одному из каналов, когда он говорил, и через каждое слово шло «м-ле, м-ле» такое вот. Ну, такой, совершенно характерный типаж. Ну, бог с ним, он давно депутат и славится многими импозантными решениями для политика.

Но как прокуратура Генеральная? Вот, я просто не знаю – может быть, это по закону так положено? Потому что пишет человек письмо и, значит, Генпрокуратура адресует в Московскую прокуратуру. В том письме, которое мы получили из прокуратуры Центрального округа, было сказано «Во исполнение поручения Московской Городской прокуратуры» начинается расследование. Отвлекают людей. Тут стреляют, взрывают, воруют – ну, как бы, есть чем заниматься, мне кажется, прокурорским. Вот они нашли, что Ходорковский в своей статье и я, напечатав, есть признаки экстремизма и призывы чуть ли не к изменению конституционного строя.

При этом когда ты смотришь текст Абельцева, то у него все в кавычках, какие-то фразы – «несистемная оппозиция» что-то делает, в результате снизу и кровью. Ты думаешь «Ну надо же какие вещи пишет». Потом я взял еще раз статью Ходорковского, прочитал. Нет, это достаточно стандартный для этой стилистики статьи пассаж, в которой Ходорковский рассуждает о нашей системе и говорит длинное предложение через точку с запятой два «либо». «Либо сверху политическое руководство страны произведет изменения в соответствии с Конституцией» - понятно же, что человек когда такое пишет, нету никаких антиконституционных мотивов. «Либо, - он пишет, - это будет решено традиционным для России кровавым способом снизу». То есть, вот, я своими словами говорю, но, на самом деле, так говорится: «Либо, либо». Либо будет так, либо так, два рассуждения.

Н.АСАДОВА: То есть высказывается некое предположение.

К.РЕМЧУКОВ: И вот это вот... Причем, Абельцев – он бы мне... Вот я думаю, ну, вот как вот? К нему относиться можно по-разному, но с моей точки зрения, он просто, ну вот, по отношению ко мне, он повел себя абсолютно непорядочно. Он требует за мое преступление, пишет, да? Что если там будет преступление, уголовное дело. Ну, вот, как можно человеку уголовное дело требовать? Это депутат. За преступления. Публикация статьи, XXI век, есть какой-то набор представлений о свободе. Есть постановка вопроса о том, что наша судебная система далека от совершенства. Эта постановка вопроса помимо, ну, как бы, оппозиции неоднократно и достаточно подробно ставилась высшими руководителями страны, Путиным и Медведевым. В рамках этого обсуждения можно рассматривать «Ходорковский дал свою точку зрения на эту проблему». Причем, эта точка зрения не профессора, который сидит здесь на кафедре и рассуждает, как усовершенствовать систему, а человек, который сидит 6,5 лет и знает, и понимает все это изнутри. И вот за это требовать заведения уголовного дела и квалифицировать это преступлением – это низко, по-человечески, не вызывает никакого уважения и, с моей точки зрения, очень глупо.

Н.АСАДОВА: Ну, вот, сообщение было, что представители прокуратуры Центрального административного округа Москвы не нашли оснований для предъявления обвинений вашей газете.

К.РЕМЧУКОВ: Это конкретная девушка, младший лейтенант. Это Интерфакс дал тоже. Я так понимаю, что очень странно тоже, почему они поспешили. Мне звонил этот парень из Интерфакса, я ему сказал ровно то, что было. Эта девушка, младший лейтенант, которая получила письменное объяснение нашей газеты, сказала «Я не вижу. Но вы поймите, не я принимаю решения – решение будет принимать руководство». На этом мы расстались.

Н.АСАДОВА: Я напомню, что в прямом эфире RTVi и «Эха Москвы» Константин Ремчуков, главный редактор «Независимой газеты». Мы прервемся на одну минуту рекламы, а потом вернемся в эту студию.

РЕКЛАМА

Н.АСАДОВА: 19 часов и 16 минут в Москве, это передача «Особое мнение». У микрофона Наргиз Асадова и своим особым мнением с нами сегодня делится Константин Ремчуков, главный редактор «Независимой газеты». А я напомню для наших зрителей и слушателей телефоны для SMS +7 985 970-45-45 – вы можете присылать свои вопросы Константину Ремчукову в прямой эфир, мы обязательно их прочтем, если они, конечно, будут достойны того. Вы знаете, на сайт к вам тоже пришло огромное количество вопросов, как обычно. И через один буквально...

К.РЕМЧУКОВ: Наверное, не столько, сколько Михаилу Барщевскому?

Н.АСАДОВА: Ну, конечно – вы же не ездите с мигалкой.

К.РЕМЧУКОВ: Нет. Но я с ней хожу. (смеется)

Н.АСАДОВА: А, понятно. Ну, вот, когда будете ездить, то побьете рекорды тоже. Ну, вот, вас спрашивают про друге. Вас спрашивают и просят вас прокомментировать экономическую ситуацию сейчас в России. И главное, что у нас теперь есть повод, потому что сегодняшняя первая полоса, которая обильно цитировалась во всех СМИ, «Независимой газеты» пишет о том, что за первые 3 месяца 2010 года чистый отток капитала из России достиг почти 13 миллиардов долларов. И такие данные сообщил вчера Центробанк. При этом почти 12 миллиардов долларов были вывезены по серым схемам. О чем это говорит?

К.РЕМЧУКОВ: Это говорит о том, что доверие к нашей экономике не восстановлено. Это говорит о том, что частный бизнес не хочет совершать инвестиции в нашу экономику. Еще есть показатели по итогам прошлого года, 17,5% падение инвестиций в собственный капитал. Это тоже очень тревожный показатель, потому что если бизнес не вкладывает деньги в собственный капитал, то это говорит о том, что он не собирается сдавать новые рабочие места. Это плохо.

Н.АСАДОВА: А говорит ли это о каком-то недоверии еще властям, потому что все, что мы слышим, это разговор о модернизации. И, конечно же, деньги бы не помешали, особенно, в общем-то, собственных граждан.

К.РЕМЧУКОВ: Нет. Ну, модернизация в данном случае так далеко, модернизация от инвестиций в собственный капитал, и от этого вывоза, что даже не об этом. Это, в принципе, ситуация неустойчивая как базовые проблемы России, которые в результате кризиса усугубились, - это отсутствие конкуренции, неконкурентный доступ к ресурсам, когда какие-то крупные структуры, связанные с государством, получают доступ к финансовым ресурсам на неконкурентной основе. А денег на конкурентной основе трудно получить, тем более дешевых. Стоимость капиталов по-прежнему высока в стране. И сегодня Кудрин выступал в высшей школе экономики и скорректировал недавнее заявление руководителя Центробанка Игнатьева, который обещал, что где-то на 15-20% увеличится кредитный портфель российских банков в 2010 году. Кудрин сказал: «На 5-10%». А экспертов, которых мы сегодня попросили, они говорят, что «судя по настроениям в бизнесе, кредитный портфель банков в этом году может вообще не увеличиться или даже уменьшиться». А откуда, как бы, деньги? Деньги либо из прибыли вы вкладываете в свою экономику, либо вы берете кредиты. Ну, либо вы привлекаете и размещаете деньги с рынка.

Вот поэтому мне кажется, что положение российской экономики за рамками экспортных отраслей, связанных с нефтью и газом. При этом и по нефти, и по газу тоже есть большие проблемы и неэффективность Газпрома как монопольной структуры совершенно очевидна. Очень низкое качество управления, и в мире меняется ситуация. Американцы в течение двух лет освоили технологию получения сланцевого газа и резко изменили баланс потребностей в мире. Поэтому многие радужные картины, которые рисовались еще пару лет назад, не выглядят такими радужными. Путин выступает и упорствует в своем видении этой картины, что нужно строить трубопроводы, для того чтобы поставлять в Европу газ. В Китай будет и нефть, и газ, в том числе и сжиженный. Но, все-таки, не так очевидно, что мировая конъюнктура и спрос на российский газ будут устойчивыми, и эти колоссальные много десятков миллиардов долларов инвестиций в эти трубопроводы скоро отобьются.

В этом контексте российские власти принимают решение начинать процесс выравнивания внутренних цен на газ с мировыми. Таким образом, чтобы где-то к 2014 году за 4 года завершить этот процесс, и наши цены внутри страны будут такими же, как на внешнем рынке. Вот, все это говорит о том, что даже у этих таких лакомых отраслей нашей экономики будут проблемы в ближайшие годы. А, вот, у отраслей, ориентированных на внутренний рынок, у региональной экономики, мне кажется, импульсов для развития не так много вообще.

При этом мы понимаем, что российская экономика в значительной степени связана с мировой экономикой, и со спросом на продукцию российского экспорта, которая потом через мультипликатор будет оказывать воздействие на внутреннюю российскую экономику. Здесь надо сказать, что внимательно наблюдаю я и за американской экономикой, и за китайской экономикой. Американская экономика в краткосрочном плане демонстрирует признаки позитивного развития, но они увеличили очень сильно государственный долг через дефицит и даже изменяли закон – на 1,4 триллиона долларов увеличили размер – он был 12,6, сейчас 4,4, то есть на 1,5 триллиона долларов. Конечно, такая долговая нагрузка сказывается на доверии в целом к валюте, и поэтому Гринспин выступал пару недель назад или неделю назад, и он говорил, что «следите за показателем 10-процентных бондов американских. Если они превысят 4%, это будет говорить о том, что доверие к американской валюте снижается».

Я, вот, сейчас к вам выезжал, зашел на сайт, посмотрел: 3,96 была процентная ставка, а неделю назад она была 3,87. Это говорит о том, что цена заимствований для американского правительства увеличивается, и Гринспин – достаточно опытный экономист – если он говорит, что 4% это критическая цифра, то будем внимательно смотреть.

Н.АСАДОВА: Ну, в общем, приближается.

К.РЕМЧУКОВ: У Китая предупреждают, может произойти проблема на фондовом рынке. Китай растет быстро, но почему-то многие серьезные экономисты считают, что у Китая может лопнуть пузырь. Если китайский фондовый рынок лопнет, то, конечно, будет всем нелегко, потому что Китай – один из генераторов роста в мире.

Так что, несмотря на то, что, в целом, экономики нероссийские растут лучше и быстрее, чем мы, но ситуация не такая однозначная. Поэтому я обратил, кстати, внимание, что Кудрин сказал, что реальные расходы бюджета у нас в 2020 году только будут такие, как в 2010-м, в этом. Именно реально.

Н.АСАДОВА: Ничего себе: 10 лет на раскачку.

К.РЕМЧУКОВ: То есть мы 10 лет, фактически впервые Кудрин произнес такие грустные слова, что еще 10 лет реальных расходов бюджета наша страна не увидит.

Н.АСАДОВА: А скажите, как вы думаете, почему именно в этом году происходит отток капитала? Потому что кризис-то, в общем, в прошлом году был.

К.РЕМЧУКОВ: Ну, кризис и сейчас продолжается. Мне кажется, что все ждали более решительной определенной нашей экономической политики в этом году. Потому что в прошлом году была адаптация, Медведев становился президентом и всем хотелось понимать, какое будет движение наших властей в области экономики, как будут конвертироваться прогрессивные слова Медведева в экономическую политику. Но выяснилось в этом году, что реальным экономистом является Владимир Владимирович Путин. И при всем уважении к его колоссальному опыту, меня (мне уже приходилось об этом говорить) очень, ну, как бы... огорчает, наверное, будет неправильное слово, но кажется странным, что у нас экономикой, ну, все серьезные решения принимают не экономисты. Дмитрий Медведев, президент страны – юрист, Путин – юрист, Шувалов, первый вице-премьер – юрист, другой Игорь Иванович Сечин – переводчик, Кудрин – экономист, но не того профиля, как мне кажется, который курирует весь экономический блок. Он хороший консервативный экономист, но слишком консервативный для того, чтобы воплощать в российской экономической модели какую-то экономическую модель, связанную с широкими экономическими знаниями. Набиуллина, кстати, экономист, но у нее почти полномочий никаких нет.

И получается, что в нашей стране ключевых людей, которые принимали решения или советовали лидерам страны принимать решения в пользу тех субъектов экономики, которые станут локомотивом развития, их нет. Потому что у нас, по-прежнему, корпорации крупные государственные являются структурами, которые высасывают деньги из худеющего бюджета. Кстати, дефицит бюджета будет 6,8%, был по прогнозу 6,2% в этом году. На будущий год будет больше 4,5%. И еще через год он будет 3%. Это очень затяжная фаза бюджетного дефицита, с моей точки зрения, с нерациональным расходованием. В основе расходов лежат социальные расходы, что гуманно по отношению к пенсионерам, но абсолютной гирей лежит на экономике и на поддержании социально убогих предприятий, которые, скорее всего, не выйдут из кризиса, а просто потратят эти денежки. Поэтому людей, которые бы могли воспользоваться кризисом и классическую фразу, что «кризис – это и риски, и возможности конвертировать возможности», я просто не вижу никого из этих людей рядом. И Медведев не играет никакой решающей роли как президент в этом вопросе, он фактически говорит о каких-то отдаленных проектах.

Н.АСАДОВА: Вот, Медведев говорит, например, сегодня он выступал на заседании Совета по противодействию коррупции и говорил о новом проекте национальной стратегии по противодействию той самой коррупции. В частности, было предложено декларацию о доходах всем сотрудникам кремлевской администрации опубликовать, которые в соответствии с подписанным ранее указом в этом году уже отчитались о своих доходах и имуществе. То есть еще раз декларации свои опубликовать. Это, вообще, поможет бороться с коррупцией?

К.РЕМЧУКОВ: Ну, поможет, конечно, если честно опубликуют.

Н.АСАДОВА: А вы думаете, они честно опубликуют?

К.РЕМЧУКОВ: Нет, ну, если ты чего-то публикуешь, ты же, как бы, думаешь о том, что твой закон надо чтобы исполняли. Если ты подписываешь и сразу знаешь, что его нельзя выполнить, то лучше не подписывать, да? Как в «Маленьком принципе» кто-то кому-то объяснял (я помню, с детства запомнил), что если вы прикажете, чтобы солнце не вставало, ну, что толку от вашего приказа? Оно же все равно встанет. Поэтому вы думайте, чего вы хотите. Вот, если он приказывает, чтобы опубликовали декларацию, он должен обеспечить, чтобы проверили и сказали, что «у тебя такое-то, такое-то, такое-то правдивое описание имущества, а вот такое и такое – не правдивое. Объяснись».

Ну, опять, вот, к экономическому росту, то, что они будут, к реальным проблемам, которые людям, которые в бизнесе, - они должны понимать, что они могут вкладывать деньги. Мы не можем вкладывать деньги, особенно при той долговой задолженности. У нас долговая задолженность, все-таки, преимущественно частного сектора накопилась к моменту кризиса. Это по-прежнему порядка 490 миллиардов долларов и внешняя задолженность, и внутри страны задолженность. И мы неоднократно говорили в этой студии о том, что целевая функция бизнеса, когда у него большие долги, меняется. Бизнес думает о том, как ему погасить долги. Вот, помочь бизнесу погасить плохие долги с тем, чтобы освободить ему руки для новых инвестиций, вот этой реальной политикой никто не занимается у нас.

Н.АСАДОВА: Ну как? Выдают же кредиты и помогают. Тому же Дерипаске погасить его долги. Это же было.

К.РЕМЧУКОВ: Давайте про Дерипаску поговорим чуть позже, да?

Н.АСАДОВА: Хорошо. Я напомню, что это особое мнение Константина Ремчукова, главного редактора «Независимой газеты». Мы прервемся на новости и рекламу, и через 3 минуты вернемся в эту студию.

НОВОСТИ

Н.АСАДОВА: 19:33 в Москве, это «Особое мнение» Константина Ремчукова, главного редактора «Независимой газеты». Веду сегодня передачу я, Наргиз Асадова. Напомню, что у нас идет видеотрансляция в интернете по адресу echo.msk.ru – заходите, смотрите, слушайте. И можете присылать свои вопросы в прямой эфир по телефону +7 985 970-45-45. Мы начали говорить о коррупции, о том, как с ней бороться. И вы сказали, что нужно как-то помогать бизнесу справляться с долгами. И я вам просто напомнила о том, что, в общем-то, государство довольно много денег потратило на крупный бизнес, на представителей крупного бизнеса. Помогаем справиться с долгами, не так ли?

К.РЕМЧУКОВ: Ну, я немножко о других долгах говорил. Я говорил о том, что ситуация для многих бизнесменов критически плоха потому, что когда они брали взаймы на рынке, а вся модель экономического развития России до этого кризиса была моделью долгового финансирования, когда государство приняло решение, что деньги внутри страны будут дорогими и труднодоступными. И государство будет накапливать золотовалютные резервы и всевозможные фонды будущего поколения, резервный фонд и так далее. Это была стратегия, естественная для государственников, потому что государственники в лице Путина и его команды думают только о государстве, а все остальные являются такими, производными уже субъектами экономической деятельности.

В этих условиях примерно такую же сумму, какую накопило наше правительство, частные компании и банки заимствовали за рубежом, 500 миллиардов долларов. Но они закладывали в обеспечение полученных займов свои активы, стоимость которых была высока. И, предположим, Дерипаска при цене компании в 60 миллиардов долларов – это Русал плюс Норникель – его берет, на 25 миллиардов долларов (условно говорю) кредит. 25 миллиардов от 60 миллиардов будет сколько у нас? 40% где-то.

Н.АСАДОВА: Ну да, где-то так.

К.РЕМЧУКОВ: А сейчас, потом, после кризиса компания вся его стала стоить 5 миллиардов. А ему надо возвращать 25. А тут – 100%. Вот, был короткий промежуток времени, когда государство должно было принципиально принимать решение – оно помогает им или эта компания уйдет иностранным кредиторам, ну, фактически за бесценок.

Государство приняло решение помочь. Это очень хороший шаг был. Но оно помогало через Внешэкономбанк. Внешэкономбанк дает Дерипаске 4,5 миллиарда долларов под, скажем, я точно не знаю, но я думаю порядка 8-8,5% годовых. Внешэкономбанк не заработал эти деньги, он получил их от правительства. И, вот, Внешэкономбанк дал Дерипаске деньги под 8%, 4,5 миллиарда. Вот, 8% от 4,5 миллиардов это сколько у нас? 360 миллионов долларов в год банк получает процентов только от Дерипаски. Это сколько у нас получается? Миллион в день. Вот, больше ничего не надо делать. То есть государство дало ему деньги, они дали Дерипаске и они... Они ж не бесплатны для Олега. И он будет еще погашать основное тело этого долга. Поэтому с этой точки зрения это помощь, но это помощь не бескорыстная далеко, и уже на мировом рынке можно перекредитоваться дешевле.

Я имею в виду другое. Что огромное количество плохих активов, которые лежали в обеспечении, они не вернулись в своей цене. Вот, что делать компаниям, у которых эти долги есть и государство должно придумать схему, по которой эти плохие долги будут выведены с балансов этих компаний, каким-то образом взяты на баланс каких-то вновь созданных структур с тем, чтобы развязать руки бизнесу. Потому что если у вас долг в миллион долларов, Наргиз, то уверяю вас, вам не придет в голову покупать новые вещи, поскольку вы озабочены расплатой с долгом. Если вы не расплатитесь с долгом, вы становитесь банкротом. Поэтому ни о каком развитии, сколько б мы вам денег ни давали, вы думать не можете по определению.

Н.АСАДОВА: То есть нужна другая система кредитования.

К.РЕМЧУКОВ: Поэтому нужна экономическая стратегия другая. Тем более, что мы видим, что и на Западе это делают, и есть опыт, ну, как бы, описанный теоретически, к чему может привести такая долгая мучительная жизнь, в Японии, где там 10-15 лет страна смотрит агонию крупных банков и компаний, которые ничего не знают, что делать с плохими долгами, когда пузырь фондовый японский рухнул, и нету динамичного развития.

Н.АСАДОВА: Знаете, я хочу, чтобы вы еще прокомментировали одно событие. Вас в интернете и на SMS очень многие просят прокомментировать ситуацию с компанией Даймлер. Это немецкая компания, ее филиал в России называется «Мерседес-Бенц Рус». И как известно, компания эта согласилась заплатить штраф в 185 миллионов долларов, поскольку ее обвинили в том, что она давала взятки государственным структурам в разных странах, включая Россию. И, вот, компания призналась, что она давала взятки за то, чтобы продавать свои автомобили Мерседес сотрудникам МВД, сотрудникам гаража особого назначения Федеральной службы охраны РФ, сотрудникам Минобороны, сотрудникам правительства Москвы, сотрудникам мэрии Уфы, сотрудникам муниципалитета Нового Уренгоя. То есть перечислены конкретные чуть ли не фамилии, организации и количество денег, которые они получили. И все это на фоне того, что у нас сегодня президент выступает о борьбе с коррупцией. Вот такой имиджу России нанесен удар, скажем так, да? То есть как, вот, быть в этой ситуации?

К.РЕМЧУКОВ: Нет, ну, удар нанесен компании Даймлер, но и России тоже, конечно.

Н.АСАДОВА: И президенту как главному борцу с коррупцией, да.

К.РЕМЧУКОВ: Мне кажется, что пусть проведут расследование и покажут, как это делается. Ну, это если будет политическая воля, тут всех можно наказать. Но это лишний раз говорит о том, что сама модель расточительного потребления со стороны бюрократии – вот, она лежит в основе. Почему наши чиновники должны ездить на 500-х, 600-х и прочих Мерседесах и БМВ, и дорогих машинах? Почему? Я просто не могу понять. Почему это не должна быть машина... Да, она представительского класса, она удобная, да, они не хотят ездить на Волге, пусть они ездят на машине ну типа класса Тойота Камри. Вот это непонятно. Почему если ты чиновник, вот все вот эти номера МР 97-го региона – это все Мерседесы 500-е, 600-е и даже еще круче, один Мерседес с мигалкой и с номером МР-97 я видел 65 BITURBO AMG, это, наверное, 650 лошадиных сил. Я не понимаю этого. Но это же платят люди из гаража, это же платят люди, которые из бюджета платят. Поэтому получается...

Н.АСАДОВА: Но теперь мы знаем, что они не зря заказывают эти машины.

К.РЕМЧУКОВ: Ну да, потому что конкурируют, наверное, другие компании, которые хотели машины такого высшего представительского класса предложить. И чтобы был этот выбор. Поэтому, конечно, тут нужно проводить расследование, но самое главное, отменить вот эти дорогостоящие машины. Потому что чиновники хотят быть чиновниками, а с другой стороны, они хотят ездить как бизнесмены на крутых машинах. Если ты чиновник, то езди на служебной машине скромно. И люди заинтересованы. Потому что мы там решаем на тысячу рублей мы пенсию поднимем или на 100 рублей пенсию поднимем, а здесь машина стоит 200 тысяч долларов. Умножаем на 30, получается 6 миллионов рублей одним так махом. А содержание этих водителей, содержание в эксплуатации этой машины, бензин и все прочие колоссальные расходы, на всю бюрократию если умножить, они колоссальны. Поэтому, в принципе, мне кажется, бюрократия... Вот, в этом сегменте нужно начинать с того, что президент должен издать указ, запрещающий за бюджетные деньги покупать машины дороже определенной цены, понимая, что абсолютно машина может быть скромной. Но если они еще и постановят, что она пусть будет собрана на заводах РФ, тем самым поддержат автопром... Не только тем, что в утиль за 200 долларов будут сдавать машины, но и машины закупать на тех предприятиях, которые здесь собирают. Вот, пусть найдут ту приемлемую для чиновника машину и закупают их, на государственные бюджетные деньги в условиях кризиса.

Н.АСАДОВА: Но меня, например, в этой ситуации поразило то, что этот скандал никак не комментирует совершенно ни Путин, ни Медведев. Хотя, это, безусловно, действительно, удар по имиджу. И вот все эти громкие разговоры о коррупции. Вот, как это вообще может смещаться?

К.РЕМЧУКОВ: Может, они разбираются?

Н.АСАДОВА: Не знаю. Вы думаете?

К.РЕМЧУКОВ: Ну, Наргиз, мне кажется, что исключено, что они не откомментируют. Ну, сейчас начинает развиваться этот скандал. И мне кажется, политически почти невозможно представить себе, что ни эти руководители, ни другие наши политические руководители, которые любят выступать и учить людей, отмолчатся. Мне кажется, политическим партиям самое оно сейчас бы ухватиться и потребовать от правоохранительных органов, чтобы они не письмо Абельцева в адрес меня по поводу Ходорковского проверяли, а проверяли вот эти сообщения и вот эти уже доказанные... Ну, как бы, признание – царица доказательств. Люди из Даймлера сказали «Да, мы давали взятки». Вот, разберитесь с этим, доложите.

Н.АСАДОВА: Ну что же, будем ждать реакции. Может быть, очень быстро за полминутки прокомментируете? Вас Юра из Санкт-Петербурга спрашивает: «Константин, а как же Стабилизационный фонд? Что-то вообще о нем перестали говорить».

К.РЕМЧУКОВ: Нет, не перестали говорить. Из Стабилизационного фонда в прошедшем месяце ушло, по-моему, 2 миллиарда долларов на экономику, из Фонда будущих поколений – 7, или наоборот. Ну, в общем, я знаю, что 9 миллиардов ушло из этих 2-х фондов в марте. В течение 2010 года оба фонда иссякнут. В 2011 год мы войдем без фонда Стабилизационного и Фонда будущих поколений. Насколько я понимаю, денежки все будут потрачены. Но социальные расходы увеличились, потому что будущий год – это год выборов, и они будут по-прежнему увеличивать и держать бюджет в дырявом состоянии. Потому что политически важно, чтобы пенсионеры были довольны.

Н.АСАДОВА: Ну что ж? Вот такой неутешительный прогноз нам здесь сделал Константин Ремчуков, главный редактор «Независимой газеты». Ну а наша передача подошла к концу, и вы опять же услышите особое мнение Константина Ремчукова в следующий вторник. А я с вами прощаюсь, всего доброго.