Виктор Шендерович - Особое мнение - 2010-04-01
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Здравствуйте. Это программа «Особое мнение». Меня зовут Татьяна Фельгенгауэр. Я приветствую сегодняшнего гостя – это Виктор Шендерович.
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Добрый вечер.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: у нас работает прямая трансляция на сайте, можете смотреть и задавать вопросы Виктору Шендеровичу, не забывайте про смс +7-985-970-45-45. Начнём с главной темы недели – это теракты в столичном метро и последовавшие на следующий день теракты в Дагестане. Сегодня президент Медведев говорил в Дагестане же о борьбе с терроризмом. Медведев обозначил пять основных задач борьбы с терроризмом на Кавказе, цитирую – это «укрепление правоохранительных органов, МВД, ФСБ, судов, надо наносить острые кинжальные удары по террористам, уничтожать их и их пристанища, помогать тем, кто решил порвать с бандитами, развивать экономику, образование, культуру, укреплять нравственную и духовную составляющую» - заявил президент.
Что-то новое. Мы раньше как-то по-другому боролись с терроризмом?
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Я всё пытаюсь понять: чего-то из этого мы не слышали раз по пятнадцать в последние десять лет? Что-нибудь из этого мы… под кинжальные удары по террористам… «Не надо бороться за чистоту, надо подметать», - как сказано в записных книжках Ильфа. Когда наши спецслужбы справляются с тем, чтобы подложить девочек редактору оппозиционного журнала и это зафиксировать, а вот с Доку Умаровым как-то не справляются… Защитить Путина от Алексеевой - получается, защитить нас от шахидов - не получается. И так, как в том анекдоте, восемь раз. Уже не восемь - за восемнадцать… побольше. Не надо кинжальных ударов по террористам. Надо поймать Доку Умарова. Если среди людей, которые носят погоны, среди этой орды силовиков есть люди, которые умеют это делать, то они должны это сделать. Давно, желательно, они должны бы это сделать. И ещё очень многих. Они должны перестать… кто-то из них должен перестать продавать гексоген будущим шахидам, потому что это же не в Консерватории гексоген лежит? Его производят не в Консерватории, не в Пушкинском музее, не в редакции Newsweek - где-то в других местах. Откуда-то из других мест он попадает к шахидам. Ну, и сотни вопросов за прошедшее десятилетие - сотни вопросов по коррупции в правоохранительных органах, которая прямо связана с этими терактами. Когда государство, точнее администрация этого государства не в состоянии ничего сделать, то это компенсируется…, сублимация своеобразная происходит, ужесточается лексика. «Кинжальный удар по террористам» - говорит президент.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, это мягче, чем «мочить в сортире»
В. ШЕНДЕРОВИЧ: ну, о премьере вообще говорить нечего. Один блоггер у меня в блоге прокомментировал, что такое ощущение, что нашего национального лидера в детстве били головой об унитаз, потому что все сортирные метафоры у него. «Замочить в сортире»… канализационные… - «Выковырять из канализации»… Чем меньше люди могут, тем больше они болтают. Это довольно типовая история. И вот они болтают, потому что они не могут ничего сделать с терроризмом. Я сейчас выношу за скобки даже небезосновательные вопросы по тому, не они ли это сделали. Я не сторонник этой версии, но в качестве факта могу поделиться сообщением о том, что на одном из блогов был проведён опрос – 74% проголосовавших блогеров, случайных людей допускают мысль и склоняются к версии, что это сделали спецслужбы при участии чеченских террористов.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но вы же понимаете, что это нерепрезентативный опрос.
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Это нерепрезентативный. А человек, которого я ловлю на улице сегодня, машина случайная - репрезентативный? Нет, это может быть один из миллиона. Но я слышу… это разговор, который слышится, этот гул уже стоит... Ничего невозможного в этом, по моим наблюдениям, для людей нет. Сам этот факт, что ничего невозможного нет, сам факт того, что люди - значительное количество людей - всерьёз допускают это и это рассматривается как одна из версий, совершенно очевидная для людей, - этот факт о многом говорит! Презумпция невиновности в отношении этих силовиков уже не работает. Ну да, после рязанского сахара, после «Норд-Оста», Беслана и т.д., и огромного количества лжи и подлогов… После того, как ФСБ заметает следы в Беслане, вывозит грузовиками ночью вещдоки и уничтожает, - после этого нет презумпции невиновности. Ещё раз говорю: я не сторонник этой версии в данном случае. Я только обращаю внимание на то, что есть внятный гул общественного мнения. Гул. И этот гул кажется мне очень значительным.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: почему?
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Ну, это репутация.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Существует какой-то гул общественного мнения, власть на этот гул обратит внимание? Это что-то изменит?
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Нет, не буквально. Там не осталось людей, которые способны адекватно отреагировать на этот гул, я полагаю. Среди тех, кто принимает решение, уже нет людей, способных адекватно отреагировать на это. Но это очень важная вещь. Не в смысле быстрых изменений - избави боже… первая мысль, когда это случилось, я думал, что ну может сейчас что-то, какая-то причинно-следственная связь в головах повернётся у людей. Потом я подумал, что если мы как народ «съели» Беслан, стрельбу по собственным детям с последующей отменой выборов… Кстати, Владимир Владимирович, обращаюсь я впрямую к национальному лидеру, мы подо что отменяли выборы? Под безопасность. Ну? Выборов нет, демократических свобод нет, всё похерено. А где безопасность? Свою часть рабского контракта общество выполнило. Рабское общество выполнило свою часть рабского контракта. Общество легло под власть, и сказало: «Ок! Отлично, лишь бы с нами было всё хорошо».
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А сейчас всё будет то же самое?
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Разумеется. Только обращаю внимание, я сейчас не говорю о нравственной стороне вопроса - я говорю о практической стороне вопроса. Власть своей части обязательств, разумеется, не выполнила. Как предупреждал, кажется, Франклин (по-крайней мере кто-то из «отцов-основателей»): если у вас отбирают свободу в обмен на безопасность – не верьте. Не будет ни того, ни другого.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Давайте уволим её, потому что она не выполняет договор найма.
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Да.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Что сделать-то?
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Штука в том, что она разрушила все механизмы, в том числе механизм увольнения. Это называется выборы в цивилизованной стране - этого механизма тоже нет! Поэтому власть сама, при нашей помощи, загнала ситуацию в очень опасный угол, из которого я не вижу выхода сейчас.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Если нет выхода…
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Не вижу английского выхода, выход будет какой-то… не английский.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Всем известно, что даже если вас съели, у вас всё равно есть два выхода. Каковы будут последствия? Если мы обратимся к сегодняшним заявлениям президента Медведева, могу процитировать – перечень мер борьбы с терроризмом должен быть расширен, они должны быть не только более эффективными, но и жёсткими, жестокими и превентивными.
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Вот смотрите, меры должны быть, с моей скромной, не президентской точки зрения, именно эффективными.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть, президент прав.
В. ШЕНДЕРОВИЧ: В этой части да. Они должны быть просто – эффективными! Это чтобы действительно это всё было сделано. Из-под террористов должна быть выбита база, социальная прежде всего, чтобы спецслужбы работали, чтобы экономика работала. Всё это должно быть - эффективно. Но эффективно не получается, потому что система коррупционная. Она не может быть эффективой, даже если он захочет… даже если вдруг они перестанут думать о крышевании бизнесов и прочей ерунде, которой они занимаются за наши деньги, а действительно захотят, то они уже не могут. Потому что человек не может заниматься одновременно двумя вещами. Нельзя одновременно прослушивать меня и вторгаться в мою личную жизнь... вот лично меня, Виктора Шендеровича... и ловить Доку Умарова. Что-то одно не получится. Со мной получается, с Доку Умаровым – нет. Надо выбирать, кто представляет большую опасность для страны. Если по-прежнему я – продолжайте следить за мной.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Может быть теперь приоритеты поменяются?
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Может быть. Только я подчёркиваю – и то, и другое не получится. Что-то одно не получится. Так вот, эффективно не получится у этой команды, даже если захотят, потому что она насквозь коррупционная. Это не дефект, как в Англии - арестовали какого-то спецслужбиста, который злоупотреблял служебным положением, пытался шантажировать своего приятеля. Такое бывает даже, как мы видим, в Англии. И этот позор раскрывается - первые полосы газет! Но там это сбой в системе, у нас это - система. Дело Магницого, миллионы, занесённые через ФСБ… это круговая коррупционная порука. Они не могут уже, я думаю… там осталось довольно немного людей, которые действительно могут этим заниматься. И они в меньшинстве, я полагаю.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть, успешная борьба с коррупцией – это залог эффективной борьбы с терроризмом.
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Это начало эффективной борьбы с терроризмом, потому что как-то израильские спецслужбы своих «доку умаровых» помаленечку отстреливают, в самых разных странах мира. Представить себе крышующего бизнесы офицера израильских спецслужб не может даже самое сильное воображение - не получается. Так же, как у меня не получается представить себе честного человека… одного представить получается. А вот уже массу – нет. Есть система, она создана для другого, она для другого создавалась! Потому что эта война – кому война, а кому мать родна. Цифры эти - все приводились, сколько стоила эта война, эта нефть, подконтрольная генералам, которые делили её с полевыми командирами… как это всё шло на пользу... Не спецслужбам, а отдельным людям из спецслужб. Так вот: система создавалась для другого. И теперь я совершенно верю в искренность г-на Медведева, он действительно не хотел бы, чтобы взрывалось, я думаю. Действительно, я в это верю. Но для начала надо просто уволить с позором этих всех героев России, извините… тех людей, которые получали Героев России после «Норд-Оста». Господина Бортникова, которого мы хорошо знаем по делу Райффайзенбанка, но как-то плохо знаем по делу…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Между прочим, г-н Бортников уже сегодня рапортовал, что лица, причастные к теракту известны, а некоторые уже и задержаны. ФСБ работает.
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Патрушев докладывал о 856 каких-то шпионах… они рапортовать умеют, только взрывается всё время.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну везде же взрывается.
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Разные истории взрывов. Это разные истории. Совсем разные истории, с разной подоплёкой. Терроризм вообще искоренить, наверное, нельзя. Потому что 6 млрд. людей, из которых 5 млрд…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это не российская проблема, это международная история.
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Давай разделять. Ты придёшь к врачу, он поставит тебе неверный диагноз и заморит в больнице, а потом скажет: «Ну что же, люди смертны». Я думаю, тебя это мало устроит, такое объяснение. Есть терроризм, как явление, которое, я думаю, искоренить вообще невозможно, потому что из шести млрд. пять млрд. живёт в нищете… И из этих пяти какое-то количество миллиардов живёт в зоне ментального риска, назовём это мягко. Терроризм – очень простое решение проблемы, мы это знаем по русской истории, Желябов, Перовская… это самое простое! Мысль о том, что одного взорвать, и всё будет хорошо – это самое простое. Или - запугать. Это простое решение, которое приходит в самые простые головы. Другое дело, что используют это не самые простые головы. Но социальная почва для этого во всём мире есть. Давай разделять эту самую общую беду и общую социальную почву… человечество такое, какое есть, нам его не исправить, мы не можем никак на это повлиять... Но эффективность борьбы с терроризмом - есть израильская, есть английская, а есть наша. Где десять лет одна и та же команда болтает о борьбе с терроризмом, продолжая себя переизбирать. Терроризм никуда не девается. Они себя награждают, они входят в списки Форбс, а нас взрывают. Нас, конечно, - потому что ни один из их близких и родных… в страшном сне не представишь, что родственники Патрушева, или Бортникова, или Путина, стоят в 07:56 на станции метро Лубянка и ждут поезда. Взрывают - нас. Тут есть некоторая коллективная ответственность, о которой мы много раз говорили, но тем не менее:платим мы!
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: По поводу ответственности. Дмитрий Медведев призвал журналистов и СМИ очень аккуратно подходить к материалам, касающихся терроризма и грамотно использовать терминологию. СМИ не должны вносить раскол в общество по вопросам борьбы с террором, иначе мы ослабнем и из нации, которая только возрождается, превратимся в месиво, - сказал Медведев на сегодняшнем совещании.
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Метафоры оставим в покое, насчёт месива, и диагноз – «возрождение нации»... Правильно! Это та точка, в которой я согласен с президентом. Он говорил о том, что… суть этой цитаты чуть дальше, я цитирую, что это не «выходцы с Кавказа» - по поводу этого он говорил. Что этот термин… что это такие же наши люди, граждане России. Это не провинция иностранная, а наша страна – сказал президент. Да, это наша страна. И он прав, что он это сказал. Но ничего не сделать с фактом – мы не единая страна. «Единая Россия» - это только название партии. Никакой единой России нет. Взрыв в Кизляре, в три раза меньше погибло, но тоже двузначное число. И там взрыв - в Кизляре, во Владикавказе (маршрутка, 12 человек). Я уж не говорю о грузовиках, начинённых динамитом, когда военнослужащие гибнут десятками - «там». Для нас здесь, ментально: «там, где-то там, на Кавказе», там они друг друга взрывают... Люди во Владикавказе, люди в маршрутке владикавказской стоят как бы меньше, чем люди в московском метро. Не только по компенсации, а в нашем ощущении.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: В нашем? В чьём?
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Общественном. Здесь уже не про начальство, здесь уже - про нас, общественность. Нету шока. Если бы не было взрыва в московском метро, взрыв в Кизляре просто прошёл бы мимо нашего сознания, как прошла мимо маршрутка во Владикавказе. Каждый день там взрывают и убивают. Это перестало нас… это дежурная строка в информации. Дежурная строка. На это никто не обращает почти внимания. Это - быт. Мы прижились, те люди, которые погибли в маршрутке во Владикавказе – это какие-то люди, это не имеет к нам отношения. Я говорю о восприятии. Совершенно очевидно, это можно замерить! Сколько продержалось эта новость в СМИ? Один день! На второй день этой новости не было, про маршрутку во Владикавказе. Кизляр продержится больше, потому что связан с московскими взрывами. Де-факто мы страна разорванная. Есть ещё вдоль страны в сторону Владивостока, где уже есть… всё, что за Уралом – какая-то отдельная… люди про это читают, как про заграницу. Люди следят с интересом за местными новостями, и с ревностью – что там в соседних областях. Это разновидность заграницы.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Отдельное государство в сознании большинства россиян.
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Да. И кстати, одна из первых спонтанных реакций в Москве, которой тоже полны блоги: закрыть Москву, никого не пускать. Такая первая реакция. Она де-факто свидетельствует о том, что и москвичи тоже… «Как! У нас-то то чего! Там-то – ладно! Кадыров, Магомедовы, они там друг друга мочат, зачищают. Это – там! Но мы, на красной ветке… Нас?! Белых людей?!», я специально усиливаю. Тут возмущение и ужас. И патриарх появляется.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Призыв президента к СМИ, он в чём в итоге должен... во что должен воплотиться?
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Есть справедливая, простая, частная вещь. Не надо говорить «Выходцы с Кавказа», условно говоря. То есть, в этом есть какое-то… ну да, это там, какие-то там… такое определение - оно очень опасно.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: первым об этом сказал директор ФСБ.
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Да. У нас всё равно виноваты журналисты, даже если это сказал директор ФСБ, всё равно журналисты виноваты, бумагомараки. Это все справедливо, но тут не худо обратить внимание на то, что говорит и сам президент, как он сам следит за словами, когда он говорит о том, что жёсткие меры должны быть, и даже жестокие… Я думаю, что наш господин юрист не догадывается, какой ящик Пандоры он открыл. Потому что сейчас силовики… Как! Президент сказал, что надо быть жестокими?! Вот это - сейчас! И «Мемориал» замучается считать трупы и пытки. Потому что сейчас начнётся снова. Новая волна. Потому что отрапортовать надо! потому что президент дал отмашку на жестокость и превентивность! А по поводу эффективности, ну, это там, в придаточном предложении, это не так важно. За эффективность не ручаюсь. Жестокость и превентивность будет – это я вам обещаю.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Таковы будут итоги этих терактов?
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Ну, один из итогов – безусловно. То, что мы очухаемся как общество и поймём связь этого с нашим собственным… с тем, что мы по-прежнему голосуем за этих людей, позволяем им править от нашего имени, - на это я не надеюсь, после Беслана у меня никаких надежд на это нет. Самый очевидный результат будет такой. Ну как? - каждый человек, каждая структура занимаются тем, что умеют делать. Мы умеем закручивать гайки. Вот найти Доку Умарова мы не можем. А закрутить гайки общественной жизни, журналистики - это мы умеем!
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Давайте мы прервёмся на несколько минут. Никуда не уходите. Программа «Особое мнение», в которой сегодня Виктор Шендерович выступает, скоро продолжится. Небольшие у нас проблемы с веб-трансляцией, сейчас за эти минуты перерыва, попытаюсь что-то придумать. И у нас работает смс +7-985-970-45-45. Оставайтесь с нами.
НОВОСТИ
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: продолжается программа «Особое мнение». Меня зовут Татьяна Фельгенгауэр. В гостях у меня Виктор Шендерович, +7-985-970-45-45 – это номер смс, можете задавать свои вопросы. К сожалению, технические неполадки у нас продолжаются с веб-трансляцией, поэтому посмотреть на нас на сайте пока не получится. Спрашивает у Вас наш слушатель: «Каково Ваше мнение по поводу грузинского следа в терактах?» Через пару дней появилось такое заявление.
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Ещё в «Норд-Осте» Ястржембский объявлял грузинский след - как же без этого! Как же без подлости-то? Первым делом использовать такого рода историю, чтобы кого-нибудь полить грязью. Нормально! Ничего нового. Таня, я только про то, что ничего нового! Грузинский след, иностранный след, Лавров там видел раньше… в первый день было… что там есть международный терроризм. Путин про международный терроризм говорил, сейчас перестали что-то… Помните, негр у нас был среди бандитов, негра искали в Беслане, кажется… или в «Норд-Осте». Это всё мятый пар, это всё они повторяются, ничего другого они не умеют. Лгать они умеют. И они лгут. Это всё мы замучились комментировать: ничего же нового! Если первый теракт, и первая ложь - можно было бы всплеснуть руками и начать их ловить. Они давно пойманы все, начиная с Путина, на многократной лжи. И что? Пора прекращать задавать вопросы, мы уже ничего нового не узнаем. Всё, что мы о них узнаём после теракта… Это всё можно было предсказать с точностью до пункта. Просто ничего нового.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Наш слушатель из Тюмени спрашивает, как бы Вы прокомментировали день траура в исполнении прокремлёвских организаций?
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Тоже уже невозможно. Я не могу больше комментировать движение «Наши» и «Молодую Гвардию Единой России». Эти пошляки, они из всего, чего угодно, могут сделать дискотеку. Из дня траура тоже.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вчерашние события, решение одних пойти на Триумфальную площадь и других – не пойти…
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Я не был на Триумфальной. И я склонился… Это вопрос ощущения. У нас нет партийной дисциплины, никто никого не обязывает никуда ходить или не ходить.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вы с кем были?
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Я не пошёл в этот день на Триумфальную, просто потому что понимал, что тут слишком была… помимо задержания естественного ,тут уж не привыкать, но помимо этого есть… Я не сомневался, что опорочат, не сомневался, что это может быть подано как-то в очередной раз мерзко. Потом - собственные ощущения, тут надо прислушиваться к себе в таких вещах. «Когда не знаешь как поступить – поступай по совести». Просто прислушаться и поступить так, как что-то внутри подсказывает. Это «что-то» мне подсказало, что вчера не надо бы…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: нужно ли было ходить на станцию Парк Культуры?
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Да, нужно. Нужно. Это - нужно… Но что значит «нужно»? Странная постановка вопроса.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: нужно ли афишировать это? И говорить: «Нет, мы идём туда».
В. ШЕНДЕРОВИЧ: послушай, как ты предполагаешь, Людмиле Михайловне Алексеевой нужен рейтинг? Она что-нибудь делает для того, чтобы укрепить свой рейтинг? Она собирается избираться? Пилить какой-нибудь бюджет? Как ты предполагаешь себе мотивацию Людмилы Михайловны Алексеевой? Что она может получить от Родины, кроме удара по голове и клеветы? От Путина клевету, а от какого-то другого перца удар по голове. Она делает то, что она считает нужным делать. Что она и сделала вчера. А этот сделал то, что считал нужным сделать он. Спроси у него, кто он. Он ответит, что он патриот. Выпускник православного Университета. Он такой же христианин, как я мелиоратор. Но спроси у него, кто он - он скажет, что христианин, наверное. Каждый поступает по своему разумению.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Чем закончится эта история? Милиция ведь так просто этого человека не отпустит.
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Нет, его, я надеюсь, посадят. И тут надо разделять две истории. Одна история – реакция власти на это. К чести власти, она глупости тут не сделала, реакция была правильной и точной. Хотя, замечу, скрутил нападавшего Олег Орлов.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Кто ближе всего стоял, тот и скрутил.
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Да. Я просто хочу сказать, что милиция теоретически, для того и есть, чтобы такие вещи отслеживать. Они могли планировать, что есть достаточное количество людей, желающие ударить Алексееву по голове - вот так, прилюдно. Они должны понимать. Это одна история. Ладно, оставим её в стороне, это, может быть, даже мелочь… А вот что не мелочь – откуда взялся этот мерзавец? Я не считаю, что его кто-то послал, это ерунда. Сам! Но - откуда? Он – надышался. Он из воздуха соткался. Из этого воздуха нулевых. Потому что десять лет… ему 30 лет, да? - вот с 20 лет этот человек слышал про Алексееву… Давайте вспомним, что он слышал про Алексееву. «Продажные правозащитники», «английская шпионка», на деньги Госдепа позорит Россию, мешает вставать с колен, мерзавка, жила в Штатах, приехала, посланная… и т.д. Он этим надышался. Чем он ещё там надышался - он говорят, был неадекватный сильно, но это частность. Главное – что он надышался этим!
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Сколько таких, как он?
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Довольно много. Не все в острой фазе, но их довольно много. Их - очень много! Потому что телевизор смотрят миллионы. И миллионам в головы, вместе с этим несчастным безумцем, заливалось это жидкое дерьмо г-ном Эрнстом, Добродеевым и другими мастерами, через запятую – Пушков, Шевченко, Леонтьев… Это всё заливалось. Про продажных правозащитников. И время от времени оно детонирует. Даже не надо никого посылать. Это теория больших чисел. Однажды вот так отскочит. Отскочило вот так. Надо понимать, что это вещь с одной стороны случайная (тут не было никакого заговора против Алексеевой) с другой стороны, безусловно, мотивированная и неслучайная. Странно, что таких буйных раньше не выскакивало. Десять лет лжи. Десять лет мерзости. Надышались…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, милиция проявляет себя более-менее адекватно в этой ситуации.
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Адекватно, я уже сказал – молодцы. Вообще, милиционеры относятся хорошо к Алексеевой, надо заметить. Сами милиционеры при близком контакте… не все же отморозки, есть нормальные люди. И в начальстве есть здравые люди, которые… Есть политика, а есть уже - воздух. Сдвигается точка отсчёта.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А милиция не смотрит телевизор? Она не соткана из этого воздуха?
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Она тоже соткана из воздуха, но останавливают какие-то вещи традиционные. Есть политика - оппозиция, не оппозиция… а есть традиция! Просто выходит бугай и бьёт 80-летнюю женщину по голове, в тот момент, когда она возлагает цветы к месту теракта. Просто вот… традиционная психика, нормальная психика этому противится. Это не вопрос политический, ещё раз говорю. Не любишь – не люби. Это не вопрос политики, это вопрос уже деградации в каком-то смысле общественной. Потому что я не знаю страну, в которой это возможно. Я сегодня пытался прикидывать: ну там Венесуэла, Руанда, Бирма… где это возможно? Я аналогов… Нет, преследование инакомыслящих – это где угодно, ну, в очень многих местах. Но такого аналога я не вспомнил. Подскажите мне, если я что-то забыл.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Из Самары пришло сообщение, о какой-то совершенно вопиющей истории, где конный патруль для проверки остановил мужчину. Он отказался пройти на освидетельствование, и его наручниками пристегнули к стремени. И лошадь понесла, человек с многочисленными травмами в больнице.
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Да не травмы, там переломы черепа. Там проломлен череп.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: никто не виноват.
В. ШЕНДЕРОВИЧ: И не возбуждается уголовное дело. Не могу больше комментировать нашу милицию! Слова давно сказаны все. Нургалиев пишет Моральный кодекс очередной. И оптимизирует там что-то, эффективность…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вы только что хвалили милицию.
В. ШЕНДЕРОВИЧ: нет, секундочку! Есть конкретно - я вижу, что есть нормальные, вменяемые люди. Я же не говорю об отдельных людях - я говорю о системе. Система чудовищна, её надо менять, разумеется.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Спасибо большое. Это программа «Особое мнение», в которой сегодня выступал Виктор Шендерович. Если вы по каким-то причинам нас не услышали, не успели всё запомнить или хотите повторить, на нашем сайте «Эхо Москвы» можно будет всё найти. Всем счастливо