Даниил Дондурей - Особое мнение - 2010-03-05

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Здравствуйте. Это программа «Особое мнение». Меня зовут Татьяна Фельгенгауэр. И сегодня я беседую с Даниилом Дондуреем, главным редактором журнала "Искусство кино". Даниил Борисович, здравствуйте.

Д.ДОНДУРЕЙ: Здравствуйте.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Недавно совсем вы были в нашей студии. Тем не менее, за пару недель вашего отсутствия, что прошли, очень много всего произошло. В центре внимания - разрастающийся скандал вокруг планов разместить плакаты с изображением Сталина к Дню Победу. Уже «Единая Россия» в это включилась, и Грызлов призывает Лужкова не устанавливать в Москве плакаты с изображением Сталина. И вот у меня в руках совершенно свежее заявление пресс-службы мэра и правительства Москвы, буквально минуту назад мы получили его. Мэр Лужков говорит, что он не является сталинистом, и, несмотря на обращение к нему ветеранских организаций разместить наглядную агитацию с изображением Сталина, правительство Москвы даже не планировало масштабного тиражирования образа этого политического деятеля и фактически от этого отказалось», это конец цитаты заявления пресс-службы мэрии и правительства Москвы касательно этого вопроса. Вы на чьей стороне вообще? Вот есть некие ветеранские организации, хотят они увидеть изображение Сталина. Есть планы московского правительства. Правда, сейчас вроде как открещиваются от этого. И есть правозащитники, которые говорят, что если мы увидим плакаты Сталина, мы просто так сидеть не будем. Назревает скандал.

Д.ДОНДУРЕЙ: Ну, я думаю, было бы очень хорошо, если бы назревал этот скандал.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: В общем, он уже, наверное, и случился.

Д.ДОНДУРЕЙ: Он и случился. Да. Мне кажется, что он должен быть более откровенным и наконец-то он должен дойти до какого-то финала. Вы же знаете, что Иосиф Виссарионович умер довольно давно, а дело его живет. И, по самым последним данным, декабря… мы сегодня с вами говорим в день смерти Сталина, по крайней мере, официальной, а в декабре, как известно, он рождался… и по данным на конец 2009 года, у нас 58% граждан России считают роль его в Великой Отечественной войне скорее положительной, как и в истории страны. Там разные есть исследования: от 18 до 23% негативно относятся к этой великой фигуре. Остальные не могут определиться. Таким образом, из каждых пяти граждан только один примерно человек относится к образу тирана отрицательно, несмотря на то, что отрицательно, уверяют нас, относится и президент, и премьер, и сам Грызлов, и даже мэр Лужков уже сегодня к обеду или к вечеру относится отрицательно, вчера я видел его заявление по телевидению - он как раз говорил об истории, о фальсификации, о необходимости ответить на призывы ветеранов. Это, на самом деле, колоссальная война за будущее. Вот разговор о Сталине, об этих несчастных десяти плакатах - это война за будущее.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А апелляция к ветеранам здесь насколько справедлива?

Д.ДОНДУРЕЙ: Вы знаете, это тоже серьезнейшая тема. Я думаю, может быть, самая серьезная в ближайшие месяцы празднования 65-летия Победы, основная. Потому что под лозунгом мнения ветеранов, которых мы благодарим, у нас ведь вот эта важнейшая идея о том, что наш народ выиграл войну не благодаря Сталину, а вопреки Сталину… Я только что пришел с одной конференции, где подробно один генерал-полковник рассказывал о чудовищности Сталина как военного стратега, как генералиссимуса, маршала и так далее, что это бесконечный урон. Ну, одну цифру все знают - о том, что он нанес офицерскому корпусу России больше урона, чем фашистская Германия. Это одно. О тысяче других следствий мы даже говорить не будем. Почему ветераны, воспитанные с детства, должны определять наше отношение? Мы им давно должны были бы уже объяснить, что их жизнь была подвергнута и они защищали нас всех не за то, что они должны были кричать с именем Сталина, а они все это сделали только потому, что было очень важно защитить наш народ, нашу территорию, нашу культуру, и только против него.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Как вы себе представляете вот это, что мы будем что-то объяснять ветеранам?

Д.ДОНДУРЕЙ: Да, конечно, я думаю, что есть ветераны и ветераны. Например, мой папа был ветеран. Мой папа с 39-го года вошел в Польшу и там обнаружил весь этот фальшак, потому что говорили, что они там умирают с голоду, поляки ужасно живут, эксплуатация и так далее. С 39-го он и форсировал Днепр, и брал Прагу. Имеет Красной Звезды и все что угодно. И ранения. И потом 8 лет концлагерей. Он подробно рассказывал, что второй по счастью момент, и, я думаю, не только для него, но и для всей страны, для ветерана, он настоящий был ветеран - это когда умер Сталин. И они понимали, те люди, кто думал о стране, кто понимал, где они живут и в той колоссальной системе репрессий. Знаете, кстати, что Сталин ненавидел… ну, не то что ненавидел, это не то слово - он не уважал ветеранов. Они же для него были человеческое мясо. И поэтому никакого празднества 9 мая не было. Ну, это всем известно. Никаких льгот не было. Ничего этого не было. Поэтому, мне кажется, что огромное количество людей, таких, как мой отец, они с господином Долгих или как там этого секретаря ЦК КПСС, и все, что связано… И когда Лужков защищает, он прекрасно знает, что он делает. И вот эти все другие люди, внутри сохранявшие в себе, в своей жизни и желающие сохранить для нашей страны сталинизм, они очень дальновидные идеологи.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Сейчас прервемся буквально на минуту, и с Даниилом Дондуреем продолжим разговор об отношении общества к ветеранам.

РЕКЛАМА

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Продолжается программа «Особое мнение», в котором главным героем сегодня выступает Даниил Дондурей, главный редактор журнала «Искусство кино». Роль ветеранов во всей этой истории как, по вашему, выглядит?

Д.ДОНДУРЕЙ: Ну, ветераны были октябрятами и пионерами с именем Сталина, это естественно, и прожили, и то, это не все ветераны, а только небольшая часть, обычно это функционеры, то есть всякие Долгих и прочие, всякие члены КПРФ, КПСС и все чины, которые давно на этом деле получали должности. Их, естественно, используют сталинисты всех возрастов и все те, кто хочет сохранить тоталитарный какой-то, даже не режим, я бы не так сказал, какую-то тоталитарную платформу вечного феодализма в нашей стране. Они никогда не отдадут Сталина. Поэтому я считал бы, что это прекрасный повод - не просто выдать им по 10 тысяч рублей или даже по квартире. У нас средний возраст мужчины - 61 год, прошло 65 лет - значит, через 4 года после смерти им что-нибудь выдать такое. Речь идет о том, что давайте договорим стране хотя бы один раз, хотя бы через 56 лет после смерти тирана, что это такое, кто он такой, какое он имеет отношение к истории в нашей стране. И вот здесь проблема фальсификации истории как раз. О том, что она тотально фальсифицирована. Те, кто говорят с именем Сталина.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А я вам отвечу словами тех, кто выступает в этой истории, скажем, не на стороне, может быть, московских властей, но скорее против тех, кто затевает из этого большой скандал и говорит, что - ребята, 9 мая - это День Победы, давайте мы будем говорить про победу, давайте мы будем делать из этой даты светлый, хороший праздник, давайте мы будем заботиться о ветеранах хотя бы раз в год, а не будем стравливать всех со всеми вокруг имени Сталина.

Д.ДОНДУРЕЙ: Вы знаете, это, на самом деле, неправда. По двум причинам. Во-первых, это не только день победы, а это и день памяти. Это день колоссальных, беспрецедентных в истории человечества жертв нашего народа в связи с двумя тиранами - и в связи с Гитлером, и в связи со Сталиным. Беспрецедентный. Это не только победа. Помните эти слова Окуджавы? «Со слезами на глазах». Он светлый, но он со слезами. Это очень важно. И нельзя все превращать в победы, понимаете? В победы превращать спортивные соревнования, в победы цены на нефть по отношению к Украине и Белоруссии. В победы превращать…

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А как, извините? народу нужны победы, чтобы отвлечь их от того, что им нечего есть. Это же логично.

Д.ДОНДУРЕЙ: Нет, если мы народ научим и призовем и поможем научиться работать, то есть как раз будет что. И это очень важно. Все-таки если бы мы хотя бы половину слов про победу говорили о том, что нужно нам научиться трудиться и заниматься не демагогией вокруг модернизации, а самой модернизацией общества, системы, то тогда нам не нужны были бы победы. У нас ведь что происходит? У нас в сознании все это столетие, 20-й век, и до сих пор - бесконечное ощущение, что мы живем, вокруг нас одни враги…

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это очень удобно, потому что можно сплотить общество.

Д.ДОНДУРЕЙ: Да, но только до времени. Например, Сталин хотел сплотить общество вокруг борьбы с Троцким и не готовился к войне. Ну, мы знаем, какой Сталин великий стратег, ради чего мы эти 10 плакатов хотим поставить. И 58% населения нашей страны считают его миссию положительной, что является ЧП. Должны выходить гигантские на первых полосах эти цифры в конце декабря, когда их публиковали. Президент, безусловно, должен собирать национальные интеллектуальные собрания и прочие другие формы, элиту. Как мы можем развиваться? Мы ничего не можем построить с 58% восторга перед диктатурой.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Куда же вы денете эти 58%?

Д.ДОНДУРЕЙ: 58%... За 15 лет, пока мы танцевали на льду и снимали бандитские сериалы, мы могли бы побеседовать со страной по поводу того, что это за история, в которой мы прожили, что это за эпоха. Мы этого не сделали. Но, вы знаете, этим никогда не поздно заняться. Никогда. Вообще, есть такие вещи, которыми никогда не поздно заниматься. Ну, например, говорить с собственным народом правдиво и откровенно. Правдиво и откровенно: вот это чудовище и монстр, который принес своему народу неисчислимый урон.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Кто должен этим заниматься?

Д.ДОНДУРЕЙ: Вы знаете, этим должны заниматься все силы. Я назову четыре. Это, конечно, элита российская, которая этим не занимается и которая уже сегодня в рамках нового пиара… знаете, что сейчас происходит? Сейчас идет, в связи с ветеранами, в связи с этими празднествами и так далее, очень сложное утверждение, и оно идет все последние годы, утверждение образа Сталина в сознании нации как сложного человека. То есть он, конечно, и ел 12-летних детей и офицеров и генералов советской армии и убивал поляков… не буду сейчас про Сталина, это всем известно, но, с другой стороны, он был одинок, он был болен, несчастлив в семье, у него был англо-американский империализм и масса других вещей, а после этого запятая - и он привел нас к великой победе. Ну, любой специалист знает, что он, во-первых, вызвал эту войну и очень много сделал, чтобы она была, во-вторых, расплачивался миллионами человеческих жизней, в-третьих и в-четвертых и в-пятых и в-двадцатых.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, вот элита придерживается вот такого…

Д.ДОНДУРЕЙ: Элита не придерживается. Они, к сожалению, раздерганы. Политическая власть говорит об этом двойственно.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Потому что политическая власть опирается на население все-таки каким-то образом.

Д.ДОНДУРЕЙ: Вы знаете, это очень цинично. На мой взгляд как человека, занимающегося массовой культурой всю свою жизнь, это невероятно циничное утверждение - что этого хочет народ. Вот, например, заметили вы, что народ всегда хочет того, к чему его призывают средства массовой информации - кинематограф, телевидение, литература и так далее? Как-то уж очень они заодно. Народ всегда соответствует тому, к чему его ведут и в чем уговаривают. Народ «обожал» Сталина. Народ сегодня, благодаря тому, что все СМИ сохраняют образ вот этого сложного эффективного менеджера, он тоже не знает, как противоречиво к нему относиться. Я к чему говорю? Что этим никто не занимается. Никто не вытравил и не договорил до конца о влиянии этого злодея на всю историю страны. И пока это не произойдет, никакой модернизации в нашей стране. Даже шансов никаких нет.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Так, я услышала…

Д.ДОНДУРЕЙ: Потому что за этим стоит самое важное, что может стоять: это картины жизни. Не какая-то там демократизация, свобода, а картины жизни 140 миллионов человек.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я услышала три силы, которые должны этим заняться.

Д.ДОНДУРЕЙ: Гражданское общество. Его нет. Оно очень слабенькое.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну как же оно будет этим заниматься, если его нет?

Д.ДОНДУРЕЙ: Ну, какое-то есть, они готовы свои десять - слава богу, что им разрешат поставить эти 10 против 10-ти лужковских. И, конечно же, СМИ, которые в рамках вот этого сложного современного нового пиара то за Сталина, то против Сталина, то у них Троцкий чудовище, то он жертва. И так далее. Вот если бы вы делали контент, чего не делают, наших СМИ, то вы бы увидели невероятно противоречивую картину. Из-за этого три человека из пяти за Сталина, один против и 5-й не может определиться.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это программа «Особое мнение», в которой сегодня выступает Даниил Дондурей. Я напоминаю, что у нас идет прямая трансляция на сайте echo.msk.ru. У нас есть смс - +7 985 970 4545. Я бы хотела, чтобы мы с вами продолжили разговор, который вы начали две недели назад с Мариной Королевой. Не удалось вам поговорить на эту тему, но вы обещали рассказать про список людей, которые были признаны кумирами 20-го века. И коль уж мы начали с человека, который для кого-то был кумиром, а для кого-то тираном, давайте тему кумиров обсудим. Что это за список и чем он вас так поразил?

Д.ДОНДУРЕЙ: Ну, мне было просто интересно… Сталин, кстати, там на 5-м месте, что не придет ни одному европейцу или немцу или кому-то поставить именно в слово по отношению к понятию «кумир», например, Гитлера или кого-то другого на столь высокое место. На абсолютно 1-м месте Гагарин. Исследование ВЦИОМа января 2010 года, то есть совсем недавнее, свежайшее. Абсолютный кумир 20-го века, по мнению граждан нашей страны, достаточно объективно - около 2000 человек в 140 населенных пунктах, все, как полагается в социологии. 35% считают, что Гагарин. Очень интересно.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А что? Не придерешься. Не политик. Ни к какому искусству не принадлежит - нельзя поспорить о вкусах. Это же бесспорно. Человек в космос первым полетел.

Д.ДОНДУРЕЙ: И «Имя России» его даже не упоминало - помните, такое ВГТРК год назад?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: В лидерах его не было.

Д.ДОНДУРЕЙ: Не было. В этой великой десятке, где океан царей, тиранов, военачальников и так далее…

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И Пушкин.

Д.ДОНДУРЕЙ: Ну и Пушкин. Но Пушкин - наше все. Здесь все-таки речь идет о 20-м веке. Итак, Гагарин. На 2-м - Высоцкий, 31%.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, это очень хороший, по-моему, рейтинг. Вам наверняка должен был понравиться.

Д.ДОНДУРЕЙ: Очень неплохое, конечно. На 3-м - маршал Жуков. На 4-м - Лев Толстой. На 5-м - Сталин. На 6-м - Солженицын. На 7-м - Ленин. А затем - очень странно - Андрей Миронов делит с Сахаровым или Сахаров с Андреем Мироновым.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Сможете за минуту объяснить мне, что за разброд и шатание в умах российских?

Д.ДОНДУРЕЙ: Это полная такая куча мала. Если мы почти за 60 лет не смогли поговорить по поводу имени Сталина, и еще через 20 лет будут так же здесь собираться люди и уже в пятом поколении говорить: да, у него есть и плюсы, и минусы. Вот если это все будет продолжаться, если мы не будем договаривать и учиться это делать, то у нас всегда будет такая, ну, как бы очень сложная…

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А Гагарин на первом.

Д.ДОНДУРЕЙ: Гагарин, потому что это, во-первых, победа, это в каком-то смысле триумф национальной культуры вне войны. Мы же - война, война. А здесь не война. Затем - Высоцкий, потому что народ помнит как некоторую величайшую оппозицию советской власти, сегодня это возможно. Сталин с Лениным. И Солженицын - естественно, противник и того, и другого. и поэтому здесь с миру по нитке. И когда все это лежит рядом, то ты понимаешь, какой ужас, какие противоречия в головах наших миллионов.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Сейчас две минутки перерыв. Никуда не уходите. Мы продолжим.

НОВОСТИ

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Продолжается программа «Особое мнение», в которой сегодня выступает Даниил Дондурей, главный редактор журнала «Искусство кино». Меня зовут Таня Фельгенгауэр. Напоминаю, что у нас еще есть параллельная трансляция на сайте «Эха Москвы». И работает смс - +7 985 970 4545. Мы обсуждали до перерыва список кумиров россиян 20-го века. Есть там все - от Гагарина до Ленина, Сахарова и Миронова. Ну, это все? Это диагноз общества? Вот эти первые восемь строчек.

Д.ДОНДУРЕЙ: Ну, вы знаете, когда Солженицын находится между Сталиным и Лениным или Сахаров делит с Андреем Мироновым, то это ощущение… ну, не могу сказать, больного, но какого-то ужасно противоречивого общественного сознания в нашей стране. То есть это значит, что мы внутри своей нации ни о чем, вообще ни о чем не договорились. Как мы будем дальше жить, если мы не договорились - так Сахаров с Солженицыным или Ленин со Сталиным? Это что, это как? У нас сейчас новая концепция, которая отлично продается: да все вместе, да и те, и другие, да мы доброжелательные, мы все противоречия под одной шапкой, в одной корзине или в одной бочке утопим. Это очень опасно.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вы бы кого в первую тройку включили?

Д.ДОНДУРЕЙ: Ну, это довольно сложный вопрос, и так сходу я на него не могут ответить. Потому что 20-й век невероятно противоречивый.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вот и рейтинг противоречивый получился.

Д.ДОНДУРЕЙ: Да. Но то, что можно было бы на эту тему… и какие-то люди из этого, конечно же… безусловно, и Толстого, и Сахарова я бы обязательно включил в этот список. Речь идет уже о позднем Толстом, но все равно. Может, там появились бы и какие-то другие фамилии. Но очень трудно, чтобы какой-либо из лидеров нашей страны… проблема может быть связана со Столыпиным - я бы думал долго, может ли Столыпин попасть в первую десятку, и наверняка он у меня бы попал. Но я бы размышлял. По крайней мере, никто из первых фигур страны, на мой взгляд… и то, может быть, можно было бы серьезно думать о Горбачеве, потому что все-таки он совершал что-то… Это серьезная внутренняя работа. Это серьезная общественная работа. Это результат национальных дискуссий. А когда у нас 90-е годы то революционные, то вдруг они «лихие».

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Совершенно однозначно, «лихие». Уже их все так окрестили навсегда.

Д.ДОНДУРЕЙ: А почему бы нам тогда Конституцию не поменять. Конституция принята…

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Так все время только этим и занимаются, Даниил Борисович, вы что… Дайте только волю, сейчас напоправляем Конституцию - хоть пожизненный срок для президента…

Д.ДОНДУРЕЙ: Это ужасно опасно. И так относиться к Конституции, и к тем годам собственной революции и того типа общества, в котором мы живем. Это не игрушки. Мировоззрение миллионов людей - это не игрушки. Это касается и победы, и ощущения войны, и вот этого разведения - свой-чужой. Это все очень опасная штука.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Давайте про культуру.

Д.ДОНДУРЕЙ: Давайте.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Уйдем как-то немножко от политики в сторону. Стартовал 2010-й - год Франции в России, соответственно, во Франции объявлен год России. Уже открыли у нас выставку по этому поводу, совершенно невероятную, как мне рассказывают. Пикассо. И во Франции тоже происходит. Это же все очень позитивные моменты - такой культурный обмен между двумя странами. Кусочек Европы у нас тут будет.

Д.ДОНДУРЕЙ: Знаете, у меня так получилось на прошлой неделе - я выступал на встрече с французским министром культуры Миттераном как раз на эту тему. Ну вот так получилось. И критиковал концепцию, о которой вы сейчас говорите, то есть концепцию, величайшую концепцию культурных обменов.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А что не так с этой концепцией?

Д.ДОНДУРЕЙ: Вы знаете, у нас после ХХ Съезда, когда «железный занавес» хотя бы треснул, а в 88-м году, в 91-м он уже, может, и рухнул, то мы находимся в этом пространстве культурных обменов. Мы берем какое-то мероприятие, перевозим его во Францию, в Лихтенштейн, в Латинскую Америку, в Америку, куда угодно, и мы им привозим казачий хор или русские иконы, они нам Пикассо с французскими фильмами, мы им в ответ Додина отправляем на целый месяц. Это чудесно. Таких мероприятий будут сотни. Но я, выступая перед министром, привел такой пример. Если бы он не летал самолетами, а поехал на поезде в Европу, то он обнаружил, что в районе Бреста и Чопа русские рельсы вдруг кончаются, останавливаются, и ставят наши вагоны на другие колеса, на другую колею и так далее.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да, потому что, как известно, у нас ширина другая.

Д.ДОНДУРЕЙ: У нас колея своя - не европейская. У нас все свое. У нас своя колея. Мы к войнам готовимся - у нас своя колея. И я говорил, что давайте попробуем - перейдем от культурных точечных обменов - мы даем два своих казачьих хора за чудесную «Комеди Франсез» или наоборот - давайте перейдем к общему культурному пространству. Давайте подумаем, что мы можем создавать какие-то общие произведения искусства, вы можете показывать - мы-то французские фильмы еще как-то показываем, а они практически нет, мы можем общие критерии, мы можем общие ценности, думать об общих законах, мы можем искать общие фонды. Мы много чего можем делать общего. Я говорил - почему у вас есть канал «Арте» чудесный франко-германский… Поверьте, русские ближе, чем немцы, к французам…

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Есть канал «Планета».

Д.ДОНДУРЕЙ: Вы имеете в виду «РТР Планета»? Это телеканал, который показывает продукцию нашего ВГТРК. А речь идет о канале «Арте»…

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Совместный.

Д.ДОНДУРЕЙ: Совместный. Это совсем другая деятельность.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ой, вы думаете, это может работать?

Д.ДОНДУРЕЙ: Конечно, может работать. О чем вы говорите? Вы думаете, когда, сколько у нас сейчас там, 30 миллионов пересечений границы - да вы можете себе представить, на протяжении пяти поколений все службы КГБ сошли бы с ума!

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Британский Совет пытался работать. Давайте вспомним.

Д.ДОНДУРЕЙ: Ну, Британский Совет на нашей территории. Я говорю о совместных действиях, когда политики двух стран не привозят театр в ответ на ваш хор…

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну понятно, когда идет постоянная совместная работа.

Д.ДОНДУРЕЙ: …а когда они начинают думать, что по обе стороны границы живут европейцы. А у нас сегодня… Вы, Татьяна, видели когда-нибудь в какой-нибудь российской книжке, телепередаче, в кинофильме, сериале или где-нибудь, например, чтобы какой-нибудь автор сказал: «Мы, румыны, опираясь на европейское сознание, считаем» или «Мы, португальцы, с нашими институтами и с нашими европейскими законами»? Здесь вообще этого нет. Министр культуры французский просто на меня обиделся и стал говорить о любви к России и так далее.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Мы - самобытная страна.

Д.ДОНДУРЕЙ: Мы самобытная. Но мы тогда обреченная.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И путь у нас отдельный. И демократия суверенная.

Д.ДОНДУРЕЙ: Вы знаете, тогда мы будем отставать с каждым годом. Никто же не говорит о том, что нужно расплатиться собственной культурной аутентичностью. Никто про это не говорит. Она, наоборот, только так и сохранится, как сохраняется сегодня исландская или боснийская или любая другая культура в рамках европейской. Это специальный сложный проект. И не обмениваться, что, вы знаете, наш Пикассо женился на вашей балерине…

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А есть запрос на вот это единое культурное пространство?

Д.ДОНДУРЕЙ: Вы знаете, я думаю, что запрос этот всегда существует, как только кто-то начинает этим заниматься. Вы думаете, сегодня есть в нашей стране запрос на современное искусство? Этого запроса почти нет. И если его не продвигать, этот запрос, в какую-то минуту не решать, что Москва, 14-миллионный город, в котором хорошо бы было организовать биеннале современного искусства, и вдруг оно появляется, и появляются галереи, и появляются специалисты, здесь начинают делать чудесные выставки, и даже пока народ еще не понимает, что это такое, но, на самом деле, как только эта деятельность начинает проникать в медиа, в массовое сознание, через какое-то время, я думаю, никто бы не чертыхался от фамилии Малевич.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, давайте считать, что мы с вами сделали первый шаг в этом направлении.

Д.ДОНДУРЕЙ: Да, не первый раз мы делаем первый шаг.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А потом гордо говорить, что это единое культурное пространство - наша с вами заслуга. Большое спасибо. Даниил Дондурей выступал сегодня в «Особом мнении». Всем счастливо.