Виктор Шендерович - Особое мнение - 2009-12-17

О. ЖУРАВЛЁВА: Добрый вечер. Это программа «Особое мнение». Меня зовут Ольга Журавлёва. Мой собеседник сегодня Виктор Шендерович. И ваш, конечно, тоже. Номер для смс +7-985-970-45-45. Видео-трансляция предусмотрена на нашем сайте. Итак, Виктор, неудивительно, что этот вопрос мы задаём практически всем людям, которые к нам приходит, кто жил эти 20 лет так или иначе, интересовался всем, что происходит, и жил в нашей стране. Несколько вопросов, в том числе от студента из Москвы: «Уважаемый Виктор, чтобы вы могли сказать о таких людях как Андрей Сахаров, Егор Гайдар? Два совершенно разных человека, но невероятно важных дна наших сегодняшних дней». И из Казани от преподавателя вопрос, может быть, совсем необычный: «Как Гайдар относился к своему образу в «Куклах»?» Вы лично были знакомы с Гайдаром?

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Шапочно, к сожалению… для меня. Шапочно. Как-то орбиты не особенно пересекались. К образу в «Куклах» он относился, конечно… Конечно, это его задевало… Я старался быть щадящим, потому что даже если есть, за что критиковать, то - критиковать человека… Сатира призвана критиковать сильного, наглого, зарвавшегося, а когда у человека на костях танцуют - у живого, а сейчас уже и у мёртвого, танцуют… когда его проклинает многомиллионная страна, - в этом не хочется участвовать. Даже если тебе что-то показалось достойным критики. Поэтому образ был всё-таки щадящий, с моей точки зрения. А обижен он был как политик на то, что его образ в «Куклах» лишён мужества. И он в этом прав. Он был в этом прав. Он был чрезвычайно мужественным человеком. Не это кидание пальцев и фотографирование топлес, не это, не под Бандераса… не голливудская брутальная мужественность, а поразительная мужественность. Он был политик. Его не то чтобы не волновал рейтинг, но он не им занимался. Его волновала судьба страны. И спасая страну, он терял рейтинг - он принимал тяжелейшие решения и терял рейтинг. В это время рейтинг зарабатывали (в том числе на плясках на Гайдаре) другие… Владимир Вольфович Жириновский и сотни других. Дурное дело не хитрое. А Гайдар несколько раз спасал страну, которая была на краю, балансировала. И он каждый раз от этого края её отодвигал. Два самых очевидных раза – это начало 1992 года и октябрь 1993 года.

О. ЖУРАВЛЁВА: Когда он лично вышел.

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Когда он лично вышел, и Зиновий Ефимович Гердт говорил мне: «Я так благодарен Гайдару! Он сказал мне, где я должен находиться в эту минуту». Он, не все эти мачо, которые растворились без следа, которых не стало, и которые играли в эту, так популярную сегодня, интеллигентскую игру «чума на оба ваши дома»; а мы, мол, будем сидеть, пить чай и жить своей нормальной жизнью. А вы разбирайтесь, кто из вас прав... Гайдар, который отвечал не за имидж свой, а за страну, - сказал нам, где мы должны находиться. Взял на себя чудовищную ответственность. Огромную! Уж он-то знал, что его шлёпнут одним из первых. Вторым, за Чубайсом. Они поделят этот пьедестал. И он знал это. И он вышел. Он был человеком огромного мужества. И его та точка, когда он фактически был выброшен из большой политики - он единственный, его партия, не поддержала войну в Чечне, первую. Он прекрасно понимал, что на этом не наваришь рейтинга, рейтинг наваривается всегда на том, чтобы рвануть рубашку на груди и сказать: «Наших бьют!» Легче всего. Он понимал цену этого решения, он видел вглубь, он понимал, к чему это может привести, и он ценой своей политической карьеры… потому что после этого он уже не попадал в Думу, там уже Жириновский плясал, эти танцы все исполнял, ритуальные наши, дикарские. А Гайдара уже не было. И он, смешно говорить про политика, но - он был честным человеком. У него были убеждения. В этом смысле, что его фамилия через запятую с Сахаровым – это очень точно. Это были люди, у которых были убеждения. Они могли соответствовать времени, тогда время выбрасывало их на самый гребень, они могли глубоко не соответствовать времени, тогда время запихивало их, одного в психушку, другого на подмосковную дачу, где он мог писать свои работы экономические и политические, глубочайший анализ... И пытаться по-прежнему, на новом витке, спасти страну, пытаться о чём-то предупредить, о чём-то сказать…

О. ЖУРАВЛЁВА: Ну вот наши лидеры в своих фразах, выступлениях, каждый в тот же день высказался, сказали все лидеры фракций, все главные фигуры, все сказали, что да, заслуги невероятные, замечательный человек, великий. Всё понятно. Почему был не нужен так долго? Как Вам кажется? Неужели хороший экономист…

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Тут следует уточнение. Не нужен - кому?

О. ЖУРАВЛЁВА: Тем же людям, которые говорят, что всё было замечательно!

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Секундочку! Это «две вещи несовместные». Гайдар и пиление бабок бюджетных – это «вещи несовместные», тут он был не нужен, тут без него справляются.

О. ЖУРАВЛЁВА: Но Чубайс до сих пор здесь!

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Мы сейчас не о Чубайсе, да? Вообще, многие соратники гайдаровского правительства очень по-разному себя повели. Там есть не только Чубайс, там есть Авен, там много фамилий, которые на других поворотах по-разному себя повели. Я сейчас как раз не про Чубайса. Хотя не лишне помянуть, что - мы же двадцать лет радостно вешаем… под «мы» я разумею Россию, да? С подачи Проханова: «ограбил стариков», вот этот бред весь как запущен, так радостно, как мантру, повторяют. Повторённое тысячу раз (это Геббельс обнаружил) становится правдой. Ограбил стариков! «Кто такой Гайдар? Это человек, который ограбил стариков!» Только вот стоит заметить, что именно когда в декабре 1992 года, когда не стало в правительстве Гайдара и когда пришёл «крепкий хозяйственник»… Вот при «крепком хозяйственнике» набежало сосковцов в правительство, при «крепком хозяйственнике» начали заносить чемоданами кэш зелёный в кабинеты. И как-то никто из соратников Гайдара не приблизился к списку «Форбс», в котором днюют и ночуют соратники нынешнего премьера. Как-то не получилось почему-то... А Вы говорите – почему он не нужен? Он нужен! Он нужен был бы России, и такие люди, как он, на вес золота. Если бы Россия имела в виду пойти по какому-то другому пути. Но поскольку мы выбрали эту всю весёлую компанию, вот эти «сорок четыре чижа» - мы выбрали их, де-факто. Кто-то выбрал, кто-то участвовал в этом, кто-то примирился с этим… - к чему тут Гайдар-то! Без него! «Байкалфинансгрупп» - это без него.

О. ЖУРАВЛЁВА: Студент из Москвы Фатурин спрашивает: «Гайдар призывал защищать демократию, рыночный выбор, права человека? Почему никто (большинство людей) не ходит защищать демократию?» Такой странный вопрос.

В. ШЕНДЕРОВИЧ: А потому что большинство людей у нас - не в Европе, а у нас, в Африке и ещё в некоторых странах… - никак не связывают отлаженную работу демократических механизмов, т.е. разделение власти… никто никак не связывает неуклонную работу этих механизмов с качеством своей жизни. С качеством, продолжительностью своей жизни. А мы уже - 58 лет средняя продолжительность? Мы не понимаем, что это в том числе тоже связано с отсутствием разделения властей. Войны, менты вот эти, чиновники… Никому не хочется - я не знаю людей, которым бы хотелось, чтобы их детей забирали, делали то, что делают с людьми в армии… чтобы их унижал любой чиновник, чтобы у них воровали. Никто этого не хочет. Чтобы взрывали их дома, чтобы он шёл в театр и попадал на «Норд-Ост». Никто не хочет! Но что для этого нужно бить начальство по рукам и ежедневно его контролировать и улучшать, что нужна демократия не для Страсбурга и не для Госдепа США, а для себя, как нужно мыть руки для себя… Первые несколько лет жизни – для папы с мамой, а потом, если ты не дебил, то уже начинаешь сам, доходишь мозгом, что это нужно тебе, а не папе с мамой. Заболеешь, дурак, умрёшь… животик болеть будет. Люди уже это понимают. А вот то, что нужна свободная пресса, что свободная пресса нужна не Политковской, не Муратову…

О. ЖУРАВЛЁВА: Ну как же не Политковской, ни Муратову! По большому счёту все прекрасно знают, что пресса нужна сама себе, чтобы где-то светиться.

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Вот!

О. ЖУРАВЛЁВА: Зарабатывать деньги большие.

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Вот! Правильно! «Пиар на крови!» - как нам сказал наш нынешний премьер, который ни к пиару, ни к крови не имеет никакого отношения, как мы знаем… не вылезая из телевизора, и по локоть в этом веществе. Тем не менее, конечно, нам объяснили, что мы все продажные! Конечно! Это же вы! Это же вам надо! Вы же деньги Гусинского отрабатываете! Деньги Березовского, Ходорковского, как сейчас мне говорят. Это очень удобно. Только потом помираешь раньше. Страна потом вымирает, потому что не освоила этот механизм. Демократия нужна, просто об этом не подозревают - как ребёнок, выросший на помойке, без нормальных папы-мамы, не подозревает, что надо мыть руки. Он как-то и так... Только живёт не долго.

О. ЖУРАВЛЁВА: Ну, если и так человека всё устраивает…

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Его устраивает. Он поживёт-поживёт, да и помрёт. А так его всё устраивает.

О. ЖУРАВЛЁВА: Хорошо. Заканчивая эту тему, Вы упомянули по поводу того, что демократия нужна не для европейского суда, вот эти вот отношения с европейским судом, они очень интересны, они такие затейливые и сложные! С одной стороны мы как-то собираемся ратифицировать вот эту вот самую конвенцию по правам человека, вроде бы мы хотим как-то в общем доме, за общим столом сидеть.

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Оля! Русская душа не без Достоевского. Мы с одной стороны члены «большой восьмёрки», с другой стороны дружим с ХАМАСом, и наши ракеты взлетают в Пхеньяне... И мы много лет, много-много лет всех людоедов, которые есть в мире, подкармливали, поддерживали... И Арафата вырастили на Смоленской площади. Просто вот «Яшку Арафата», как его там называли, вырастили там в большого политического деятеля. Мы в этом смысле - большие мастера! На какой виток, если Вы про заявление Медведева, про свежее? Заявление важнейшее! Дальше посмотрим, до какой степени. Он осторожно сказал: «Если мы придём к выводу, что принятые решения нас удовлетворяют, тогда я обратился бы…» сослагательно – бы! «…к Госдуме с предложением вернуться». Вот это «бы».

О. ЖУРАВЛЁВА: Госдума может отреагировать как угодно! Она может не принять.

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Конечно: она может не принять! Мы знаем, что это отважные люди, которые анализируют совершенно независимо... Если не валять дурака, то - принятие четырнадцатого протокола к европейской конвенции существенно изменит правовой статус России (она единственная, кто не подписала это), но существенно изменит и практику, потому что, во-первых, там отменяется консенсусное голосование… г-н Лавров не сможет воспрепятствовать принятию каких-то решений по Россию, если таковые будут приняты… То есть, субъект не будет участвовать в голосовании, консенсус не нужен. Второе - облегчённое прохождение жалоб в Страсбург. А мы главный поставщик. Даже не мы, а маленькая Чечня – главный поставщик, с большим отрывом, жалоб в Европейский суд. Больше на территории Европы таких территорий, откуда такой вал, причём - не про трамвайное воровство…

О. ЖУРАВЛЁВА: Ну, Ходорковский, Лебедев…

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Да, но по сравнению с делами, которые слушаются по Чечне, Ходорковский и Лебедев – детский лепет. Потому что там пять тыс. трупов уже по Чечне, пропавших без вести и убитых. И ещё есть момент: обязательное выполнение решения Страсбургского суда. Потому что пока мы ими благополучно подтираемся, с бумагой в стране напряжёнка, с туалетной, мы для этого используем решения Страсбургского суда. Он там нарешал очень много, и нарекомендовал нам… Самая яркая история с Шамановым. Ну, собака лает, ветер носит! Вы нам рекомендуете возобновить расследование уголовного дела против Шаманова? - а мы его делаем начальником ВДВ. Привет! Ха-ха-ха! Мы крутые! Значит либо мы крутые в этом африканском смысле, т.е. танцуем все под пальмой...

О. ЖУРАВЛЁВА: Тогда зачем вообще с этим вязаться? Выходить, делать заявление, говорить: «Мы вам предлагаем это, то…»

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Так ведь - дети все там! Дети все там учатся! У самих недвижимость там! Счета там! У Суслова не было никакой необходимости. Суслов был конкретный, настоящий буйный, поэтому и боялись по-настоящему. Их нельзя было купить. У них не было интереса - там. Суслов не ездил отдыхать в Куршавель. Хотя в последние, брежневские, годы, уже дети их там слово «сафари» выучили, ещё в советские годы... Но это носило единичный характер. Сейчас - типовой характер. Сложно быть шизофреником, Оль! Конечно, сложно! С одной стороны хочется европейской жизни, кредитных карточек, счетов, путешествий, оксфордов… А с другой стороны как-то вот… что же делать с Шамановым? Под суд отдавать?

О. ЖУРАВЛЁВА: Давайте быстро поменяем тему. Скажите, пожалуйста, Виктор Шендерович, Вас беспокоит проблема потепления климата? Вон в Копенгагене народ просто бьётся!

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Не знаю, я чего-то от «Кропокинской» сейчас прошёл, нет, лучше бы потеплее немножко! За климат не скажу!

О. ЖУРАВЛЁВА: Говорят, что и резкие похолодания и разные неприятности, это всё проблемы глобального потепления.

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Конечно, волнует. Но, как в том анекдоте говорилось: «Мне бы Ваши заботы, господин учитель!» Нет, я об этом вспоминаю, за мои несколько десятков лет изменение климата заметное.

О. ЖУРАВЛЁВА: Может Вы стали просто больше мёрзнуть?

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Нет!

О. ЖУРАВЛЁВА: Или хуже переносить жару?

В. ШЕНДЕРОВИЧ: То есть, кровообращение ухудшилось? Это правда! Нет, изменение климата заметно, конечно. И это то, на что человечество могло бы бросить все усилия, если бы… Когда-то Бродского спросили, что его печалит больше всего. Это было после его эмиграции, и видимо, задававший вопрос ждал, что он обрушится на Брежнева, на КГБ… Он ответил: «Вульгарность человеческого сердца», - что включает в себя и Брежнева, и КГБ, и весь советский народ. Он как-то обобщённо подошёл, будучи поэтом. «Вульгарность человеческого сердца». С одной стороны - да, проблема человечества и эта Антарктида, которая растает и затопит всё. А с другой стороны - конкретные бабки, которые нам с тобой и не снились, такое количество нулей… И какие-то конкретные люди, которые должны - добровольно, в силу экуменистического сознания, экологического и такого философского... - взять и отказаться от миллиардов долларов!

О. ЖУРАВЛЁВА: Ну, тогда объясните мне. Президент России подписал климатическую доктрину, сообщил сегодня его помощник Аркадий Дворкович. Как ранее сообщил министр природных ресурсов Юрий Трутнев, реализация климатической доктрины, разработанной Минприроды и описывающий возможные последствия для России ожидаемого глобального потепления климата. А так же содержащие меры, которые должны в связи с потеплением принять российские власти, повысят эффективность экономики страны. Нам всё на руку!

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Про экономику страны я не знаю.

О. ЖУРАВЛЁВА: Когда мы говорим про всякие ужасные влияния человека, то по идее, нужно закрыть все нехорошие заводы, а экономика всё равно будет эффективной.

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Да, да, я про Трутнева лучше понимаю, чем про экологию, видать…

О. ЖУРАВЛЁВА: Хорошо, тогда давайте про торговлю немножко. Очень простой вопрос, который прислал один из наших слушателей, Димон. Я думаю, многие Вам хотели бы этот вопрос задать. «Науру – это круто?» - спрашивает Димон.

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Науру – это круто!

О. ЖУРАВЛЁВА: Более расширенные, конечно, вопросы. Чистосердечно признались в независимости Абхазии.

В. ШЕНДЕРОВИЧ: В «Гранях» был заголовок «Нашли друг друга на карте». Там - замечательно! Глава их небольшого МИДа Кирьен Кеке сказал: «По возвращению домой мы будем рассказывать нашим соседям о том, что такое Абхазия». Вот у Папуа Новая Гвинея другой беды не было - не знали, что такое Абхазия. Сейчас им Кирьен Кеке расскажет. Мы не первые благодетели - значит, там… Семь лет назад они получили 130 млн. долларов от Китая за непризнание Тайваня. Если бы им дали 140 за признание…

О. ЖУРАВЛЁВА: И по поводу Косова тоже у них были всякие вопросы.

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Если бы дали 140 млн. за признание, они бы признали. Но никто 140 не дал, они за 130 не признали.

О. ЖУРАВЛЁВА: Виктор, Вы мне скажите просто – это не стыдно так поступать?

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Кому? Давайте с их стороны. 21 кв.км., 14 тыс. населения. Главное богатство – птичье дерьмо.

О. ЖУРАВЛЁВА: Гуано.

В. ШЕНДЕРОВИЧ: …которое они поставляли… Я по-иностранному не говорю, извиняйте! - …которое они поставляли в Новую Зеландию и в Австралию. Птицы план не выполняют! Гуано кончилось.

О. ЖУРАВЛЁВА: Кстати, проблема глобального потепления.

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Да, да! Кончилось гуано! Знаешь, Оль, когда птичье дерьмо кончится, и Абхазию признаешь! Деваться некуда! Это что касается их. Что касается нас, говорить о стыде поздно или неуместно по отношению к нынешней администрации, - совсем неуместно. Вот 5 млн. рублей ежегодных на Дом-музей Окуджавы - нет в бюджете, а 50 млн. долларов на то, чтобы экваториальные туземцы знали об Абхазии, признали Абхазию, - на это у них деньги есть, как в том анекдоте.

О. ЖУРАВЛЁВА: Но это же глобальная, мировая политика. У нас большие проблемы с этим признанием.

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Давай сравним глобальность Окуджавы с глобальностью Науру.

О. ЖУРАВЛЁВА: Кстати, Окуджава тоже выходит на международный уровень, поступили из Грузии сигналы, давайте к нам переведём музей, у нас родина Булата Шалвовича, давайте здесь музей откроем. Плохо ли!

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Естественно. Только он имел мало отношения к Грузии. Он имел отношение к Москве.

О. ЖУРАВЛЁВА: Да неважно! Главное – предложить!

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Правильно. Они среагировали по-пиаровски очень точно. Он себя называл армянский грузин московского разлива. Он московский поэт. Те, кому интересно копаться в этнической составляющей, пускай идут в пещеры. Он великий русский поэт. Место его музея – в Переделкино, в доме, в котором он жил. И на Арбате. Если у нас нет пяти миллионов рублей в год на память об этом человеке, то нам надо поскорее сдохнуть, честное слово! Просто чтобы не мучиться! Ей-богу! Как-то переселиться в Науру, помочь им. Не знаю… Говорить об этом неохота. Это стыдуха!

О. ЖУРАВЛЁВА: Ну что делать… Разные есть мнения на этот счёт. Вот, например, Гусев нам пишет: «Гайдар вор и вы вместе с ним тоже воры». Тоже...

В. ШЕНДЕРОВИЧ: У Гусева есть, видимо, какие-то сведения обо мне и о Гайдаре. Но для меня честь быть упомянутым вместе с Егором Тимуровичем в одном ряду.

О. ЖУРАВЛЁВА: Мы должны поговорить ещё о некоторых интересных вещах, в том числе, например, о наших удивительных открытиях силовых ведомств. Во-первых, у нас стали меньше похищать людей, у нас хорошо с преступностью, а ФСИН так реорганизуется, что просто будет скоро счастье!

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Я постараюсь за время Новостей привыкнуть к этому факту.

О. ЖУРАВЛЁВА: Об этом мы поговорим после Новостей. В программе «Особое мнение» Виктор Шендерович. Меня зовут Ольга Журавлёва. Никуда не уходите.

НОВОСТИ

О. ЖУРАВЛЁВА: И снова с вами программа «Особое мнение», меня зовут Ольга Журавлёва, наш гость сегодня Виктор Шендерович, мы продолжаем. Граждане, которые возмущаются, что мы выключаем звук в видео-трансляции. Ничего не выключали, если что-то произошло, то исключительно по техническим причинам. Не виноватая я!

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Как в советское время говорилось: «За пределами Советского Союза». Помехи.

О. ЖУРАВЛЁВА: да, помехи за пределами Советского Союза. Вот тут ещё есть несколько интересных вопросов. В том числе тема, которая просто для Вас специально. «Кадырова генерала осталось ещё чем награждать?» - спрашивает Мила. Пока он генерал-майор, у него хорошие перспективы. Генерал-майор МВД. Может маршалом станет каких-нибудь войск.

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Запросто! Дай бог, чтобы не главнокомандующим.

О. ЖУРАВЛЁВА: То есть, у Вас уже такие подозрения?

В. ШЕНДЕРОВИЧ: По темпам роста он впереди идёт, с большим отрывом. А вообще, это правильная идея. Генерал-майор, да? Как сказано у Искандера было: «очень своевременное начинание». Все выдающиеся убийцы - в принципе я говорю, не про Кадырова... все выдающиеся убийцы должны стать генералами милиции, потому что - мы же знаем, вал сообщений о ментах... В этом есть своя логика. Выдающиеся убийцы должны стать генералами. Убийцы попроще – полковниками и майорами, а которые просто так, насилуют старушек, пытают, стольники сшибают, эти пусть сержантами и остаются. Какая-то должна быть логика. В этом смысле - вписывается замечательно!

О. ЖУРАВЛЁВА: На самом деле страшно жить, когда каждый день выясняется, что эти милиционеры сделали плохо, и те. Один Нургалиев похож на человека.

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Я говорил неделю назад, Нургалиев летает на воздушном шаре, не беспокой его. Он хорошо летает. «И сказал Господь, что это хорошо». Ему оттуда пейзаж нравится. Он иногда через корзинку вниз смотрит, ему нравится, что он видит внизу.

О. ЖУРАВЛЁВА: Вы очень ёрничаете, злобствуете…

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Я?????

О. ЖУРАВЛЁВА: неужели нет ничего хорошего?

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Как нет!

О. ЖУРАВЛЁВА: Появились новые руководители ФСИН, ну хорошо, не гражданские, как хотелось бы.

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Оля, я ничего про это не понимаю - я по улице хожу. Я вижу ментов, которые западлицо с преступным миром. С них снять погоны… я их и так за километр обхожу, и так за километр буду обходить, этих людей с этим ломброзианским типом лица. Я буду обходить. А в погонах буду обходить ещё за большее количество километров. От обычного бандита мне хоть теоретически есть куда идти. А от этого - куда? Я ничего не знаю про новые концепции, про новую социальную милицию, ничего не знаю. Я хожу по улицам. Вот у меня, слава богу, машины нет, я до метро два раза в день, а то и четыре… я хожу по улицам. Я вижу. Я вижу лица, я читаю Интернет, я вижу, что дня не проходит, чтобы кого-то там ни убили…

О. ЖУРАВЛЁВА: А что делать надо? Как обыватель скажите.

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Надо менять власть. Потому что эта милиция занята охраной этой власти. И тут у неё всё получается, заметь! В отличие от «Невского экспресса», Беслана, «Норд-Оста» и всего остального. Тут у неё всё получается. Лимонова скрутили, у меня шуршит в трубке… полный порядок! Всё известно, что я говорю. Я представляю большую опасность. Тут у них получается! У них не получается только одно – сделать так, чтобы не убивали, не грабили, не насиловали.

О. ЖУРАВЛЁВА: Последние отчёты говорят о том, что у них показатели улучшаются. Гуманизация….

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Оля! Показатели у них будут неуклонно улучшаться! Как сказано было про Мальволио: «Он так и будет улыбаться, мадам, пока его не хватит кондратий». Улыбка эта статистическая - это у него просто закупорка вен, как у Мальволио. Это улыбка статистическая мало что значит - уж мы-то это знаем! Не надо статистических показателей! Выйди на улицу и посмотри на пейзаж. Есть опросы общественного мнения. Милиционеров боятся больше преступников. Это люди, не я.

О.ЖУРАВЛЕВА Это статистическая погрешность.

В.ШЕНДЕРОВИЧ. Разброс очень большой, больше 2-3%, которые есть в социологии, - очень большой! Впереди с отрывом - менты, перед преступниками. И это очень понятно, потому что от преступников есть хотя бы теоретически куда деться. Куда деться от мента?

О. ЖУРАВЛЁВА: Вот пишут нам, что заявление главы ФСИНа отдаёт авантюризмом. Может быть.

В. ШЕНДЕРОВИЧ: А чего он такого сказал? Хорошее что-нибудь?

О. ЖУРАВЛЁВА: Говорится о том, что будем мы менять ситуацию с содержанием под стражей, мы будем гуманизировать наши зоны заключения. Курорта не обещают, но в принципе, будет лучше.

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Оля, здравый смысл… Все возможно! Это монетка, она может стать и на ребро. Бывает. Но здравый смысл говорит о том, что такие вещи исправляются кадровой политикой. Кадровая политика – это рычаг. Реальный рычаг. Когда этим руководят…

О. ЖУРАВЛЁВА: После истории с Магницким явно стало что-то происходить. Говорят, что не связано. Неважно, связано или не связано.

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Может быть, дай бог! Я полагаю, что - да, напугала их история с Магницким. Яркая история. На весь мир яркая. Я тут был два дня в Европе. По ВВС Браудер в прайм-тайм рассказывает всё, что он думает про Россию. Конечно, их вызвали куда-то наверх и сказали: что ж вы делаете? репутация ж! «И пойдёт теперь мурыжево», - как сказано у Галича, Репутация-хренация. Да что ты! Что ж ты делаешь! В этом смысле какая-то компанейщина… Но внутренний механизм контроля… - его нет никакого! Они захотят – так сделают, захотят – так. Мы с Вами, Оля, никак не повлияем на это! Они как Митрич: они как пожелают, так и сделают. Они захотят – проведут центральное отопление и поставят тренажёры в СИЗО, а захотят – выломают руки на дыбе и казнят.

О. ЖУРАВЛЁВА: Это можно сделать одновременно.

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Ни в том, ни в другом случае мы не можем повлиять, потому что механизмов контроля нет. В этом смысле надо начинать с механизмов контроля. Это благотворно повлияет и на нургалиевских ментов, и на МИД, который за наши деньги… Я напомню, что несколько лет назад не хватило 30 млн. долларов на детский онкологический центр, а тут хватило 50 млн. долларов на Науру.

О. ЖУРАВЛЁВА: Вот здесь нам пишут: «Зачем нам нужен какой-то музей! Зачем тратить деньги! Лучше людям раздать». Вот людям в Науру раздали.

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Вот раздали людям в Науру. Как тут комментировать…

О. ЖУРАВЛЁВА: Давайте по глобальной теме пройдёмся. Пенсионер из Санкт-Петербурга, просит разъяснить ему, тупому: «Вот президенту нашего разрешили единоличным указом вводить войска в любую страну, да ещё с правом превентивного ядерного удара. Но ведь мы все люди! Мало ли что может вдруг сбрендить спросонку! Или перепутать информацию. Мы заложники случая?» Волнуется пенсионер.

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Правильно волнуется. Мы знаем… То есть, мы именно что - не знаем, как принимались решения о последней войне! Мы знаем, что юридически они задним числом принимались. То есть, Совет Федерации и Дума - все проголосовали потом…

О. ЖУРАВЛЁВА: Какая разница! Зачем это было сделано?

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Вот! Я говорю о том, что механизм принятия… Для того, чтобы начала войну Америка (справедливую, несправедливую - мы можем обсуждать), - но то, что Америка начала войну… Чтобы принять такое решение, это там, мягко говоря, с бодуна если кому-то придёт в голову, тут же уйдёт обратно. Это многоступенчатое решение, ответственных, в том числе независимых органов, с огромным общественным контролем. У нас - кто принял решение? Каким образом оно было принято? Естественно, это просто монетка. Она ляжет так или ляжет так. Такое настроение, сякое… Количество людей - по пальцам. А тут, когда мы себе сами разрешили превентивный ядерный удар в локальных войнах… Тут я на соседнем радио, на радио «Свобода», встречался со специалистом в этой области, который обратил внимание: имеется ведь в виду, что мы - первыми.

О. ЖУРАВЛЁВА: Предупреждающие.

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Но «превентивный» – это чтобы не успел применить – тот! Какой же может быть превентивный ядерный удар в локальных войнах? Как можно превентивно ударить ядерно, допустим, по Грузии? - у которой нет ядерных… Это не превентивный удар, это не имеет никакого отношения, это путаница полная в мозгах! Это мы в бреду. Одно дело, когда бред на уровне живописи, извините (когда главный художник – Шилов, допустим) - этот бред можно ещё пережить. Но когда этот бред переходит на уровень ядерной стратегии, то… как-то правильно пенсионер беспокоится.

О. ЖУРАВЛЁВА: Хорошо. Вы заодно с пенсионером. Пишет нам…

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Хотя ограбил их вместе с Гайдаром. Конечно.

О. ЖУРАВЛЁВА: Опять же, заканчивая тем, как относится наша публика. По-разному наши слушатели пишут. В том числе и о том, что Гайдар уничтожил демократию народовластия, как считает Василий. Ну что посоветовать Василию?

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Василию посоветовать полечиться!

О. ЖУРАВЛЁВА: Ну что Вы сразу грубите! Может, быть почитать что-нибудь.

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Я не грублю. Дело в том, что когда Гайдар пришёл к власти, народовластия не было. Была страна, которая называлась Советский Союз. Если Василий…

О. ЖУРАВЛЁВА: Это была демократическая страна.

В. ШЕНДЕРОВИЧ: …недавно родился, то он может почитать что-нибудь про Советский Союз, библиотека большая накопилась у человечества - может про Советский Союз почитать. Я не успею перечислить эту литературу за оставшиеся пятнадцать секунд.

О. ЖУРАВЛЁВА: Хорошо. Заканчиваем стихами от Петровича: «Своим трудом бесплатным и ударным народам Африки мы освещаем путь».

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Вот!

О. ЖУРАВЛЁВА: Я только напомню, что Науру – это не Африка и даже не Америка.

В. ШЕНДЕРОВИЧ: Это гораздо правее по карте.

О. ЖУРАВЛЁВА: Виктор Шендерович в программе «Особое мнение». Меня зовут Ольга Журавлёва. Всем спасибо. Всего доброго!