Леонид Млечин - Особое мнение - 2009-06-29
И. ВОРОБЬЕВА – Здравствуйте. Это программа «Особое мнение». У нас в гостях журналист Леонид Млечин.
Л. МЛЕЧИН - Здравствуйте.
И. ВОРОБЬЕВА – Начнем с очень плохих новостей, которые пришли сегодня о том, что в Ростове-на-Дону скончался журналист Вячеслав Ярошенко. В конце апреля его избили неизвестные. Сегодня он умер, но представители правоохранительных органов утверждают, что нападения не было. Вы как журналист как смотрите на то, что происходит. Ведь господин Ярошенко не единственный, на кого напали. Как вы оцениваете ситуацию с журналистами, на которых нападают на улицах и так далее.
Л. МЛЕЧИН - Я с некоторым ужасом слежу за этой статистикой. Нападение на журналистов было не всегда, в определенном смысле это свидетельство роста влияния журналистов. Не всего журналистского корпуса. Отдельных людей. Которые позволяют себе считать своим долгом быть журналистом. То есть реально исполнять свою миссию. И их не так много. И именно эти люди становятся объектом просто прямого физического насилия. Это с одной стороны свидетельство того, что они замечательные профессионалы, исполняют свой долг и служат людям, а с другой стороны, конечно, некой атмосферы, потому что не во всяком обществе на журналистов нападают таким образом. В каких-то других местах в суд пытаются подать. Кстати проигрывают, потому что суды заведомо расположены в пользу СМИ, считая их более важными, чем честь или достоинство какого-то чиновника.
И. ВОРОБЬЕВА – Это в других странах?
Л. МЛЕЧИН - В других. К нашей стране это не имеет никакого отношения. В нашей стране с журналистами выясняют отношения двояко: или вызывают и дают указание, или если человека нельзя вызвать и дать указание, - ему дают по голове. Это довольно страшно. Что меня пугает особенно. Первое, что правоохранительные органы в силу понятных причин всячески избегают квалификации преступлений как преступление против журналиста, а всегда сваливают на некую бытовую драку, ссору. Второе - полное равнодушие нашего общества. Сейчас уверен, что наши слушатели пишут, почему вы только за журналистов, а за всех остальных у вас душа не болит. Болит за всех, кто становится жертвой нападения бандитского. Просто, почему мы обращаем внимание на журналистов. Не из корпоративных соображений, хотя тоже достаточно важно, кто-то же должен за них вступаться. А потому что этих людей бьют и убивают за то, что они исполняют свой профессиональный долг. И сражаются за общество. Поэтому в нормальной ситуации, нормальном обществе с нормальной властью, конечно, такие случаи обязательно расследовались бы, те, кто это делает, наказывались. Случаев стало бы меньше.
И. ВОРОБЬЕВА – Сегодня опять же журналист газеты "КоммерсантЪ" Андрей Козенко заявил, что пойдет в прокуратуру жаловаться на милицию. Потому что в пятницу он был задержан вместе с участниками флешмоба в поддержку Ходорковского в день рождения Михаила Борисовича. Андрей Козенко говорит о том, что его задерживают если не на каждой акции, то через одну. Правильно ли делает журналист, что идет в прокуратуру?
Л. МЛЕЧИН - Он делает абсолютно правильно, и его журналистское сообщество должно было бы поддержать. Настоять на том, чтобы это прекратилось. Вообще история, которая произошла, когда полтора или два десятка молодых людей всего лишь надели майки и пытались таким образом выразить свою солидарность с Ходорковским, они ничего не делали. Они не нарушали общественного порядка, даже не проводили митинг. Всего лишь надели майки, и пошли по улице, никому не мешая. И была вызвана милиция, и естественно, там было ФСБ, потому что каким образом милиционеры знают, кого задерживать. Они всегда задерживают одних и тех людей, значит, там присутствуют офицеры госбезопасности, которые им объясняют, что делать. И еще вызвали ОМОН. Как будто бы эти люди представляют опасность. Это в тот момент, когда по всей стране такой разгул преступности, убивают людей и некому за них вступиться. Когда у нас на Северном Кавказе уже пытаются убить президентов, а ОМОН здесь гоняется за замечательными молодыми людьми, которые имеют гражданское мужество высказать свою позицию, они не боятся. Этим молодым людям руку надо было пожать, а на них ОМОН посылают. Такое бесстыдство, негодяйство. Зачем, что, как это вообще можно. Это должно было бы сегодня в понедельник в нормальной ситуации стать предметом в парламенте, в СМИ. Это антигосударственное дело. Правоохранительные органы были отвлечены от исполнения своих прямых обязанностей, люди, которые нуждались в их поддержке, были оставлены без помощи, деньги налогоплательщиков использовались не по назначению. Бог знает что. Если нормальными посмотреть глазами. Но мы ненормальными смотрим.
И. ВОРОБЬЕВА – У вас не возникло ощущение после этой акции, что имя Ходорковского, либо его изображение, инициалы стали предметом экстремизма, потому что ребят задержали именно за слово - Ходорковский.
Л. МЛЕЧИН - Из этого можно сделать вывод, мы с вами не служим в правоохранительных органах, не знаем, каковы там внутриведомственные инструкции, приказы. Что говорят на инструктажах в тиши кабинетов. Или громко в коридорах. Мы можем только по факту предположить, есть соответствующие указания, - всякая попытка демонстрации солидарности с Ходорковским, поддержка Ходорковского, какой бы ни была причина, должны подавляться наравне с терроризмом в Ингушетии. Даже в Ингушетии в меньшей степени. Пожалуйста, люди делают что хотят, убивают милиционеров, пытаются убить президента. Нет проблем. А вот здесь нет, высказаться в поддержку Ходорковского более тяжкое государственное преступление.
И. ВОРОБЬЕВА – Говоря об уличных акциях, есть новость о том, что, несмотря на запрет властей московские геи придут встречать Барака Обаму к посольству США 7 июля. Они таким образом решили поддержать Барака Обаму, который в период президентской избирательной кампании говорил, что будет добиваться отмены федерального акта о защите брака, который препятствует признанию гей-браков на всей территории США. Московские власти отказали организаторам, и очевидно будут разгонять. Правы ли в данном случае московские геи, и таким образом это будут практически единственные люди из российского общества, которые будут встречать Обаму в нашей стране.
Л. МЛЕЧИН - Во-первых, обещают одно кандидаты в президенты, делают немножко другое. Обама действительно обещал, что будет бороться за то, чтобы это разрешалось по всей территории. Но ведет себя более умеренно в роли президента. Я вообще не понимаю того ажиотажа, пристального внимания, которые люди не традиционной с нашей точки зрения сексуальной ориентации вызывают. Хотят люди собраться и высказаться. Ну и ради бога. Я вообще в чужую постель не заглядывал бы. Единственное, что подлежит осуждению, наказанию, что-то совершаемое с применением насилия. Просто уголовное преступление, это дело правоохранительных органов. Если же речь идет о чем-то другом, то не наше это дело. Ну, люди любят кого-то, ну и пусть любят. Любят это вообще лучше, чем ненавидят. Ну вот ей-богу ну не мое это дело точно.
И. ВОРОБЬЕВА – Хорошо. Отвлечемся от геев и переместимся в российские суды. Сегодня газета «Новые известия» пишет, что из-за громких скандалов в связи с вынесением присяжными не того решения, которое ожидалось, вернулись споры об институте правосудия. Речь идет о том, что российские власти якобы научились управлять судом присяжных и перестали его бояться. Так считают юристы. Кроме того, в России отменяется 40% приговоров суда присяжных. Вас такие цифры не пугают?
Л. МЛЕЧИН - Чудовищная цифра. Невиданное дело. Вообще решение суда присяжных может быть отменено в силу только каких-то невероятных обстоятельств. Когда выяснено точно, что какие-то присяжные были подкуплены или были агентами спецслужб, исполняли задание. То есть это совершенно неопровержимо доказано. То, что сейчас произошло, отмена приговора по делу убийства Политковской…
И. ВОРОБЬЕВА – Оправдательного.
Л. МЛЕЧИН - Присяжные пришли к выводу, что собранные обвинением доказательства, представленные обвинения в суде не подтверждают вины обвиняемого. И это абсолютно точно совпадает с мнением и наблюдателей, и адвокатов, которые представляли интересы семьи Политковской.
И. ВОРОБЬЕВА – Точнее даже не адвокатов семьи Политковской, а детей Политковской.
Л. МЛЕЧИН - И их юридической защиты, что очень важно.
И. ВОРОБЬЕВА – Можно вас поправлю все-таки. Дети Анны Политковской после суда сказали, что считают людей, которые были обвиняемыми, замешанными в этом деле. Но с приговором они были согласны.
Л. МЛЕЧИН - Вот я и говорю, что их юридические представители считали, что решение суда присяжных, справедливо собранного массива доказательств в том виде, в котором был представлен в зале заседания суда, недостаточно для их обвинения. Отменить этот приговор да еще Верховным судом это свидетельство такого неблагополучия в судебной системе. Когда районные суды или даже городские выносят приговор, который вызывает в обществе серьезные сомнения, а у юристов профессиональных возмущение это одно дело, но к Верховному суду сохраняется в обществе некое уважение. Эта отмена приговора по очень неубедительным для юристов причинам, мотивировочная часть, которую огласили сразу, на это юристы обратили внимание, судьи Верховного суда заседали очень коротко, за это время сформулировать мотивировочную часть практически невозможно. Было такое ощущение, что она у них была готова заранее. Это очень пугающий…
И. ВОРОБЬЕВА – То есть не обращали внимания на слова адвокатов, которые пытались спорить с прокуратурой.
Л. МЛЕЧИН - Мы можем делать только выводы на основании того, что мы наблюдали. Время, когда (неразборчиво) было очень коротко, за это время можно принять решение, написать мотивировочную часть, это просто какие-то сверхъестественные способности. Поэтому это наводит на мысль, что у них было уже готово решение. Они были предвзяты. Это очень пугает. Отмена суда присяжных должна быть невероятной редкостью. Но это не происходит. Потому что суд присяжных есть форма правосудия реального. Что обвинение наше невероятно слабо в этом убеждаются все, кто разочек сходит в суд. Дело в том, что прокурор у нас в стране в советской системе никогда и не должен был заботиться об убедительности своих доказательств, потому что заранее было решено и в суде было сказано, какой срок он должен вынести. И дело прокурора было придти и зачитать бумажку. А там что будет адвокат говорить, бог с ним. Все равно решили, что прокурор просит 10 лет дать, а дадут 9. И с этим наследием перешла прокуратура в новое время. Но она осталась такой же. Прокурорские работники в массе своей значительно слабее адвокатов. Реального столкновения в зале суда они не выдерживают. Просто не хватает профессионализма. И присяжные не должны разобраться во всем, они должны всего лишь решить, достаточно собранных доказательств или нет. И они видят, что недостаточно. Следствие плохо работало. А представители обвинения еще хуже в зале суда. Вообще жалкое обычно зрелище. К этому не готовы. Для прокурора оказаться в зале суда, выслушивать что-то от адвокатов, которые пальцем тычут в недоработки, в неграмотность, чудовищная обида. Посмотрите, как ведет себя сторона обвинения на процессе по делу Ходорковского.
И. ВОРОБЬЕВА – А вы были в зале суда?
Л. МЛЕЧИН - Я читаю внимательнейшим образом. Видно, что они обижены невероятно. Что вообще приходится сидеть и на равных с этими адвокатами отвечать на вопросы. Их смеют прерывать, тыкать им в нос, что они плохо подготовились, что не понимают, что они читают. Обида. Прокурор же хозяин был всегда. Районный прокурор, член бюро райкома партии, а судья никто. Судье и дров не привезут зимой, если он в райком партии не сходит, не попросит. Видимо, что-то осталось с тех пор. И естественно присяжные нормальные люди, смотрят, они же не юристы, видят, ну плохая работа сделана. Нет оснований для обвинения. И конечно это прокуратуре просто острый нож. И все предпринимаются усилия для того, чтобы избавить прокуратуру от этого испытания. Они решили, такой-то срок будет, и с судьей договорились, а тут вмешиваются присяжные. Беда.
И. ВОРОБЬЕВА – Может быть действительно беда. Говоря о российском обществе, сегодня опрос социологов Левада-центра, они сделали вывод, что россияне хотят вернуться к прямым выборам губернаторов в регионе. 57% опрошенных. Как вы считаете, когда отменяли выборы губернаторов, россияне это вообще заметили и почему сейчас они вдруг хотят вернуться к этим выборам?
Л. МЛЕЧИН - Такие сложные процессы, что происходит в головах наших людей, мало исследованная тема. Почему им что-то кажется. Отмена прямых выборов была настолько неразумным делом, что обсуждать это даже не представляется возможным. И всякий, кто возьмет себе за труд задуматься, поймет, почему прямые выборы лучше. Что касается настроений людей, возможно, просто экономический кризис заставляет более трезвым образом смотреть на жизнь. Может быть просто люди в беседе с социологами стараются быть лучше, чем они есть на самом деле. Так часто бывает. Тебя спрашивают, я вам скажу из телевизионного мира.
И. ВОРОБЬЕВА – Вы тоже такой? Я вас спрашиваю, вы тоже наверное хотите казаться…
Л. МЛЕЧИН - В ваших глазах я, несомненно, хочу быть более умным. Хотел бы даже быть более красивым, но это труднее. В телевизионном мире, когда спрашиваешь: а что ты смотришь. Все говорят: я смотрю канал «Культура». Но есть железные рейтинги, которые показывают, что, к сожалению, канал «Культура» смотрит не так много людей. А больше смотрят Дом-2. Никто не скажет: я смотрю Дом-2. Все скажут: я смотрю канал «Культура». Боюсь, что в разговорах с социологами люди, возможно, впервые задумывались о том, что лучше. Прямые или непрямые. У нас в обществе, к сожалению, это сформировалось не сейчас, и даже не вчера, есть с одной стороны нигилизм, все бессмысленно, с другой стороны уверенность в том, что от них ничего не зависит, и в общем это было справедливо почти всегда, если брать обозримый период истории. Поэтому чего типа нас спрашивают, все равно решат без нас. Такая странная контаминация в голове у людей различных представлений.
И. ВОРОБЬЕВА – Но это, наверное, касается в основном вопросов о выборах президента, парламента и так далее.
Л. МЛЕЧИН - Губернаторов тоже. На самом деле губернатор и мэр важнее даже чем президент в нормальной ситуации. Потому что от губернатора зависит, построят больницу или дорогу. От мэра зависит, отремонтируют здание или нет. Проведут электричество. Мэра, губернатора надо конечно самим выбирать, чтобы он передо мной отвечал. Темная история была. Назначили одного нового губернатора.
И. ВОРОБЬЕВА – Фамилию называть не будете.
Л. МЛЕЧИН - Его спрашивает корреспондент одной из самых крупных газет: скажите, а вы уже встречались с президентом Медведевым. Естественный вопрос. Губернатор отвечает: переходите к следующему вопросу. То есть он имеет наглость даже не желать отвечать корреспонденту массовой газеты, у которой миллионы подписчиков, потому что он знает, что не от избирателей он зависит. Не избиратели его избрали, а его назначили. Он перед ними отвечает. Поэтому не дай бог ему что-то лишнее сказать. Там может не понравиться. А на избирателя ему плевать. Что избиратели его снимут или назначат. Поэтому ему все равно будет там электричество, не будет, надо только позаботиться о том, чтобы в Москву не нажаловались, что нет электричества. То он летает на вертолете охотиться за баранами или антилопами. Чтобы в Москву не доложили. Поэтому надо договориться с начальником госбезопасности, прокурором, чтобы письма такие не шли. Не жаловались.
И. ВОРОБЬЕВА – Но вы хотите сказать, что когда были выборы губернаторов, такой ситуации не было? Действительно губернаторы боялись, что могут воздействовать и снять?
Л. МЛЕЧИН - Во-первых, губернаторы и мэры зависят даже самые ушлые из них, которые заручались поддержкой, бог знает каких политтехнологов и денег, все равно зависели от избирателей. Но я хочу сказать, что это было начало. Ребеночек рождается такой несимпатичный, прямо скажем. А потом вырастает олимпийская чемпионка по гимнастике. Только все это началось. Мы впервые в 90-е годы вступили в эту эпоху. Когда можно было выбирать и самим решать. И я выбираю, я сам его выбрал. Что ты потом спрашиваешь, почему колдобины на каждом, ты за него голосовал. Это не пришло еще осознание. Но придет. Потому что другого пути нет. Это даже невозможно обсуждать. Такие очевидные вещи. Подумаешь немножко и ясно, что конечно чиновник, назначенный президентом сегодня сюда, а завтра в другое место, ему совершенно все равно, что про него здесь избиратели будут думать завтра и послезавтра. Ему здесь даже не жить. Ему главное продержаться до следующего назначения, хорошо отчитаться. Принять гостей, которые приедут из столицы, правильно доложить, приехать с хорошими подарками.
И. ВОРОБЬЕВА – Какая-то царская Россия.
Л. МЛЕЧИН - Я «Ревизор» смотрел в Малом театре, не перестаю удивляться актуальности этой пьесы. Кажется, сегодня написано, максимум вчера.
И. ВОРОБЬЕВА – Говоря о российском обществе, вы сказали, что возможно кризис воздействовал на российских людей таким образом, что они начали более трезво оценивать ситуацию. Другой уже опрос ВЦИОМа: что ждут россияне от 21 века. Был опрос. И среди ответов удивительные цифры. Например, 33% ждут искусственно выращенных органов, 16% ждут искусственного интеллекта. 20% лекарств ото всех болезней. Изобретение летающих машин, способ читать чужие мысли и так далее. Это трезво люди оценивают 21 век? Или они хотят сказку.
Л. МЛЕЧИН - Вообще правильно, на наших глазах произошли такие фантастические изменения, открытия в сфере технологий, которые в годы моего детства были только сюжетами для фантастических романов. Даже они превзошли то, что тогда фантасты придумали. Поэтому вполне можно рассчитывать. Это нормально стремиться к этому, новость пришла, в Европе сейчас занимаются созданием системы, которая позволит, если не дай бог кто-то из пассажиров самолета заболеет, чтобы с помощью специального телевизора связаться с врачами, снять кардиограмму, анализы, передать на землю, тут же диагноз выступить, прописать лекарства. Чтобы не сажать самолет. Это казалось недавно просто немыслимым. А это становится реальностью вот-вот. К сожалению, только реальностью не у нас. А по другую сторону границы. Потому что мы об этом только как фантазии думаем. Но сам факт, что люди об этом думают, свидетельствует о том, что люди по обе стороны границы хотят в общем, одного и того же. Только одни стараются это реализовать, а другие так мечтают.
И. ВОРОБЬЕВА – Но почему тогда все это происходит только за границами России?
Л. МЛЕЧИН - Не только.
И. ВОРОБЬЕВА – Я имею в виду не в России.
Л. МЛЕЧИН - Я думаю, что невероятно тяжелый исторический этап, которым оказалось для нас 20 столетие, нанес такие непоправимые потери, мы даже не можем это осмыслить. Дело не только в потерянных десятках миллионов людей, а в том, что все наше общество в целом совершенно искалечено. Мы просто не отдаем себе отчета, в какой степени гражданская война, сталинские годы и все прочее просто искалечили наше общество.
И. ВОРОБЬЕВА – Вы знаете, на сайте «Эхо Москвы» пришел вопрос, который я не могу вам не задать. Мне он очень понравился. Начинающий предприниматель из Москвы Владимир спрашивает: какую книгу по истории вы бы порекомендовали прочитать Владимиру Путину?
Л. МЛЕЧИН - Это вопрос, ставящий в тупик. На него невозможно ответить. Это все равно, что: какое математическое действие мне нужно знать или какой закон физики мне нужно один выучить или какой один элемент из таблицы Менделеева надо знать. Надо знать всю таблицу, все законы и действия, и надо прочитать огромное количество книг по истории, чтобы начать разбираться. Мне одна библиотека сделала подарок, подарила журнал «Вопросы истории». За 10 лет подшивка. Я у них брал, читал отдельные номера. А тут мне все подарили, я кажется, был единственным читателем в этой библиотеке журналов. И я читаю с наслаждением и думаю, боже мой, я ничего не знаю, это я не понимаю, и вот картина мира как проявляются краски. Плоская черно-белая гравюра неясная и вдруг краски проступают, глубина. Появляются люди, населяющие эту планету, и ты начинаешь разбираться. Нет такой одной книжки.
И. ВОРОБЬЕВА – Хорошо, может быть не конкретно книгу, а книги любые о конкретном периоде истории.
Л. МЛЕЧИН - Все, что относится с 1917 года, весь советский период, потому что все, что с нами сейчас происходит, это началось в 17-м году. И невозможно ничего понять без того, что происходило тогда. Ни на какой вопрос нельзя дать ответ. Поиск врагов, это все началось в те времена, когда во всех видели немецких шпионов. Сначала в каких-то торговцах с немецкими фамилиями в годы Первой мировой, потом в царских министрах, потом в императрице. Потом в министрах временного правительства, которые их свергли. Потом в большевиках, которые свергли временное правительство. Потом в тех большевиках, которые расстреляли первых большевиков. Все шпионы. И сейчас тоже. Это у вас вашингтонский обком, наверное, пишет какой-то слушатель. Сколько вам платит вашингтонский обком. Понимаете, надо понять, что это не сегодня родилось и у этого огромная биография.
И. ВОРОБЬЕВА – Ермилин Александр спрашивает: а как бы вы порекомендовали Медведеву поступить с Кавказом? Что-то правительство делает хорошее, могли бы написать президенту одобрительное письмо о его решениях или его работе на Кавказе.
Л. МЛЕЧИН - Я говорю все время одно и то же, я не знаю ни одного органа правительственного, государственного, президентского, общественного, в котором бы происходило обсуждение ситуации на Кавказе. Где собрали бы специалистов по Кавказу, которые бы сидели, придумывали все новые варианты. Там нет никакого универсального решения. В принципе не существует. Но сегодня нужно предложить вот это. Не получится. Завтра это попробовать. Это плод работы целого общества, сообщества экспертов. Оно необходимо. Его просто нет. Его не созывают. Не собирают, потому что в вертикали власти ему места просто нет. В вертикали власти начальник сам все знает, и все объясняет, какие цены должны быть, как булыжник надо класть, какой ширины должна быть мостовая. И как политику на Кавказе проводить.
И. ВОРОБЬЕВА – Ян спрашивает: Путин будет оставаться у власти столько, сколько захочет сам?
Л. МЛЕЧИН - Я сформулировал это несколько раньше более точно. Сколько сможет.
И. ВОРОБЬЕВА – Это как?
Л. МЛЕЧИН - Если бы главное управление здравоохранения, которое занималось здоровьем членов политбюро, 4-е Главное управление придумало бы лекарство от смерти, Леонид Ильич Брежнев сейчас был бы главой нашего государства. Это вопрос просто физического здоровья. Поскольку наш премьер-министр прекрасно выглядит, я ему завидую, я несколько младше, я завидую его физической форме и от души желаю ему быть таким же. Столько, сколько захочет руководить страной, столько и будет. По-моему, общество абсолютно за малым исключением с этим согласно.
И. ВОРОБЬЕВА – По этому поводу вопрос, не подписался, к сожалению, человек, прислал сообщение: Путин сделал так мало чего-то путного, что же сделало его национальным лидером?
Л. МЛЕЧИН - Это сложный вопрос. Мы к юбилею предыдущему Владимира Владимировича 55-летию сделали фильм и очень многие наши слушатели критиковали меня, к стенке пытались пригвоздить. Хотя там ни одного восхваления не было. А была попытка понять, что в нем есть такого, что обществу понравилось и что в обществе есть такого, что он понравился. Этот вопрос на две части разваливается. Почему мы выбираем такого героя, а не другого. И почему, вцепившись в одного человека, мы не в силах с ним расстаться на протяжении долгого времени. Очень сложный вопрос. Очень долгий. Причину надо, прежде всего, искать даже не в личности человека, а в себе. Почему люди так боятся ответственности, почему они готовы отказаться от права выбирать и нести за это ответственность. Почему они уверены, что если есть один человек, и больше никого нет, у нас в стране 146 млн. человек и больше ни один не годится. Вот маленькие страны, там море кандидатов на любую должность. А у нас нет. Почему мы не решаемся ни за что брать на себя ответственность. Это от мала до велика. Люди сидят вечером на скамейке, ругают правительство, всех на свете. Америку особенно зло. А на вторую работу не идут. Не ищут вторую работу в отличие от китайцев, предположим, которые не имеют ни отпусков, ни выходных. Работают в полторы-две смены, потому что им надо детей в жизнь определить. Надо собрать деньги, чтобы дети получили образование. Зачем, пусть государство заботится, бесплатное, американцы только нам мешают. Еще что-то. Это более глубокие серьезные причины, чем кажется на первый взгляд.
И. ВОРОБЬЕВА – Опять же, продолжая то, что вы сейчас говорите, Соломон из Екатеринбурга прислал сообщение: как вы считаете, на следующих выборах народ опять проголосует за такую же жизнь?
Л. МЛЕЧИН - В принципе, я нисколько не сомневаюсь. Мне представляется, что следующим кандидатом в президенты будет Путин, и общество за него проголосует абсолютным большинством.
И. ВОРОБЬЕВА – Не подписался человек, к сожалению: Леонид, скажите, если я не согласен с защитниками Ходорковского, я плохой? А описанные вами ребята герои и почему, - потому что они вышли и потому что они защищают Ходорковского. Так интерпретировал ваши слова слушатель.
Л. МЛЕЧИН - Я понимаю вопрос. Сейчас нет никакого мужества в том, чтобы сказать, что Ходорковский преступник и негодяй. Это может произнести каждый. Это звучит с экранов телевизора, по радио. Написано в газетах. За это вам пожмут руку и скажут, какой вы молодец. Человек, который не соглашается с этим, не в тиши кухни, не понизив голос, жене на ухо в постели, а выходит на улицу и говорит, что не согласен, - вызывают ОМОН. Если молодые люди не боятся этого, то они меня восхищают, потому что опыт 20 столетия говорит о том, что самое страшное это хождение строем. Это привычка петь хором и говорить всем одно и то же. Самое важное, что необходимо обществу – это способность человека говорить то, что он думает. Не в унисон с другими, не кричать вместе со всеми. А способность быть критически мыслящей личностью. Воспринимать, видеть собственными глазами, принимать собственное решение. Этого в обществе нашем абсолютно не хватает.
И. ВОРОБЬЕВА – Я правильно понимаю, что если бы вышли на улицу люди с майками: «Ходорковский – вор», их бы задержали, вы бы тоже возмущались.
Л. МЛЕЧИН - Это обвинение уголовное. «Ходорковский – вор» только после приговора суда. Они ведь никого не обвиняли. А если бы они вышли с майками: «Ходорковского на скамью подсудимых» и их бы разгоняли, я бы очень удивился бы, почему.
И. ВОРОБЬЕВА – Вы бы удивились, но не возмущались.
Л. МЛЕЧИН - Возмутился бы, почему это можно. Это не выходит за рамки Конституции. Это нормально, и это позиция. Только с этим у нас не разгоняют, а наоборот говорят, по-моему, даже деньги приплачивают, кто с этим ходит. Мне так кажется.
И. ВОРОБЬЕВА – Владимир Анатольевич наш слушатель оставил на сайте сообщение, очень обеспокоен, он живет в Чикаго и он пишет: не могу понять, почему большинство россиян не любит США. Мне уже много лет я не мог это понять когда жил на территории бывшего СССР, не могу понять и сейчас, более 10 лет проживая в США. А Вы понимаете?
Л. МЛЕЧИН - Я за полторы минуты на эту тему не отвечу. Я написал книжку сейчас, называется «Холодная война», толстая. Там 40 листов авторских. Она бог даст, выйдет через какое-то время. Попытаюсь ответить на вопрос, почему в нашем обществе так угнездилось. На протяжении десятилетий эту мысль внедряли, это создание такое ждановское, когда Жданов был членом политбюро и секретарем ЦК по пропаганде. На протяжении долгого периода это вбивалось очень тщательно в головы. И у многих угнездилось. Потому что это вбивалось более аккуратно, а потом это видимо, залегло. Есть и другие причины. Американцев не любят во многих странах. К сожалению, часто это связано с ощущением собственной неудачи и некоторой зависти по отношению к американцам, у которых все получается, которым все позволено и такое странное смешение то ли зависти, то ли раздражения, то ли обиды, вообще целые народы нельзя ненавидеть. Это какое-то безумие, страны и народы ненавидеть нельзя. Можно ненавидеть преступника и негодяя. А народы и страны ну никак нельзя.
И. ВОРОБЬЕВА – Мне кажется это вполне позитивная нота, на которой можно заканчивать передачу. Спасибо большое Леониду Млечину за его «Особое мнение». Спасибо вам, наши слушатели и зрители за то, что вы смотрели, слушали и задавали вопросы.