Михаил Веллер - Особое мнение - 2009-01-20

А. ВОРОБЬЕВ – Я приветствую всех, кто в эти минуты смотрит телекомпанию RTVi и слушает радиостанцию «Эхо Москвы». Это «Особое мнение». Сегодня у нас в гостях Михаил Веллер, писатель. Здравствуйте.

М. ВЕЛЛЕР - Добрый день.

А. ВОРОБЬЕВ - Давайте обсудим события последних дней. А их много. Только вчера в центре Москвы в двух шагах от Кремля и в одном шаге от Храма Христа Спасителя был убит адвокат Станислав Маркелов и журналистка «Новой газеты», она сотрудничала с этим изданием внештатно, Анастасия Бабурова.

М. ВЕЛЛЕР - Я прошу прощения, она скончалась?

А. ВОРОБЬЕВ – Да, она скончалась вчера вечером, не приходя в сознание.

М. ВЕЛЛЕР - Я не знал этого.

А. ВОРОБЬЕВ – Насколько я понимаю, реакции со стороны высших государственных лиц России не последовало. Должна ли быть какая-то реакция в таких случаях или нет?

М. ВЕЛЛЕР - Я думаю, что высшие должностные лица просто были заняты другими проблемами. Если этот вопрос задать им, то, разумеется, будет ответ: конечно, и тут же последует какая бы то ни было реакция. Например, дадут помощникам приказ тут же написать реакцию быстро. Эту реакцию озвучить и что-нибудь сделать. На самом деле это история, в которой понятно, темного и неизвестного гораздо больше, чем известного. Начиная с того, что я до сих пор по всему, что я читал, что я слышал, я не знаю, убил ее Буданов или нет. Потому что если это действительно убийство с изнасилованием, с глумлением, со вскрыванием трупа, то это совершенно расстрельная статья и наказание за это не такое. А если есть какие-то сомнения, то сомнения трактуются всегда в пользу обвиняемого. Поскольку у нас чеченские события всегда освещались соответствующим образом, потому что на самом деле, вот можно называть кошку кошкой, это была нормальная партизанская война. Никакие не террористы, ну что значит боевики. Народ не может воевать весь. Народ может поставить под ружье несколько процентов населения. Это относилось всегда ко всем войнам. Когда идет партизанская война, то сейчас в последнее десятилетие они называются боевики и террористы. Были снайперы вообще или не было. Были эти «белые колготки» из Прибалтики или не было.

А. ВОРОБЬЕВ – Вы сейчас говорите о Буданове и Эльзе Кунгаевой.

М. ВЕЛЛЕР - С этого началось.

А. ВОРОБЬЕВ – Вы считаете, что выпускать Буданова на свободу было ошибкой?

М. ВЕЛЛЕР - Я не знаю. Я не знаком с материалами дела. Я не могу об этом судить. Потому что если офицер до этого, судя по тому, что писали, хороший исправный примерный офицер сделал это действительно, то по старинным законам, такая архаика, романтика, такому офицеру дается пистолет с одним патроном. И гарантируется, что его семья ни в чем не будет нуждаться, дети получат образование за государственный счет, а его похоронят с почестями. Так решается вопрос в старинные неполиткорректные времена. Если он не виноват, то надо оправдывать. Если он виноват, то надо расстреливать. У нас как обычно принимается компромиссное решение. Беременна, но не очень. Не девственница, но, в общем, тоненькая фиолетовая каемочка по белому глазетовому гробу. В результате погибли два человека, что со всех точек зрения недопустимо. Потому что если это сделали рьяные шовинисты, поклонники и фанаты Будаева, нельзя убивать адвокатов и нельзя убивать юристов. От этого только вред со всех точек зрения, не говоря о моральной стороне этого дела. Если это провокация, что тоже можно допустить, то это совсем черный вариант. Потому что чем кризиснее и экстремальнее событие, тем более власть всегда желает иметь какого-то буку-бяку фашиста, говорят: ты видишь, что они делают, если мы не будем сильными и не будем за тень экстремизма хватать любого тут же, то они вам такого устроят. Я не знаю, что это было на самом деле. Кто это убил и боюсь, что не узнаю никогда. Я узнал вчера, что оказывается семья Кунгаевой в Норвегии. Довольно дорогая страна. Интересно, а что они там делают. А, может быть, они что-нибудь не поделили с тем тейпом, которому принадлежит нынешний руководитель Чечни. Я не знаю.

А. ВОРОБЬЕВ – Говорят, что они опасаются за свою жизнь, жизнь своих детей, потому что угрозы в их адрес поступали не единожды, в том числе бывший полковник Буданов на суде обещал расправиться с этой семьей дополнительно. Но это все-таки… Я бы хотел вернуться к первому вопросу. Вы говорите, что реакции со стороны Дмитрия Медведева или Владимира Путина нет, потому что они заняты другими делами. Должна быть такая реакция или нет?

М. ВЕЛЛЕР - Полагаю, что да. Полагаю, что высшие лица государства по долгу своему, по службе, по обязанности реагируют быстро, незамедлительно, адекватно на важнейшие события в жизни своей страны. Процесс громкий и знаковый, публичный. Убийство адвоката и журналистки это событие такого рода, по которому власть любая в любом государств должна отметиться. Но не отметилась, ну бывает.

А. ВОРОБЬЕВ – Это потому что ни Медведев, ни Путин не политики или почему?

М. ВЕЛЛЕР - Я полагаю, что сейчас столько места в умах и в силах занял газовый процесс, что остальные события немного отошли на второй план. А вдобавок еще только подходит к концу нынешний раз израильско-палестинского конфликта, что тоже серьезно в российской внешней политике и когда есть газ и когда есть Израиль в Газе, простите за невольную дурную тавтологию, то уже какие-то мелкие вещи отступают на другой план.

А. ВОРОБЬЕВ – С газовой историей была связана например, и Германия, которая тоже не получала газ. Тем не менее, министр иностранных дел этой страны сегодня занял публичную позицию, де-факто озвучил официальную позицию Берлина. Она сводится к тому, что расследование убийства адвоката и журналистки должно быть проведено тщательнейшим, кропотливым образом. Он призвал сделать все для раскрытия этого убийства, несмотря на то, что эта страна была замешана, стала потерпевшей в газовом конфликте недавнем.

М. ВЕЛЛЕР - К этим словам трудно что-то добавить.

А. ВОРОБЬЕВ – Примерно через 40 минут в Вашингтоне 44-й президент США Барак Обама произнесет слова присяги и еще через несколько минут официально вступит в должность президента США. Случится это в 20.00 по Москве. Что Барак Обама для России? Можно ли считать это вызовом для Москвы?

М. ВЕЛЛЕР - Нет. Я думаю, что это скорее можно считать вызовом для части Америки, которая не совсем, не до конца одобряет чернокожего президента, даже если наполовину он ирландец. Почему-то очень мало обращается внимания на то, что наполовину все-таки ирландец, с таким же успехом можно называть его педи, приписывать ему наклонности к пьянству и дракам. Этого почему-то никак не делается. У нас уже говорилось достаточно о том, что Россия устроена таким образом, что от личности и характера высшего государственного лица иногда зависит много, а иногда почти все. Если система отстроена за 300 лет почти так, как в США, за 200, то здесь от личности верхнего лица зависит гораздо меньше, а иногда и вовсе ничего. Сказано уже о том, что независимо от того, кто победит, кто будет президентом Америки, отношения Штатов с Россией не изменятся, потому что эти отношения не личностные, а системные. Президенты сколько могут называть друг друга по имени, хлопать друг друга по плечам и ловить рыбу. От этого ничего не меняется. Если заваривается серьезный конфликт, эта псевдодружба, на самом деле демонстрирование отдельных атрибутов дружбы, если надо, ребята пристрелят друг друга, потому что таков государственный долг. Ну а как же. Вот и здесь ничего не изменится. Быть чернокожим политиком в Америке сегодня имеет много выгод, среди которых: Кондолиза Райс, поскольку она афроамериканка может себе позволить кое-что из того, чего, пожалуй, не могла бы Мадлен Олбрайт. Потому что афроамериканцы страдали, они отвоевали права, если она рубит правду-матку и хватает, допустим, поддатого Ельцина за рукав и волочет в какую-то комнату, был такой случай около 15 лет назад, то она может себе это позволить и все ей сойдет с рук. То есть чернокожий президент может позволить себе быть жестче, быть резче, быть неполиткорректнее, и вообще брать круче к ветру. У него есть такая возможность. У него есть моральное право, никто не скажет, что он проклятый империалистический ястреб.

А. ВОРОБЬЕВ – Система это проглотит?

М. ВЕЛЛЕР - В каких-то пределах. Я думаю, что проглотит. Сейчас будет очень интересно, конечно. Будет очень интересно с Ираном и с Ближним Востоком. С Латинской Америкой и с Европой. Хотя я подозреваю, что все останется примерно так, как было.

А. ВОРОБЬЕВ – Скажите, может ли на ваш взгляд Барак Обама сформулировать такую повестку дня, которая окажется неожиданной для Москвы. Вообще какой может быть повестка дня Обамы на ваш взгляд?

М. ВЕЛЛЕР - Знал бы я это, имел бы сумасшедшие деньги. И находился бы сейчас, видимо, в другом месте. Я думаю, что ребята, которые пишут речи и составляют программы Бараку Обаме, могут составить все, что угодно. Но не могу себе вообразить, чем сегодня Россию можно удивить. Вот вы можете себе представить, что они могут сказать, чтобы мы здесь удивились. Я не могу.

А. ВОРОБЬЕВ – А не наши ли государственные деятели говорили, что наша экономика является неотъемлемой частью мировой и потому спасение американской экономики вытянет нашу ситуацию. Не так ли?

М. ВЕЛЛЕР - То есть Обама должен сказать: мы сейчас отрежем вашу экономику от нашей.

А. ВОРОБЬЕВ – Нет, Обама может предложить какой-то план действий, который спасет американскую экономику и она вытащит все остальные экономики.

М. ВЕЛЛЕР - Знаете, вот эти вот надежды, вот там есть хороший парень, высокий, стройный, как сострил Берлускони - загорелый. И он сделает так, что заодно спасемся и мы, это прекрасная сказка в духе Салтыкова-Щедрина. Я боюсь, что таких подарков эти ребята сделать нам просто не в силах. Если при цене нефти под полтораста долларов за баррель мы думали, как избавиться от денег, то я думаю, даже господь Бог не может составить такую программу, чтобы парни у нас за стеной поумнели. Я всегда полагал ту экономическую политику провальной и полагаю ее сейчас. Если им давали дармовые деньги сотнями миллиардов на подъем экономики, и они ее не подняли, то что может Барак Обама. Я думаю, он бы заплакал и опустил руки.

А. ВОРОБЬЕВ – Есть ли проигравшие или соответственно выигравшие в газовом конфликте между Москвой и Киевом. Сегодня Брюссель совершенно очевидно дал понять, что больше не считает ни Россию, ни Украину надежными поставщиками-транзитерами газа.

М. ВЕЛЛЕР - Мне очень приятно, что они считали и Украину, и Россию таковыми раньше. Все-таки приятно знать, что о тебе хорошо думали. Я думаю, что выиграли ребята из «Газпрома», как российского, так и украинского. Проиграли те, которые померзли это время. А нам с вами совершенно все равно, потому что нас никто ни о чем не спросит. Этот ребус нормальный человек, руководствуясь сведениями, поступающими из российских СМИ, решить не может. Если вы чего-то не понимаете, значит, от вас что-то скрывают. Украина не хотела платить 275, а теперь захотела платить 320.

А. ВОРОБЬЕВ – 360.

М. ВЕЛЛЕР - Простите великодушно, 360. Совершенно верно. Но мировую цену за прокачку Россия будет платить с будущего года. Можно ли посчитать сальдо с бульдой, кто кому сколько платит, кто кому сколько должен. Тут прозвучала фраза, что посредников больше не будет. Можно ли поинтересоваться насчет РосУкрЭнерго, сколько денег было прокачено через эту структуру, а самое главное – куда они ушли. Вопрос мой чудовищно наивен, неполиткорректен и просто глуп. Вот до тех пор, пока мы не знаем всего, а мы никогда не узнаем всего, мы ничего не поймем в этой истории. А только воруют круто. Испытываешь чувство профессиональной зависти. Если бы когда-нибудь я мечтал бы о карьере, как бы сказать помягче – делателей денег, я бы сейчас завидовал белой завистью. Потому что речь идет о многих десятках миллиардов долларов и с этой трубы кормится все руководство обеих стран. Алексей, а вам-то что, а мне-то что?

А. ВОРОБЬЕВ – С политической точки зрения можно ли считать Юлию Тимошенко победившей в этой истории?

М. ВЕЛЛЕР - Я должен знать, как они распилили бабки и тогда у кого больше, тот и победил. Откуда я могу это знать. Вышли к посетителям два хорошо одетых человека, в черном костюме один премьер, в черном платье другой премьер, коса Леся Украинка, и сообщила, что они договорились. Это хорошо. А в чем дело, мы не знаем, в чем дело. Это называется коммерческая информация.

А. ВОРОБЬЕВ – Еще одна тема. Это история с Ближним Востоком. Есть ли проигравшие, есть ли победившие? В какой позиции находится Израиль?

М. ВЕЛЛЕР - В тяжелой позиции. На самом деле все очень просто. Времени у нас мало, если говорить с самого начала. Когда англичане в результате Первой мировой войны размонтировали Османскую империю, фактически они создали арабские государства, каковые находились веками внутри этой империи, не имея никакого суверенитета и прочего, все было нормально. Когда после войны эти подмандатные территории получили статус независимых государств, и были нарезаны новые границы, и ООН признала Сирию, Ливан, Израиль в том числе, в ту же ночь началась первая война, когда 4 арабских государства напали на Израиль. Они не согласны с этой резолюцией. Какой здесь Израиль, причем здесь евреи. Все очень просто. ХАМАС говорит: Израиля не должно быть. Ну, так говорил не только ХАМАС. Была же серия израильско-арабских войн. Суть в том, что Израиль воюет за то, чтобы остаться существовать. А арабы воюют за то, чтобы не существовал. Это совершенно разный подход. В том случае, если ХАМАС говорит, война до победного конца, то почему он жалуется, если война не в его пользу. Когда бойцы прикрываются своими женщинами, детьми, стариками, я этого не могу себе представить ни у каких фашистов. Честно говоря. Но на современную мировую общественность, пораженную злокачественной политкорректностью, это действует совершенно безошибочно. И если Ясир Арафат спер, для такого маленького кусочка 10 миллиардов долларов очень приличная сумма, из того, что собирали люди по миру и отправляли туда. И арабы, и христиане и так далее, неважно. Что будет дальше. Начинать надо с себя, к сожалению, коррупция в Израиле велика. Политиканство в Израиле велико. А арабов в Израиле используют так же, как гастарбайтеров, таджиков и молдаван и китайцев в России, турок в Германии и так далее. То есть прав не давать, платить поменьше. Чего быть не может ни в коем случае. Если бы тех пионеров, которые в послевоенные годы в 40-50 ехали в Израиль возродить, омолодить и поселить туда, они мгновенно бы выкинули бы всю шваль и был бы наведен порядок надолго. Но кардиальный способ решения вопроса только один – эти нереальные границы, которые витиевато и абсолютно нереально прочерчены на крошечном кусочке суши, они должны быть переделены, потому что то, что начертили британцы, это все издевка и мина не извлекаемая. У арабов в две тысячи раз больше земли. Там во многие сотни раз больше население. Израиль занимает, если сравнить с какой-то российской областью, это просто несерьезно. То есть 60 км ширина страны и вот эта полсока за три часа вдоль проезжается на машине. Речь о том, быть или не быть. Если не быть, тогда ребята, меняем то, что сказала ООН. Если быть, то надо кончать войну и кончать ее можно только эффективным способом. Пока границы будут там, где они есть и пока мир так политкорректен как он есть, эта война навсегда.

А. ВОРОБЬЕВ – Семен из Монреаля пишет: Алексей, людей в Вашингтоне сейчас исторический максимум. Зрелище круче майдана. Действительно сегодня за инаугурацией Барака Обамы будет наблюдать от 2 до 4 миллионов человек. Это абсолютный исторический максимум. Скажем, на инаугурации Джорджа Буша-младшего было «всего» 300 тысяч человек. Давайте вспомним картинку инаугурации Дмитрия Медведева, абсолютно пустая Москва, в абсолютно закрытом пространстве проходит инаугурация. Вот о чем может говорить сравнение двух таких подходов к церемонии вступления в должность президента.

М. ВЕЛЛЕР - Поставить афроамериканца президентом России и посмотреть, сколько народу соберется.

А. ВОРОБЬЕВ – Михаил.

М. ВЕЛЛЕР - Да?

А. ВОРОБЬЕВ – У нас минута, вы можете чуть более развернуто ответить.

М. ВЕЛЛЕР - Ах, у нас еще минута. Простите великодушно, я думал, я должен торопиться. Надо в первую очередь думать о том, что не должно быть никаких выступлений. Все эти сеймы Вильнюса, Риги, у нас все уже тихо. И должно быть тихо. И с тех пор как стали (неразборчиво) то сначала узнают областные школы КГБ о том, что меняется власть, уже потом секретари обкомов, потому что должно быть тихо и танки должны быть готовы встать на перекрестках. Говорит это о том, что в мире произошло колоссальное изменение, мне видимо, придется договаривать после перерыва, потому что воцарение афроамериканца в Белом доме свидетельствует о полном повороте происходящего в мировой политике.

А. ВОРОБЬЕВ – Мы действительно продолжим через несколько минут.

НОВОСТИ

А. ВОРОБЬЕВ – Мы остались в теме глобальных перемен в мире.

М. ВЕЛЛЕР - Представьте себе, что 50 лет назад в 1958 году появляется антиутопический роман, где негр избирается президентом США, причем с гигантским отрывом и все рукоплещут. Это было невозможно, это нельзя было себе представить. Сегодня это реальность. Трудность понимания этой реальности нами в России в том, что мы не особо знаем и понимаем, что там Обама говорит. Мы видим картинку фактически без звука и можем допустить, что он умница, что он блистательный оратор, что он обаяшка. Но видим мы высокого черного стройного тонкого парня с несколько развязными и нагловатыми манерами, который несколько многовато себе позволяет. Он еще не избранный, стоит рядом с Бушем и приветственно машет рукой, пока Буш не машет, иногда пошлепывает Буша по плечу.

А. ВОРОБЬЕВ – А кто должен определять, сколько можно позволять?

М. ВЕЛЛЕР - Очень легко. Как только вы сидите с человеком вдвоем, если он нагловат, вы это мгновенно чувствуете, это очень легко. Вот меня это раздражает. Он производит впечатление несколько нагловатого молодого человека, с несколько развязными манерами. Еще одна вещь. Мы, разумеется, не расисты, все разумеется равны, у всех разумеется должны быть равные возможности. При этом разумеется, если бы проклятые рабовладельцы в жажде наживы не вывезли в трюмах шхун бедных негров из Африки, где половина умирала при перевозке и так далее, то они бы и сегодня резали друг друга каменными ножами и ели отрезанные куски. Когда в 19 веке решили американских чернокожих, написав им ту же Конституцию, переселить в Африку и там начнутся счастливые демократические Соединенные штаты Африки, то получилась страна Либерия, где недавний президент оказался людоедом. Кроме нищеты нет ничего. Кроме торговли дешевым флагом. Не совсем получается. Говорить то, что я говорю это расизм, нет, это не расизм, потому что это немножко правда. Так вот, Обама замечательно сделал, он стал президентом и молодец. У него рейтинг доверия огромный и молодец. Но вот то, что римляне перестали быть императорами, а императорами стали германцы, фракийцы, иберы, а потом варвары все это схавали, и все кончилось на много лет, так примерно на тысячу. Мы вступили в этот период.

А. ВОРОБЬЕВ – Вы дали такую красочную характеристику Бараку Обаме, а что скажете о портрете Медведева.

М. ВЕЛЛЕР - Позвольте, а причем тут собственно Медведев? Во-первых, он не президент Америки…

А. ВОРОБЬЕВ – Мне бы хотелось, чтобы вы написали его портрет.

М. ВЕЛЛЕР - Во-вторых, не чернокожий.

А. ВОРОБЬЕВ – Он белый, да.

М. ВЕЛЛЕР - Здесь труднее, потому что я сравнительно сносно понимаю русский язык и понимаю, насколько возможно текст и смысл его речей. Ведь у нас что. У нас произошла консервация, самосохранение и самопередача власти. Новый президент должен сохранять тот же курс, исповедовать те же идеалы, служить тем же целям и держать руль в том же направлении. Что мы сегодня и наблюдаем. Здесь довольно трудно написать какой-то портрет, потому что мы видим верного члена команды.

А. ВОРОБЬЕВ – У вас не возникает ощущение, что Медведев как-то развязан как Барак Обама? Еще до своей инаугурации он появился вместе с Путиным и тоже, кажется, махал рукой со сцены на Красной площади.

М. ВЕЛЛЕР - Нет, скорее наоборот. Он старался ходить как Путин, он даже кремлевской роте почетного караула команды отдавал с интонациями Путина. Следуя за Путиным. По-моему, он вел себя, вступая в должность президента настолько лояльно, насколько это просто было возможно физически.

А. ВОРОБЬЕВ – А появилось у Медведева свое лицо по вашим ощущениям, по той информации, которую получаете?

М. ВЕЛЛЕР - Я думаю, одной из задач людей, осуществлявших власть в России до выборов, было назначение в преемники человека, лицо которого ничем не будет отличаться от лица власти до этого момента. Человека, который будет делать то, что надо команде, которая сложилась. Вот собственно и все лицо. А о каком лице можно говорить. Какие-то волюнтаристские позывы, какие-то неожиданные поступки. Я думаю, что преемник должен был быть гарантирован от неожиданных поступков. Я думаю, что таковых не будет.

А. ВОРОБЬЕВ – Давайте сменим тему.

М. ВЕЛЛЕР - Охотно.

А. ВОРОБЬЕВ – Кедрин Владимир, ветеран, пенсионер из Москвы спрашивает, он хочет вам задать культурный вопрос.

М. ВЕЛЛЕР - Прекрасно.

А. ВОРОБЬЕВ – «Не кажется ли вам, что в связи с некоторым ухудшением материального положения некоторой части общества потребителей намечается долгожданный закат гламура, как синтетической субкультуры общества потребления? То есть, быть бездумным позером и прожигателем жизни уже неактуально и немодно, а наступает пора обращения к традиционным ценностным ориентирам и критериям».

М. ВЕЛЛЕР - Мне хотелось бы надеяться, что гламура станет несколько меньше, потому что это паразитарное явление, раздражает все остальное нормальное население просто до крайности. Люди, которые красиво в своем представлении спускают деньги, которые они зарабатывали тем способом, который во все нормальные времена работой и заработком не считался, а назывался совсем иначе. Посмотрим, что будет с традиционными ценностями, но в последние десятилетия мир однако стал от ценностей фундаментального неолиберализма, можно все и прекрасно все, не дай себе засохнуть и наслаждайся, все-таки начал обращаться к ценностям нормальным. Что такое хорошо и что такое плохо. Но еще одна вещь. Пусть лучше население ненавидит реалити-шоу Дом-13 или какой он там, чем оно, допустим, не приведи Господь, что я такое говорю, ненавидит «Газпром», который собирается повышать, например, цены на газ населению. Пусть лучше они пытаются кусать телевидение виртуальное, чем пытаются кусать какого-то назначенного губернатора. Это тоже надо понимать. Гламур здесь своего рода прокладка между теми, кто гребет деньги и теми, у кого их гребут.

А. ВОРОБЬЕВ – И раз уж мы затронули тему культуры, вы посмотрели «Обитаемый остров».

М. ВЕЛЛЕР - Я подверг или подвергся просмотру. По моему разумению, как бы сказать, я немного не туда зашел. Акелла промахнулся. Как написал классик бессмертный, бард империализма. Строго говоря, это не кино. Я думаю, что его нельзя судить по законам кино. Это компьютерная игра, сделанная за 40 миллионов долларов на широком формате. Даже когда физиономия двигается во весь экран так, что у него режутся лоб и подбородок, видно, что когда ты втыкаешь диск в видеоплеер, то у тебя здесь получается вполне крупный план. Они дерутся не так, как дерутся люди. И даже не так, как в боевиках. А так, как дерутся в компьютерных играх. Так, как дерутся в этом боевике «Мумия». Молодой человек очаровательный главный герой, кстати, о гламуре, я долго думал, к чему его можно приспособить, потому что талант парня таков, что его переозвучивали на русский язык. Я думаю, что он был чудесным стриптизером в дамском клубе. Высокий, красивый, с пухлым розовым ротиком, завитые колечки такие сделали, усмехается как парень, которого не приняли в ПТУ по низкому умственному уровню. Честное слово. Они там все так надрывно кричат, что уже хочется, чтобы они замолчали. И все время темно. Почему темно-то? Прибегая к фразам из Стругацких: потому что ночь. Опять ночь, - с тоской сказал отец Кабани и упал лицом на стол. Какой-то черный город, асфальтовое небо, какие-то летающие поезда и дирижабли темно-серые…

А. ВОРОБЬЕВ – Давайте о сути. Все-таки вы говорите о визуальной стороне дела. Об идейной давайте посмотрим.

М. ВЕЛЛЕР - Прекрасный Бондарчук и Серебряков в сцене, где разговаривают два умных сильных циничных мужчины, не педалируя интонации. Это прекрасная сцена. И очаровательная главная героиня. Маша Снегирь. Чудесная. Всем понравилась и мне тоже. Которая соответствует тому, что было в романе и вообще хорошая девочка. К роману это не имеет никакого отношения. Вообще. Я не понимаю, зачем Стругацкие понадобились. Для бренда? Роман «Обитаемый остров», в котором нет практически никакой фантастики о том, что есть две политические правды. Одна – это мы промываем мозги всему населению всеми способами для его же блага, чтобы друг друга не порвали, не порезали, не перестали работать, чтобы все было тихо, постепенно, организованно и тогда через 10-20-30 лет будет демократия, изобилие, а пока молчать и слушаться. И вторая правда – правда и справедливость сейчас и никто не смейте морочить мне голову и заставлять меня делать ерунду, которую я не хочу. Вот столкновение этих двух правд и составляет суть этого романа. В кино ничего подобного даже не подразумевается. К сожалению.

А. ВОРОБЬЕВ – Михаил Веллер отвечал на ваши вопросы. Благодарю вас за то, что приняли участие в этом эфире.