Константин Ремчуков - Особое мнение - 2008-09-05

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Здравствуйте. Начинается воистину итоговая программа недели в формате «Особого мнения». «Особое мнение» когда приходят журналисты, главные редактора, которые с точки зрения журналистики, своей профессии подводят итоги прошедшей недели. Сегодня у нас Константин Ремчуков - главный редактор и генеральный директор "Независимой газеты". Здравствуйте. Есть такой важный фактор как Абхазия и Южная Осетия и есть процесс их институциолизации., по-моему, я правильно выговорил это слово.

К. РЕМЧУКОВ - Институционализации.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Это другое немножко. Они хотят быть признанными. Их признал господин Норьега. Но очень важно было для России это понятно, лидеры ОДКБ, по сути, собираются, сначала министр иностранных дел, после этого лидеры практически СНГ, всех стран, которые вокруг России и важно было и там получить некое добро на те действия, которые делала Россия. Удалось ли это России? Как вы оцениваете эти международные усилия?

К. РЕМЧУКОВ - Судя по всему, нелегко приходится и министру иностранных дел и премьеру, и президенту даже с этими ближайшими к России государствами. И чего удалось добиться за два дня интенсивного общения, я сейчас видел пресс-конференцию, мне показалось, что осунулся Медведев, мешки под глазами. Чувствуется, что человек много работает и тяжело работает. Добились, по крайней мере, то, что я внятно услышал – осуждения грузинской агрессии. Которая привела к многочисленным жертвам мирных жителей. Относительно признания Южной Осетии и Абхазии я ничего такого не слышал. И, скорее всего, трудно будет услышать. И нельзя потому что, мы знаем, что в Армении есть Карабах. И вообще это одна из самых…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Я просто перечислю. Армения, Белоруссия, Казахстан, Киргизия, Таджикистан, Узбекистан. И Россия естественно. То есть каждая страна – полно проблем…

К. РЕМЧУКОВ - И, в общем, я многие годы занимался региональными проблемами, в том числе международными и мои исследования, в этом году уже 35 лет, наверное, во всех странах мира показывают, что те территории, в которых компактно проживает национальные или этнические меньшинства, всегда социально-экономическая проблематика приобретает политический характер. Условно говоря, сто км от Москвы вы видите совершенно убитую деревню. Хлеба нет, дорог нет, черти как живут. Но там русские живут. И у них социально-экономические диспропорции не вызывают чувства, что они плохо живут, потому что их кто-то дискриминирует. Но если бы в этой деревне жили этнические меньшинства или религиозные. Они бы сказали, что мы живем так плохо, потому что нас дискриминируют, давайте требовать какого-то особого статуса, отделения, автономии. Поэтому практика показывает, что социально-экономическая проблематика моментально трансформируется в тех регионах, в которых проживает компактно это население. Поэтому всем странам очень тяжело именно признать, потому что большинство стран относятся консервативно и считают, что принцип территориальной целостности важнее принципа права нации на самоопределение.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – На ваш взгляд, насколько принципиально для России, чтобы наибольшее количество стран признало Абхазию и Южную Осетию или в принципе это не очень важно?

К. РЕМЧУКОВ - Я так понимаю, что у руководства страны есть абсолютно четкий пример перед глазами. Это Турция и Северный Кипр. Исходя из международного права, достаточно одной страны, которая признает. Все, точка. И 35 лет живут в этом статусе, я видел, вчера переговоры вели представители общины Северного Кипра и турки. Я думаю, такая фаза вполне устраивает. Я думаю, что наше руководство даже и не настаивает, проявляя некую деликатность, когда они остаются с глазу на глаз с руководителями других стран, включая Китай, когда беседуют, они добиваются понимания, что Грузия поступила не совсем правильно, и те лидеры говорят: да, скорее всего они поступили неправильно, что начали огонь по Цхинвалу, и этого достаточно. Потому что, например, в случае Китая, почему я сказал, это важно для Совета Безопасности, другие страны в регионе понимают, что последующие любые действия, военные базы какие-то, позиция США после того, как они осуждают Грузию, они уже становятся в позу несколько иную, чем те страны, которые Грузию безоглядно поддерживают. Поэтому я думаю, что политика наших руководителей сейчас сводится к тому, чтобы не перенапрячь всех этих людей и выйти на формулировки максимально лояльные для нас и минимально приносящие ущерб для их внутренней политики.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – У Чейни сейчас вояж, Грузия, Украина…

К. РЕМЧУКОВ - Азербайджан.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Я имел в виду оранжевые революционные регионы. Как вы оцениваете такую риторику, что да, мы безоглядно…

К. РЕМЧУКОВ - Только через призму внутренней политики США. Все-таки избирательная кампания, я беседовал с высокопоставленными дипломатами здесь и там, все, особенно которые дружески к России относятся, чиновники говорят: поймите, скорее всего, до конца января следующего года, когда вступит новый президент, наши отношения не подвержены улучшению. Поэтому сейчас это внутренняя риторика. На несколько пунктов упал рейтинг Маккейна, когда он не нашел адекватно сильных слов по поводу Грузии. Сегодня он вдогонку чего-то шумит, говорит. Поэтому это исключительно внутренняя политика и визит Чейни это визит республиканцев все-таки.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – В своей предвыборной кампании. Главный редактор имеет право писать статьи в собственной газете. И тема непростая. Ящик Пандоры для России – так называется статья. И ящик Пандоры вот какой: принцип права нации на самоопределение несовместим с выживанием нашей федерации. У территорий собственно российских я ни у кого не вижу желания поднять вопрос о каком-то самоопределении. Нация монолитна. Кадыров первый встал в очередь и заявил, что все делается правильно. И все понимают, что… и тут я делаю двоеточие, что собственно как говорила Кондолиза Райс в свое время в отношении Косово, что это такой прецедент. А если говорить словами Сванидзе, он сказал, что не могли поступить иначе. То есть сказать можно разные фразы. Но и в случае с Косово как бы Россия в данном случае, как и раньше Америка, говорит простую фразу: это была безвыходная ситуация. Мы это сделали. И что-то не видим на горизонте еще желающих. Почему же вы говорите, что это ящик Пандоры.

К. РЕМЧУКОВ - Я использую слово ящик Пандоры, поскольку это был основной аргумент нашей стороны в преддверии косовского признания. И наши руководители всегда говорили Западу: вы вскроете ящик Пандоры. Запад слушал и признал Косово. Когда начинаешь внимательно смотреть, то реального сепаратизма ни в США, ни в Германии, ни Великобритании, странах, которые стояли за этим решением, нет. Поэтому ты начинаешь думать, а для кого ящик Пандоры. И я прихожу к выводу, в этом смысл моей озабоченности. Я же российский гражданин, русский человек, меня волнует наша страна. И я делаю вывод, что в долгосрочной перспективе, а может быть в среднесрочной, как только ослабеет наше экономическое доминирование сейчас в связи с такой конъюнктурой хорошей. С дефицитом платежного баланса, и дефицитом торгового баланса, который наступит через два года, как только напряжение бюджета возрастет и компромисс между центром и региональными элитами, который мы сейчас наблюдаем, компромисс состоит в следующем: региональные лидеры в том числе и на Кавказе должны обеспечить Кремлю хорошее голосование, отсутствие сепаратистских движений, и послушание. Кремль за это дает деньги при не очень пристальном рассмотрении, как эти деньги тратятся. Как только возникает напряжение по этому вопросу, начинается брожение. Не может страна очень долго жить, боясь каких-то ревизоров из центра. До признания, я тоже считаю, что ответить Грузии в тех обстоятельствах другого выхода не было. Россия ответила. Я просто не вижу причинно-следственных связей. Ответили Грузии, нанесли мощный военный удар, а признание откуда вытекает? Нанесли удар, вернулись на исходные позиции, подписали 6 пунктов, 28 пунктов, какая разница. И начинаем исполнять. И проблема существует, мы укрепляем этот регион в военном плане, поскольку американцы гипотетическую угрозу Ирана возможную через 8-10 лет, когда возможно у них появятся какие-то ракетоносители, они делают систему противоракетной обороны, новые их плацдармы в Чехии и Польше. А нам даже не нужно додумывать за Иран, Грузия откровенно агрессивные высказывает, их лидер суждения в отношении России. И мы пользуемся прецедентной логикой, выстраиваем укрепрайон, и этого достаточно, чтобы гарантировать, что ни по Южной Осетии, ни по Абхазии, раз мы миротворцы укрепленные, не нанесет удара. Я лично не понимаю логики. Откуда вытекает, что если мы нанесли удар по Тбилиси, ты должны признать эти республики. Это первое недоумение. Второе – почему 15 лет, пока существует эта проблема, и были такие разные президенты как Ельцин и Путин, абсолютно разные, никто из них, а обращений этих республик признать и движения в сторону России…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Было ежедневно.

К. РЕМЧУКОВ - Почему они не признали. Я отвечаю почему: при всей разности этих президентов, как только ты становишься президентом, ты начинаешь понимать, что сохранить такую территорию, а у тебя в клятве президентской сказано, что ты обязуешься сохранить территориальную целостность. Как только ты начинаешь поддерживать сепаратистов где-то, ты лишаешься методологической базы. А как противостоять собственному сепаратизму. Вот когда чечены две войны воевали, они же говорили об отделении. А мы настаивали на том, что территориальная целостность будет у нас. Настояли на этом. Военным путем, политическим, административным. Удержали Чечню. И мир кстати после 11 сентября принял нашу позицию. Принял, даже используя любого типа силы для удержания этого региона. Кстати после 11 сентября начались подвижки в лучшую сторону в чеченском вопросе. Потому что Запад понял, что у России есть такое право. Что сейчас будем делать через 8 лет? Если вдруг денег нет, президент другой будет и там начнутся какие-то движения. Как мы объясним, что у этих есть право, у южных осетин и абхазов, а каких-то народов, я даже не беру кавказский регион, у нас были в Туве какие-то движения на грани веков. Мы знаем в наших мусульманских республиках в центре европейской части тоже какие-то движения. Так вот и зачем нам создавать такой прецедент признания сепаратистов. Я не вижу никакой логики. Я не вижу даже исхода этих событий. И мне кажется, что это ящик Пандоры для России. Поскольку мы сложносоставная часть мира. С очень сильными потенциально сепаратистскими тенденциями.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Но ведь МИД акцентирует внимание, что просто признали, не идет разговор об их включении в состав РФ.

К. РЕМЧУКОВ – Да и не надо включать. Мы признали, тем самым мы признали доминирование права нации на самоопределение выше права территориальной целостности для Грузии.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Почему, а мне кажется, что не то, что выше, просто разделили. Это два разных вопроса

К. РЕМЧУКОВ - Спросите грузин, что они вам скажут.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – А я говорю, спросите Лаврова, который все эти…

К. РЕМЧУКОВ - Как можно разделить по факту. Ведь почему мы не признавали. У нас же внешнеполитическая линия была достаточно последовательная. И мы говорили в официальных заявлениях, тот же Лавров, МИД, наши руководители: мы выступаем за территориальную целостность Грузии.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Извините, но я вам напомню фразу, которую вы конечно знаете наизусть. Это официальная позиция: Грузия совершила геноцид над собственным народом. Это я не себя цитирую, я цитирую Лаврова, официальный Кремль, который так объяснил это. И это абсолютно логично. Почему – потому что это территория с преимущественным проживанием, например, осетин. Эта территория является неотъемлемой частью Грузии. Значит, Грузия на свою территорию, где проживает преимущественно другое население, совершает удар. Массированный. Мы видели, какой удар. Это как должно быть?

К. РЕМЧУКОВ - А как во всем мире это, кроме Никарагуа. Да, мы возмущаемся. Хотя меня огорчает, что ЕС оказывает помощь и Америка Грузии, не оказывает помощь Осетии. Если все признают, что там были жертвы, почему они, тут тоже есть политический подход очень ярко выраженный. Все признают, что в Цхинвали есть разрушения и жертвы. Почему никто в ЕС и в Штатах не сказал: а давайте окажем гуманитарную помощь и Южной Осетии. Этого не происходит. Поэтому я вижу высокий уровень политизации. Я понимаю грузинские проблемы, я понимаю осетинские проблемы, но я понимаю свои проблемы. Я понимаю, что как житель РФ мое представление о целостности страны в предстоящие годы не столь твердо, каким оно было до признания Южной Осетии и Абхазии. Я понимаю, что сейчас начнется очень мощное финансирование, потому что требование финансировать все эти движения, как только начнется финансирование, идеологическая поддержка всех…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Вы имеете в виду Абхазию и Южную Осетию?

К. РЕМЧУКОВ - Я имею в виду кавказских сепаратистов. Сейчас откроют линии, начнут подрастать… Я почему говорю, это долгосрочная и среднесрочная перспектива меня волнует. И будем париться. Поэтому мое предложение кстати радикальное. Мне кажется, что нужно принимать новую Конституцию, потому что там, в преамбуле сказано, что у нас федеративное государство, мы не можем поправкой в Конституцию это изменить. Поэтому нужна новая Конституция, в которой мы провозглашаем, что наша страна унитарное государство. Тем более вы сами говорите, что все лидеры этих республик сейчас выступают за единство с Россией. Вообще принцип федерализма это большевистское наследие. Потому что до этого была российская империя. Но Ленин со своей идеей права нации на самоопределение, которое использовалось как предлог для повышенной революционной активности большевиков, он и финнам и полякам сказал: вот право нации на самоопределение. А этих давайте сюда. Поэтому если разрывать с наследием коммунизма, то надо разрывать решительно.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Вот такой парадокс привлек мое внимание. Чейни был в Азербайджане. И Алиев отказал Чейни в трубе в обход России. Но я перехожу с одной странички на другую и читаю: Минэнерго России предложило начать строить газопровод в обход Белоруссии. Поскольку это не электрическую линию протянуть, это вкапывать многомиллиардные трубы, у меня создается ощущение, что все не время всем. И все считают, что трубы нужно обязательно закопать таким образом, чтобы они как трамвайные линии, если завтра ты враг, то мы выключаем и оно идет в другую сторону, если завтра он враг, то мы там выключаем и оно идет через тебя. И я бы сказал патологическое неверие в партнера. Это действительно существует?

К. РЕМЧУКОВ - Да, уровень недоверия очень высокий. Я думаю, что не ошибусь, если очень близко выскажу позицию, которую занимает российское руководство. Российское руководство не хочет, чтобы Белоруссия и ее лидер надували щеки, думая, что они являются эксклюзивной территорией, по которой могут прокачиваться наши энергоресурсы в Европу. В том числе и для того, чтобы не надували щеки. Поэтому диверсификация поставок…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Дорогое устройство для сдувания щек.

К. РЕМЧУКОВ - Ничего, тем не менее, диверсификация поставок она в интересах Запада, который об этом твердит и в интересах России. А Алиев вообще с Чейни очень жестко, я так понял. У него выборы на носу. У Алиева. Поэтому я так понимаю, что Россия сейчас важнее, ее позиция в отношении выборов, чем американская. И там, по-моему, до смешного дошло. Ни Алиев, ни председатель правительства не встретили в аэропорту, а тот не пришел на прием в честь него, который устроили…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Чейни.

К. РЕМЧУКОВ - Да, то есть они на такой ноте пообщались, я думаю, что это в связи с тем, что там, по-моему, через 10 дней выборы. Поэтому никто сейчас не хочет брать никаких обязательств, тем более Чейни это уже сверххромая утка. Поэтому я думаю, что Алиев как мудрый правитель подумает, с кем ему договариваться по поводу трубопровода. Я не думаю, что это окончательное решение. Потому что мы писали в газете, что высокопоставленный чиновник МИДа это несколько месяцев назад, азербайджанского, который не был дезавуирован, сообщил о том, выступая в Брюсселе, что Запад заинтересован в диверсификации поставок и нужно делать упор на Азербайджан, а не на Россию. То есть он как бы подыгрывает в этом смысле: давайте через нас. Поэтому я думаю, что в принципе они будут играть. Восточные страны тем и хороши, что они умеют играть на интересах Запада.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Я хочу прочитать вам очень два смешных сообщения, которые не нуждаются в комментариях, но описывают одно важное событие, или неважное. Это вам решать. Владимир, пенсионер из Казахстана пишет: «МИД Великобритании запретил 40 волынщикам из военных оркестров принять участие в 4-дневном фестивале "Кремлевская зоря". Это сделано в знак осуждения действий России в Грузии, - пояснил представитель Форин-офиса. Ранее глава британского МИДа Дэвид Милибэнд предупреждал, что по некоторым направлениям сотрудничество между Великобританией и Россией может быть приостановлено. Что же это такое? До какой степени измельчали руководители стран? Вот уж правда…», - дальше пишет, что измельчали до известно кого. Юрий, программист из Вашингтона пишет: «Британские и канадские волынщики не приедут на фестиваль "Кремлевская Зоря". Как Вы думаете, сможем сами поволынить или слабо без Запада?» Я хочу сказать огромное спасибо и Владимиру из Казахстана и Юрию, это действительно смешно. Если это те санкции либеральные… Еще фестиваль водопроводчиков, они не дадут нам гаечных ключей и так далее. Еще один вопрос. Потому что все-таки люди живут этим событием, уже можно подводить какие-то итоги. Потому что военных действий глобальных страшных не было. А если их нет, то мы знаем фразу, что все войны заканчиваются переговорами, мы, правда, не очень сильно видим переговоры, но все друг с другом разговаривают. Какой можно сейчас подвести итог на сегодняшний день, кто, с чем остался? И кто при чем остался? Это две разные вещи.

К. РЕМЧУКОВ - Я думаю, что Грузия осталась без Абхазии и Южной Осетии…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – А англичане остались волынщиками.

К. РЕМЧУКОВ - …и канадцы тоже.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Это серьезные санкции.

К. РЕМЧУКОВ - Грузия осталась без Абхазии и Южной Осетии. Но с миллиардом долларов от Вашингтона и 750 миллионов от ЕС. То есть деньги неплохие. Плюс сейчас они я читал «Нью-Йорк таймс», по-моему, вымогают 7 млрд. долларов на перевооружение своей армии. Зная, как денежки прилипают к рукам, это неплохой бизнес.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Нам надо срочно устроиться с вами парочкой грузинских генералов.

К. РЕМЧУКОВ - Там и нашим генералами можно нормально быть, потому что за 6 месяцев, я читал какой-то отчет, 20 млрд. рублей потратили не по назначению из предназначенных для закупки вооружений у нас в России. Мы остались с ощущением, что мы наконец встали с колен, смогли повести себя как возрождающаяся уже великая держава. Может быть региональная. С которой будут считаться. Ощущение такое, что руководители страны воспринимают все возможные угрозы не очень серьезно, а через призму именно того, что в среднесрочной перспективе это принесет авторитет России в мире. Олимпиаду не будут проводить, да и не надо. Вместо двух стадионов построим один. От нефти, газа откажутся – да и не надо. На Дальний Восток будем гнать. Китай, дальневосточные страны примут. Сотрудничество с НАТО – да пошли они, без них хорошо разберемся. То есть с этой точки зрения реальных рисков для себя, по крайней мере, непосредственных политическое руководство страны не видит. Стало быть, я думаю, что они удовлетворены тем, что никаких и санкций не будет, мы видим, на уровне волынщиков все ограничится. Но внутренняя убежденность, что решительные действия России вызовут уважение в сердцах 168 государств членов ООН, которые понимают, что с Россией шутить нельзя, это важный плюс. Все остальные замерли. И думают, большие коллизии. Мы видим в Украине произошел серьезнейший раздрай именно по поводу реакции на грузино-российский инцидент.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Там больше подозрений.

К. РЕМЧУКОВ - Слова были, Юлию Тимошенко обвинили в предательстве интересов, поскольку она как глава правительства не провела что-то, это со стороны Ющенко. Она через какое-то время сказала, что Ющенко сам дурак. Сам предатель. У них сейчас кризис и уже сейчас предложение есть, чтобы в декабре провести выборы совместные президентские и такие. То есть мы видим, что напряжение было большое, что-то по флоту, сегодня Ющенко что-то говорил такое же, осуждающее нас, а Юлия Тимошенко не говорила ничего, осуждающего нас. Хотя тоже встречалась с Диком Чейни. То есть мне кажется, что мы катализатором каких-то процессов вблизи себя стали. Поэтому они тоже кое-что поимели от этого.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Тут очень много вопросов, например, Ахтырко Александр Григорьевич из Саратова: «Господин Ремчуков, Ваше мнение о развитии политического кризиса на Украине?» Мы, даже, не вмешиваясь в украинские события, просто пальцем пошевелили, и там уже все валится. И все друг друга называют предателями. Я вспоминаю реакции. Тогда еще президента Путина, который сказал, когда его спросили про очередной кризис, он много раз повторял, что избави нас Бог от такой демократии. И часто слушатели задают нам вопрос, так вот это, то, что происходит в Украине, это все-таки проявление каких-то демократических процессов или это разброд и шатание, которые надо придавить и наконец страна должна пойти вперед, вставать с колен по-украински и так далее. Как бы вы оценили? Нормальный процесс?

К. РЕМЧУКОВ - На мой вкус абсолютно нормальный процесс. Украинцам самим конечно решать, нравится им, не нравится. Но на самом деле они демократичным образом, открыто бьются за власть, используя все доступные и недоступные методы. Поэтому я не осуждаю их за такую форму. Она, правда, смешной характер иногда приобретает, когда они блокируют трибуны, кто-то наряжается в какие-то флаги, бегает по думе. У нас было в начале 90-х так. Это вполне нормальная фаза развития Украины и я думаю, что в конечном итоге пойдет на пользу. Мы даже видим сейчас, как изменяются лидеры. Ющенко, я так понимаю, проблема одна из серьезных Украины мне кажется, что Ющенко оказался не тем президентом, каким себя выдавал. Наше руководство, мне кажется, что я не ошибусь, если скажу, не воспринимает Ющенко как серьезного человека. Большинство наших первых лиц воспринимают Ющенко как человека, который аутентично, радостно кайфует оттого, что он может ехать на машине, остановиться, выйти к людям, обняться с ними, получить рушник с хлебом, откусить, поцеловать, что-то сказать. Вот это ему доставляет истинное удовольствие. Все остальное выстраивание отношений каких-то, мне кажется, он не в этом жанре работает. Юля, кстати демонстрирует больший прагматизм и мне кажется, уже симпатия многих в нашей стране из тех, кто определяет политику в отношении Украины, на ее стороне. Мы видим, что фактор России вот сейчас настолько серьезнее воспринимается украинскими политиками, чем 4 года назад, что предвыборная кампания, которая там будет происходить, будет происходить с учетом позиции Москвы и осторожности в высказываниях. Так что это тоже демократическая самонастройка их элиты. Все поняли, что без нас невозможно. Что слишком много завязано отношений глубинных, как собственно народа, так и бизнеса, которые игнорировать нельзя. То, что в 2004 году казалось, мы сейчас вырвемся, и куда-то европейский вектор нас сам выведет. Не выводит. А это тоже, они же приходят к этому не в результате того, что их кто-то палкой бьет. Их жизнь бьет палкой. А они взрослеют. Значит люди становятся мудрее мне кажется. На выборах изберут кого-то, кто может получить решающий перевес для того, чтобы не было двоевластия. Мне кажется, что в Украине все в порядке.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – И последний вопрос. У нас было голосование. Мы его проводим регулярно. 5-6 голосований в день. Для России Запад враг или не враг? Не враг – 58%, враг – 38%. И затруднились ответить 3,4%. Почему такие результаты, почему высокий процент тех, кто считает, что враг. Враг это очень определенное слово.

К. РЕМЧУКОВ - Враг только 38%. Больше трети, я думаю, вот эти события показали, потому что создавалось ощущение, что Запад очень необъективно оценивает конфликт, занял сразу антироссийскую прогрузинскую политику. Поэтому непосредственные события повлияли на отношение людей. Я думаю, что треть населения считают Запад. Это примерно совпадает с электоратом Жириновского и КПРФ, которые они в совокупности набирают. Это те люди, которые по-прежнему живут с ощущением, что нас не любят.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Это много?

К. РЕМЧУКОВ - Это нормально. Но этот класс, который так думает, он не определяет ход социально-экономического развития. Никогда большинство населения не определяет ход, всегда определяет динамичный класс, предпринимателей, людей, которые заняты в тех отраслях, где они получают хорошие деньги. То есть средний класс. Вот этот средний класс я не думаю, что воспринимает Запад как врага, поскольку он имеет более тесные контакты. А более отсталая часть в материальном смысле, в образовательном смысле она всегда воспринимала Запад и не видит оснований менять свою точку зрения. Это не страшный процент.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Спасибо большое. Это было «Особое мнение». Нашим гостем был Константин Ремчуков, главный редактор и художественный руководитель, мне так хочется сказать, «Независимой газеты».