Александр Проханов - Особое мнение - 2008-08-13

О. ЖУРАВЛЕВА: Здравствуйте, это программа «Особое мнение», меня зовут Ольга Журавлева, в гостях у нас сегодня писатель и журналист Александр Проханов, добрый вечер.

А. ПРОХАНОВ: Добрый вечер.

О. ЖУРАВЛЕВА: Александр Андреевич, мы уже со всех сторон все факты обсудили, по мере их поступления, а сейчас давайте поговорим в целом. Константин, менеджер из Санкт-Петербурга, спрашивает – господин Проханов, перечислите, пожалуйста, чего добилась Россия в результате столь устрашающей операции? Устрашающую мы оставляем, чего добилась Россия?

А. ПРОХАНОВ: Я думаю, что если оставить в стороне фактологию, действительно, огромную, изнурительную, противоречивую и путающую, а не выстраивающую концепцию, то мне кажется, что в результате этой операции Россия продемонстрировала присутствие в ее существовании такой категории, как субъектность. Т.е. Россия вернула себе утраченную субъектность, субъектность, которая была утрачена Советским Союзом, когда обломки гигантских пространств, это разрушенного социума, они барахтались в лавине явлений, беспомощные, были функциями других сил, других тенденций мировых. Россия обрела то качество, благодаря которому она, Россия, способна рефлексировать на множество внутренних и внешних проблем, отслеживать их, выстраивать эти проблемы в комплекс, в систему, действовать системно, т.е. осмысленно, стратегически. Это обнаружилось в результате этой российской операции. Я считаю, что эта операция России была проведена безукоризненно. Эта безукоризненность, эта продуманность, эта завершенность операции, она была реализована на идеологическом уровне. Путин в один из первых дней заявил, что у России на Кавказе были, есть и остаются национальные интересы, она, Россия, будет защищать их любыми средствами. Это заявление державника, государственника, если говорить языком старомодным и не очень, что ли, приятным, это имперское сознание, это имперское заявление.

О. ЖУРАВЛЕВА: Т.е. Путин обозначил имперские амбиции?

А. ПРОХАНОВ: Путин обозначил наличие в сегодняшней России имперской идеологии, не колониальной идеологии, не идеологии государства одной нации, а идеологии, традиционной для России, имперской идеологии. Это та идеология, которая формировала большую Россию, формировала Советский Союз, формировала русский народ и множество других народов, включенных в этот имперский контекст. Идеологический постулат был Путиным произнесен. Эта операция была проведена на очень высоком политическом уровне, мы увидели, как Чуркин сражается в ООН, в Совбезе, как он блистательно парирует это комбинированное наступление на него американского представителя, грузинских людей. Это была битва, которую я лично от Чуркина не ожидал. Он дрался как русский лев. Он обычно был очень осторожен, во многом, мне казалось, что он несет в себе наследие козыревской дипломатии. Ничего этого не было, это была, повторяю, отличная, яркая, яростная на международном форуме политическая борьба. Эта операция была проведена, по существу, безукоризненно в военном отношении. Т.е. потери минимальны для такой огромной операции, переброска войск осмысленная, мы не ломали и не валили живые силы, мы разрушали инфраструктуру грузин, мы вынудили, мы разрушили и уничтожили отличную грузинскую группировку, которую подготовляла Америка Грузии на протяжении, по существу, 3 или 4 лет.

О. ЖУРАВЛЕВА: Я прошу прощения, можно тогда одно уточнение?

А. ПРОХАНОВ: Но потом вернемся, чтобы мы не сбились.

О. ЖУРАВЛЕВА: Естественно, да, что Россия продемонстрировала мощь, в том числе, и своей военной машины.

А. ПРОХАНОВ: Не то, что мощь, мощью можно было сбросить атомную бомбу, была бы мощь, не мощь. Она продемонстрировала оперативно-тактическое сознание, Генштаб работал, это не походило на рефлексию и на судорожные действия первой или второй чеченской войны, это была грамотная, продуманная армейская операция, продемонстрировавшая, что у России есть армия, она сформировалась. У России есть 58-я армия и в целом есть армия, есть Генштаб, который такого рода операции, включая разведывательные, осуществляет.

О. ЖУРАВЛЕВА: Это все нужно было продемонстрировать миру, т.е. мы этого добивались?

А. ПРОХАНОВ: Это нужно было продемонстрировать мне, вам, это было продемонстрировано в этой страшной для России ситуации, это было продемонстрировано. Далее, Россия продемонстрировала информационную способность, информационные способности. Я представляю, как бы протекала эта война, если бы один канал принадлежал Гусинскому, другой – Березовскому, мы все роптали, что СМИ оказались в руках у государства, что нет альтернативной точки зрения. По существу, в информационной политике, когда велась война, ведется еще война, жестокая война, может быть, даже смертельно опасная для страны война, власть не допустила присутствия в информационном, в электронно-информационном поле врагов. Т.е. враг не мог апеллировать к нашим СМИ, чтобы они транслировали эту точку зрения в русское общество практически, были отдельные очаги и остаются отдельные очаги прозападной, прогрузинской этой энергетики, но они не сравнимы с тотальным электронным обеспечением. Так было в американских СМИ во время иракской кампании. И конечно, я думаю, что Россия в этом смысле продемонстрировала в целом организационную способность, все эти группы явлений, все эти качества, они были сложены вместе. Была выстроена иерархия, были отслежены международные последствия всей этой операции. Я повторяю, главный итог для России – это появление в русской политике, доказанное появление в русской политике субъектности, это политологическое понятие. Это огромное достижение.

О. ЖУРАВЛЕВА: Субъектность, т.е. попробуйте объяснить попроще, что вы понимаете под этим термином?

А. ПРОХАНОВ: Государство действует как личность.

О. ЖУРАВЛЕВА: У которой все члены послушны?

А. ПРОХАНОВ: У которой все члены послушны, все реакции продумываются, нет ничего, идущего вразнобой, все осмысленно.

О. ЖУРАВЛЕВА: Т.е. ничего случайного?

А. ПРОХАНОВ: Ничего случайного. Конечно, есть фактор случайности, но это качество государства, я, государство, мозг государства, оперирующий концепциями, государство, способное оценить огромный диапазон последствий своих действий, как внутри страны, так и вовне, это и есть качество, которое называется субъектность. По существу, борьба двух субъектностей, Штатов и Советского Союза, закончилась поражением нашего советского субъекта. Мы после этого превратились в груду, в труху, в руину, все 90-е гг.

О. ЖУРАВЛЕВА: Сейчас эти руины собрались, по-вашему?

А. ПРОХАНОВ: Они собрались, они сейчас находятся на очень важной, на очень шаткой, очень драматической грани. Если вам угодно будет, после перерыва я поговорю, что же нам угрожает после этой войны.

О. ЖУРАВЛЕВА: Об этом мы и поговорим с Александром Прохановым в программе «Особое мнение», через минуту вернемся, никуда не уходите.

ЗАСТАВКА

О. ЖУРАВЛЕВА: И снова с вами программа «Особое мнение», у нас в гостях Александр Проханов, мы продолжаем говорить о том, что было и что есть, мы уже проговорили, теперь мы говорим, что будет, какие опасности ждут Россию на данном этапе после того, что произошло.

А. ПРОХАНОВ: Да, если бы я просто завершил свое выступление этим панегириком России, меня бы многие могли бы, действительно, упрекнуть в излишнем романтизме и идеализме. Я далеко не так прост, как кажусь моей собеседнице в эфире. Я вижу, что уже сегодня, уже сейчас, вчера и сегодня, наступили очень опасные для России времена. Эту победу, победой называю не присутствие русских казаков в Гори или изгнание грузинских оккупантов с российско-осетинской территории, нет, победой называю появление этого субъекта. Появилась организация, Россия стала организованной страной, страной, способной сложно жить в международном сложном контексте. Появились симптомы, что эту победу могут у нас вырвать, мы можем ее отдать, мы можем очень быстро растерять эти драгоценные приобретения в результате этой кампании. Эти шесть пунктов, о которых говорят последние 12 часов, пункты Саркози, шестой пункт, например, от которого легко отказался Медведев ночью в телефонных разговорах с Саркози, это говорит о том, что мы можем допустить интернационализацию этого конфликта. Мы можем допустить то, чего мы всю жизнь боялись как огня, мы никогда не хотели запустить в эту зону, в зону наших национальных интересов, иностранцев, иностранных военных, иностранного экспертов, иностранную экспертизу, юридическую экспертизу, эта интернационализация этого конфликта – это катастрофа для нас. По существу, это тенденция, которая была угадана в Дейтонских соглашениях, назревает такой Дейтон, новый Дейтон. Дейтон, мы знаем, как кончился для Милошевича, как он кончился для Сербии и Югославии, сначала они допустили туда международные силы, потом эти международные силы, сформированные, в основном, американцами, создали коридоры, по которым не сербы входили или уходили, а пришли туда массированные отряды албанцев, в конечном счете, были проведены под зонтиком этих сил дополнительные чистки сербские, и Милошевич оказался сначала на скамье трибунала Гаагского, а потом и в морге этого трибунала. Дейтон, повторение Дейтона было бы для нас катастрофическим.

О. ЖУРАВЛЕВА: Т.е. иностранцев пускать на территорию нашей субъектности нельзя?

А. ПРОХАНОВ: Абсолютно, мы сейчас и бились, и тратили и свою энергию, лили свою кровь и даже грузинскую кровь, потому что субъектность этого требовала. Нельзя повторять второй Дейтон, это было бы катастрофой. Я понимаю, какое гигантское давление за минувшую ночь, за минувшие сутки испытывали на себе Медведев и Путин, потому что русское общество – это общество, где проамериканские, не прогрузинские, а проамериканские силы колоссальны. Весь экономический олигархический истеблишмент, вся эта крупномасштабная миллиардная экономика России, она связана с Западом. У этих олигархов на Западе финансы, банковские счета, там рынки сбыта, куда они качают наш…

О. ЖУРАВЛЕВА: Вы только недавно обвиняли наше правительство, наших министров в том, что они все деньги отправляют в Америку.

А. ПРОХАНОВ: Я повторяю это обвинение, кудринский весь блок – это огромное проамериканское лобби миллиардеров, там все рынки, там их семьи, там их недвижимость, там их уклады на Западе, и теперь оказывается, что мы рвем с Западом. Это давление, гигантское, американское давление через своих лоббистов, оно здесь ощущалось по некоторым выступлениям некоторых экзальтированных дам, которые являются иерихонской трубой олигархизма русского, или не так давно я слышал выступление одного, даже сегодня его повторяли на «Эхе Москвы», одного нашего олигарха, который все время бодается с Лужковым, чье прошлое связано с внешней разведкой. Казалось бы, это ведомство должно защищать интересы государства, он абсолютно был проамериканским, прогрузинским. Это давление колоссально. Это давление может кончиться тем, что власть сломается, что сломаются два президента, и когда сегодня утром…

О. ЖУРАВЛЕВА: Два президента – вы о ком сейчас говорите?

А. ПРОХАНОВ: Я говорю о президенте Путине, экс-президенте, и о президенте Медведеве, это два наших президента.

О. ЖУРАВЛЕВА: Т.е. два капитана просто, это уже устоявшаяся формула, с которой мы живем.

А. ПРОХАНОВ: Это два президента, я чувствую, что это два президента. Кстати, я считаю, что, действительно, в этом конфликте состоялась реальная инаугурация президента Медведева, не мнимая кремлевская, а реальная.

О. ЖУРАВЛЕВА: Как вы и предполагали.

А. ПРОХАНОВ: Как я предполагал. Я полагаю, что развеяны все эти инсинуации по поводу того, что между первым и вторым существуют противоречия, что один дует в одну дуду, а другой, наоборот, это было синхронизировано, их роли были отточены. Это входит в категорию субъектности, кстати, это тоже входит в категорию субъектности.

О. ЖУРАВЛЕВА: Все управляемо.

А. ПРОХАНОВ: Два этих человека, если бы между ними в этот страшный для Родины час наступил какой-то конфликт, психологический или политический, все бы рухнуло. Все было, повторяю, гармонизировано, роли были распределены, действовали они четко и разгружали один другого. Там были рулевые функции. Теперь, повторяю, Дейтон, Дейтон не должен состояться, во что бы то ни стало, потому что если он состоится, если эта победа, эта субъектность начнет разрушаться, то опять вылезут все черви, которые живут в нашем социуме российском, все противоречия, которыми набито наше общество.

О. ЖУРАВЛЕВА: А так они просто уйдут куда-то, эти противоречия?

А. ПРОХАНОВ: Которые были загнаны в эту глубину, а там они были остеклованы, так остекловывают ядерные отходы, твелы отработанные заливают стеклом, они живут внутри и распадаются в течение тысячелетий. Сейчас эти все отходы 90-х гг., радиоактивные отходы 90-х гг., они загнаны туда в глубину, ждут своего часа для взрыва. Как только наступит Дейтон, как только разрушатся субъекты, все полетит к чертям, пойдут регионы на центр, регионы на регионы, начнется склока между богатыми и бедными, между силовыми структурами, которые участвовали, кстати, в этой кампании опять синхронно и блистательно. Начнется межконфессиональная, межэтническая волна. Нельзя допустить Дейтона. Это одна из огромных опасностей, которые подстерегают сегодня и нашу власть, и Россию в целом.

О. ЖУРАВЛЕВА: Теперь давайте предположим, какое положительное для России, с вашей точки зрения, развитие событий, если, допустим, вы сказали, опасность – это международное влияние, Россия, сейчас фактически многие говорят, что находится практически в изоляции, потому что весь мир против, все враги, все звучит.

А. ПРОХАНОВ: Положительное в том, что развеиваются иллюзии относительно того, что у нас есть друзья, особенно на Западе, иллюзии в партнерстве с американцами, иллюзии в партнерстве с Западом.

О. ЖУРАВЛЕВА: С Белоруссией, например.

А. ПРОХАНОВ: Нет, это другое дело. Иллюзии, они сейчас биты окончательно. Есть иллюзия в прекращении холодной войны, это демобилизует, это демобилизует общество, умы интеллектуалов. Холодная война, как говорят, в которой мы проиграли, мы не проиграли в холодной войне, холодная война продолжается. В этой холодной войне мы потеряли гигантские территории, мы понесли колоссальный урон, но мы отстояли урон, сегодня в этой операции осетинской, это мы демонстрируем контрнаступательную активность, это контрнаступление.

О. ЖУРАВЛЕВА: Цель России была, я прошу прощения, распространиться, на территорию Грузии распространить свое влияние?

А. ПРОХАНОВ: Нет, цель России была в том, чтобы не допустить, не позволить сомкнуться этому гигантскому кордону, который американцы выстраивают не без блеска вокруг России, этот кордон замкнется, если Грузия вступит в НАТО и Украина вступит в НАТО.

О. ЖУРАВЛЕВА: Вы думаете, после этого они не вступят в НАТО, Украина и Грузия?

А. ПРОХАНОВ: Грузия не вступит в НАТО, конечно, или вступит в НАТО Грузия, от которой останется одна Кахетия, может быть, я думаю, что вступление Грузии в НАТО исключено, мне кажется, что Грузия в лице Саакашвили потерпела колоссальное поражение. Саакашвили является кровавой заплаткой, которая сейчас лежит на Грузии, Грузия будет быстро его менять, так или иначе. Целью России, повторяю, было не допустить распространения этого гигантского кордона. Далее, целью России было отразить таким образом экспансию Штатов, и геополитическую, и военную, потому что, по существу, через Саакашвили ударила Америка, ударила она не по Южной Осетии, а по России ударила, конфликты такого рода локальные, я болтался 30 лет по всем локальным войнам, которые шли в мире, все эти конфликты, будь они в Анголе или в Кампучии или в Никарагуа, за этими конфликтами стоят крупные державы, через эти конфликты державы решают свои проблемы.

О. ЖУРАВЛЕВА: Какие империи вы сейчас видите на карте?

А. ПРОХАНОВ: На карте я, слава тебе господи, вижу пятую империю российскую, я вижу эту империю, она складывается.

О. ЖУРАВЛЕВА: Американская империя, да?

А. ПРОХАНОВ: Американский проект, американская империя, европейская империя огромная, синтезированная империя.

О. ЖУРАВЛЕВА: А Китай?

А. ПРОХАНОВ: И китайская империя, Иран, еврейский проект очень мощный. Я думаю, что арабская исламская идея, не арабская, а именно исламская.

О. ЖУРАВЛЕВА: Россия противостоит всем?

А. ПРОХАНОВ: Нет, Россия очень сложно взаимодействует между всеми, то, что сейчас усиливается конфликт с Америкой, он усиливается, конфликт, это не значит, что он усиливается с Европой, Европа разная, Европа сложная, есть Европа – Германия и Франция, а есть Европа – Чехия…

О. ЖУРАВЛЕВА: Но вы же говорите о европейской империи, тем не менее.

А. ПРОХАНОВ: У империи есть разные фланги, разные зоны. Европейские субстраты – это целостный субстрат сам по себе, но там есть нюансы. Я думаю, что в результате происшедшего, скажем, я отслеживаю ситуацию в арабском мире, арабы симпатизируют России в этом конфликте.

О. ЖУРАВЛЕВА: Почему все молчат?

А. ПРОХАНОВ: Почему, они все говорят, просто мы не слушаем, «Эхо Москвы» не переводит арабские комментарии, они приводят комментарии чехов, немцев, американцев. Послушайте, что говорит «Аль Джазира», что говорит «Аль Арабия», что говорят саудиты, это очень интересно. Арабский мир, исламский мир в целом, он понимает, что цель Америки – создание так называемого большого Ближнего Востока. Большой Ближний Восток, когда шла война Израиля с Южным Ливаном, с «Хезбаллой», Кондолиза Райс сказала, что в огне этой войны сложится новый большой Ближний Восток. Большой Ближний Восток – это и Афганистан, это и Ирак, это, конечно, и Сектор Газа, и Израиль, и юг Ливана, это Иран, по которому нанесут или не нанесут, но, скорей всего, нанесут этот удар.

О. ЖУРАВЛЕВА: Но вы считаете, что были официальные явные заявление о поддержке с этой стороны?

А. ПРОХАНОВ: Конечно, Мубарак не мог позволить себе, потому что он является функцией Америки, но комментаторы, интеллектуалы, эксперты арабские, они говорили об этом. И большой Ближний Восток, по американцам, он включает в себя Грузию, Кавказ, по которому проходят нефтепроводы, проходит вся невралгия этого региона, близость Ирана, это большой Ближний Восток. Мы имеем союзников в арабском мире, мы имеем союзников среди арабской среды, среди арабских интеллектуалов.

О. ЖУРАВЛЕВА: Т.е. эта ситуация сейчас как бы укрепила эти союзнические наши отношения?

А. ПРОХАНОВ: Они проявились, у нас очень хорошие позиции в третьем мире. Конечно, Китай. Но к Китаю в этом смысле более сложное…

О. ЖУРАВЛЕВА: Но мы им Олимпиаду банально испортили.

А. ПРОХАНОВ: Олимпиада – это не удар по Ирану, который испортит всю экономику на ближайшие 40 лет, поэтому Олимпиада Олимпиадой, а большой Ближний Восток, который включает в себя покорение Америкой Ирана и всех нефтяных полей, для Китая это смертельно опасно. Китайцы прекрасно понимают, какую цель Америка преследовала в этой кампании. Поэтому мы выявили в этом срезе, в этой операции, этим скальпелем, которым провели от Тбилиси до Владикавказа, мы выявили наши возможности, более того, мы выявили неспособность Америки реально на нас реагировать. Америка не в состоянии сегодня реагировать на Россию, ни военным путем, естественно, ни экономическим, потому что ну что, она и так нам не дает закрытые технологии, ни политическим, потому что Америке не удастся создать вокруг нас этот мощный антироссийский блок.

О. ЖУРАВЛЕВА: Как вы считаете, Америка испугалась?

А. ПРОХАНОВ: Я думаю, что Америке было очень неприятно, Америка пережила и переживает очень скверные для себя минута, потому что, по существу, она формировала Саакашвили, это ее ставленник, это ее американское, это политик нового типа, это Гарвард, это советники. За спиной у грузинской армии по-прежнему существует целый арсенал средств, там советники сидят американские. Их беспилотники летали, американские, которые отслеживали все это. Это был удар по американской инфраструктуре. Конечно, сейчас американцы, может, еще потратят 2 млрд. долларов и опять новую группировку из отважных грузин создать, не будут они этого делать. Этого будет не повторится. Поэтому, повторяю еще раз, Россия в этой кампании одержала организационную победу, это оргоружие русское сработало. Не танки, не «Град», не сушки, а оргоружие, мы выдержали этот напор, мы одержали победу. Эту победу надо удержать у себя в руках, не отдать эту победу опять противнику, потому что противник очень умен, очень хитер, очень организационно силен, он сильнее еще нас. Американский субъект по-прежнему сильнее русского субъекта, ответом на это должно быть, знаете, что, нужно немедленно запускать модернизацию России, немедленно запускать развитие, немедленно менять элиту.

О. ЖУРАВЛЕВА: О будущем мы обязательно поговорим в следующей части нашей программы «Особое мнение», Александр Проханов, никуда не уходите, мы скоро вернемся.

НОВОСТИ

О. ЖУРАВЛЕВА: Еще раз здравствуйте, в программе «Особое мнение» сегодня Александр Проханов, меня зовут Ольга Журавлева, и мы продолжаем. Мы уже заговорили о будущем, о перспективах, такой вопрос от Сергея из Москвы, можно ли вернуть Абхазию и Южную Осетию, Приднестровье или Крым, не вернув Грузию, Молдавию и Украину? Понятно, о чем идет речь.

А. ПРОХАНОВ: Да, что такое империя, в данном случае, русская империя или советская империя. Это не легионеры, которые идут копьями покорять галлов, или гоплиты, которые стреляют, империя – это сложнейший симфонический способ организации пространств, религий, народов, тех народов, которые постоянно между собой враждуют, соперничают, тратят свои ресурсы на эту войну. Аккумуляция этих ресурсов, создание мощного комплота этих идеологий и энергий, чтобы решать огромные цивилизованные задачи, российский Северный Кавказ, он, в конце концов, через войны, через Ермолова, через переселения сталинские чеченцев, через восстания, он превратился, допустим, к 50-60-м гг. прошлого века, в кристаллическое образование. Там было все очень точно, там были грани, плоскости.

О. ЖУРАВЛЕВА: Давайте по граням, скажите конкретные территории, которые нужно вернуть в таком случае.

А. ПРОХАНОВ: Одни грани приходили к другим, там были вершины, была геометрия, блистательный русский Кавказ. Все рассыпалось, все превратилось из кристалла в жижу, в плазмодий, который не управляется. Идеально, конечно же, сюда должны войти все распавшиеся пространства и территории, чтобы возник кристалл, но, повторяю, конечно же, Грузия, которая остается американской или проамериканской, это источник постоянной нестабильности.

О. ЖУРАВЛЕВА: А если допустить, что она не американская, после того, что произошло, реально говорить о том, чтобы вернуть Грузию?

А. ПРОХАНОВ: Завтра – нет и послезавтра – нет. А в тенденциях – да, потому что имперские тенденции – это не значит конкретной имперской политики, ведь империи умеют ждать, китайская империя умеет ждать, китайская империя мыслит не конкретным временем, не секундным временем, она мыслит каким-то другим временем, она мыслит временем, как субстанцией, а не как веками или квантами. Поэтому русская империя, российская империя, она должна научиться ждать. Этот акт, который сейчас произошел, это, по существу, первая война пятой империи, я так называю, первая война, которую мы вели не как арьергард, не огрызаясь, не теряя территории, не уступая противнику, не сдаваясь в хасавюртовском мире, не унижаясь перед этими микрогосударствами, которые выпали из наших ушей, они выпали. Мы провели наступательную экспансивную имперскую операцию. Это, повторяю, огромное достижение. Но как это будет развиваться дальше, конечно же, мы сейчас не в состоянии…

О. ЖУРАВЛЕВА: Но конкретная задача у этой наступательной операции была?

А. ПРОХАНОВ: Конечно.

О. ЖУРАВЛЕВА: Не дать вступить Грузии в НАТО или отвоевать Южную Осетию и Абхазию?

А. ПРОХАНОВ: Нет, конкретная операция состояла в том, чтобы защитить Россию, угрозы России – это а) вступление Грузии в НАТО, создание военного плацдарма, возможность через Грузию, которая объединится с Осетией и с Абхазией, т.е. резко усилится территориально, геополитически…

О. ЖУРАВЛЕВА: А у Грузии были такие перспективы объединиться?

А. ПРОХАНОВ: Намерения были, перспективы были, намерения были, а перспективы, мы видим, как эти перспективы, во что они превратились, они были отбиты атакой 76-й воздушно-десантной дивизией в Абхазии, а здесь частями 58-й армии. Им не дано было реализоваться. Но, в итоге, пространства должны быть организованы, американцы хотят…

О. ЖУРАВЛЕВА: А где еще, тогда назовите еще точки.

А. ПРОХАНОВ: …американцы хотят организовать эти пространства, они организуют этот большой Ближний Восток, они хотят эти все пространства паковать в огромный такой пространственный мешок целлофановый и установить контроль над этим мешком. Ведь геополитика – это не досужая теория, геополитика – это мучительная, страшная практика, которой занимается человечество на протяжении всей своей истории. Так вот, не дать создать американцам этот огромный пакет, огромный кристалл большого Ближнего Востока, в том числе, и наша российская задача.

О. ЖУРАВЛЕВА: Где еще вы видите задачи пятой империи на карте бывшего СССР?

А. ПРОХАНОВ: По всей периферии сегодняшних российских оскопленных и беззащитных границ. Эта империя, российская империя складывалась не для того, чтобы собирать дань, чтобы обирать людей, чтобы добывать ресурсы, это была империя геополитическая, это была империя установления безопасности на границах. Драма была в том, что мы вынуждены были раскатывать свою самобранку имперскую, скатерть-самобранку, потому что, как только мы доходили до одного рубежа, этот рубеж оказывался для нас опять враждебным, так оказываются англичане…

О. ЖУРАВЛЕВА: Т.е. это бесконечный процесс, пока круг не замкнется?

А. ПРОХАНОВ: Этот процесс завершился, Россия создала свое пространство.

О. ЖУРАВЛЕВА: И что, на границах стало сразу спокойнее оттого, что именно эти границы?

А. ПРОХАНОВ: Во всяком случае, да, эти границы создали такое единство, которое обеспечивало России довольно долгое время мира. Но, конечно, этот мир был нарушен первой мировой войной, этот мир был нарушен второй мировой войной, этот мир был нарушен разрушением Советского Союза. Но империи, особенно русская империя имеет тенденцию возрождаться, рекультивироваться, мы сейчас присутствуем при очень важном и интересном процессе рекультивации нашей державы, нашей страны, наших пространств. В России есть огромные силы, которые желают этого, есть силы, которые, конечно, этого не желают, которые противятся этому, которым страшна великая Россия, страшна эта аккумуляция пространств, которым страшен русский народ, как народ, который государствообразующий в России, и мы видим это на примере сегодняшних событий. Это по-прежнему вековечная схватка, схватка пространств, схватка идеологий, схватка групп, схватка философий национальных и контрнациональных.

О. ЖУРАВЛЕВА: Спрашивает Диггер из Петербурга – т.е. операция заключалась вместо миротворчества в провокации и наезде? Да или нет?

А. ПРОХАНОВ: Дорогой Диггер, конечно, в наезде и в переезде, фигезде, ну что, какой ты Диггер, ядрена мать, ты не Диггер, ты просто болтун. Эта операция заключалась в том, о чем я вам талдычу, дорогой Диггер, в течение 35 минут. Если вы не доперли, то, значит, занимайтесь другими делами.

О. ЖУРАВЛЕВА: Вы обижаете Диггера.

А. ПРОХАНОВ: Ничего, Диггер, он не обижается, это такая профессия.

О. ЖУРАВЛЕВА: Понятно, по остальным территориям, вы говорите, что это, в принципе, должно быть.

А. ПРОХАНОВ: Конечно.

О. ЖУРАВЛЕВА: Все границы должны вернуться в нужное место, да?

А. ПРОХАНОВ: Я думаю, что восточная Эстония, которая наполнена русскими.

О. ЖУРАВЛЕВА: И потом уже все, и царство Польское, и Финляндия, и все остальное?

А. ПРОХАНОВ: И США, и дойдем до…

О. ЖУРАВЛЕВА: Нет, я же говорю о границах российской империи.

А. ПРОХАНОВ: Есть возможности реальные.

О. ЖУРАВЛЕВА: Какие?

А. ПРОХАНОВ: Я говорю, сегодня эти возможности таковы, как мы продемонстрировали в этом регионе. У нас нет возможности воссоздавать империю в масштабах Советского Союза, но ведь мир не стоит на месте. Мир сегодняшний – это оползень, огромный оползень, сползают в этом оползне центры власти, уничтожаются финансовые рынки, рушатся экономики, возникают 11-е сентября, кончается эра американского однополярного мира, Америка слабеет, Европа поднимается из-под диктатуры. В Германии интереснейшие процессы происходят, не надо думать, что Германию в 45-м году заасфальтировали, она живет в этом состоянии – ничего подобного, в Германии интереснейшие процессы, глубинные проходят.

О. ЖУРАВЛЕВА: Там тоже нарастает, назревает что-то?

А. ПРОХАНОВ: Она рванет, конечно, она не будет ощущать себя оккупированной до бесконечности. Германия рванет.

О. ЖУРАВЛЕВА: Кем оккупирована сейчас Германия?

А. ПРОХАНОВ: Германия? Репарациями, которые она платит непрерывно за гитлеризм свой, Германии все время тыкают в нос туда этот гитлеровский сапог ей, обвиняют немецкий народ исторически, уже третье или четвертое поколение, в том, что там был фашизм. Германия – это страна, оккупированная духовно и магически оккупированная.

О. ЖУРАВЛЕВА: Она союзник России в этой истории?

А. ПРОХАНОВ: Союзник?

О. ЖУРАВЛЕВА: Да.

А. ПРОХАНОВ: Армия и флот, конечно.

О. ЖУРАВЛЕВА: Нет, кроме армии и флота.

А. ПРОХАНОВ: Этого достаточно. Поговорим о том, что Россия должна сделать после этой операции, она должна запустить модернизацию, она должна модернизировать армию.

О. ЖУРАВЛЕВА: Т.е. сейчас этого еще не происходило, это еще только начало?

А. ПРОХАНОВ: У нас не было беспилотников, у нас не было сверхточного оружия, поэтому мы мазали против военных объектов и били там дома где-то в Гори рядом. Главное, что мы должны сделать, мы должны модернизировать элиту, мы должны привести элиту.

О. ЖУРАВЛЕВА: Но вы говорите, она совершенно сработала, наша элита уже.

А. ПРОХАНОВ: Мы должны модернизировать элиту, она должна нейтрализовать это проамериканское лобби, которое у нас находится в экономике, в СМИ, в культуре. Я думаю, что здесь глумились тоже на «Эхе» по поводу того, что Грызлов затевает какой-то политологический факультет.

О. ЖУРАВЛЕВА: Глумились, да.

А. ПРОХАНОВ: Да, глумились, здесь я знаю, что стеб такой есть, это такая манера.

О. ЖУРАВЛЕВА: Вы тоже мастер.

А. ПРОХАНОВ: Манера молодого стеба. Это надо делать, надо воспитывать новых молодых интеллектуалов, политологов, философов, людей, оснащенных современной культурой. Это мы сделаем во что бы то ни стало.

О. ЖУРАВЛЕВА: Александр Проханов в программе «Особое мнение», меня зовут Ольга Журавлева, всем спасибо, всего доброго.