Шод Муладжанов - Особое мнение - 2008-08-13

О. ЖУРАВЛЕВА: «Особое мнение», здравствуйте, меня зовут Ольга Журавлева, в гостях у нас сегодня Шод Муладжанов, главный редактор газеты «Московская правда».

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Здравствуйте.

О. ЖУРАВЛЕВА: Здравствуйте. Шод, вы еще у нас в эфире не были за последнюю неделю, как раз все события, которые развивались на ваших глазах и на наших глазах, в основном, развивались они у нас на телеэкранах, на экранах компьютеров и т.д., вы, естественно, это наблюдали со стороны, как большинство из нас. Вчера любопытная произошла вещь, как только появилась информация о том, что президент Медведев заявил об окончании операции по принуждению к миру Грузии, изменилась картина информационная в агентствах. Как только появилась эта информация, тут же стали, в главных новостях появилась Олимпиада вдруг, которой не было все эти дни.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Раз война кончилась, значит, Олимпиада.

О. ЖУРАВЛЕВА: Да, официально война закончилась вчера. Естественно, это будет еще обсуждаться очень долго, но она развивалась у нас как информационная война перед глазами. Какие у вас ощущения от СМИ, от подачи, от материалов, от реакции, от комментариев?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Вы знаете, есть один из моих самых любимых фильмов среди всего, что я видел в жизни, он в нашем прокате назывался «Плутовство», а оригинальное название – «Хвост виляет собакой», про то, как случилась там неприятная история с одним американским президентом, якобы, пропагандистская машина, готовясь к выборам, желая защитить своего президента, она придумала войну, они там, по-моему, с Албанией, если я не ошибаюсь, воевали. Когда один герой другого спрашивает, а почему Албания, собственно, говорит – а ты много знаешь об албанцах, ты что-нибудь знаешь об албанцах? Он говорит – нет, ничего не знаю. Говорит – видишь, какие они скрытные. Я думаю, что то, что сейчас происходит, оно, конечно, имеет массу всяких нюансов, о которых еще долго будут говорить, спорить, которые начнут выползать из всех углов, чем дальше, тем больше. Понятно, что сегодня скорби, день траура, надо говорить сдержанно, надо говорить, помня о жертвах, уважая потери, сочувствуя потерям, которые понесли народы, и российский народ, и осетинский народ, хотя он тоже часть российского народа, во всяком случае…

О. ЖУРАВЛЕВА: Одна часть российского народа, одна часть грузинского народа, получается.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: …и народ Грузии, в любом случае. Я хотел бы сказать, что эти люди в подавляющем своем большинстве вообще ни в чем не виноваты. Ни те, кто погиб, ни те, кто сейчас сидят по подвалам, ни те, кто сейчас пытаются найти еду для своих детей там, они ни в чем не виноваты. По обе стороны от этой линии огня. Мне кажется, с этого надо как-то начинать разговор о ситуации там. Почему один бесноватый, и тут я согласен с самыми резкими определениями, я, честно говоря, очень стараюсь всегда в жизни их избегать, но не только по действиям, но даже по манере поведения, по манере выступления, по манере обращаться к публике, это бесноватый человек, я имею в виду Саакашвили, один затевает очень серьезную кровавую игру, а другие не находят возможности его в этом сдержать грамотно и разумно, превентивными действиями, не после того наказать, разоружить, принудить и т.д. Я, кстати, вообще, может, я ослышался, но мне показалось, что сначала речь шла о таком термине «понуждение к миру». Я вообще удивился, стал вспоминать, я, конечно, не русский человек, не вполне русский, я стал вспоминать, есть ли такое слово. Но потом в прессе стало, принуждение к миру – это, на самом деле, тоже абракадабра, потому что принуждать к миру…

О. ЖУРАВЛЕВА: Эта абракадабра есть в законах, что интересно.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Я же не говорю, что это Медведев выдумал, я понимаю, что не он и не его советники.

О. ЖУРАВЛЕВА: Там просто есть несколько сторон у этого, именно у этого термина, что принуждать к миру тоже нужно по определенным правилам.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Я клоню к тому, что противостоять агрессии, а агрессия была, вероломная, кровавая агрессия, в данном случае, я не буду говорить слово «агрессия Грузии», а агрессия команды Саакашвили, она была, безусловно. Я исхожу из того, что я знаю, опять-таки…

О. ЖУРАВЛЕВА: Какими источниками вы пользуетесь?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Я к тому и клоню, исходя из той информации, которая до меня дошла из разных источников, из информагентств, из разной прессы, из разных человеческих каких-то источников, моих личных связей и т.д., из всего этого следует, что первым, конечно, кровавый шаг сделал Саакашвили. Из всего этого следует. Я же не судья и не следователь, это следователи из следственного комитета должны, кстати, очень любопытно, как следственный комитет российский, его следователи могут на территории другого суверенного государства, даже мы не будем говорить, что это территория Грузии, но если даже это территория Южной Осетии, то как наши следователи могут там вести какие-нибудь следственные действия, я не очень это понимаю без международного соглашения. Я этого не знаю, может быть, я юридически не вполне подкован. Повторю, что это так, но я никак не пойму, почему превентивные действия наши, Россия, прежде всего, которая является гарантом, действительно, и по международным соглашениям, и по-человечески, если там столько граждан России, если там люди, которые, действительно, в душе всегда надеялись на защиту России, почему мы не могли превентивными грамотными действиями образумить этого человека, я имею в виду опять Саакашвили.

О. ЖУРАВЛЕВА: Если все говорят, что человек сумасшедший, что человек вообще никак не образумится?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Вы знаете, если не вообще говорить, что ты смотри, ты там не шали, мы тебя накажем, а если конкретно на границу Северной и Южной Осетии выдвинуть хорошее армейское соединение, показать его, пользуясь всеми пропагандистскими методами, по хорошим телеканалам, включая CNN всякие и т.д., объяснить, что любой выстрел в сторону Южной Осетии со стороны Грузии приведет к тому, что это соединение выдвинется и нанесет ответный адекватный удар. Я думаю, это был бы серьезный сдерживающий фактор, к тому же это привело бы к тому, что если все-таки не образумились, Россия бы среагировала на эту ситуацию гораздо быстрее и раньше.

О. ЖУРАВЛЕВА: Но мы, опять-таки, даже не знаем, возможно, там и стояли какие-то части, возможно, как быстро появилась армия.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: По времени их реакции, судя, опять-таки, мы исходим исключительно из информсообщений, судя по всему, все-таки время реакции было слишком длинным для того, чтобы предположить, что войска стояли наготове. Конечно, тут еще надо говорить о работе разведки и контрразведки, если они давали такую информацию, то тогда надо говорить о реактивности, о профессионализме нашего военного командования. Тут есть масса всяких вещей, о которых начнут говорить чуть позже, потому что сейчас шок, сейчас удар, погибли люди, идет стрельба, идут бомбардировки, людям, которые ходят по мирной Москве, относительно, конечно, мирной, у нас тоже всякое бывает, но, слава богу, не военное, а всего-навсего криминальное, но все-таки мы живем в условиях расслабленного по-августовски мира. И представить себе, что где-то сейчас бомбят, бомбардируют, обстреливают, утюжат танками, стреляют, как в тире, по людям и т.д., нам это очень сложно. Пройдет некоторое время, мы начнем эти все вопросы задавать, в том числе, и крайне, я бы сказал, очень неприятные меркантильные, финансовые вопросы.

О. ЖУРАВЛЕВА: Очень много о финансах говорится в последние дни, вчера и сегодня очень много говорится о том, что осетинские дети 1 сентября должны пойти в школу, выделяются определенные средства, аккумулируются определенные силы, что люди должны получить компенсацию за утраченное имущество.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Вы знаете, это вообще старая тема, старая проблема. Как получается, что мы начинаем о людях думать, только когда они в беду попадают, государство я имею в виду, не дай бог, случился теракт или наводнение или разбился самолет, тогда неожиданно об этих семьях начинают заботиться. Их детей, наконец, одевают по-человечески, их детям, наконец, создают нормальные условия для учебы, строят школу там, где произошел теракт, вместо той, которая была, на которую стыдно было смотреть, и т.д. Почему должна случиться беда, чтобы государство начало всерьез, как следует, грамотно, от и до, от начала и до конца заботиться о своих гражданах? Это очень интересный вопрос. Он здесь будет шаг за шагом возникать. Понимаете, почему было, действительно, не поднять вопрос о количестве, о проценте граждан России в Южной Осетии раньше, поставить его перед мировым сообществом, этот вопрос, почему нет?

О. ЖУРАВЛЕВА: Граждане России в Южной Осетии – это была любимая тема обсуждения, что намеренно раздавали паспорта, тем самым провоцируя.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Сейчас, секундочку, но уже раздали, они уже граждане. В таком случае перед мировым сообществом можно было, пришлите комиссию, проверьте, если это так, если мировое сообщество убедилось бы, только не в условиях обстрелов и войны, а в условиях спокойствия и мира, убедилось бы, что там, действительно, преобладают не просто русскоязычные, а граждане России, может быть, оно сейчас бы иначе относилось к тому, что происходит, потому что, понимаете, ведь уроки истории хоть чему-нибудь должны учить.

О. ЖУРАВЛЕВА: Судя по всему, никого вообще ничему ни один урок не научил. Все участники.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Это, к сожалению, давно мудрец сказал, что уроки истории учат тому, что они ничему не учат, это правда. Но в том и должна быть мудрость людей, которые изображают из себя больших политиков, которые говорят о том, что они выстраивают что-то в стране, чтобы не пинать прессу, которая вдруг неожиданно где-то их задела, не объяснять, что все в мире идиоты и не понимают миротворческую миссию нашу великую, а пытаться смоделировать ситуацию. Во-первых, смоделировать ее заранее, во-вторых, быстро и толково найти выход, если ситуация пошла не по тому сценарию, на который рассчитывали, находить варианты взаимодействия с мировым сообществом, почему Россия опять себя ставит в положение пинаемой страны по-хорошему? Да, мы великие, да, мы могучие, да, мы богатые теперь уже. Но хотелось бы, чтобы мы были уважаемые. Понимаете, я, может, зануда и чайник, мне хотелось бы, чтобы нашу страну не боялись, а уважали. Ведь боязнь, в данном случае, не та, которая сейчас свойственна многим в мире относительно, скажем, Китая и темпов его развития, все боятся, что Китай со временем своей экономикой, своим могуществом задавит другие страны. Если бы нас так боялись, я думаю, что было бы даже где-то приятно. Нас-то ведь боятся в силу нашей непредсказуемости и неадекватности.

О. ЖУРАВЛЕВА: У нас мы сейчас наблюдали непредсказуемость с одной стороны и неадекватность, возможно, с другой стороны. Потом, совершенно непредсказуемые события, которые наслаиваются одно на другое, все непредсказуемые, получается, все участники процесса, так или иначе.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Видите ли, непредсказуемость президента такой страны, как Грузия, конечно, очень многих интересует и волнует, но в гораздо меньшей степени, чем действия власти России. У нас потенциалы абсолютно разные. Это несравнимо. Одно дело, хулиганит глава городской администрации, другое дело, хулиган старший по подъезду. Это абсолютно разный масштаб бедствия.

О. ЖУРАВЛЕВА: Может быть, именно в этом и была, я уж не знаю, ошибка, в том, что трудно себе было представить, что страна с несоизмеримо меньшим потенциалом по сравнению с Россией вдруг поведет себя так, как мы не рассчитывали, скажем так, или, наоборот, мы рассчитывали? Как тогда?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Вы знаете, я, на самом деле, в этой во всей истории меньше всего склонен в чем-нибудь обвинять верховное руководство страны, президента, премьера. Мне кажется, они отчасти находятся в том же положении, отчасти, конечно, в какой-то степени, по каким-то лекалам можно это сравнить с тем, что с нами происходят. Они ведь тоже пользуются чьей-то информацией.

О. ЖУРАВЛЕВА: Царь хороший, бояре плохие?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Нет, секундочку, держать нехороших бояр на службе – это вина, конечно, государева, но он, принимая какие-нибудь решения, он основывается на чьей-то информации по любому вопросу, хоть по миру, хоть по войне, хоть по нефти, хоть по хлебу, по чему угодно. Вопрос об информированности реальной – это интересный вопрос. Если учесть, что в руководстве нашей страны много бывших, а они говорят, что они бывшими не бывают, разведчиков и контрразведчиков, это тем более странно, первое. Второе, хотелось бы все-таки, чтобы как-то публику, граждан страны информировали о принимаемых решениях.

О. ЖУРАВЛЕВА: Это вообще очень интересный вопрос, потому что первые несколько часов, если не сутки, мы постоянно видели такие очень хорошо откомментированные, отинтонированные цитаты заявлений с грузинской стороны, очень мало заявлений с российской стороны. Когда нам показали несколько выступлений Саакашвили, сделанных для CNN, для того, для сего, по-английски, по-грузински и т.д.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Потому что он подготовился.

О. ЖУРАВЛЕВА: Да, но от нас вообще никаких заявлений не последовало. Более того, не собрался СФ, не собралась дума, ничего, никто, ничего не происходило, хотя все этого вроде бы ждали, во всяком случае, журналисты предполагали, что это возможно.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Как показывает история, август – это вообще тяжелый месяц для нашей страны.

О. ЖУРАВЛЕВА: Но это заметно по первому заседанию Совбеза ООН.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Всяких гадостей в августе часто бывает много, так уж получилось, но он отчасти таков еще и потому, что это пик периода отпусков, в том числе, и для всех руководителей.

О. ЖУРАВЛЕВА: В том числе, и для всего мира, не только для нас.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Да, во многих европейских столицах сейчас вообще свободное движение, пробок нет, кабинеты пустуют и т.д. У нас то же самое. Я думаю, отчасти то, о чем вы сказали, связано с отсутствием очень многих ответственных лиц на своих постах.

О. ЖУРАВЛЕВА: Это пугает, меня как гражданина это пугает.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Это пугает еще и потому, что вообще-то какое-нибудь несчастье может случиться не в зоне интересов России, но и в самой России, не дай бог, конечно.

О. ЖУРАВЛЕВА: Даже банальное стихийное бедствие.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Если реакция будет такая же замедленная, она обычно такой и бывает, это будет говорить все-таки не только о периоде отпусков, а о чем-то еще. Понимаете, у меня, опять же, есть такая старая занудная идея, что в грамотном, выстроенном и цивилизованном по-настоящему государстве должен быть план действий на самые разные случаи жизни, экстремальные случаи жизни, когда, не дай бог, случается стихийное бедствие или теракт, у нас все время все сочиняют заново, наново. Я, в данном случае, уже имея совсем другого уровня информацию, в том числе, и изнутри, скажем, я вернусь к страшной трагедии в театральном зале на Дубровке, ведь там большое количество жертв было связано с тем, что не существовало типового отработанного продуманного плана действий в таких ситуациях. Там все пытались с кондачка, экспромтом, как-то решить вопрос. Люди хотели как лучше, безусловно, ни у кого не было желания погубить мирных, захваченных, настрадавшихся людей. Но не было у них в руках никакого плана, от которого плясать можно было бы. И здесь то же самое. Любое, все, что происходит, для нас стихийное бедствие, понимаете, как бы мы ни говорили о жизни при советской власти, но существовала масса сценариев, реакций, скажем, на военную угрозу, на стихийное бедствие. Я с огромным уважением отношусь к команде Шойгу, я считаю, что МЧС в значительной степени подменяет у нас вообще…

О. ЖУРАВЛЕВА: Все остальное.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: …правительство и всю остальную власть государственную, потому что оно действует намного больше, так, как кажется публике и мне, в том числе, что оно действует больше, чем многие остальные министерства, вместе взятые.

О. ЖУРАВЛЕВА: Оно просто разумно военизировано, видимо, чрезвычайно мобильно реагирует.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Повторю, я и к нему самому, к руководителю этого министерства, и к его команде отношусь с огромным уважением. Но они все время реагируют экспромтом, по-быстрому, мужественно, энергично и т.д., но постфактум, кто-то же в стране должен реагировать до того, готовиться к чему-нибудь, продумывать действия. Почему этого-то не происходит?

О. ЖУРАВЛЕВА: У вас есть ответ на этот вопрос?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Да, конечно, некомпетентность власти, другого ответа просто не существует.

О. ЖУРАВЛЕВА: Какая-то вселенская и совершенно безнадежная некомпетентность по всем точкам, потому что куда ни возьми…

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Как говорят, талантливый человек талантлив во всем, мне кажется, что бесталанные люди, они бесталанные, наверное, во всем, что теперь делать? Понимаете, я обобщаю, конечно, может быть, и зазря, потому что я многих людей во власти знаю, среди них много толковых, очень интересных, грамотных людей, но, видимо, как-то система так выстроена, что по отдельности, с кем ни поговори, все понимают, все знают, правда, они сейчас боятся в своих кабинетах искренне разговаривать, может быть, небезосновательно предполагая, что кто-то узнает, о чем они говорили в своем кабинете. Один мне даже рассказал, что теперь опять, как в старые времена, в туалетах, на кухнях обсуждают какие-то такие деликатные вопросы.

О. ЖУРАВЛЕВА: Лучше в ванной, там можно воду пустить.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Может, и врут, не знаю. Я это к тому, что по отдельности много понимающих, а все вместе это коррумпированная и, в общем, к сожалению, малокомпетентная такая система. Понимаете, представим себе на секунду, тут я вернусь к недавней истории, со скандалом, отчасти сдетонированным комментарием «Эха Москвы» по поводу серии публикаций Алексея Кива в «Московской правде» и т.д., жутко в Кремле, как мне сказали, обиделись на мысль, по-моему, справедливую мысль Кивы о том, что если что-то, многое достаточно позитивное удалось за последние годы, то одна из главных причин тому – высокие цены на нефть. По-моему, мысль очевидная.

О. ЖУРАВЛЕВА: Это мысль, которая постоянно повторяется, так или иначе.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Я не знаю, у кого она вызывает удивление, но здесь то ли ее формулировка, то ли еще что-нибудь.

О. ЖУРАВЛЕВА: Обидно.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Представим себе только, что завтра цена на нефть будет 40 долларов за баррель, я хотел бы знать, как мы будем решать эти самые гигантоманские задачи по нанотехнологиям и прочие дела, как мы будем выделять туда десятки миллиардов, как мы будем строить какие-то непонятные и непонятно, кому нужные, объекты спортивные притом, что к спорту они имеют очень мало отношения и т.д., как это все произойдет? Мы в сегодняшней «Московской правде» опубликовали комментарий, связанный с коррупцией, там приводится непроверенная, к сожалению, у меня нет достоверных подтверждений тому, но оценка такая, что уровень взяток, т.е. коррупционный капитал в нашей стране составляет примерно 50% ВВП. Это не с потолка взято, это аргументируют те, кто это высказывают, они как-то это аргументируют, эту оценку. Но если это так, то говорить о компетентности очень сложно.

О. ЖУРАВЛЕВА: О компетентности и некомпетентности мы говорим в программе «Особое мнение», у нас в гостях Шод Муладжанов, меня зовут Ольга Журавлева, никуда не уходите, мы скоро вернемся.

НОВОСТИ

О. ЖУРАВЛЕВА: Снова с вами программа «Особое мнение», здравствуйте еще раз, у нас в студии главный редактор «Московской правды» Шод Муладжанов, меня зовут Ольга Журавлева, мы продолжаем разговор. Наши слушатели задают много разных вопросов, по-разному реагируют на то, что происходит, в частности, довольно частый вопрос, который задает Игорь, почему Россию не поддерживает ни одна страна мира, даже Мугабе? Насчет Мугабе не скажу, но поддержала Куба, только Рауль Кастро выступил с заявлением, на данный момент то, чем я располагаю.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Мы уже говорили о том, что нас в последнее время уже не сильно боялись, но побаивались. Тут мы вдруг продемонстрировали, что нас, действительно, надо бояться.

О. ЖУРАВЛЕВА: Тогда нужно как раз из страха сделать какое-нибудь аккуратное…

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Нет, они боятся не того, что мы сейчас на них нападем, они понимают, что мы сейчас заняты Грузией, потом у нас период отпусков, в общем, они сейчас не боятся сильно. Но они примеряют к себе эту картинку, значит, некий анклав какой-нибудь в какой-нибудь стране на границе кого-нибудь с кем-нибудь объявит себя другом России. Россия возьмет и шарахнет в защиту его.

О. ЖУРАВЛЕВА: Тут были миротворцы все-таки официальные, начнем с этого.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Секундочку, Ольга, я теперь, кстати, думаю, что наших миротворцев не будут теперь, наверное, нигде включать в состав миротворческих сил ООН и т.д., потому что это может, теперь поймут, что это приведет к тому, что в любой момент наша пара авиаполков или танковых корпусов пойдут защищать миротворцев.

О. ЖУРАВЛЕВА: Но существует такая точка зрения, что все-таки при такой экстремальной ситуации, действительно, грузинская сторона, если, действительно, так все произошло и спонтанно, и разведка ничего не знала, это была единственная правильная реакция, подавить все возможные, я не знаю, воинские формирования, части, огневые точки, порты и т.д., потом уйти, в Тбилиси не ходить, в никого больше не стрелять, потом сказать – все, спасибо, мы выполнили свою миссию и уходим. Проблема в том, что мы, конечно, с Совбезом ООН не согласовали этот наш миротворческий выход за территорию Южной Осетии.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Принуждение к миру, то, что вы говорите.

О. ЖУРАВЛЕВА: Да.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Я хотел бы сказать, что, на мой взгляд, отвечая на предыдущий ваш вопрос, Россия постоянно себя ведет, глядя на мир свысока. Мы так решили, мы так сделали. Потом привяжем это к каким-нибудь правам миротворческого контингента и т.д., потом привяжем, а сначала мы будем действовать так, как считаем нужным, мы шарахнем.

О. ЖУРАВЛЕВА: Но ведь это нам, действительно, нужно, конкретно России выгодно или нет?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: А что выгодного-то? Там по контролю за трубопроводом, что ли, выгодно? Я не уверен. Это еще посмотреть надо, выгодно или нет, но то, что в политическом смысле это абсолютно невыгодно, я уверен, реакция, оттянутая, отложенная, будет обязательно негативной по той простой причине, что предсказуемый партнер гораздо лучше непредсказуемого, это любой вам скажет. В бизнесе, в политике, в жизни житейской, домашней и т.д.

О. ЖУРАВЛЕВА: В житейской жизни даже интересно, такой непредсказуемый, каждый день приходит новый.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Вы знаете, это интересно день-другой, а через месяц, я думаю, от этого сильно устанут. Так вот, я думаю, что реакция мирового сообщества еще смягчится обязательно, потому что, конечно, я абсолютно уверен в том, что не враки, я думаю, это найдет массу документальных подтверждений, не враки о том, что пострадали абхазы и южноосетинцы, пострадали, прежде всего, и в прежние времена, когда там были всякие…

О. ЖУРАВЛЕВА: Вы имеете в виду процесс о геноциде?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Геноцида, да, и сейчас, в этих конкретных боевых действиях мирное население Южной Осетии, конечно же, пострадало. Конечно, зверства найдут свое подтверждение, я, даже не будучи там и не имея документов в руках, сугубо по общему впечатлению, я уверен в том, что это было, это правда. Но, понимаете, надо все-таки думать о том, чтобы быть солидными политическими партнерами. Тут Запад, я не очень себе представляю, чтобы американцы без консультаций со своими партнерами послали куда-нибудь свои войска.

О. ЖУРАВЛЕВА: Но американцы же самые крутые парни в этом лесу.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Притом, что, да, они крутые, они наглые, они такие сякие, но общеизвестно, что о каких-то своих действиях они обязательно ближайшим партнерам сообщают, тем же англичанам, например. Это общеизвестно.

О. ЖУРАВЛЕВА: А вы считаете, что в этой ситуации так же, как спонтанно Грузия не поняла, что американцы имели в виду, надеялась, может быть, может быть, на поддержку…

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Бог с ней, с Грузией, понимаете…

О. ЖУРАВЛЕВА: …точно также и Россия, никому ни слова не сказав, вдруг.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Почему Россия должна равняться на Грузию в этом смысле? Тем более на бесноватого совершенно Саакашвили?

О. ЖУРАВЛЕВА: Наши слушатели пишут, что у нас тоже были люди, которые выступали с предложением мочить в сортире и защищать при помощи докторов и т.д., каждый воспринимает, как может.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Я боюсь, что умиротворение Грузии приведет к таким же успехам, к каким привело мочение бандитов в сортирах, т.е. еще очень долго будут негативнейшие последствия. Я хочу очень коротко сказать о том, что отложенные последствия этой драмы, этой трагедии, они очень серьезны будут. Речь идет о том, что, скажем, в Москве и других некоторых регионах России мощнейшие диаспоры, осетинская и грузинская. Сейчас они в горе, они в беде, они в переживаниях, в проблемах, как там детей вытащить, что там с мамой, с папой, с друзьями и т.д. Когда это немножко отойдет и остынет…

О. ЖУРАВЛЕВА: А как мы дальше будем с этим жить?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: …отношения между ними будут жуткие.

О. ЖУРАВЛЕВА: А между русскими и грузинскими соседями?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Жуткие могут быть в каких-то случаях, но я должен сказать, что отношения тех же грузин, живущих в России и работающих, к русским, оно вряд ли будет сильно негативным, потому что они догадываются так же, как и мы понимаем, что не грузины напали на Россию, а Саакашвили такое натворил.

О. ЖУРАВЛЕВА: На Россию вообще никто не напал.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: На Южную Осетию, конечно. Отложено как-то это. Я повторю, что их взаимоотношения, этих диаспор, тем более сейчас и абхазская диаспора очень серьезно взбаламутится из-за действий Абхазии, которая уж точно неспровоцированно сейчас ведет боевые действия, мне кажется, что эти проблемы через какое-то время всплывут. Очень серьезные, как по любому крупному проекту, будут, конечно, потом процессы об исчезнувших бюджетных миллиардах, выделенных для постройки чего-нибудь, восстановления чего-нибудь, как для социальной и прочей помощи населению, это все обязательно будет. Понимаете, мы каждый раз проходим одну и ту же дорожку, печальную дорогу, от жуткого происшествия, от трагедии, потом к переживаниям, склокам, скандалам, потом к судебным процессам, разоблачительным статьям и т.д. Одна и та же дорога, она все время одна и та же, почему не разорвать этот круг? Вопрос компетентности, опять занудно и скучно, встает перед нашими глазами.

О. ЖУРАВЛЕВА: В общем, с чего начали, практически тем и закончили. Программа «Особое мнение», у нас в гостях был главный редактор газеты «Московская правда» Шод Муладжанов, эфир вела Ольга Журавлева, всем спасибо, всего доброго.