Александр Привалов - Особое мнение - 2008-07-01

О. ЖУРАВЛЕВА: Добрый вечер, это программа «Особое мнение», меня зовут Ольга Журавлева, в гостях у нас сегодня научный редактор журнала «Эксперт» Александр Привалов. Здравствуйте.

А. ПРИВАЛОВ: Добрый день.

О. ЖУРАВЛЕВА: И давайте экспертное мнение по разным вопросам ваше выясним. Такие у нас последние новости, касающиеся каждого в той или иной степени. У нас появились новые правила для водителей, среди прочего, у нас по частям мы получаем информацию, нам сказали про камеры, которые будут стоять, а, возможно, не будут, возможно, это будут муляжи, в общем, угадайте. А самое интересное вот что, штрафовать водителей будет видеоинспектор автоматически, вроде как борьба с коррупцией, я так понимаю.

А. ПРИВАЛОВ: Нет, почему же, просто это достаточно громоздкая и достаточно простая работа, пусть все делают автоматы, если это реально.

О. ЖУРАВЛЕВА: Так вот, система автоматически определит нарушителя, владельца машины, заверенный инспектором штраф будет выслан на почту. Тут возникает вопрос, кто виноват в чем? Потому что владелец – это одно, а тот, кто за рулем – это совершенно другое. Как это работает?

А. ПРИВАЛОВ: Да, есть такая проблема, как это работает, мы пока не знаем, еще сутки не прошли. Я думаю, что ближайший месяц выявит начала правоприменительной практики по этому делу. Конечно, с точки зрения высокой теории, это нехорошо, презумпция невиновности, бу-бу, ля-ля. Все это неправда с точки зрения живой практики, потому что презумпция невиновности, она должна иметь некоторые разумные границы. А ты зачем, парень, по доверенности отдал машину, ты почему ее не продал по-человечески?

О. ЖУРАВЛЕВА: Можно по доверенности отдать кому-то, родственнику, знакомому на время.

А. ПРИВАЛОВ: Замечательно, значит, потом ты у этого родственника получишь свой штраф обратно, не вопрос. А если бы бог весть кому сплавил по доверенности, получи за это по физиономии. Ты поленился провести полдня, кстати, отвратительная идет регистрация, поэтому надо бы сделать попроще регистрацию. Ты поленился сделать по-человечески, сделал не по-человечески, получи, фашист, гранату, ничего я в этом не вижу дурного. Сугубо воспитательная вещь, прекращать пора переуступать друг другу машины по фальшивым документам.

О. ЖУРАВЛЕВА: Т.е. вы даже считаете, что это просто уже фальшивые документы?

А. ПРИВАЛОВ: Фальшивые я в кавычки поставил, может быть, в голосе было незаметно.

О. ЖУРАВЛЕВА: Филькины грамоты, в общем?

А. ПРИВАЛОВ: Филькины грамоты. Тем более что широко известно, что этим можно весьма сильно злоупотреблять. Ребята, которые у вас угонят машину, быстренько на коленке напишут от вас доверенность, будут ее легко предъявлять всем гаишникам. И дальше чего?

О. ЖУРАВЛЕВА: При этом у нас существует еще масса противоположных проблем, когда человек покупает машину в салоне, все чисто, она новая и т.д., а потом вдруг через два года его берут и говорят, что она в угоне.

А. ПРИВАЛОВ: Будем честны, все-таки с каждым годом это все реже и реже.

О. ЖУРАВЛЕВА: Т.е. наводят все-таки порядок?

А. ПРИВАЛОВ: Разумеется. Черный рынок автомобилей практически сошел на «нет», по крайней мере, в Москве точно, в России. Серый постепенно сходит на нет. Это все отрыжки прошлого, это скоро кончится.

О. ЖУРАВЛЕВА: Экономические причины есть для этого?

А. ПРИВАЛОВ: А то, что надо карать нарушителей правил движения жестко, святая правда. Человек, выехавший на встречную полосу, должен быть лишен прав немедленно в ту же самую секунду. Неизвестно, зачем он туда выезжал, ему надоело стоять в пробочке, а тут вроде свободно. Отдай права и больше не показывайся здесь. И пробочка будет не такая густая.

О. ЖУРАВЛЕВА: Из вас вышел бы очень грозный инспектор ГИБДД, я думаю, неподкупный.

А. ПРИВАЛОВ: Мне надоело московское движение, тем более, что говорят, в других городах ничуть не лучше. Мы в большинстве ездим по-хамски, мы не уважаем друг друга, мы не любим друг друга, что, в общем, понятно, мы же на себя смотрим, любить не за что. Мы не любим друг друга, мы друг друга и не уважаем. Это неправильно, с этим надо бороться.

О. ЖУРАВЛЕВА: Вы считаете, что ужесточение этих норм поступательно к чему-то приведет?

А. ПРИВАЛОВ: Само по себе оно ничего не даст, но к нему в придачу категорическая ликвидация мигалок, категорическое внимание к общественному транспорту.

О. ЖУРАВЛЕВА: У которого должно быть преимущество, как и у пешеходов.

А. ПРИВАЛОВ: Мы постепенно станем приличными людьми. Это вполне достижимо, ничего сложного тут нет.

О. ЖУРАВЛЕВА: И эти тоже истории про четкие нормы содержания алкоголя, наконец, прописано.

А. ПРИВАЛОВ: Это беда, тут, на самом деле, я не знаю, больше будет плюсов или минусов. Скорее, будет больше минусов. Мне сегодня уже сотрудница в редакции рассказала душераздирающую историю, как влип в историю ее брат вчера. Он в воскресенье в соответствии с широко распространенным обычаем выпил, как он утверждает, несколько бутылок пива, не более того. Даже не очень рано утром в понедельник его загребли, выяснилось, что индикатор получается красный в этом приборчике. От нескольких бутылок пива накануне. Я думаю, что это сложная ситуация, к которой многим придется приспосабливаться по-разному. Может быть, самый правильный выход из положения будет заключаться в том, чтобы не заметить эти самых долей промилле, забыть про это новшество, нельзя пить за рулем, нельзя – и все.

О. ЖУРАВЛЕВА: Странно как получается. Во многих странах, особенно в винодельческих как-то считается нормальным, что человек выпил за обедом бокал вина, потом сел за руль, ни для кого это не проблема.

А. ПРИВАЛОВ: По-видимому, существует некоторое представление о перегибе палки. Когда слишком сильно запущена ситуация, нельзя делать слишком радикальных шагов.

О. ЖУРАВЛЕВА: А разве полное запрещение алкоголя – это не радикальный шаг?

А. ПРИВАЛОВ: Нет, попытка полного запрещения алкоголя, которого не очень слушались, перейти к разрешенной дозе, это, может быть, слишком радикальный шаг. Может быть, сначала надо было постепенно мерами строгости и кротости добиться, чтобы прежнее законодательство исполнялось. А потом сказать – раз вы теперь такие хорошие, мы вам нальем воду в бассейн. В таком порядке, может быть, было бы более правильно.

О. ЖУРАВЛЕВА: Понятно. Все равно каждый раз, когда говорится о штрафах очередных, там много всего.

А. ПРИВАЛОВ: Надо штрафовать, за такие вещи надо штрафовать. Это странная ситуация, когда принимался закон об изменениях кар за нарушение правил дорожного движения, я был искренне изумлен воем – нельзя, нельзя, будут наживаться гаишники. Пацаны, да вы не нарушайте. А гаишники придумают. Ой, ребята, это, ей-богу, не массово. Да, бывает, с этим бороться надо весьма серьезно, фотографируйте на ваши мобильные телефончики.

О. ЖУРАВЛЕВА: Как он протягивает руку?

А. ПРИВАЛОВ: Как он протягивает руку, что он при этом говорит, у вас диктофончик в телефончике есть, делайте что-нибудь, бейтесь. Это не массовое явление.

О. ЖУРАВЛЕВА: Т.е. просто не нарушать, уже коррупция уйдет сама собой?

А. ПРИВАЛОВ: Она сама собой не уйдет, она сильно подвинется.

О. ЖУРАВЛЕВА: Когда говорят, например, о том, что за неправильную парковку все возмущаются, неправильная парковка, особенно в больших городах, потому что улица такая, а если еще и сугробы, то все понятно.

А. ПРИВАЛОВ: Я сейчас ехали, без сугробов хорошо, в третьем ряду пацан кидает машину, уходит спокойно, ничего не боится.

О. ЖУРАВЛЕВА: Они будут всякие тяжелые металлические предметы вешать на колеса, на штраф-стоянку увозить.

А. ПРИВАЛОВ: Тут я чего-то не понимаю, потому что если в машине, которая брошена в третьем ряду, еще повесить блокираторы на колеса, это вряд ли улучшит движение.

О. ЖУРАВЛЕВА: В конце концов, ее должны эвакуировать.

А. ПРИВАЛОВ: Эвакуировать, а можно прямо на металлолом, я буду «за».

О. ЖУРАВЛЕВА: Хорошо, вы радикальный сотрудник ГИБДД потенциальный, я правильно понимаю?

А. ПРИВАЛОВ: …потому что я человек ленивый. Но мне представляется, что порядок быть некоторый должен. То, что в Москве делается, скоро станет физическим препятствием для жизни города, требует некоторых мер, в том числе, и не очень радостных. Во всяком случае, требует минимального порядка на дорогах. Пока его нет.

О. ЖУРАВЛЕВА: Его нет, как вы считаете, глобально, это что, просто банальная дурь или какие-то я не знаю…

А. ПРИВАЛОВ: Мой коллега господин Соколов Максим очень любит поговорку, чего не воровать, коли некому унять, очень правильная поговорка, во всех случаях жизни работает. Человек – существо довольно разболтанное. Если ему сходит с рук такая езда, которую мы наблюдаем на улицах нашего гнилого города, он так и будет ездить, он будет ездить еще хуже.

О. ЖУРАВЛЕВА: Так что, поднимать престиж органов внутренних дел и дорожной полиции?

А. ПРИВАЛОВ: Какой престиж, какие внутренние дела? Очень правильный ход с этими самыми камерами, получай счета, каждый день получай счета, два раза в день получай счета.

О. ЖУРАВЛЕВА: А платить не будут.

А. ПРИВАЛОВ: Видите, наши судебные приставы, конечно, не все решения суда ухитряются провести в жизнь, но довольно многие ухитряются, опишут у вас сначала ту самую машинку, на которой вы ездите.

О. ЖУРАВЛЕВА: Потом телевизор вынесут.

А. ПРИВАЛОВ: А квартиру не хотите?

О. ЖУРАВЛЕВА: Потом квартиру.

А. ПРИВАЛОВ: Так что это довольно рискованное поведение, когда приходят штрафы, их не платить. Да, наверное, некоторые по лихости так сначала себя и поведут, будут рассказывать, что им почта не принесла, что у них украли из домового почтового ящика вместе с газетами. Раз расскажут, два расскажут, потом поймут, что не канает, будут платить.

О. ЖУРАВЛЕВА: Вы видите хорошие перспективы, мне нравится ваш подход.

А. ПРИВАЛОВ: Я надеюсь, I hope, you see.

О. ЖУРАВЛЕВА: Да, хорошо. Как раз наш слушатель Игорь из Москвы пишет вам такое лирическое сообщение – слушаю ваши высказывания не первый месяц, неужели Россию, действительно, ждет бесславный конец? Из ваших текстов выводы совершенно иные.

А. ПРИВАЛОВ: Это какие он мои высказывания слушает, просто даже интересно. Россию, как и, собственно, всю Землю ждет бесславный конец, известно даже, когда. Т.е. не известно, когда, известно, как будет называться конец света. Это будет совершенно бесславно, потому что спасутся не многие, а большинство узнает, как неправильно они себя вели. Но из моих высказываний это не следует, я об этом ни разу не говорил.

О. ЖУРАВЛЕВА: Хорошо. Тогда мы посмотрим, тут бесславный или славный, наоборот, конец постиг РАО ЕЭС России. Расскажите-ка, как вам это видится. С 1 июля прекратило свое существование это заведение, что будет?

А. ПРИВАЛОВ: Как вы неуважительно, заведение, такая фиговина здоровенная.

О. ЖУРАВЛЕВА: Фиговина здоровенная – это уважительно, я поняла. Соответственно, во-первых, всех заинтересовало, Чубайс, который во всем виноват, теперь будет заниматься совершенно другими вещами, кто теперь будет во всем виноват, первый вопрос.

А. ПРИВАЛОВ: Я не понимаю, почему Чубайс дальше не может быть во всем виноват?

О. ЖУРАВЛЕВА: А, просто исполнять обязанности во всем виноватого будет и дальше.

А. ПРИВАЛОВ: На нем это прилипло, некоторое время, не очень долгое, в этой роли пробовался Михаил Юрьевич Зурабов. Вроде казалось, что щелкнуло, подошел. А потом хоп, и опять слетело, опять на Чубайсе висит. Видимо, к нему как-то лучше это дело прилипло.

О. ЖУРАВЛЕВА: Такая своеобразная харизма.

А. ПРИВАЛОВ: Такая харизма.

О. ЖУРАВЛЕВА: Александр Шевелев, пенсионер из Ленинградской области, ставит вопрос так, ваше отношение к реформированию энергосистемы России, пока я вижу лишь негативные ее проявления, в нашей области при стоимости промышленного объекта 12 млн. руб., за подключение нужно платить сетевикам 46 млн. и т.д. Можно ли в таких условиях говорить вообще о бизнесе, тем более малом?

А. ПРИВАЛОВ: Говорить, конечно, можно, но именно только, что говорить. Я абсолютно согласен с уважаемым слушателем, то, что происходит сейчас с подключением, это позор и поношение. Это безумие. Если это будет продолжаться сколько-нибудь долго, то ничем другим, кроме сырьевого придатка к первому попавшемуся суверену Россия быть не может, потому что – а как, как раз сырьевики не испытывают никаких проблем. Испытывает проблемы все остальное. Но это, к сожалению, к счастью, не знаю, это не прямо связано с вопросом реформирования РАО ЕЭС. Дело в том, что страшное, я бы сказал, свирепое нежелание вкладываться в инфраструктуру, которое демонстрировало наше правительство в течение долгих лет, оно не Чубайсом инспирировалось. Потому если бы РАО ЕЭС не трогали, не реформировали, а правительство вело бы себя ровно также, т.е. уводило бы деньги из экономики и складывало какую-нибудь корзину подальше от нас, чтобы мы, упаси боже, пальцами трогали, было бы все то же самое. Мне не очень нравится эта история с реформированием РАО ЕЭС, скажу вам совершенно искренне. Мне представляется, что решения, которые были приняты, может быть, и имели смысл на тот момент, когда они были приняты, т.е. на начало 2000-х, когда в стране не было денег, не было надежды их когда-нибудь иметь, но тогда они, может быть, были разумны. Сейчас они представляются, по меньшей мере, несколько неадекватными. Мне представляется, что риски, в которые страна вошла с сегодняшнего дня, очень велики. Бог не без милости, может, и пронесет, но риски огромные.

О. ЖУРАВЛЕВА: А какие риски вы видите, конкретно что может случиться в связи с этим?

А. ПРИВАЛОВ: Случиться может вообще все, что угодно.

О. ЖУРАВЛЕВА: Это понятно.

А. ПРИВАЛОВ: В связи с этим, мы попали в довольно жесткую вилку с несимметричными обязательствами. Мы как, может быть, многие слышали, в один из первых дней мая на последнем заседании правительства, которым руководил министр Зубков, приняли решение о графике повышения тарифов, энерготарифы за три года должны вырасти, наизусть не помню, примерно вдвое. Так вот, это, на самом деле, чрезвычайно жесткая мера по отношению, прежде всего, к бизнесу, к малому и среднему бизнесу, жесткая мера. Она не симметрична вот в каком отношении, если правительство вдруг почешет репу и скажет – нет, мы не будем так гнобить собственных производителей, мы, пожалуй, график пересмотрим, то это имеют право расценить как форс-мажор инвесторы в энергетической компании и прекратить исполнение своих инвестпрограмм. В эту сторону гарантия очень жестко. А в обратную сторону? А если они по каким-то другим причинам прекратят выполнение инвестпрограмм? Мы их можем, насколько я понял, очень туманно рассказывается, может, я чего-то недопонимаю, тогда я виноват, мы их можем оштрафовать на 25% заплаченных ими денег. Т.е. взявши какой-то актив энергетический, если они не будут исполнять инвестпрограмму, они могут цену, которую уже заплатили, увеличить на четверть. По-моему, все. На мой взгляд, гарантии не симметричные. На мой взгляд, мы заманивали инвесторов в энергетику с таким страшным усердием, что совершенно потеряли представление о соотношении ценностей. Тут про футбол любят разговаривать, мы повели себя как вратарь, который в схватке потерял ворота за спиной. Он не очень понимает, что он защищает. Так сыграли и здесь, насколько я понимаю. Дал бы бог, чтобы все обошлось. Дал бы бог, чтобы инвестпрограммы выполнялись, наращивались. Я только за. Но все это, на мой взгляд, сейчас висит на каких-то очень тонких волосках.

О. ЖУРАВЛЕВА: А что вы думаете по поводу, опять пошли разговоры о том, что нефть, нефть будет расти до немыслимых размеров, причем наши, по-моему, прогнозы нашего правительства расходятся с мировыми прогнозами, там какие-то разные очень цифры.

А. ПРИВАЛОВ: Какие могут быть прогнозы правительства? Нефть – это такое дело, что тут суперспециалисты прогнозировать не берутся, какое-то правительство, что правительство может понимать в конкретном рынке?

О. ЖУРАВЛЕВА: Как вы относитесь к правительству неуважительно.

А. ПРИВАЛОВ: К любому, заметьте себе, не только к нашему. Я вообще их не люблю. Но дело вот какое, да, по-видимому, будет дорожать, по-видимому, будет дорожать сильно, как видите, сейчас это больше не эксклюзивно, потому что главной особенностью сегодняшнего состояния в мировой экономике является то, что дорожает все, резко дорожает все.

О. ЖУРАВЛЕВА: С чем это связано?

А. ПРИВАЛОВ: Это называется экономический кризис.

О. ЖУРАВЛЕВА: У него есть какие-то предпосылки для этого кризиса, были же?

А. ПРИВАЛОВ: Это очень длинная история, кризис, скорей всего, (НЕРАЗБОРЧИВО), просто очень коротко и очень огрубленно говоря, он заключается в том, что мировая экономика потеряла идею роста, она не понимает, что дальше делать. Но это неважно, сейчас совершенно неважно, с чего это началось. Сейчас, действительно, кризис, это бурное подорожание всего и везде, оно является вряд ли осознанной, скорее, инстинктивной попыткой найти крайнего, кто за все эти пряники будет платить, кто будет крайний во всей этой истории, кому будет хуже всех. Поэтому сейчас делать какие-то прогнозы по поводу одного товара, одной группы товаров, на этом одном прогнозе строить какие-то соображения довольно дико, потому что хорошо, допустим, точно угадали динамику цены барреля нефти, а динамику цены тонны меди, тонны никеля, тонны зерна вы угадали? А динамику процентной ставки в основных финансовых центрах?

О. ЖУРАВЛЕВА: Все настолько завязано, что непонятно, где потянуть.

А. ПРИВАЛОВ: Все, действительно, завязано, но не очень жестко, поэтому все, что угодно, может вырваться вперед. Очень сложная ситуация, неимоверно сложная, я не очень давно занимаюсь экономикой, хотя я кандидат экономических наук, по-моему, со времен царя Гороха, но всерьез смотрю на экономические процессы я лет 15 его, ничего сравнимого не было. Безумно сложно, безумно непрозрачно, что будет завтра, не знает никто.

О. ЖУРАВЛЕВА: К нам приезжал министр финансов США, спрашивает Сергей из Торонто, пожалуйста, прокомментируйте заявление господина Путина на встрече с министром финансов США о том, что окрепшая российская экономика готова помочь США в преодолении мирового кризиса. О каком виде помощи, по-вашему, идет речь?

А. ПРИВАЛОВ: А чего же готовы, мы уже помогаем. Мы продолжаем покупать американские активы, абсолютно неизвестно, зачем.

О. ЖУРАВЛЕВА: Т.е. просто в пользу США работаем?

А. ПРИВАЛОВ: В гораздо большей степени, чем в свою, поскольку доходность по всем этим активам меньше официальной инфляции долларовой, т.е. они все убыточные. Видите, какое дело, тут ведь все очень непонятно. Пока, по состоянию на сию секунду, дело устроено так, что, как ни крути, все-таки центр мировой финансовой системы – это доллар. Поэтому более или менее спокойное состояние долларовых активов в интересах всех на этой планете.

О. ЖУРАВЛЕВА: Т.е. Америку нужно спасать всем миром?

А. ПРИВАЛОВ: Я думаю, что в ходе этого самого кризиса и решается вопрос, не пора ли с этим делом завязывать.

О. ЖУРАВЛЕВА: Придушить ее втихаря, пока она валяется?

А. ПРИВАЛОВ: Втихаря ничего не получится, все прозрачно.

О. ЖУРАВЛЕВА: Вы же говорили только что, что все непрозрачно и туманно.

А. ПРИВАЛОВ: Все каждую секунду прозрачно, даль очень туманна, поэтому втихую не получится. А какое-то перераспределение ответственности и выгод произойдет, потому что безумная благостность макроэкономического устройства последних лет, последнего десятилетия, она убаюкала, всем казалось, что так оно и будет, что будет тихо и хорошо, что все товары на свете будет производить Китай. А все остальные будут курить бамбук.

О. ЖУРАВЛЕВА: Их потреблять, да.

А. ПРИВАЛОВ: Не получится, все это уже ломается.

О. ЖУРАВЛЕВА: Т.е. вы сейчас не решитесь сделать ни одного прогноза по этому поводу?

А. ПРИВАЛОВ: Например, я решусь сделать прогноз, что больше пяти лет ситуация, когда Китай является общемировой фабрикой, не продержится, что эта история кончилась.

О. ЖУРАВЛЕВА: И начнется какая-то другая, которая еще неизвестна?

А. ПРИВАЛОВ: И очень бы хотелось, чтобы не мы оказались тем самым крайним идиотом, который все это оплатит. В принципе, шансы есть и у нас, у всех есть шансы.

О. ЖУРАВЛЕВА: Наших слушателей всегда волнует также ближе к телу, естественно.

А. ПРИВАЛОВ: Это правильно.

О. ЖУРАВЛЕВА: Инфляция и дорожание и т.д. Здесь вопрос от Олега Колганова из Воскресенска, как же сообразуется декларация правительства об обуздании инфляции и вчерашние высказывания господина Путина о повышении зарплат бюджетников и пенсий?

А. ПРИВАЛОВ: Я уже, по-моему, в этой студии говорил. Есть хочется, худеть хочется, все хочется. Понимаете, какое дело, тут ведь то, что я сейчас скажу, наверное, не понравится нашему слушателю, но что делать, надо правду говорить, как у Искандера говорят горцы, надо правду говорить. Я не могу сейчас представить себе разумной стратегии.

О. ЖУРАВЛЕВА: Не повышать пенсий и зарплаты невозможно.

А. ПРИВАЛОВ: Не в этом дело. Это отдельный вопрос. Его можно решать, исходя из таких соображений, сяких, пятых, семнадцатых. Я не вижу целой экономической стратегии, я не очень понимаю, как действовать сейчас. Т.е. ответ я знаю, как мыши знают, как бороться с котом, надо коту навесить на хвост колокольчик. В нашем случае надо резко усилить инвестиционную активность внутри страны. Это протащит нас сквозь кризис. Я только не знаю, как это сделать. И никто не знает, как это сделать, потому что это связано со слишком большим комплексом вопросов, которые невозможно решать одновременно. Поэтому я не исключил бы такой гипотезы, что просто правительство решило где-то в каких-то наиболее, на его взгляд, на взгляд правительства, наиболее существенных точках поднакопить жирку и кидаться в этот кризис, как в омут головой.

О. ЖУРАВЛЕВА: Каким образом, что значит кидаться в кризис? Просто выплыть оттуда?

А. ПРИВАЛОВ: Все равно идет кризис, поэтому в каких-то местах пусть будет побольше денег, это не мои рассуждения, это моя гипотеза о том, как рассуждают наверху. Пусть будет побольше денег в структурообразующих суперкомпаниях гигантских, пусть будет побольше денег у беднейших слоев населения, справа и слева по подушке положили, поехали.

О. ЖУРАВЛЕВА: А остальные уж как-нибудь? Кривая выведет, может быть?

А. ПРИВАЛОВ: Это гипотеза.

О. ЖУРАВЛЕВА: Это гипотеза того, что думают они. А вы-то сами что думаете? Что они правы или нет?

А. ПРИВАЛОВ: Мне кажется, что нет, потому что если это, действительно, так, если делается попытка сделать денежный валик здесь и здесь и поехать, то не в тех местах денежные валики, потому что, таким образом, мы еще более увеличим роль сырьевых отраслей в структуре нашей экономики, это просто опасно. Еще больший вес сырьевых отраслей ставит под вопрос само существование державы.

О. ЖУРАВЛЕВА: Да, это тема, которая обсуждается регулярно, когда закончится нефть.

А. ПРИВАЛОВ: Нефть не закончится, просто не всем будет нравиться, что страна, которая ничего, кроме как качать нефть, не умеет, а как большая, а почему не сделать ханты и манси отдельно? Наш эстонский друг тоже вякнул по этому поводу.

О. ЖУРАВЛЕВА: Мы продолжим и про наших эстонских, и про наших других друзей в программе «Особое мнение» у нас Александр Привалов, научный редактор журнала «Эксперт», меня зовут Ольга Журавлева, никуда не уходите.

НОВОСТИ

О. ЖУРАВЛЕВА: Еще раз здравствуйте, меня зовут Ольга Журавлева, в программе «Особое мнение» свое «Особое мнение» сегодня высказывает Александр Привалов, научный редактор журнала «Эксперт». Продолжим о бизнесе, мы, так или иначе, вокруг экономики крутимся, у нас уже был повод у власти и возможность показать, что и большим бизнесом ни к чему заниматься. Про малый уж вообще молчим. Есть у нас один яркий пример, который занялся большим бизнесом и находится сейчас.

А. ПРИВАЛОВ: Знаю, о ком вы говорите, я догадался.

О. ЖУРАВЛЕВА: Вы догадались. Сразу несколько вопросов, начиная от того, спрашивает Сергей, гражданин из Москвы, они не успокоятся, пока не сживут Ходорковского со света, как вы полагаете?

А. ПРИВАЛОВ: Право же, не знаю. У меня совершенно четкое ощущение, за которое тоже поручиться не могу, это именно ощущение, что никаким досрочным освобождением для Михаила Борисовича Ходорковского дело не пахнет. Ничего сверх того не могу сказать, не знаю. Это недавнее переформатирование второго уголовного дела, оно, собственно, даже придумать не могу, какой может иметь смысл, кроме затяжки времени.

О. ЖУРАВЛЕВА: Т.е. если раньше можно было говорить о том, что были конкретные экономические причины, можно было просто взять большие деньги, положить их в другой карман, и все довольны?

А. ПРИВАЛОВ: Для второго дела никогда не было ни экономических, ни политических причин, по крайней мере, я их никогда не видел.

О. ЖУРАВЛЕВА: А какие, это уже личные просто?

А. ПРИВАЛОВ: Не знаю. Видите ли, когда случилось, я даже писал по этому поводу тексты какие-то, ни одну гипотезу не хочется додумывать до конца, потому что они все, во-первых, омерзительны, во-вторых, внутренне противоречивые. Т.е. я тогда еще смирился, что я правды не дознаюсь, но так и сижу.

О. ЖУРАВЛЕВА: Понятно, правды не сознались. Из мест не столь отдаленных, в другие не столь отдаленные места, все-таки у нас лето, у нас люди ездят в отпуска, тут опять какая-то гадость неожиданная. Некоторые поехали отдыхать в Абхазию неблагоразумно.

А. ПРИВАЛОВ: Почему?

О. ЖУРАВЛЕВА: Потому что с 1 июля Абхазия закрыла границу с Грузией, там всякий идет вялотекущий…

А. ПРИВАЛОВ: Так они в Абхазию поехали, а не в Грузию.

О. ЖУРАВЛЕВА: Люди поехали в Абхазию, а там начался конфликт, скажем так.

А. ПРИВАЛОВ: Там какой конфликт, если вы имеете в виду эти пугачи, которые там повзрывали четыре раза.

О. ЖУРАВЛЕВА: Тем не менее, все-таки это неприятно, когда ты на отдыхе находишься, извините.

А. ПРИВАЛОВ: Это чрезвычайно неприятно. Больше того, это не вполне безопасно. Насколько я знаю наших туристов, им на такие мелочи всегда было наплевать, потому что уж чего в Египте только ни случалось, каждые буквально две недели.

О. ЖУРАВЛЕВА: А злые языки утверждали, что это Грузия нарочно подрывает туристический сезон в Абхазии таким способом.

А. ПРИВАЛОВ: Тогда Грузия как-то недооценивает наших ребят. Нет, так просто их не возьмешь. Я не знаю, кто это делает, я чрезвычайно, естественно, осуждаю эти глупости, но я не думаю, что это будет иметь принципиальное значение.

О. ЖУРАВЛЕВА: Мы просто должны самоустраниться, они там пусть варятся, эти грузино-абхазские отношения?

А. ПРИВАЛОВ: Если у вас есть совершенно четкие данные о том, что эти хлопушки были взорваны грузинами, вы должны их огласить, потому что это важно. Это переводит, в общем, мелкий криминальный конфликт на уровень серьезного международного события, тогда надо разбираться, в том числе, и нам. Если это мелкая уголовщина…

О. ЖУРАВЛЕВА: Еще одна туристическая уголовщина, на этот раз с нашей любимой Анталией. Там произошел какой-то страшный ужас, хотя, казалось бы, ничто не предвещало. Поехала масса народу, несколько сотен человек с некой туристической компанией, а вдруг она оказалась банкротом. Началось вымогательство с той стороны, естественно, потому что люди, которым не заплатили за проживание в отеле, требуют это проживание оплатить, а люди, которые туда приехали, в общем, они приехали на «все включено», поэтому денег у них крайне мало, они не хотят за это платить второй раз.

А. ПРИВАЛОВ: Где-то я читал про эту историю, история, конечно, омерзительная. На мой взгляд, тут есть, по меньшей мере, две виноватые стороны. Очень бы хотелось, чтобы эти виноватые стороны почесались и сделали что-нибудь более внятное. Во-первых, если я правильно понимаю, на занятие туристическим бизнесом, на отправку добрых людей живых в разные страны нужно получать лицензию.

О. ЖУРАВЛЕВА: Да, у нас был представитель в России.

А. ПРИВАЛОВ: Если люди получают лицензию, то за людьми кто-то присматривает, потому что так не бывает, чтобы тебе дали лицензию и отпустили гулять на свободу. За тобой кто-то присматривает.

О. ЖУРАВЛЕВА: Это какая-то международная компания большая, 15 лет на российском рынке работала.

А. ПРИВАЛОВ: Те, кто присматривают за этой компанией, они вполне достойны того, чтобы люди обратили к ним гражданские иски, пострадавшие в этом деле, потому что сама эта лицензия есть некая гарантия той или иной государственной структуры.

О. ЖУРАВЛЕВА: Федеральное агентство по туризму несет ответственность, в том числе, и за это?

А. ПРИВАЛОВ: Не знаю, кто именно, не исключено, что оно, надо внимательно прочитать документы, я этого не делал. Но тот, кто ведет контроль рынка, кто лицензирует, ведет контроль рынка, разумеется, может подвергнуться искам, будет совершенно справедливо, когда большое агентство, не лавочка, которая три экскурсии в год отправляет, вы говорите, сотни людей одномоментно, это большое туристическое агентство, большая компания оказывается банкротом на этом рынке с неимоверной рентабельностью. Значит, там что-то было сильно не так не со вчерашнего дня.

О. ЖУРАВЛЕВА: Там какая-то, действительно, очень хитрая история этих международных туристических поездок, потому что в Москве одни люди, в России одни люди, их представители, а там находится некое турецко-австрийское предприятие.

А. ПРИВАЛОВ: Гадать мы не будем, не зная фактуры, это бессмысленно. Но совершенно очевидно еще вот что, в значительной части современных поездок, особенно из России, проходит предоплата. Отели деньги получили. Поэтому если отели вымогают второй раз, я не очень понимаю, куда смотрит посольство России в Турции. Посольство России в Турции должно там устроить такой бунт, что Святая София закачается. Мы вам делаем половину туристического бюджета, а вы с нами поступаете вот так, это не эти люди из этого отеля с этим туристом, это Турция поступает с Россией. Это политический вопрос, то, что наше посольство там этого не делает, на мой взгляд, грубая ошибка.

О. ЖУРАВЛЕВА: Там предпринимаются какие-то усилия со всех сторон.

А. ПРИВАЛОВ: Какие усилия? Погладить по головке, не плачь, деточка, вот тебе три рубля, переночуй у меня на скамейке в гараже посольства. Этого не надо.

О. ЖУРАВЛЕВА: Нет, вы платите сейчас деньги, потом приедешь, мы тебе все вернем по страховке.

А. ПРИВАЛОВ: Хорошо, пусть даже так, но это надо делать быстро, чтобы, по крайней мере, мы не видели по телевизору разозленных и расстроенных людей, люди точно ни в чем не виноваты.

О. ЖУРАВЛЕВА: Раз в год удалось выехать на две недели.

А. ПРИВАЛОВ: А господам туркам надо дать понять, что ребята, ведите себя пристойно. Вы нам многим обязаны.

О. ЖУРАВЛЕВА: Понятно. Позицию России по этому поводу мы обрисовали. И наконец, последний вопрос, который задают вам уже не первый раз за этот эфир, расскажите народу правду, какова сейчас инфляция в России. Вы можете рассказать народу правду?

А. ПРИВАЛОВ: Конечно, нет, я похож на Росстат? По данным Росстата, если я правильно понимаю, что-то в районе 15-18% в годовом исчислении. Это не катастрофично, но это много.

О. ЖУРАВЛЕВА: Она растет и будет расти, по вашим ощущениям?

А. ПРИВАЛОВ: Нет, есть шансы, что она расти более не будет.

О. ЖУРАВЛЕВА: Почему?

А. ПРИВАЛОВ: Потому что, в общем, на некоторое время хватит, потому что существенно зажато денежное обращение, что неправильно.

О. ЖУРАВЛЕВА: Что это значит?

А. ПРИВАЛОВ: Темпы роста денежной массы за последний год сократились вдвое. Это должно сказаться. Это должно сказаться, к сожалению, на темпах экономического роста, но это должно сказаться и на инфляции.

О. ЖУРАВЛЕВА: Т.е. просто физически нет дензнаков?

А. ПРИВАЛОВ: Это не только дензнаки, это еще и безналичные деньги. Денег, действительно, мало. Больше того, по существующим предположениям, это и есть базовый корень инфляции в России. Российская инфляция в соответствии с некоторыми разумными людьми, суждениями некоторых разумных людей, происходит не потому, что много денег в карманах у народа, а в том, что мало денег в кармане у производителей. И производители в существующей агрессивной среде не имеют другого способа развиваться, кроме как повышая цены.

О. ЖУРАВЛЕВА: Просто больше неоткуда взять.

А. ПРИВАЛОВ: Это по радио точно не расскажешь, но такая идея есть. Кстати, не только наша, то же самое нам сказал один из величайших знатоков финансового обращения в мире господин Мебиус. Он нам сказал, что у нас слишком твердый рубль и слишком мало денег в экономике. Поэтому пока мы с этими двумя проблемами не разберемся, мы так и будем.

О. ЖУРАВЛЕВА: Это и есть лента Мебиуса.

А. ПРИВАЛОВ: Да, хотя это не тот Мебиус, но совершенно верно. Это вопрос долгий, точно не радийный, это надо с карандашиком.

О. ЖУРАВЛЕВА: Хорошо, радийные вопросы какие смогли, обсудили, в программе «Особое мнение» был научный редактор журнала «Эксперт» Александр Привалов. Меня зовут Ольга Журавлева, всего доброго.