Леонид Радзиховский - Особое мнение - 2008-06-20

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Здравствуйте, уважаемые радиослушатели и телезрители. Программа «Особое мнение». Леонид Радзиховский.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ - Добрый день.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Как всегда очень много тем. Я считаю, что это огромное событие и очень важная история. Группа депутатов Европейского парламента выдвинула на Нобелевскую премию мира московскую правозащитную организацию «Мемориал». Я напомню, что написано в рекомендательном письме: последние 20 лет «Мемориал» был одной из самых активных и независимых российских НПО, боровшихся за историческую правду, права человека и демократию. Те, кто знает, что такое «Мемориал», те знают. Кто не знает и как задают часто в эфире вопрос: а что делают правозащитники, кого они защищают, те давайте послушайте сейчас какую-то другую передачу. Достоин ли «Мемориал» выдвижения на Нобелевскую премию, как ты считаешь?

Л. РАДЗИХОВСКИЙ - Выдвижения, безусловно, достоин. Кстати это не первый случай. В свое время Ковалева выдвигали от нас. Получат ли, честно говоря, сильно сомневаюсь. Вообще два разных момента. Я плохо знаком с деятельностью «Мемориала», но многих, кто в нем работает, я знаю. Мне далеко не всегда симпатичны их высказывания, взгляды. Но я могу сказать одно по всему опыту свого общения, что это люди абсолютной бескорыстности. И редкой человеческой порядочности. В начале 90-х годов они сыграли большую роль, когда Ельцин пришел к власти. Они с этого дела не поимели ничего. Ни копейки, ни квартир, ни должностей, ни возможностей для детей. Ничего. Те люди, которые примазывались к Ельцину, их были тысячи, которые с этого дела стали миллионерами и мультимиллионерами, вот они никакого отношения к правозащитникам не имеют. Поэтому когда начинают нести пургу, что правозащитники интересуются только американскими деньгами, это гадость, которая характеризует только тех идиотов или подлецов, которые это говорят. Эти правозащитники в начале 90-х годов были очень близки к Ельцину, они сыграли колоссальную роль в приходе Ельцина к власти, поскольку активно входили в «Демроссию», они могли урвать все, что угодно. Не какие-то жалкие гранты американские, а нефтяные скважины. Они ничего не взяли, ничего не получили, ничего не хотели и остались такими же нищими и бескорыстными правозащитниками, какими были. Поэтому как бы ни говорить об их политической позиции, на этот счет у меня есть очень большие сомнения и споры, но их абсолютная человеческая порядочность доказана не пустыми словами, а просто их делами, их жизнью. Что касается самой Нобелевской премии мира, то это наименее приличная из всех Нобелевских премий, поскольку ее давали прямым бандитам типа Арафата, и непрямым бандитам, а многим весьма сомнительным личностям. Бесспорен авторитет Нобелевских премий в области науки, более спорен в области литературы, поскольку многие выдающиеся писатели не получили, а писатели совсем неизвестные и скоро забытые, получили. Политические премии самые спорные, потому что политика вообще дело предельно спорное и грязное, но естественно, тем не менее, само слово – Нобелевская премия – выше награды на земле не существует. Следовательно, если бы им дали Нобелевскую премию, это было бы колоссальное достижение. Думаю, что не дадут. Но и сам факт, что выставили, уже хорошо.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – И еще одну тему я бы хотел обсудить. Студент Казанского государственного технического университета Михаил Киндер отказался от жалобы на незаконные действия вуза. Его, согласно установленным правилам проверяли на наркотики и его принудили проходить тест на наркотики, а когда он отказался это сделать, его не допустили к сессии. Он сказал, что подаст в суд. Его допустили к сессии, он отозвал свое заявление. Есть статистика небольшая. Приблизительно проверили 46 тысяч студентов, и обнаружили, какая-то странная цифра, типа 46 случаев, от 40 до 90. Стоит ли продолжать студентов проверять на наркотики?

Л. РАДЗИХОВСКИЙ - Если есть такой закон, что имеют право насильственно проверять.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Законы есть разные. Что значит, есть такой закон. Вот есть закон, который называется ЕГЭ. А ты знаешь, что уже пошли такие иски, что я думаю, что в этом деле что-то изменится. Это как монетизация льгот. Народ поднимается и говорит: мы этого терпеть не будем. Твое мнение.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ - Мое мнение следующее.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – И если не сдал на наркотики, то не допускаешься к сессии.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ - Это правильно. Потому что если неизвестно, под наркотиком ты сдаешь или нет. Кому ставить отметку. Наркотику или тебе. Ты гениально выдал, а может, ты ЛСД принял и у тебя способности резко усилились. Так кому ставить пятерку.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Я понял.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ - Я думаю, что это способ дурацкий, что показывают приведенные тобой цифры. Один из тысячи студентов принимает наркотики. Если бы это было так, то мы бы жили, не тужили. Если верить экспертным оценкам, это далеко не так. И хорошо, если ни один из десяти принимает. Поэтому такой способ, практический результат того обследования, о котором ты говоришь, такой способ кроме массы проблем, борьба, унижение, суета, иски, значит, он ничего не дает. Он просто не эффективен. Если бы этот способ был реально эффективен, то хотя это конечно ущемляет права людей и прочее, но я считаю, что это было бы неплохо. Потому что это повальное бедствие, если верить экспертам. Люди часто безвольные. Вот говорят, добровольно и так далее, нет, люди безвольные, они не в состоянии сами поломать ситуацию, значит, это тот случай, где если бы это давало практический эффект, может быть, и стоило бы, но коль скоро это эффекта не дает, то чего зря людей мучить.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Теперь некоторые крупные темы. Тут заголовок, в котором все сказано, это одна из центральных тем этой недели. Заголовок такой в Ньюсру.ком: Молчание тандема породило первые политдебаты эпохи Медведева.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ - Не выговоришь.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Тем не менее, правильно. Молчание тандема, то есть Путина и Медведева, породило первые дебаты эпохи Медведева. Пока Медведев и Путин хранят молчание, дискуссия о выборности губернаторов ширится. Матвиенко, Зорькин, Грызлов, Совет Федерации против, Шаймиев, Рахимов, Горбачев – за. Важно, что есть дискуссия при молчании тандема.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ - Правильно.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Что ты думаешь по этому поводу, почему возникла дискуссия и стоит ли возвращать выборность губернаторов?

Л. РАДЗИХОВСКИЙ - Я думаю, что правильно сказано, пока начальство молчит, можно дискутировать. У нас дискуссия существует только в пространстве молчания начальства. Зона молчания начальства это зона для дискуссий. Как сказал один из участников этой дискуссии: парламент не место для дискуссий. Парламент не место, но зона радиомолчания Путина и Медведева, можно дискутировать. Пока они свое слово ни сказали. Мотивы господ Рахимова и Шаймиева, про Горбачева не знаю, совершенно понятны. Они достигли лучшей поры жизни, Рахимову 74 года, Шаймиеву 72 года. Это пора политической зрелости. Республиками они своими руководят ровно по 20 лет. Тоже срок не маленький, чтобы обдумать. И теперь они свою политическую мудрость решили сообщить людям. Совершенно понятно, что в случае выборов 72 им года или 82, их выберут и выберут. В случае если выборов не будет, их могут снять. Так что эти мотивы абсолютно понятны. Я думаю, такие же мотивы у господина Лужкова, которому тоже 72 года и который бы очень не отказался от выборов в Москве. У Росселя, которому 71 год и который 15 лет возглавляет Свердловскую область. У Строева и так далее. Есть такая группа кулаков, то есть действительно матерых руководителей, матёрищих, которых всегда будут выбирать. В общем, заслуженно или нет, но они имеют авторитет, у них все обросло связями, их не выдернешь с корнями. В выборности губернаторов есть два аспекта. Один - интересы самих этих кулаков. Они действительно хотят быть настоящими феодальными хозяевами своих вотчин, они прекрасно понимают, что выборы резко увеличивают их независимость, их капитализацию. Конечно, бодаться с Москвой они не станут и если их выберут, но, тем не менее, очевидно, что их независимость резко увеличится. Поэтому им это нужно. Нужно ли это подведомственному населению, и вообще стране. Слухи о катастрофичности режима невыборов, равно как и катастрофичности выборов преувеличены. Когда совершенно по непонятному предлогу был теракт и вывод из теракта был такой: а после теракта мы отменим выборы губернаторов. Такое было впечатление, что это выборные губернаторы устроили теракт в Беслане. То есть предлог был абсолютно неадекватный, безумный какой-то. Тем не менее, ровным счетом ничего не произошло. Все избранные губернаторы остались на местах, единицы поменяли. Кстати, темпы смены губернаторов при Путине после этого введения института назначения стали еще меньше, чем они были раньше. Кого выбирали, те и остались. Таким образом, слухи о катастрофичности отмены выборов оказались преувеличены. С другой стороны слухи о том, что в ходе выборов у нас выбирают исключительно уголовников, заслуженных артистов, городских сумасшедших и так далее, тоже это чистейшая демагогия. Ну, выбрали действительно артиста Евдокимова. Это один единственный артист из 82 глав регионов за всю историю выборов с 1991 года. Кстати, артист это не всегда плохо. Рейган был артист и ничего, справляются. Поэтому с практической точки зрения, с точки зрения подведомственного населения как руководит губернатор, лучше или хуже, дает жить или не дает. Поэтому с точки зрения населения все равно. Назначенные и не назначенные руководствуются не тем, назначены они или нет, какими-то совсем другими практическими мотивами. И когда говорят: вот если его выберут, то он зависит от населения, глупости это все. Или когда говорят: а если его назначат, то он смотрит только на Путина, тоже ерунда. Назначенные губернаторы проявляют полный произвол и часто игнорируют приказы Путина. Вообще все это иллюзия, что существует какая-то железобетонная вертикаль. Соблюдают видимость. Если уж из другой области, Путин приказал снять каких-то генералов милиции в Москве или генералов ФСБ в Москве, а их не сняли, о чем тогда говорить. Какая к черту вертикаль. Поэтому практического значения великого, назначают или снимают, не имеют. С точки зрения развития демократии, воспитания людей, да. В этом плане я считаю, что все-таки этот институт зря отменили. Потому что как ни крути, а люди привыкали выбирать, выбирать своих руководителей, это чуть-чуть, на три копейки. На одну копейку. Но чуть-чуть дисциплинировало, давало какой-то опыт демократических институтов.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Почему же чуть-чуть? Мне кажется, что такая разница как между мертвым человеком и живым.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ - Я бы сказал так, это разница как между мертвым человеком и человеком, которого пытаются оживить, у кого дыхание остановилось. Ему делают прямой массаж сердца. Потому что конечно, выборы губернаторов к честному демократическому соревнованию имели еще меньше отношения, чем выборы в думу. Там слишком большие интересы были. И вся пресса местная в руках губернатора, и жуткий уровень демагогии и бандиты местные орудовали. То есть все прелести нашей жизни там были в концентрированном виде. И поэтому о том, что это большая школа демократии я бы не сказал. Но все-таки это чуть-чуть людей к чему-то приучало и результаты этих выборов вопреки распространенной демагогии далеко не такие были ужасные, и во всяком случае, ничем не отличались от результатов назначений. Практически все, кого выбрали, всех переназначил Путин, если считать, что народ очень глупый, то получается, что Путин очень глупый. А если считать, что Путин очень глупый, тогда получается, что нард очень глупый. То есть, кого выбирали, того назначали. Кого назначали – того почти наверняка выберут. Практическая разница невелика. Но маленькая школа обучения голосованию и ответственности там была. И жалко, что эту школу прикрыли.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Хорошо, тут такая сенсация конца недели. Пошли слухи, что когда Юрий Михайлович Лужков уйдет, то…

Л. РАДЗИХОВСКИЙ - Как?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Когда гипотетически, если когда-то в отдаленном будущем, через тысячу лет, дай ему бог здоровья, он уйдет, то могут назначить Сергея Иванова. Потому что появились какие-то знаки.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ - На небе.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Ну например, когда пустили электричку из Савеловского вокзала в Шереметьево, я сейчас не говорю о том, что она сломалась, отремонтировали. Но там был именно Иванов, все это вокруг него крутилось.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ - А может, потому и сломалась.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Я с гневом отбрасываю все эти твои измышления. А мэра Москвы там не было. Знаешь, люди молчат, а девушка на выданье. Сергей Иванов. Как тебе кажется, это был бы нормальный мэр для Москвы.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ - Если Москва станет прифронтовым городом, как нам объясняют, что НАТО уже под Москвой, тогда, по всей видимости, он способен организовать оборону, все-таки человек военный. Для других надобностей мне кажется это не самый лучший вариант. Хотя в проблемах дорожного движения он должен разбираться, как известно, его сына облыжно обвиняли в том, что он задавил какую-то старуху. К счастью следствие разобралось, выяснилось, что сын был абсолютно ни при чем. Не фиг под колеса бросаться. Во всяком случае, проблемы дорожного движения, по всей видимости, семье Ивановых не чужды. И это уже говорит в его пользу. Других поводов восхититься будущим мэром Ивановым, у меня нет особенных. Но я как-то сомневаюсь, что он станет мэром Москвы. Мне кажется, что есть такой простой бюрократический закон. Падающего – толкни. И коль скоро ты начал падать, то мало оснований считать, что внезапно траектория твоего падения изменится на вертикальный взлет. Мэр Москвы это одна из важнейших и в любом случае одна из богатейших должностей в стране. И с какой радости сначала отпихнуть его от звания преемник, затем вышибить из-под него стул первого зама и произвести его просто в замы с не очень понятными полномочиями, и после всего этого внезапно одарить его буквально бриллиантом из шапки Мономаха, это как-то было бы, мне кажется довольно странно. Ведь существует такая психология, что Иванов мог затаить обиду. И сколько бы Иванов ни доказывал, что никакой обиды он затаить не мог, что он счастлив, что не стал президентом, что он безумно счастлив, что он теперь не первый зам, а просто зам, что он за все это благодарит Владимира Владимировича и Дмитрия Анатольевича с утра до вечера и с вечера до утра, но чем больше ты это доказываешь, тем больше против тебя накапливается всякого рода неприятных мыслей, подозрений. Поэтому я думаю, что вряд ли его этим одарят. Кроме того, у Сергея Борисовича, говорят, крайне влиятельные враги. Кстати, это разбивает еще один из популярных мифов в головах нашей публики, что есть чекисты-силовики с одной стороны, а с другой стороны либералы и западники. Так вот, Иванов, который очевидно и силовик и чекист, к числу его главнейших врагов молва относит отнюдь не либералов-западников, а Игоря Ивановича Сечина, например. Так что, по всей видимости, нет мира под оливами, и борьба внутри лагеря чекистов-силовиков не менее яростная, чем в свое время борьба между великими демократами Чубайсом и Явлинским. Все не так просто в этом мире. И что получается. Дмитрий Анатольевич, я не знаю, какие он питает чувства к своему визави, но не уверен, что так он уж его обожает. Владимир Владимирович его с первых замов снял, Игорь Иванович Сечин при должности.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Я все-таки позволю себе высказать такое предположение, что с первых замов он его снял, но это человек такой в общем, как в «Семнадцати мгновениях» говорили – соратник. Этот человек просто в административном смысле знает достаточно много и умеет достаточно много, его так просто отодвинуть, не использовав никак, это было бы странно.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ - Но Матвей, я надеюсь, что слово «не использовав никак» ты употребил обдуманно.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Да. В хорошем смысле этого слова. Вот если его сейчас никуда не назначат, значит, его использовали. А если его решат использовать, то тогда назначат.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ - Диалектика.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Очень крутая. Но она абсолютно правильная и прозрачная. Честно говоря, это как. Вот чем он сейчас занимается. Человек занимался много чем.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ - С неизменным успехом.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – А сейчас не занимается ничем. То есть просто отодвинули и он сидит дома и благодарит. Да бред это все. Ясно, что человек на выданье. И будет назначен. Это, безусловно, потому что Путин верность тем людям, с которыми он работал, он нам это доказывал неоднократно. Никто не выгнан и ни с кем не расстался. А уж прыжок Путина в премьеры с последующим безумным совершенно переназначением 11 премьеров, и так далее, доказывает это 38 раз. Нет?

Л. РАДЗИХОВСКИЙ - Не знаю. Я не такой оптимист в отношении судьбы…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Он же послом не поехал. Поехал бы послом в Австралию, прекрасно бы себя чувствовал. Нет, сидит в Москве.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ - Поскольку мы тут на «Эхе» широко шагаем и решаем судьбы сильных мира сего, вот прекрасный вариант. Говорят, что Виктор Степанович засиделся на Украине. Великолепнейший посол для Украины С. Б. Иванов. Просто оптимальный вариант, просится на это место. Чем на Москву, лучше на Киев.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Еще одну тему я хотел обсудить. Я ее обсуждал с Владимиром Владимировичем Познером, который мне сказал: да это ровным счетом ничего не обозначает. Просто слова.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ - Присоединяюсь.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – На днях в интервью агентству «Рейтер» Игорь Юргенс заявил, что президент России Дмитрий Медведев ведет тихую войну с кремлевскими кланами, сторонниками жесткой линии. Президент борется с ними за возможность исполнить свои программные обещания в установлении верховенства закона о борьбе с коррупцией и расширения свобод. Тут какая история. Он руководит, кроме того, что зам. Шохина в Союзе промышленников и предпринимателей, известный бизнесмен и очень ясный, четкий, системный человек. У него структура, которая работает на Медведева.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ - Институт какой-то.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Не в стиле Юргенса, человека, который понимает, что такое политес в данном случае, делать подобные заявления. На фоне криков «люблю, люблю», или молчании вдруг уже какая-то тихая война и так далее. Что это, слив или это действительно некий сигнал. В общем, как это понимать?

Л. РАДЗИХОВСКИЙ - Это явный подковерный шорох. Классический. На который конечно, некоторые кошки должны были бы обратить некоторое внимание. Юргенс помимо того, что он зам. председателя Союза промышленников и предпринимателей, он директор какого-то института…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Там структура даже.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ - Этот институт, его создали несколько месяцев назад, и его многие воспринимали как новый мозговой центр либералов при Кремле, как какую-то альтернативу Павловского центру. Пока что много о нем слышно. И это кажется не тот случай, когда полная бочка молчит, а пустая гремит. Похоже, что эта бочка пока не очень полная. Я думаю, что первый смысл заявления Юргенса это корпоративный интерес, а именно напомнить о существовании своего института, вот этим шорохом подковерным, дать понять, что они что-то делают, что значит, Медведев борется. Как ходит и кулаками размахивает. Медведев борется через кого-то. Через чьи-то усилия. Таким образом, Юргенс пытается по всей видимости повысить свою капитализацию и дать понять, что это они их институт участвует в этой подковерной борьбе. Дать понять тем, кто расшифровывает такого рода послания. Так это или нет, фиг их знает, но ясно, что грызня идет. На то и чиновники, окружающие царя, чтобы грызться друг с другом. А что им собственно еще делать. Что эта грызня имеет четкую идеологическую направленность. Пока у меня такого впечатления нет. Сливов в великой борьбе много, и люди всегда склонны свои корпоративные склоки прикрывать большими козырями. Но пока нет у меня впечатления о титанической борьбе либералов с реакционерами. Только что говорил, что сами эти клички весьма условные, приводил пример, как силовики сильно ломают друг друга, так же как в свое время демократы друг друга уничтожали. То есть там борьба всех против всех. Это не какие-то структурированные лагеря, которые идут стенка на стенку. Как мне кажется во всяком случае. Те скромные весьма сведения, которые у меня есть из-за стенки, говорят о том, что пока что все спокойно. Это естественно не значит, что там нет противоречий, что нет грызни, грызня есть, корпоративная, личная, противоречия есть. Но идеологических боев и баталий я пока что там не обнаруживаю. Может быть, Юргенс хочет обострить ситуацию, кого-то спровоцировать на ответ. Игры известные, механизм, ничего нового…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Ты предполагаешь, что так спокойно он… Он обозначает понятия. Пишем рифмы, получаем смыслы, вот он сказал слово «тихая борьба» и так далее, но он обозначил раскол. Он публично обозначил раскол. Мы с тобой знаем, что пока подковерная, вот 8 лет было, и все было хорошо, и мы можем тысячу раз думать, обижен ли Иванов на Медведева или нет, здесь выходит человек, который в данном случае аффилирован с президентом новым. И вдруг публично заявляет, что существует какая-то война кланов. Это впервые такое. До этого не было такого. А ты говоришь, что это просто разговоры. А я говорю, что это не просто разговоры.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ - Посмотрим. Ближайшее время покажет.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – А что покажет? Ты думаешь, что кто-то выступит с опровержением, или выйдет Медведев или Путин скажет: да нет, у нас все в порядке, этого как раз не будет. Я спрашиваю, для чего это сделано.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ - Причем тут Медведев и Путин. Будут Медведев и Путин по Юргенсу стрелять. Нет, конечно. Но его противники Юргенса, по внутривидовой борьбе могут себя обозначить и сказать: нет, ты такой сякой. Юргенс привязал, по-моему, этим заявлением маленькую банку к хвосту кошки, нам неизвестной. Вот если эта кошка дернется, то банка страшно загрохочет, если кошка не дернется или привязал плохо, или кошка слишком сыта, или по дороге отвяжется, то выстрел был в молоко. Поживем, увидим. Действие равно противодействию. Диалог ценен ответом. Вот он послал некий вызов, он же не сказал, кто эти люди.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Это не говорится никогда, даже если мы с тобой все фамилии знаем. Он это сказать не мог.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ - Как же, в свое время был такой случай, когда Г. О. Павловский вскоре после ареста Ходорковского выступал, кулаками тряс, кричал, что враги сожгли родную хату, сгубили всю его семью, что это антипутинская какая-то реакционная мафия в Кремле орудует. Прекрасно помню. Был случай, когда пламенный демократ Белковский кулаками тряс, кричал: Ходорковского надо посадить, свинтить, что он враг Путина. С именами все было. Честь по чести.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Это особые имена. Хорошо. Скажи, на этой неделе какая тема тебя задела? Что тебе было интересно?

Л. РАДЗИХОВСКИЙ - Во-первых, я с большим разочарованием и огорчением узнал о подписании мирного какого-то протокола, о прекращении боевых действий между Израилем и ХАМАС. Потому что с моей точки зрения это позорное решение Израиля, характеризующее их слабость и просто глупость откровенную. Они когда-то стояли на позиции с террористами: переговоров не ведем. Террористы остались террористами, они с ними на переговоры пошли. Даже этого несчастного солдата им не отдали. В общем, такое позорище израильское. Второе это не событие недели, но для меня интересное. Я сам отследил. Я все время стараюсь отслеживать динамику избирательной кампании в США. И смотря за опросами общественного мнения, я убедился, что Обама не очень сильно, но уже достаточно значимо оторвался от Маккейна. И если не произойдет чуда, то, похоже, что Обама станет президентом США. Событие исключительного значения не только для Америки, но и для всего мира. И я считаю, что это очень печальный факт, что из 300 миллионов жителей США нашлось два кандидата. Маккейн и Обама. Это вообще позор для Америки неслыханный.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Почему?

Л. РАДЗИХОВСКИЙ - Ну потому что одному 73 года. Он ветеран, достойный, заслуженный человек, но как политик…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Ты не думаешь, что это и есть Америка. С одной стороны Маккейн, которому 73 года, а с другой стороны афроамериканец молодой Обама. Разве это не Америка?

Л. РАДЗИХОВСКИЙ - Не в том проблема, что он негр. Не та беда, Авдей Флюгарин, что родом ты не русский барин.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Однажды в студеную зимнюю пору. Я тоже знаю. Вот еще раз. Это и есть символы Америки.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ - Совершенно правильно. Каждая страна достойна своих кандидатов в президенты. Очень плохо, что Америка недостойна ничего лучшего. Вот этот ветеран и этот пустобрех, я извиняюсь, пока он еще не президент, можно так сказать, бессмысленный популист, который всем обещает все…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Ты имеешь в виду Обаму.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ - Да, у которого единственный козырь, что я молодой, я негр, а Буш "дерьмо", извиняюсь за нецензурное выражение, плохо это для Америки. Вообще выборы президента США слишком ответственное дело, чтобы доверять его американцам.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Это как в России.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ - Потому что от этого зависят судьбы не одной Америки, а всего мира. И плохо, что американцы так по-дурацки распоряжаются и судьбами Америки и своими судьбами. У них был Ромни, губернатор Мичигана. Опытный экономист. Сильный человек. Джулиани – прекрасный мэр Нью-Йорка. Это люди, которые реально в жизни чем-то руководили. А не на трибуне языками мололи. Как Маккейн и Обама. Они пролетели как фанера над Парижем. И они получили вот этот роскошный выбор, в котором, по всей видимости, победит не Обама, а проиграет Маккейн.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Ты считаешь, что Ромни мог бы закончить войну в Ираке?

Л. РАДЗИХОВСКИЙ - Во-первых, я не считаю, что войну в Ираке надо заканчивать.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Тогда все становится на свои места.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ - Начнем с этого.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Этим же и закончим. Спасибо большое. Леонид Радзиховский, программа «Особое мнение». До встречи.