Вальтер Юрген Шмид - Особое мнение - 2008-06-17

Э. ГЕВОРКЯН: Здравствуйте, приветствую всех, в студии Эвелина Геворкян, в эфире программа «Особое мнение», сегодня я пообщаюсь с чрезвычайным и полномочным послом Германии в России Вальтером Юргеном Шмидом. Здравствуйте, господин посол.

В. Ю. ШМИД: Здравствуйте.

Э. ГЕВОРКЯН: Я сразу для наших слушателей напомню номер телефона, вы можете присылать свои комментарии и вопросы гостю, + 7 985 970 4545, плюс также сбрасывать свои вопросы на наш Интернет-сайт. А я начну с самой горячей новости, прямо сейчас по лентам новостей приходит новость, касающаяся экономик наших двух стран. «Российские железные дороги» готовят предложения правительству РФ об участии в приватизации немецкой железной дороги. Как вы можете прокомментировать такое событие, что вдруг россияне будут частично владеть вашими железными дорогами?

В. Ю. ШМИД: Так, как в Германии, так и в России есть определенные идеи и соображения частично приватизировать железные дороги. В Германии мы добились политического согласия по этому (НЕРАЗБОРЧИВО), которое сходится к тому, что все рельсы, т.е. вся железнодорожная сеть, остаются государству, а 25% движимого материала, т.е. всех локомотивов, вагонов могут быть в определенной компании, которая к 20% может быть приватизирована. И эти 25% будут потом предлагаться на долевом рынке, каждый человек, конечно, может просто подумать, насколько это предложение ему или для него является интересным. То сообщение, которое вы мне только зачли, мне кажется, как раз говорит о том, что «Российские железные дороги» как раз находятся в этапе размышления о том, насколько это выгодно для них, такое участие.

Э. ГЕВОРКЯН: А разве железные дороги в вашей стране не являются стратегическим объектом для того, чтобы вдруг пустить иностранцев владеть вашими железными дорогами? В этом нет никакой коллизии?

В. Ю. ШМИД: У нас в Германии нет такого принципа, согласно которому мы бы различали между стратегическими и не стратегическими предприятиями по определенному каталогу. У нас принципиально действует свобода инвестиций, несмотря на то, что в области вооружений существуют ограничения. Мы сейчас работаем над тем, чтобы подключиться к таким же правилам, которые уже действуют в других западных странах, которые сводятся к тому, что в таких случаях, когда определенный вопрос касается безопасности и общественного порядка, государство может оставить за собой право сказать – нет, мы этого не хотим, - но принципиально действует свобода инвестиций.

Э. ГЕВОРКЯН: Кстати, об инвестициях. Чаще приходится слышать, что немецкий бизнес инвестирует в Россию, насколько сейчас динамика меняется относительно того, насколько российские бизнесмены инвестируют и вкладывают в немецкий, если посмотрим, будут железные дороги, еще какие-то есть крупные проекты, которые можно отметить?

В. Ю. ШМИД: Принципиально мы открытая страна, это соответствует нашим интересам, мы экспортируем более 40% нашей продукции на международный рынок, поэтому мы заинтересованы в открытости инвестиций, мы заинтересованы в иностранных инвестициях принципиально.

Э. ГЕВОРКЯН: Вы могли бы сказать о динамике, т.е. насколько российский бизнес интенсивно по отношению с другими странами вкладывается в Германию? Потому что об обратном мы чуть позже поговорим.

В. Ю. ШМИД: Я думаю, что мы находимся всего лишь в начале этого развития, поскольку российская промышленность только сейчас начинает усиливать свои инвестиции, но мы всегда выступали за более высокую долю иностранных, российских инвестиций. В области энергетики мы уже довольно далеко зашли, возьмем просто Южное русское, это как раз такой пример, когда германские предприятия могут владеть процентов 50 минус 1, а российские предприятия – 50 плюс 1, т.е. это как раз, в России, это как раз касается «Газпрома». А в Германии у нас просто зеркальная картина, т.е. там все складывается как раз по этому принципу, только наоборот.

Э. ГЕВОРКЯН: Самая главная такая обсуждаемая тема, некоторое время назад это «Норд Стрим», газопровод, какова сейчас его судьба, что с этим происходит, как вы планируете уладить эти вопросы, экологическое, главным образом, с прибалтийскими странами?

В. Ю. ШМИД: Что касается «Норд Стрима», я могу сказать от имени федерального канцлера, это касается как Германии, так и России, но я хочу, конечно, сказать от имени федерального канцлера, этот проект, действительно, желанный проект. Он является частью трансъевропейской энергетической сети, это очень важная энергетическая ветка, которая обеспечит энергоснабжение всей Европы. Этот проект как раз ни на кого, ни против кого не направлен. Но этот проект, Северный поток, как раз не является государственным предприятием, а является частным предприятием, он будет строиться с российской стороны компанией «Газпром», с германской стороны компанией EON и BASF, плюс еще голландским предприятием Gasuni. Что касается проверок на экологические проблемы, которые могут возникнуть, такие проверки просто предусмотрены всеми процедурами, конечно, они будут проведены. Это не политическая процедура, это просто обыкновенная, самая обыкновенная процедура, компании перед нами утверждают, что они пройдут эту процедуру и что они успешно ее пройдут.

Э. ГЕВОРКЯН: Т.е. вы считаете, что нет никакой политической подоплеки в том, когда прибалтийские страны или другие страны препятствуют этому проекту?

В. Ю. ШМИД: Ведь у нас есть международное соглашение о морском праве, согласно которому предусмотрены определенные зоны, и эти трубопроводы, они проходят, они пролегают в этих определенных зонах, если, конечно, будут определенные нарушения экологического права, то это одно дело, но, в любом случае, эти фирмы, эти предприятия могут использовать то же право, которое им предоставлено международным морским правом.

Э. ГЕВОРКЯН: Когда говорят о поставках газа со стороны России в Европу, возникает всегда это словосочетание, энергетическая безопасность, как изменится эта ситуация с опасностью и безопасностью России, если этот газопровод будет пущен? Т.е. в плане поставок газа Европа будет более спокойна или будет в еще большей зависимости от России и от ее газа?

В. Ю. ШМИД: Да, как раз это касается энергобезопасности. Надо иметь в виду, что нас с Россией уже многие годы связывают очень тесные связи, мы будем иметь эти тесные связи и впредь. И надо одновременно еще исходить из того, что общее потребление энергоносителями энергии в Западной Европе будет не сокращаться, а, наоборот, увеличиваться, я уже сказал, отметил, что как раз этот поток, этот трубопровод входит в Трансъевропейскую энергетическую сеть, сеть, которая базируется на решениях, принятых ЕС, поэтому пользуется большим приоритетом, поскольку именно этот поток, эта сеть сообща обеспечивают надежное энергосообщение, снабжение европейского континента. ЕС в 2003 году принял это решение, в 2006 году подтвердил уже принятое решение, как раз на этих уже принятых решениях мы и действуем.

Э. ГЕВОРКЯН: А есть какие-то конкретные сроки, когда Европа будет активно пользоваться многими кубометрами российскими газа? Есть какие-то конкретные сроки, когда будет сдан этот газопровод, когда уже все будет работать?

В. Ю. ШМИД: Это, опять-таки, зависит от отдельных предприятий, они планируют завершить этот процесс к 2009 или 2010 году, это, опять-таки, не государственное решение, но это услуги, оказываемые этими предприятиями, это, собственно, их дело.

Э. ГЕВОРКЯН: Ну что же, у нас есть еще одна из горячих новостей, по лентам информации пришли данные свежего социологического опроса, которые свидетельствуют, что более 91% жителей Германии видят в России важного экономического партнера, это понятно, почему, как раз об этом поговорили. Но далее интересно то, что, по мнению 44%, немецкие пресса и телевидение формируют негативный имидж России в сознании немцев. Согласны ли вы с таким утверждением своих сограждан?

В. Ю. ШМИД: Надо знать, что этот опрос был проведен по случаю одной очень интересной выставки, которая называется «Германия – твои русские. Россия – твои немцы». Выставка сейчас показывается в Германии, а потом уже переедет сюда в Россию. Действительно, так, что подавляющее большинство немцев уделяет России значимую роль. Одновременно так, что немалое количество людей, у них еще такие представления о России, которые не свежие, я бы так это сформулировал, немцы исходят из того, что русские водку не ненавидят, что они думают о русских, что это люди, которые очень эмоциональные, которые любят танцевать, любят петь и сидеть вместе в дружественной обстановке. Тоже правда, что довольно большое количество немцев, и это уже цитировали, считают, что немецкие СМИ неправильно информируют их о России. Вы сами являетесь журналистом, а я как раз представитель правительства, и есть такой, скажем так, высший закон, который гласит, что представители правительства не должны, нельзя критиковать представителей прессы, что они не должны оценивать то, что пишут журналисты, поэтому мне кажется, что это, скорей всего, вопрос, который должен быть адресован немецкому журналисту, а не мне. Т.е. вашему коллеге.

Э. ГЕВОРКЯН: Да, я это понимаю. Тем не менее, по-человечески вам часто приходится, действительно, развенчивать какие-то стереотипы, клише и говорить, что нет, это не так, я работаю в России, много этих стереотипов и заблуждений, по вашим личным ощущениям?

В. Ю. ШМИД: Для меня, конечно, довольно трудно судить, поскольку я, действительно, живу в России. Но мне кажется, что есть все-таки довольно немаленькое количество таких СМИ, которые существуют именно за счет уже устоявшихся клише. Если возьмем только первые полосы определенных газет, у некоторых это больше развито, у некоторых это меньше, ну что же, это просто так. Это просто отражает тот факт, что прессе в демократическом государстве отводятся большие свободы, но и на нее возлагается и большая ответственность.

Э. ГЕВОРКЯН: Что касается свободы слова, демократии, то именно со стороны немецких партнеров, в частности, Ангела Меркель часто позволяла себе как-то напоминать российским властям о каких-то спорных и сложных вопросах касаемо демократических ценностей и свобод в России, в частности, последний визит Дмитрия Медведева в Германию, он сказал, что нас просто недопонимают, нашу демократию недопонимают. Вы здесь живете, вы понимаете, в чем же особенность российской демократии, вы уже это поняли?

В. Ю. ШМИД: Конечно, у каждой страны есть свои традиции, есть своя история, но есть и общие основы, которые мы все разделяем, в том числе, и мы с Россией. Есть, например, Совет Европы, такое учреждение, которое основывается именно на определенных правах и обязанностях как граждан, так и всех государств, которые там участвуют. И мы все это разделяем, мы все руководствуемся этими основами. Как госпожа Меркель уже сказала, мы на этой основе, как раз на этой основе открыто и искренне друг с другом общаемся. И если российская сторона говорит о том, что она не согласна с определенными публикациями из немецкой прессы, то мы не будем отклонять эту тему, не будем ее отвергать. И мы будем заявлять и объяснять, какова роль прессы в Германии, как она действует, какие у нее свободы, какая у нее позиция. И мы будем также открыто и откровенно говорить с нашими российскими партнерами, когда мы говорим о ситуации в России. И господин президент после встречи с госпожой Меркель как раз отметил, что это было очень важной беседой, это как раз было очень важным вопросом, который там обсуждался.

Э. ГЕВОРКЯН: Здесь, наверное, идет разговор о том, что вопросы не столько к работе немецкой прессы, сколько работе российской прессы. Т.е. вы это списываете на какую-то, действительно, особенность российскую или незрелость наших демократических институтов? Т.е. делается скидка России, когда Ангела Меркель беседует с нашими лидерами? Извините, мы вынуждены сделать небольшую паузу, мы продолжим этот разговор буквально через пару минут.

НОВОСТИ

Э. ГЕВОРКЯН: Это программа «Особое мнение», продолжаем, в студии Эвелина Геворкян, сегодня мы беседуем с Вальтером Юргеном Шмидом, чрезвычайным и полномочным послом Германии в России. Еще раз здравствуйте, господин посол.

В. Ю. ШМИД: Здравствуйте.

Э. ГЕВОРКЯН: Мы прервались как раз на разговоре о том, делают ли скидки и поблажки в европейском сообществе российской особенной демократии, когда говорят о демократических свободах, свободе слова?

В. Ю. ШМИД: Мне кажется, что нам не надо давать друг другу каких-то скидок, поскольку мы, т.е. Германия и Россия, уже живем долголетней дружбой, у нас просто речь идет, скорей всего, о том, чтобы откровенно друг с другом общаться, откровенно друг с другом действовать.

Э. ГЕВОРКЯН: За это время в России сменился политический лидер, во всяком случае, президент. Если очень тесные отношения завязались у России и Германии во время работы Владимира Путина, то сегодня первый визит в европейскую страну новый президент Медведев нанес именно в Германию, что это значит, что мы по-прежнему остаемся какими-то привилегированными партнерами?

В. Ю. ШМИД: Действительно, так, господин Медведев, президент, нанес свой первый визит в западные страны именно в Германию, что подчеркивает тесные связи нашей страны с Россией. Госпожа федеральный канцлер как раз была первым визитером после избрания нового президента сюда. Во время своего визита в Берлин господин Медведев представил свою программу, говорил о тех целях, которые он поставил перед собой. Получил очень хороший, очень положительный резонанс. И когда господин Штайнмайер, федеральный министр иностранных дел, посетил вашу страну, мы добились единого понимания о том, что как раз то, что Россия делает, т.е. модернизировать свою страну, является очень важным, очень полезным действием, очень полезным предприятием, мы готовы оказать, т.е. Германия готова оказать всю поддержку этой модернизации. И мы называем это партнером для модернизации. Т.е. это будет во благо как России, так и наших взаимных отношений.

Э. ГЕВОРКЯН: Маленькая деталь по поводу визита, во время визита в Москву вашего министра иностранных дел и вице-канцлера они приглашали на встречу Владимира Путина, он, правда, тактично отказался, а что это значит, что теперь нужно решать стратегические вопросы в России-Германии не только с президентом, но и с премьером российским?

В. Ю. ШМИД: Это, скорей всего, не связано с Германией. Согласно российской конституции за внешнюю политику отвечает президент. А российская сторона приняла решение, это касалось не только германского министра, но и последующих министров, которые посетили Россию, приняла решение о том, что все эти внешнеполитические вопросы курируются исключительно президентом. Так, как это предусматривает российская конституция.

Э. ГЕВОРКЯН: А то приглашение – это была, скорее, дань уважения бывшему или нынешнему другу Владимиру Путину? Или, скорее, жест и знак, что нужно пообщаться с лидером, вторым лидером в государстве?

В. Ю. ШМИД: Я могу еще раз просто повторить, здесь весь вопрос в том, кто курирует внешнюю политику России, кто принимает немецкого, германского министра иностранных дел. Здесь очень ясна российская конституция.

Э. ГЕВОРКЯН: Да, здесь вернемся к визиту президента Медведева в Германию. Тогда обсуждалось много вопросов, в частности, хотелось бы узнать, вопрос Косова, Германия какую позицию здесь занимает, она солидарна с позицией России или тяготеет к каким-то другим странам? По вопросу Косова.

В. Ю. ШМИД: Что касается Косова, то мы едины с Россией в том, что между нами нет единства. Какова позиция Германии, какова позиция ЕС, я могу это вкратце рассказать. Все это началось с того, что мы совместно некоторое время назад отметили, что сложившаяся ситуация, т.е. статус-кво не может продолжаться так, как это было до тех пор. Тот процесс, который был начат нами всеми, мы потом не могли дальше вместе развивать этот процесс за пределами того, что было уже достигнуто господином Ахтисаари. Мы потом выдвинули еще одну инициативу, мы, т.е. немцы, одну инициативу, так называемая тройка, которая изучила любые возможности найти решения для данной проблемы.

Э. ГЕВОРКЯН: Простите, пожалуйста, у нас остается одна минута. Я просто в связи, понимая позицию европейских стран, хочу озвучить вопрос, который нам прислали обеспокоенные, наверное, слушатели и зрители. Будет ли когда-нибудь Германия пытаться вернуть Кенигсберг, после этого прецедента с Косова что делать с такими территориями? Калининград, Кенигсберг, будет ли Германия пытаться вернуть его, спрашивает дальнобойщик Олег Валиев.

В. Ю. ШМИД: Никакой связи между этими двумя вопросами не вижу. Т.е. поэтому мне совсем не понятен этот вопрос в этой связи. Калининград входит в состав РФ. Я не могу припомнить никого, который бы в этом сомневался.

Э. ГЕВОРКЯН: Ну что же, наше время эфирное подошло к концу. Я понимаю, что в мире есть куда более спорные территории, чем Калининград, это безусловно. Я лишь высказала некие, вероятно, совсем тайные беспокойства, которые могут быть у некоторых российских граждан на этот счет. Спасибо вам большое, господин посол за то, что пришли к нам в эфир. Это была программа «Особое мнение», спасибо, до свидания.

В. Ю. ШМИД: Спасибо вам.