Николай Сванидзе - Особое мнение - 2007-11-16
А. ВОРОБЬЕВ: Это «Особое мнение», традиционно по пятницам Николай Сванидзе отвечает на ваши вопросы. Здравствуйте, Николай Карлович.
Н. СВАНИДЗЕ: Здравствуйте.
А. ВОРОБЬЕВ: Напоминаю, что программа выходит одновременно в прямом эфире телекомпании RTVI и радиостанции «Эхо Москвы», так что добрый день, доброе утро или добрый вечер, в зависимости от того, где вы нас смотрите или слушаете. Первый вопрос такой, он связан непосредственно с сегодняшними событиями, Владимир из Томска, как вы считаете, наверное, давно уже настала пора четко разъяснить некоторым представителям западным организаций, что тот менторский тон, с которым лет пять назад еще можно было бы разговаривать с Россией, теперь недопустим. С этим придется считаться, тогда и взаимопонимания больше станет. Это по поводу сегодняшнего отказа наблюдателей от ОБСЕ приехать для мониторинга парламентских выборов.
Н. СВАНИДЗЕ: На самом деле, вообще говоря, с этим согласен, только объяснять очень трудно всегда людям. Трудно объяснить с их стороны нам, трудно объяснить с нашей стороны им. Действительно, есть некоторое у нас взаимное непонимание. Целый ряд, скажем так, даже не ряд, в большее число современных западных интеллектуалов, они считают, что Россия не оправдала их ожидания в отношении скорости движения к тому формату демократии, который считается общепризнанным, оправдал себя исторически, т.е. к западному формату. И поскольку они считают, что Россия движется в этом направлении медленно, с оговорками, не так, как им хотелось бы, то и бог с ней. И не нужно с нами разговаривать нормально, нужно с нами разговаривать свысока, потому что мы не те, мы другие, мы хуже, чем они ждали и т.д. Действительно, имеет место определенное высокомерие.
А. ВОРОБЬЕВ: А в чем это выражается, в каких словах в последнее время…
Н. СВАНИДЗЕ: Нет, не в словах, не в словах, вы знаете, не в словах. Ведь то антизападничество свирепое, которое сейчас присутствует у нас и разрослось махровым цветом, оно помимо внутренних причин и помимо того, что оно целым рядом идеологов по каким-то своим соображениям разжигается, оно ведь имеет еще и такие внешние, достаточно объективные причины. Запад после начала 90-х гг., после революции, которая реально произошла в нашей стране в 91 году, когда рухнул Советский Союз, рухнула империя, и нужно было спасать то, что осталось, и спасли то, что осталось, Запад решил, что теперь нужно следовать, нужно, чтобы Россия следовала общепринятой западной модели. А каждый шаг в сторону или, не дай бог, назад должен осуждаться, и вели с нами себя примерно как строгие родители с трудновоспитуемым ребенком. На мой взгляд, это было неправильно, это вызвало очень жесткую обратную реакцию в нашей стране.
А. ВОРОБЬЕВ: Господин Сванидзе, Александр развивает эту же тему, наблюдатели от ОБСЕ отказались от работы на выборах в России. Зачем российская власть это делает? Это и есть суверенная демократия? Или власть настолько обнаглела, я цитирую, чувствую слепоглухонемую поддержку народа, которому плевать, он извиняется за это слово, на международное общественное мнение да и на выборы тоже? Вы не почувствовали как раз эту тональность «плевать», я еще раз прошу прощения за это слово, в вопросе Владимира из Томска?
Н. СВАНИДЗЕ: Плевать – имеется в виду кому на что? Нашей власти на что?
А. ВОРОБЬЕВ: Нам на международное общественное мнение.
Н. СВАНИДЗЕ: Вы знаете, я надеюсь, что нет, на международное общественное мнение плевать никогда нельзя. Международное общественное мнение – такая штука, она ведь не имеет административного ресурса, эта штука под названием международное общественное мнение. Они не могут ни казнить, ни миловать, ни от чего-то отрешить, ни даже не пустить к себе, скажем, в командировку или на отдых. Ничего они не могут. Но, тем не менее, международное общественное мнение, они создают ту атмосферу, в которой потом приходится жить целой стране. Поэтому плевать на нее, на это общественное мнение, конечно, ни в коем случае не нужно.
А. ВОРОБЬЕВ: Смотрите, чем вы могли бы объяснить, но уже не первую и даже не вторую реакцию российского МИДа на шаг представителей ОБСЕ, которые постоянно комментируют эти события. Только что с пометкой «молния» агентство ИТАР ТАСС сообщило в 17.08 по Москве, что официальный представитель МИДа Михаил Камынин сказал следующее – неразбериха в бюро по демократическим институтам и правам человека ОБСЕ помешала приехать в Россию наблюдателям за выборами. Не мы, а они не смогли разобраться.
Н. СВАНИДЗЕ: Это мнение спикера российского МИДа.
А. ВОРОБЬЕВ: Но это, значит, официальная позиция внешнеполитического ведомства, которое, как известно, выражает официальную позицию.
Н. СВАНИДЗЕ: Разумеется.
А. ВОРОБЬЕВ: Президента страны.
Н. СВАНИДЗЕ: Но здесь я думаю, на самом деле, как я думаю, здесь вина, как это обычно бывает, на обеих сторонах. И мы сделали не все, что могли, и в ОБСЕ могли бы более оперативно рассмотреть ситуацию и все-таки сделать так, чтобы все произошло так, как следует.
А. ВОРОБЬЕВ: Дальше, МИД, БДИПЧ, сейчас уже все выучили, знаете, эту аббревиатуру, БДИПЧ ОБСЕ использует мониторинг выборов в качестве инструмента политического давления, МИД РФ.
Н. СВАНИДЗЕ: Вот такова, значит, сейчас позиция МИДа. У нас с ОБСЕ вообще отношения очень сложные.
А. ВОРОБЬЕВ: Считаете ли вы ее оправданной?
Н. СВАНИДЗЕ: Вы знаете, я считаю оправданными нормальные человеческие отношения между Россией и Западом. Если эти отношения ухудшаются, то это плохо. Здесь, как я только что сказал по смежному поводу, здесь вина лежит на обеих сторонах. И на Западе, и на нас.
А. ВОРОБЬЕВ: Дальше, Николай из Москвы, ваше мнение о произошедшем в Твери, «Байкалфинанс», помазание на царство и все в Твери.
Н. СВАНИДЗЕ: Вы знаете, то, что в Твери, не знаю, почему это именно в Твери произошло, потому что там, по-моему, насколько я понимаю, нашли какие-то корни, корни родовые нашего президента В.В. Путина, вроде оттуда его род пошел, именно с тверской земли. Поэтому решили, что это наиболее органично, все это будет смотреться именно в Тверской области. Но независимо от того, в Твери это, в Вологде или где бы то ни было, это все действо смотрится очень странно, как-то не то смешно, не то страшно. Что это все такое, я не знаю, кому это все надо. Человек сказал, президент страны, много-много раз сказал, уже в последнее время просто даже жалость вызывают его слова, потому что такое впечатление, что человека тянут, а он говорит – ребята, не тяните вы меня, я же сказал, я не нарушу конституцию. У меня заканчивается второй срок, я согласно конституции… И собираются какие-то земства, какие-то действа, какие-то форумы, и говорит, кто-то уже говорит – нам нужен хозяин, хозяин. Хозяином в последний раз Сталина называли в нашей стране, хозяин, причем называли его в лагерях, на самом деле, так. Еще одно слово «хозяин», я помню, есть такая книжка Марка Твена под названием «Янки при дворе короля Артура». Там американец, современный Марку Твену, вторая половина 19 века, такой предприимчивый янки попадает, фантастический комедийный роман, попадает в раннее средневековье ко двору английского мифического короля Артура. А поскольку он там много чего знает, чего не знают местные товарищи, то он там сразу становится крайне популярен. Его делают вторым после короля человеком и не могут придумать ему должность. Но король-то есть. Как его назвать? Его называют хозяин. К нему обращаются – досточтимый сэр и хозяин. Понимаете, что бы такое придумать, человек сказал, конституция есть, я президент, я ухожу согласно, нет, тащат.
А. ВОРОБЬЕВ: Как вы считаете, в нынешней политической системе, при нынешнем режиме возможно ли, чтобы президент Путин не был в курсе того, что происходит в стране?
Н. СВАНИДЗЕ: Нет, разумеется, если…
А. ВОРОБЬЕВ: И второй вопрос.
Н. СВАНИДЗЕ: …президент Путин не в курсе, то это значит, что он очень слабый президент, это не так. Конечно, он в курсе.
А. ВОРОБЬЕВ: Как вы считаете, если он думает, что это компрометирует его в глазах некоторых людей, в силах ли его остановить это?
Н. СВАНИДЗЕ: Нет, конечно, в силах его это остановить, несомненно.
А. ВОРОБЬЕВ: Почему это не прекращается?
Н. СВАНИДЗЕ: Тут есть два ответа на этот вопрос. Самый разумный ответ, спросить об этом у президента Путина. Президент Путин – человек достаточно закрытый по складу своего характера, гадать, я знаю, есть некоторые мои коллеги, которые любят рассуждать на тему, что у президента в голове. Я не принадлежу к их числу, я не знаю, что у президента в голове. Это знает, по-моему, только он один, что вполне естественно.
А. ВОРОБЬЕВ: Тогда давайте, может быть, так поставим вопрос, считаете ли вы, что это может быть выгодно президенту Путину?
Н. СВАНИДЗЕ: С какой-то стороны, да, с определенной, хотя я не считаю, что именно эта сторона, о которой я скажу, она преобладающая. На мой взгляд, в большей степени, это ему невыгодно все-таки, потому что в глазах как мирового общественного мнения, так и осмысленной части российского общественного мнения, ситуация эта немножко такая, истероидно-советская, в плохом смысле слова советская, она не идет на пользу никому. Ни стране, ни обществу, ни президенту. Но дело в том, что…
А. ВОРОБЬЕВ: В силах ли он остановить это…
Н. СВАНИДЗЕ: Дело в том, что, повторяю еще раз, он человек, не любящий резких телодвижений, вероятно, может быть, он сейчас думает, как остановить. Но есть один момент, который в известном смысле выгоден чисто прагматически. Дело в том, что президент возглавил список одной из партий. В этом плане такое, может быть, иногда и искусственное, т.е. не иногда, оно, естественно, мы знаем, как все такие вещи делаются, эта любовь вдруг к первому лицу, к высокому начальству, народная любовь, она в нормальных странах вдруг спонтанно не возникает. В таких формах, особенно пышных. Но дело в том, что он возглавил список одной из партий. Это вполне нормально, то, что если нагнетается, накачивается сейчас рейтинг первого номера в этой партии, то, соответственно, это идет на пользу партии. Т.е. в предвыборной ситуации, а до выборов осталось совсем немного, в предвыборной ситуации, в ситуации парламентских выборов это называется элементом предвыборной борьбы.
А. ВОРОБЬЕВ: Мы встречаемся с вами раз в неделю. И мне интересно проследить динамику ваших ощущений, умонастроений, выводов, к которым вы приходите. Скажите, за минувшую неделю появилось ли у вас чуть больше убежденности в том, что президент, скажем, останется президентом до марта 2008 года? Либо у вас появилось большее ощущение того, что на фоне последних политических событий в стране, большее ощущение того, что президент все же досрочно уйдет в отставку и будет баллотироваться по закону совершенно справедливо на пост президента уже в качестве депутата ГД?
Н. СВАНИДЗЕ: Ничего не справедливо, ничего справедливого здесь нет. Надо внимательнее читать конституцию.
А. ВОРОБЬЕВ: Смотрите, смотрите, там есть, действительно, форточка, о ней писали в газетах. Она состоит в следующем, итоги парламентских выборов, официальные итоги будут объявлены уже после того, как будет дан старт президентской кампании.
Н. СВАНИДЗЕ: Так что?
А. ВОРОБЬЕВ: Понимаете? Если после, президентская кампания началась, после объявления официальных итогов выборов в ГД президент может сложить с себя полномочия президента.
Н. СВАНИДЗЕ: Нет, дело в том, что…
А. ВОРОБЬЕВ: И стать депутатом ГД.
Н. СВАНИДЗЕ: Дело в том, что там в конституции есть еще одна форточка. Там говорится, что президент, который досрочно сложил с себя полномочия по тем или иным причинам, он не может баллотироваться на третий срок.
А. ВОРОБЬЕВ: Там, знаете, есть юридический казус, форточка, действительно, существует в несколько дней.
Н. СВАНИДЗЕ: Поскольку мы с вами к тому же еще оба не юристы.
А. ВОРОБЬЕВ: Да.
Н. СВАНИДЗЕ: То мы с вами не будем обсуждать юридическую сторону вопроса.
А. ВОРОБЬЕВ: Вы не знакомы с этой схемой, да?
Н. СВАНИДЗЕ: Нет, я знаком с этой схемой, т.е. также, наверное, как вы, я читал об этом. Но, во-первых, там есть очень большие вопросы и с юридической стороны, я бы сказал, на первый взгляд, даже неразрешимые. Но главная-то здесь сторона не юридическая, а главная сторона моральная.
А. ВОРОБЬЕВ: Дух, а не буква?
Н. СВАНИДЗЕ: Дух, а не буква, конечно. Мое здесь ощущение не изменилось за отчетную неделю, которую мы с вами не виделись. Я абсолютно убежден в том, что президент не пойдет на третий срок. Так или иначе.
А. ВОРОБЬЕВ: А уйдет ли он досрочно со своего поста?
Н. СВАНИДЗЕ: Не знаю, это технические моменты, которые я не готов предсказывать. Но что он лично не пойдет на третий срок подряд, т.е., иначе говоря, не пойдет вразрез, скорей всего, с буквой и точно с духом конституции, в этом я убежден.
А. ВОРОБЬЕВ: Николай Сванидзе отвечает на ваши вопросы. Идем дальше, Евгений Белокопытов, Мурманская область, что же, по вашему мнению, будет в России 2 декабря, выборы в ГД по конституции или какой-то референдум без оной, в скобках, другими словами, закон или политическая вакханалия, организованная, человек пишет, лично Владимиром Путиным? Если последнее, то зачем, чтобы только остаться у власти? И как все эти события оцениваются общественной палатой? Знаю, что за общественную палату вы не будете отвечать.
Н. СВАНИДЗЕ: Давайте оставим в стороне общественную палату.
А. ВОРОБЬЕВ: Лично вами.
Н. СВАНИДЗЕ: Общественная палата не оценивает все и вся, пленарного заседания не было уже давно. Ничего от общественной палаты я говорить не буду. От себя я говорю постоянно. Все, что я говорю, я говорю от себя лично.
А. ВОРОБЬЕВ: Итак?
Н. СВАНИДЗЕ: Итак, причем здесь вакханалия?
А. ВОРОБЬЕВ: Нет, давайте так, референдум или выборы в ГД?
Н. СВАНИДЗЕ: Почему «или»? Реально что сейчас говорится, в этом есть, несомненно, свое осмысленное зерно, что когда первым номером одной из партий стал президент страны, то реально эти выборы парламентские 2 декабря приобретают некоторые черты референдума доверия или недоверия Путину, несомненно.
А. ВОРОБЬЕВ: Для чего…
Н. СВАНИДЗЕ: Это практически так.
А. ВОРОБЬЕВ: Для чего это столь важно Владимиру Путину?
Н. СВАНИДЗЕ: Владимир Путин сделал свой политический выбор, став лидером, он не вошел в партию, он стал первым номером, в этом плане лидером одной из партий. И, значит, поэтому, став таковым, он заинтересован в как можно более убедительной победе этой партии, естественно. Он бросил… о чем он, кстати, недавно сказал, он же сказал – я рискую. Он сказал – партия, между прочим, он сказал все, что он думает об этой партии, я не буду повторять, это все известно тем людям, которым интересна политика, они это все видели и слышали. Он говорит – я выбрал именно то, что я выбрал, я стал первым номером. Он заинтересован в том, чтобы теперь его выбор оказался результативным.
А. ВОРОБЬЕВ: Только этим вы объясняете его заинтересованность в ошеломляющем каком-то результате?
Н. СВАНИДЗЕ: Думаю, что да, потому что это…
А. ВОРОБЬЕВ: А не какой-то политической, знаете, конструкционной, конструкторской базой для реализации более важных политических амбиций?
Н. СВАНИДЗЕ: Видите ли, это облегчает ему его личный политический выбор, потому что чем более убедительной будет победа «ЕР», тем более широким будет спектр возможностей политических лично для Путина.
А. ВОРОБЬЕВ: Моральных, да?
Н. СВАНИДЗЕ: Моральных и политических.
А. ВОРОБЬЕВ: Валерий дальше спрашивает, уважаемый Николай Карлович, как вы прокомментируете ситуацию с раздвоением сознания у многих наших граждан в отношении к господину Путину? С одной стороны, они, граждане, поддерживают Путина. С другой стороны, не поддерживают так называемую партию «Единая Россия». Хотя он, Путин, многократно подтверждал своими высказываниями старый тезис, мы говорим – «Единая Россия», подразумеваем – Путин. Мы говорим – Путин, подразумеваем «Единая Россия».
Н. СВАНИДЗЕ: Нет, ну как, во-первых, Путин только недавно объявил себя первым номером в этой партии. А до этого почему, собственно, все, кому нравится Путин, должны были симпатизировать «ЕР», как одной из партий? Да, «Единая Россия» всегда позиционировалась как партия Путина, но кто у нас не позиционировался в качестве путинца, последователя? И «Справедливая Россия» тоже, да и в последнее время вообще мало кто смел просто из соображений даже политического прагматизма говорить, что он против Путина? Поэтому Путин был один, а целый ряд партий претендовали, как греческие города на место, претендовали на место рождения Гомера, также претендовали на то, в какой партии, собственно, главный Путин, к какой он ближе. И Путин сделал свой выбор. Сделав свой выбор, он предельно сократил дистанцию политическую между собой и «ЕР». Теперь в чем, собственно, и риск, потому что его рейтинг значительно выше, чем у «ЕР», рейтинг «ЕР», риск состоит в том, что рейтинг «ЕР» может подняться, рейтинг Путина может опуститься, потому что мы понимаем, когда две величины сплюсовываются, то одна из них приобретает, другая теряет неизбежно. В этом риск Путина. Тем не менее, он на этот риск пошел. Конечно, для многих граждан страны Путин и «Единая Россия» - это совсем не одно и то же, разумеется.
А. ВОРОБЬЕВ: Вы, вероятно, не про сумму говорили, а про сообщающиеся сосуды.
Н. СВАНИДЗЕ: Они не полностью сообщаются. У нас так, тем более в нашей стране, где партии не популярны как институт, а лидер популярен как институт. Поэтому полностью сообщаться эти сосуды у нас не могут.
А. ВОРОБЬЕВ: Уважаемый Николай, Владимир из Германии, в последнее время я все больше утверждаюсь во мнении, что Россия выбрала для себя путь туркменского пашизма, ошибаюсь ли я?
Н. СВАНИДЗЕ: Хотелось бы, чтобы вы ошибались. Я бы, у нас сейчас настолько сложный и тонкий переходный период, который продолжается, период от тоталитаризма к нормальной демократической рыночной системе, сколько продлится этот переходный период, какие там будут подводные течения, мне сказать сложно. Мы видим, что их много. Поэтому хотелось бы, чтобы вы ошиблись.
А. ВОРОБЬЕВ: Тамара, работающая в поликлинике, как историка спрашивает вас, что вам напоминает истерия запутинцев, даже при Брежневе такого не было, при Сталине – понятно, там людьми правил страх, а сейчас что? Врожденное холуйство? Равнодушие? Скудоумие?
Н. СВАНИДЗЕ: В скудоумии никого подозревать не будем. В равнодушии, мало кто равнодушен к самим себе. Врожденное холуйство, да, к сожалению, я должен сказать, что всем нам свойственно врожденное холуйство с тех пор, как Антон Павлович Чехов предлагал выдавливать из себя по капле раба, у нас раба в нас меньше не стало, а стало гораздо больше. Потому что напомню, что Чехов Антон Павлович умер в 1904 году, за 13 лет до Октября, потом у нас целый 20 век прошел под флагом такого нагнетания холуйства, что лучше и краше мы за эти годы не стали.
А. ВОРОБЬЕВ: Марк из США – неужели большинство россиян, действительно, считают, что любое решение Путина насчет своего политического будущего будет единственно верным?
Н. СВАНИДЗЕ: Об этом надо спросить большинство россиян. Но я думаю, что, судя по нынешним рейтингам президента Путина, любое решение в отношении своего будущего, в том числе, и противоречащее конституции, большая часть наших граждан воспримет положительно. Это нужно воспринимать как данность.
А. ВОРОБЬЕВ: С которой ничего нельзя сделать?
Н. СВАНИДЗЕ: Настроения сейчас россиян нужно воспринимать как данность. Это развязывает руки всем, в том числе, и Путину в принятии решения, но просто у меня твердое ощущение, я повторюсь, я это уже говорил, что он таким положением вещей не воспользуется.
А. ВОРОБЬЕВ: Николай Сванидзе отвечает на ваши вопросы. Мы вернемся в эту студию буквально через несколько минут, минут через пять, и тогда будут подключены телефоны прямого эфира.
НОВОСТИ
А. ВОРОБЬЕВ: Итак, Николай Сванидзе сегодня отвечает на ваши вопросы. Телефон прямого эфира 363 36 59, вы уже можете набирать эти семь цифр, плюс код Москвы. А пока вы это делаете, я должен, хотел бы вас спросить ваше мнение, сравнить его, собственно, с результатами опросов на радиостанции «Эхо Москвы» по поводу голодомора на Украине. Накануне вечером мы спрашивали, считаете ли вы голод на Украине геноцидом украинского народа, считаете ли вы голод на Украине преступлением советской власти, должна ли Россия как правопреемница СССР признать свою ответственность за голод на Украине. Как бы вы на эти три вопроса ответили?
Н. СВАНИДЗЕ: Преступление – да, несомненно. Это преступление режима под названием советская власть, название лживое, никогда не было советской власти, власть была, руководство партии большевиков, Сталина и его приспешников. Поэтому само название Советский Союз, оно лживо, не было ни Советского, ни, собственно говоря, Союза, была империя. Но не суть. Да, преступление было, был геноцид. Второй вопрос, геноцид ли украинского народа – нет, не считаю, т.е. считаю, но наравне со всеми другими народами. Это не был геноцид одним народом другого народа. Это был геноцид режимом преступным всего народа, который входил в состав образования под названием Советский Союз. И украинского, и казахского, и любого другого, русского, прежде всего, чисто в количественном плане, потому что русские составляли большинство. Поэтому им больше всего и досталось. А кому больше всего досталось в процентном отношении, не знаю, не думаю, что имеет смысл вычислять. И среди жертв, которых были миллионы, и среди палачей, которых были тысячи, были представители самых разных национальностей.
А. ВОРОБЬЕВ: Ответственность России как правопреемницы СССР?
Н. СВАНИДЗЕ: Ответственности Россия перед Украиной не несет, я бы сказал, что России морально нужно просто поставить все точки над И в том, что касается собственной истории, в том, что касается истории советского режима. Это будет очень честно и очень сильно и очень правильно в отношении всех народов, и русского, повторяю, и украинских, и всех остальных.
А. ВОРОБЬЕВ: Считаете ли вы возможным это в ближайшее время?
Н. СВАНИДЗЕ: В ближайшее время нет, не считаю возможным, потому что…
А. ВОРОБЬЕВ: …в ближайшее время в таком случае?
Н. СВАНИДЗЕ: В ближайшее время, это обозримые годы, потому что я вижу сейчас настроение, настроение совершенно другое, мы видим, какие учебники истории у нас сейчас выходят. Там обратная тенденция.
А. ВОРОБЬЕВ: Где Сталин – талантливый…
Н. СВАНИДЗЕ: Где… не то, что он, во-первых, талантливый менеджер, во-вторых, просто как же без него, да, были издержки, гибли люди, но зато какие достижения.
А. ВОРОБЬЕВ: Николай Сванидзе, ваши звонки в прямом эфире, здравствуйте, как вас зовут? Алло, вы в прямом эфире, как вас зовут? Говорите, пожалуйста. Извините, слишком долго, не нужно пугаться, вы попадаете сразу в прямой эфир. Это «Эхо Москвы», как вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут (НЕРАЗБОРЧИВО).
А. ВОРОБЬЕВ: Как-как?
СЛУШАТЕЛЬ: Рамзан, это Ингушетия.
А. ВОРОБЬЕВ: Да, прошу вас.
СЛУШАТЕЛЬ РАМЗАН: Можно вопрос задать?
А. ВОРОБЬЕВ: Да, вы в прямом эфире.
СЛУШАТЕЛЬ РАМЗАН: Я хотел бы узнать, что думает уважаемый человек о ситуации в Ингушетии, то, что 24-го числа здесь был большой митинг.
А. ВОРОБЬЕВ: Спасибо большое, очень плохая связь, вы…
Н. СВАНИДЗЕ: Да, если я правильно понимаю вопрос Рамзана из Ингушетии, речь идет об очень тяжелой ситуации, которая сейчас там сложилась в плане и террористической активности, и в плане того, что произошло, убийство ребенка 6-летнего, я думаю, что, может быть, это имеется в виду.
А. ВОРОБЬЕВ: Митинг 24-го, увы, я не владею сейчас этой информацией.
Н. СВАНИДЗЕ: Я не владею информацией по поводу митинга, который будет 24-го, просто я знаю, какие сейчас, какая информация идет тревожная сейчас из Ингушетии именно в этой связи. Но что я могу сказать, могу сказать, что я очень встревожен.
А. ВОРОБЬЕВ: Знаете, президент Ингушетии Мурат Зязиков неизменно заявляет о том, что это внешняя сила, которая пытается дестабилизировать ситуацию в республике. Почему именно в Ингушетии?
Н. СВАНИДЗЕ: Я не знаю ничего насчет внешних сил, господину Зязикову виднее, вероятно, я надеюсь на это. Но ситуация, когда при штурме некоего дома гибнет маленький ребенок, который мог бы не погибнуть, она ужасна. Одно это свидетельствует о том, что в республике сейчас не все слава богу.
А. ВОРОБЬЕВ: Идем далее, как вас зовут, вы в прямом эфире радиостанции «Эхо Москвы».
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер, меня зовут Мамед, я житель Москвы.
А. ВОРОБЬЕВ: Да.
СЛУШАТЕЛЬ МАМЕД: Живу 27 лет в Москве, еще при Брежневе, Черненко, у меня вопрос к товарищу Сванидзе. А сейчас этот разговор про Путина, лично меня устраивает товарищ Путин, потому что перед ним, действительно, мы почувствовали в себе защищенными, т.е. нефтебандитизм, который был при Ельцине, нормально, я всю жизнь работал бюджетным работником. Сейчас нормальную зарплату получаю, не задерживают. Но почему другие государства не хотят, чтобы мы жили нормально, что им мешает?
А. ВОРОБЬЕВ: Спасибо. Скажите, пожалуйста, а у вас нет проблем, скажем, с милицией или с радикально настроенной молодежью?
СЛУШАТЕЛЬ МАМЕД: Нет, я нормальный законопослушный гражданин, никогда у меня проблем не было.
А. ВОРОБЬЕВ: А с радикально националистически настроенной молодежью?
СЛУШАТЕЛЬ МАМЕД: Нет, не было, потому что…
А. ВОРОБЬЕВ: А у ваших знакомых?
СЛУШАТЕЛЬ МАМЕД: У моих знакомых я слышал, но это временное явление, я думаю, это пройдет, просто Путин сразу не может за все, я уверен, что он на будущее, если будет…
А. ВОРОБЬЕВ: Спасибо, Мамед, я понял.
СЛУШАТЕЛЬ МАМЕД: Он будет бороться с коррупцией, со всем.
А. ВОРОБЬЕВ: Спасибо.
Н. СВАНИДЗЕ: Что касается того, что государства все хотят, чтобы у нас все было плохо, мне кажется, что это ложное представление. Вообще, любви между государствами не может быть, между государствами могут быть партнерские, так или иначе, отношения, или хорошие, ли плохие. А любви не бывает. Большинство государств, если это нормальные государства, устроила бы Россия стабильная и предсказуемая, прежде всего. Я думаю, этого им и хочется. А кто у нас будет, Путин, Иванов, я, в данном случае, Иванов – я имею в виду не фамилию конкретного кандидата в президенты, а некую условную фамилию, Петров или Сидоров, я думаю, что им по большому барабану.
А. ВОРОБЬЕВ: Еще один звонок, надеюсь, у нас получится. Здравствуйте, как вас зовут, вы в прямом эфире «Эха».
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер, Григорий, Москва.
А. ВОРОБЬЕВ: Да, добрый вечер.
СЛУШАТЕЛЬ ГРИГОРИЙ: У меня следующий вопрос, меня, честно говоря, всегда удивляла та горячность, с которой Николай Карлович борется с оценкой значения роли Сталина в истории. Ему как историку, наверное, он прекрасно понимает, что после революции (НЕРАЗБОРЧИВО) был неизбежен. Он мог быть связан и с другими фигурами, Троцким или Бухариным, но то, что случилось, а именно Сталин, оказалось все-таки наиболее успешно с точки зрения хотя бы победы в войне. Конечно, он скажет, что если бы не Сталин…
А. ВОРОБЬЕВ: Николай Карлович вас слышит, Григорий, спасибо большое, у нас просто минута остается. Вопрос, в целом, понятен.
Н. СВАНИДЗЕ: Да, Григорий, вы знаете, мне скучно и лень обсуждать историческую роль Иосифа Виссарионовича Сталина. Столько раз это было. Читайте книги, смотрите кино. Человек перебил такое количество народу, в том числе, в войне, которую мы выиграли, могло бы участвовать дивизий на 20 больше, если бы он поменьше народу перебил.
А. ВОРОБЬЕВ: Вопрос в том, вы персонифицируете ответственность Сталина за все те ужасные преступления.
Н. СВАНИДЗЕ: Нет, не персонифицирую. Он был не один преступник, но он был, так получилось, самый главный преступник.
А. ВОРОБЬЕВ: И напоследок вопрос от Ирины из Самары, сфера занятости – торговля. Как вы думаете, если у нас кончится нефть, президент захочет остаться у власти?
Н. СВАНИДЗЕ: У меня нет оснований полагать, что он даже, если не кончится нефть, захочет остаться у власти, на самом деле, я думаю, что он вообще не захочет остаться у власти.
А. ВОРОБЬЕВ: Николай Сванидзе отвечал на ваши вопросы, традиционно происходит это по пятницам. Мы обязательно встретимся через неделю, у вас будет еще одна возможность посмотреть, изменились ли каким-то образом взгляды и выводы Николая Карловича, в зависимости от тех политических событий, которые произойдут в ближайшую неделю.
Н. СВАНИДЗЕ: Взгляды вряд ли изменятся. Спасибо.
А. ВОРОБЬЕВ: А выводы вполне. Я Алексей Воробьев, до свидания.