Владимир Мамонтов - Особое мнение - 2007-06-20
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Здравствуйте. В эфире радиостанции «Эхо Москвы» и телекомпании RTVi программа «Особое мнение». Наш сегодняшний гость - главный редактор газеты «Известия» Владимир Мамонтов. Здравствуйте.
В. МАМОНТОВ - Здравствуйте.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Пока мы начнем обсуждать актуальные темы сегодняшнего дня. И я думаю, одна из самых важных тем, это ситуация в Палестине, где сегодня началась эвакуация. Первые семьи уже покидают территорию, открыто КПП уже. Что сейчас важно в этой ситуации, чтобы в Палестине между с собой как-то договорились ФАТХ и ХАМАС. Или как-то надо налаживать отношения с Израилем. Что в первую очередь необходимо делать?
В. МАМОНТОВ - Тут трудно разделить, наверное, эту проблему. Всегда, когда уже начались активные действия военные, то, прежде всего надо постараться каким-то образом успокоить ситуацию. И мне кажется, что в последнее время это, в общем, делается. И людей спасти я сегодня, кстати, слышал на вашем радио один очень разумный ваш слушатель из Берлина на вопрос: как бы он поступил, будь у него такая ситуация, он ответил, что конечно бы он остался там со своей семьей. Но потом подумал еще и сказал: но вообще-то по всем законам мирного или военного времени, прежде всего, надо спасти и вывезти детей, женщин. А потом уже думать о мужиках, сказал он. Такая интересная у него точка зрения прозвучала. Может быть наивная, есть брать всю политику и геополитику. Но вообще если ситуацию очистить от многих составляющих, хотя это трудно и, наверное, невероятно трудно, то такая позиция она мне кажется очень правильная. Как это в реальной жизни сделать я, правда, не очень понимаю.
Э. ГЕВОРКЯН – А России каким образом, какими своими конкретными шагами могла бы умиротворить тамошнюю ситуацию?
В. МАМОНТОВ - Я думаю, у нас политические особенности сегодняшней России таковы, что нам нужно быть и крайне осторожными и крайне решительными с другой стороны. Нам нужно демонстрировать в этой ситуации, что военные действия в Палестине мы не просто их отвергаем и отрицаем, но и мы стараемся в этой ситуации и арабский мир как-то замирить, прошу прощения за эту тавтологию и думать обязательно об Израиле и израильтянах как о наших… во-первых, на четверть наш народ как известно, во-вторых, как наших безусловно, партнерах безусловных союзников. У России непростая ситуация и для дипломатии мне кажется там есть определенный простор. Но опять же если следовать указаниям вашего мудрого слушателя из Берлина, то, прежде всего надо помогать вызволять, в том числе и наших соотечественников оттуда и не только.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Вы говорите, что стоит очень непростая задача, в том числе и перед российской дипломатией, особенно если вспомнить, что Россия принимала ХАМАС. В этой ситуации это может сыграть определенную роль.
В. МАМОНТОВ - Да, может сыграть определенную роль. Но я знаю, что в тот момент у России было немало и критиков такого положения. Приняли ХАМАС. И те, кто поддерживал такой шаг. Как это скажется сегодня, сейчас, ну посмотрим.
Э. ГЕВОРКЯН – А поддерживали главным образом, потому что мы вроде бы могли как-то влиять на ХАМАС, если бы у нас были какие-то нити переговорные с ними. В итоге, как вам кажется эта идея?
В. МАМОНТОВ - Идея влиять на две противоборствующие бандитские группировки она довольно сложная. Хотя можно. Для этого требуется большое время. Нужна серьезная политическая воля и поддержка многих сторон. Россия тут в одиночку с этим конфликтом не справится. В силу того, что конфликту очень много лет и зашел он чрезвычайно далеко. Поэтому может быть с точки зрения для нас эта поддержка и помощь, в том числе соотечественниками и тем людям, которые сейчас оказались в беде, может быть это главное. А дальше совместно с другими участниками этого конфликта, стараться все равно, знаете там конца не видно этому всему, если честно, но стараться все равно эту проблему решать нужно. Я думаю, там есть способы и рычаги и мировое сообщество вместе с Россией должно, вот тут мне кажется, мы все должны действовать достаточно едино, заодно.
Э. ГЕВОРКЯН – Я думаю, что сейчас нам стоит перейти к обсуждению наших внутрироссийских вопросов. В частности, новость политической жизни. Геннадий Зюганов сообщил о том, что он готов бороться за пост президента. Наверное, это не очень удивительно. Но он сегодня заявил об этом очень решительно, категорично и бесповоротно. Говоря, что он один из немногих, быть может, из 4-5 людей в нашей стране, которого знают в каждой деревне и ауле. И именно это как ему кажется, хотя бы это позволяет ему выдвигать себя кандидаты в президенты.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Но с другой стороны один из наших слушателей через Интернет задает вам вопрос. Пишет Сева Грач: «Вот и Зюганов выдвинулся в статисты в президентской гонке. Он, Явлинский, Буковский... Кого-то не хватает. По-моему, Малышкина. Вам так не кажется?»
В. МАМОНТОВ - Есть такая теория, она близка к истине, что победит в этих выборах тот, кого поддержит Путин. И в этом смысле ваш слушатель прав. Мы как-то тоже, в том числе и в этой аудитории спорили на эту тему. Но я все равно остаюсь на той точки зрения, что действительно это так. И на этих выборах и поддержка действующего президента и на парламентских выборах и тем более на президентских выборах будет дорогого стоить. Но я не думаю, что Геннадий Андреевич Зюганов как старый политический волк полез на эту сцену в качестве статиста. Я думаю, он желает отгрызть если не победу здесь, то хороший кусок электоральный, который позволит ему и его партии еще долго находиться если не у власти, то, по крайней мере, в политической жизни. Политической тусовке. И мне кажется, они серьезно сцепятся со «Справедливой Россией» и с господином Мироновым за ту часть электората, которая склонна верить социалистическим ценностям, придерживаться их. И которая справедливо полагает, что это колоссальный разрыв, который в России сегодня существует между очень богатыми людьми и очень бедными, разрыв чрезвычайно неприятный и разрыв на самом деле страну очень сильно разрушающий. И вот этих людей они соберут, мне кажется. Они всегда есть и они у нас в стране разумеется, есть. Есть верные зюгановцы, а неверные будут думать и смотреть, к кому им примкнуть, потому что естественно, ясное дело «Справедливая Россия» будет прибегать к социалистической, чуть-чуть к коммунистической риторике. Безусловно.
Э. ГЕВОРКЯН – Как вы думаете, в этой ситуации усилившейся конкуренции сама личность, кандидатура Геннадия Зюганова он выигрышна, потому что он уже не первый год участвует в президентских гонках или наоборот, уже столько лет он не выигрывал, может быть, пора уже нового лидера коммунистами подыскать.
В. МАМОНТОВ - Поживем, увидим. Есть и плюсы, и минусы. Конечно, вот этот железобетонный электорат он весь за Зюгановым пойдет, который за него всегда голосовал. Но там есть одна такая, цинично говоря, да простят меня и слушатели и зрители, там есть естественный процесс ухода этого электората и не очень удается вербовать коммунистам новый.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Идет процесс старения электората.
В. МАМОНТОВ - Люди стареют.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - И Компартия тоже выглядит все старше и старше. Нет новых лиц. Это серьезная проблема.
В. МАМОНТОВ - Конечно. Я думаю, что они упустили в свое время определенный тот самый исторический шанс, который сейчас у них выдергивает Миронов. Безусловно, это одна из партий власти, безусловно, это придуманная и сконструированная партия. Но у этой сконструированной партии есть абсолютно живые сторонники из плоти и крови, которые пошли бы за Зюгановым в том случае, если бы он так не держался за крайнюю часть свого электората в прошлом, за крайних коммунистов, каких-то самых что ни на есть, а послушал бы тех советов, которые говорили ему: ну не надо совсем перепозиционироваться, но если чуть-чуть немножко поактивнее в сторону социал-демократии, то они бы возможно, подсобрали бы как раз эту часть. Мешали, были разные обстоятельства, они не хотели терять этих. Жизнь была длинная политическая, еще, наверное, будет какая-то. Но факт остается фактом. Зюганов сейчас действительно, как мне представляется в достаточно сложной ситуации, если он сейчас начнет борьбу за какой-то новый свой электорат всерьез, то он действительно может потерять старый. Поэтому я думаю, будут осторожные такие попытки, к примеру, что бы я сделал на его месте. Я бы говорил: а слушайте, какая там «Справедливая Россия», вот мы, вот мы стоим за простой народ. А это, ну кто, из Кремля, сказали, собрали. Он вас обманут. Что-то в этом духе он, разумеется, будет говорить. Обвиняя этот проект «Справедливая Россия» в неискренности, в проклемлевской направленности, еще в чем-нибудь, он найдет, не хочу ему подсказывать. Но, тем не менее, вот здесь, по-моему, такая битва.
Э. ГЕВОРКЯН - А как вы оцениваете первую масштабную предвыборную акцию коммунистов. Это мощнейший поход на Останкино. Тут скорее даже вряд в защиту свободы слова…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Объясняют это сторонники КПРФ и активисты тем, цитирую председателя ЦК КПРФ Владимира Кашина: нас здорово сегодня обижают, в том числе государственные каналы, и показом лживых телесюжетов и вообще игнорированием наших выступлений, в том числе в ГД.
В. МАМОНТОВ - Предвыборные времена, чем дальше они, тем более чудны. И тем больше будет всяких походов интересных.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Но разве все политические силы в равной степени у нас представлены в телеэфире?
В. МАМОНТОВ - Я думаю, они правы в том, что не все политические силы в равной степени у нас в телеэфире представлены. Поэтому имеют, на мой взгляд, полное право протестовать против этого, ходить маршами, заявлять об этом в газете.
Э. ГЕВОРКЯН – Но без вас.
В. МАМОНТОВ - Я сам не пойду с ними вместе.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Ваша газета предоставляет какое-то место коммунистам?
В. МАМОНТОВ - Заранее знал, что этот вопрос…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Заранее предоставили место коммунистам.
В. МАМОНТОВ - Конечно, политклуб «Известий» у нас вообще в своей верхней палате, куда мы приглашаем лидеров, он построен так, что заранее ясно, что все участники политического процесса коммунисты он, и или Жириновский, или «Единая Россия». Кто придет: Грызлов – будем рады, Володин – уже был, кстати, будем рады. И Явлинский уже был, еще очевидно они придут к нам. Вот это очень важный момент. По крайней мере, я за телевидение, за всю Одессу не буду говорить, а вот за «Известия» скажу, вот этот принцип будет выдерживаться совершенно точно. Мы будем давать слово всем политическим силам.
Э. ГЕВОРКЯН – Пожалуйста, скажите еще за «Известия», ответьте, пожалуйста, завхозу Зинаиде из Подольска. «Президент России стал лауреатом антинаграды «Закрытая устрица». Ее присудили ему на ежегодной международной конференции представителей СМИ за уничтожение независимой журналистики. Ваша «зависимая» газета - тот самый повод для присуждения подобных наград». Как вы прокомментируете это событие?
В. МАМОНТОВ - Я прокомментирую это так. Можно вручить нашему президенту все, что угодно. Устрицу, лангуста, в конце концов. Серебряного или еще что-нибудь. Я не особо понимаю, что он такого закрыл и что такого запретил. У нас есть, по-моему, что касается газет, ну есть газета «Известия», да консервативная скорее, да. Наверное, это газета не оппозиционная. Ну и что? А есть рядом газеты абсолютно не консервативные.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – То есть вы не считаете, что Владимир Путин каким-либо образом ущемляет журналистов в стране?
В. МАМОНТОВ - Я не думаю.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Каждый из нас волен говорить то, что желает?
В. МАМОНТОВ - Если у меня вдруг с головой что-то стрясется, у меня поменяются все мои полюса, и я пойду и захочу сказать что-то совершенно оппозиционное власти, я знаю, куда я пойду. Я пойду к своему другу Дмитрию Муратову и отдам ему свою статью. Я надеюсь, по старой дружбе в «Новой газете» меня опубликует.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Вы сейчас назвали только одну…
В. МАМОНТОВ - Ну почему, у нас есть еще другие газеты. А если наоборот, опять у меня чего-то там переключится из достаточно как мне кажется, здравомыслящего человека я превращусь в крайнего неимоверного псевдо- квазипатриота, я отправлюсь к Проханову, который тоже в эфире у вас присутствует.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Вы искренне верите в то, что журналисты свободны?
В. МАМОНТОВ - Про газеты – да. А вот телеканал тут сложнее действительно.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Вы же понимаете, что это и есть тот самый…
В. МАМОНТОВ - К вам приду – раз.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Мы в большей степени радиостанция. А телевидение вещает не в России.
В. МАМОНТОВ - У меня был недавно большой на эту тему и интересный спор с журналисткой, которая приехала из Америки. Она спрашивала меня ровно об этом же. И я ей сказал: понимаете, какая штука, да, безусловно, на телеканалах царит скорее сохранение стабильности, чем развертывание демократии. Безусловно. Но в общем, я не могу за это осуждать ни каналы, ни Путина, ни кого хотите. Потому что той же журналистке, я просто повторю, что я ей сказал. Я говорю: я в своей жизни жил при стольких интересных режимах, я жил и при советской власти, и при переходе от советской власти к черт знает чему, потом я жил в тяжелые годы перестройки, потом вообще было десятилетие сложное, трудное, которое теперь связывают с Борисом Николаевичем Ельциным. В котором тоже было много разного, и хорошего и плохого. Теперь все это витиеватым образом пришло к эпохе и режиму, который называют путинским режимом. Но я всегда полагал, что вообще жить надо примерно так, как мы живем сейчас. И Россия так должна себя вести. Ну что же я теперь…, я всегда так думал, при Ельцине я не был согласен с Кремлем, когда в нем сидел Борис Николаевич. Хотя Бориса Николаевича уважаю.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – А сейчас вы согласны с Кремлем?
В. МАМОНТОВ - Сейчас я скорее согласен. Но я дожил просто со своими взглядами, я так дожил потихонечку до того, что в Кремле сидят люди, которые, в общем и целом приблизительно как-то…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – И ситуация на российских телеканалах вас все устраивает?
В. МАМОНТОВ - Почему? Я их понимаю, почему они скорее там стоят, они скорее держат ситуацию. В обществе, чем развивают демократию.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Вы так осторожно это называете: держат ситуацию.
В. МАМОНТОВ - Ну не знаю. А как вы хотите, чтобы я назвал? Я вообще осторожный человек.
Э. ГЕВОРКЯН - …отсутствие свободы слова это не уместно.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – … держание ситуации под контролем. Общество такое глупое, вдруг не справится.
В. МАМОНТОВ - Ой, вы знаете, возвращаемся к моему ответу. Какое оно было, я не знаю. Глупое, странное, безумное, но оно прошло колоссальный и очень разный болезненный период. Я больше не хочу этого. Поэтому да, возможно я не очень красиво выгляжу, но я охранительно отношусь к этой ситуации. А почему я должен, собственно говоря, сейчас противиться этому. Чему я должен противиться? Ну, например, свобода передвижения – да ради бога. С вашим главным редактором уважаемым, многоуважаемым Алексеем Венедиктовым только что из Франции прибыли, где принимали участие…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Есть еще очень много других свобод, кроме свободы передвижения.
В. МАМОНТОВ - Конечно.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – В том числе и свобода слова. Если мы посмотрим с вами первый или второй федеральный канал, который смотрит вся Россия, потому что во многих регионах только они и ловятся, что люди получают в свои головы?
В. МАМОНТОВ - Ничего такого уж прям смертельно плохого они там не получают.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Они очень хорошее получают. Позитивная информация.
В. МАМОНТОВ - А вы у них спросили, им в общем надо, что-то еще?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – То есть надо действовать по принципу: пипл хавает.
В. МАМОНТОВ - Боже избави. Какой же пипл? Если провести такую параллель между тем, каков у нас рейтинг у президента и, следовательно, у его политики, так пипл в принципе не то что хавает, а он и запрашивает какую-то… Не то что хавает, зачем так, в народе безусловно существует запрос на нормальную спокойную жизнь. Воспитание детей. Этого всего еще мало. Коррупция в правоохранительных органах, черт знает, что творится. Дети сироты у нас ходят, это все так. Но запрос существует, безусловно. На спокойную нормальную жизнь.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Люди видят по телевизору только то, что они хотят видеть.
Э. ГЕВОРКЯН – Я соглашусь…
В. МАМОНТОВ - Они же эти люди, про которых мы с вами так, эти люди, там они пипл, по ходу мы их обозвали, они на самом деле действительно, смотрите, те же рейтинги, я не думаю, что они просто выдуманы. Это же тоже голосование. Выборы своего рода.
Э. ГЕВОРКЯН – Это не выдумано, с другой стороны когда по трем каналам идут одинаково либо криминальные, либо одинаково позитивно слащавые…
В. МАМОНТОВ - Криминальный у нас есть специальный канал. Там много криминальных вещей.
Э. ГЕВОРКЯН – И поэтому рейтинг он вполне себе складывается из того… Если бы у нас было 50 каналов и на них были представлены действительно все точки зрения, которые существуют в обществе, тогда рейтинг был бы более честный.
В. МАМОНТОВ - Это правда. Но телевидение такая особая штука, это не совсем газета. Обратите внимание, что во многих странах мира, не только у нас, у нас иногда это грубовато, иногда так, сяк. Но во многих странах мира вот эту роль телевидение исполняет – успокоителя общественной… Безусловно, посмотрите, американское телевидение…
Э. ГЕВОРКЯН – Вот в этом соглашусь. Психику надо беречь, это факт.
В. МАМОНТОВ - …о-о, какие там уж я не знаю, такие оппозиционные настроения. Ну, вот в рамках двухпартийной культуры сколько угодно.
Э. ГЕВОРКЯН – Давайте сейчас немножко отвлечемся и посмотрим на наши СМИ глазами отстраненных наблюдателей. Иностранцев в частности. Итак, гендиректор Всемирной газетной ассоциации Тимоти Болдинг считает, что развитие газетного рынка в России тормозит плохое качество российских газет. И газеты не являются источником достоверной информации, это объясняет то, что российские газеты плохо читают. Что вы ответите ему как главный редактор?
В. МАМОНТОВ - Отвечу, конечно, ни секунды не сомневайтесь. Тимоти Болдинга я слушал во время прошлогоднего конгресса. Он говорил примерно то же самое. Но в конце он обращался к сидящему здесь президенту Владимиру Владимировичу Путину и просил: Владимир Владимирович, дайте, пожалуйста, больше свободы прессе. Такой подход мне тоже не особо нравится. Потом вы назвали Тимоти Болдинга незаинтересованным или как-то вы сказали, независимым.
Э. ГЕВОРКЯН - Извне.
В. МАМОНТОВ - Да боже избави.
Э. ГЕВОРКЯН – Он ангажирован?
В. МАМОНТОВ - Конечно. Я слышал любопытную не так давно передачу, где Гайдар пытался в прямом эфире отбиться от ведущей, которая говорила: да что ж вы считаете, что английские политики тоже ангажированы? С ужасом спрашивала она. А Гайдар несколько робко говорил: знаете, у меня такое ощущение, что да.
Э. ГЕВОРКЯН – Хорошо, кем Тимоти Болдинг…
В. МАМОНТОВ - Тем обществом, в котором он живет.
Э. ГЕВОРКЯН – Американским.
В. МАМОНТОВ - Безусловно.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – У нас минута до перерыва, так что раскрывайте скорее все карты.
В. МАМОНТОВ - Ни за что, все не открою. Мне кажется он корнями своими, социальной сферой, которую он представляет, конечно, ангажирован по-своему.
Э. ГЕВОРКЯН – Неужели нет доли правды в его суждениях?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Россию окружают враги.
В. МАМОНТОВ - Боже избави. Есть доля правды и большая доля правды в том, что он говорит. Но в качестве учителя Тимоти Болдинга я видеть здесь не хочу. В качестве друга своего, выпить с ним виски хорошего, - с удовольствием. А учить меня не надо. Я и сам знаю, где у меня плохо, если честно. А много где и плохо.
Э. ГЕВОРКЯН – Мы об этом обязательно поговорим во второй части. Потому что есть вопросы, которые пришли к вам через интернет-сайт.
В. МАМОНТОВ - Уверен.
Э. ГЕВОРКЯН – И там будут камни в ваш огород.
В. МАМОНТОВ - Я уверен абсолютно.
НОВОСТИ
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Мы продолжаем программу «Особое мнение». У нас получается очень интересная насыщенная беседа, которую сопровождают не самые добрые послания на sms. Давайте продолжим. Сегодня достаточно интересные новости приходят, несмотря на то, что лето, российские правозащитники обратились в Генпрокуратуру с требованием запретить 12 книг за расистскую и антисемитскую пропаганду. Правозащитники считают, что эти книги представляют общественную опасность. В них причиной всех бед России названы евреи, американцы, которых авторы сравнивают с обезьянами и обвиняют в нетрадиционной сексуальной ориентации и истреблении русских. Как вы считаете, как-то может помочь запрет книг и стоит ли прибегать к таким, на мой взгляд, крайним мерам.
В. МАМОНТОВ - Если действительно дело обстоит так, как написано в этой информации, если это прокуратура подтвердит, то такие книги следует запретить.
Э. ГЕВОРКЯН – Их же сразу побегут искать и из-под полы читать.
В. МАМОНТОВ - Не знаю. Тогда их надо запретить по закону до того как их издали. Я не знаю, как это сделать. Я считаю, что книги глупые, расистские, мерзкие, они должны быть запрещены, они должны находиться под цензурой, безусловно.
Э. ГЕВОРКЯН – Почему? С другой стороны пусть человек сам возьмет, почитает, подумает, что за идиот этот автор.
В. МАМОНТОВ - Нет. Вы знаете, нет. Это мое мнение. Мое мнение – нет. Вообще много чего можно людям разрешить, а потом страшно изумиться, куда же они все-таки попали и какие же свинцовые мерзости они стали вытворять на основе этих казалось бы чудесных разрешений. Это, в общем, не думаю, да во всем мире, по-моему, существуют серьезные ограничения по подобным вещам. Я бы не стал этого делать.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Запретив одни книги, потом под запретом могут оказаться…
В. МАМОНТОВ - Ну мозги, здравый смысл, я в него верю.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Вы верите в здравый смысл Генпрокуратуры, в независимость?
В. МАМОНТОВ - Черт его знает. По мере сил. Все несовершенно в этом мире и Генпрокуратура не исключение. Но, тем не менее, если Генпрокуратура подтвердит хотя бы согласно нашим законам, что там все так обстояло.
Э. ГЕВОРКЯН – Тенденция получается. Буквально три недели назад мы зачитывали новости о том, что Генпрокуратура уже признала экстремистскими несколько книг религиозного, исламского содержания, книги исламистов. А сейчас правозащитники предлагают, давайте эти запретим. И понесется.
В. МАМОНТОВ - Нет, не понесется. Вы знаете, давайте посмотрим так. Куда оно, далеко ли унесется. Пойдемте в книжный магазин и посмотрим, что на полках стоит на самом деле реально. Василий Павлович Аксенов есть? – есть. Многотомные собрания сочинений. Разные уважаемые и менее уважаемые люди от Лимонова до… в одном ряду не хотелось бы, ну ладно, до Бунина есть? – есть. Огромное количество какого-нибудь Розамунда Пилчер имеется? – в огромных количествах. Все есть на самом деле. И если вдруг мы запретим, и не окажется на этих полках книг, о которых мы только что говорили и о которых говорили вы перед этим, я лично плакать не буду. Это мое личное мнение. Есть люди, которые да, знаете, как Достоевский писал: весь мир рухнет, а чай я пить должен. Примерно так. Ну, если за принцип, что свобода она не должна иметь никаких ограничений, свобода есть главная ценность. Такой человек со мной не согласится. Но я с ним не соглашусь.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Не считаете, что это может стать провокацией для тех, кто эти книги хотел бы прочитать или уже читает?
В. МАМОНТОВ - Жизнь устроена так, что без нарушений законов не бывает. Не бывает, любые те или иные даже самые благие телодвижения, возможно, дадут какую-то не очень приятную отдачу. Вы знаете, недавно знаменитое дело, которое сейчас рассматривается в Англии. Что такое Интернет, это вообще свобода. Прелесть, замечательно. Такие возможности и так далее. Ну, надо же, какое-то неимоверное количество, сотни, по-моему, педофилов организовали интернет-сообщество и решали там свои педофильские проблемы. Люди, которые на двух полюсах, они скажут, запретить Интернет вообще, и не будет этого. А люди на другом полюсе скажут, да вы что. Если запретить сейчас им общаться этим товарищам, то тогда, наверное, рухнет и свобода вся. А я не могу так, я, например, за детей, я склонен переживать скорее за них в этой ситуации, чем за свободу или за Интернет или за что-то еще. Это очень важный момент.
Э. ГЕВОРКЯН – Следующий вопрос будет тоже о зыбких гранях свободы и несвободы. О Генпрокуратуре в том числе. Следственный комитет при Генпрокуратуре, против создания которого само ведомство выступает, должен иметь дополнительные полномочия. Таким образом, он сможет привлекать к ответственности парламентариев, кандидатов в депутаты и президента. Как вам такая идея?
В. МАМОНТОВ - Вы знаете эта идея старая. В законе, который уже сколько времени обсуждается, эта идея, насколько я понимаю, положение в законе с первого дня существует. Почему оно только сегодня появилось…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Выборы близятся.
В. МАМОНТОВ - Вот вы и отвечаете. Не знаю, я не являюсь экспертом в этом вопросе. Я не могу оценить, я знаю, что сейчас наш отдел политики готовит как раз материал по этой ситуации, там связывали даже, вчера прошла информация опровергнутая о том, что в связи с этим уже и Чайка говорит, не хочу я с таким количеством полномочий быть генпрокурором. Он опроверг это. Возможно это не совсем так, а возможно и так. Но я думаю, что экспертизу тут должны, мне кажется сделать специалисты. Одно я знаю твердо, мы сегодня это выяснили, что это положение не вчера вписали.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - А какие могут быть последствия?
В. МАМОНТОВ - Это будет зависеть от всей реформы, если серьезные изменения в структуре, скажем так правоохранительных, иных юридических органов.
Э. ГЕВОРКЯН – С одной стороны кажется, что теперь смогут за депутатским мандатом всяческие преступники скрываться.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - С другой стороны, используя это положение, могут всерьез повлиять на честность предвыборной борьбы.
В. МАМОНТОВ - Вы знаете, предвыборная борьба такая вещь, что сейчас на нее влиять будут все всеми возможными способами.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Все-таки следственный комитет это не сравнится с каким-нибудь черным пиаром и когда кандидата в президенты поведут под белы рученьки в тюрьму или просто разгорится скандал с участием следственного комитета…
В. МАМОНТОВ - Так таки уже в тюрьму. Так сразу.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Всякое можно ожидать.
В. МАМОНТОВ - Нет, в тюрьму только после суда я думаю.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - В СИЗО.
В. МАМОНТОВ - Или просто отлучат. На самом деле правда, все может быть. Но давайте просто посмотрим, чем закончится вся эта история. Не знаю, скажу честно, не эксперт. Обещаю, что завтра в «Известиях» будет внятная заметка, не моя, а моих журналистов, наших журналистов по этому поводу. Вот это обещаю.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - У нас остается 30 секунд, про газету свою вы заговорили. Я дам слово Олегу, предпринимателю, который вам прислал вопрос из Челябинской области: «Зачем делаете из солидной газеты желтый таблоид. Сначала я из-за этого перестал читать и покупать «КП», а сейчас и «Известия». Вы ответите, вы действительно стремитесь к какой-то гламуризации?
В. МАМОНТОВ - Нет, по-моему, он просто выбрал какую-то другую газету, не «КП» и не «Известия». Во-первых, что в нем желтого, в Челябинске она у нас черно-белая. Шутка. А потом, я совершенно не могу себе представить, что «Известия» стали желтой газетой. Может быть, они стали чуть более консервативной, менее оппозиционной, это да.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Так мягко говорит о собственном детище Владимир Мамонтов, главный редактор газеты «Известия». Сегодня он делился с нами своим особым мнением. Всего доброго.