Леонид Радзиховский - Особое мнение - 2007-04-19
Л. ГУЛЬКО: Здравствуйте, Лев Гулько моя фамилия, это передача «Особое мнение», журналист Леонид Радзиховский, как всегда, по четвергам вечером по Москве, после семи часов вечера, отвечает на ваши вопросы, свое «Особое мнение» высказывает. Я, если позволите, Леонид, сразу номер телефона напомню, 7 985, для тех, кто звонит нам не из Москвы, из Москвы просто 970 4545, присылайте свои СМС-сообщения, мы их, и ваши вопросы, естественно, и ваши откровения, мы их обязательно тут озвучим, если они будут этого, естественно, достойны, так уж я скажу в кавычках. Вопрос, который прислал Борис через Интернет, Борис – инженер. Леонид, неделю назад вы прогнозировали, что Марш несогласных пройдет спокойно, как вам кажется, что именно вы не учли в своем прогнозе, из Прибалтики он пишет, Борис, здравствуйте, Леонид.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Здравствуйте.
Л. ГУЛЬКО: Во-первых, добрый вечер.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Да, здравствуйте. Я не учел, конечно, непропорциональную глупость властей, это я на такую глупость не рассчитывал, откровенно говоря. Я грубо ошибся. Грубо ошибся, правда, я не ошибся в другом, там в тот раз началось с того, что Павловский же призывал, чтобы на кулаки схватились Кирибеевич и Калашников.
Л. ГУЛЬКО: Да.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Наши и ваши, «Другая Россия» и такая «Россия», этого, как известно, не произошло. Так что в этом плане я попал. А в отношении того, что вертикаль расщепится на 1000 дубинок и начнет оглаживать этих самых «Других», этого я, конечно, не предвидел. Что я могу сказать, почему власти так себя вели, это, в общем, такой интересный вопрос. С одной стороны, причин очень много, как всегда, мы никогда не узнаем с точностью, какая была более важная. Но первая и самая очевидная причина, что все губернаторы и все менты стараются выслужиться, это естественно. Как говорится, у вас своя свадьба, у нас своя свадьба. Каждый губернатор заинтересовать показать, что уж в его-то вотчине полный флотский порядок, и враг не пройдет. И если он, допустим, прошел у Матвиенко, как было в марте, первый Марш несогласных, то больше такой слабости не будет. Это показали в Питере. В Нижнем Шанцев запер жестко, ничего не было. Значит, в Москве Лужков должен показать, что уж он не хуже своего вице-мэра Шанцева, так? Это соревнование губернаторов, тем более что все знают, что недобдеть в таком деле нельзя, перебдеть в таком деле нельзя, а недобдеть очень даже можно. Если ты не добдишь, то, пожалуй, что тебя могут перебдеть сверху, это первое. Второе, конечно, никто, тем не менее, от себя действовать не будет, нужна отмашка сверху, это тоже очевидно совершенно. И зачем была такая отмашка сверху, здесь мы можем только гадать, я вижу несколько причин. Первая причина заключается в том, что, конечно, нервишки-с, нервишки-с, нервишки прыгают, есть такой грешок.
Л. ГУЛЬКО: Сверху имеете в виду?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Да-да.
Л. ГУЛЬКО: Нервишки?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Нервишки прыгают, это факт. Сами себе придумали оранжевую революцию, сами с ней эффективно борются. Есть и второй момент общий, нервишки – это я бы отнес к разряду непропорциональной глупости властей. А второй момент более серьезный, это уже такая политическая философия, чтобы другим неповадно было. Так будет с каждым, кто покусится. А покусится этот каждый, точнее, не должен покушиваться этот каждый, на монопольное право Коли Калачева любить Лизу Калачеву. Я, естественно, цитирую классическое произведение, «12 стульев», где Коля, по-моему, Калачев бил Ипполита Матвеевича, говорят – так будет с каждым, кто покусится. Вот власть тоже пытается объяснить, что так будет с каждым, кто покусится. На что покусится – на право власти абсолютно монопольно распоряжаться усим политическим процессом в России.
Л. ГУЛЬКО: Это не логично же.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Почему?
Л. ГУЛЬКО: Ну как, зачем им эти проблемы сейчас в Европе, обсуждения всякие в ПАСЕ?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Плевали мы на ПАСЕ.
Л. ГУЛЬКО: Еще чего-то, зачем, это же…
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Плевали мы на ПАСЕ.
Л. ГУЛЬКО: Нет, зачем лишняя головная боль все-таки?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Нет, ПАСЕ – это вообще.
Л. ГУЛЬКО: Дали бы пройти этим людям, да, окружив бы их ОМОНом, дали бы пройти, все хорошо, даже меньше бы их заметили.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Вот, это правильно. Это правильно, заметили бы их, конечно, гораздо меньше, но у власти есть основной инстинкт. Этот основной инстинкт заключается в том, еще раз говорю, так будет с каждым, кто покусится, на что – на безусловную стопроцентную монополию власти и только власти Кремля и только Кремля распоряжаться всем политическим процессом в России. Есть системная управляемая оппозиция, которая хорошо знает свое место, бегает, куда надо, говорит, как надо, живите. В тени и в тиши власти живите. Вне системной оппозиции не потерпим, это должны все понимать. Стопроцентная монополия, только власть, больше никого. Это, я думаю, базовый инстинкт. Конечно, это глупо. Конечно, они, таким образом, увеличивают притягательность этих «других», более того, я, например, 1000 раз говорил, могу в 1001 раз повторить, что никакой симпатии к их лозунгам, этих «других», я не испытываю. Могу отдельно объяснить, почему, но как у любого человека, когда я вижу, как десяток ментов разглаживают физиономии одного безоружного и, по-видимому, вполне мирного человека, естественно, сочувствие. Как школьнику драться с отборной шпаной, конечно, сочувствие не к отборной шпане, а к школьнику. Т.е. рефлекс любого нормального человека, бьют менты, пять ментов или два мента бьют дубинками одного человека, кому я сочувствую? Конечно, этому человеку. Другое дело, что я струшу и сам, конечно, не сунусь, чтобы меня отметили, это понятно. Но симпатии я, естественно, к нему испытываю.
Л. ГУЛЬКО: Вот по поводу власти, это Леонид Радзиховский, «Особое мнение», я напоминаю, по поводу власти в продолжение разговора, то, что произошло в Химках, на краю этого города, на сочленении его с Москвой, там, где снесли памятник ночью воину Великой отечественной войны, объясняя это всякими разными, потом уже объясняя, что ветераны войны попросили, что проститутки мешают, это что, дурь?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Нет, вы знаете, я часто езжу.
Л. ГУЛЬКО: У нас секунд 20 осталось, Леонид. Сейчас начнем, потом продолжим.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Я, на самом деле, этот поступок вполне оправдываю, надо было просто объяснить людям, там, действительно, необходимо расширять трассу, это без вопросов. Поэтому переносить, с моей точки зрения, было совершенно необходимо, надо было просто объяснить людям, и все, чтобы не создавать это впечатление, что за них, за спиной. Но это тот же инстинкт – мы решаем, а ваше дело не вякать, исполнять.
Л. ГУЛЬКО: «Особое мнение» Леонид Радзиховский, мы делаем перерыв, через несколько минут вернемся снова.
РЕКЛАМА
Л. ГУЛЬКО: Леонид Радзиховский представляет свое «Особое мнение», вы слушаете и смотрите нашу передачу «Особое мнение», в передаче двое мужчин, пишет нам Ирина, присылает смс-ку, муссируют избитую тему, обсуждая стандартные вопросы, был сделан вывод о причинах аварии на шахте, погибло более ста человек, это вам не удар дубинкой, обсудите причины. Есть какая-то связь между этими двумя событиями и властью?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Насколько я знаю…
Л. ГУЛЬКО: Для Ирины это важнее.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Нет, действительно.
Л. ГУЛЬКО: То важно и это важно.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Там погибло 150 человек.
Л. ГУЛЬКО: И тут трагедия, и слава богу, здесь не было такой трагедии.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Нет, здесь никакой, конечно, трагедии нет, хотя, если человеку, допустим, нос сломали, то удовольствие маленькое.
Л. ГУЛЬКО: Маленькое, да.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Да, но в таких случаях сравнивают же не физические увечья, а политический и идеологический резонанс. Естественно, что при несчастном случае на шахте, где люди реально погибли, для их семей и для жителей Кемеровской области эта трагедия в миллион раз важнее, вообще смешно сравнивать с какими-то московскими разборками, это факт. Но если брать идеологический резонанс, то, конечно, идеологический резонанс этих московских разборок значительно больше, это тоже очевидно. Что касается кемеровской истории, то, насколько я знаю, там специально были нарушены правила техники безопасности, вроде бы это сделали, как говорят, то ли владельцы шахты…
Л. ГУЛЬКО: Руководители, да, для того, чтобы не останавливать добычу.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Да, но это не власть, это частные лица. Конечно, это тоже некоторый такой беспредел в отношении обычных людей. Но здесь можно, если уж говорить, опять же, пытаться как-то связать эти два события, я бы сказал вот о чем, что эти самые несогласные, вот одна из их проблем, не очень понятно, на самом-то деле, чего они хотят. Во-первых, не очень понятно, кто они такие, я просто хочу привести вот что, известны их лидеры, это Лимонов, Касьянов, Каспаров, общеизвестна дурь запредельная властей, которые вообще уже боятся упоминать их имена. Это какая-то мистика, это вообще уже какие-то индейцы, которые боятся назвать имя злого духа, потому что в эту секунду этот злой дух появится, не только запрещено их появление на экране. Ясно, что если на экране появятся лица, появятся Касьянов, Каспаров и Лимонов, то рухнет мир, это очевидно совершенно. Даже имена называть нельзя.
Л. ГУЛЬКО: Появятся в Интернете, не появятся на экране – появятся в Интернете.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Интернет – это узенькая такая штука, а экран – это оружие массового поражения.
Л. ГУЛЬКО: Индейцы Интернет не используют.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Конечно, конечно, это именно магическое мышление индейца. Экран – это непонятно, что…
Л. ГУЛЬКО: Сейчас индейцы на нас обидятся, не политкорректно мы сейчас как-то.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: В России мало индейцев. Пусть обижаются индейцы, главное, чтобы кремлевцы не обижались, вот я так скажу. Кремлевские индейцы пусть не обижаются. А индейцы – бог с ними. Так вот, ладно, с ними понятно, лидеры – страшные люди, Дугин и Проханов должны быть на экране, а их бывший товарищ по НБП Лимонов никогда, тоже все понятно, сегодня его признали экстремистом, экстремалом, хорошо. Но дальше там полный разброд и шатание. Например, часть демократических партий входит в этих «других», «Яблоко» ленинградское, Резник, входят в «других», центральное «Яблоко», Явлинский, категорически против «других». В СПС еще интереснее, Белых пришел выразить как частное лицо некоторое сочувствие, но партия не признает этого дела, потому что партия СПС связана с РАО ЕЭС, партия не хочет портить отношения с центральным начальством. А московская организация, как более радикальная, она, наоборот, сближается с этими «другими», участвует в маршах, вплоть до того, что центральное руководство СПС по этой причине воюет с московским отделением, проводит их перерегистрацию московского отделения.
Л. ГУЛЬКО: То есть?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Т.е. я хочу сказать, что раздрай идет внутри даже демократических партий. Почему, отчасти, я думаю, потому, что эти самые несогласные крайне аморфны идеологически, абсолютно непонятны их лозунги, кроме – мы хотим пройти по улицам. Хорошо, если бы вам дали пройти, мы хотим сказать, ОК, вам дали, говорите, что вы скажете? В этот момент начинается самое интересное, потому что как только дать говорить, то выяснится, кто в лес, кто по дрова. Касьянов говорит одно, Лимонов – совершенно другое и т.д. Те их лозунги, которые я читал, это такие общепопулистские лозунги, всем все и немедленно, и это лозунги, которые у меня, например, вызывают полную аллергию, потому что это, в лучшем случае, такая пародия на Ельцина 91 года, когда всем все обещали и против номенклатуры. А в худшем – это просто, как говорится, обман трудящихся. Например, лозунг – вернем сбережения 91 года. Это невозможно. Единственный лозунг «Других», который мне, действительно, нравится, это вне всякого сомнения, это немедленная отмена призыва, это переход к контрактной армии, абсолютно правильный лозунг, который, кстати, до них использовали другие политические партии, но почему-то скисли. Вот этот лозунг, да, все остальное – это, конечно, кисель. Поэтому они напирают не на содержательные лозунги, а только на то, что дайте мальчику свободу и три капли молока, дайте пройти, дайте сказать, дайте говорить, но следующий вопрос, а что вы говорите, вот тут уже туман.
Л. ГУЛЬКО: А что, неправильно сказать – дайте?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Видите ли, сказать…
Л. ГУЛЬКО: Если по конституции, в общем, даже обязаны.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: По конституции у нас много чего обязаны.
Л. ГУЛЬКО: Нет, так а чего?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Конституция – это вообще подрывной документ, вы о чем говорите?
Л. ГУЛЬКО: Я о подрывном документе говорю, нет, а что, дайте, дайте.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Нет, безусловно, это документ, безусловно, это требование абсолютно правильное, но, опять же, давайте говорить по-взрослому, так сказать, если вы хотите сегодня, в 2007 г. в России честных выборов, не назначения преемника, не назначения набранных партий, честных выборов без административного давления, без выкручивания рук в телевидении и т.д., то вы должны предвидеть последствия этого дела. Последствия будут такие, выберут то, что нравится народу, правильно?
Л. ГУЛЬКО: Народ выберет, конечно.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Народ выберет то, что ему нравится. А что ему нравится, мы знаем, сегодня вектор движения широких народных масс, если они политизированы, направлен в сторону ксенофобии, в сторону самого свирепого антизападного, антиамериканского настроения, направлен всегда в сторону социал-популизма. Если сегодня сказать, делайте, что хотите, без всякого давления, без выкручивания рук, без подтасовки, выбирайте, что хотите, то выберут ровно это. И это некоторых людей, меня, например, в частности, очень мало вдохновляет.
Л. ГУЛЬКО: Т.е. надо какой-то сделать вывод нам с вами.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Да.
Л. ГУЛЬКО: Что делать, из двух зол выбирать меньшее или что? Или хитрить на выборах?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Нет.
Л. ГУЛЬКО: Избирая националистов на честных выборах?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Из двух зол я бы сказал так, значит, на сегодняшний день оптимальное решение, как мне представляется, было бы такое, чтобы ситуацию подморозили, не давили дальше, не закручивали дальше, оставили как есть, а потом начали откручивать, постепенно объясняя людям, что беды и проблемы связаны не с американским империализмом и чьим-то там реваншизмом.
Л. ГУЛЬКО: Объяснять-то кто будет?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Вот, но поскольку объяснять никто не будет, а объяснять власти будут то же самое, что они объясняют сегодня, то я бы сказал так, как честные, так и нечестные выборы, сегодня, как говорится, эквифинальны. Т.е. и те, и другие работают на одних тех же людей, на национализм, на ксенофобию, на антиамериканизм и т.д., только в одном случае на это работает власть, нажимая и на газ, и на тормоза, а во втором случае, если снять ногу с тормозов, то это покатится значительно быстрее и значительно менее управляемо. Я бы это определил так.
Л. ГУЛЬКО: Понятно.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: А, в принципе, друг друга стоят.
Л. ГУЛЬКО: А если придет кандидат, который выйдет с лозунгом – я пришел дать вам денег?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: А такие кандидаты все у нас, других нет.
Л. ГУЛЬКО: Нет, реально, честно, я пришел дать вам денег.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Напечатает?
Л. ГУЛЬКО: Напечатает лозунги там еще – я пришел дать вам денег.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Нет, не лозунги напечатает, деньги напечатает?
Л. ГУЛЬКО: И деньги напечатает, я пришел дать вам денег, пойдут.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Без вопросов.
Л. ГУЛЬКО: Пойдут?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Еще раз говорю, пойдут, и даже та мысль, что эти деньги он только что напечатал, они еще пахнут краской, цены, соответственно, напечатаются точно также, не остановит.
Л. ГУЛЬКО: Мы через несколько минут уйдем, буквально еще минуты три, на перерыв, а потом будем принимать звонки того самого народа, который откликнется на призыв – я пришел дать вам денег.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Это сеанс черной магии.
Л. ГУЛЬКО: Да.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Это уже описано, когда с потолка падали деньги.
Л. ГУЛЬКО: Конечно, конечно, вот посмотрим.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Это называется инфляция.
Л. ГУЛЬКО: Посмотрим в вопросах. Кстати, о том, о чем вы говорили, в продолжение разговора на последних минутах перед перерывом. Михаил Касьянов объявил сегодня о планах достичь соглашения с другими оппозиционерами о едином кандидате от оппозиции на президентских выборах. Экс-глава кабинета, лидер Народно-демократического союза, я цитирую сейчас радиостанцию «Эхо Москвы», объявил о планах достичь соглашения о едином кандидате от оппозиции, он призвал оппозиционных политиков к июню подготовить процедуру определения единого кандидата, заявив, что с этим нужно определяться как можно быстрее. А ведь могут?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Видите ли, в чем дело, Касьянов мне крайне симпатичен как политик, потому что Касьянов – опытный бюрократ, умелый человек.
Л. ГУЛЬКО: Не потому, что он опытный бюрократ, симпатичен?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Потому-потому.
Л. ГУЛЬКО: А, потому тоже, да?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Конечно, именно, а что такое бюрократ?
Л. ГУЛЬКО: Бюрократ в хорошем смысле слова.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Опытный чиновник.
Л. ГУЛЬКО: У нас же бюрократ с казнокрадом сразу, знаете, как?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Это ругательство.
Л. ГУЛЬКО: Ассоциируется.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Глупое ругательство, лишенное смысла.
Л. ГУЛЬКО: Да.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Касьянов – опытный чиновник, человек, который прошел все ступени этой лестницы, который дров бы не наломал, который набил некоторые шишки, и буквальные, и не буквальные, в публичной политике. Касьянов – человек либеральных взглядов в экономике, прозападно ориентированный, разумный, нравится мне такой человек. Шансов избраться у него именно по этой причине ноль. Или он развернется в сторону самого, развернулся бы в сторону самого оголтелого популизма и национализма, тогда у него шансы появляются. А идти против ветра при честных выборах нельзя. Или вы разворачиваете паруса по ветру, «веселый Роджер» и привет, или ваши паруса просто схлопнутся, вот и все.
Л. ГУЛЬКО: Нет, если я пришел дать вам денег, то пойдут, вы же говорите.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Но Касьянов психически нормальный человек, все-таки он такие вещи, я надеюсь, говорить не будет, понимаете? А если будет…
Л. ГУЛЬКО: Не так, не так прямо, не так прямо – можно же как-то…
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Я пришел напечатать?
Л. ГУЛЬКО: Мягче.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Я пришел напечатать для вас деньги и новые ценники, это честный разговор.
Л. ГУЛЬКО: Я читал, сейчас-сейчас, программу Касьянова в «Московских новостях», пишет Наталья нам, прислала СМС, он обещает богатым снизить налоги, пенсионерам – повысить пенсии.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Замечательно.
Л. ГУЛЬКО: О вкладах уже упомянули.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: А деньги напечатает.
Л. ГУЛЬКО: Наталья пишет.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Молодец Михаил Михайлович, пошел по линии оголтелого популизма, деньги напечатаю, всем повышу, всем понижу.
Л. ГУЛЬКО: Может, повысит, что вы сразу?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Я и говорю, напечатает и раздаст. Вопросов нет.
Л. ГУЛЬКО: Может, изменит экономическую политику.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Напечатает и раздаст, почему менять, станок-то есть.
Л. ГУЛЬКО: Станок-то есть, но можно опять ошибиться ведь, как?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Можно.
Л. ГУЛЬКО: Конечно.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Можно.
Л. ГУЛЬКО: Леонид Радзиховский, «Особое мнение», мы уходим на перерыв на несколько минут, вернемся и будем принимать ваши телефонные звонки.
НОВОСТИ
Л. ГУЛЬКО: Я напомню, что это «Особое мнение», Леонид Радзиховский отвечает на ваши вопросы, высказывает свое «Особое мнение», третья заключительная часть – это ваши звонки, но просто реакция на пейджер Валентины Георгиевны к нашему разговору с Леонидом. Господа, почему вы утверждаете, что те, которые недовольны сегодняшним строем, имеют право выступать, кричать, ходить, где захотят, со знаменами, тогда пусть разрешат и нам, и мы будем просить, чтобы закрыли сионистскую радиостанцию «Эхо Москвы».
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Правильно, свобода, значит, свобода, а несвобода, значит, несвобода. Но тех, которые будут просить закрыть сионистскую радиостанцию «Эхо Москвы» в масштабах страны, значительно больше, чем тех, которые будут говорить, что нам нужен либеральный, такой-сякой прозападный курс, вот и все. Такова свобода, такова реальная цена свободы.
Л. ГУЛЬКО: Те, кто не любит сионистов и любит, это девушки в Израиле пишут нам.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Да что делать в Израиле?
Л. ГУЛЬКО: Откусила язык в порыве страсти, вот девчонки, для москвичей телефон 783 90 25, для всех остальных планетариев, 783 90 26. Ну что же, давайте начнем не с Москвы, а с каких-то других…
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: С девушек в Израиле?
Л. ГУЛЬКО: Пожалуйста, слушаем вас внимательно, девушки в Израиле отключились, тогда Москва, слушаем вас внимательно, здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ РОМАН: Вопрос к Леониду, когда уберут жидов?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Вот хороший вопрос, это как раз глас народа, разбуженный свободой, глас народа во всей его красе.
Л. ГУЛЬКО: А что он так заплакал сразу?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: А?
Л. ГУЛЬКО: Что так заплакал?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Дело в том, что те люди, которые говорят «когда уберут жидов», обычно плачут от страха, им очень страшно говорить эти слова, они почему-то безумно запуганы, хотя на их стороне хоть и нет законов, поддержка и энтузиазм миллионов, но они почему-то очень боятся одновременно.
Л. ГУЛЬКО: Слышится какая-то импотентность в этом, что-то сексуально что-то импотентное.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Вообще говоря, обычно потентные люди такими вопросами мало интересуются, но неважно, много их. Много их, миллионы нас, нас тьмы и тьмы.
Л. ГУЛЬКО: Вот почему детей-то, почему нет в стране-то, вот.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Да.
Л. ГУЛЬКО: 783 90 26, это наши дорогие регионы, слушаем внимательно вас.
СЛУШАТЕЛЬ ОЛЕГ (Санкт-Петербург): Леонид Александрович, я несколько не понял, Лимонова произведения тоже запретили? Ведь он автор 40 произведений, их что, теперь сжигать будут? Как вообще…
Л. ГУЛЬКО: Нет…
СЛУШАТЕЛЬ ОЛЕГ: Вы к творчеству Лимонова относитесь, с точки зрения его писательского мастерства?
Л. ГУЛЬКО: Спасибо.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Я думаю, что публично сжигать книги Лимонова и не публично не будут, продавать их будут, книг у него много. Как я отношусь к его книгам, по-моему, они неплохие книги, я не считаю, что он какой-то выдающийся писатель или великий тем более писатель, но книги у него неплохие, читаются с интересом.
Л. ГУЛЬКО: 783 90 25, Москва, добрый вечер, слушаем вас внимательно.
СЛУШАТЕЛЬ (Москва): Вы знаете, я, наверное, не с вопросом, а просто с комментарием, наверное, все-таки с Леонидом я не соглашусь по поводу того, что у нас большинство народа будет поддерживать националистов. Потому что свобода, она все-таки подразумевает и свободу прессы какую-никакую, люди должны свободно высказываться, я думаю, наверное, все-таки Леонид заблуждается насчет нашего народа.
Л. ГУЛЬКО: Спасибо.
СЛУШАТЕЛЬ: Спасибо.
Л. ГУЛЬКО: Спасибо, сейчас ответит Леонид вам, да.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Я бы так сказал, что судя по опросам и по таким человеческим разговорам, если речь идет о свободе выборов, выборов, я подчеркиваю, то это принесло бы, свободные выборы принесли бы меньше голосов «ЕР», больше голосов на сегодняшний день из тех партий, которые имеются, при более свободных выборах, больше голосов коммунистам, немножко больше голосов ЛДПР и чуть-чуть больше голосов «Справедливой России». Но если бы на это поле прорвалась, например, «Великая Россия» Рогозина, то она имела бы довольно большой успех.
Л. ГУЛЬКО: Существуют законы, которые запрещают всякую разную.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Нет, минуточку, Рогозин законы знает, не-не-не, он законы тоже знает, и никаких формально подпадающих под законы слов он не скажет. Дмитрия Олеговича мы все знаем, человек умный.
Л. ГУЛЬКО: Очистим Москву?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Человек умный, опытный, «очистим Москву» может означать – очистим ее от грязи, неважно. Я хочу сказать одно, если бы в этой ситуации появилась реальная националистическая партия, то именно для нее «другие» таскают каштаны из огня. Другое дело, что часть этих «других» вполне может в нее влиться, это отдельная песня. Но гонят они волну именно в ту сторону, почему, потому что таково общее настроение. Другое дело, иные свободы. Свобода быть более защищенным перед законом, это да. Большая свобода, допустим, бороться за какие-то вещи, за экологию, за то, за се, за пятое, за десятое, это аполитично, это нужно всем. Это да, это, безусловно, вещи, которые сегодня необходимы. Но если речь идет о самом остром, о политической свободе, притом под выборы, то сегодня ветер дует, с моей точки зрения, именно в ту сторону. Но не большинство, активное меньшинство, давайте так, активное меньшинство – это люди, сильно националистически повернутые, или слабо, но националистически повернутые. Приоткрываете форточку, и этот ветер еще сильнее будет гнать бумагу во вполне определенном направлении.
Л. ГУЛЬКО: Вот СМС, видимость, будто весь народ погряз в шовинизме, происходит от того, что шовинизм больше всех кричит о себе. Кто больше всех кричит, того, казалось бы, и много.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Правильно, а на выборах и побеждают те, кто много кричат, за ними невольно двигается масса людей. Я еще раз говорю, что подавляющее большинство вообще аполитично. Для того, чтобы добиться большого политического успеха, не надо, чтобы за вас было 51% людей, это вовсе не требуется. При малой явке, при малой активности, при инертности и т.д. и т.д. и т.д. активное, агрессивное, чувствующее уверенность политизированное меньшинство имеет большие шансы, как 91 году, что, большинство было за демократию, тем более за капитализм, за западный путь развития? Вовсе нет. Но это было активное меньшинство, такое ядро активное, которое втянуло. А сейчас ветер дует в прямо противоположную сторону благодаря усилиям власти, кстати, естественно.
Л. ГУЛЬКО: О власти, тогда о власти, пожалуйста, ваш комментарий, любой, кто построит свою предвыборную президентскую кампанию на отрицании того, что сделано за время правления Владимира Путина, не имеет шансов на победу, об этом заявил первый вице-премьер России Сергей Иванов в интервью газете «Financial Times».
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Правильно, его в телевизор не пустят, прав Иванов. Не пустят этого любого другого в телевизор.
Л. ГУЛЬКО: Это все одна цепочка, да?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Кого же другого пустят в телевизор ругать Путина? А насчет того, что народ безумно любит президента, это правда и неправда, рейтинг у Путина высокий, это верно. Но если бы кто-то начал его активно ругать, и так по-умному, популистски ругать, он бы, конечно, набрал очень много очков. Может быть, меньше, чем Путин, но набрал бы много очков хотя бы потому, что он был бы первый, единственный, неповторимый. А претензий к власти у людей всегда позарез, это уж известно.
Л. ГУЛЬКО: Вот вопрос, как нам бороться с националистами реально, Олег из Оренбурга, ваше «Особое мнение».
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Олег, к сожалению, никак, потому что все управляется сверху. И до тех пор, пока по телевизору постоянно объясняют, что во всем виновата Америка, с одной стороны, а, с другой стороны, административными мерами дают понять, что есть граждане хорошие, первого сорта, а есть плохие второго сорта, до тех пор настроение в эту сторону будет все увеличиваться и увеличиваться. В этом смысле, я еще раз говорю, власть и популярная оппозиция действуют в одном направлении, просто власть это делает несколько осторожнее, она все-таки власть. А безбашенная оппозиция, если бы она прорвалась, действовала бы гораздо смелее. Я еще раз говорю, я не отношу это ко всей «Другой России», боже упаси, там самые разные люди. Но безграничная свобода сегодня выгодна тем настроениям, которые популярны, как и всегда. Популярны сегодня эти настроения.
Л. ГУЛЬКО: Безбашенно, не безбашенно, не знаю, опять же, ваш комментарий, известные российские правозащитники просят запретить въезд в США и ЕС виновных в разгоне Марша несогласных в Москве, Санкт-Петербурге и Нижнем Новгороде.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Ну что, хорошо делают, что просят, никто, разумеется, не запретит, это ежу понятно, но это такой демонстративный акт, они делают некое демонстративное движение, правильно делают.
Л. ГУЛЬКО: Кстати и в связи с этим, никто не запретит ничего, есть вопрос от нашего радиослушателя, секунд 20 осталось, почему Запад так вяло реагирует на все, что произошло, он считает, что вяло.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Потому что Западу, на самом деле, глубоко плевать.
Л. ГУЛЬКО: Он про газ вспоминает, про нефть вспоминает.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Про газ вспоминает, про нефть вспоминает, а потом говорит – слушайте, ребята, вы так хотите, и черт с вами, живите так, кто мы вам, в конце концов, великие учителя нравственности, живите, как хотите. Это весьма смелое предположение, что Запад спит и видит что-то в России изменить. Говорят, у них свои правозащитники есть, ритуальные действия, а, в общем-то, плевать им, делайте, что хотите.
Л. ГУЛЬКО: Леонид Радзиховский, его «Особое мнение», как всегда, в четверг после семи по Москве. Спасибо огромное, до следующих встреч.