Семен Новопрудский - Особое мнение - 2007-03-08
С. БУНТМАН: Добрый день, все дамы, барышни, гражданки, где бы вы нас ни видели и ни слышали, поздравляем с 8 марта, с международным женским днем, Семен Новопрудский у нас отвечает на вопросы, тоже присоединяется?
С. НОВОПРУДСКИЙ: Да.
С. БУНТМАН: Или вы, Семен, не соблюдаете?
С. НОВОПРУДСКИЙ: Нет, слово… мне кажется, 8 марта – такой день, что говорить «соблюдаете», «не соблюдаете», довольно трудно.
С. БУНТМАН: Мало ли, там есть.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Я не знаю, я никогда так.
С. БУНТМАН: Это глубоко чуждый нашим убеждениям праздник.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Нет, я всегда к нему относился спокойно достаточно. Мне просто кажется вот что, что поскольку женщин больше, чем мужчин, я всегда считал искренне совершенно, что женщины лучше, это единственное подавляющее большинство, на подавление которого я согласен.
С. БУНТМАН: Ай, тост вообще.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Практически.
С. БУНТМАН: Кстати, о тостах, здесь большинство вопросов свидетельствует о том, что праздник уже бодро и давно шагает по стране, мы обратимся к актуальной действительности, к актуальным событиям. И такая парадоксальная ситуация у нас с Ираном возникла. С одной стороны, МАГАТЭ не хочет продолжать никакие программы помощи технической Ирану, потому что боится, что Иран свой атом вовсе сделает не мирным, а Россия обижается, что Иран как-то за Бушер не платит. Два мира.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Если все переводить на женский день и пробовать в этих категориях, на самом деле, Иран – это такая очень хитрая, т.е. довольно редко встречается, но встречается, это хитрая восточная женщина. Т.е. Иран – это страна, которая, в общем, прекрасно играет на человеческих, я бы даже сказал, не на политических, а на человеческих страстях, потому что понятно, что все сотрудничество России с Ираном основывается на коммерческом интересе. При этом понятно также, что у Ирана нет никакой уверенности, что Россия в случае, если, действительно, уже будут полномасштабные санкции, если будет угроза войны, более ощутимая, чем сегодня, что Россия в любой момент не прекратит строительство АЭС в Бушере, не прекратит, в том числе, поставки вооружений. Вроде как контракты подписаны, но уверенности нет. При этом сам Иран – страна, в которой, в общем, по-моему, тоже про это много раз говорилось, страна, в которой ни власть, ни большинство населения, по большому счету, так воспитано, что не боятся никаких потерь, т.е. понятия имиджевой потери не существует. Скорее, была бы имиджевая потеря, если бы они сказали – мы сдаемся. Они могут даже потом и сдаться, но они будут долго делать вид, что они непреклонны. И этот конфликт, это конфликт такого, в общем, понятного торга, т.е. Иран выжидает, Иран хочет проверить, таким образом, задерживая финансирования строительства АЭС в Бушере, до какой степени Россия активно намерена это сделать, до какой степени она готова, в свою очередь, противостоять давлению тех стран, которые относятся к Ирану хуже, чем пока относится Россия.
С. БУНТМАН: Семен Новопрудский, ну что же, если у вас будут еще, может быть, мы и даже телефон включим, если у вас будут вопросы на эту тему. Другая тема последних дней, это, как ни странно, футбол. Начинается чемпионат России по футболу, во вторник подписан контракт был с НТВ+, спутниковым телевидением, который берет все, кроме одного матча. Там масса всевозможных еще нюансов, о которых, я думаю, рассказывать еще будут долго, если контракт продержится, потому что вчера выступил гарант нашей конституции и прав болельщиков одновременно – Владимир Владимирович Путин, сказал, что намутили.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Тут ситуация совершенно замечательная, я думаю, что есть болельщики городов, где очень любят футбол, очень любили футбол и очень любят футбол в Волгограде. Очень любят футбол еще в некоторых местах, где были команды мастеров, потом они в одночасье исчезли, потому что люди, которые стали депутатами, кто-то в мэры баллотировался, они перестали финансировать команды. Это вообще поразительная вещь. В России футбол, с моей точки зрения, до сих пор существует в таком поразительном мире, это такая, с одной стороны, это, безусловно, зрелище, за которым, я тоже болельщик, зрелище для нас. С другой стороны, такое ощущение, что это, действительно, забава, т.е. это забава для людей, которые являются владельцами команд.
С. БУНТМАН: Уже в меньшей степени.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Да.
С. БУНТМАН: Уже в меньшей степени, потому что есть профессиональные и нормально организованные клубы.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Их, во-первых, пока мало, это раз, а два – этот контракт, ведь что там из того, что нам известно, во-первых, да, действительно, это некоторый ущерб болельщикам Москвы и Московской области, как говорил, в том числе, господин Белоус, который возглавляет ФК «Москва», потому что нет прав на трансляцию матчей домашних у команд московских.
С. БУНТМАН: Впрямую.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Впрямую, да.
С. БУНТМАН: Могут через два часа, пожалуйста.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Могут через два часа, это попытка заманить людей на стадионы. Ведь это совершенно нормальное, в общем, желание, совершенно нормальное желание профессиональной лиги сделать так, чтобы на стадион ходило как можно больше людей. Значит ли это, этот контракт, что футбол вообще уйдет?
С. БУНТМАН: Нет, Семен, если бы было такое желание, можно было бы вообще не показывать просто и все.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Конечно, т.е. в том-то все и дело.
С. БУНТМАН: Если бы было желание просто откровенно заманить на стадион. Наверное, здесь не только это в контракте все-таки, даже совсем почти не это.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Главное – это попытка, так или иначе, дать премьер-лиге хорошие деньги. У нас, если посмотреть, у нас сами футболисты и болельщики называют российские стадионы огородами, т.е. у нас нет ни одного нормального стадиона, допустим, по-моему, это Владимир Федотов сказал, гл. тренер «Спартака», после какого-то из матчей, что в России один нормальный стадион, «Локомотив». У нас пока позорное состояние стадионов, т.е., в том числе, и поэтому болельщики зачастую не ходят. Понятно, что там есть верные фанаты, которые будут ходить на любой матч, но многие не ходят, потому что на стадионах неуютно, потому что на стадионах чудовищное обслуживание, потому что до сих пор нет культуры взаимоотношений между милицией и болельщиками, все равно нет этой культуры. В Англии прошли через страшные испытания.
С. БУНТМАН: Через изгнание из европейского футбола.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Через изгнание на 5 лет «Ливерпуля» и на 3 года других команд. Но это все шаг в цивилизованном направлении, это не шаг, который убивает в людях интерес к футболу, не шаг, который делает футбол недоступным, с моей точки зрения. Я не знаю, отменят ли контракт или не отменят, но если РФПЛ не получит этих денег, это будет гораздо хуже, чем она их получит, в том числе, и болельщикам.
С. БУНТМАН: Напомню, что канал открытый «Спорт» предлагал в 50 раз меньше денег.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Да, и, опять же, есть же замеры, сколько людей смотрит эти матчи. Поскольку региональным компаниям дано право по России показывать домашние матчи команд, естественно, что их будут смотреть люди, которые, допустим, не ходят на стадион, предположим, в Перми, где довольно активно люди ходят на стадион последние годы.
С. БУНТМАН: Ходят-ходят в Перми.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Да, в Перми всегда полный стадион. В Самаре, где по-разному было, там есть возможность показывать домашние матчи команд. Что касается выездов болельщиков, допустим, но это же задача клубов их организовывать. Чем богаче будут клубы… чем богаче будет лига, тем богаче будут и клубы все равно. Понятно, что это не прямая связь, зависит еще очень многое от владельцев, от грамотного менеджмента самих клубов, но это совершенно нормально. Профессиональная лига – это лига, которая проводит профессиональный турнир, а все профессиональные турниры, хотим мы этого или нет, они коммерциализированы.
С. БУНТМАН: Чем озаботился президент?
С. НОВОПРУДСКИЙ: Президент, я думаю, что президенту, во-первых…
С. БУНТМАН: Он очень быстро среагировал, очень быстро, в отличие от многих других случаев.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Тут любопытная вообще история, понятно, что это такая вещь, которая, с одной стороны, популистская, с другой стороны, ведь известно, что сам президент, насколько я знаю, не слишком большой поклонник футбола, в отличие, скажем, от руководства «ЕР», от еще каких-то людей.
С. БУНТМАН: От Миронова, например.
С. НОВОПРУДСКИЙ: От Миронова, от Грызлова, которые искренне любят футбол. Можно, да, можно сделать вроде бы как легкий популистский ход. Сумма, с точки зрения интересов государства, 100 млн. долларов – сумма контракта, на 4 года еще к тому же, сумма достаточно маленькая. Т.е. ситуация такая, что дать поручение разобраться, т.е. посмотреть, безобразие, не безобразие, он сказал Медведеву, в общем, если перевести с языка политического поручения на простой человеческий язык, в общем, дали такое указание посмотреть вообще, что это такое. Люди будут иметь доступ к футболу или не будут, т.е. президент сказал, тут люди возмущаются, действительно, некоторые политики стали возмущаться, может быть, не вдумавшись в ситуацию. Если этот контракт отменят, допустим, если останется, проблема состоит в том, что людям вообще в России, как ни горько это звучит, надо, в принципе, привыкать к тому, что им со временем, в общем, в не очень отдаленном будущем придется платить за телевидение. Это факт, потому что понятно, что можно жить бесконечно на двух каналах, может быть, в политическом смысле это и выгодно самой власти, но если люди хотят иметь доступ к реальной информации и видеть реальное телевидение, не только футбол, им все равно придется за это платить. И чем больше будет конкуренция на рынке, чем больше будет таких возможностей, тем дешевле будет эта плата все равно.
С. БУНТМАН: Между прочим, это ход и к другим каналам, потому что может повыситься благосостояние человека, который купил только канал «Наш футбол», он может взять себе и новостные каналы, и многие другие.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Все делают, это нормальная бизнес-сделка, свой бизнес делает НТВ+, свой бизнес делает РФПЛ. Если, опять же говорю, если болельщики чувствуют себя ущемленными, кто чувствует себя ущемленным, это уже, действительно, такая, может быть, проблема существует, но есть возможность смотреть футбол, в том числе, и бесплатно. Т.е. все лучшие матчи, можно не сомневаться, что Первый канал, я думаю, что почти наверняка, учитывая его политические ресурсы, учитывая, опять же, значимость футбола, Первый канал едва ли будет выбирать самый неинтересный матч тура, у него есть право выбирать один матч в каждом туре. Едва ли он будет. Он, скорей всего, будет показывать центральные матчи.
С. БУНТМАН: Естественно.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Т.е. центральный матч тура увидит вся страна по-любому. В записи страна может увидеть бесплатно матчи. Есть третья возможность, пойти на стадион, есть четвертая возможность, если вы не житель Москвы и Московской области, вы можете посмотреть матч домашний своей команды по региональному телевидению. Т.е. четыре, по крайней мере, возможности смотреть бесплатно футбол существуют.
С. БУНТМАН: Не меньше, чем прошлые годы. Меня интересует просто здесь такое популистское вмешательство, очень веселое, а не испугался ли волнений какого-нибудь Копенгагена В.В. Путин?
С. НОВОПРУДСКИЙ: Дело в том, что есть большие…
С. БУНТМАН: Есть определенные планы, они шастают по Интернету, собраться, у фанатов.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Я не знаю, до какой степени вообще могут организоваться российские фанаты.
С. БУНТМАН: Запросто.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Честно говоря, я помню, это была история, по-моему, боюсь ошибиться, по-моему, 8-летней давности, когда я просто делал репортаж, по-моему, это был 98-й еще год, когда мы на площади смотрели, на открытом воздухе, матч России и Украины. Причем тогда был такой тоже период не лучших отношений России с Украиной, Леонид Кучма тогда с НАТО заигрывал, в общем, такая была, такая бытовая антиукраинская…
С. БУНТМАН: Тот самый, где гол Шевченко?
С. НОВОПРУДСКИЙ: Да, тогда… Нет, это был первый матч.
С. БУНТМАН: А, первый.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Гол Шевченко был ответный.
С. БУНТМАН: Это был первый.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Матч был в Киеве.
С. БУНТМАН: Понятно, да.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Он транслировался на экранах. И то я там наблюдал драки между болельщиками разных российских клубов. Я не думаю, что с тех пор, т.е. какое-то организованное сопротивление, опять же…
С. БУНТМАН: Нет, а, с другой стороны, в 2002-м простейший матч Россия – Япония, чемпионат мира, Манежная площадь, друг с другом не очень-то дрались, но били всех, у кого глаза немножко не такие, и громили витрины.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Да, но там была, самая замечательная история, когда один из японских ресторанов на Тверской случайно вывесил табличку «Болеем за наших», это было самое страшное, что тогда произошло. Но я не думаю, что будет какой-то протест, в данном случае, трудно себе представить какие-то массовые манифестации на эту тему, даже и фанатские, потому что фанаты настоящие ходят на футбол. И более того, суперфанаты…
С. БУНТМАН: Ездят на выезды.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Ездят на выезды, т.е. я думаю, что как раз самые активные болельщики, они как раз все равно вовлечены в футбол живьем, они едва ли будут бунтовать против этого.
С. БУНТМАН: Понятно, хорошо, но эту тоже тему оставим, посмотрим, как будет. Я только должен сказать, что сразу появились сообщения, что, например, титульные, генеральные спонсоры уже как-то так присели, как лошади от крика Ричарда Львиное Сердце, присели от тихого голоса президента.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Понятное дело, тут ведь проблема состоит в том, что у канала «Спорт» были одни спонсоры, потом могут быть другие спонсоры, есть спонсоры, собственно, премьер-лиги.
С. БУНТМАН: Есть спонсоры, которые есть у премьер-лиги.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Да, естественно, но в том-то все и дело, что если будет в премьер-лиге меньше денег, понятно, что нет прямой зависимости между количеством денег и качеством футбола. В России пока футбол хуже, чем, с моей точки зрения, чем количество денег, которое в нем есть. Но если будет мало денег, футбол точно будет хуже еще, чем сейчас.
С. БУНТМАН: Александр пишет нам, здесь я читаю на мониторе, да, лучший, Первый канал не поставил в эфир матч «Динамо» - «Спартак», а поставил ЦСКА – «Рубин», это что, центральный матч? А что, не центральный? ЦСКА – чемпион России.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Встречный, да, опять же, все это версталось вообще до контракта, я подозреваю, т.е. мы пока говорим, я не уверен, что, собственно говоря.
С. БУНТМАН: Нет, там меняют, меняют 20 раз, конечно, расписание делалось. Нет, я считаю, будучи болельщиком «Спартака», я считаю, что ЦСКА – «Рубин» совершенно, показать в первом же туре, показать чемпиона России, Первый канал поступает логично. А так, знаете, я уверен, что нам сейчас придут, матч «Луча» считают владивостокцы, наверняка центральным для себя в первом туре. Ну все, чтобы не уходить в специальные разговоры, меня интересовала политическая и экономическая подоплека. Интересно было бы, если бы Маргрет Вторая вдруг сказала бы – что-то там намутили с продажей этого дома.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Давайте мы сделку расторгнем.
С. БУНТМАН: Да-да.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Или даже премьер-министр.
С. БУНТМАН: В Копенгагене.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Но премьер-министр в Дании, он представитель правых сил, поэтому он в частный бизнес не вмешивается.
С. БУНТМАН: Понятно, хорошо, мы еще следующее, теперь у нас был один из вопросов, который, как вы считаете, здесь буду избегать, господин Осипов, продавец из Питера, я избегаю ваших формулировок и предлагаю нейтральные, как вы думаете, останется ли Валентина Матвиенко в президентской колоде на роль президентши после того, как она засветилась во всей красе на всю страну, испугавшись двух московских вагонов. Затейливо пишет продавец Осипов, но суть ясна.
С. НОВОПРУДСКИЙ: В том-то все и дело, что можно это в терминах, конечно, карточной игры оценивать, но я, например, не знаю вообще о существовании президентской колоды, потому что все равно все это наши рассуждения. Мы не имеем никаких документальных подтверждений, т.е. понятно, что теперь мы только знаем то, что говорится публично. Публично говорится, что теперь не называйте их преемниками, называйте кандидатами. Теперь весь вопрос в том, допустим, два кандидата будет от Кремля или один кандидат, так мне кажется, можно вопрос.
С. БУНТМАН: Два кандидата на одни выборы, есть такая идея, но она кажется какой-то такой почти самоубийственной.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Она кажется достаточно странной, но это может случиться, если не удастся договориться уж совсем, потом будут договариваться уже в пожарном порядке, теоретически…
С. БУНТМАН: С теми, кто останется.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Да, с теми, кто останется, т.е. не удастся самой власти договориться. Так что не факт, что Валентина Матвиенко была в президентской колоде, то, что на ее президентский, условно говоря, потенциальный рейтинг это не повлияет, я почти уверен, потому что, кстати, я не знаю, я не помню ни одного опроса, где вопрос бы стоял так, готова ли Россия, чтобы ее президентом была женщина. Т.е. я помню опросы, кого бы из женщин вы хотели видеть президентом России, и там лидировала Матвиенко, на втором месте была Хакамада, такой опрос когда-то был, по-моему, в прошлом году. Но опросов, где выясняли отношение россиян к этому, пока не было. Т.е. мне кажется, что это совершенно непринципиально, кто президент страны, важно, что он делает, какой он человек, именно человек, а потом уже политик, потому что я все равно я понимаю, что это, может быть, прекраснодушная точка зрения, но я уверен, что все равно человек сначала должен быть человеком, а потом уже политиком. Т.е. понятно, что там есть элементы профессии, но человечность – это тоже элемент профессии политика. Хотел бы я, чтобы была президентом Матвиенко, нет, не хотел бы. Но не факт, что она и есть в этой условной колоде.
С. БУНТМАН: А почему не хотел бы?
С. НОВОПРУДСКИЙ: Мне кажется, что человек не того масштаба.
С. БУНТМАН: Просто определенно не хотел бы.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Скажу, почему не хотел бы, в том числе, по тому, как она реагировала на марш «Другой России», о котором, собственно говоря, Марш несогласных. В том числе, потому, что мне кажется, что Россия уже пожила при достаточно таких, при таком президентом, который не является масштабной личностью. Я не говорю, что президент должен быть великим или великим, но мне кажется, что и карьера ее, и то, как она себя вела в политике, наверное, этот пост – это ее объективно потолок.
С. БУНТМАН: Предел?
С. НОВОПРУДСКИЙ: Да.
С. БУНТМАН: А у кого он не предел, этот пост? А кто из них, очень возможно, и не выскочил за пределы своих возможностей?
С. НОВОПРУДСКИЙ: Нет, то, что это можно, да, конечно. Более того, я вполне, т.е. мне кажется, т.е. мне бы хотелось, чтобы в России существенно поменялся политический курс, я просто не верю в то, что Валентина Ивановна его может поменять.
С. БУНТМАН: У нас выборы через несколько дней, региональные выборы, к которым относятся очень по-разному. Многочисленные снятия списков, многочисленные недоумения у избирателей, очень большая возня вокруг этих выборов.
С. НОВОПРУДСКИЙ: И перестрелки даже, т.е. в Дагестане перестрелки с летальным исходом, т.е. там есть жертвы. Выборы все равно важные. Во-первых, что пока можно говорить, две партии, которых… три партии, которых не тронули вообще нигде, правда, одна из них не везде выставлялась, это «ЕР», «Справедливая Россия» и ЛДПР. КПРФ пытались снять в Дагестане, потом вернули, т.е., в итоге, тоже нигде не тронули. Сняли в некоторых регионах, где у оппозиции либеральной были относительно хорошие для нее шансы, т.е. «Яблоко» в Питере – это хрестоматийный пример, тоже еще один из примеров, почему я не хочу, чтобы Валентина Ивановна Матвиенко была президентом России, потому что я не сомневаюсь, что Валентина Ивановна Матвиенко приняла участие политическое или, по крайней мере, с ней согласовали или, по крайней мере, ей доложили о том, что «Яблоко» снято, и она не сделала. Понятно, что она вроде как ничего не имеет права делать, легально, да, т.е. понятно, что это, т.е., с моей точки зрения, вообще эта проблема простая, если партия зарегистрирована, никаких других дополнительных препятствий для участия в выборах не должно вообще быть. Но пока такое законодательство. Тот факт, что Валентина Ивановна допустила в своем городе то, что избирком под предлогом достаточно надуманным все-таки, потому что понятно, что там выверка подписей, не 10% оказалась выбраковка, а 11.2, что ли, мне кажется, что зная, как вообще делаются подписи, как идут в России предвыборные кампании, я думаю, что при желании можно было бы прекрасно «Яблоко» допустить к выборам, это было бы правильнее, с точки зрения отражения спектра политических взглядов Петербурга, тем более города, в котором политическая жизнь, как показывает история, всегда была достаточно сильной. И она остается, т.е. Петербург – достаточно политизированный город. Опять же, та же ситуация с «Газпром Сити», которая, например, в Петербурге выборы, безусловно, за «Яблоко» бы многие голосовали люди просто потому, что «Яблоко» - единственная в Петербурге именно политическая партия, которая представлена сейчас пока в парламенте, которая однозначно выступает против этого проекта.
С. БУНТМАН: А «Справедливая Россия», Миронов высказывался и предлагал построить там на фронте Васильевского острова, что не так глупо, даже вовсе наоборот.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Это такая половинистая позиция, раз, кроме того, все-таки «Справедливой России» пока как партии не было в парламенте Петербурга, т.е. это партия, которая впервые будет там баллотироваться. Главная интрига, мне кажется, этих выборов – это, во-первых, сколько дадут набрать «Справедливой России», как она наберет реально, и будет ли Кремль пытаться создать, действительно, сильную вторую партию власти или он будет стараться, чтобы между ними был существенный отрыв влияния. Это очень интересно, на этих выборах мы поймем, потому что если где-то будет так, что «Справедливая Россия» выиграет у «ЕР» выборы, то это будет симптоматично, потому что все-таки на парламентских выборах, по большому счету, пока только один есть такой регион, это Тува.
С. БУНТМАН: Тува, но и там скандал.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Там скандал, более того…
С. БУНТМАН: Очень серьезный.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Единоросы, как я понимаю, на днях внесли законопроект, который вообще позволяет распускать недееспособный парламент. Это, в общем, привет Туве, где «ЕР» проиграла выборы. Так проиграла, что у них просто большинства не может быть, получается так, что фактически «Справедливая Россия», точнее Партия жизни еще получила блок-пакет в этом парламенте, она этим блок-пакетом пользуется, потому что там пытаются выборы в четырех округах признать недействительными. Т.е. принципиально важно, мне кажется, важны результаты двух партий власти на этих выборах, это самое важное, что есть. И кроме того, это такой сигнал будет для ЛДПР и КПРФ, т.е. будет понятно, на что примерно они могут рассчитывать на думских выборах, до какой степени им надо торговаться с Кремлем, чтобы попасть в следующий состав парламента.
С. БУНТМАН: Несомненно, пишет Марина из Москвы, будет не менее двух президентских кандидатов, Путину обязательно нужен второй тур для легитимности выборов, а подделать они смогут любой результат. Простите, пишет Марина.
С. НОВОПРУДСКИЙ: В том-то все и дело, что, с одной стороны, да, с другой стороны, что такое Путин для легитимности, потому что самая большая проблема все равно – это не кто следующий президент, если не Путин, а что делать с Путиным, потому что эта проблема, с моей точки зрения, сейчас для России гораздо более важна, поскольку в России нет пока прецедентов, чтобы президент, находящийся в политической форме, в физической форме в хорошей, добровольно соглашался на уход из политической жизни. В России цари исторически так не поступали.
С. БУНТМАН: Попытку Горбачева мы не считаем.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Попытку Горбачева не считаем, но Хрущев еще, можно сказать, но тоже он был свергнут ведь, по большому счету. Но понятно, что он потом не пытался.
С. БУНТМАН: Тогда при тех, спасибо, что не расстреляли.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Да, и не пытался вернуться, естественно.
С. БУНТМАН: По тем временам, да.
С. НОВОПРУДСКИЙ: В том-то все и дело, эта проблема гораздо важнее, чем проблема преемников.
С. БУНТМАН: Ну что же, Семен Новопрудский, мы минут через пять вернемся к вам. Только я хотел бы процитировать один поразительный совершенно вопрос, где сказано, что женский день вас, кажется, окончательно лишил разума, а далее – как можно обсуждать кандидатуру Матвиенко, внимание, в качестве Матвиенко. Через 5 минут вернемся.
НОВОСТИ
С. БУНТМАН: Ну что же, мы продолжаем, программу ведет Сергей Бунтман, а на вопросы отвечает Семен Новопрудский. Я обращаюсь к Ольге, которая нам написала, конечно, это Матвиенко как Матвиенко, это ошибка оператора, это все мы понимаем, просто Ольга дальше, почему, она говорит, что только можно в замутненном сознании праздниками говорить о Матвиенко как президенте, почему-то она считает этот вариант катастрофическим, Ольга.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Мне кажется…
С. БУНТМАН: И не уверен, что по тем же причинам, что и Семен Новопрудский.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Не знаю, я не считаю вариант катастрофическим.
С. БУНТМАН: Нет, нежелательным.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Сразу говорю.
С. БУНТМАН: Понятно, да, а Ольга – просто катастрофическим.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Более того, мне кажется, что как раз та система власти, которая существует, она гораздо более катастрофична, чем любой человек из этой системы, который приходит к такой власти. Все проблемы в том, что власть не просто непрозрачна, т.е. власть создала такую вакуумную упаковку, в которой существует, в этой вакуумной упаковке они управляют не той страной, которая есть на самом деле. Хотя, конечно, кажется, что есть очень популярный президент, хотя, конечно, понятно, что многие вещи, которые публично говорятся, т.е. мюнхенскую речь президента России только матом с удовольствием изложило бы, наверное, процентов 45 российских мужчин, может быть, и больше, к сожалению. Только в других выражениях.
С. БУНТМАН: Да.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Но, к сожалению, если говорить о том, что реально происходит, та же реформа межбюджетных отношений, которая отняла деньги у регионов, то же культивирование ситуации, в которой якобы Россия во враждебном окружении, культивирование ситуации, что Россия поднимается с колен, а враги ей не дают. Культивирование такого латентного фашизма, изгнание людей с рынков, иностранных торговцев. Это все следствие того, что, играя на низменных инстинктах, власть занимается своими делами, в основном, коммерческими. Т.е. степень коммерциализации российской власти сейчас такова, что все остальное, внешняя политика, внутренняя политика, становится заложником этой коммерцией, которая к тому основана еще на внутреннем страхе.
С. БУНТМАН: А коммерциализация, прошу прощения, власти, она больше, меньше, такая же, как в 90-х?
С. НОВОПРУДСКИЙ: Безусловно, больше. Она больше, потому что, во-первых, деньги в стране неизмеримо большие ходят, просто сравнить цены на нефть в 90-е гг. и сейчас, просто сравнить доходы казны, сколько мы получаем.
С. БУНТМАН: Я имею в виду по проценту участия, по углубленности участия.
С. НОВОПРУДСКИЙ: По углубленности тоже больше, потому что тогда мы, даже описывая те времена, люди, которые их не любят, говорят о засилье олигархов, частных бизнесменов, которые, так или иначе, пытались купить государство. Сейчас государство есть главный частный бизнесмен. Это государство проникло вновь во все основные секторы экономики, владеет ими, тайно или явно. Государство участвует в бизнесе посредством того, что в советы директоров компаний входят государственные чиновники, чего не должно быть. Государство во имя коммерческих контрактов пытается водить хороводы возле Ирана и Сирии. Но если Сирия – страна хотя бы маленькая, то Иран – страна большая и опасная, в том числе, и для России, потому что если та логика и та политика, которую проводит Иран, найдет союзников, не дай бог, в России, то, в том числе, в мусульманской части России, мало не покажется никому.
С. БУНТМАН: Семен Новопрудский, тут у меня от Заура обращение среди вопросов, поступивших через Интернет, уважаемый господин Новопрудский, посмотрев передачи с вашим участием, где вы говорили о Кадырове и всех его действиях в Чечне, у меня назрел вопрос, неужели вы не видите, что скрывается за кадыровской красотой восстановления Чечни и т.д., что там ужасающие пытки, которые они даже и т.д.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Я вижу, поэтому-то тогда спрашивали, хорошо это или плохо, в том-то все и дело, что у Рамзана Кадырова есть огромное искушение стать Туркмен-Баши, т.е. в том смысле, что это человек, который может сколько угодно бесконтрольно расправляться со всеми противниками, держать республику в такой узде. При этом восстанавливая что-то, понятно, что в Туркмении этого не было, в Туркмении были дворцы и чудовищная нищета, в Чечне по-прежнему ведь тоже чудовищная нищета, огромная безработица, это все факт, в общем, нельзя за это винить ни в коем случае чеченцев, потому что, так или иначе, они только-только выходят из затяжной войны, причем войны изначально гражданской, междоусобной. Но тут проблема состоит в том, что это проблема сейчас не Рамзана Кадырова, это Россия не знает, что делать с Чечней. Рамзан Кадыров – человек, которому Чечня отдана на откуп. Как он распорядится этим даром, правильно ли сделала Россия, к сожалению, будет понятно просто, мы, я надеюсь, этому будем свидетелями.
С. БУНТМАН: Но полетели прямые самолеты, может быть, в такой ситуации и никак больше нельзя, никак нельзя покончить, предположим, с воровством, с заматыванием денег, то, что все получают, никто ничего не строит и т.д., может быть, жесткость здесь нужна?
С. НОВОПРУДСКИЙ: Вот мы и увидим, удастся ли покончить или не удастся. Хорошо, будет… важно, принципиально важно отстроить Грозный, точно также важно отстроить всю остальную республику, принципиально важно, по-моему, по официальным данным едва ли ни четверть трудоспособного населения в Чечне – безработные, т.е. может, даже еще больше, трудно, мне кажется, вообще учет вести, потому что очень много людей, которые просто уехали, очень много людей, которые едва ли состоят на учете. На наших глазах мы увидим, потому что, на самом деле, экономически поднять Чечню можно только при условии, неизмеримо более либеральных условий, в том числе, и для частного капитала, чем они есть в остальной России. Т.е. экономически Рамзан Кадыров, если он, действительно, будет пытаться поднимать Чечню, он вынужден будет проводить очень либеральную политику. И такие поползновения уже, с точки зрения, законодательных актов, были, потому что закон об особой экономической зоне.
С. БУНТМАН: Такой достаточно принудительный заем, который он проводит.
С. НОВОПРУДСКИЙ: На принудительных займах, очарование пройдет, если все будет осуществляться путем пыток и вымогательства, ничего это не даст, потому что уж чеченцы приучены сопротивляться такого рода попыткам их принудить к тому, чтобы восстанавливать республику. Т.е. понятно, что… это не значит, что там не будет насилия. Если при Рамзане Кадырове в Чечне будет насилие, это самое страшное, что может быть, если, условно говоря, будет контролируемое насилие, т.е. скажут – да, у нас нет войны, у нас есть жесткая рука, которая правит республикой.
С. БУНТМАН: Да, власть, порядок.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Это все равно долго продолжаться не может. Все жесткие руки кончаются одинаково, все практически жесткие руки оставляют страны, которыми они правят, либо в руинах, либо в крайне тяжелом состоянии, если не проводят экономический курс либеральный, если, и даже этот либеральный курс и то их обычно не выручает. Об этом свидетельствует, например, отношение к Пиночету, который, на самом деле, Чили поднял из экономических руин, но при этом отношение к нему в Чили, оно, да, неоднозначное, но большинство населения восприняло его смерть просто с радостью.
С. БУНТМАН: Семен, еще один вопрос все-таки, а контроль над нефтью Чечни, то, о чем сейчас идет разговор.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Контроль над нефтью – это тоже принципиальный вопрос.
С. БУНТМАН: Своей.
С. НОВОПРУДСКИЙ: О судьбе Чечни и о том, до какой степени, пока нефть – единственный рычаг управления, который не подвластен Рамзану Кадырову, вообще неподвластен. Т.е. пока есть «Роснефть», которая, конечно, почему, собственно говоря, политологи даже, в том числе, политологи оптимистические, т.е. прокремлевские, стараются не делать прогнозов относительно будущего Рамзана Кадырова за горизонтом президентских выборов. Пока вся эта связка власти в Чечне основана на личных отношениях президента России.
С. БУНТМАН: Путин – Кадыров?
С. НОВОПРУДСКИЙ: Да, что будет дальше, что будет, как будет себя вести партия «Роснефти» после президентских выборов, расколется она, не расколется, сможет ли она быть главной в стране, сможет ли она навязывать свою волю, согласится ли, сможет ли Рамзан Кадыров договориться, чтобы «Роснефть» отжать из этого бизнеса, это принципиально.
С. БУНТМАН: Т.е. это все-таки там взрывоопасно, эта ситуация?
С. НОВОПРУДСКИЙ: Эта ситуация все равно…
С. БУНТМАН: Очень натянутая струна, да, взаимосвязи.
С. НОВОПРУДСКИЙ: Это один из рычагов реальной власти Рамзана Кадырова, которой у него пока нет. На самом деле, это, может быть, последний такой рычаг, может быть, даже и давления, и торга, если потом Россия захочет вести торг с Рамзаном Кадыровым.
С. БУНТМАН: Семен Новопрудский, это была программа «Особое мнение», у нас еще сегодня будет выпуск программы в 19 часов 8 минут. А пока мы с вами прощаемся, до свидания.
С. НОВОПРУДСКИЙ: До свидания.