Ольга Романова, Виктор Лошак - Особое мнение - 2006-04-05
С. БУНТМАН – Добрый вечер. У нас сегодня как всегда по средам Ольга Романова. Добрый день.
О. РОМАНОВА - Добрый день.
С. БУНТМАН – И Виктор Лошак. Здравствуйте.
В. ЛОШАК – Добрый день.
С. БУНТМАН – Я начну с такого странного вопроса. Вдруг неожиданно как будто никто об этом не знал, всплыл вопрос о цензуре в СМИ. Вдруг появляются какие-то страшные толстые намеки на то, что на государственных каналах вроде ОРТ добираются гости, и вся информация проходит. С чего вдруг. Что действительно, действительно ли какая-то серьезная цензура или просто как у нас всегда поддавливание такое на свободу слова или действительно какое-то усиление цензуры сейчас происходит.
О. РОМАНОВА - Куда уж дальше-то.
С. БУНТМАН – Что значит… Нет, есть куда. Я думаю, слушатели и зрители наши могут рассказать, куда дальше. Есть куда.
О. РОМАНОВА - Не может быть. Я просто не представляю себе куда дальше. Первый, Второй канал, потом куда дальше пойдет. Вот дальше что?
С. БУНТМАН – Главлит. Предварительный просмотр, изменение законодательства.
О. РОМАНОВА - Ну, то, что есть список экспертов, говорящих голов, которых брать, которых не брать, об этом знают давно и все. У меня в эфире, когда был эфир на РЕН-ТВ, помню Сергей Марков жаловался в прямом эфире, что, представляете по какому-то случаю почему-то вычеркнули из списка разрешенных экспертов на каком-то канале, не помню, на Первом, Втором он говорил. Ужас какой, и человек бился, чтобы его восстановили в списках хороших экспертов.
С. БУНТМАН – То есть бился не против самого факта существования списка, а против…
О. РОМАНОВА - Что по ошибке меня взяли и вычеркнули. Очень конечно большое сочувствие вызвал.
С. БУНТМАН – Интересно. Виктор.
В. ЛОШАК - Самая важная цензура, которая существует в головах у журналистов, редакторов и владельцев СМИ, вот это страшная цензура на самом деле. Потому что единственный случай легальный был, когда после событий на Дубровке сообщество само пошло на какие-то ограничения, показы и написания событий, связанных с террором, это когда согласовывали с нами возможные ограничения. А после этого ничего подобного не происходило. А старт я думаю, к такому обсуждению дала статья Ирины Петровской, которая была, по-моему, в "Известиях" две-три недели назад, которая как бы сравнивала повестку дня итоговой программы Владимира Познера с тем, что он сказал после этой итоговой программы. И неожиданно мы все вдруг увидели, что это была исповедь человека несвободного. И с этого момента видимо пошли не только среди журналистов, но и среди зрителей, читателей разговоры о цензуре.
С. БУНТМАН – Я понимаю, что очень серьезный фактор это самоцензура и не только отдельного журналиста, но и целой редакции, как бы чего ни вышло, это такой процесс, который тяни-толкай, взаимотолкающий такой. Но я понимаю, но если бы не создалась такая атмосфера, если бы не было реакции, мы помним газету "Известия, мы помним реакцию, что за этим следует. Это не цензура, но суровая реакция. Цензура все-таки предварительно. Наверное, такого не было бы все-таки.
О. РОМАНОВА - Вот все-таки посмотрите, личность главного редактора очень часто определяет лицо издания. Вот как были "Известия" при Володе Бородине это было одно издание, "Огонек", пока вас не было, это было совершенно другое издание, чем сейчас. "Известия" при Мамонтове это совершенно другие "Известия". Хотя владелец вроде бы как остался прежним. Да, действительно самоцензура.
С. БУНТМАН – Нужна газета "Другие Известия". Как "Новые известия", "Другие известия". Третьи известия, пятые известия.
В. ЛОШАК - Вообще обсуждается вопрос, нужно ли нам на рынке иметь владельцев, в том числе и медиаресурсов западных. Я считаю, что это очень полезно. Потому что западный владелец, во-первых, это всегда специализированный владелец, человек, для которого это бизнес. У нас ведь много владеют газом, они занимаются заслонками, они же занимаются телевидением, газетами, нефтью и так далее. Во-первых, всегда важно, чтобы для владельца это был основной бизнес. Во-вторых, очень важно, что когда западный владелец СМИ привносит некоторые западные стандарты на наш рынок. Вот в этом смысле показателен журнал Newsweek, где Оля последнее время печатается. Некий стандарт свободы, который несет Newsweek, это, в общем, показательный стандарт.
С. БУНТМАН – Важно, что главный редактор русской версии, который, как и раньше продолжает чаще всего делать вид, что он не понимает никаких намеков.
В. ЛОШАК – Все вместе. Я не отрицаю того, что Ольга сказала по поводу главного редактора.
С. БУНТМАН – Но это очень важно про стандарты прессы, которая дает профессиональный…
О. РОМАНОВА - Я очень боюсь, что скоро среди западных учредителей российских СМИ все-таки какие-то появятся шпионы, неправительственные организации. Это островки свободы.
С. БУНТМАН – Уже появляются. Хорошо, давайте по событиям. Володя с первого курса нам пишет: "А не лучше ли Виталию Калоеву отсидеть 8 лет в нормальных тюремных условиях в Швейцарии, но вдали от родных ему людей, чем отмучиться в российской тюрьме, но рядом с родной действительностью?" Вот эта история, что вполне возможно, что Калоев действительно вернется.
О. РОМАНОВА - Мне кажется, что, во-первых, Виталий Калоев до сих пор не написал собственноручного заявления о том, что хотел бы сидеть в России. Как-то странно звучит – хотел бы сидеть в России. Хотел бы отбывать наказание в России. Во-вторых, это такой специфический случай. Человек, который потерял всю свою семью, который находится и я думаю, что находится в состоянии, которое трудно понять и тяжело об этом думать. Я даже не знаю, что ему лучше.
В. ЛОШАК – Я думаю, что не надо лицемерить в том смысле, что, конечно, мы понимаем, что речь идет не о режиме тюремном, лагерном, который ему предлагается в России и Швейцарии. А речь идет о том, что если он будет находиться в России, где к нему относятся с большой симпатией, пониманием и так далее, то, во-первых, возможно срок будет сокращен, если нет специальных законодательных оговорок. Во-вторых, наверное, режим его пребывания он может быть переведен на режим, что называется "химия" и так далее. В этом смысле, наверное…
С. БУНТМАН – То есть можно ли сказать, что он не будет сидеть как многие другие?
В. ЛОШАК – Я думаю, что…
С. БУНТМАН – Как основная масса заключенных.
В. ЛОШАК – Я думаю, что в перспективе, безусловно.
О. РОМАНОВА – Совершенно согласна. Потом все-таки условия условиями, а если такая штука как родная могила и мне кажется, она ему просто нужна. И дело не в условиях. Ему нужна родная могила, где лежат его дети и его жена.
С. БУНТМАН – А не много ли мы внимания уделяем уже сейчас последствиям этой истории, самой по себе трагичной, очень страшной и по-человечески действительно достойной может быть художественного отражения в гораздо большей степени, чем многие другие сюжеты.
О. РОМАНОВА – Да ни в коем случае. Эта история просто задевает какие-то струны, мне кажется в любой душе, которые задевать надо и об этом надо говорить и об этом надо рассуждать, размышлять, потому что история страшная, очень человеческая, человечная. Надо конечно об этом говорить.
В. ЛОШАК - Мне тоже кажется, что не надо эту историю типизировать, она как роман здесь. Все есть и любовь, и страсть, и убийство и наказание. Но мир должен знать, что даже убийство с такими мотивами все равно наказуемо.
О. РОМАНОВА - Но ведь по отношению к Калоеву мне кажется, российское общество не разделилось. И это прекрасно, когда есть хоть какой-то пример, который нас объединяет, который не зовет никого бить, убивать, расправляться над судом, над плохими, над хорошими…
С. БУНТМАН – То есть реакция адекватная можно сказать.
О. РОМАНОВА - Реакция адекватная…
С. БУНТМАН – Как на трагедию человеческую. Еще вопросы. Уже, по-моему, скорее на комедию или на фарс. Ваше особое мнение обо всей истории с грузинскими, молдавскими и оказалось, что туда вошли и чилийские и аргентинские вина, их плохое качество, и ограничения их импорта. Расскажите мне, пожалуйста, все это своими словами.
О. РОМАНОВА - Мне кажется, что эта история про сначала запрет ввоза грузинского и молдавского вина, теперь уже и бренди и коньяка, потом уже Аргентина и Чили, одно из лучших вин Нового Света. Это все-таки вопрос не качества вина, а качества санитарного врача товарища Онищенко. Это его качество. Поскольку я первый раз слышу, что "Киндзмараули" плохое вино. Ну, поколениями доказано.
В. ЛОШАК – Когда оно "Киндзмараули".
О. РОМАНОВА - Да. Но на это есть проверяющие органы. Потому что вот сейчас протестуют бизнесмены против того, что они закупали это вино, оно привезено, и что с этим делать. Дальше идут поставки. При этом на каждую партию есть соответствующее разрешение. Что вот это вино соответствует норме, вот оно стоит на полках в магазине, это не паленая водка, извините из Южной Осетии, не что-то еще. Это вино, которое имеет свои сертификаты. Если вы, Онищенко выдавали сертификаты и оно плохое, зачем же вы их выдавали. А если оно хорошее, чего пристали.
В. ЛОШАК – Знаете, в мире существует практика экономических войн, когда начинается строительство таможенных барьеров взаимное. Так было между Японией и США, сталь в обмен на запреты на ввоз машин и так далее. Но здесь не экономическая война, а очевидно, что последствия политических отношений плохих между Россией и Грузией, Россией и Молдовой. Но я хотел бы напомнить еще одну историю. Это история по запрету ввоза в Россию норвежского лосося. Сегодня у нас была встреча с генеральным директором "Аэрофлота" Валерием Михайловичем Окуловым. Он рассказывает, как мы с одной стороны, ударив по норвежскому лососю, с огромной силой ударили по "Аэрофлоту". Оказывается, "Аэрофлот" является официальным перевозчиком норвежского лосося в Японию. И это одна из серьезных статей дохода "Аэрофлота". Потому что весь японский кулинарный бизнес с точки зрения красной рыбы выстроен на норвежском лососе. И "Аэрофлот" возит грузовыми рейсами лосось. И запретив потребление норвежского лосося в России, также запретили и его перевозку. Естественно, что это место на рынке тут же заняли другие перевозчики и "Аэрофлот" лишился серьезной статьи дохода. Вот чем оборачивается такая политическая игра. Вот вы наших захватили, вот вы там наши суда изгоняете из зоны лова, мы вам запретим лосось, вот теперь "Аэрофлот" получил.
О. РОМАНОВА - Это к вопросу о цензуре. Это такая самоцензура Онищенко. Самоцензура санитарного врача. Раз у нас ухудшаются отношения с Грузией и Молдовой…
В. ЛОШАК – Не возвышайте санитарного врача. Он находится в структуре министра Гордеева, министр Гордеев активист "Единой России". Я думаю, что это все-таки выше компетенции господина Онищенко.
С. БУНТМАН – Ну а может быть даже и не Гордеев. Скажите, пожалуйста, нам вопрос задают. "Что было раньше, запрет на ввоз из-за низкого качества или проверка этого качества?" Хороший вопрос. Смешной.
О. РОМАНОВА - В нем же содержится и ответ. В этом вопросе.
С. БУНТМАН – Да. Забавно. Не кажется ли вам, что как только предположим, запрещен официальный ввоз грузинских вин в Россию, и у меня такое ощущение, что не исчезнут никакие грузинские вина, но мы еще раз убедимся, что то, что выдается за грузинские вина, никакого отношения к нашим соседям не имеет.
В. ЛОШАК – Бизнес найдет какие-то пути. Они будут завозиться, как алжирское вино завозилось танкерами в Советский Союз. Оно будет завозиться теми же танкерами, разливаться как "Солнечное", "Березовое", какие-то российские названия найдут. Бизнес обойдет такие барьеры. Просто на это время нужно.
О. РОМАНОВА - Но это будет качество алжирского вина, того самого, которого возили танкерами.
В. ЛОШАК – Оно будет дороже и хуже.
С. БУНТМАН – Но это смешно. Вам не кажется?
О. РОМАНОВА - Если бы не было так грустно.
С. БУНТМАН – А почему грустно?
О. РОМАНОВА - Грустно потому что есть какие-то у нас традиции. Грузинское вино, молдавское вино, коньяк "Белый аист", то, с чем мы выросли наше поколение, без чего мы не представляем себе жизни. Грузинский коньяк, в конце концов. И фильм "Мимино" и "Не горюй", и вдруг эта часть жизни отрезана. За что?
В. ЛОШАК – У меня вызывает мало симпатий как один президент, так и другой. Я имею в виду Молдову и Грузию. Но нельзя ли найти какую-то форму политического диалога, борьбы, спора, а не лишать людей здесь на рынке каких-то привычных для них товаров.
О. РОМАНОВА - Я знаю, с чего все началось. Когда на 50-летие Путина президент Молдавии Воронин подарил ему крокодила. Обидно.
С. БУНТМАН – Обидно, да. "Онищенко объявил по телевидению, что в Молдавии и Грузии, возможно, применялись пестициды на виноградниках, он не сказал конкретно, выявлены или нет там пестициды…
О. РОМАНОВА - Да откуда там пестициды.
С. БУНТМАН – Поэтому нет никакого доверия к тому, что эти вина вредные", - Владимир из города А. Не знаю где город А. Но после ворон у меня вообще странное отношение к какому-то бы то ни было заявлению главного санитарного государственного врача России.
В. ЛОШАК – А мне его жалко. Потому что всегда жалко людей, которые должны брать на себя ответственность, профессиональную, причем ответственность за какие-то не собственные решения. Это всегда видно и очевидно и ничего кроме жалости у меня не вызывает.
О. РОМАНОВА - Ну ладно. Ворона была собственная инициатива. Я думаю, что "Единая Россия" ему не указывала на ворон.
С. БУНТМАН – Ворона была собственное сочинение. Там копирайт совершенный, по-моему. Давайте послушаем телефон, потому что есть еще несколько тем. И закрытие процесса, объявление закрытого характера процесса над подозреваемым в покушении на Анатолия Чубайса и прочие интересности. Алло.
СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте. Меня зовут Константин. Город Чехов. Я хотел затронуть немного другую тему. Можно?
С. БУНТМАН – Давайте.
СЛУШАТЕЛЬ – Вот дорогие гости, ваше отношение к попытке РПЦ создать свой правозащитный центр. И в детали можно погрязнуть. Вот откуда будут браться деньги, вымогаться будут, как на борьбу с терроризмом или старушки будут приносить, как вы считаете.
С. БУНТМАН – Понятно. Спасибо. Правозащитный центр РПЦ. И в связи с этим я бы попросил о Соборе, Кирилле о многих интересных выступлениях.
О. РОМАНОВА - Это было очень похоже, митрополит Кирилл выступил с отчетным докладом перед собравшимися. Это было ровно то же самое. С отчетным перевыборным докладом. Это было конечно, прекрасно, что правозащитники российские расходятся с традициями православия российского, что они не в этой духовной стезе. Что хорош уже заниматься правозащитой, а надо заниматься соборностью. Я не знаю, это конечно, к православию я надеюсь, я уверена, как к уважаемой веками религии не имеет никакого отношения. Все это имеет отношение опять же к самоцензуре и РПЦ в русле "Единой России". Мне кажется, тут ровно то же самое. Вот врач Онищенко и митрополит Кирилл, я не могу найти 10 отличий. 2-3 может быть. Фамилия, ряса, не ряса. Собственно, все.
С. БУНТМАН – Пожалуйста, Виктор Лошак.
В. ЛОШАК - Во-первых, я считаю, что это самое тревожное событие последних дней. Во-вторых, я бы считал, что если собираются люди церкви и обсуждают любые вопросы, в том числе идеологического порядка, это их проблема, они хотят друг друга слышать, слушать, нет проблем. Но когда на это совещание приходят люди власти, там был министр иностранных дел, там был генеральный прокурор, целый ряд других деятелей Совета Федерации, ГД. То есть это превращается в такое властное уже собрание. С какими-то выводами, которые может быть, будут скоро обязательны для всех. И это очередной очень серьезный шаг слияния государства, власти и церкви в России, от которого ничего хорошего обществу мне кажется, ждать не следует.
О. РОМАНОВА - Вы знаете, год назад я была на семинаре для региональной прессы "Открытой России", и выступала женщина журналист из Алтайского края. Тогда меня эта история рассмешила. А сейчас она мне не кажется такой уж смешной. Эта журналистка занималась расследованием, в общем, назовем это махинациями отделения или как это называется РПЦ в Алтайском крае. Были какие-то поставки, торговля, водка, нефть как обычно все. Это было все на федеральном масштабе, и публиковала статьи, что, куда идет через какие компании. И она была через губернскую газету объявлением официально отлучена от церкви в качестве наказания.
С. БУНТМАН – Отлучена совсем от церкви…
О. РОМАНОВА - Пресс-секретарь губернатора сделал сообщение, что журналистка отлучена от церкви и вот есть объявление в газете в качестве наказания за это расследование. Тогда мне показалось, такой нонсенс, ну анекдот, ну как же так. А теперь после особенно вчерашнего Собора юбилейного 10-го мне эта история уже не кажется ни единичной, ни анекдотичной. Потому что еще полшага и правозащитников будут отлучать публично от церкви и прочее.
В. ЛОШАК – То есть нам навязывают мировоззрение, что самое ужасное.
С. БУНТМАН – И ставят знак равенства. Россия, православное вот в этом понимании православное мировоззрение, и поехали дальше к чему. Вот куда это заведет?
В. ЛОШАК – А я не уверен, что этот доклад митрополита Кирилла, что он совпадает во всем собственно с православным мировоззрением. Это какая-то такая самостийность, собственные поиски, попытка угодить общему мейнстриму идеологическому.
С. БУНТМАН – Простите, если иерарх русской, любой другой церкви выступает с самостийными заявлениями, это как-то я бы сказал, что это чревато. Так, чтобы не вдаваться в подробности. В любой церкви.
В. ЛОШАК – Понимаете, я не готов к такому богословскому спору. Но если ставится во главу человек, против чего сейчас выступает церковь, что слишком мы распустились, слишком много о человеке и так далее, мне кажется, это вполне совпадает с какими-то религиозными нормами тоже.
О. РОМАНОВА - А мне кажется, есть еще одно совпадение. Митрополит Кирилл, он кто, он, в общем-то, преемник. Это было выступление преемника. Считайте, что митрополит Кирилл преемник Алексия Второго. Это была речь преемника. Вот такой будет церковь. Совершенно понятно, что преемник Алексия Второго он должен как-то согласовываться. Это не просто так. Вряд ли иерархи соберутся, выберут себе просто так главного идеолога. А тут митрополит преемник выступил с речью, которая должна понравиться тем, кто утверждает негласно преемника.
С. БУНТМАН – Как это будет называться. Вот Россия. Одним словом. Если все это действительно так. Двумя словами.
О. РОМАНОВА - Это поиск еретиков. Все-таки как бы…
С. БУНТМАН – Хорошо, не отвечайте. Через 5 минут ответите тогда. Домашнее задание. Через 5 минут продолжится передача "Особое мнение".
НОВОСТИ
С. БУНТМАН – Мы продолжаем программу. Ну что, придумали, за эти 5 минут как будут называться. Причем жестокие наши слушатели 725-66-33 они же зрители периодически, они говорят только одно слово, ведь в кроссвордах не бывает. Нет, я буду гораздо мягче, не надо мне здесь жестких условий.
В. ЛОШАК – Исходя о того, о чем мы говорим – Единая РПЦ.
С. БУНТМАН – Единая РПЦ.
О. РОМАНОВА - Одно слово, как будет называться государство.
С. БУНТМАН – Тип, можно два. Я облегчу условия.
О. РОМАНОВА - Оно будет называться Иран, но только другая религия.
С. БУНТМАН – Нари будет называться. Наоборот, Иран наоборот.
О. РОМАНОВА - Да.
В. ЛОШАК – Не дай бог.
О. РОМАНОВА - То есть религиозное государство. Агрессивное религиозное государство. И не было Холокоста и все "смерть неверным" и прочее.
С. БУНТМАН – А как же многонациональность нашего государства, а также многоконфессиональность.
О. РОМАНОВА - А так же как с выборами, так же как с местным самоуправлением, так же как с выборами губернаторов.
С. БУНТМАН – Автомобиль может быть любого цвета, главное, чтобы был черный.
О. РОМАНОВА - Да. В конце концов, самая прогрессивная Конституция, как известно, была сталинская, что не отменяло всего остального.
С. БУНТМАН – Что ж хорошо, хотя ничего хорошего. Ольга Романова, Виктор Лошак слушаем телефон. Алло. Добрый день.
СЛУШАТЕЛЬ - Здравствуйте. Я хотел, во-первых, поблагодарить Романову, что она хотя бы иногда говорит: я так думаю.
С. БУНТМАН – Я не слышу ничего, что вы говорите. Во-первых, назовитесь, во-вторых, задайте вопрос.
СЛУШАТЕЛЬ – Владимир. Москва. Речь шла недавно о том, как Лукашенко задавил либералов своих. Скажите, а вот то, что говорил Лебедь после выборов 1996 года, что он бронетранспортерами и танками задавит любые демонстрации. Почему вы молчали, почему вы не протестовали?
С. БУНТМАН – Понятно, спасибо. Вспомнили 10 лет назад Александр Иванович Лебедь покойный ныне, говорил, что задавит бронетранспортерами любые демонстрации. Почему вы тогда не протестовали? Начинается старая байда, дорогой Владимир о том, кто, когда что не говорил. Я прошу вас не отвечать на эту муть. А дорогого Владимира поднять архивы, коли, у него есть и вспомнить конкретно, кто, когда, что, в каких обстоятельствах, по какому поводу говорил. А потом рассуждать. Давайте так. Учите матчасть, дорогой Владимир. Алло. Добрый день.
СЛУШАТЕЛЬ – Добрый день. Меня Игорь зовут. Я насчет цензуры, с чего вы начали. В принципе, наверное, согласен, что у нас больше самоцензуры, чем цензуры. Но знаете, все познается в сравнении. Если сравнить нашу российскую прессу и то, что вы обозреваете на "Эхо Москвы" иностранную прессу, то в нашей прессе представлен весь спектр мнений. В отличие, кстати, от западной, потому что Ольга Бычкова уважаемая она с большим трудом находит какой-то позитив в западной прессе. А что касается телевидения, вы не будете отрицать, что в любой авторской программе, начиная от Познера и кончая Соловьевым, присутствует либеральная точка зрения, в отличие, кстати, от коммунистической. Коммунисты кстати могут предъявить в этой связи претензии.
С. БУНТМАН – Я понял вас. Спасибо. Насчет западной прессы и телевидения. Отвечайте, пожалуйста.
О. РОМАНОВА - Насчет западной прессы очень симпатичная была статья Сергея Гуриева, ректора Российской экономической школы на прошлой неделе в "Коммерсанте". Статья начиналась с того, что мы от чего-то в России, я цитирую автора, мы думаем, что обзор событий в нашей стране занимает центральные полосы иностранных газет, очень много внимания уделяется России. А это, мягко говоря, не совсем так. Грубо говоря, совсем не так. Потому что Россия занимает сейчас периферийное место и в основном западная пресса посвящена проблемам Индии, Китая, самым интересным, самым развивающимся странам. А с Россией им, в общем, ничего нового сказать не удается. Поэтому я бы не стала говорить о том, что западная пресса просто сосредоточена, в том числе на проблемах России. Нет. Мы на периферии здесь.
С. БУНТМАН – А огромная статья Сергея Борисовича Иванова в газете Wall Street Journal.
О. РОМАНОВА - Согласитесь, эта статья все-таки не о России.
С. БУНТМАН – А о чем же?
О. РОМАНОВА - Естественно, когда министр обороны большой страны дает интервью, конечно, это любопытно. Но это скорее исключение из правил, чем правило. Вот совсем недавно в немецкой прессе было большое интервью Андрея Илларионова. Когда такие люди дают интервью, конечно, их публикуют. Но это не тот интерес, который был хотя бы несколько лет назад.
С. БУНТМАН – А представлены либеральные точки зрения во всех программах от Познера до Соловьева.
О. РОМАНОВА - Вне всякого сомнения. Либеральная точка зрения представлена. Но знаете, телевидение такая хитрая штука, кто говорит последний, тот всегда и прав. Это абсолютно закон жанра. Последний синхрон он обычно подводит черту. Вряд ли вы встретите либеральную точку зрения, телевидение это технология. И вот этой технологией можно манипулировать как угодно. И вряд ли мы найдем случай, когда либеральная точка зрения технологически побеждает в программах. Это все очень легко делается. На раз-два.
С. БУНТМАН – Пожалуйста. Виктор.
В. ЛОШАК – Если о последнем, то речь идет не только о представлении либеральной точки зрения, во-первых, кто представляет эту точку зрении, в каких объемах. Речь идет о подборе информации, о сокрытии определенной информации. О том, что трактовка информации, что было характерно для советской печати или телевидения. Что одни и те же факты одинаково трактовались абсолютно всеми от печати профсоюза до центрального телевидения. И вот эта одномастная трактовка она сейчас тоже начинает превалировать. А что касается западной печати, абсолютно верно, для нас обидно ведь не то, что о нас пишут так или иначе, а то, что мы становимся все более периферийной страной для медиа. Вот еще характерный пример. В годы перестройки, пожалуй, и в ельцинские годы здесь работало очень много западных журналистов. Сейчас корпус западных журналистов очень сокращен по сравнению с тем количеством, которое было раньше. И если раньше для западного журналиста работать в России было и престижно и это значило, что он напишет книгу, отработав свои 3 года, то сейчас это такое промежуточное место, абсолютно не являющееся престижным. Вот это тоже о многом говорит. Хотя конечно о России пишут.
О. РОМАНОВА - Тот же Андрей Илларионов вчера, по-моему, было его интервью в немецкой газете, забыла название, вынесено было на заголовок, что Россия стала похожа на Уганду. Он говорил про свободу, но в том числе и по степени интереса происходящего в России. Нас с Угандой всегда сравнивали, и с Верхней Вольтой, Верхняя Вольта с ракетами и прочее, прочее. По уровню коррупции мы как раз с Угандой стоим по последним данным Transparency International. Мы опустились за последний год на 36 пунктов и вровень встали.
В. ЛОШАК – Все-таки не надо думать, что этот захлеб России, который был в годы перестройки, начале 90-х годов, что он в любом случае мог продолжаться очень долго.
С. БУНТМАН – Не кажется ли вам, что судить о качественности СМИ той или иной страны можно по спектру мнений о своей ситуации. А не о ситуации как, например, мы судим, как мы пишем о России, и как какая-нибудь немецкая газета пишет о России. Это, наверное, неправильно. Как они пишут о себе, каждый о себе. По этому, наверное, можно судить.
О. РОМАНОВА - Мы читаем сейчас инопрессу, я читаю инопрессу так, как будто я читала раньше "Самиздат". То есть так интересно у нас такого не прочитаешь. Ах, можно зачитаться, вон чего пишут.
С. БУНТМАН – Ольга Романова, Виктор Лошак. Это программа "Особое мнение". Всего вам доброго, до свидания.