Леонид Радзиховский - Особое мнение - 2005-12-08

Н. БОЛТЯНСКАЯ: Здравствуйте, это особое мнение, я – Нателла Болтянская. В нашей студии Леонид Радзиховский. Леня, здравствуй.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Добрый вечер.

Н. БОЛТЯНСКАЯ: Я предложила бы начать с демократической коалиции. Собственно, демократов ты уже несколько откомментировал.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Несколько раз, да.

Н. БОЛТЯНСКАЯ: Сейчас, когда речь идет о создании широкой демократической коалиции, что ты думаешь по поводу роли административного ресурса в этом деле?

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Бывший административный ресурс Михал Михалыча, считаю, что неплохое дело. Чем бы ни заниматься, лишь бы чем-то заниматься. На самом деле, видите ли, в чем дело. Итоги этих выборов, которые были в Москве, с моей точки зрения, показали, что это пшик все, все эти коалиции, объединения, разъединения. Объединенные демократы получили голосов в 2 раза меньше, даже в процентном отношении почти в два раза меньше, чем процент голосов на выборах в Госдуму за "Яблоко" плюс за СПС. То есть, если посмотреть на цифры, получается, что фактически голосовали только яблочники, а избиратели СПС это дело продинамили. Кроме того, главная проблема, конечно, не в этом. Тут надо четко разделять. В отношении демократических лидеров, которые все – люди известные, яркие, много говорящие и часто появляющиеся в телевизоре, мне кажется, особенно четко понять, что мы имеем. Мы имеем организацию, которая занята трудоустройством и решением личных проблем известных, кому-то приятных, кому-то неприятных, симпатичных или несимпатичных людей, это одна проблема. Да, у этих людей есть свои реальные, человеческие проблемы, нечего над этим смеяться, стебаться, это обычная политическая штука. Или мы имеем дело с организацией, которая всерьез, а не для демагогии пытается решать серьезные проблемы страны. Обычно в политике бывает как. Говорят о серьезных проблемах страны, разводят на благородстве, а потом решают свои личные, частные проблемы. Это нормальная практика всех политиков, нечего говорить, только демократы, все так делают, все говорят: "ля-ля", а имею в виду решить свои проблемы: попасть в парламент, сохранить статус, заработать денег, ничего в этом плохого нет, сохранить известность, нормально. Но это не имеет, вообще говоря, никакого отношения к решению серьезных проблем. А соединение тут одно. Если те люди, которые говорят о больших проблемах и решают свои малые проблемы, имеют большую силу социальную, то они могут решать проблемы. Пример. Партия "Родина", г-н Рогозин. Я не верю, что Дмитрий Олегович Рогозин, пусть он меня просит, является националистом, ксенофобом и серьезным поклонником тех замечательных идей, которые его партия проповедует, в том числе в своих роликах. Я в это, уж пусть меня простят поклонники "Родины", не верю. Немножко знаю Дмитрия Олеговича. Дмитрий Олегович очень честолюбивый, очень способный, очень яркий человек, решает свои проблемы. И дай ему бог. Но, идя впереди мощной волны, мощный националистический ветер дует им в спину. Они одновременно могут сильно развернуть, накренить, перевернуть общую политическую лодку. И это уже становится не личными проблемами Рогозина сотоварищи, а это становится общеполитическими проблемами страны. У демократов, мне кажется, вожди с их проблемами – отдельно, а реальные проблемы страны – отдельно. Попросту говоря, демократы никакой силы не имеют. И в ближайшее время, годы, не знаю, как мне кажется, не обретут. Поэтому все их демократические тусовки – это тусовки интересных или неинтересных, умных или неумных, ярких или тусклых людей, которые всерьез повлиять на политическую жизнь в стране не могут. По одной простой причине. Силы нет. Ветер, который дует в спину Рогозину и двигает его, тот же самый ветер дует в лицо демократам и отбрасывает их назад.

Н. БОЛТЯНСКАЯ: Таким образом, что получается? Что судьбы оппозиции в ближайшее время в России быть в разной степени красно-коричневыми?

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Да, судьба оппозиции в России быть безусловно националистической, безусловно, популистски коммунистической. У нас, мне кажется, реальный политический выбор очень просто, мы его видели в Преображенском округе: или полковник ГРУ Квачков, который прямо говорит: надо убивать инородческое правительство и поднимать танки, или полковник ФСБ Шаврин, который ничего такого не говорит, а что он думает, одному богу известно. Вот крайне символический выбор, который сегодня есть в России: или господа Квачковы с призывами убивать и резать, или молчаливые господа спецназовцы или не спецназовцы, а просто полицейские из власти, которые ничего не говорят. Демократический фронт Бессилен, он оголен. В этом колоссальная проблема страны. И колоссальная вина тех самых демократических лидеров, которые много раз облапошивали на благородстве своих избирателей. Избирателям это надоело, и лидеры остались на мели отдельно, а волна ушла в другую сторону. А на мели, сколько ни тусуйся, сколько ни тасуйся, ничего не получится. При этом я должен добавить, кстати, что фигура Касьянова как объединителя оппозиции мне кажется очень хорошей. Я много раз говорил хорошо о Касьянове. Я один раз о нем иронически написал, когда он, с моей точки зрения, сморозил порядочную глупость по поводу справедливой цены на нефть, но это, как говорится, частности. А в принципе, Касьянов – нормальный, солидный политик. Дул бы ветер в спину, цены бы Касьянову не было. А когда дует ветер в лицо, он сдувается. Впрочем, я должен сказать, что Касьянов меня приятно удивил своей некоторой стойкостью, которую я за ним не подозревал. Своей готовностью ездить по регионам и получать неприятные вопросы. В общем, грубо говоря, тем, что Касьянов аж самого Хинштейна не испугался, честь ему и хвала.

Н. БОЛТЯНСКАЯ: Я предлагаю после короткой паузы обсудить в программе "Особое мнение" вместе с Леонидом Радзиховским и вами, уважаемые зрители и слушатели, вопрос о том, не является ли Михаил Касьянов кремлевским проектом, именно такой вопрос пришел к нам по интернету. Продолжим после паузы.

НОВОСТИ

Н. БОЛТЯНСКАЯ: Итак, Касьянов как кремлевский проект.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, верит наш народ кремль, любит наш народ Кремль, все, что на свете сотворено либо Кремлем либо его антиподами. Знаменитое выражение, если в кране нет воды, значит, выпили жиды, я в это не верю. Если в кране нет воды, значит, водопроводчик не работает. Выражение, если в кране есть вода, Кремль налил ее туда, в это я тоже не верю. Если в кране есть вода, просто хорошо работает водопроводчик.

Н. БОЛТЯНСКАЯ: Леня, извини, это только эмоции. Нет – если коротко?

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Касьянов не является кремлевским проектом.

Н. БОЛТЯНСКАЯ: Почему ты так считаешь?

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: По одной простейшей причине. Потому что, если бы Путин хотел сделать Касьянова своим преемником, он бы его не снимал с работы, оставил премьером и спокойно назначил своим преемником. А ходить правой рукой, да через левое ухо, снять, построить идиотскую интригу, переругаться для того, чтобы потом назначить его преемником, что за глупость?

Н. БОЛТЯНСКАЯ: Ну как. Дело в том, что, говорят сегодня много, что настроение по отношению к властным структурам у нас не самые лучшие, и как раз "сделать Рыжему биографию"?!

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Не надо говорить, достаточно посмотреть на результаты выборов. Настроение у нас в стране к властным структурам такое, что в Москве за "Единую Россию" голосует 47%, а за объединенных с кем угодно демократов – 11%. Вот вам и ответ на все вопросы о настроениях.

Н. БОЛТЯНСКАЯ: Послушай, очень много народу не пошло голосовать. И как мне кажется, это именно демократический электорат.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: А мне кажется, что это люди, которым просто лень ходить голосовать.

Н. БОЛТЯНСКАЯ: А ты как себе самому доверяешь результатам подсчета голосов на выборах?

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Нет, есть фальсификации. Я просто считаю, что фальсификации надо включать в конечный результат. Значит, у власти достаточно сил, чтобы провести фальсификации, и никто, заметьте, оранжевую революцию в Москве не устраивает. Короче, Путин хочет назначить Касьянова, Сечина, Петрова, Сидорова своим преемником – он берет и назначает. Никакие хитрые, окольные ходы для этого Путину абсолютно не нужны.

Н. БОЛТЯНСКАЯ: Алло, здравствуйте.

ОЛЕГ, МОСКВА: Добрый вечер. Леонид, не возникнет ли вопрос с Касьяновым, как способ его защиты? Поскольку возникает вопрос о его судебных делах. И во-вторых, Касьянов никогда не будет вождем оранжевых. Спасибо.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Защитой Касьянова является его высший номенклатурный чин. Переводя на столь любимую сегодня феодально-царскую терминологию, Касьянов – это великий князь российской номенклатуры. В России премьер-министра посадили и расстреляли один раз: Рыкова в 1937 году. И высшего номенклатурного чина в России не тронут никогда, что бы он ни сделал. Его дети могут давить старух на автомобильных трассах, прочее. Касьянов, как говорил Черномырдин: "здесь вам не тут", Касьянов – это, извините, не Ходорковский какой-нибудь. Есть инстинкт корпоративной солидарности и самозащиты номенклатуры. Они могут терпеть не мочь Михал Михалыча Касьянова, но они никогда не отдадут на заклание Касьянова. Арестовать Касьянова – это для Путина значит оскорбить свою единственную социальную опору, номенклатуру. Номенклатура такого ранга как Касьянов в России неприкасаема, что бы там ни тявкали всякие хинштейны. Покусывать – это ради бога, в газетах можно. Реально номенклатура в России неприкасаема. Это единственный закон, который существует в Российской империи. Какой второй вопрос был? Что он не будет вождем оранжевой революции. Вы знаете, в чем дело. Вождями не рождаются, вождями становятся. Ющенко тоже тихий, мирный, гладкий, сытый. Если был бы в России мощный ветер в эту сторону, этот ветер мог бы поднять и Касьянова, сделать его другим. Но этого ветра нет. Кстати, Борис Николаевич Ельцин, такой здоровый долдон из екатеринбургского обкома партии вряд ли тоже думал, что он будет великим революционером и стоять на баррикадах. Ветер подул и стал. Вот Ленин, тот сделал себя революционером. А Ельцина или Ющенко революционером сделало время, и Касьянова бы могло сделать, будь такое время. Но времени такого нет и не предвидится.

ГАЛИНА, ИЗРАИЛЬ: У меня вопрос чуть в сторону. Кто присуждает звание "Человека года", и то, что дали "Человека года" Устинову и патриарху Алексею, если это власть, то понятно, а вот за что они дали Лукьянову. Мне кажется, это значит, он плохо работает, если власть им довольна.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Лукину. Я понятия не имею, кто присуждает звание "Человека года". Я думаю, что в России все звания, ордена и прочие приятные побрякухи присуждаются комбинированным методом. Отчасти по приказу сверху, отчасти – за деньги конкретно. Я не думаю, что Лукин кому-то что-то заплатил, значит, Лукин нравится высшему руководству страны. А уж чем он им нравится, это не ко мне вопрос, а к Лукину. Угодил чем-то.

Н. БОЛТЯНСКАЯ: Я бы хотела вернуться на шаг к теме, которую мы подняли в первой части нашей беседы по поводу того, что судьба оппозиции в ближайшее время быть красно-коричневой. Получается опять, что все это очень с ведома власти происходит. Не ты ли однажды в этой же программе, в этом же кресле произнес слова, что месидж Кремля таков: либо фашисты, либо мы.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Да, это и месидж Кремля. Но это понимаете, в чем дело. Но это не сознательная политика Кремля. Кремль у нас вопреки, как мне кажется, мнению большинства слушателей "Эхо Москвы", абсолютно бессильная организация, которая легко и с удовольствием получает материальные блага, а в общем плывет по течению вниз. По течению можно плыть только вниз, вверх по течению не поплывешь, правда. Воля нужна. С волей у них проблема. Вот в экономике. Мы тихо-мирно плывем по нефтедолларовой реке. Поднимется-опустится, поднимется-опустится, и мы плывем и плывем. И очень неплохо себя при этом ощущаем, некоторые из нас, по крайней мере. Точно так же и в политике. И в политике, как и в экономике у власти нет идеи. Нет воли. Нет точки приложения сил. А какая река, самая простая и естественная, не требующая никаких усилий, в любой стране, и уж, прежде всего, в России? Национализм. И вот власть тихо-мирно течет вниз по течению националистической реки. Националистические настроения всегда есть в любом народе. С ними можно бороться. Их можно разжигать.

Н. БОЛТЯНСКАЯ: Их можно использовать.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: С ними можно не бороться. Вот Кремль не борется, и не разжигает, и не использует, а так тихо-мирно плывет. Иногда немножко приподнимет, иногда немножко припустит. Вот, г-на Баркашова отправили в затон отдохнуть. Там он, может, "Майн кампф" напишет.

Н. БОЛТЯНСКАЯ: А лимоновцев?

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Вот лимоновцев немножко тормознули, немножко отпустили.

Н. БОЛТЯНСКАЯ: "Родина"?

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: "Родину" сняли с пробега. Власть не имеет политической идеи, так же, как экономической идеи. Власть не имеет политической воли, так же, как не имеет экономической воли. Власть плывет, куда плывется, течет, куда течется. Это, кстати, может быть, далеко не самая глупая идея.

Н. БОЛТЯНСКАЯ: В связи с этим сообщение от Татьяны: "Вы прекрасно понимаете, что большой любви к Кремлю в народе нет. Дело в том, что Кремль установил порог явки в 25-30%. Это они сами себя избирают".

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Дорогая Татьяна, я думаю, Кремлю далеко наплевать, любит его народ или не любит. Так же, как вам, я думаю, глубоко плевать, любит вас Кремль или не любит. Кремль знает одно, по факту. Есть тут административный ресурс – нет административного ресурса, есть фальсификация – нет фальсификации, никто не бухтит, не возмущается, вот и результат.

Н. БОЛТЯНСКАЯ: Да они зачистили, полянку-то.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Отлично. Какая Кремлю разница, получено это в результате точного подсчета голосов или неточного подсчета голосов. Важен результат. Если никто не возникает, так и будет.

Н. БОЛТЯНСКАЯ: Можно я отвечу на вопрос, какая Кремлю разница. Вот в истории с законом о неправительственных организациях отреагировали США. На следующий день стала реагировать хорошо обученная общественная палата. То есть, все-таки какой-то вопрос реноме стоит?

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Минуточку, так вы о чем говорите? О давлении на Кремль изнутри страны или извне страны? Извне страны, безусловно, на Кремль давить можно и давят. Причем отнюдь, к сожалению, не только США. Я могу, немножко отойдя в сторону, сказать, что для меня, пожалуй, наиболее неприятное и неожиданное событие последнего времени, это история на российско-китайской границе. Наши китайские соседи отравили реку Амур. Насколько я знаю, в Хабаровске людям не хватает питьевой воды. И Россия по сему поводу той самой отравленной воды в рот набрала и не пикает. О чем это говорит? О том, до какой же степени Россия боится Китая. Представьте себе, что нечто подобное произошло бы на границе России, не знаю, с кем, с Прибалтикой – вообще говорить не о чем, с Грузией – мы бы просто войну им объявили. С кем угодно. Россия страшно боится Китая. И этот страх, физический страх перед Китаем, бессилие полное завтра обернется тем, что, если Китай захочет предпринимать действия по тихой ассимиляции Дальнего Востока, точно так же, испуганно выпучив глаза, Россия будет молчать, только устраивать совместные с Китаем учения против неведомого врага, Америки, по-видимому. То есть на Россию можно давить с самых разных сторон. С американской, с китайской, с объединенной европейской. Только изнутри давить нельзя. Потому что некому. Впрочем, поскольку у нас власть бессильна и трусовата, как раз настроение националистического общественного мнения власть учитывает. Этот ветер дует в спину. Поэтому власть может только одно – перехватывать националистические лозунги и пытаться их потихонечку гасить. Перехватывать и гасить. Перехватывать и гасить. Противопоставить им она ничего не может, поскольку ничего другого в загашнике у нашей бедной власти нет.

Н. БОЛТЯНСКАЯ: А у наших соотечественников, их всех вполне устраивает бессильная и трусоватая власть. Так?

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Естественно.

Н. БОЛТЯНСКАЯ: Я бы предложила более подробно остановиться на этом вопросе после короткого перерыва.

НОВОСТИ

Н. БОЛТЯНСКАЯ: Итак, вопрос. "Что-то не вяжется у вас отсутствие политической воли у руководства с закрытием всех демократических каналов, последний – Ren-TV. По-моему, они последовательно идут к своей цели – восстановление прежнего режима", так считает Марина.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Знаете, в чем дело. При прежнем режиме, я не говорю уже лично о Путине, естественно, при прежнем режиме офицеры ФСБ не "крышевали" газонефтяные компании, не покупали яхты и виллы, поэтому за предложение восстановить прежний режим, я думаю, они бы расстреляли сразу, без разговора. Потому что безумными, шизофреническими идеями насчет великой империи эти конкретные, разумные люди себя абсолютно не тешат. Что касается закрытия демократических СМИ, то да, это проводится достаточно последовательно. Но я не вижу тут никакой великой политической воли. Это просто такая большая, мощная, бюрократическая туша. Такой станок включили, и он по инерции рубит и рубит, остановиться не может, каток такой. Вот он едет, никто не останавливает. Включили и поехал. Включили его еще давно, в период, когда действительно для них была некоторая опасность.

Н. БОЛТЯНСКАЯ: А в Благовещенске его же включили?

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Там просто беспредел ментовский, который мог быть и при Ельцине, и при Путине, при ком угодно. При любой слабой коррумпированной власти, будь она западно ориентирована или восточно ориентирована, будь при ней свобода СМИ или не будь при ней свобода СМИ, менты могут отметелить кого угодно, руки-ноги переломать, это, мне кажется, очень слабо связано с демократическими или авторитарными тенденциями власти. Просто бандитско-ментовский беспредел, который не в Благовещенске, а везде есть. Так вот, они этот каток, который все мнет, включили, когда им сдуру казалось, что демократические СМИ представляют для них хоть какую-то не то что опасность, хоть какое-то неудобство, ну а потом он едет себе и едет. Мелет и мелет. Плюс еще и корпоративные разборки, склоки, естественно.

Н. БОЛТЯНСКАЯ: Еще одна тема – возвращение к Касьянову. Что вы думаете, Леонид, по поводу того, что Касьянов все равно кремлевский проект, только под названием не преемник, а под названием "возглавитель" и "погубитель" правой оппозиции типа Сусанин.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Знаете, в чем дело. Если будет правая оппозиция, то понадобится ее губить. Пока что ее нет, поэтому я не знаю, кто должен ее губить.

Н. БОЛТЯНСКАЯ: То есть расслабиться.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: По поводу того, что Касьянов – кремлевский проект, это точно, можно расслабиться.

ТАМАРА, МОСКВА: Леонид, можно задать вопрос, немножко в прошлое вернуться. Когда был Гусинский, считаете ли вы этот период, на мой взгляд, было два Гусинских. Есть Гусинский в мире с Ельциным и Гусинский в период его конфронтации. И на мой взгляд, не было свободного телевидения. А какую вы дадите оценку периоду НТВ во время того, как владел им Гусинский.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Видите ли, в чем дело, выступая на телевидении Гусинского, я с особым удовольствием могу сказать то, что я думаю о Гусинском. Значит, Гусинский помог создать очень высокопрофессиональное телевидение. Оно было крайне тенденциозно и необъективно, вне всякого сомнения. Оно очень часто подчинялось узким коммерческим интересам и достаточно грубым приказам Владимира Александровича Гусинского.

Н. БОЛТЯНСКАЯ: Есть доказательства?

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Доказательства – это в суде, я свое мнение излагаю. Человека исключительно талантливого, энергичного, субъективного, заводного, такого вот крутого во многих отношениях, но это телевидение, при всей его тенденциозности, необъективности, при том, что оно поддавалось массе коммерческих интересов Гусинского, выполняло очень важную роль – оно объективно играло роль противовеса. С того момента, как его сломали, противовеса не стало, объективности стало ничуть не больше, тенденциозности ничуть не стало меньше.

Н. БОЛТЯНСКАЯ: А наоборот, больше?

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Может быть, даже в чем-то и больше. Я не знаю, у кого какие коммерческие интересы, а вот противовеса не стало. Отсутствие противовеса не является шагом к объективности. Хотя сравнивать, конечно, с точки зрения джентльменства телевидение Гусинского и ВВС, например, это просто смешно.

Н. БОЛТЯНСКАЯ: Еще раз напомню, когда я попросила у Радзиховского доказательства, он сказал – доказательства в суде, и повторил, что высказывает свое особое мнение. Еще один вопрос о так называемом законе об оскорблении величества Белоруссии.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Объяснить, да, что в Белоруссии принят закон, согласно которому официально можно посадить в тюрьму за плохие высказывания о белорусском государстве.

Н. БОЛТЯНСКАЯ: Уголовная ответственность за дискредитацию государства и ее органов власти.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Органы власти – это, естественно, имеется в виду Александр Григорьевич. Вы знаете, меня абсолютно не волнуют законы иностранного государства Белоруссии. Меня волнует только одно, чтобы оно оставалось иностранным государством. И пусть они внутри себя делают все, что хотят, это их полное суверенное право. Только пусть, ради бога, остаются иностранным государством.

Н. БОЛТЯНСКАЯ: А у тебя нет такого ощущения, что это любопытный пример для подражания в государстве Российском? И в общем, мы тоже к этому движемся потихонечку.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Видите ли, в чем дело, на телевидении мы к этому пришли в другом смысле: никто не смеет оскорблять. А в других СМИ – электронных, имею в виду интернет, Путина и матом ругают, не только что матом, а просто матом. Да и в газетах по нему катаются. И пока что, насколько знаю, никого за это не посадили. Так что, мне кажется, что пока об этом рановато говорить.

Н. БОЛТЯНСКАЯ: Тем не менее, когда в одной статье ты упомянул, что сколько бы мы ни говорили о несвободном государстве, никого пока без работы не оставили и не посадили, извини, Лень, это притягивание за уши. И без работы оставили, и посадили.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Никого – это, конечно, всегда очень сильная фраза. Скажем так, почти никого.

Н. БОЛТЯНСКАЯ: Это мы возвращаемся к несколько недельной давности разговору о том, сколько же народу должно погибнуть, чтобы ты воспринял это как тенденцию.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Видите ли, в чем дело. Я могу сказать следующее. Войдите в интернет, почитайте электронные версии газет.

Н. БОЛТЯНСКАЯ: Да нет половины интернета у половины России.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Отлично, почитайте бумажные газеты. Почитайте, что во многих бумажных газетах пишут о Путине. И авторы преспокойно получают гонорары, ходят на свободе, живы-здоровы. Поэтому я не считаю, что у нас действует закон об оскорблении величества. Будет ли он действовать – не знаю, может быть. Противовесов, если такой закон примут, нет. Но пока что у Путина хватает, уж не знаю, чего, осторожности, ума, равнодушия, не знаю, каких качеств, этого не делать. Недавно вышла замечательная, очень талантливая, с моей точки зрения, всячески ее рекомендую, книга Доренко "2008 год". Оскорбления, которые там наносятся не только лично г-ну Путину, но и его супруге, его семье, его окружению таковы, что я не уверен, что даже в западной стране на него бы не подали в суд. И тем не менее, г-н Доренко прекрасно, жив-здоров, чего ему и дальше желаю. Еще раз повторяю, очень талантливая, с моей точки зрения, книга, прекрасно написанная, очень смешная и интересная. И прочее. Вот вам живой пример того, что человек в полном порядке.

Н. БОЛТЯНСКАЯ: Мне кажется, в завершение нашей сегодняшней встречи нужно только особо отметить, что информация о том, что у человека есть возможность заглянуть в интернет, послушать, посмотреть бумажные газеты. Мне кажется, что вся эта информация имеет преимущественно отношение к пределам Садового кольца. Российская глубинка далеко не всегда имеет возможность получать информацию в том количестве, в котором она хочет.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Коли захочет – получит. Это не является сегодня неразрешимой проблемой. Если человек интересуется политикой, он запросто может все это получить. Не интересуется, так и не нужно ему это.

Н. БОЛТЯНСКАЯ: Коль скоро у нас слабая власть, как сказал Леонид Радзиховский, значит, нас это устраивает. Это программа "Особое мнение".