Михаил Леонтьев - Особое мнение - 2005-11-25

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Здравствуйте. Это программа "Особое мнение". У нас Михаил Леонтьев в гостях.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Здравствуйте.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Сразу говорю, не замочили, не убили, просто все кричали: куда делся и так далее. Просто забыл предупредить. Уехал и забыл предупредить.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Я подумал, что я предупредил.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Ну ничего, санкций никаких…

М. ЛЕОНТЬЕВ - Накладка. Не убили.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Проси прощения.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Извиняйте.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Рви рубашку.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Рву.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Мы с Михаилом перед началом программы говорили, есть одна тема, которая для него очень важна. Я сейчас с ним договаривался, чтобы он не делал из этой темы огромный кирпич, который займет все время. Но придумаем, чтобы ты и об этом сказал. Там о газе.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Там шире.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Давай сначала обязательную некоторую программу. Михаил инженер из Москвы: "Как Вы расцениваете отстранение от эфира Ольги Романовой и запрет на выпуск в эфир сюжетов о хрустальной церкви Зураба Церетели и деле сына министра обороны Иванова, который сбил старушку?" Вот что ты по этому поводу думаешь?

М. ЛЕОНТЬЕВ - Не знаю. Сюжет о строительстве памятника Свободе в Тбилиси закладки работы Церетели Первый канал пропустил мой. Поэтому не понимаю, чего уж там у нас. Что касается Ольги, трудно рассчитывать остаться в эфире канала, руководителя которого она только что тут назвала каким-то идиотом, я не помню, каким-то особенным идиотом. Боюсь соврать

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Нет, это наверняка следствие.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Что значит следствие? Существует такая вещь. я очень люблю Олю, считаю, что ее политическая позиция основана на… Она очень хороший финансовый журналист, может быть даже лучший в России финансовый журналист была. Финансово-экономический. Позволю себе предположить, что в политике она не понимает ровным счетом вообще ничего. Но зато она нравится определенной категории слушателей. Они ее считают последней отдушиной, как здесь заявили. Бедная Максимовская, она теперь значит уже и не отдушина, наверное, совсем.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Просто Максимовская делает итоговую программу…

М. ЛЕОНТЬЕВ - Оля последняя отдушина. Значит, все, отдушин нет. Максимовская не отдушина. Выражаю соболезнования.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Не сталкивай лбами.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Я не сталкиваю лбами, я говорю, что Оля системно нарывалась на увольнение. Системно.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Чем?

М. ЛЕОНТЬЕВ - Всем. Существует понятие корпоративной этики и корпоративной дисциплины. Ты работаешь в корпорации, которая проводит какую-то политику. Руководство этой корпорации необязательно должно разделять твои взгляды. Не хочешь – не работай. Оля совершенно открыто заявила здесь же, что она хочет, чтобы ее уволили, потому что по собственному желанию она не уволится. У нее такой пиар. Она в этом видит свою капитализацию. Я считаю, что люди, которые из Оли сделали последнюю надежду либеральной демократии, сыграли с ней грубую шутку. Этого было делать нельзя. Она девушка впечатлительная очень. Характер у нее взбалмошный, женский. Не надо было этого делать. Оля работала со мной на канале ТВЦ, это был, как сейчас считается безумный расцвет демократии, по нему тут многие рыдают крокодиловыми слезами. У нас была очень высокая степень свободы, недоступная тогда ни Перовому, ни Второму каналу, которые участвовали в межкорпоративной войне, если вы помните. Войне олигархов. Но мы воздерживались от выражения своих критических, особо критических, не совсем критических замечаний по поводу политики московского правительства. Это считалось нормальным, потому что это канал московского правительства. Это условие некое игры. Не хочешь – иди на другой канал.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Она сейчас должна воздерживаться от чего?

М. ЛЕОНТЬЕВ - Я не понимаю, откуда… Помните, как Леня Парфенов организовал собственное увольнение. Поставив вопреки договоренности, вопреки просьбе, между прочим, давайте вспомним о чем речь шла, МИД просил никак, ни хорошо, ни плохо не комментировать это дело. Информацию, ребята, давайте, но мы вас просим не комментировать, потому что мы занимаемся спасением наших ребят, которые там были арестованы. Кстати, они это сделали, надо сказать по факту они…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Послушай…

М. ЛЕОНТЬЕВ - Ну кому нужно было интервью с этой дудаевской, фу, яндарбиевской бабой. Абсолютно бессодержательное, кстати.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Послушай меня, в принципе твоя позиция такая. Если просят, то это их право…

М. ЛЕОНТЬЕВ - Одну секундочку. Есть корпорация…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Если женщину просит корпорация, то либо пошла вон, либо…

М. ЛЕОНТЬЕВ - В тот момент, когда твои политические взгляды, позиции и принципы расходятся с принципами корпорации, в которой ты работаешь, ты можешь уйти. Или ты можешь свалить руководство корпорации. Или ты можешь уйти, устроив себе пиар. Я ни в коей мере не готов отказать Ольге в праве устраивать пиар. Если она в этом заинтересована, только это пиар, надо понимать, что она делает.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Пиар в чем, я хочу уточнить?

М. ЛЕОНТЬЕВ - Она хочет выжать из своего ухода все, что можно с точки зрения паблисити.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Я собственно про уход спрашивал…

М. ЛЕОНТЬЕВ - С точки зрения своего паблисити.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - … про всю эту ситуацию.

М. ЛЕОНТЬЕВ – Ну, как. Ситуация какая. Ну, Матвей, маленький совсем, да? Человек хочет выжать… Если бы она была заинтересована дальше сотрудничать на канале, у нее были особые очень хорошие, можно сказать, братские отношения с прежним руководством канала. Так же как у Леонида Парфенова были очень теплые отношения с предыдущим руководством канала, с душителем свободы Иорданом. Сионист Иордан - помните, был такой. Были очень теплые отношения особые, они сложились, были перспективы и так далее. Очевидно, она не видит целесообразности продолжать работать на этом канале. Она делает все, чтобы уйти как можно более эффективно. Ради бога, это ее право. Она же не нарушает Уголовный кодекс.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - А канал в принципе ведет себя нормально?

М. ЛЕОНТЬЕВ - Канал попал на Олю. Я ему сочувствую.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Каналу сочувствуешь?

М. ЛЕОНТЬЕВ - Попал. Он попал. Да, я думаю ничего страшного. Не надо было покупать.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - А Оле сочувствуешь?

М. ЛЕОНТЬЕВ - Оле не сочувствую, ни в коей мере.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Понял. Михаил, вот по этой теме, которую ты предложил.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Ты позволишь мне про Олю сказать одну вещь важную, чтобы понятна была моя позиция, почему я ей не сочувствую.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Пожалуйста.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Дело в том, что я считаю, что все эти ребята напрасно купили канал РЕН-ТВ, если они там собираются по тихой сапе чего-то там гасить, зачем это нужно. Если бы они действительно собирались поменять информационную политику и вообще политику канала, его мировоззренческую позицию, так надо работать с единомышленниками. Вот будь моя воля, предположим, я бы на их месте Олю уволил моментально. Просто бы уволил. При этом я бы постарался, поскольку я к ней очень хорошо отношусь, выплатить ей максимальное пособие, и может быть даже устроить на более лучшую работу в другое место. Но я предпочитаю работать с единомышленниками. Если у людей есть мысль, то они могут найти себе единомышленников. Если мысли нет, а есть только попытка гасить критические какие-то или алармистские выступления своих сотрудников, то тогда просто не надо связываться с этой сферой деятельности. И вот и все.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Ну вот так вот. Такая ситуация. Давай послушаем пару звонков.

СЛУШАТЕЛЬ – Добрый день. Меня зовут Михаил. Михаил, а вам не кажется, что вы слишком к женщине предъявляете серьезные как бы такие мужские критерии.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Нет, подождите, секундочку. Ее же не как женщину увольняют, ее увольняют как журналиста. Как к женщине я к ней предъявляю самые несерьезные женские критерии, я еще раз говорю, я очень нежно отношусь к Оле лично. Она очень талантливый человек. Мне кажется, что произошла катастрофа, когда ее втянули в эту политическую журналистику. Это неправильно, на мой взгляд. Ну, хочется ей, вольному воля. Но как раз как женщине я ей очень сочувствую.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Катастрофа, что ее втянули в политическую журналистику.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Катастрофа, она очень профессиональный…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Что значит втянули? Человек занимается, чем считает нужным.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Втянули. Потому что то, чем она занималась до того, она делала высокопрофессионально, я бы даже сказал – блестяще. Но тут моего мнения никто не спрашивал.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Твое отношение к ней как к политическому журналисту и отношение к ней как политическому журналисту других людей разное, поэтому ты понимаешь, да.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Разное.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Следующий телефонный звонок. Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ – Добрый вечер. Я хотел коротко сказать про вот эту госпожу. Мне действительно кажется, что формат, в котором она подает информацию, просто форма кажется несколько тенденциозной. Поэтому мне всегда не очень хотелось слушать ее новостные передачи. Но соглашусь с тем, что в РЕН-ТВ действительно многие вещи освещались в отличие от других каналов. А вопрос у меня такой. Складывается впечатление, что Владимир Путин не очень проявляет личную инициативу в борьбе с коррупцией в стране. И хотелось бы понять мнение Михаила Леонтьева на этот счет.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Ой.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Ну?

М. ЛЕОНТЬЕВ - Ну, Россия страна системной коррупции. К сожалению. Эта системная коррупция не является детищем Путина. Если какие-то действия антикоррупционного характера можно выявить, то их можно выявить как раз в путинский период, а не до него ни в коей мере. Но для того чтобы бороться с системным явлением, нужны очень серьезные рычаги. Путин очень ответственный человек, он понимает, что есть вещи, которые страшно начинать в широком масштабе. Тут многие говорили по поводу избирательного правосудия в отношении Ходорковского. А избирательная карательная мера в отношении коррупции как вам понравится. Интересно. А не избирательные меры. Если не избирательные меры применять в отношении коррупции, то Иосиф Виссарионович Сталин заплачет от зависти просто. В гробу перевернется, хочу вам заметить.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - То есть ничего делать нельзя.

М. ЛЕОНТЬЕВ – Нужно нам это. Это системная проблема. И делать надо очень многое, я хочу сказать…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Тогда кто будет это делать?

М. ЛЕОНТЬЕВ - У нас был политический деятель, которого звали Егор Тимурович Гайдар, который в свое время сказал, что да, коррупция это действительно очень неприятная проблема, но мол, нигде никогда коррупция не мешала экономическому развитию. Я хочу сказать, что в этом есть доля истины, но по отношению к России ни одной доли истины здесь нет. Речь идет о другом. Речь идет о совершенно ином особом качестве российской коррупции. То есть, есть высококоррумпированные страны. Китай довольно коррумпированная страна, жутко, безумно коррумпированная Европа. Вы не представляете себе, средний размер европейской коррупции нам не снился просто. Там просто объемы другие. Очень коррумпированные, открыто коррумпированные были "азиатские тигры" все, которые совершили колоссальный скачок в развитии: Таиланд, Южная Корея и так далее. Но почему-то развивались. В России коррупция вместо развития по одной простой причине - у нас другой мотив. Вот коррумпанту какому-то китайскому или корейскому на основании того, что он берез мзду, в голову не придет, или азиатскому, центрально-азиатскому, списать свою страну. А у нас другая форма коррупции. У нас коррупция вместо развития. Вот чем отличался Михаил Михайлович Касьянов, вот он был коррупционером, но он же был очень грамотный человек и он мог бы принимать решения в интересах экономического развития страны. Но системная коррупция была так построена, что он принимал их вместо. Вот вместе, есть лозунг Жванецкого, который я видел на одном химическом заводе…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Ты понимаешь, что ты это говоришь в прямом эфире.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Я объясню. Да, да, лозунг Жванецкого, там было написано: делить надо прибыль, а не себестоимость. Наша проблема в том, что мы делим себестоимость. И вот эти разговоры, во-первых, да, я не думаю, что по масштабам наша коррупция больше европейской. Она другая по характеру.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Михаил, извини, пожалуйста…

М. ЛЕОНТЬЕВ - Для этого надо выстраивать другие институты.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Извини, уточни одну вещь. Только коротко ответь, ты всегда говоришь: дай выговориться, ответь мне. Вопрос был такой. Предпринимает ли президент Путин достаточные усилия для борьбы с коррупцией. Вот ответь да или нет. Только не говори: понимаете, это сложный многозначный вопрос.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Достаточно усилий для борьбы с коррупцией. Я не понимаю вопрос. Достаточно усилий, для того чтобы искоренить коррупцию не предпринимает, потому что я не вижу в настоящий момент ни экстремальных, ни экстремистских форм, достаточных усилий, для того чтобы искоренить коррупцию. Вспомните разговор Дубельта с Николаем Первым: с кем останетесь, государь.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Значит, рухнет страна. Правильно? Ну, типа того.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Нет, может не рухнуть. Эшелоны пойдут в Магадан. Десятки, сотни тысяч людей. Сотни тысяч.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Понял.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Это системная коррупция.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Давайте еще звонок. С Романовой только закончили.

СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте. Это Сергей. Вопрос к Михаилу. Скажите, Михаил, вот если кто-то из ведущих на "Эхе Москвы" в каждой своей программе критиковал бы Ходорковского, его долго бы терпели? Спасибо.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Вопрос понятен?

М. ЛЕОНТЬЕВ - Понятен. Я всегда считал "Эхо Москвы"…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Я, честно говоря, не понял.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Я понял. Я всегда считал "Эхо Москвы" нормальной медийной, причем такой хорошего масштаба, настоящей медийной национальной структурой. Нормальная медийная структура состоит из единомышленников и людей, у которых могут быть самые разные точки зрения по конкретным вопросам и личностям, но которые мыслят в системе одинаковых ценностей. Это одинаковые ценности, одинаковая идеология по большому счету. В этом смысле это идеологически выстроенная радиостанция. Там могут в "Особом мнении" быть какие-то имплантанты, но в целом станция выстроена. Поэтому я думаю, что этот человек просто не мог бы здесь появиться.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Партия "Родина", ты знаешь, Вешняков заявил, его не смущает, что суд может признать факт разжигания межнациональной розни в сюжете "родинцев", где "очистим страну от мусора". И он сказал фразу: наверное, это не тот вопрос, который может лишать партию возможности участвовать в выборах. Это его цитата. Как прокомментируешь?

М. ЛЕОНТЬЕВ - Я считаю, что Вешняков прав с одной стороны, с другой стороны я еще раз поражаюсь политическому чутью и умению устраивать себе пиар со стороны Дмитрия Рогозина. Потому что все, что творится вокруг этого ролика это то, что заказывали. Всё, и в данном случае получается, что "родинцы" и демократы-интернационалисты они ведут симбиотический образ жизни. И те и другие всеми этими разговорами сплачивают свой электорат. Всем очень удобно, потому что одни показывают страшное мурло национализма, а другой электорат свой, таким образом, активирует очень здорово. Даже если партию снимут с выборов, в чем я сомневаюсь, конечно, то все равно это же не последние выборы и не главные и не самые сильные с точки зрения "Родины" для нее место Москва не самое выигрышное. Я думаю, что эффект…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Я просто тебе о другом. Послушай меня. Я говорю о том, что Вешняков говорит, что разжигание межнациональной розни это не тот вопрос, который может решать партия…

М. ЛЕОНТЬЕВ - Он не говорит, что разжигание. Он говорит, что именно конкретно этот ролик. Кстати, у вас тут выступал Дима Орешкин, который завзятый демократ. Он тоже сказал, что очень опасно, если будет принято решение о снятии партии, потому что это очень скользкий прецедент и в действительности партию, которая имеет действительно поддержку миллионов людей снимать даже за некорректный ролик, нужны, наверное, другие санкции. Наверное, нужны другие меры какие-то. Хотя вообще еще надо доказать, конечно, что этот ролик разжигает национальную рознь. Он сделан на грани. С точки зрения юридической.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Хорошо. Пять минут пауза, после этого опять Михаил Леонтьев в эфире в программе "Особое мнение".

НОВОСТИ

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Программа "Особое мнение". Долго у нас здесь была дискуссия, говорить о газе или не говорить. Поскольку у нас очень широкая аудитория и здесь родился очередной апокалиптичный сценарий для такой страны как Украина. И почему же Украина умрет?

М. ЛЕОНТЬЕВ - Нет, он не апокалиптичный. Я просто хочу сказать, что газовая тема очень показательна. Чтобы понять, что такое Украина и как она может жить. Ситуация какая. Украина сделала европейский выбор. Мы ей предложили европейские рыночные цены на газ. Не дотационные как непутевому осколку нашей собственной страны, за которую мы ответственны и которую обязаны как-то там поддерживать существование.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Понятно. Дали нормальные цены.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Дали нормальные цены, по которым покупают не только Германия, и Восточная Европа по этой цене берет газ и ничего, живет как-то. Вроде не было у Ющенко даже поводов не согласиться. Он согласился. Но они все-таки хотят какой-то сапой почему-то сохранить дотационные цены при европейском выборе. Объясню почему. 160 долларов за тысячу кубометров за газ это крах нынешней украинской экономики. Здесь говорилось в студии "Эхо Москвы", у Матвея, что да, Украина переживет этот тяжелейший кризис. Украина-то может, переживет, и нынешняя политическая власть точно не переживет. Она это понимает. То есть попытка "оранжевой революции" ее можно считать законченной. Потому что к власти приходит автоматически оппозиция. Хорошая, плохая…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Которая делает что?

М. ЛЕОНТЬЕВ - Это неважно, что она делает.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Подожди, она пришла…

М. ЛЕОНТЬЕВ - Если эта оппозиция говорит, что нет ребята, мы забыли про европейский выбор, мы друзья, у нас особые отношения, Россия может поддерживать… Вот здесь мы пришли к основному – на чем строятся российско-украинские отношения. Все вопросы российско-украинских экономических отношений прямо определяются тем, наша это Украина или не наша, а чья-то. Независимая такая же как Голландия, Корея и так далее. Ради бога. Если Украина наша, то мы заинтересованы сохранять кооперацию. Так получилось, что на Украине в Советском Союзе были размещены, кстати, тоже мне наследие колониального прошлого, лучшие мощности и лучшие силы по некоторым направлениям экономическим. Трубная промышленность, судостроение крупное в Николаеве. Космическая кооперация, ряд двигателей уникальных, которые производятся только на замечательном заводе "Мотор Сич", то есть одно из самых лучших наших КБ Антоновское, самое красивое с точки зрения вообще мысли…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Извини, Миша, я смотрю на часы…

М. ЛЕОНТЬЕВ - Подожди.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Постарайся сжать.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Так вот мы можем поддерживать эту кооперацию, если это наша Украина. Например, если у нас есть завод в Перми и в Тюмени предположим, мы не будем ради пермского убивать тюменский или ради тюменского убивать, мы постараемся сохранить их, потому что и то и другое наше. То же самое имеет прямое отношение к Украине. Если Украина не наша, то Украина не нужна никому. Вы поймите, у Украины нет никакого… Ведь мы для Украины рынок. Единственный на самом деле по-настоящему рынок. Потому что при 160 долларах за газ, украинский металл никому не нужен.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Миша, все понял. Вопросы можно теперь?

М. ЛЕОНТЬЕВ - Послушай. Мы – рынок. Украина для нас не рынок. У нас вся техническая документация есть, мы все это производство можем перенести в течение нескольких месяцев в Россию. Загрузить наши заводы, наших людей, дать нам рабочие места, а не делить их с европейской Украиной.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Чтобы твои слова, я же смотрю на часы… Вот можешь коротко ответить на ряд моих вопросов. Только коротко. Просто сейчас твои слова выглядят как некий ультиматум.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Это не ультиматум.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Секундочку.

М. ЛЕОНТЬЕВ - …Это правда.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Сейчас объясню тебе. Понятно, что наша Украина, не наша Украина это, в общем, демагогия. У меня вопрос…

М. ЛЕОНТЬЕВ - Нет, это не демагогия.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Можно спросить?

М. ЛЕОНТЬЕВ - Я считаю, что это часть нашей страны.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Можно спросить или так говори монологом до конца, и я вообще тебя не буду перебивать.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Да.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Тогда будет неинтересно. Или будешь с другим ведущим.

М. ЛЕОНТЬЕВ – Ну, давай.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Смотри, руководство страны говорит: мы за европейский выбор. Оно сказало, но кооперация между теми самыми предприятиями, о которых ты говоришь и Россией, идет полным ходом.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Нет, не идет. Именно политические причины в первую очередь были причины отказа от АН-70. Именно политические причины лежат в том, что мы не можем продолжать кооперацию военно-техническую со страной. А Украина, кстати, в отличие от России надо отдать должное, у них основной предмет экспорта это военная техника сложная и это металл. А совсем не нефть какая-то как у нас. Но благодаря нам. Еще раз говорю. Вот мы кооперацию военно-техническую не можем продолжать со страной, которая стремится в НАТО. Это технически невозможно. И они ей не дадут, самое главное. Сельскохозяйственная продукция, житница нашей Украины. Кому она нужна кроме России? В Европе она нужна? Мы же знаем сельскохозяйственную политику Евросоюза. Это смерть для Украины. Украина не может выжить в этих условиях. Единственная надежда на то, что наше российское руководство прогнется и вместо того, чтобы европейской Украине представить европейские условия, продолжит делать вид, что она наша прямо какая-то часть. То есть обеспечит Украине безболезненный переход в Европу. Наше руководство это делать не готово как мне кажется. Наверное, кому-то в Украине кажется, что оно готово.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Послушай меня. Ну, тяжело им будет. Но как-то…

М. ЛЕОНТЬЕВ - Да не тяжело. Не тяжело. Это крах. Это называется тупик. За что боролись. О чем предупреждали – не может выжить, пользующаяся поддержкой половины…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Я хочу напомнить, что…

М. ЛЕОНТЬЕВ - …населения правительства, которое…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - два года назад…

М. ЛЕОНТЬЕВ - … ведет страну к экономической катастрофе.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Я понял. Послушай. Я только хочу сказать, давай ради справедливости, в прошлый раз, когда тебя не было, тебе пришел вопрос: когда появился Саакашвили, ты сказал, что режим не продержится и трех месяцев, потом ты сказал, что режим не продержится…

М. ЛЕОНТЬЕВ - Я не говорил, что режим не продержится трех месяцев.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Все было сказано. После этого ты сказал, ты говорил это про Ющенко.

М. ЛЕОНТЬЕВ - С Саакашвили уже видно все.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Не уже видно, тем не менее, Саакашвили на своей должности. Точно также говорят: все, завтра Путин уйдет в отставку. Путин не уходит, все в порядке.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Чем неприятно отличается Грузия от Украины…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Только сдержись.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Да, неприятно отличается. На Украине все-таки существует некий политический процесс. Там существует система выпуска пара. Там отставки, перестановки и так далее. Грузия взрывается, потому что там все законопачено, никакая, конечно, это не демократическая страна, все это знают. Все законопачено. Против оппозиции настоящей применяется прямое физические насилие. И она просто взорвется одноразово. Она не может не взорваться. Потому что там нет этих сдержек. Если бы действительно там была бы какая-то пародия на демократию, то можно было потихонечку спускать пар. Не на чем его спускать.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Хорошо, сегодня очередную дату, сегодня 24 ноября, 25 уже, значит, часы у меня неправильно поставлены, где-то не учел 31 число или 30. Господа грузины, вот пифия, он же оракул и так далее, опять эти же слова…

М. ЛЕОНТЬЕВ - У меня одна неопределенность.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Какая?

М. ЛЕОНТЬЕВ - Элемент неопределенности. Это наша российская политика. Если наша российская политика будет последовательной…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - То там все рухнет.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Да. Тогда это вопрос 2008-2007 года.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Понятно. Да здравствует российская политика. Вообще как тебя сейчас послушаешь, то, конечно, ты знаешь, честно тебе скажу, этим странам надо бежать от России быстро и срочно.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Ну и куда они убегут срочно?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Дело не в этом. Понятно, что никуда. Надо. Вот как ты говоришь…

М. ЛЕОНТЬЕВ - Зачем?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Ну гибнут, вот же они гибнут. А они не гибнут.

М. ЛЕОНТЬЕВ - А они процветают! Вот просто процветают!

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Нет, они не процветают. Не процветают. Тяжело живут.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Я помню как Шеварднадзе…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - О, не начинай, 10 секунд осталось.

М. ЛЕОНТЬЕВ - …умудрился при советской власти запретить вывоз мандаринов…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Миша, может быть…

М. ЛЕОНТЬЕВ - И люди выбрасывали мандарины на эту самую…на асфальт. Грузовики с мандаринами выбрасывали. Куда их деть?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Понял тебя. У нас время закончилось.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Куда деть мандарины-то?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Леонтьев. Может быть, страны, о которых ты говоришь, и вообще страны живут необязательно по тем законам, которые ты пророчишь.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Это не страны.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - И вообще живут не по российской логике, а по какой-то своей украинской, грузинской и так далее.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Матвей, это не страны.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Это не страны, но живут.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Это оторванные куски единой общей страны.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Все понятно. И на этой имперской, присущей Леонтьеву ноте…

М. ЛЕОНТЬЕВ - Это правда.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Мы закончим очередной выпуск программы "Особое мнение" с тем же Михаилом Леонтьевым. До свидания.