Михаил Леонтьев - Особое мнение - 2005-08-12

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Программа "Особое мнение". Все вопросы Михаилу Леонтьеву. Добрый вечер, Михаил. Пожалуйста, лучше вопросы на пейджер 961-33-33 потому что это оперативнее, особенно это касается зрителей RTVi, потому что ну никак не получается у вас отлипнуть от телевизора и задать вопрос в эфире, у москвичей как-то получается все это быстро.

М. ЛЕОНТЬЕВ - У них телевизора нет.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Что?

М. ЛЕОНТЬЕВ - Они по радио слушают.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Нет, мы уже и дрессируем и просим и умоляем и на колени становимся. Я завтра ухожу в отпуск, поэтому мирно. Мирно заключим пакт о ненападении.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Да без тебя вообще-то еще мирнее. Ты у нас один такой…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – С Бунтманом будешь или с кем-то из коллег.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Бунтман тихий. Он интеллигентный.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Он интеллигентный. А я нет? Просить будешь, чтобы я… Значит, смотри, по сути мы с тобой подводим итоги недели. Давай чуть в другом порядке, чем было с Натальей Геворкян, чтобы совсем не было вот этого эффекта повторения.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Я думаю, вряд ли у нас с Наташей будет эффект повторения.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Нет, по темам я имею в виду. Вопрос первый. Это Польша. И тут вот на что я хочу обратить внимание, чтобы ты прокомментировал. Я сейчас не говорю, это власти, не власти и так далее. Короче говоря, бьют поляков. Там побили детей в Польше, предположим, трех. И здесь трех. Интересно, если тут остановятся, то получается какая-то новая система таких народных, не знаю, уж народных или нет разборок. Как тебе кажется, это войдет в моду?

М. ЛЕОНТЬЕВ - Во-первых, я хочу сказать, что если это народная разборка, то очень трудно обмениваться численностью три на три, потому что стихийное возмущение масс его очень трудно остановить. Каждому нужны свои три. Поэтому здесь так не получится.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Трижды восемь - двадцать четыре, бедные поляки.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Я не знаю, войдет ли это в моду. Я вижу здесь некоторую проблему, если конечно считать, что это не провокация, а у нас принято и, к сожалению, на то есть основания, везде искать провокацию. Давайте оставим эту историю с провокацией. То понимаете, даже господин Ходорковский в своем последнем письме, прошу прощения, написал о том, что есть вот этот комплекс национального унижения. Я хочу сказать, что когда государство само не компенсирует национальное унижение и если этот комплекс, правда есть, он начинает компенсироваться народными средствами. К сожалению, ничего хорошего в этом нет, но глупо ожидать, что этого не будет. Причем это самое безобидное проявление компенсации комплекса национального унижения. Мы можем вспомнить историю Германии, там это выглядело гораздо более капитально.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Ну так все-таки ответь на вопрос. Это станет модой? У меня убеждение, что станет.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Советская власть была очень не лояльна к некоторым своим оппонентам мировым и вела холодную войну. Но так, чтобы американцев на улицах били, не было этого. И даже не американцев, всякие там были обиды. Потому что как-то компенсировалось иначе. Нельзя допустить, чтобы народ озверел. Не надо доводить его до озверения. Другое дело, что явно поляки не вызывают в России, так сказать наибольшей идиосинкразии, не поляки являются образом врага в нормальной исторической памяти национальной психологии нашей. Не поляки. Хотя отношения плохие и обид много. Но как-то не серьезно. Не думаю, что это войдет в моду. Я думаю, что последний, например, эпизод с журналистом он уж точно по описанию случайный, скорее, точно ничего знать нельзя. Ну не похоже, что они там караулили. А то, что профессионально били, у нас, к сожалению очень много людей, которые умеют профессионально бить.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Господин Петров спрашивает, в 14 часов прислал вопрос. "Уважаемый Михаил, почему президент не старается всеми силами найти на губернаторские должности людей, которые пользуются народной любовью, - подчеркиваю: народной, - и поддержкой подобных покойному Евдокимову?"

М. ЛЕОНТЬЕВ – Мне-то как раз казалось, что покойный Евдокимов был артефактом и вообще, если бы президент не утвердил Евдокимова на должность, мне вообще казалось, что евдокимовская история является одним из оправданий отмены выборов президентских. Мне всегда казалось, что в нормальном состоянии российское общество отличает популярного героя от человека, который может выполнять конкретную политическую задачу. И, например, попытка в свое время политических партий использовать артистов известных в качестве паровоза своих списков, она провалилась полностью. Хотя эти люди не стали от этого менее популярны. Просто люди понимают разницу между политикой и эстрадой, грубо говоря. Я думаю, что губернаторские выборы, выборы, не должность сама, ее функции, выборы деградировали до такого состояния в своем политическом содержании, что люди к ним относятся уже как к шутовскому балагану. С этой точки зрения я в принципе даже согласен с эти вопросом риторическим, но я хочу сказать, что, к сожалению, у нас профессиональных реальных авторитетов в стране очень мало.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – В хорошем смысле этого слова.

М. ЛЕОНТЬЕВ - В практическом смысле. Вот авторитетный губернатор человек, который, по мнению всех, может отлично руководить регионом. Вот не вообще милый, талантливый, не смешной, например, не любимый, а вот именно как руководитель.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – То есть лучше вариант с Шанцевым.

М. ЛЕОНТЬЕВ - А с Шанцевым не худший вариант, кстати.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Я говорю. Лучше вариант с Шанцевым.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Шанцев вообще один из вариантов, во всяком случае, выглядящий очень вменяемым.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – По назначению.

М. ЛЕОНТЬЕВ - И по назначению, и по реакции кстати. Реакция очень позитивная. У тех, кто реально, кровно заинтересован в деятельности губернатора, то есть у хозяйствующих субъектов реакция позитивная. Понимаете, те, кто для одного авторитет, для одной группы, для других никакой не авторитет. Так чтобы у нации был человек, который мог бы ей, может быть это и нормально, не знаю, изрекать истины, и было бы ясно, что вот этот сказал, то, значит, так оно и должно быть – таких людей нет.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Пауза и дальше опять Михаил Леонтьев.

РЕКЛАМА

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Здесь из Махачкалы Ахмедовы пишут: просьба читать сообщения с пейджера. Ну, так пришлите сообщение на пейджер, я его буду читать. Что же вы именно это присылаете. Вот кстати вопросы сегодня замечательные. Мы с Наташей Геворкян говорили, там был вопрос по поводу большой идее в стране. И Сергей Иванович учитель пения из Казахстана спрашивает: " Михаил, вот в Казахстане отстроили Астану. Вся республика может гордиться, что теперь здесь уже в период самостоятельности появился столь современный и красивый город. В связи с этим, не считаете ли вы, что России не хватает амбициозных проектов национального масштаба, в реализации которых мог бы участвовать весь народ?"

М. ЛЕОНТЬЕВ - Да, могу сказать однозначно: да. Единственное, что конечно чрезмерно оптимистический взгляд на Астану.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Город же есть.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Есть, но страшновато пока.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Ты же не казах, будешь казахом – разберемся.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Дай бог. Но это же не казахский город…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – На вопрос ответь, пожалуйста.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Да. Я сразу ответил на вопрос. Да, нужны. Именно нужны проекты масштабные…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Почему нет в большой стране масштабного проекта. Дороги.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Дороги это не масштабный проект. Масштабный проект это действительно…, дороги это инфраструктурный проект. До этого мы уже дошли. Уже даже господин Греф, клятый мной неоднократно, проталкивает сейчас государственные инфраструктурные проекты. И только что Фрадков заявил, что государство возвращается в экономику в качестве субъекта, который будет обеспечивать инвестиционный процесс. Государственными инвестициями то, о чем мы говорили все время. Другое дело, что как раз именно последний рубеж обороны наших либералов, не могут уж они никак против инфраструктурных проектов, потому что развалится инфраструктура. Но вот проекты созидательные, которые бы не просто инфраструктуру восстанавливали, дороги, и так далее, а именно использование государственных инвестиций на длинные проекты, имеющие конкретные результаты. Это не значит, что государство должно как советская власть осуществлять, государство должно выстроить инфраструктуру проекта и привлечь туда частный капитал. То есть дать возможность бизнесу, я повторюсь в 20-й раз, я это часто говорю, зарабатывать на длинных проектах, где государство является стратегом. У нас другого стратега нет, и не будет в ближайшее время.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Идея понятна. Ты сказал слово странное – "боится". Чего боится…

М. ЛЕОНТЬЕВ – Либералы… Во-первых, есть стандартное слово – "разворуют". Хотя я считаю, что маленький и утлый проект разворовать гораздо, я извиняюсь опять же перед участниками этого дела заранее, будем считать, что это риторическая фигура, но если проект называется "Молодежь России", его точно разворуют. По определению. Целевая программа "Молодежь России" имеет целью разворовывание.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Вынужден согласиться.

М. ЛЕОНТЬЕВ - В этом смысле я даже с Грефом могу согласиться. А если у вас цель создание глобального транспортного коридора от Владивостока до Бреста, имеется в виду французского, то есть параметры какие-то и этапность и есть структуры, которые отвечают за это, то все общество будет за этим следить. Вот, грубо говоря, России нужны стройки века, проект, например, создания самолета пятого поколения. Проект двигателей пятого поколения, который нужен не только самолетам военным, но и гражданским. У нас проблема вообще, нам нужно вытащить, у нас величайшая в мире школа двигателей в стране. Кстати, между прочим, двигатели авиационные они же и для газовых этих самых насосов это одни и те же двигатели. Одинаковые. Они имеют большое народно-хозяйственное значение.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Все поняли, что это необходимо. Ну, меня смущает тезис, что боятся, что разворуют.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Не все поняли. То есть я хочу, Матвей, чтобы ты отдавал себе отчет, что когда ты это говоришь, ты переходишь на абсолютно антилиберальные позиции. Вся либеральная публика, начиная от Ясина и кончая Грефом, вот здесь будут биться в истерике. Нельзя, государство не эффективный инвестор. У них есть такая формула – государство не эффективный инвестор. Да, государство может быть не эффективным инвестором. И частный бизнес может быть крайне не эффективным…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Ты совершенно о другом говоришь. Ты говоришь о подготовке инфраструктуры для вложения частного капитала.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Все равно это государственные инвестиции. Государство берет на себя ответственность за стратегию, цель и результат. Не рынок, заметь и невидимая рука определяет, что мы получим через 20-15 лет, а общество через государство. У нас в России другого инструмента постановки стратегических целей, кроме как государство нет, и не было никогда. В Америке есть другой инструмент, он тоже иначе действует. В Америке вообще другое государство. Во всех других странах во Франции, Германии - везде всегда стратегические цели ставило государство. Оно обеспечивало стратегию. То есть, есть страны, у которых нет стратегии и она им не нужна. Венгрия, какой стратегический проект в Венгрии. В Чехии, в Люксембурге нет у него стратегического проекта. Он вписывается в цепочки разделения труда. Другая страна, другая задача. Другой менталитет.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Я понял. Давай долго на этом не сидеть. Скажем так, очевидна необходимость этого со всех точек зрения. С точки зрения простого гражданина, который хотел бы видеть, что в стране появилось что-то гигантское, и как абсолютно верно ты сказал, следить за его появлением. Это очень важно…

М. ЛЕОНТЬЕВ - Вообще считаю…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Видите, как я с ним сегодня соглашаюсь. Господи, что со мной происходит.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Кроме того, это формирование другого общества. Вот та, мы часто клянем нынешнюю политическую элиту, бизнес-элиту, она образовалась на обломках бывшего государства и их растащила, ничего нового она не создала. Нужна новая элита, новые люди, новые губернаторы, но откуда их взять. Их можно взять только вокруг созидательных проектов. Созидательные есть проекты, проекты не растаскивания, а созидания, они создают другую элиту.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Тут ты меня не заводи. Потому что я сейчас начну говорить, что ЮКОС Ходорковского была созидательная идея, ты начнешь говорить, что он там создал. Все. Хорошо, сидит в тюрьме.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Тем более что он уже, по-моему, во всем раскаялся.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – О, и вот, слушай…

М. ЛЕОНТЬЕВ – Значит, практически он подтвердил все, что мы говорили до того.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Значит и помнишь его последнее обращение, письмо, там он говорил что, по всей видимости, Россия будет двигаться левым путем. То есть…

М. ЛЕОНТЬЕВ - Через Зюганова. Он прямо сказал, в 1996 году…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Слушай меня. В связи с этим Леонид, программер, это по иностранному, тебе не понять, из города Нью-Йорк, он задает, тем не менее, по-русски хороший вопрос. В 4 часа ночи, кстати, по московскому времени. Ты же понимаешь. "Допускаете ли вы, Михаил, приход к власти в России Зюганова и его КПРФ, или его время ушло в 1996 году безвозвратно". Вот такой вот вопрос.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Во-первых, прихода к власти Зюганова и его КПРФ не допускает Зюганов и его КПРФ. Это банальная сентенция о том, что коммунистам власть не нужна. Им и так хорошо. Нынешним коммунистам. Очевидно, какие-то может быть, новые левые могли бы придти к власти при каких-то обстоятельствах. Я вообще в России не очень понимаю слово "левые" и "правые". Когда речь идет о правилах дорожного движения, я примерно соображаю, что такой левый поворот, правый. А вот когда здесь говорят, мне кажется, что это способ запудрить мозги. Потому что речь идет совершенно о других вещах. Потому что то, что у нас понимают под левыми, никогда нигде левыми не считалось, что у нас…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Вот он конкретно спрашивает.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Я сейчас скажу конкретно.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Поговори про этого, про Зюганова.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Конкретно в России возможен социальный взрыв. То, что Ходорковский повторил, не сам придумал, то есть его спичрайтеры переписали из текста, в том числе прошу прощения за наглость, из моих текстов, и из текстов, например, Виталика Найшуля, что если лозунгом предыдущей революции была свобода, то лозунгом следующей русской революции будет справедливость. Совершенно верно, непонятно каким образом Михаил Борисович хочет обеспечить справедливость. Он много там говорит про справедливость, там есть потрясающая цитата. Я сейчас скажу. Я не точно, боюсь, по словам. Невозможно понять, потому что люди, не обладающие ни умом, ни нормальным образованием жируют, катаются как сыр в масле, а профессора, академики, и полярники прозябают. Вот эти люди, не обладающие ни умом, ни образованием это Михаил Борисович к ним себя относит? Или к ним относятся Абрамович, Фридман, Потанин и прочее.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Не знаю, это ты спроси его.

М. ЛЕОНТЬЕВ – Понимаешь, в чем дело. Вот я тебе хочу сказать…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Абсолютно неинтересно. Он спросил про Зюганова. Вот скажи, почему Зюганов не может придти к власти в 96-м году?

М. ЛЕОНТЬЕВ - Зюганов не может придти к власти в 96-м году. Я могу сказать, кто может пройти к власти в 96-м году.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Ты первую половину предложения одно говоришь, другую – другое.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Понимаешь, в чем дело, либо российская власть справится с теми самыми задачами, с которыми частично согласен даже Михаил Борисович. То есть восстановление социальной справедливости, восстановление страны после национального унижения, компенсировать национальное унижение. Вот если оно справится с этими задачами и легитимация приватизации, потому что самое слабое место у Ходорковского в статье этот вопрос о том, как он говорит: ну не надо ничего национализировать, но надо как-то легитимизировать. Как легитимизировать – просто взять купить Зюганова и Зюганов потом легитимизирует, потому что он Зюганов и как коммунист имеет право сказать Ходорковскому: можно, он хороший, он наш парень. Этим нельзя, а Ходорковскому можно. Так вот. Что они могут добиться этим путем – они могут просто порвать страну. То есть либо власть справится с этой задачей, либо у нас будет второй раз что-нибудь типа 17-го года. А может быть похлеще. То есть может быть типа 1933-го. Вот в этом промежутке парадигмы российские развиваются. И люди, которые занимаются тем, чем занимается Ходорковский, они не понимают, я надеюсь, что все-таки Михаил Борисович не понимает, что делает. Что он льет бензин в костер, думая, что он там будет греть руки.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Я понимаю, послушай, 50 секунд осталось…

М. ЛЕОНТЬЕВ - Зюганов к власти придти не может.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Почему, объясни.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Потому что та политическая механика по сносу нынешней российской власти заказана не Зюгановым. Заказчик у нас находятся в вашингтонском обкоме. Ему Зюганов у власти не нужен. Ему годятся и зюгановы и басаевы и кто угодно, и подбандитки какие-то, все средства в одну корзинку, для того чтобы вот этот российский кошмар, наконец, прекратился у цивилизованного человечества. Чтобы больше отсюда…, откуда уходит угроза мира – отсюда уходит. Вот давайте здесь будет набор каких-то управляемых единиц, и мы будем контролировать ситуацию. Контролировать ядерное оружие, потому что сами не можем, контролировать ресурсы, транспортные пути и так далее.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Извини, я так честно скажу, не очень понял, почему Зюганов. Ты так объяснял. Я про Ходорковского понял, про Зюганова нет. Сейчас пауза, после чего ваши телефонные звонки Михаилу Леонтьеву.

НОВОСТИ

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Тут Кирилл пишет. Слышишь, Миш. Слушай. "Вот сейчас самое время поставить Леонтьева на место. Его ненормальное отношение к американцам, либералам, Ходорковскому, но Ганапольский почему-то это не делает. Ганапольский притих". Товарищи…

М. ЛЕОНТЬЕВ - (смеется).

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Значит, телефон вы знаете. Эфирный пейджер тоже. Давайте, как тут написано, ставьте его на место. Я уже в отпуске, чего мне его на место ставить. Давай послушаем, да. Только аргументировано. Вы знаете, не аргументированные истории здесь не проходят. Пожалуйста, мы слушаем вас.

СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте. Это Николай.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Откуда вы?

СЛУШАТЕЛЬ – Из Московской области. У меня вопрос к господину Леонтьеву. Дело в том, что, почему артисты не могут управлять страной и республиками, областями, а генералы и эфэсбэшники могут?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Вопрос понятен. Круто.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Артисты могут управлять. Вот Рейган был артист. Вроде бы считается одним из последних, во всяком случае, лучших американских президентов. Американцы считают, что он последний визионер, человек который, в общем, видел задачу.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Шварценеггер еще…

М. ЛЕОНТЬЕВ - Шварценеггер не производит. Он производит как раз на меня впечатление, я сейчас не хочу ничего говорить про Михаила Евдокимова, очень жаль, поэтому я бы не стал персонифицировать, просто хочу сказать, что существует все-таки разница. Я понимаю, что здесь субъективный… Но когда вы понимаете, каким образом и почему избирается этот человек. Да, есть масса знатоков таланта, предположим актера Шварценеггера. Не будем трогать покойного. Вряд ли кто-то хорошо так знает о его политических взглядах, хотя он как раз политической деятельностью довольно давно занимался, как и Рейган. Рейган же был лидером профсоюза, долго выдвигался и так далее. Здесь ситуация такая. Почему этот человек выбирается. Он может быть кто угодно, хоть дворник, но если выбор политический, то есть когда человека выбирают за его политическую позицию. И люди отдают себе отчет, что политическая позиция этого человека такая, а политическая позиция его оппонента она такая.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Я думаю, Николай имел в виду немножко другое. Смотри, предположим, опять же возьмем Евдокимова. Евдокимова знают, знали, в какой-то степени чувствовали. Ты же видел его на экране, ты в принципе понимал какой это человек. Подожди. Посмотри на меня. Он же прав абсолютно, назначают какого-то Пупкина, которого вообще никто не знает.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Стоп, стоп.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – И даже не понимают, про что он.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Давайте отделим президентские выборы от губернаторских. Это разные вещи. Президентские выборы от губернаторских отличаются очень серьезно. Почему я всегда поддерживал отмену губернаторских выборов. Я считаю, что выборы это процедура не святая, но ценная. Полезная процедура. Поэтому когда выборы профанируются, то это уничтожает сами выборы. И, кроме того, создает ситуацию уязвимую с точки зрения управляемости страны. Так вот, я хочу сказать, что все губернаторские выборы, ведь кто-нибудь знает из избирателей, какие корпоративно-коммерческие интересы стояли за Евдокимовым и какие корпоративные интересы стояли за его оппонентами. Кто, какие корпорации как они договорились о перераспределении федеральных пакетов, то есть региональных пакетов федеральных предприятий.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Не знают.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Не знают. И не могут знать. Потому что такие вещи интересуют акционеров этих компаний. Жителям это в принципе все равно. Так вот президентские выборы перестали быть политическими. Вот если у нас появятся политические партии, эти партии будут выдвигать губернаторов, эти выборы станут политическими. Тогда все равно, по сути, кто выбирает губернатора, законодательное собрание или прямое голосование. Здесь принципиального значения уже нет, потому что те же самые партии представлены в законодательном собрании. С этой точки зрения выборы возвращаются в политическую сферу. Есть выборы местного самоуправления, которые просто не политические. Отдельный вопрос это президент. Президентские выборы это выборный царь. Вот такая у него функция. Он все, люди понимают, что им с этим человеком жить. В принципе здесь может быть любой, но он должен доказать. Я хочу сказать, что оба выбранных в России президента как бы к ним ни относились, а к ним по-разному относятся, и те, кто хорошо относятся к Путину, во многом плохо относятся к Ельцину и наоборот, оба были избраны абсолютным большинством и люди понимали, за что они голосовали. Они могут разочароваться. Они могут возненавидеть. Все может быть. Но когда они избирают, они понимают, что это политический выбор. Путин, так получилось, это не самый нормальный способ передачи власти, но так получилось, что он полгода практически управлял страной. Он имел абсолютно уникальные для любой процедуры возможности показать, что он собой представляет. За это, за то, что он показал, его и выбрали. Хорошо ли, плохо, правильно, не правильно – за это.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Все, я понял, пусть будет так. Твоя точка зрения. Следующий телефонный звонок. Пожалуйста, говорите. Слушаем вас.

СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте. Александр. Балашиха. Не зря же говорят: каков поп, таков приход. Ну что же наш такой светлый президент таких темных личностей держит как Греф, Кудрин и так далее.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Понятно, кстати, тут смотри, параллельно уже будет последним, смотри, Александр, трейдер из США. "Уважаемый Михаил! Всегда с уважением отношусь к вашей точке зрения. Вы действительно любите Россию, - и дальше гениальный пассаж, надо же пнуть, - в отличие от глумливой позиции ганапольских-венедиктовых, - и так далее, - почему Путин так мало убирает людей, явно не справляющихся со своими обязанностями", - считает, что надо посуровее обходиться с нерадивыми чиновниками.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Вот представьте себе, больной - Россия находилась в реанимации. Вот она 10 лет была в реанимации, подключенная ко всяким разным аппаратам, был главный врач оттудова, и были какие-то врачи, санитарки и так далее. И они обеспечивали функционирование этой системы. 10 лет страна практически шла к коме и уже была идея в 1999 году отключить аппарат. 5 лет страна в этой реанимации кое-как оклемалась. Она получила возможности, реальные предпосылки, для того чтобы выйти из реанимации. Но теперь другой этап. Вот это очень сложно оторваться от этих медбратьев, выбросить, простите это самое судно, отключить аппарат искусственного дыхания и идти самому. С кем, куда идти, как себя вести. Это сложный вопрос. Мы зависли в этой сложной ситуации. Я думаю, что это действительно очень тяжелое решение. Оно должно быть как-то принято. Я думаю, что оно не может быть не принято. Посмотрим, я лично бы, моя позиция понятна, я бы их удавил собственными руками.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – То есть удавил даже, не уволил, а удавил.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Ну уволишь, назад придут. А потом кто же их уволит.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Правильно. Вот дорогие друзья, я вам хочу сказать, для чего существует отпуск. На две недели. Для того чтобы вот это гениальное исчадие ада…

М. ЛЕОНТЬЕВ - Да ладно…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – …в течение двух недель мы от друг от друга отдыхали.

М. ЛЕОНТЬЕВ - От такого и слышу.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Что? Так естественно. О чем ты говоришь. Но тут-то пинают меня чаще, чем тебя. Вот удары-то все-таки беру на себя.

М. ЛЕОНТЬЕВ – Это специально…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ - Признайся, тебе со мной хорошо.

М. ЛЕОНТЬЕВ - Да замечательно.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Ну вот видишь. Сейчас будешь страдать две недели без меня. Значит, дорогие друзья, спасибо Михаилу Леонтьеву, мы заканчиваем нашу программу. В течение двух недель мы с вами, уважаемые телезрители и радиослушатели, будем отдыхать друг от друга. Я появлюсь в начале следующего месяца. Это была программа "Особое мнение". Сейчас в ней был Михаил Леонтьев. Ты на месте, то есть в следующую пятницу в это время…

М. ЛЕОНТЬЕВ - Пока да.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Все в порядке. Спасибо вам большое. До свидания.