Сергей Доренко - Особое мнение - 2005-05-09

С.БУНТМАН – Здравствуйте. Всех с Днем Победы поздравляем мы с Сергеем Доренко. Мы будем принимать ваши вопросы больше всего по телефону, мне кажется, это будет легче всего. 969-23-22 – телефон прямого эфира. Для передачи, которая пока называется "Персонально Ваш", всего открывать не буду, но будут некоторые изменения у нас в эфире. Об этом позже. Сережа, Добрый вечер и с праздником тебя.

С.ДОРЕНКО - С праздником всех кто нас смотрит и слушает.

С.БУНТМАН – Один довольно острый экономический вопрос, вроде бы осуждают очень серьезно наши слушатели и зрители Владимира Лукина, который предложил освободить от налогов ветеранов. И почему-то считают это оскорбительным, какие у нас заработки, какие могут быть налоги.

С.ДОРЕНКО – Я, честно говоря, не представляю себе какие именно налоги.

С.БУНТМАН – Все.

С.ДОРЕНКО - …могут утаить ветераны.

С.БУНТМАН – Да не утаить, а просто, чтобы они не платили.

С.ДОРЕНКО - Давайте посчитаем, сколько им лет, и каковы их доходы, больше того давайте составим коротенький на тысячу фамилий список российских олигархов, я убежден, что подпольных миллиардеров тоже довольно много, просто я настолько больше знаю подпольных, чем легальных, что я думаю, что мультимиллионеров больше подпольных…

С.БУНТМАН – Ну у вас свой круг общения…

С.ДОРЕНКО - Представляете себе. Я просто журналист обязан интересоваться. Так вот среди них ветеранов войны ни одного нет. Ни одного реально нет. Поэтому я думаю, что родина потеряет немного, если она освободит их от налогов.

С.БУНТМАН – Да мне тоже кажется, другое дело, какие у них доходы, с которых налоги. С пенсий-то не платят налоги.

С.ДОРЕНКО - Ну а вдруг какой-то ветеран ходит спать на автостоянку, где он в этом качестве как сторож выступает. Если он спит не дома, а одну ночь из четырех спит на автостоянке в качестве сторожа…

С.БУНТМАН – Вообще ветеранов войны настоящих, то есть тех, кто действительно воевал, скажем так, или работал все 4 года в тылу на станках или гонял двигатели, моторы, их не так много. И цифру какую-то нам кошмарную дают. В общем уже теперь ветеранами считаются те, кто почти просто дожил. Мне кажется, что если они вообще ничего не будут платить ни за квартиру, ни за газ, ни за свет, ни за что, то, во-первых, отечество наше с вами ничего не потеряет, а люди будут спокойнее вольготнее жить. И главное - ни о чем не думать и не заботиться об этих вещах до конца своих дней.

С.ДОРЕНКО – Однажды, когда мы здесь в этой же передаче в этой же студии сидели, нам позвонила дама из Канады, из Торонто, кажется и сказала о том, что она полагает, что в этом выражается привычка русских к халяве. Канада вполне социалистическое государство, как я имел возможность убедиться, кстати говоря, думаю, что наша бывшая соотечественница имеет возможность убедиться в социалистическом характере этого государства. Поэтому льготы самые обширные там есть многим. Но понимаете, чтобы вы поняли, ведь дело не в копейке, которую дадут ветеранам. Ветеран - человек, который за этим видит в первую очередь уважение. Понимаете? Если у детей, допустим, у них достаточно средств, чтобы заплатить за них, все это есть, но он солдат родины, он умирал за нее и если родина может такой маленький жест уважения сделать это очень правильно.

С.БУНТМАН – Знаешь, один наш коллега был участником сопротивления. Он давно все послевоенное время 60 лет здесь живет, я бы поздравил всех своих коллег, которых когда-то участвовали в войне в разных странах. На иновещании он работал, плохо с сердцем стало, очень плохо в последние годы. Во Франции ему сделали операцию на несколько десятков тысяч евро, с одним словом только с одной фразой: нужно ли платить или не нужно. Вы пролили кровь за Францию, все, до свидания. Все бесплатно. Даже если ему занозу из пальца нужно было бы вытащить. Это неважно: дорогущая операция или заноза из пальца. Главное это отношение и уважение.

С.ДОРЕНКО - Уважение. Жесты вот такие они важны.

С.БУНТМАН – Так что я не уверен, что те слушатели, которые нам пишут, что вы так сразу разнесли в пух и прах Лукина с предложением.

С.ДОРЕНКО - Да нет, это предложение всех я думаю, что те, кто пишут в абсолютном меньшинстве. Предложение всех, мы присоединяемся к этому.

С.БУНТМАН – Совершенно спокойно можно всех участников войны и тружеников тыла настоящих, ну ребята, людям уже 80 в среднем.

С.ДОРЕНКО - Вот давайте посчитайте, даже в 1945 было 20. Ну и что. Завидуйте им.

С.БУНТМАН – Мне кажется, вот это была бы одна из главнейших форм. Второе, о чем пишут сегодня, возмущены все, вне зависимости от своих взглядов, осквернением памятника воинам-освободителям в Таллинне.

С.ДОРЕНКО - Для меня это очень важная вещь. И дело не в Таллинне. Не в Эстонии, для меня это символ того, что война не закончена. Да, 60 лет победы в войне, которая продолжается. Потому что 8 мая на улицы Берлина вышли неофашисты и к счастью и чести для этого города и страны, для Германии вышли и антифашисты, которые блокировали фашистов, не дали им ходить со свастикой и со знаменами Третьего Рейха. И это тоже значит, что война продолжается. И в Эстонии власти запретили Вечный огонь организовать, зажечь у памятника, потому что это противопожарная безопасность… Понимаете, больше того премьер этой страны Эстонии я еще раз говорю, Эстония, ее не видно, даже если за ней гоняться с увеличительным стеклом, премьер этой страны возложил венки к памятникам нацистам. Война продолжается.

С.БУНТМАН – Да. Телефонный звонок, пожалуйста, мы вас слушаем. Добрый день.

СЕМЕН – Добрый день. Я из Балашихи.

С.БУНТМАН – Отлично. Задайте вопрос Сергею Доренко.

СЕМЕН – Россия сама не может никак надавить на балтийские страны и Туркмению?

С.БУНТМАН – Не понял.

СЕМЕН – Своими силами решить проблему.

С.ДОРЕНКО - Вы знаете, уже нет, я думаю, уже не может. Потому что она может существенно снизить уровень жизни, например, в той же Латвии, у которой значительное место в экономике занимает обслуживание порта транзитного Вентспилс. Где транзит русской нефти проводят русские компании. Кстати, вы знаете, у них там, на Маши Порываевой, вы из Балашихи можете приехать и требовать, чтобы они транзит нефти осуществляли через другие порты. Почему они через Вентспилс осуществляют. Вот это можно сделать. И дальше, к чему это приведет. Это заметно будет для их экономики на какое-то время. Люди там упрямые и вряд ли они как-то подвинутся и как-то изменятся. Ни к чему это не приведет. Нужно просто понимать одну простую вещь, они достаточно мстительно будут к нам относиться еще долго, они будут кичиться в НАТО, в Евросоюзе и пытаться из-за спины большого американского брата нас лечить, учить и указывать. Вот как нам действовать в этой ситуации, честное слово, у меня нет рецепта. Но мне кажется, что нужно поменьше на них обращать внимания – раз, понимать их комплексы довольно провинциальные – два, и в то же время понимать очень важную опасность – будучи маленькими, незаметными, может быть, даже не лелея таких злых целей, играя в нацизм, поощряя нацизм, поощряя марши нациков своих, ветеранов нацистского движения на территории своей, они будят тектонические силы, очень мощные силы, которые могут отыграть, могут сыграть потом и в Европе и в России. Вот сам пример ужасен, что нацики маршируют у них. И поэтому как большое государство мы можем на них не обращать внимания, мы можем как Гулливер, который я только что говорил, во время рекламы, который помочился на дворец королевы лилипутов, желая ей добра, он, несомненно, исходил из своих масштабов, воззрений и своих горизонтов. Он не думал, что королева будет этим обижена. Мы можем действовать так, как Гулливер. Мы можем совершенно даже не сообразовываться с их интересами. Или не замечать их. Но то, что они будят страшные силы, что они продолжат эту войну идей, войну в которой нацики все еще маршируют по нашим площадям, по их площадям, это страшно.

С.БУНТМАН – У России не хватает мудрости вынуть эту идеологическую почву из-под ног. Был бы решен вопрос и комиссиями, чем угодно, вопрос об оккупации, о послевоенном времени, о пакте Риббентропа, да совершенно спокойно и со всем миром на своей стороне могли бы сказать: ребята, вы чего.

С.ДОРЕНКО - Я принципиально стараюсь, и мне кажется в этом долг мой как человека, работающего для общества, уколоть нашу бюрократию в любой возможный момент, всякий раз, как они совершают проколы. В то же время в этот раз я согласен с русским МИДом, такие извинения, такие оценки были сделаны. Россия правопреемница Советского Союза, и, безусловно, в 1989 году Советский Союз осудил пакт Молотова-Риббентропа. Что еще? Может быть, нам каждый день по утру каяться или ползти на коленях, как известный монарх к Папе Римскому, посыпая голову пеплом.

С.БУНТМАН – Я понимаю, что ты хочешь сказать. Но с другой стороны, когда у нас вся практика направлена на то, и мидовская и учебники и так далее, что все это было сделано правильно, вправе задать себе вопрос: ребята, а вы в этой части признаете то, что сделал тогда Советский Союз. То, что он признал тогда и пагубность секретных протоколов, которые как тогда было сказано: нарушают жизненные интересы третьих стран. Очень точная была формулировка.

С.ДОРЕНКО - То, что учебники теперь не соответствуют решению 1989 года?

С.БУНТМАН – Да. Произведены мониторинги. Вот извини меня, Коидзуми как тот же самый Генрих IV германский император тоже в Пекин как-то пришел. Когда чуть не было китайско-японской войны по поводу учебников истории.

С.ДОРЕНКО - Да, причем это, конечно, народные выступления в Китае были тщательно спланированные. И, да и нет, согласен, но понимаешь, в чем дело. Я согласен с тем, что ты говоришь на интеллектуальном уровне. Все понимаю, что ты говоришь. Что да, чертовски, наверное, да. Потом я говорю себе: нет, потому что нет, потому что не понимаю, за что мы должны извиняться. Потому что здесь страдали точно также, здесь выселяли точно также. Давайте все друг перед другом извинимся. Давайте…

С.БУНТМАН – Нет, давайте они тоже и перед нами извинятся. Не они и Литва, а наши начальники.

С.ДОРЕНКО - Давайте все поймем одну простую вещь. Что среди сажавших литовцев были литовцы, среди сажавших латышей были латыши. Среди сажавших русских были латыши, и среди сажавших русских были эстонцы, и все это была одна нация огромная, если угодно. И не этнически, но политическая нация была единая. И мы все тут друг друга сажали и уничтожали. Такова была эпоха. И почему одни из нас должны вдруг на корячках ползать перед другими, ну не понимаю. Вот нет и все.

С.БУНТМАН – Потому что внятно советское руководство никогда не осудило то, что было внятно и до конца…

С.ДОРЕНКО - Хрущев осудил все это.

С.БУНТМАН – Хрущев как осудил, да, ага. Политический авантюрист Берия, карьерист Ежов - вот тебе и все осуждение.

С.ДОРЕНКО - Много раз осудили жестокость вообще как таковую. Много раз осудили. Но нельзя делать вид, что прилетели их начальники. Вот давайте так, их начальники, откуда прилетели, с Марса что ли? Инопланетяне вдруг на них обрушились.

С.БУНТМАН – И там были, и из Москвы прилетели.

С.ДОРЕНКО - Я был в Латвии, Литве и Эстонии в 70-е годы и в 80-е довольно часто. Я очень хорошо видел, что все там начальники были местные. А сегодняшняя Латвия, Литва, Эстония претендуют, что это оккупационный режим был, так вот эти эстонцы, латыши и литовцы были оккупантами, тогда получается.

С.БУНТМАН – Мало ли полицаев было русских, украинцев и так далее.

С.ДОРЕНКО - Неважно. Значит, они были представителями полицейского оккупационного режима. И эти оккупационные режимы в 1990-91 году заявили о выходе из СССР, ведь так. Да так. Оккупационные советские режимы объявили о выходе из СССР. Давайте дойдем до бреда. Потому что да, это наши советские эстонские латышские и литовские начальники, а Бразаускас кто тогда был – первый секретарь. Это они оккупационные представители оккупационных правительств заявили, что мы выходим из состава СССР.

С.БУНТМАН – Да, и провели свободные выборы. Кто-то остался, кто-то нет.

С.ДОРЕНКО - Так значит это блистательный оккупационный режим. Лучший из оккупационных режимов, и мы им должны желать каждую минуту жить под такими оккупационными режимами. Такими свободными и блистательными режимами.

С.БУНТМАН – Мне кажется, все-таки можно вести всякие разговоры о том, сколько кому сделал, извинившись за то свинство, которое было сделано в реальности.

С.ДОРЕНКО - Не думаю я, что мы должны извиняться…

С.БУНТМАН – Вот тогда можно вести предметный разговор.

С.ДОРЕНКО - Не думаю, что мы должны извиняться за право эпохи. Право эпохи, вот так себя вели латыши, также себя вели и русские в то время, такие были нравы. Давайте все друг перед другом извинимся за то, что в 10 веке н. э. до принятия христианства у нас здесь творилось, черт знает что. И бабки на курьих ножках сидели в этих избушках и в печь сажали Иванушку. Давайте за это тоже извинимся. А почему бы ни извиниться, ведь это жестокость.

С.БУНТМАН – Понятно. Можно и извиниться, если провести расследование как в случае с инквизицией или с Галилео Галилеем. Некоторые товарищи это делают.

С.ДОРЕНКО - Понимаю, но не разделяю.

С.БУНТМАН – Хорошо. Сергей Доренко понимает, но не разделяет. Один давай еще звонок примем, а потом будут сплошные звонки, не будем здесь навязывать полемику друг другу. Алло.

СЛУШАТЕЛЬ - Здравствуйте. А вы не могли бы сказать, что значит этот фашистский крест, откуда он взялся, и кто его придумал.

С.БУНТМАН – О, Господи.

С.ДОРЕНКО - Не могли, ну что вы, в самом деле, детский сад.

С.БУНТМАН – Сейчас мы будем про свастику рассказывать.

С.ДОРЕНКО - Вот именно. Дело-то не в этом.

С. БУНТМАН - Он же ярило, символ Солнца. Возьмите словарь символов и залезьте в Интернет.

С.ДОРЕНКО - Вот именно. Вы хотите, чтобы я его теперь обелял. Я вам просто скажу, что если бы кто-то взял пятиконечную звезду и сказал, что под нее или любой другой символ, давайте просто отпечатаем ладошку и под этим символом объявим, что мы будем уничтожать неполноценные народы, что мы будем кожу человеческую пускать на дамские сумочки, что мы будем людей использовать как животных в опытах и так далее. Вот так объявим, этот символ будет проклят во веки веков. Причем тут символ?

С.БУНТМАН – Да, конечно, под рисунком зайчика можно это делать. И будет этот кошмар. Как кричали: вот пятиконечная звезда дьявольская пиктограмма. Извините ребята, это когда она перевернута, она дьявольская. А так это символ совершенства человека.

С.ДОРЕНКО - Я тоже не знал.

С.БУНТМАН – Да ну что ты, и не знай. Не мучайся всякой и эту муру не читай. Читай энциклопедию лучше и нам всем я этого желаю.

С.ДОРЕНКО - Перевод слабоват…

С.БУНТМАН – Не знаю, я читал по-английски, там тоже не сильно. "Персонально Ваш" сегодня Сергей Доренко. Сережа,10 минут интенсивных ответов на телефонные звонки. Давайте, 969-23-22. Короткие вопросы – короткие ответы. Мы вас слушаем.

КОНСТАНТИН (Чехов) - Здравствуйте. Сергей, скажите ваше отношение к претензиям жертв "Норд-Оста". Вы в курсе?

С.ДОРЕНКО - Мое отношение я, безусловно, на их стороне. И могу шире ответить. Кто-то, вообще говоря, должен отвечать. Вот хорошая/плохая страна, хорошая/плохая бюрократия, которую я всегда считал плохой по-настоящему, бюрократию советскую, в которой всегда были ответственные. Другое дело, что там прятались за спины друг друга. Вот сейчас оказывается у нас бюрократия, что никто не отвечает. За "Курск" никто не отвечает, за "Норд-Ост" никто не отвечает. За Беслан никто не отвечает. Так само случилось. Я, безусловно, на стороне этих людей тех, кто выжил.

С.БУНТМАН – 969-23-22. Пожалуйста, мы вас слушаем.

ЕЛЕНА (Израиль) - Я хочу спросить Доренко.

С.ДОРЕНКО - С праздником вас.

ЕЛЕНА – Спасибо. Можно говорить?

С.БУНТМАН – Давно уже.

ЕЛЕНА – У меня вопрос к Доренко. Я хочу спросить конкретно. Если бы от вас зависело конкретно, вы бы вывели войска из Чечни, именно когда произошло в Беслане или "Норд-Осте", вы бы вывели войска, чтобы спасти жизнь людей?

С.БУНТМАН – Хороший вопрос.

С.ДОРЕНКО - Очень конкретный вопрос. Очень конкретный ответ – нет. Но раз уж вы даете мне такие полномочия, я бы сказал, у меня бы к тому времени и не было бы там войск. Война 1999 года, в которой я участвовал в качестве журналиста и сидел в окопах и ездил по Грозному во время боев, война, о которой всегда и тогда в 1999 году говорил, должна была начаться с уничтожения лидеров боевиков и закончиться через 2-3 месяца тотальным контролем над территорией, спасением…

С.БУНТМАН – То есть ни "Норд-Оста", ни Беслана уже не было.

С.ДОРЕНКО - Ничего не было, горная Чечня должна была быть спасена от общения с боевиками, а именно выселена на равнинную часть и так далее. То есть нужно действовать жестко, но быстро. Понимаете, быстро. А сейчас там идет бизнес на войне.

С.БУНТМАН – Алло. Мы вас слушаем.

ИННА - Добрый день. С праздником вас. Очень уважаю вас и вашу передачу. Спасибо вам огромное. Простите, если повторюсь с вопросом, я опоздала чуть-чуть на передачу. По поводу не приезда президента Грузии, что вы думаете?

С.БУНТМАН – Откуда вы нам звоните?

ИННА – Нью-Йорк, но я гражданка Украины.

С.ДОРЕНКО - Вы знаете, я считаю, что это ошибка, ее не следует сильно замечать, потому что она незначимая, поверьте. Это демарш, для меня гораздо важнее, что Тони Блэр не приехал. Я вам откровенно скажу, Тони Блэр не формирует никакой кабинет, потому что были сообщения в прессе, что в основном кабинет сформирован и что осталось 2-3 незначимых портфеля, которые он, конечно, знает, кому отдавать. Так вот, он не приехал, потому что хотел не приехать. Его посыл и месседж ровно в этом – я не хочу приехать.

С.БУНТМАН – А как ты думаешь, потому что это было? Выборы – понятно.

С.ДОРЕНКО - Очень многие, к сожалению к моему, и я это тоже понимаю, не хотят, чтобы Путин использовал этот юбилей для укрепления собственного режима. Очень многие думают так, что если мы приедем, то мы приедем не к ветеранам, не к русским людям, мы приедем к этому режиму и может быть нас используют, для того чтобы показывать нас как клоунов рядом с прогнившим, коррупционным…

С.БУНТМАН – Это как-то не очень похоже на Блэра.

С.ДОРЕНКО - Блэр меняется. Блэр тот, который в 2003 году стоял рядом с Путиным и зазывал его домой, по-моему, это конец июля визит государственный Путина, но к королеве он заскочил, а к Блэру заезжал надолго. Так вот, Блэр меняется и его политика постепенно в отношении России меняется. Вот для меня это существеннее то, что Блэр не приехал. А то, что Саакашвили не приехал. Он человек импульсивный, как мне удалось заметить за последние месяцы, он человек мало предсказуемый может быть, даже для себя самого. Он такой спонтанный. И это незрелость, наверное. Потому что, таким образом, он же расшифровал, почему он не приехал – потому что мы не подготовили договор. Хорошо, пусть следующие 200 лет не приезжает, ничего не изменится.

С.БУНТМАН – Алло, мы слушаем ваши звонки.

АННА (Германия) – Здравствуйте. Я поздравляю всех с праздником. И вопрос у меня только один. Я смотрю на пышные эти все праздники, а вопрос такой. Есть ли какая-то служба, которая занимается погребением тех, кто погиб в эту войну? То есть, закончилась ли эта война?

С.БУНТМАН – Спасибо.

С.ДОРЕНКО - Я готовил…

С.БУНТМАН – Вот это в точку.

С.ДОРЕНКО - Вот это очень важно. Я готовил, посматривал на часы, чтобы до конца передачи успеть вне зависимости от вопроса сказать об этом. Знаете, есть такая вещь совсем главная для меня и для ветеранов я думаю, ветераны все меня поддержат. Я не упрекаю живых, я не упрекаю тех, кто выжил, но я хочу сказать тем, кто выжил: слава богу, что вы с нами, слава богу, но вы видели детей, внуков и вы видели во многом благодаря тем, кто не выжил. Вот тем, кто пал. И поэтому, вообще говоря, и первый и последний тост для меня на этой войне и в этой войне за павших. Потому что мой дед капитан Красной армии Иван Терентьевич Зубец стоял тогда в оккупированной Польше, ныне Западной Украине со своей частью, радиовойска, связист. И он пошел в бой утром 22 июня 1941 года и не вернулся из боя. Никто не вернулся. Их накрыло сразу. Вот я хочу сказать, понимаете, да здравствуют живые ветераны, но давайте вместе все скажем: спасли нас и дали возможность живым ветеранам видеть своих детей и внуков те, кто погиб. Поэтому это и тост и слова благодарности мои главные. Давайте все вспомним о павших. И вот что я скажу вам, Анна. Мало делается, энтузиасты есть, ищут. Минобороны, в общем, помогает, не мешает. Но такой тотальной кампании, сопоставимой хотя бы с бутафорскими шоу, с павлиньими парадами этих глав держав, которые расхаживают по Кремлю, вот сколько-нибудь сопоставимой деятельности по нахождению захоронений павших, конечно же, Анна, нет у нас. С горечью это признаю.

С.БУНТМАН – И мы говорим об этом, что это необходимо. Говорим уже 40 лет.

С.ДОРЕНКО - Есть патриотические клубы, есть ребята…

С.БУНТМАН – С 20-летия Победы мы это говорим.

С.ДОРЕНКО - Да, постоянно. И каждый раз отделываемся, потому что живым нет дела до павших. А павшим было дело до тех, кто живет сегодня. Они для них умирали.

С.БУНТМАН – Спасибо большое всем тем, кто позвонил. Сергей Доренко и после этих слов мне кажется, уже все остальные излишни. В этом году на час позже по московскому времени минута молчания, и она будет уже через 16 минут. Всего вам доброго, до свидания.

С.ДОРЕНКО - До свидания.