Памяти Димы Пинскера... - Дмитрий Хитаров, Александр Рыклин, Сергей Авдеенко, Сергей Пархоменко - Особое мнение - 2002-01-22
22 января 2002 года
В прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" Сергей Авдеенко, Сергей Пархоменко, Дмитрий Хитаров, Александр Рыклин.
Эфир ведет Сергей Бунтман.
С. БУНТМАН Сегодня это название нашей передачи ("Персонально Ваш...") приобретает совершенно другой смысл. Сегодня мы говорим о нашем друге, нашем коллеге, который совершенно непонятно, и до сих пор мне кажется, что это какая-то идиотская шутка, Дима Пинскер умер. Сегодня собрались люди, которые в разное время с ним работали и все эти последние 10 лет его знали. Это Дима Хитаров, который здесь работал, на "Эхе Москвы", с Димой Пинскером, и в журнале "Итоги". И когда они не сохранили название "Итоги", а сохранили свой настоящий дух зато, и постепенно превращались, плюс еще и через наши эфиры, в "Еженедельный журнал". Это Сергей Авдеенко, Сергей Пархоменко, Александр Рыклин. Давайте сейчас вспомним о Диме Пинскере. Он сегодня ночью говорил в записи нашей программы "Сотрудники", говорил, чего это он так вот, а потом рассказывал, какая это неблагодарная, но замечательная штука. Вот, ребята. Ну что, Сережа Пархоменко, ты как начальник, пожалуйста.
С. ПАРХОМЕНКО Ну, начальство мое с сегодняшней ночи теряет всякий смысл в отношении Димы. Остаются только дружеские чувства, благодарность и замечательные воспоминания. Я могу сказать следующее, что я абсолютно убежден, что Дима был не восходящей, а совершенно взошедшей звездой отечественной политической журналистики. Так получилось, что он осваивал эту профессию в те самые дни, месяцы и годы, когда эта профессия формировалась. Это, может быть, самое интересное время, самое в профессиональном смысле удивительное и ценное. В этом смысле ему очень повезло. Ему, конечно, поразительно не повезло в тот момент, как это все совершенно нелепо оборвалось в результате цепи каких-то странных медицинских случайностей. Случайная спортивная травма, он упал с лошади, укол, аллергическая реакция на этот укол, дальше хуже, хуже, хуже, еще хуже, еще хуже, и за полтора дня его не стало. Это просто невезение, от этого защититься, наверное, никак невозможно. Это поразительная невезуха. Но надо сказать, что я думаю, что история русской журналистики конца ХХ начала ХХI века его сохранит, как человека, который многое сделал первым, у которого была ясная интонация, у которого было достаточно точное видение того, что происходит вокруг, человека, который своими собственными руками сделал из себя профессионала и, несомненно, имел огромное будущее, профессиональное. И только такого рода нелепость могла его остановить. Притом, что (это обязательно нужно сказать тоже) это поразительный пример того, как блестящая, на мой взгляд, карьера делается абсолютно неагрессивно. Почему-то считается, что для того, чтобы иметь профессиональный успех, надо кого-то задавить, кому-то свернуть шею...
С. БУНТМАН Локтями, по меньшей мере.
С. ПАРХОМЕНКО ...кого-нибудь отпихнуть, на кого-нибудь наступить, что-нибудь такое устроить. Это замечательный пример того, что человек должен просто хорошо, много, с удовольствием и не жалея себя, работать, получая от этого удовольствие. И тогда каким-то волшебным образом все складывается, и успех, и признание, и мастерство, и заработок вполне приличный. Я думаю, что Диме повезло. Я считаю, что это тоже большое человеческое везение, когда любимое дело еще и кормит. Это был тот самый случай, когда не нужно заниматься извозом или чего-нибудь выпиливать по ночам. И что поразительно, этот успех никому не вредит, никого не ущемляет, никому не делает хуже, никому не угрожает. Он приносит только какой-то плюс, какое-то людям удовлетворение, удовольствие, интерес, радость, изумление, все, что угодно. Это поразительная способность, которая свойственна очень редким людям. И Дима был, несомненно, таким человеком. И одного из этих очень редких людей мы нелепо потеряли все, и читатели, и писатели, и слушатели, и зрители минувшей ночью.
А. РЫКЛИН И семья в первую очередь, конечно.
С. БУНТМАН Да. Пожалуйста, Саша.
А. РЫКЛИН Это как раз тот самый случай, когда какие-то банальные понятия, как невосполнимая утрата, вдруг приобретают какой-то смысл и значение. Я считаю, что действительно для нашего журнала это абсолютно невосполнимая утрата. Потому что, конечно, Димка был, в нашем отделе, по крайней мере, да по-моему, в общем, и в журнале, поскольку, несмотря ни на что, мы все-таки были и остаемся политическим журналом, конечно, он был лидером, он был основным. Конечно, когда возникала какая-то экстренная, острая тема, на политическую тему всегда писал он. Ну, не знаю. Конечно, мы будем думать, как жить дальше без него. Конечно, журнал будет выходить, разумеется. Но, тем не менее, это то, что восполнить совершенно невозможно.
С. БУНТМАН Тут сразу нам говорят, когда говорят "талант", мы сейчас все говорим, это ужасно, это ужасная трагедия. Я сейчас очень хорошо почему-то представляю Диму Пинскера, который поломал нашу историю. Он не тот человек, который... когда закрывали "Итоги", я помню, приходил совершенно взбешенный, с выпученными глазами, огромный такой всегда Пинскер рассказывал какую-то громкую, громоподобную историю и сразу все сводил к какой-то абсолютно абсурдной вещи, и все абсурдные обстоятельства делал еще более абсурдными, но поэтому их можно было преодолевать. Наша слушательница говорит: "Расскажите, пожалуйста, еще об одном таланте Димы Пинскера". Как она говорит, он был юмористом, человек, который не выходил без истории. Это не анекдотик какой-то, который из книжечки записывают. У него всегда было, что рассказать, чем поделиться, о себе, о детях совершенно замечательно всегда это было. Поразительная какая-то вещь. Сережа Пархоменко, когда блюли журнал и команду, у меня было такое ощущение, что каждый из вас прекрасно знал свой номер, и в этом Димкина очень большая роль была. Каждый знал, что делать, как на пожаре.
С. ПАРХОМЕНКО В общем, я считаю, что с нами произошла вполне удивительная история, вся целиком история создания команды из ничего. Я отлично помню, как я сидел не на этом самом месте, но в 15 метрах отсюда, в другой студии, когда я первый раз рассказывал о команде нарождающегося журнала "Итоги", и как-то не мог назвать ни одной фамилии, потому что эти фамилии ни о чем не говорили. Это были люди по большей части достаточно опытные, профессиональные, но работавшие за кадром. Ведь это удивительно, что даже сегодня, когда как-то все заинтересовались Диминой биографией профессиональной, и на всяких сайтах развешивают, что он работал там, потом здесь, "Эхо", потом "Итоги", но совершенно выпал один этап, чрезвычайно важный. Пусть Сережа Доренко не обижается, но это, пожалуй, тот самый случай сказать, что, например, в тот период телевизионного журналиста Доренко, который связан не с грубостями какими-то, не с какими-то страшными наездами и скандалами телевизионными, а в тот период, когда Доренко постепенно набирал, как информационный журналист, как аналитик, был, между прочим, такой период...
С. БУНТМАН Был. Я думаю, что должны помнить.
С. ПАРХОМЕНКО Так вот, человеком за кадром, человеком в кулисах у этой программы, человеком, который день за днем собирал информацию, анализировал ее, выкладывал перед ведущими, работал на шефа очень бескорыстно, очень преданно, очень надежно, был Дима, который работал на этих телевизионных программах. Собственно, оттуда он попал, не с "Эха", а оттуда он попал в "Итоги". И действительно, я вернусь к самому началу своей идеи, что история вполне поразительная. Команда, которая собиралась из совершенно чужих, посторонних людей и слепилась совершенно, как бывает такая деревянная головоломка, когда из каких-то странных угловатых палочек слепливается шар, абсолютно плотный, или куб, что-нибудь такое, одно в другое как-то входит, в пазы, в шипы, и это, конечно, сыграло решающую роль в трудный момент. Это сыграло огромную роль, когда у этой команды было отнято самое дорогое, что есть у этой команды, не у каждого человека в отдельности. Потому что, прежде всего, говоря о Диме, надо вспомнить о том, что он был замечательным отцом, совершенно исключительным. И как-то все весело всегда над этим ржали, он сам смеялся над этим чрезвычайно, над своей еврейской чадолюбивостью.
С. АВДЕЕНКО Надо сказать, что у него было трое детей. Само по себе уже достижение.
С. ПАРХОМЕНКО Да, замечательным отцом и замечательным мужем. И я думаю, на самом деле, еще один его талант, что он умел это сохранить и он умел все оставить на своих местах. И в нужный момент вдруг выяснялось, что еще у него есть дети, есть жена, семья, он вообще все видал в гробу, и это для него важно, и он поедет кататься на лошади с ребенком. Собственно, он и поехал кататься на лошади в какой-то момент.
С. АВДЕЕНКО Я думаю, что здесь речь о том, что у него необыкновенная жажда жизни, потому что он врывался в комнату и говорил: "Слушайте, сейчас я вам расскажу историю". Он садился за экран компьютера и выискивал третью часть по-английски, непереведенную, Гарри Поттера, поскольку это его интересовало. Он интересовался машинами, он выискивал себе маршрут, у него была мечта жизни поехать на Фиджи когда-нибудь. Мы смотрели маршрут.
Д. ХИТАРОВ И когда он себе нашел маршрут, там случился переворот.
С. АВДЕЕНКО И все последние месяцы, несмотря на занятость, учил английский. И не только из-за Гарри Поттера.
С. ПАРХОМЕНКО Просто, чтобы закончить эту мрачную историю, деловую, я скажу, что, конечно, он сыграл огромную роль в сохранении этой команды. Во-первых, психологическую, во-вторых, просто профессиональную, потому что шутки шутками, но нам очень помогло странное, на взгляд многих, но на самом деле очень нужное, очень важное дело, которое мы делали, пока журнала не было, здесь, на "Эхе", и благодаря "Эху". И "Эхо" протянуло нам руку помощи, мы делали радиовыпуск, командовал этим выпуском Пинскер вдвоем с Хитаровым. Но в общем, вся наша орава, и я в том числе, с некоторым изумлением мы смотрели на то, как он за это дело взялся, и как моментально все вспомнил. Вдруг выяснилось, что есть человек, который это все берет на себя. И анализируя свои собственные ощущения, я еще раз повторюсь об этом замечательном таланте неагрессивности. Вообще, мне как начальнику надо было бы испугаться, надо было бы увидеть альтернативного лидера...
С. БУНТМАН Соперника, да?
С. ПАРХОМЕНКО Соперника и все остальное. Но это было до такой степени невозможно, он умел это сделать до такой степени легко, дружески, глубочайшим образом неагрессивно, конструктивно, что абсолютно ни одной секунды не возникло мысли, что в этом может быть...
С. БУНТМАН Злой умысел.
С. ПАРХОМЕНКО Какой-нибудь вообще умысел. Потому что, глядя на этого человека, становилось ясно, что это человек, который занят делом и получает от этого дела удовольствие, и это главное, что он из этого добывает. Это очень редкий дар внутренней, органической доброты. Это все дар, на самом деле: и дети, и отношения с женой Олей, и отношения с родителями и т.д. В наше время, уже в наше долгое время, уже давно, много десятилетий, уже, может быть, несколько веков как с этим жить очень сложно. Жизнь требует от человека зубов, локтей, когтей и кулаков. Вроде как считается, что у кого нету, тот проигрывает. Ничего подобного, есть способ лучше, как в той рекламе. Есть способ, и этот способ 30 лет Дима пробовал, до самой своей смерти.
Д. ХИТАРОВ Я хотел еще добавить. Пошел разговор о талантах. Я хочу сказать, что самым потрясающим, на мой взгляд, талантом Димки был талант дружить. Потому что таких друзей очень немного, и людей, умеющих дружить по-настоящему, понимающих, что такое дружба, очень немного. Люди, которые Димку знали шапочно, поверхностно, у многих было впечатление, что он человек легкомысленный, он такой хохотун, многие называли его "наш шумный друг". Потому что шума от него действительно было много. Это всегда был фейерверк, всегда все было громко. Просто как пример. Мы, люди, которые с ним работали, все здесь говорили о том, что это было для работы, но можно еще такой комментарий дать, что, между прочим, многие люди с нашей работы, например, встречали с Димкой Новый год, каждый год, из года в год. Мы приезжали туда семьями, это была уже традиция. Мы несколько лет подряд собирались, праздновали все вместе Новый год.
А. РЫКЛИН Наверное, с года 97-го?
Д. ХИТАРОВ Наверное, да. Каждый год мы собирались и вместе проводили свободное время. Это тоже о чем-то говорит. И к этому человеку люди тянулись. Я начал с того, что многие могли бы подумать, что Димка человек легкомысленный такой, "порхун", хохотун, прибежал, нашумел и убежал дальше. Но только люди, которые его знали давно, знали, насколько это не так и насколько это надежный человек. Если Дима говорил "я сделаю", он делал. Если что-то у кого-то случалось, первым, кто подставлял плечо, был Димка. А если у человека была радость, это был первый человек, который был готов ее разделить. И по надежности своей это человек совершенно уникальный, и по умению дружить это человек совершенно уникальный. И вообще, этот человек был уникальным. И я честно скажу, я считаю, что это утрата не только для журнала, но для каждого из нас в отдельности. Потому что такого человека рядом иметь это большое счастье, и найти такого человека в жизни это большое счастье. А потерять его это огромное горе. И заменить Димку некем.
С. БУНТМАН Здесь слушатели наши помнят и программы Димы Пинскера, от корреспондентских его дел, когда он пришел в своей традиционной майке в 91 году, и точно так же со своей громкостью ушел во все путчевские тогда водовороты и оттуда передавал свои сообщения, до программы "Манишма", которую они делали тогда с Леной Тришиной, до тех эфиров, которые он с Ксюшей Лариной вел. И те, кто помнят и читал Диму потом, соболезнуют. Спасибо вам большое за ваши соболезнования. Но, естественно, людям воспринимать и журналистов, как тесную корпорацию, которая думает только друг о друге, например, когда кто-то уходит, вспоминают и делают это публично. Я думаю, что мы правы абсолютно в том, что говорим вам о человеке, который для нас был и коллегой, и другом, и добрым знакомцем, и вообще, человеком, постоянно присутствующим в нашей жизни, за страницами журнала или за эфирами радио. И он же был с вами все время. Вы его то читали, то слышали, то любили, то не любили. И мне кажется, хочется нам всем или не хочется, слушателям и читателям, причастным к тому, что этот человек... спрашивают: "А сколько будут помнить? Ведь так забывают людей". А сколько бы ни помнили, он все равно будет. Да, Сереж?
С. ПАРХОМЕНКО И потом, в конце концов, это довольно древняя традиция: моряка опускают в воду, военного везут на орудийном лафете, циркача выносят на манеж, а радиожурналист как-то должен раствориться в эфире и в газетных страницах, или журнальных, если он журнальный журналист. Так что, мне кажется, действительно, что журналист это очень публичная профессия. И она публична не только в такие моменты, которые пережила наша редакция, когда как-то очень много вокруг этого было каких-то волнений публичных, каких-то эффектов. Или, скажем, телевизионная команда НТВ/ТВ-6, которая сегодня заступила на наше место в эфире "Эха Москвы", на эту странную, казалось бы, позицию не своего дела, которая в какой-то степени есть демонстрация верности своей профессии. Я их очень хорошо понимаю, и молодцы, что они на это пошли. И понимаю, что они чувствуют сейчас. Так вот, не только в такие моменты журналистика публична, и не только в такие моменты "кишки наружу", как было сказано одной из наших замечательных коллег с НТВ, ТВ-6, Лизой Листовой, кажется. Вообще это в какой-то степени, как и актерская профессия, она требует готовности допустить читателя, слушателя, зрителя вообще куда-то глубже, чем нормальному человеку следует допускать. И там должно быть все хорошо. Там должно быть честно, ясно, прибрано внутри. Иначе как-то весь мусор немедленно становится известен всем. Есть еще одна вещь, о которой я хочу сказать в последние секунды этого разговора. У Димы осталось трое детей и жена.
А. РЫКЛИН И папа.
С. ПАРХОМЕНКО И папа, конечно, Гарри Зиновьевич. Конечно, мы сделаем все, что сможем сделать. И наши друзья сделают очень многое. И один из первых, кто позвонил сегодня утром с одним простым конкретным вопросом: "Сколько лет детям? Чем занимается жена?", был Гусинский. И я знаю, зачем он позвонил. Он позвонил не отметиться, а он позвонил, потому что он знает, что сейчас его очередь помогать. Он поможет. И мы поможем. И, тем не менее, я... радио не самое удобное для этого место, я просил бы тех, кто ощущает какую-то внутреннюю потребность в этом, сходить в Интернет на наш сайт www.ej.ru.
С. БУНТМАН Или на наш.
С. ПАРХОМЕНКО Или на эховский, или на "Ленту", в общем, найдете, если надо.
А. РЫКЛИН Насколько я понимаю, "Рэмблер" сейчас должен это делать.
С. ПАРХОМЕНКО Да, и поискать там банковские реквизиты счета. Это вещь такая вполне традиционная, но ей-богу, в этой ситуации не лишняя. Чтобы нам не диктовать в эфире, посмотрите там.
С. БУНТМАН Что же, все. Не забудьте, в пятницу мы обязательно с вами вспомним Диму, когда мы будем с Димой прощаться.
С. ПАРХОМЕНКО Пятница, 13:00, Дом актера на Старом Арбате.
В прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" были: Сергей Авдеенко, Сергей Пархоменко, Дмитрий Хитаров, Александр Рыклин.