Персонально Ваш... - Андрей Черкизов - Особое мнение - 2001-07-06

6 июля 2001 года

В прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" политический обозреватель Андрей Черкизов.

Эфир ведет Ирина Меркулова

А. ЧЕРКИЗОВ: Ириш, в нарушение всей традиции, я хочу начать с небольшого заявления. Сегодня, 6 июля, я подал в отставку с поста политического обозревателя радиостанции "Эхо Москвы". Это заявление лежит на столе у главного редактора. Смысл моего заявления заключается в следующем. Я ни секунды не намерен работать на радиостанции, контрольный пакет акций которой принадлежит государству или аффилированному с государством ведомству, как в данном случае "Газпром-медиа" и "Газпром". Не для этого мы с вами, я с вами со всеми почти 11 лет создавал нашу радиостанцию. Мы всегда имели право говорить нашим слушателям: мы независимые. И так как со среды вступило в силу решение суда, по которому "Газпром-медиа" имеет на радио контрольный пакет, но есть еще время, примерно несколько недель, покуда все процедуры будут выполнены, покуда изменится реестр собственников и т. д., то я не ухожу с сегодняшнего дня. Если моим коллегам, которые изможденно и упорно ведут переговоры, удастся договориться на тех условиях, которые устроят меня, то я останусь на радиостанции, а если нет, то нет.

И. МЕРКУЛОВА: Хорошо. Я так подытожу. Твое заявление не означает, что ты немедленно уходишь с "Эха Москвы", и твое заявление не означает, что ты недоволен политикой Венедиктова.

А. ЧЕРКИЗОВ: Наоборот. Именно потому, что я абсолютно доверяю Алеше Венедиктову и Юрию Федутинову, нашим главным переговорщикам, я вышел из-под защиты контракта, который есть у нас у всех, и я отдал себя в руки именно Алексею, потому что в тексте своего заявления я написал, что я ухожу в отставку и прошу тебя ею распорядиться по твоему усмотрению. Там даже не стоит дата. Мы договорились, что, если потребуется дата, то я факсом пришлю или сам поставлю эту дату.

И. МЕРКУЛОВА: Ты сказал, что остаешься, если на переговорах удастся договориться на тех условиях, которые тебя устроят. Об этом подробнее.

А. ЧЕРКИЗОВ: Тут два варианта условий. Ни у кого нет контрольного пакета или контрольный пакет у журналистского коллектива, который потом организуется в траст, или у топ-менеджеров от "Эха Москвы". Моей позиции в данном случае есть два объяснения. Первое объяснение это мое личное самочувствие, что я не могу работать на радиостанции, контролирующий менеджер которой либо государство, либо люди, физические лица, которым я не доверяю. Это чисто моя позиция. Кто-то, может быть, доверяет, кто-то, может быть, не доверяет. Я не доверяю. Один вариант ни у кого контрольного пакета. Другой вариант контрольный пакет 50 % плюс одна акция - у журналистского коллектива "Эха Москвы". Для меня психологически одинаково невозможно работать при главенствующем акционере "Газпроме" или при главенствующих акционерах Кох, Йордан, Лесин, к примеру сказать. Не буду я с ними работать. Ты знаешь, у меня есть такое выражение: есть люди нерукопожатные, есть люди, с которыми я не сяду делать по-большому под единственным саксаулом в Сахаре. Лучше я умру от заворота кишок. Таков мой выбор. Это будет очень смешно. Это же вопрос имиджа моего. Мне скоро 50 лет, я человека не убивал, ничего дурного никому не сделал, чай себя не на помойке нашел. Это будет смешно, если Андрей Черкизов будет работать политическим обозревателем, мажоритарные акционеры которого Альфред Рейнгольдович Кох, Борис Алексеевич Йордан и Михаил Юрьевич Лесин. Да чего я вообще? Вот и все.

И. МЕРКУЛОВА: Анна, наша слушательница, прислала сообщение на пейджер: "Вы все уйдете в отставку, а как же мы, слушатели?"

А. ЧЕРКИЗОВ: Это вопрос к Альфреду Рейнгольдовичу Коху, потому что про слушателей им совершенно не интересно, более того, когда им начинаешь рассказывать про слушателей, они начинают объяснять, что это какие-то все эфемерные вещи, главное это бизнес. Ребята, бизнес отдельно, радио отдельно. Почему я не хочу работать с Кохом, под Кохом, подчеркиваю, с Кохом еще ничего, под? Потому что то, как нас за последнее время обманывал Альфред Рейнгольдович Кох, г-н Резников, его коллега, который юрист, это выходит за все пределы, это невозможно. Так могут себя вести кидалы, рэкетиры, жулики как профессия, спекулянты. Это же можно воспринять как оскорбление, а можно как профессию, ничего в ней дурного нет. Вот, человек спекулирует акциями, Сорос всю жизнь спекулирует акциями, землей. Как они с нами себя ведут, мы так не умеем. Мои коллеги честно ведут переговоры, а их кидают. Мы продадим вам 9 %, заберите 14. Забираем 14, Гусинский дает 14, нам накладывают арест и не дают 9. Консолидируйте пакет акций. Только консолидируют ребята пакет акций они ничего. Мы продаем вам 25. Стоимость столько-то. Находит Алеша деньги, подымает банкиров, вот деньги. Нет, цена возросла. То есть ни одной позиции, на которой с ними можно устаканить разговор. Как же я могу работать с этими людьми? А вы, слушатели, нас интересуете, нас волнуете, а их нет. Я, наверное, ответил.

И. МЕРКУЛОВА: Вопрос из Интернета от Сергея Пашкевича из Москвы: "Почему бы "Эху" не развернуть пиар-кампанию по приглашению Путина на радиостанцию? Пусть он, а не вы, обороняется, уклоняется, объясняет избирателям, какие такие дела удерживают его от прихода на "Эхо", в отличие от Клинтона и Ширака. Атакуйте его, он восприимчив к этому".

А. ЧЕРКИЗОВ: Главный редактор "Эха Москвы" Алексей Венедиктов многажды, в самых разных программах нашего радио и в других СМИ говорил о том, что приглашения Путину посланы, приглашения Путину возобновлены, приглашения Путину есть. Ну, не хочет Владимир Владимирович Путин приходить на "Эхо Москвы", это его право. Что я могу сказать? У него нет перед нами никаких обязанностей. Перед нами, как перед гражданами - есть, потому что мы его наняли как президента, он живет на наши деньги, но перед нами, как сотрудниками радиостанции - нет, каждый волен ходить на то радио, которое есть. А пиарить приглашение да ну! Можно подумать, что он нам нужен больше, чем наша аудитория ему. Да ладно! Мы все-таки себя не на помойке нашли. Нам 11 лет исполнится через 1,5 месяца, у нас репутация, которой еще у Путина нет, между прочим.

И. МЕРКУЛОВА: Я в продолжение темы зачитаю несколько сообщений с пейджера. Например, Кристина и Вацлав прислали, это иностранные журналисты

А. ЧЕРКИЗОВ: Я, кажется, знаю, кто это.

И. МЕРКУЛОВА: Они считают "Эхо" одной из лучших радиостанций Европы.

А. ЧЕРКИЗОВ: Да я тоже считаю, что мы лучшая радиостанция в мире. Что мелочиться-то?

И. МЕРКУЛОВА: Ладно.

А. ЧЕРКИЗОВ: Вы знаете, было два вопроса, на которые я считаю крайне важным для себя ответить. Вопрос номер один (ты прочитаешь, кто его задал, это не анонимный вопрос, поэтому я на него отвечаю). Говорят, мы себя плохо ведем, как Киселев, как НТВ, зовем сотрудников на баррикады.

И. МЕРКУЛОВА: Да, это Семен Голицын из Москвы.

А. ЧЕРКИЗОВ: Упаси Бог! То есть никоим образом. Каждый совершает свой собственный персональный поступок. Что касается моих коллег, мы даже не спрашиваем: какие у тебя планы, как ты себя поведешь в том случае, в том случае? Никаких баррикад, никоим образом. Поэтому не надо шить дело, г-н Голицын. Второе: есть вопрос (опять-таки ты найдешь фамилию, я просто читал перед эфиром вопросы), что есть слухи, что я перехожу на ОРТ.

И. МЕРКУЛОВА: Да, Сергей Александрович из Ставрополя.

А. ЧЕРКИЗОВ: Исключено абсолютно, то есть просто не может быть по определению. Как я не могу быть по определению балериной Майей Михайловной. Ровно поэтому в нынешней ситуации я не могу работать на канале ОРТ.

И. МЕРКУЛОВА: Мы должны ответить Александре. Она упрекает нас в том, что мы только лицеприятные сообщения читаем. Александра говорит, что у нас есть разные слушатели, те, которые довольны переменами на радиостанции, теперь она, может быть, нормальная станет, не антироссийская и не купленная. Это от Александры.

А. ЧЕРКИЗОВ: Была бы рядом, дал бы пощечину, потому что я очень не люблю, когда меня и моих коллег оскорбляют бездоказательно. Мы никогда не были антироссийской радиостанцией, просто потому что 100 % ее сотрудников являются гражданами Российской Федерации, коренными в большей части, в меньшей некоренными москвичами, гражданами своей страны, избирателями и доказывать, что мы не меньше вас любим свою родину, для меня, например, казалось бы унизительным. А что касается купленной, да, мы куплены вами, потому что мы живем на деньги рекламодателей, а цена рекламы зависит ровно от того, какой у нас рейтинг, то есть как вы нас слушаете. Вы нас хорошо и массово слушаете, у нас много рекламы, у нас, значит, есть деньги на разные вещи, в том числе и на приятные, например, на зарплату. А ежели вы нас плохо будете слушать, то рейтинг будет низкий и реклама будет другая. А из бюджета мы ни копеечки не взяли и налоги платим неукоснительно. У радиостанции "Эхо Москвы" долгов перед вами, гражданами, то есть налогов, нет ни рубля, ни копейки, ни цента, поэтому извиняйте, сударыня.

И. МЕРКУЛОВА: Сергей Александрович, такая ремарка: "Надеюсь, вы объявите, когда вам можно будет не верить".

А. ЧЕРКИЗОВ: А это вы сами решите, ребята.

И. МЕРКУЛОВА: Ой. Из Томска сообщение: "Чем мы, слушатели, можем вам помочь?"

А. ЧЕРКИЗОВ: Знаете, я принадлежу к тем людям, которые сами за себя решают, а на коллективные действия никого не призывают. Ребята, у нас другая профессия, мы не пропагандисты и не агитаторы, мы журналисты. Наше дело давать новости, быть посредниками, сводить вас с интересными людьми, с гостями, с ньюсмейкерами, делиться с вами своими соображениями, делать комментарии, еще что-то, с тем, что мы узнали. Но ни коим образом ни на какие баррикады мы вас звать не можем, это и законом запрещено. А уж тем более, вы нас знаете не первый день, у нас характер у всех другой. Не знаю, чем вы можете помочь, не знаю, нет у меня ответа, да и был бы, не сказал бы. Я не могу взять на себя право призвать вас к каким-то действиям.

И. МЕРКУЛОВА: Оксана спрашивает: "Почему "Эхо", по примеру НТВ, не может перейти на другую волну, в другую компанию и раскрутить ее?"

А. ЧЕРКИЗОВ: Все очень просто. Во-первых, как и ушельцы с НТВ, команда Киселева, КК, мы не готовим себе никаких запасных аэродромов. Во-вторых, я думаю, что журналистам "Эха Москвы", которые уйдут, если все случится по нехорошему сценарию и все наши отставки Алешей Венедиктовым будут подписаны и он уйдет, что называется, последним, а он объявлял об этом, что если не будут приняты эти условия, он не может оставаться главным редактором радиостанции, то запасных аэродромов нет. А еще, понимаете, в нынешних условиях довольно сложно будет какой-то радиостанции решиться нас взять на работу. Что же касается третьего варианта купить частоту, это же еще надо, чтобы нам ее Минпечати во главе с товарищем Лесиным, именно этим ребятам, продало эту частоту. Мы уже тут сговорились, что в школу пойдем все работать. Это будет лучшая школа в Москве.

И. МЕРКУЛОВА: Тут Лариса вопрос мне задает: "Ирина, а вы сможете работать на новом "Эхе"?" Я даже пока не знаю, я просто не знаю. Мы все так замучены этой неопределенностью

А. ЧЕРКИЗОВ: Причем, ребят, вы должны понять, что голос дрожит не потому, что наигранный, а потому что на самом деле ком в горле стоит. Радиостанцию все мы создавали и работаем 11 лет, это наш дом. И вот ситуация, в которой мы оказываемся сегодня, для каждого из моих коллег невыносимая ситуация.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Дмитрий. Андрей Александрович, у меня будет два вопроса. Может быть, вы действительно погорячились, подав это заявление? Надо плевать на этот "Газпром" и делать свое дело, как вы раньше делали. А второй вопрос такой: умно ли поступили сегодня депутаты, повысив акцизы на водку? Спасибо.

А. ЧЕРКИЗОВ: Я не поспешил, подчеркиваю. Я, во-первых, не поставил даты под своим заявлением, во-вторых, я вышел из-под защиты контракта и объявил о том, что я не буду работать на радиостанции, главенствующий пакет акций которой принадлежит либо государству или аффилированной с государством компании, либо конкретным персональным людям. То есть под ними я работать не буду, рядом с ними я работать могу. Я еще раз говорю: меня устраивает вариант, когда ни у кого нет контрольного пакета, меня устраивает вариант, что контрольный пакет у топ-менеджеров и у журналистов "Эха Москвы". Нет вопросов.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Раиса Валентиновна. Я просто хочу сказать несколько слов о том, что день у нас начинается с "Эха Москвы". Стоит приемник и ни одна я уже много раз об этом думала, - что мне не нужна ни одна волна. Думаю, зачем у меня многоволновый приемник? И вот, мне сейчас стало жутко от того, что мы потеряем то вот, когда НТВ не стало, мы перестали по другим программам какое-то время, вот, сейчас потихонечку начинаем, - видите у меня даже голос дрожит, - начинаем смотреть какие-то новости, какие-то программы. Вот точно так же Мне жутко.

А. ЧЕРКИЗОВ: Спасибо. Я могу сказать, что нам не веселее, на самом деле. У Коха есть такая любимая фраза. Когда ему говорят: уйдут люди, - он говорит: ничего, новых наймем. На это ему отвечают и при случае я отвечу: мы видим, кого вы наняли на НТВ, новых. Я ничего не хочу сказать, кому-то, может быть, нравится этот телевизор, 4-я кнопка. Но так как я помню старую 4-ю кнопку, я могу сравнивать, - не нравится. А кого наймет Альфред Рейнгольдович, того и наймет. Вот и вся песня, на самом деле, очень простая.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Меня зовут Алексей. У меня вопросов практически нет. Мне, действительно, очень неприятно, что такое складывается. Я не знаю, что сказать. Грустно.

А. ЧЕРКИЗОВ: Мне тоже очень грустно.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, дорогие мои, я вас очень люблю. Я уже сказал на пейджер свое мнение.

И. МЕРКУЛОВА: Как Вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Александр. Мне уже 50 с лишним лет, я достаточно образованный человек, без мата и все остальное, не важно. Но я просто смотрю эту политику. Вы знаете, я за этого Путина сразу, изначально не стал голосовать, потому что когда гэбист приходит к власти, это бесполезно, он и ведет эту гэбистскую политику. Это подавление всех средств массовой информации, подавление, начиная с НТВ и кончая вами, даже не кончая, он еще продолжит. Другого не дано. И здесь вы, как можете, боритесь, конечно. Что я могу сделать?

А. ЧЕРКИЗОВ: Александр, спасибо Вам за Ваши слова. Поверьте мне, я никогда не обманывал вас, слушателей, мы боремся до последнего, мы стоим до последнего, может быть, я надеюсь, у нас получится, и живы мы вашей поддержкой. Спасибо.

И. МЕРКУЛОВА: Ну, Черкизов Надевай наушники.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня зовут Алексей. Я хочу выразить сожаление в связи с тем, что происходит, и очень больно слышать такую реакцию Андрея Черкизова. И это просто ужасно, что такого замечательного человека заставляют испытывать такие эмоции. И мне хотелось бы добавить, что, по-моему, мы живем в очень глухие времена, в которые такое происходит и люди не реагируют, не выходят на улицы, редкие голоса протеста раздаются.

А. ЧЕРКИЗОВ: Ну хорошо, на НТВ вышли на два митинга. И что? В ночь, в пасхальную, с 13 на 14 апреля пришла банда, сменила охрану, пришли люди, как мародеры, и что? Что, у них хоть раз совесть заела? Я, идиот наивный, кретин, сказал в первом комментарии 14 числа, что за приход Олега Добродеева и за его заявление об отставке я готов ему пожать руку и принести извинения. Что я получил в ответ от Олега Добродеева? Ничего, он просто освятил собою то варварство, которое было сделано на НТВ. А что теперь на НТВ происходит, все могут видеть.

И. МЕРКУЛОВА: Я благодарю всех, кто присылал нам вопросы на пейджер. К сожалению, не все я успела задать. Я благодарю всех, кто звонил к нам в прямой эфир.

В прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" был политический обозреватель Андрей Черкизов.