Максим Шевченко - Особое мнение - 2021-10-21
21 октября 2021 года
В эфире радиостанции «Эхо Москвы» — Максим Шевченко, журналист, политик
Эфир ведет Максим Курников
М.Курников
―
Поскольку жизнь невыносима, в эфире «Эха» два Максима. Один — Максим Курников спрашивает, другой — Максим Шевченко отвечает.
М.Шевченко
―
Ух, готовились к этому каламбуру!
М.Курников
―
Мы так шутили уже. Давайте начнем с Владимира Путина. Как ни крути, президент нашей страны делает заявление и говорит о кризисе капитализма. Наверное, вам эти слова близки.
М.Шевченко
―
Они близки всякому интеллектуалу, даже стороннику капитализма. Кризис — это нормальное состояние любой структуры, любой системы. Система, которая не испытывает кризиса, она мертва, она не жива. Любое живое, все, что живо, испытывает кризис. Да, есть кризис, конечно, современной модели капитализма. Есть огромный денежный мешок, точнее денежный пузырь, который раздут от огромной долларовой массы, которая выкинута по миру и на самом деле не обеспечивается американской экономической, а обеспечивается статусом США, который, безусловно, высок. Во-первых, статус уменьшается. Проблема возникает с большим количеством ликвидности.
М.Курников
―
А почему вы говорите, что статус американцев уменьшается?
М.Шевченко
―
Смотрите, они уходят из Афганистана. 20-летняя война в Афганистане, которая привела к большим потерям, оканчивается поражением западной коалиции. Они же уходят, они же проиграли войну. Они уходят из Ирака, они проиграли войну. И много чего другого. Они просто неспособны это выдерживать сейчас по тем или иным причинам. В принципе мы видим кризис капитализма мировой системы. Сейчас нет других стран. Есть абстрактно Куба и КНДР, но, в общем, весь мир капиталистический.Капитализм не может справляться с эпидемией, болезнью, потому что в современном капитализме частный интерес, допустим, фармакологических компаний, которые продвигают одну вакцину, он для заработка. Ну, и как бы в рамках рекламы — для спасения людей. А мы-то понимаем, что это монополистический бизнес. Он выше этот интерес, чем интерес, допустим, спасения нации.
М.Шевченко:Любое живое, все, что живо, испытывает кризис. Есть кризис современной модели капитализма
Правильно было бы, если бы все страны мира, Путин, Байден, другие — Макрон, Борис Джонсон — встретились, договорились о том, что у каждого из нас есть свои вакцины — в России вакцины, в Европе, в США, на Кубе есть вакцины, — вот давайте мы объединим усилия мировые и сделаем нашим гражданам… не только будем втюхивать свою вакцину, чтобы они покупали, и те, кто ее производит, инвестирует туда, зарабатывали огромные деньги…
М.Курников
―
Ну, в общем, у европейских стран, действительно, есть выбор между Pfizer, Johnson&Johnson, AstraZeneca и так далее.
М.Шевченко
―
Там есть какой-то да… Но здесь вам тоже скажут, есть формально три вакцины. Но это ненормально, потому что должна быть кооперация. Это очевидный кризис. То есть это конкуренция и финансовые интересы — вот в России очевидно проталкивание «Спутника» во что бы то ни стало — а нам это неудобно. Потому что если люди хотят ездить в Европу или куда-нибудь еще, то им надо уколоться Pfizer, потому что «Спутник» не принимают. Здесь, в России если ты уколешься Pfizer, который в Европе работает, или Johnson, ты в России никто, считай, что ты не укололся. Или даже Sinivac китайским, который хороший.И это кризис очевидный. Это неспособность современных государство капиталистических договориться об общих целях и задачах спасения. Красивые слова можно сейчас бесконечно говорить про Ялтинский мир, про наследие истории, кто войну начал, кто не начал. А вот сейчас война идет, дорогой Владимир Владимирович, который нам сейчас рассказывает про Вторую мировую войну опять. Вот сейчас идет война человечества с вирусом. Почему вы не объединяетесь все вместе? Почему вы все вместе — «двадцатка» или «тридцатка» вас или «полтинник» или «пятерка», я не знаю, или Совбез, пятерка безопасности, — почему вы все не создаете единый координационный центр, который позволял бы это делать? Это очевидный кризис. Это не только к нему, естественно, вопрос. Это вопрос к Байдену и ко всем остальным.
М.Курников
―
Тем не менее, я не соглашусь с тем, что капиталистическая система настроена только на то, чтобы корпорации наживались
М.Шевченко:Интерес доходности ставится выше интересов общенационального спасения. Это остро проявилось в США
М.Шевченко
―
Я не сказал, что настроена. Кризис заключается в том, что мы видим сейчас, что частный интерес, интерес прибыли, интерес доходности ставится выше интересов общенационального спасения. Это очень остро проявилось в США.
М.Курников
―
Когда правительство вводит локдауны, когда выплачивает деньги за не работу, — это как раз чем не левый поворот?
М.Шевченко
―
Я бы не сказал, что это левый поворот. Потому что как они кому выплачивают — выплачивают не везде. Конечно, в Европе, где более социальное пространство, чем в любых других странах, самое, наверное, сочетание капитализма и социального обеспечения, — вот, наверное, Евросоюз и КНДР. Китай, Корея достаточно сильные государства, которые могут и какие-то социальные нормы. Там, наверное, это есть. А так в целом, в России, мне кажется, звериный капитализм. В США — достаточно звериный капитализм. Кризис очевиден, поэтому кризис есть. Это нормальное явление. Кризис капитализма преодолевается усилиями общества, усилиями представителей капитала и государством — вот три составляющих, которые преодолевают кризис капитализма. Если кризис не преодолевается, он обрушивается в революцию и в какой-то хаос, в крайне неприятные вещи.Но из любого кризиса, как и во время болезни, организм выходит… либо не выходит из кризиса, то есть умирает, но, как мы знаем, что польза зерну, если оно упадет на землю и не умрет, то оно останется одно, если не умрет, то даст многие всходы, как сказано в писании. Или если преодолевает кризис, то овладевает новым иммунитетом или учится. Поэтому я к кризисам-то отношусь нормально.
М.Шевченко: Оказывается, что медиа — это оружие, а допуск к оружию иностранцев, конечно, надо контролировать
М.Курников
―
Давайте я еще процитирую Путина: «С удивлением смотрим на процессы, разворачивающиеся в странах, привыкших считать себя флагманами прогресса. Агрессивное вымарывание истории, уход от таких понятий, как «мама», «папа», разных полов — это воспринимается на Западе как прогресс». То ли дело мы, — как бы говорит Владимир Путин. Согласны с этой точкой зрения?
М.Шевченко
―
Не знаю, что тут комментировать? С какой? Что на Западе вымарывается «мама», «папа»? Я не встречался с таким вымарыванием.
М.Курников
―
Собственная история.
М.Шевченко
―
Собственная история? А в России не вымарывается собственная история? В России история пишется… просто абсолютное фэнтези под видом русской истории. Чего, как говорится, в другом глазу видеть соринку, в своем не увидав бревна? У нас до сих пор архивы закрыты многие. У нас до сих пор история XX века не написана. Мы до сих пор не знаем мотивов принятия решений Сталиным, другими деятелями нашей страны в XX веке. До сих пор засекречено. Даже дело, по которому Гумилев был расстрелян 21-го году, до сих пор не полностью рассекречено. Поэтому про вымарывание истории… Что говорить про Средневековье. У нас мнение начальника о каком-либо историческом событии сразу выдается за историческую истину в последней инстанции за правду и чуть ли не за исторический постулат какой-то. Потом выясняется — так уже бывало, — что это просто какой-то бред, который просто человек сказал. А так как он сказал, он начальник, царь и бог, то кто ему возразит?Поэтому, я думаю, что история везде вымарывается, мы нигде не знаем истории по-настоящему. История — это вообще сложная вещь. Ведь история не существует как объективная реальность. Историческая наука — это попытка прорваться через мифологию о прошлом. И выдается эта мифология в интересах настоящего. То есть история — это миф. Когда государство лезет в историю, то история перестает быть наукой, а становится пропагандистской завесой. Тогда какая это история? Это не история, это краткий курс истории, ВКП(б), чего-то еще. А если это научая история, академическая наука, она, как правило, является уделом не очень большой группы интеллектуалов специалистов в данном вопросе. Это сложная грань между поиском настоящей исторической реальности и теми задачами, которые перед собой ставит государство, которое хочет контролировать сегодня мозги ныне живущего поколения за счет контроля прошлого, расставления определенный меток и так далее. Чего Путин туда показывает руками? А здесь не так, что ли? То же самое происходит.
М.Курников
―
Давайте я скажу, что только что Владимир Путин поздравил Дмитрия Муратова с тем, что он получил Нобелевскую премию.
М.Шевченко
―
Ожидаемое поздравление. Дмитрий Андреевич туда поехал специально, наверное, сидел и ждал, когда его поздравит Путин. Хорошо.
М.Курников
―
Кроме прочего Муратов как раз спрашивал его про иностранных агентов, и Путин пообещал Муратову, что размытые критерии в законе по иностранных агентов будут анализироваться, а злоупотреблений быть не должно. Это важный сигнал?
М.Шевченко
―
Пусть он сначала объяснит, почему «Росбалт», которым руководит Наталья Черкесова, который аффилирован с Виктором Черкесовым, по крайней мере, в сознании многих, объявлен иностранным агентом. Да, размытых критериев быть не должно, вы правы, Владимир Владимирович, совершенно.
М.Курников
―
Это какая-то новость для тех, кто уже объявлен или нет?
М.Шевченко
―
Я думаю, что кого-то, может, снимут с иностранных агентов, а кого-то оставят. Я думаю, будет абсолютно прикладное явление. Поигрывая дубинкой в руке, этим влепим в лоб, а этим просто по спине похлопаем.
М.Шевченко:Если кризис не преодолевается, он обрушивается в революцию и в какой-то хаос
М.Курников
―
Еще одна цитата из Владимира Путина: «Массовой записи в иноагенты у нас в России нет. Закон об иноагентах не запрещает им вести политическую деятельность. Но день, полученные из-за бугра должны быть окрашены».
М.Шевченко
―
Тут же есть разница очень скользкая между инвестициями и теми деньгами, которые кому-то посылаются как политический инструмент. Вот в чем разница? Таким образом, мы понимаем, что медиасфера — это не сфера свободного бизнеса с точки зрения власти, с точки зрения Путина. Потому что если можно инвестировать, допустим, в угольную промышленность или в газовую промышленность, или в лесную промышленность, наверное, это тоже кризис капитализма. И это мы воспринимаем как сферы бизнеса, в которых можно повышать стоимость, понижать, привлекать дополнительные средства какие-то. А тут выясняется, оказывается, медиарынок — это не такая же сфера рынка, где можно работать на прибыль, зарабатывать и так далее.Как только ты привлекаешь инвестиции — а в 90-е годы, да и в начале 2000-х, я знаю случаи, респектабельные агентства и издания российские, которые с удовольствием привлекали инвестиции из Швеции, из Великобритании, в Москве, в Питере, в разные места, и это качественные очень издания, и инвестиции привлекались туда не потом, что там сидели агенты ЦРУ, Масада или МИ6 и думали: «Ага, сейчас мы туда вложим 20 миллионов долларов и будем контролировать, подрывать изнутри Россию — нет, — отому что это просто было выгодно. Потому что эти медиаресурсы приносили прибыль, доход.
Но сейчас выясняется, что это не сфера бизнеса, что, оказывается, медиа — это вообще не бизнес, что медиа — это оружие, а допуск к оружию иностранцев, конечно, надо контролировать. Поэтому в этом тоже проявляется кризис капитализма, но уже в России, когда целая сфера индустрии, которая, в принципе, приносит доход при правильном применении, при правильном привлечении средств, уже не может привлекать иностранные средства. Вот захочет, например, «Эхо Москвы» расшириться и привлечь средства, или, допустим, будет предложение, даже если вы просто на IPO выйдете… Слушайте, а вот тогда у меня вопрос. Яндекс же у нас торгуется… Он зарегистрирован в Голландии, если мне память не изменяет? Значит, он вышел на IPO.
М.Курников
―
Но большую часть налогов платит в России, насколько я понимаю.
М.Шевченко
―
Какие налоги? На IPO вышел. Значит, туда привлекаются иностранные инвестиции, стало быть, получается, если у меня есть на Яндекс.Дзен или где-то еще аккаунт, значит, я получается, иностранный агент? Иностранные деньги участвуют в раскрутке этого Яндекса? То есть маразм, который здесь есть, говорит о непременном, абсолютном кризисе капитализма в России. Опять Путин прав, смотрите.
М.Шевченко:В России история пишется… просто абсолютное фэнтези под видом русской истории
М.Курников
―
Он прав кругом. Интересно, что Republic признали иностранным агентом, а там вообще… Кстати, это большой вопрос лев он или прав. Ровно потому, что, как ни крути, он заявил сейчас, что его идеология — это умеренный консерватизм. Это какая идеология — правя, левая — какая?
М.Шевченко
―
Ну, когда ты пьешь, в общем, не до конца, контролируешь, как говорится: бутылка, вторая, третья… Этому учат в разведшколах. В школе КГБ учили пить, но не напиваться, пить, но контролировать то, что говорит твой собеседник. Вроде вторая бутылочка коньяка пошла, третья бутылочка коньяка… Он разговорился, ты тоже вроде как пьяный, но пьяный настолько, чтобы из-за стола встать, запомнить, что он говорил и выйти и зафиксировать. Это такой умеренный алкоголизм. А умеренный консерватизм — это то же самое. Вроде ты как монархист, вроде как ты за религию, вроде за традиционные ценности, но умеренно. Если твои дети, твои родственники или еще кто-то, то они могут жить как хотят, в принципе, это их личное дело. То есть в этом вопросе ты либерал, а в вопросе подданных твоих, крепостных, — они должны по воскресеньям к попам ходить.
М.Курников
―
Это все-таки умеренный консерватизм, но не умеренный либерализм.
М.Шевченко
―
Умеренный консерватизм — это русская традиционная идея. Русские дворяне… Вот Александр I возьмите. При нем вроде как жестко все, православный манифест. Но при его дворе процветали геи, там были открытые… многие знали, кто там гей. У его жены был любовник, например. Он убил своего отца. Фактически он знал о заговоре, потому что убийца Бенигсен, который, собственно бил его табакеркой в висок, потом был начальником штаба русской армии. И ни один из убийц его отца, включая Зубова, не был сослан, наказан и так далее. Это поражало, допустим, Жозефа де Местра, реального консерватора, не умеренного консерватора, безграничного консерватора, который в своем безграничном консерватизме и интеллектуализме, находясь при штабе русской армии, всю войну говорил: «Поразительно, как же так? Ни в одной стране мира мы не можем наблюдать, чтобы люди, которые участвовали в убийстве императора, при сыне убитого императора были обласканы и находились в наградах. Невероятная страна!»Возможно, это имеется в виду под умеренным консерватизмом. То есть как бы выставляем некие ценности, но для своих оне не работают.
М.Шевченко: История — это вообще сложная вещь. Ведь история не существует как объективная реальность
М.Курников
―
Но на тот момент формально, давайте заметим, что он не был убийцей императора.
М.Шевченко
―
Это и есть Россия, которую они потеряли.
М.Курников
―
Формально у него был удар, если помните.
М.Шевченко
―
Давайте тогда, если вы будете манифест НРЗБ , так весь Петербург, весь мир знал, тем более, что убийцы не скрывали, хвастались открыто, как они душили и забили табакеркой Павла I в Михайловском замке. Поэтому чего там скрывать? Это тайна Полишинеля.
М.Курников
―
Это так. Еще по поводу русского консерватизма. Русский консерватизм — это консерватизм оптимистов. Красиво?
М.Шевченко
―
Ну, все сходит с рук, естественно. Потому что все, что бы ты не делал… Если у тебя неисчерпаемые запасы газа, оружия… вот сочетание ядерного оружия и неисчерпаемых запасов газа, о чем Владимир Владимирович рассказал нам на энергетическом форуме, — это значит, что к небе никто серьезно не прицепится и тебе все сойдет с рук. Поэтому оптимизм естественно. Тут можно с уверенность смотреть в будущее. Навальный в тюрьме. Ядерные ракеты на дежурстве. Газа запасы неисчерпаемые. Байден в Женеве обласкал и обнял. Все очень хорошо.
М.Курников
―
Если серьезно, это значит: «Мы ничего менять не будем. Отстаньте от нас»?
М.Шевченко
―
Конечно. Да, вы точно. Как удивительно, вы точно все читаете. Научились понимать месседжи власти. Мы не будем менять. Не будет никаких выборов, не парламентских, ни президентских. Будут какие-то инсценировки. А наша власть, она несменяема и не подвергаема сомнению. Вы что хотите, то и думайте по этому поводу. Это вот такой месседж нам всем.
М.Курников
―
Это практически на следующий день после другого месседжа — премия Сахарова Навальному. На ваш взгляд, что она поменяет в жизни Навального как заключенного или ничего не поменяет?
М.Шевченко
―
Она ничего не поменяет в жизни Навального, даже если будет вручена его жене на проспекте Сахарова в центре Москвы. Центр Сахарова, по-моему, они хотят закрыть. Но проспект Сахарова пока еще не переименовывают. Там мемориал жертвам политических репрессий в начале и так далее. Она ничего не поменяет абсолютно в его жизни?
М.Курников
―
А вообще, что она значит? Это же месседж.
М.Шевченко
―
Это значит, что он официально международно признанный диссидент, оппонент режима, такой, каким был Андрей Дмитриевич Сахаров по отношению к советскому режиму.
М.Курников
―
Для самого Навального это ужесточение борьбы? В том смысле, что режим его будет еще жестче теперь?
М.Шевченко
―
Не думаю, что режим его будет жестче. Ну, смотрите, он может фотографировать свое личное дело и выставляет в Инстаграм.
М.Шевченко:Историческая наука — это попытка прорваться через мифологию о прошлом
М.Курников
―
Может быть, адвокат.
М.Шевченко
―
Какая разница? Это не говорит о жесткости. Вот Диму Демушкина держали в СИЗО. Вот это жестко была. Он половину срока в ШИЗО просто провел. Когда вышел Демушкин из тюрьмы, его шатало, его не узнать было, ветер его сдувал. Поэтому да, Навальный сидит, крепко сидит. Я не думаю, что это будет ужесточение его содержания. Я думаю, что они будут расторговывать с западом его содержание. И рано или поздно его как Буковского обменяют как какого-нибудь Буковского. «Обменяли хулигана на Луиса Корвалана» Главное Корвалана найти. Проблема в том, что Корваланы в мире повывелись, которые хотели бы сюда ехать.
М.Курников
―
Но при этом Алексей Навальный сам вернулся. Согласится ли он на такой обмен. Мы видим пример Марии Колесниковой, которая просто разорвала паспорт на границе.
М.Шевченко
―
Ну, это другой вопрос.
М.Курников
―
Но, вообще, это что-то новое.
М.Шевченко
―
Ничего нового, это все старое. Это все уже было. Щаранского отсюда вывозили, Буковского меняли. Что нового? Ходорковского. Вон Геншер приехал — Ходорковского забрал перед Олимпиадой. Они же объявили, что хотят Олимпиаду провести на Дальнем Востоке. Ну, вот в обмен на признание Олимпиады на Востоке Навального отправят в Америку.
М.Курников
―
Нет, я имею в виду людей, которые возвращаются или не уезжают — Колесникова, Навальный, Саакашвили, который сейчас Грузии.
М.Шевченко
―
Это разные совершенно истории.
М.Курников
―
Объясните, в чем различия.
М.Шевченко
―
Я уже объяснял. Максим, я объяснял три программы назад. Вы извините, пожалуйста…
М.Курников
―
В двух словах. Тут осталось полторы минуты.
М.Шевченко
―
Саакашвили полагал, что его никто не будет арестовывать, если бы Саакашвили хотел, чтобы его арестовывали, он был прилетел в аэропорт, и его еще бы никто не арестовал. Там 50 тысяч человек пришли бы его встречать, кричали: «Миша!, Миша». И еще не факт, что его арестовали бы. И скандал бы был просто как атомная бомба. Ему пообещали, что «мы тебя привезем и все будет хорошо». И те, кто его привез — это американцы скорей всего были, — они его и ждали Бидзине в обмен на то, чтобы разыграть спектакль в ходе которого националы с «мечтателями», то есть оппозиционной правящей партией создадут единую коалицию, националы саакашвилевцы войдут в коалицию. Там будет два требования: националы входят в коалицию и свободу Саакашвили. Саакашвили не освободят, а на вхождение в коалицию они согласятся.
М.Шевченко: Оказывается что медиа — это оружие, а допуск к оружию иностранцев надо контролировать
Приехал министр обороны США в Грузию и заявил, что Грузия будет членом НАТО и Украина будет членом НАТО. Сегодня фактически американцы такое решение, считайте, что принимают. Это значит, что Саакашвили просто принесли в жертву.
Навальный почему приехал — я думаю, Алексей сам очень умный человек и он понимает прекрасно, кто его… Собственно, с Навальным есть несколько версий. Первая версия религиозная. Он приехал, чтобы своей жертвой как бы показать… пострадать, условно говоря, как Христос. Старообрядческая русская традиция: страдание ради спасения всех.
Вторая версия — это то, что он приехал, неправильно рассчитав, что «я приеду, дед в бункере, он испугается — тут и начнется».
Третья версия — что он приехал и его обманули. Ему сказали: «Приезжай, все будет хорошо. Ты немножко посидишь. Байден встретится с Путиным, Путин тебя отпустит под встречу с Байденом. Все будет отлично, мы, как говорится, раскрутимся». Я считаю, что все версии, кроме первой — в первую я лично верю, что он жертвенная фигура, которая верит в свою избранность, в свое мессианское предназначение. Остальные две веси, мне кажется, не сработали. Колесникова. Это тиранический беспредел. Против лома прием трудно найти.
М.Курников
―
Послушаем новости. Может быть, Владимир Путин что-то важное сказал.НОВОСТИ
М.Курников
―
Мы продолжаем говорить с Максимом Шевченко, политиком и журналистом. Пару слов еще о выступлении Владимира Путина. Он все время ссылается на советский опыт и часто как на негативный. Например, в «Голливуде выпускают методички о том, сколько и какого расового состава должны быть актеры. Похлеще, чем Отдел агитации и пропаганды ЦК КПСС». Или, например: «Рецепты ценностей совершенно не новы. Мы в России проходили. Это напоминает о марксистской модели человеческой морали».
М.Шевченко
―
А когда его любимый царь Александр III, памятник которому он открывал, ввел черту оседлости и евреев, как и поляков, кстати, тоже, выкинут просто за рамки равенства со всеми остальными подданными, это он считает нормальным, что ли? Это не было марксистской или императорской методичкой? И вообще, сегрегационная, антисемитская, антипольская политика, исламофобская политика во многом имперского правительство — это не было ограничением?
М.Шевченко: Умеренный консерватизм — это русская традиционная идея. Русские дворяне…
М.Курников
―
Но это все в прошлом. Он говорит — мы это все проходили. А вот сейчас…
М.Шевченко
―
Но он что-то это не упоминает. Он памятники открывает этим царям. Интересно, вот стоит в Европе какому-нибудь антисемиту открыть памятник, там сразу посольство Израиля бежит заявление делать. А по поводу памятника Александру III вы не видели никаких заявлений?
М.Курников
―
Не помню. Я просто помню, что там звезда Давида…
М.Шевченко
―
Наши раввины не выступали, Музей холокоста не заявил об открытии памятника Александру III. А между прочим, из Москвы десятки тысяч евреев были выкинуты просто, которые тут жили на Заряьде, между прочим, там, где синагога находится. И это ничего, как говорится. Поэтому уж не России рассказывать и учить других, как ограничивать права людей. Когда полякам было запрещено изучать польский язык. Когда Сталину… собственно, его первый конфликт в Тифлисской семинарии был из-за того, что преподаватель орал на них и наказывал за то, что они на грузинском говорили между собой в коридоре, требовал, чтобы они только на русском говорили в Тифлисе. Для мальчика из Гори... Там грузины в основном учились, естественно.
М.Курников
―
А сегодня Россия ксенофобская страна?
М.Шевченко
―
Официально по конституции нет, естественно. У нас нет таких норм, как черта оседлости или как, допустим, в революционные годы класс лишенцев был.
М.Курников
―
Таких норм нет. Но в новостях: «Приезжие из Дагестана устроили…»
М.Шевченко
―
Ну, это как бы общественное мнение ксенофобское, неправильное. Надо бороться с ним. Но официально сегрегации норм нету. Были памятки МВД, были разные письма МВД, которые рассылались и которые носили характер национальной сегрегации: брать под контроль людей определенной национальности, например.
М.Курников
―
А общество ксенофобское?
М.Шевченко
―
В чем-то да, в чем-то нет. В Российской империи до 5-го года — это было официально — старообрядцы были ущемлены по признаку вероисповедания, как и евангельские лютеране, все, кроме православных, собственно. Должны были платить дополнительный налог. Как называли в 18-м, 19-м веке «налог на бороду».
М.Курников
―
А дела против «Свидетелей Иеговы»* и Хизб ут-Тахрир*, которые признаны экстремистскими — это не проявление того же или нет?
М.Шевченко: Рано или поздно Навального как Буковского обменяют как какого-нибудь Буковского
М.Шевченко
―
Это не совсем того же, но в целом да, вы совершенно правы. Хорошо, что вы напомнили, спасибо вам большое. Конечно, экстремистское законодательство дает такое широкое толкование, что туда и черта оседлости может быть запихнута запросто. Кого угодно. Кто тебе не нравится — обвини в экстремизме, неправильном лайке… Только я бы сказал, что это не сегрегация осознанная, а этой скорее акты государственного террора и государственного запугивания людей. Это акты, преследующие уменьшение свободы слова и вообще насаждение в обществе диктатуры сапога, я бы так сформулировал.
М.Курников
―
Максим Леонардович, давайте успеем поговорить о локдауне Нерусское какое-то слово. «Под спудом», — кто-то сказал, надо говорить. Но если серьезно, насколько это эффективная мера — отправить всех на выходные долгие? Вы приветствуете это решение?
М.Шевченко
―
Я не врач. Я считаю, что в таких вопросах должны звучат голоса врачей, а не чиновников звучать громче. Мне врачи знакомые говорят: «Идет четвертая волна, да». У меня другой вопрос возникает. Вот прошло полтора года. В марте, апреле прошлого года многие видные пропагандисты нам рассказывали, что это болезнь не опасная, не страшная. Есть видео, где и Малышева и Мясников рассказывали, что не надо бояться, что это все скоро пройдет. Им надо было провести парад 9 мая во что бы то ни стало, чтобы его провести и сейчас как бы отметиться.Ну, вот прошло полтора года. Год назад в апреле 20 года я попал в 79-ю больницу. Там я желал в палате, где было 8 человек или 9 человек, все были разные люди. У нас окна были запаяны, и трубки с кислородом были вырваны просто из стен. Там не было кислорода, который могли давать в той палате, где я лежал. Может быть, там были какие-то VIP-палаты, но мне говорили, что их там нет просто. Там умирали люди постоянно. Там вывозили черные мешки с телами и так далее. Вот интересно, у меня вопрос к Собянину: прошло полтора года, в больнице 79-й имени Юдина сделали кислород, провели кислород, чтобы спасать людей или там, по-прежнему, такая же ситуация, какую я тогда видел? С запаянными окнами… Ну, просто интересно. Я не знаю, может быть, там изменили что-то, может быть, провели кислород, может быть, там вообще все хорошо. Я вот выжил просто потому, что меня перевили просто в другую больницу, где был кислород, друзья, знакомые. А те, кого не могли перевезти, у кого был ковид, я не знаю, как их судьба сложилась.
Вот за полтора года… Начальники нам тут рассказывали сказки, запугивали, обещали, продвигали свои вакцины, боролись на наших глазах за право быть монополистами на право быть монополистами на рынке продажи вакцин государству. Мы же «новая нефть», на нас можно зарабатывать. Если нас вакцинировать бесконечно: раз в полгода, раз в три месяца — это бесконечный источник денег, 100 миллионов человек. Детей не вакцинируют официально… Хотя от гриппа тоже вакцинируют. В детских садах висят объявления, что обязательно будет вакцинация от гриппа. Родители многие по этому поводу очень сильно нервничают. Поэтому вакцинация тотальная — это неисчерпаемый источник дохода.
М.Курников
―
Но вы не считаете вакцинацию необходимостью?
М.Шевченко
―
Я ничего про это не знаю. Я не могу считать или не считать. Я не врач. Должны быть специалисты, врачи. Клятва врача подразумевает, что врач не исходя не из карьерных соображений, не из имущественных, должен говорить правду о здоровье. Есть врачи, которые говорят, что от гриппа не надо. Я помню, мы делали программу на «Первом канале». Там пришла замечательная женщина, которая говорила: «Да не надо вам… Лимон, чеснок — достаточно». А другие врачи говорили: «Нет, обязательно надо вакцинироваться. Вот грипп идет волна — надо вакцинироваться». А эта говорила: «Нет, это только коммерческий проект. Только миллиарды из бюджета переложите к себе в карман».
М.Курников
―
Но мы видим сейчас реальную ситуацию…
М.Шевченко
―
Я не знаю. Вы задаете вопросы, на которые я не могу ответить, потому что я не медицинский работник. Я лично хотел бы вакцинироваться…
М.Курников
―
Политический вопрос.
М.Шевченко
―
Но у меня стабильно высокий уровень антител. Я знаю нескольких таких людей моих знакомых, у которых если вирус атакует меня — вот я день чувствую себя не очень хорошо, например. Какое-то недомогание, но это не болезнь, не температура. И потом я иду мерить — у меня там 1100–1200. Но не могут быть полтора года такие антитела. Значит, у меня механизм вырабатывает. Но это не у всех так. есть люди, которым надо обязательно вакцинироваться, наверное, потому что у них нет защиты в организме. А кто-то, я знаю, после вакцинирования два-три раза переболел. Это не сказки, это реальные вещи.Вот я похоронил Лешу Яковлева, товарища, музыканта великолепного. Вчера мы хоронили. Он за три дня умер. Поэтому, что вы спрашиваете?..
М.Курников
―
Вот смотрите, Максим Леонардович, в Бразилии сейчас парламент…
М.Шевченко
―
Да мне плевать на Бразилию.
М.Курников
―
Я вам объясню. В Бразилии парламент ставит вопрос ответственности руководства страны за количество жертв.
М.Шевченко
―
Я считаю, что российская власть несет прямую ответственность за то, что проходит полтора года, а губернатор Орловской области Клычков, например, рассказывает, что больницы не могут принять всех больных. А Мишустин ему говорит: «Безобразие. У вас больница не готова».Вот лучше бы депутаты Государственной думы, чем сейчас хвалить Путина или Мишустина, взяли бы, да и сказали, что сейчас происходит в регионах с больницами. Построены больницы? Огромные деньги заработаны на этой вакцине. Огромные деньги получены теми, кто ее производит и кто инвестирует — Фонд прямых инвестиций. Вот эти деньги куда потрачены? Может быть, на эти деньги куплены… какие-то новые больницы построены, новые палаты, может быть, они потрачены в Фонд ОМС, чтобы люди могли за счет ОМС получать медицинское обследование полноценное, а не тратить на это огромные деньги.
Я пошел в аптеку купить тест, рапид-тест, чтобы посмотреть, болен, не болен. Он 3 тысячи рублей стоит. Кто может себе позволить? Не каждый человек может себе позволить. И несколько лекарств — это 6-7 тысяч. Тебе еще впиндюривают подороже. Лекарства, которые раньше стоили, я помню, в моем детстве 3 копейки, сейчас стоят 800-900… 1000 рублей, 2000 рублей. И это говорит том, что… это кризис капитализма, президент прав. Мы находимся в абсолютном рабстве, абсолютной монополии фармацевтических компаний. Никакого рынка здесь нет. Никакой конкуренции здесь нет. Фармацевтические компании, что хотят, то и нам предлагают. Любые медикаменты под какими-то новыми названиями. Цены на них невероятные. Они монополисты.
И здесь то же самое. Нужен ли локдаун, спрашиваете вы. Я скажу так: если есть реальная угроза болезни, то, конечно, нужен. Нужны все методы, чтобы люди меньше общались. Но я не верю просто. Прошлой весной мы сидели по домам, а в метро ездили толпы людей работать в Москву, тесно прижимаясь друг к другу, потные. Толпы трудовых мигрантов, которых еще завезли в Россию за эти полтора года миллиона 2-3, наверное. Хуснуллин хотел завозить. Собянин завозил сюда. Вот они будут ходить толпами. И в чем тогда причина?
А еще есть вопрос: Ребята, вы уж определитесь, где вы врете: либо у вас вакцина не работает, либо у нас не возникает коллективный иммунитет, либо он вообще не возникает, либо вирус какой-то не такой. Нам сказали: «Пройдет полтона года, все переболеют, и у вас выработается коллективный иммунитет». Вот вы болели?
М.Курников
―
Нет, к счастью, но я делал прививку.
М.Шевченко
―
Я болел. Я знаю массу людей, которые болели. Я практически не знаю людей, которые либо не делали прививку, либо болели. Вопрос: почему нет коллективного иммунитета? Кто врет? Либо вы нам врете, которые говорили, что он появится, либо он есть, а вы хотите нам втюкать вакцину и какие-то свои способы зарабатывать деньги. А то, что вы на этом зарабатываете — сто процентов! Количество дорогих машин в Москве увеличилось в сотни раз, значит, вы на этом зарабатываете.
М.Курников
―
Хоть одна хорошая новость к концу программы.
М.Шевченко
―
Ничего хорошего.
М.Курников
―
Я шучу, конечно. Журналист и политик Максим Шевченко был гостем нашей программы.