Дмитрий Быков - Особое мнение - 2021-09-27
27.09.2021
А. Плющев
―
Добрый вечер. Вы слушаете и смотрите программу «Особое мнение». На главном основном канале «Эхо Москвы» в Ютубе можно ее смотреть. В Яндекс-Дзене. Дмитрий Быков, писатель и журналист сегодня у нас в эфире.
Д. Быков
―
Здравствуйте, дорогие друзья.
А. Плющев
―
Добрый вечер. Сегодня по Zoom издалека. Наверное, начнем со слов, посвященных Кириллу Разлогову, который сегодня очень неожиданно ушел из жизни. Всегда это неожиданно…
Д. Быков
―
В Ярославле в дороге, набегу как всегда. Кирилл Эмильевич удивительный человек, наглядно демонстрирующий одну очень важную особенность российского менталитета. В России важно быть профессионалом. И от тебя остается только то, что ты сделал в профессии. Этические, политические уступки, на которые ты вынужден был идти, чтобы в этой профессии сохраниться, чтобы иметь возможность заниматься своим делом – это даже не просто прощается. А это неизбежность. Я думаю, что Разлогов - он один из многих действительно блистательных советских профессионалов, который не получал никакого удовольствия от власти. Который во власти не нуждался вообще. Который шел на компромисс только для того чтобы заниматься своим делом. Тот же вариант Меньшов, вот недавно мы его хоронили. Говорили о том, что остаются… профессиональные достижения. И никто не помнит, на что ты вынужден был идти, чтобы их достигнуть. Я думаю, что Разлогов – блестящий пример исключительно умного и вечно успевавшего за современностью блистательного профессионала. И киноведа, и организатора фестивалей, и преподавателя. И в этом качестве он нам всем запомнится. Я желаю всем членам его семьи, исключительно дружной, красивой, превосходной семье желаю им перенести эту потерю с обычным их мужеством.
А. Плющев
―
Спасибо большое за эти слова. Ну, есть у нас и менее вечные темы. И более проходные. И им мы посвятим оставшееся времени передачи. Такова ее природа. Выборы у нас тут прошли. Вы сами-то успели их застать в России.
Д. Быков
―
Ну конечно, застал. Я вообще не так давно улетел.
А. Плющев
―
Я не следил конкретно за перемещением. Я все-таки не в ГРУ работаю.
Д. Быков
―
Спасибо, Саша. Я польщен. Нет, я конечно застал. Но у меня, честно говоря, есть надежда, что как-то мы уже это преодолеем и двинемся дальше. Потому что выбор эмоциональный очень простой. Две реакции пока наблюдаются: либо все потеряно, либо не все потеряно.
А. Плющев
―
Именно такой вопрос хотел задать. Все или есть что-то, что терять.
Д. Быков
―
Нет, Россия, которая нами всеми, я хочу надеяться, любима, любима именно за то, что она бесконечно разнообразна, внезапна и будучи очень предсказуема в целом, абсолютно не предсказуема в частностях. Я думаю, что итоги этих выборов главные состоят в том, чтобы как-то отрешиться уже от любой электоральной, политической, демократической вообще повестки. И начать думать о России более масштабно. Выскочить из дня сегодняшнего и начать понимать ее проблемы и предназначения в целом. День сегодняшний это очень скучно и конечно единственная идея, которая мне после выборов кажется перспективной – то, что сейчас у Компартии прекрасный шанс переориентироваться в современную мобильную левую партию. Потому что успех КПРФ это не только следствие хорошо продуманной стратегии «Умного голосования», это еще и следствие тоски по социальной справедливости и вот обратите внимание. По России царской, по России националистической, по России, условно говоря, ура-патриотической, славянофильской, особенно не ностальгирует никто. Ностальгируют по России советской. По Советскому Союзу, советской культуре. Вот только что вышел блистательный не побоюсь этого слова фильм Любови Аркус об Алле Демидовой, не побоюсь этого слова. Он целиком посвящен ренессансу 70-х годов. Страшная ностальгия по Таганке, по Эфросу, по кинематографу, по Тарковскому. По всему, что было тогда. И я как ведущий «Колбы времени» хорошо знаю, что Советский Союз вызывает живейшую ностальгию.
А. Плющев
―
Я поясню радиослушателям. «Колба времени» - это передача на телеканале Ностальгия.
Д. Быков
―
Я думаю, что сейчас какие-то элементы советского: интернационализм в частности, культура, просвещение – эти элементы безотносительно моего к ним отношения могли быть стать частью повестки хорошей левой партии. И вот на советской идее можно было, например, движение за переименование России в Советский Союз. Потому что в этом качестве были более успешны. Это более перспективно, чем переименовывать Волгоград в Сталинград. Потому что Советский Союз это действительно очень успешный бренд. Давайте вспомним сколько побед за ним. То есть если бы сейчас КПРФ, вовремя переориентируясь, убрала своего достаточно замшелого лидера и поставила нового мобильного умного интеллигентного человека, без опыта, разумеется, каких-то криминальных действий – у нас получилась бы неплохая перспектива. Но когда же КПРФ умела пользоваться такими шансами.
А. Плющев
―
Подождите, Дмитрий. Я вот, честно говоря, если бы мне кто-нибудь сказал: представляешь, вы будете говорить с Быковым в 21-м году. Ну годик назад или чуть раньше. И он будет говорить о перспективах коммунистической партии. И о том, что вообще перспективно переименовать Россию в Советский Союз. Возможно не с восторгом, но как о чем-то что является…
Д. Быков
―
Этот бренд был бы многими поддержан. Я это просто к тому, что у нас две основные патриотические линии. Одна линия – как это так называемая Русская партия, которая еще в 70-е во главе с Сергеем Павловым, комсомольским секретарем тут действовала активно. Это люди, настроенные на ксенофобию, на антисемитизм как частный случай. На абсолютное неприятие имперскости. Потому что для них русские - системообразующий и государствообразующий народ. Все остальные не рассматриваются в принципе. Это такой национализм довольно пещерного толка. И есть другой Советский Союз. Вернее даже не русская партия, а советская партия. Имперская в своей основе. Которая делает упор на просвещение, на достижения научные. Кстати говоря, к этой партии всегда был ближе Проханов. Который восхищался нашими яйцеголовыми, нашими аналитиками. Нашими профессорами, нашими космическими учеными и так далее. То есть это Советский Союз, прежде всего, как интеллектуальный просветительский и сверх того – наднациональный проект. Этот второй проект имеет политические перспективы. Я не говорю, что я от него в восторге. Но и меня же часто называют фанатом СССР. И я далеко не таков. Но я просто понимаю, что Советский Союз 70-х был сложнее, чем нынешняя Россия. Многослойнее. Может быть, как правильно говорит... потому что тогда еще не вымерли люди, помнящие настоящую культуру. Но в любом случае Советский Союз 70-х был лучше, умнее, богаче, чем путинская Россия. И, разумеется, у Брежнева были более серьезные аналитики, более серьезные консультанты. Кроме того, Советский Союз 70-х годов немножко оглядывался на мировой опыт и не был так одержим военной пропагандой. И наоборот он пропагандировал мир яростно. И если кто-то сегодня на советской ностальгии построит свою политическую программу – это будет в любом случае перспективнее, чем разговоры о том, что наш солдат – лучший солдат в мире. И переодевание детей в военную форму.
Д.Быков: Успех КПРФ это не только следствие «Умного голосования», это и следствие тоски по соц.справедливости
А. Плющев
―
Дмитрий, Прервемся на пару минут, потом продолжимРЕКЛАМА
А. Плющев
―
Закончили на некой…
Д. Быков
―
Оптимистической констатации.
А. Плющев
―
Да. Я знаете, как бы это назвал – некая дань памяти 70-м годам. Но мне кажется, как всякая память она избирательна. Потому что мы с вами сегодня говорим ровно в тот день, когда Сергея Королева после пыток приговорили к 10 годам. Вот когда вспоминаете Проханова, восхищающегося космосом, он чем восхищается, собственно говоря. Замученным Королевым.
Д. Быков
―
Нет, Советский Союз был неоднороден. Говорить о том, что кто-то ностальгирует по Советскому Союзу – некорректно. Потому что Советский Союз, вообще говоря, в 30-40 и 60-70 – четыре разных страны. А в 50-е, по-моему, самые интересные. Потому что самая бродящая, самая неопределенная, я почти уверен, что если бы Берию не задавили свои, он бы провел перестройку и масштабнее, и раньше. То есть говорить о том, что я ностальгирую по 30-м годам, совершенно неверно. И конечно Королев никогда не простил. Я много занимался историей Королева, и мне очень нравится это высказывание, когда он сказал: «Я абсолютно не уверен, что мои охранники, которые меня сопровождают каждую секунду, в один прекрасный день не скажут мне: “Руки верх”». Это абсолютно точно. Поэтому это очень обратимо. Но надо исходить из того, что есть, из тех данностей, которые реальны. Из тех Советских Союзов, которые на протяжении 20-го века существовали, СССР 70-х годов имел наилучшую перспективу. Он мог трансформироваться во что-то другое. Это видел Сахаров, писал о возможности, как он называл: мирной революции. Мирного сближения с Западом. Эту перспективу видел Горбачев. И не состоялась по разным причинам и бессмысленно здесь спорить, кто виноват. Но у Советского Союза, в котором интеллигенция составляла уже доминирующий класс, можно было обнаружить перспективы. Эти перспективы были. У сегодняшней России у России путинской, на мой взгляд, хороших перспектив крайне мало. И лучшая перспектива, лучшая, заметьте – застыть в том состоянии, что сейчас. Потому что любое движение, любое изменение ведет к неизбежному ухудшению ситуации. Это цугцвангом называется. Консервировать это можно бесконечно долго. Вопрос: что после этого вы уже не узнаете страну.
А. Плющев
―
Лучшая перспектива, как я вас понял - вернуться на 50 лет назад.
Д. Быков
―
Нет, не вернуться. Лучшая перспектива, во-первых, не на 50, а на 30.
А. Плющев - 30
―
это 90-е, а не 70-е.
Д. Быков
―
Да, потому что 90-е и были нашим главным разочарованием. Вот сейчас все пишут, в том числе в рецензиях на фильм Аркус, мы оказались на помойке. Так с помойки можно вернуться. Или можно как пишет... стать королевами помойками. Можно эту помойку определенным образом цивилизовать. Если понимать под помойкой маргинальность культуры. Можно попытаться сделать культуру менее маргинальной, развить просвещение каким-то образом. Или иными словами как в достаточно диком брежневском СССР умудрялась же существовать и великая наука, правда, в основном паразитируя на оборонке. И великая культура. Вы можете, я понимаю что бессмысленно обращаться к троллям. Но я обращаюсь сейчас к думающим людям. думающей части аудитории. Неужели вам не хочется, чтобы Россия была интеллектуальным лидером. Вы скажете: нет, при Путине никогда. Но при Брежневе была. Вопрос в том, чтобы поменять ее приоритеты. И та партия, которая сегодня будет отстаивать идеологию просвещения, имеет серьезные шансы.
А. Плющев
―
Ваш брат литератор на собственной шкуре все это прочувствовал замечательно. И огромный пласт эмигрантской литературы, образовавшейся в 70-е годы. Это от великой культуры бежали что ли.
Д. Быков
―
Нет, они бежали от того, что к 70-80 году, особенно к Афганистану проживать здесь стало совершенно невозможно. Эта точка бифуркации переломная была пройдена в 70-е. Может быть, в 70-е можно было что-то вернуть. Я думаю, что рубеж – это ссылка Сахарова. После которой стало понятно, что ни за какие научные культурные заслуги терпеть не будут никого. Повалилось же, как домино: отъезд Аксенова, Любимова, Тарковского. Это все случилось за два года. Я думаю, что попытки, вытаять, выдышать какие-то лакуны нынешней России, главное преимущество которой это ее рыхлость, - это возможно. Как сумел же Кирилл Серебреников сделать Гоголь-центр и хотя его попытались удушить, он функционирует. Это важно. Гоголь-центр – это наша сегодняшняя Таганка. Я думаю, что сейчас пока речь не о том, как с этой реальностью существовать. Вопрос о том, какие лозунги поместить на знамена левой партии. Партия, которая будет под знаменами просвещения баллотироваться в следующий раз – серьезно продвинется. Не говоря о том, что лозунги богатства, капитализма, бизнеса в России не проходят. Мы с этим согласны. Поэтому у «Новых людей», ратующих за свободу, бизнес формально – шансов нет никаких.
А. Плющев
―
Тем не менее, они в ГД. А коммунисты на грани того, чтобы их выпихнули…
Д. Быков
―
…Именно потому что они безопасны. Кстати, не знаю справедливы ли слухи о том, что госпитализирован Явлинский. Не хотелось бы распространять. Но как бы то ни было, я ему желаю здоровья… Это просто если говорить о тех партиях, которые представлены и не представлены в ГД.
А. Плющев
―
Спасибо, Дмитрий, что вернули в сегодняшний день из обсуждения Советского Союза. Которое невероятно увлекательно особенно с Дмитрием Быковым. Тем не менее, есть и какие-то конъюнктурные моменты. И в частности электронное голосование тут у нас в Москве самые большие споры, наверное, о нем. К обычному голосованию привыкли, что оно фальсифицируемо. И как-то уже не обращают внимания особого. Шпилькин и Шпилькин, при всем уважении. А вот электронное голосование оно вызвало много споров и тут несколько новых фигур обсуждаемых. В том числе и Венедиктов, например.
Д.Быков: Сумел же Серебреников сделать Гоголь-центр и хотя его попытались удушить, он функционирует. Это важно
Д. Быков
―
Ну самые, конечно, обсуждаемые фигуры – те программисты, которые дали интервью, в частности Юлии Латыниной. Которая отважно готовится погружаться в совершенно новые для нее сферы. И разбираться в них, как разбиралась она в экономике, в криминалитете, ценах на нефть. Я это приветствую. Я всегда говорил что Латынина - самый умный и оперативный аналитик из ныне существующих. У нее бывают ошибки, как у всех. У кого их не бывает. Но лучше ошибаться как Латынина, чем вообще ничего не делать и не знать, как ее многие критики. Так вот, возвращаясь к проблеме электронного голосования. Это, по крайней мере, полезно уже тем, что огромное количество людей выучит новые термины и будет как-то понимать, знаете, как пандемия доказала важность медицины. Электронное голосование доказало важность программирования, математических каких-то таблиц и так далее. То есть лишний раз…новые и новые интеллектуалы. А относительно того, что электронное голосование будет фальсифицировано, а что может быть не фальсифицировано. Это как в анекдоте, когда представителям некой национальности дали два стальных шара и вот один сломал, а второй потерял. Потеряли в замкнутом помещении. Что здесь не будет фальсифицировано. Это нормально. Важно то, что мы из этого вышли интеллектуально укрепленными.
А. Плющев
―
Мы в чем интеллектуально укрепились? Выучили слова нода и дамп.
Д. Быков
―
Да, блокчейн. Это еще и потому интересно, что руководитель «Эхо Москвы» Алексей Венедиктов лишний раз убедился в том, как силен теперь протестный заряд против любого человека вроде бы цивилизованного, пытающегося играть на стороне власти. Это лишний раз показывает, что эта власть не пользуется не только популярностью, но просто на нее пока не решаются разевать пасть, но вот на любых, кто вроде как бы либерален, а с ней заигрывает - ее разевают с чудовищной силой. Их пока можно. Венедиктова травят только потому, что его можно. И люди это очень чувствуют. Как только станет можно конкретных представителей власти – вы себе не представляете, какие полетят кровавые клочья. Разумеется, виртуальные. Ну впрочем, до этой степени уже и Элла Памфилова, которая имеет некоторое либеральное прошлое, уже доказала, потому что нет человека, который бы не сказал: Элла Александровна, я понимаю ваше положение заложника… Помню прекрасно разговоры, которые у нас были в разные время. Я знаю, что в душе вы прекрасны. Но так получилось. То есть я просто всех, кто сегодня пока еще вне зоны критики предупреждаю: присматривайтесь к случаю Венедиктова. Вам будет хуже.
А. Плющев
―
Мы продолжим «Особое мнение» через 4 минуты после новостей и рекламы.НОВОСТИ
А. Плющев
―
В программе «Особое мнение» сегодня писатель и журналист Дмитрий Быков. Мы продолжаем. Поговорили про электронное голосование. И про выборы. Но вот один из эпизодов этих выборов был такой, что как бы заграница не помогла. Потому что Ютуб и Гугл убрали по требованию российских властей приложение «Навальный» из своих… Павел Дуров убрал из Telegram своего бота «Умного голосования». Сославшись на требование интернет-гигантов. Как вы, разочарованы в загранице?
Д. Быков
―
Я, признаться, никогда не был особенно очарован в том смысле, что я не ждал, что свободу подарят. Я уверен абсолютно, что и перестройка, и 90-е не были заслугой пресловутых англосаксов. Все произошло естественно…Во всяком случае, я помню, как это было. Видеть в Западе вечного врага и вечного освободителя я в одинаковой степени не готов. Администрация от них потребовала. Ну если российская власть так считает, что так лучше. Зачем же им ссориться с российской властью. Что вы думаете, у них есть сверхзадача сделать Россию демократической? Близко у них нет такой задачи. Им самим бы выжить как-нибудь.
А. Плющев
―
Само собой, что у них такой задачи нет. Но у них есть и принципы, и миссия, которую они декларируют. И реноме, репутация.
Д. Быков
―
Миссия у них одна – сохранить Эппл и Гугл в России. А если они будут каким-то образом запрещены, то я думаю, что миссия от этого пострадает гораздо больше. Поэтому понять я их могу, никаких конфликтов с российскими властями у Запада в ближайшее время не будет. Все будет ограничиваться санкциями. В лучшем случае точечными, а в худшем – более масштабными, которые затронут население России. Это печально. Если это будет. Но пока решительно никаких надежд на, скажем так, конфликты российских властей с Западом по большому счету не сбываются. Ну им вполне удобно в таком виде. Говорил же Черчилль, более того, это еще и Шоу говорил, самая идеальная формулировка. Что я вовсе не сталинист, просто при Сталине Россия менее конкурентна. Вот они так на это смотрят.
Д.Быков: Власть не пользуется не только популярностью, но просто на нее пока не решаются разевать пасть
А. Плющев
―
Еще обратили внимание на одно изменение в поведении интернет-гигантов. В правилах Ютуба появилось то, что теперь нельзя ставить под сомнение исход выборов. Правда, пока в двух странах. Это прошедшие президентские выборы в США. Видимо, выборы других уровней там пока можно ставить под сомнение и парламентские выборы 2021 году в Германии, которое…
Д. Быков
―
Только что произошедшие. С одной стороны я этому рад, потому что чем больше будет официальных запретов, тем больше будет низовая культура и преодоление. Мы же живем во время VPN. А во-вторых, меня восхищает, что в России пока нельзя трогать только историю. Современность вполне можно. То есть мы можем обсуждать итоги выборов. Мы не можем ставить под сомнение правоту российского государства на протяжении, условно говоря, 20-60-х. А вот все, что сейчас – это еще можно. Можно еще ругать Горбачева, можно Ельцина. И в принципе можно некомплиментарно высказываться о Путине. Потому что это только подчеркивает его величие. По-моему, это лишний раз доказывает, что Россия более свободная страна, чем весь вместе взятый Запад.
А. Плющев
―
Ну да. Сейчас очень многие именно так и говорят. Что Запад, который раньше был таким образцом свободы слова, теперь докатился в своей…
Д. Быков
―
Осталось дождаться потока политических эмигрантов с Запада. Которые поедут за свободой. Ну кто сейчас помнит этих фриков, которые бежали в Россию в те же 70-е годы. А было несколько семей, правда, безумных абсолютно. Которые сюда приехали. Осталось дождаться нового американского Дина Рида. Оливер Стоун уже претендует отчасти на эту роль. Стивен Сигал. Осталось дождаться, чтобы Майкл Мур сказал, нет, здесь, ребят, никакой свободы, я еду к Путину. Вот из этого можно будет сделать грандиозный пиар.
А. Плющев
―
Я тоже сообразил тут, что…
Д. Быков
―
Если Майкл Мур нас сейчас слышит. Майкл, велком.
А. Плющев
―
Вы говорили про 70-е годы и про величие, а сейчас труба пониже, дым пожиже. И также с политическими эмигрантами. С той стороны все-таки насколько приличнее Дин Рид выглядел, чем нынешние. Почему так они измельчали.
Д.Быков: В России пока нельзя трогать только историю. Современность вполне можно
Д. Быков
―
Разумеется, могу сказать. Потому что Советский Союз все-таки хотя бы в определенных аспектах был привлекателен. Хотя Дин Рид тоже был не ангел, он написал довольно гадкое письмо открытое Солженицыну. Но он был трогательный человек и кстати, трогательно покончил с собой, разобравшись в ситуации. Это было, скорее всего, самоубийство. Хотя остается непроясненным. Очень многие люди, которые ехали сюда, например, Ким Филби, разочаровывались, все понимали, но не могли об этом говорить вслух. Сейчас мне кажется, еще один очень важный момент – перепозиционирование России. То, что у нас не дружат с западными интеллектуалами - это большой минус. Сталин и то понимал, что с ними надо дружить. И приглашал сюда сначала Андре Жида, который немножко не разобрался. А потом Фейхтвангера. Который разобрался вполне. В современную Россию не ездят западные интеллектуалы. Среди них полно леваков.
А. Плющев
―
А в представляете себе Путин, который дружит с интеллектуалами. Со Стивеном Сигалом я представляю себе.
Д. Быков
―
Да. Но я вполне представляю его с Майклом Муром. Я могу сказать, почему. Дело в том, что большинство леваков, они же конспирологи. И конспирологическое сознание ему близко. Я вовсе не предлагаю себя, тут сейчас боты хором завопят. Быков видит себя отборщиком западных интеллектуалов. Нет. У нас есть люди, которые умеют с Западом разговаривать. Покойный Разлогов прекрасно это делал. Из живущих – Швыдкой. Но то, что к нам надо забрасывать десанты настоящих западных интеллектуалов – это безусловно так. Если кого-то еще интересует имидж страны. Если он не интересует никого – тогда пусть этим имиджем занимается Мария Захарова. Которой я буду свидетельствовать свое глубочайшее сострадание.
А. Плющев
―
Но в последнее время действительно это было на таком уровне…
Д. Быков
―
Я боюсь, я ее упомянул, она теперь про меня чего-нибудь напишет. Мария, не пишите про меня ради бога. Я совершенно вами доволен. Не надо писать, что я враг народа из коварного зарубежья позволяю себе…
А. Плющев
―
Марии сейчас есть про кого писать. Последнее время такая политика России как мне кажется, выглядела следующим образом. Будете плохо себя вести – отключим газ. Потому что в Европе повышение цен, они требуют увеличения поставок. Чего-то не было и так далее. И на этом фоне выборы в Германии. И все спорили, что будет дальше делать новый германский канцлер, который придет вместо наконец-то ушедшей Ангелы Меркель. Что он будет делать с Россией, как будет поступать. Вы наблюдали за немецкими выборами?
Д. Быков
―
Вынужденно наблюдал. Потому что об этом много пишут. Знаете, Саша, я может быть огорошу некоторую часть нашей аудитории.
А. Плющев
―
Да вы уже сегодня довольно много такого сказали.
Д. Быков
―
Ну что вы. Но проблема в том, что немецкий канцлер будет заниматься, прежде всего, проблемами Германии. То есть они его избрали вовсе не для того чтобы решать проблемы России, разговаривать с Россией или как-то заново выстраивать парадигму отношений с Россией. Россия для них сегодня я думаю на десятом месте. Это правильно. У них своих проблем хватает. А что касается опыта этих выборов. Мне кажется для России очень актуальна одна мораль, которую из них можно извлечь. Посмотрите, никогда партия Меркель с 49-го года не показывала такого низкого результата. Это называется - пересидеть. Она немножко утомила. Все-таки я, как и Владимир Путин есть вещи, в которых мы абсолютно совпадаем. Я сторонник сменяемости власти. Конечно, без фанатизма, но пусть раз в 20 лет, но все-таки сменяемости. Она немножко подзадержалась на этом посту. И это лишний раз показывает нам, каков будет рейтинг «Единой России» после того, как в России сменится власть. Она с 49-го года не будет показывать таких низких результатов, тем более что в 49-м году ею и не пахло. В общем, это любопытно, это мы посмотрим.
А. Плющев
―
Но этот результат, между прочим, был продемонстрирован стране, где электронные выборы запрещены.
Д.Быков: Партия Меркель с 49-го года не показывала такого низкого результата. Это называется - пересидеть
Д. Быков
―
Да. Действительно отстали очень сильно от прогресса. Я рад, что Россия указывает им путь. Как в плане сменяемости власти, так и в плане электронных выборов. Но я думаю, что у них заведется свой Венедиктов, который распропагандирует Германии, «Немецкая волна», которая докажет необходимость электронных выборов.
А. Плющев
―
У меня по нашей передаче, я много неожиданных сегодня вещей услышал и про Советский Союз 70-х, и про…
Д. Быков
―
Судьбу партии Меркель.
А. Плющев
―
Интеллектуалов и так далее.
Д. Быков
―
Но самое главное – про то, что, оказывается, германский канцлер будет заниматься проблемами Германии, а вовсе не России.
А. Плющев
―
Это для меня не неожиданно. Но у меня постоянное впечатление, что вам не хватает собеседника в лице российской власти или Владимира Путина.
Д. Быков
―
Нет. Мне совершенно не нужен такой собеседник. Я могу всем людям, пытающимся улучшить путинскую Россию, сказать одно. Никакого сотрудничества с властью в сферах даже самых невинных сейчас быть не может. Ну для интеллектуалов вынужденная оборонка, понятное дело. Больше ничего абсолютно. Потому что это будет компрометироваться любая инициатива. Вот мы… все что угодно, они из всего сделают полную противоположность. Поэтому у меня надежды от них никакой. Есть надежда на то, что лозунги просвещения станут лозунгами оппозиционной партии. Что леваки станут реально оппозиционными и станут реальной политической силой. Но когда же КПРФ умела это реализовывать. В принципе ни у кого кроме оппозиции сейчас никаких перспектив нет. Потому что это все равно что давать добрые советы Романову в 16-м году. У Романовых не было легитимности, чтобы эти советы осуществить. Все, что они делали – встречалось дружным залпом ненависти. Сейчас очень похожая ситуация. И обратите внимание, вот некоторые одобряют современную российскую власть, некоторые поддерживают. Но не доверяет ей никто. Это очень важно. Даже те ее адепты, которые голосуют за нее – ну потому что без нее станет очевидна их собственная интеллектуальная нищета. Те художники, которые поддерживают эту власть – не доверяют ей ни секунды. Трех копеек не дадут. И вам... по-моему, наглядно это показал. И это ужасно.
А. Плющев
―
Вы уже упоминали сменяемость власти, но без фанатизма. Это сегодняшняя фраза Пескова.
Д. Быков
―
Его слова быстро становятся пословицами.
А. Плющев
―
Но сегодня может быть в развитие этой мысли или наоборот она была развитием инициативы – сегодня внесен законопроект о том, чтобы губернаторам больше двух раз можно избираться, раз президенту можно…
Д. Быков
―
Это подтверждает пророческую правоту Андрея Колесникова. «Коммерсантовского». Мы с ним записали очередной ЖЗЛ, он выйдет через неделю. И там могу я проанонсировать без спойлеров, мы обсуждали возможного преемника. Естественно, первая мысль про Шойгу как человека номер два в государстве.
А. Плющев
―
Как человека, с которым Путин отдыхает.
Д. Быков
―
Человек, с которым, знаете, дворянин в России тот, с кем я разговариваю и пока я с ним разговариваю. Говорил Павел Первый. Здесь именно та ситуация, когда прав я боюсь, Колесников в том смысле, что губернаторский резерв выходит на первый план. Из губернаторов будут постепенно делать фигуры президентского масштаба и президентского значения. И кого-то из губернаторов, безусловно, растить на ближайшее будущее.
Д.Быков: Мы обсуждали возможного преемника. Естественно, первая мысль про Шойгу
А. Плющев
―
Там в последнее время пополняется их резерв исключительно похожими друг на друга людьми. Технократами. Я боюсь сорваться в какие-то даже обидные слова.
Д. Быков
―
Необязательно технократами. Из них есть люди и близкие к президенту, как Дюмин.
А. Плющев
―
Или охранники технократы.
Д. Быков
―
Либо это, условно говоря, ближний круг, либо действительно технократия. Но понимаете, тут человек играет ту роль, которая в историческом спектакле написана. Как давно уже сказано, теперь за мной все это повторяют: в России есть не актеры, а роли. От желания актера не зависит ничего. Сказано: входит тиран – входит тиран, даже если он до этого был милейшим человеком и состоял в чьей-то свите. Сказано: входит освободитель – будет освободитель даже если он до этого возглавлял иновещание. Будет та же история. Поэтому в технократии нет ничего дурного. Просто надо присматриваться к губернаторам и отслеживать из них самого безликого.
А. Плющев
―
То есть Собянину ничего не грозит. Он все-таки с лицом.
Д. Быков
―
Нет абсолютно. Хотя это был бы не худший вариант. Потому что он по-моему не кровожаден. Но абсолютно точно никаких шансов. Хотя кто знает, Россия малопредсказуема. Сергея Семеновича я тоже очень люблю. Даже больше, чем Марию Захарову.
А. Плющев
―
Дмитрий Быков, писатель и журналист. В 19 часов следующее «Особое мнение» с профессором Чикагского университета и ВШЭ Константином Сониным.
Д. Быков
―
Спасибо всем.
А. Плющев
―
Спасибо, Дмитрий. Счастливо, до свидания.