Особое мнение СПб - Геннадий Смирнов - Особое мнение - 2021-04-30
30.04.2021
Т. Троянская
―
Добрый день, в студии Татьяна Троянская, напротив меня – актер, блогер Геннадий Смирнов.
Г. Смирнов
―
Доброе утро. Вообще, Танечка, ты неправильно начинаешь. Надо говорить бодрее: «Доброе утро, дорогие радиослушатели!». Помнишь «Пионерскую зорьку», хотя ты, наверное, помоложе, а вот моё поколение прекрасно ее помнят. Она начиналась бодро, и сразу у тебя заряд на весь. Даже учитывая, что ты едешь в набитом автобусе, плохо пахнущем, но слышишь эту «Зорьку» и настроение у тебя хорошее.
Т. Троянская
―
Давайте шутки в сторону. Новости у нас сегодня неожиданные, хотя к неожиданностям мы уже привыкли. Ивана Павлова, который занимается делом ФБК (который признан иностранным агентом), к нему пришли в отель с обыском и задержали. Соответственно, у айтишника ФБК тоже выламывали сегодня утром дверь. Но, чтобы к адвокатам приходили, такого, кажется, не было?
Г. Смирнов
―
Не очень понимаю, почему ты это называешь неожиданностью? Это вполне себе ожидаемо. А то, понимаешь, вписался в движуху, еще при этом хочет, чтобы у него адвокат был. Совсем обнаглели. Сказано: «Будешь сидеть», значит, будешь сидеть. А еще какие-то тут адвокаты бегают. С какой стати? Предъявили обвинение, ты должен сказать: «Да, я виновен, прошу назначить мне наказание, связанное с лишением свободы».
Т. Троянская
―
И самому назвать срок.
Г. Смирнов
―
Да, самому подарить прокурору свой автомобиль, передать квартиру государству. Вот как надо! А тут какой-то Павлов бегает, под ногами путается.
Т. Троянская
―
Согласись, Ген, к адвокатам не приходили…
Г. Смирнов
―
Во-первых, приходили. Это не первый случай. Во-вторых, к этому вся логика вела, в этом нет ничего неожиданного. Потому что у тех, кого государство считает помехой на пути к счастливому будущему, у них и адвокатов не должно быть. И врачи им никакие не нужны.
Т. Троянская
―
Ну почему же? По закону положен адвокат.
Г. Смирнов
―
Выдадут своего. Эти государственные адвокаты, они же существуют только для того, чтобы посоветовать обвиняемому все признать. Это же единственное, чем занимаются эти назначаемые адвокаты. Все признайте, и тогда вам дадут не 15 лет, а 14,5. Ура-а-а! Все, подписываем. Такого назначат, да. А такие, чтобы ходили защищали, выступали, требовали доказательств, а не голословных обвинений, адвокаты, конечно, не нужны. Более того, их нужно и в уголовных делах отменить, а не только в политических. У нас вся эта система работает каким образом? Обвинительные заключения практически никогда не меняются при постановлении суда, то есть суд практически всегда дословно зачитывает в приговоре обвинительное заключение, которое представлено следствием и прокуратурой. Зачем тогда адвокаты? Это совсем ненужные вещи, их нужно устранить давным-давно.
Т. Троянская
―
Но это же традиция.
Г. Смирнов
―
Не все традиции хороши. У нас есть традиция пьянства, мы с ней боремся. И с адвокатами тоже нужно бороться. Они абсолютно не нужны. Это трата денег, ресурсов, сил этих прекрасных людей, которые сидят и вынуждены выслушивать какого-то адвокатишку, учитывая, что это все равно ни на что не влияет.
Т. Троянская
―
Но, тем не менее, в последнее время о Навальном говорят практически все непечатные СМИ, они не понимают, что сейчас среди поклонников Навального даже те, кто его терпеть не мог? Его же превратили в героя.
Г. Смирнов
―
Это не так работает. Это может на что-то повлиять, а может нет. Драматургия заключается в том, чтобы постепенно все привыкли, что он сидит, и это их будет абсолютно устраивать. На какие-нибудь митинги будет выходить 5 тысяч человек, это для них не проблема. Она регулярно решается. Они показали, что с такими цифрами они прекрасно справляются, не напрягаясь.
Т. Троянская
―
А может их будет все меньше и меньше…
Г. Смирнов
―
Если сажать даже адвокатов, конечно, будет меньше! Какой человек в здравом уме, даже, если у него какие-то идеалы и принципы, просто так пойдет на митинг, точно зная, что его сейчас заметут.
Т. Троянская
―
Была надежда, что кто-то его защитит, а теперь…
Г. Смирнов
―
Да, стратегия такая. Надеяться, что сейчас вырастет целое поколение, это не так. Пока у них все работает, так как они и хотели.
Т. Троянская
―
Раз мы вспомнили про митинг, если взять последний, то, что Петербург отличился и, что задержаний здесь было в 30 раз больше, чем в Москве. С чем ты это связываешь?
Г. Смирнов
―
Много умных людей высказываются на эту тему, и все находят какую-то логику. Моя маленькая художественная правда состоит в том, что никакой общей государственной логики в этом нет. Это принимают решения какие-то конкретные люди, и чаще всего на небольших постах. Это точно также, как сажают у нас по 228, нет же такой политики, не вышел Путин и не сказал: «Знаете, поймали с пакетиком на кармане, сажайте за распространение». Он не говорил такого. И никто такого не говорил. Но сидит конкретный следак, которому нужна звездочка или квартира, это его конкретный интерес.
Т. Троянская
―
Исходя из этой логики, в Петербурге более нуждающиеся в звёздочках?
Г. Смирнов
―
Возможно. Это интересный ход мыслей. Очень может быть… Кому-то хочется проявиться, хочется, чтобы его заметили. Это логика партсобрания: ты можешь просто сидеть и слушать, но тогда у тебя ничего не будет. А можешь встать и сказать: «Да, товарищи, мы гневно осуждаем поджигателей войны…», и тогда тебя заметят. А ты при этом не рискуешь ничем, потому что выступаешь в русле государственной политики. А поскольку все понимают, что это чушь, то с тобой и здороваться никто не перестанет. Ты ничего не теряешь, но можешь выиграть: тебя подвинут в очереди на туже самую квартиру. Здесь логика такая же. Ты можешь сидеть и тупо выполнять приказы, а можешь проявить инициативу. И тебя заметят, дочка твоя будет поступать в нужный университет дочкой полковника, а не майора. Это серьезное конкурентное преимущество. Человек заботится о своей семье.
Т. Троянская
―
Действительно, а у нас же семейные ценности – самое главное в последнее время.
Г. Смирнов
―
Да, и силовикам на Навального этого глубоко наплевать. Люди делают карьеру. Всегда ищи логику персонажа, она не обязательно идейная, чаще всего не идейная. Карьера, личные интересы, деньги, должность.
Т. Троянская
―
А как же честь, совесть?
Г. Смирнов
―
Выйди! Выйди из класса Троянская. И завтра в школе без родителей не появляйся.
Т. Троянская
―
Но, тем не менее, художники нас каким-то образом поддерживают. Нельзя выходить на митинги, но у нас появляются граффити.
Г. Смирнов
―
Да, замещается. Если нет легального поля, где существует альтернативные идеи, то конечно, ищутся другие способы.
Т. Троянская
―
Можно ли это назвать обрублением то, что теперь ищут этого художника? И если его идентифицируют, то ему грозит уголовное дело.
Г. Смирнов
―
Там вандализм?
Т. Троянская
―
Нет, помимо вандализма там еще призыв к насилию и прочее.
Г. Смирнов
―
Что у них точно получилось, так это поселить мысль: что-то сказал, о это экстремизм. Самоцензура, конечно, включилась. Потому, что, если постоянно какая-то опасность существует, ты учишься как-то подкладывать соломку. Хотя, странно, почему до сих пор нет программы, который, как в Word'е выделял бы это все. Вот нужна такая программа, которая будет выделять признаки экстремизма.
Т. Троянская
―
Ты хочешь, чтобы эту программку кто разработал?
Г. Смирнов
―
Кто деньги хочет заработать! Это же стартап.
Т. Троянская
―
Программка будет не успевать за изменениями закона.
Г. Смирнов
―
Ну уж, извини, этим должны заниматься хорошие технари. Обновлять каждый день.
Т. Троянская
―
Вот именно, каждый день, сегодня так можно говорить, а завтра нет.
Г. Смирнов
―
Вот почему никто не занимается? Это перспективный стартап.
Т. Троянская
―
Ну, может, какой-то юный гений сейчас подхватит.
Г. Смирнов
―
Другое дело, что юный гений сейчас создаст, а потом это станет собственностью какого-нибудь генерал-полковника.
Т. Троянская
―
Им, наоборот, невыгодно, чтобы мы были осторожными.
Г. Смирнов
―
Им выгодно деньги зарабатывать. Давай о другом. Про искусство что-нибудь.
Т. Троянская
―
Давай про коллег наших, издание «Медуза», которые тоже сейчас иностранный агент, что и следовало ожидать, от них отвернулись рекламодатели.
Г. Смирнов
―
Не то, что отвернулись, просто ни один рекламодатель, который по этому закону тоже должен писать на рекламе «Иностранный агент», этого не хочет.
Т. Троянская
―
Логично. И сейчас «Медуза» обратилась к нам за помощью. Можно донатить «Медузе». Как тебе кажется, хватит ли ресурсов у жителей России?
Г. Смирнов
―
Конечно, нет.
Т. Троянская
―
Но «Дождь» живет каким-то образом…
Г. Смирнов
―
Ну, прямо скажем, живет он не очень.
Т. Троянская
―
Да и он не иноагент.
Г. Смирнов
―
В отличие от великой драматургички Маргариты Симоньян, никто не может платить 700 тысяч рублей людям, на которых клейма ставить некуда. Никакая «Медуза» и «Дождь» даже мечтать не могут о таких суммах.
Т. Троянская
―
То есть ты считаешь, что это начало конца издания «Медуза»?
Г. Смирнов
―
Если все будет, как сейчас, то да, конечно. Зачем же я сейчас буду говорить: «Да нет, ребята, все будет хорошо!», с «Медузой» не будет хорошо. Это специально придумано для этого, понимаешь? Есть люди, которые считают, что иноагент, это оскорбительно так называть людей. Плевать им на это абсолютно, тем, кто это придумывает. Нужно, чтобы люди не могли работать, если их работа состоит в том, чтобы распространять информацию. Надо, чтобы они не могли это делать. Там сидят циничные люди, советь даже в составе их организма не содержится, не то, что в лексиконе. Поэтому все придумано, исходя из практических целей. Нет никаких идейных нет давным-давно.
Т. Троянская
―
Знаешь, возникает образ танка.
Г. Смирнов
―
Идейно бесплатно дурочки в Facebook пишут за Путина.
Т. Троянская
―
Думаешь, идейные? Может, тоже хотят заработать?
Г. Смирнов
―
Как? Ты никак этим не заработаешь.
Т. Троянская
―
Ну у меня ощущение, что вот танк поехал, он едет-едет, и кто попадает под него, тот и пропадает.
Г. Смирнов
―
Нет, не танк. Это неправильный образ. Помнишь мы говорили, когда государство гребет, как снегоуборочная машина. Этот образ точнее. Потому что танк – это война сразу. Тут люди защищают не идеи, а власть и собственность. Танк – это про идеи. А это собственность, не нужно, чтобы кто-то мешал продолжать иметь эти деньги. Вот и все. Это единственная цель, других нет.
Т. Троянская
―
Давай про идею. У нас будет парад, несмотря ни на какой коронавирус, который продолжается. Кто-то говорит, что нас ждет третья волна. Но, тем не менее, парад – это та традиция, которую нарушать нельзя. Сегодня в 7 утра я ехала на работу, и чудом доехала, потому что выстроилась у нас техника, в центре все забаррикадировали. Не пора ли это уже прекратить?
Г. Смирнов
―
Почему? Да пусть будет! Я не понимаю, что в этом плохого? Я не за, мне все равно. Я – человек оригинальный, я не отмечаю дни рождения, Новый год. У меня нет праздников, которые я бы праздновал. Но, если людям хочется праздновать, то я в этом не вижу ничего ужасного. Мне просто не нравится приватизация этого праздника. Я вчера был в стоматологии своей, она находится в Петроградском районе. Там у нас депутат – Вячеслав Макаров. И вот выхожу я от стоматолога, чувствую себя прекрасно, и первое, что я вижу: висит огромный плакат с портретом Вячеслава Макарова и подписью «Это наша победа». Вот так русский язык выдает то, что на самом деле они чувствуют, но хотят это как-то завуалировать. Нормальный русский человек сказал бы в этой ситуации: «Это наша ОБЩАЯ победа». НОВОСТИ
Т. Троянская
―
Говорят, когда уже внутренних ресурсов нет, только юмор и остается.
Г. Смирнов
―
Я уже последние лет 15 пропагандирую идею, что это лучший способ общения с действительностью, поэтому с тобой соглашусь. Ну, а что мы еще можем сделать?
Г. Смирнов
―
Просто, может, кто-то нас слушает и думает: «Что они все время ржут, ведь так все плохо». Но от того, что мы будем рыдать, ничего не изменится.
Т. Троянская
―
Давайте порыдаем, напьемся и упадем лицом в суп. Но какой в этом смысл? Смысл нашего общения состоит в том, чтобы друг друга поддерживать, хоть как-то эмоционально сгладить проблемы.
Г. Смирнов
―
Поскольку, когда ты находишься в ресурсном состоянии, ты не затягиваешься в эти темные дыры.
Г. Смирнов
―
Затягиваться не надо, потому что ничего невозможно делать в состоянии «все плохо». Это самое непродуктивное из всех эмоциональных состояний.
Т. Троянская
―
Давай о прекрасном нашем городе, который постоянно нас удивляет. Улица Рубинштейна. Жители главной питейной магистрали Северной Столицы, вместе с муниципалами Владимирского округа, передает нам издание «Фонтанка», нашли новый способ борьбы с незаконными заведениями. 28-го апреля они торжественно перерезали провода, питавшие электричеством бар «Проходимец», одно из старейших питейных заведений магистрали. Хотя попытки, выселить бизнес из арендованного помещения, успехом не увенчались. Законно это или нет?
Г. Смирнов
―
Невозможно законно перерезать провода.
Т. Троянская
―
То есть на не закон они действуют также?
Г. Смирнов
―
Видимо, так уж доведены до отчаяния. Ну ни о чем хорошем, это не говорит, конечно. При том, что я не могу встать ни на чью сторону, потому что не понимаю, кто там прав, а кто нет. Но тут симптоматично то, что, если уже никаких других способов добиваться справедливости нет, и они вынуждены на одно незаконное отвечать другим незаконным, то ничего хорошего в этом нет. Сама ситуация плоха. Так это не решается. Насколько я понимаю, все предыдущее они использовали: жалобы, полицию.
Т. Троянская
―
А полиция занята другим. У них обыски, задержания.
Г. Смирнов
―
Нет, это другая полиция.
Т. Троянская
―
Я в сортах полиции не разбираюсь.
Г. Смирнов
―
Вот прижмет, выучишь. Не знаю, что тут комментировать. Если уже вот так, то там все плохо.
Т. Троянская
―
Ну ты на Некрасова живешь, она тоже вполне себе шумная.
Г. Смирнов
―
Мне не мешает. В нашем доме приличные заведения. И потом, я живу на последнем этаже, до меня ничего не долетает. Но у нас 2 ресторана, они спокойные, там никогда нет пьяных посетителей вокруг. А что переживают жители Рубинштейна, я не знаю.
Т. Троянская
―
Продолжим о скандалах Петербурга. Ты сказал, живешь на верхнем этаже, поэтому наверняка у тебя иногда по крышам ходят. Вот тут два экскурсовода, которые водят экскурсии по крышам встретились на одной крыше и подрались.
Г. Смирнов
―
Это Хармс в чистом виде.
Т. Троянская
―
Они подрались и в итоге, их привлекли за незаконные экскурсии.
Г. Смирнов
―
И правильно сделали! Я здесь выступлю, как жители Владимирского округа, который перерезал провода. Хотя не призываю ни к чему незаконному. Я, как житель последнего мансардного этажа, над которым крыша, покрытая оцинкованной жестью, могу сказать им: «Товарищи-петербуржцы, когда вам по голове ходят ботинкам по оцинкованной жести, это не жизнь». У нас экскурсии не ходят, ходят только рабочие, которые снег сбрасывают или там какой-то ремонт. Но я представляю, что это. И, если тебе так ходят по голове, то я бы на месте жителей дома, где задержали этих двух экскурсоводов, поддержал бы всеми своими конечностями. Не должно этого быть.
Т. Троянская
―
Это проявление твоего эгоизма.
Г. Смирнов
―
Нет, это не проявление эгоизма.
Т. Троянская
―
Сказал бы, вот я переживаю за людей, вдруг попадают с этих крыш.
Г. Смирнов
―
Почему я должен об этом переживать? Пусть переживают те, кто их туда ведет. Они должны об этом думать. Существует очень простой способ: если вы с собственниками этого дома и этих верхних квартир, договоритесь, то ходите с утра до ночи. А если вы с ними не договорились, то вас там быть не должно. Жить в тишине – это одно из основополагающих прав горожанина. Оно итак нарушается повсеместно, давайте не будем добавлять.
Т. Троянская
―
Когда я жила на Литейном, периодически какие-то разряды, фейерверки запускались в час ночи. И ничего, нормально.
Г. Смирнов
―
Мы говорим обо всяком урбанизме, обустройстве города, велосипедные дорожки и прочее, но обычные правила людям приживаются плохо. Не надо громко включать музыку.
Т. Троянская
―
Ну кому-то громко, а кому-то нет.
Г. Смирнов
―
Значит, вообще не включай! Первая мысль должная быть у человека: будет это кому-то мешать или нет. Это первая мысль, когда ты хочешь сделать что-то яркое. Если мы не хотим быть похожими на государство, которое нам не нравится, и не хотим вести себя также как оно, то давайте ставить себе такие законы: не надо ходить по крыше, если ты не спросил разрешения у тех, кто там живет.
Т. Троянская
―
С другой стороны, это так красиво: в Петербурге два экскурсовода подрались на крыше.
Г. Смирнов
―
Надеюсь, в последний раз.
Т. Троянская
―
Хорошего вам дня, дорогие друзья!