Особое мнение СПб - Татьяна Москвина - Особое мнение - 2021-04-16
16.04.2021
Т.Троянская
―
11 часов 6 минут в студии Татьяна Троянская, и я приветствую Татьяну Москвину, писателя. Татьяна Владимировна, добрый день, доброе утро!
Т.Москвина
―
Добрый день, Татьяна
Т.Троянская
―
Я сразу всем хочу сообщить, что у нас на Youtube ведется видео—трансляция, поэтому подключайтесь, пожалуйста, ставьте нам лайки, подписывайтесь на наш канал. Здесь также вы можете задавать вопросы и общаться друг с другом
Т.Москвина
―
Я уж не знаю, следите ли вы за тем, что происходит там, в Америке, как Байден общался с Путиным. И вот сегодняшние новости: Байден выразил надежду, что США смогут наладить взаимодействие с Россией. Вам это интересно?
Т.Москвина
―
Абсолютно нет. Вы знаете, чему я удивляюсь. Вот Америка с ее роскошной фабрикой звёзд, Голливудом, – клепала больше века фильмы про суперменов, которые смотрели во всем мире, фильмы про героев, отважных, дерзких, смелых, умных и тд. Супер! Так что же теперь – ладно массовое производство героев, так хоть бы одного раскопали сколько-нибудь привлекательного, хотя бы в медийном смысле, для роли президента. Ну что же искусство? Неужели оно совершенно никак не влияет на жизнь, или оно удовлетворяет специфические потребности, а настоящие – нет? Поражаюсь. Вот у нас в России был образ другого рода. Тоже супергерой — идейный служащий, во многих фильмах был такой. У нас немного получилось, хотя бы внешне
Т.Троянская
―
Вы имеете в виду нашего президента?
Т.Москвина
―
Да, Владимира Владимировича
Т.Троянская
―
Он приличнее?
Т.Москвина
―
Я не скажу – приличнее, этическую точку зрения я убираю. Но он чисто внешне на героев 60-70-х годов смахивает. Вот у нас – мы, видимо, более восприимчивы – какое-то влияние произвели эти мечты человечества о герое. А там, в Амрике, что-то ничего не вышло
Т.Троянская
―
Но у них всё меняется. У них герои меняются. А у нас 21 год один и тот же герой. И он, кстати, тоже не молодеет
Т.Москвина
―
Я в этом вопросе безразлична — ну была бы чехарда. Знаете, Господь всё управит, жизнь наладится, только бы ей не мешали. Вот Андрей Платонов, писатель великий, он устами одного героя сказал: «а вот надо вообще ничего делать, ничего не трогать 50 лет — всё будет отлично». И как у Пушкина: «лучшие прочнейшие улучшения те, что происходят от улучшения нравов». Это на самом деле так, а этого как раз мы и не умеем. Мы скучаем, мы азартные, нам нужно, чтобы всё переворачивалось, куда-то мчалось, чтобы кровь закипала в жилах. Может быть, в юности есть такое сильное желание, с возрастом оно проходит
Т.Троянская
―
Ну смотрите, куражимся, а 21 год ничего не меняется. Получается, не помогает наша…
Т.Москвина
―
Всё, всё меняется. Главное, чтобы маниакальная сосредоточенность на одном президенте… Люди с ума сходят, всё время про него думают. Я про него совершенно не думаю. У меня совсем нет его в голове – ну что же я сделаю? Нарочно поселю? Я вообще не понимаю, как, если ты не занимаешься специально политологией или другой фантомной профессией, зачем вот так шерьериться. Меня волнует то, что происходит в культуре. Волнует действительно. Это я неплохо знаю
Т.Троянская
―
Это вещи разве не взаимосвязанные?
Т.Москвина
―
Нет, они не взаимосвязанные. Культура живет своей жизнью, она автономна. Расцвет культуры при товарище Сталине не означал великого значения товарища Сталина для этой культуры. У нее свои жизни, свои циклы, абсолютно другие, чем политическая жизнь. Не надо, не грузите меня своим Путиным, Байденом
Т.Троянская
―
Часть деятелей культуры…
Т.Москвина
―
Часть деятелей культуры… А другая часть живет и делает свое дело. Когда я рассуждаю о личности и творчестве человека, я убираю этот момент из головы. Скажем, Эдуард Николаевич Успенский был совершенно не согласен со всем, он был недоволен, проявлял оппозиционные настроения, а вот умерший недавно руководитель театра Андрея Миронова Рудольф Фурманов, он был доверенным лицом президента. Это не имеет для меня ни малейшего значения. И Эдуард Успенский, и Рудольф Фурманов были чрезвычайно полезные культуре люди
Т.Троянская
―
То есть вы не из тех людей? Я просто знаю многих деятелей культуры, которые не могут хорошо относиться к Никите Михалкову уже сейчас с его Бесогоном. И говорят, не можем мы отделить Никиту Михалкова-режиссера от Никиты Михалкова-общественного деятеля, которым он сейчас в большей степени является
Т.Москвина
―
Никита – отличный парень. На 76 году жизни стать звездой Youtube и миллионы просмотры зашибать – это, прямо скажем, человек незаурядный. Да, как публицист, он и ограниченнее, и скучнее самого себя художника. Таков его путь, такая его жизнь. Я с интересом смотрю его Бесогоны
Т.Троянская
―
А вы соглашаетесь с ним? Или вам этически нравится ход его мысли?
Т.Москвина
―
А я вообще ни с кем не соглашаюсь. Я принимаю к сведению. Бывает, когда напишешь что-нибудь выразительное, появляются люди, которые говорят «ой вы говорите моими словами», «вы у меня с языка сняли, вы мои мысли выражаетесь». Очень мне надо ваши мысли выражать, я свои мысли выражаю. А вам кажется, что это ваши мысли. Такого человека у меня нет в принципе. Меня еще мой учитель Евгений Калмановский, когда я была дитя, мне было 19 лет, он говорил: «Москвина — ты страшный человек, у тебя нет авторитетов». Нет, вообще авторитеты есть, но такого нет. Я ни с кем не соглашаюсь
Т.Троянская
―
То есть сами рождаете смыслы?
Т.Москвина
―
Не всегда бывают мысли. Знаете, как-то у Эйнштейна спросили, как он записывает свои мысли, он сказал: «у меня за всю жизнь было 5-6 стоящих мыслей, я их отлично помню». Какие-то ассоциации, ощущения. Михалков у меня ненависти не вызывает, что бы он ни говорил – мне кажется, он в целом желает землянам добра. Вот он своеобразно желает добра. Говорит только свое мнение. Мне нравится его глаза круглые, шарфик. Он отличный парень. Единственное, я рыдаю, ему надо было играть в кино, в театре все время, постоянно. У него огромный запас артистизма нереализованного
Т.Троянская
―
Да, это правда, он очень талантливый артист
Т.Москвина
―
Он не просто талантливый артист. Такого вообще не бывает. И он без работы сидит – кто его пригласит?
Т.Троянская
―
Балабанов его успешно снимал
Т.Москвина
―
Балабанов — бесстрашный, отвязный, совершенно отмороженный Балабанов. Вот ему было на всё абсолютно положить. Он взял его два раза. Никита Сергеевич даже на отпевание приехал. Было так трогательно, что он приехал. А так, я помню, он по 9—10 лет сидел без работыКак он играет в «Статском советнике»! И вот сейчас он снимает такой фильм жизни с собой в главной роли… Слушайте, вреда от него нет. Я еще знаю, этот человек реально сделал хорошие дела не сотням, а тысячам людей. Не надо судить человека ни по одной фразе, ни по какому-то одному поступку, по передаче
Т.Троянская
―
Татьяна Владимировна, я хочу вспомнить один поступок. То, что он рассказал, какие зарплаты, гонорары получают звезды киноэкранов. Ни мелко ли для такого большого художника?
Т.Москвина
―
Эти сведения открыты во всем цивилизованном мире. Мы знаем, какой гонорар получают все голлливудские звезды. И об этом говорят, открыто этим гордятся. Этично или не этично – я не понимаю такой проблемы. Он что раскрыл какие-то альковные тайны..?
Т.Троянская
―
Но в каком он контексте говорил – что они такие не благодарные, им платят, а они выходят на эти митинги, высказываются за Навального…
Т.Москвина
―
Ой ради бога! Избавьте меня от этих фамилий!
Т.Троянская
―
Вы что, как Путин, боитесь фамилии Навальный?
Т.Москвина
―
Я не боюсь, мне они противны оба. В равной мере, если хотите. Давайте оставим эту тему, мы ни о чем не договоримся. И формат у нас не тот, чтобы я сразу все рассказала. Актеры с Никитой Сергеевичем договорятся. Я вас уверяю. Это — «милые бранятся, только тешатся». Вот он их пожурил, они ответили… Ничего, у них все будет хорошо. Вы о них не беспокойтесь, вы о себе беспокойтесь. Никита Сергеевич – актерский царь.
Т.Троянская
―
Хорошо, будем наслаждаться актерским талантом Никиты Михалкова, хотя бы в Бесогоне…
Т.Москвина
―
В общем говоря, он симпатичный мне парень. Эта волна ненависти, глупой такой… Ну не нравится – не смотрите, не слушайте. У него забавный видеоряд бывает, музыка такая играет. И он так переживает за человечество. Он же верит в то, что говорит. А как говорит! Если у него и есть какой-то спектр сомнений, он его оставляет.
Т.Троянская
―
Я думаю, это может быть тоже такое актерское мастерство
Т.Москвина
―
Да—да, мастерство. Он говорил, что будет ставить спектакль «12» в Большом театре, он хочет сценический вариант сделать
Т.Троянская
―
Оперу сделать?
Т.Москвина
―
Не оперу, а драматическое представление
Т.Троянская
―
В Большом театре?
Т.Москвина
―
Ну дадут ему один вечер, что такого страшного? Мало ли что на этой сцене идет
Т.Троянская
―
А артисты те же, что в фильме? Некоторых уже нет…
Т.Москвина
―
Да, уже умерли Петренко, Арцибашев. Нет, того состава не восстановить. Может быть, он сам сыграет. Это была моя мечта. Ему надо на сцену – весь русский репертуар играть, весь шекспировский репертуар
Т.Троянская
―
Моноспектакли…
Т.Москвина
―
Он пробовал. У него есть монолог «О вреде табака». Он его иногда исполняет, редко. Чеховский, очень интересный монолог. Человек выходит говорить о вреде табака, а рассказывает о всей своей погибшей жизни.Да я бы даже не сказала, что Никита Сергеевич для меня очень актуальная тема. Я иногда просматриваю и сержусь… не то, чтобы сержусь, а, скорее, грущу
Т.Троянская
―
Грустите о том, что он не играет?
Т.Москвина
―
Да, конечно
Т.Троянская
―
Вы говорите о культуре. А вот Закон о просветительской деятельности? Он разве не касается культуры?
Т.Москвина
―
Не в курсе дела, не компетентна. Культура, конечно, имеет отношение к просветительской деятельности. Мы с вами сейчас этих вещей за 2 минуты не переговорим. Что касается законов — вы что не знаете, что у нас с законами? У нас ничего по закону…
Т.Троянская
―
Да, они у нас избирательно действуют
Т.Москвина
―
У нас всё от людей. Ничего по закону, всё от людей. Я вам скажу про культуру. Я как входящий в жюри «Золотого пера» — это премия Союза журналистов Петербурга (поскольку дважды лауреат; это как во Франции «мортель», бессмертный, все время входишь в жюри). Я каждый год читаю публикации петербургских СМИ (и радио, и телевидение, бумажная пресса, интернет-издания…). Мне, естественно, поручают рабочую группу, занимающуюся культурой. Замечаю, от года к году уровень всё падает и падает. Это ужасно, как сейчас пишут о культуре! Это даже не уровень советской заводской многотиражки. Этот уровень — всё, дно пробито. Это стенгазета какая-то. С большим трудом мы выкапываем 2-3 приличных публикации. Никаких проблем, связанных с культурой не ставится, не поднимается, ни видится. Ни в театре, ни в кино, ни в музеях, ни в библиотеках, ни в просветительской деятельности – нигде никаких проблем журналисты не достают, они даже не владеют информацией
Т.Троянская
―
Может быть, проблема в том, что к культуре стали относиться по остаточному принципу..?
Т.Москвина
―
При чем тут остаточный принцип, когда тебе надо написать смелую, острую, яркую статью, собрать материал… При чем тут остаточный принцип? Какие тебе деньги нужны, чтобы это сделать? Да никаких. Посиди 3-4 дня, войди в проблему и напиши
Т.Троянская
―
А какие острые проблемы сейчас существуют в культуре?
Т.Москвина
―
Да вы что с луны свалились?! У нас что сиделец есть, который то ест, то не ест? Ленфильм, о кино в Петербурге, об уровне образования, творчестве в образовании. Проблем нет?! Да там куда ни наступи — одна проблема. Кто написал о Ленфильме, о его новом директоре Щербакове? Одна единственная платформа нахватала что-то там «по слухам». Никто ничем не занимается, вымерли целые профессии. У нас не производится кино! Как и в Свердловске или еще где. Всё сосредоточено в Москве. А как Москва снимает Петербург? Петербург для Москвы аттракцион – занимательность с белыми ночами. Какие тут люди живут..?
Т.Троянская
―
Подождите. Недавно вот вышел прекрасный комикс «Майор Гром». Снимался он в Петербурге, виды Петербурга там
Т.Москвина
―
И снимался в Петербурге, и виды Петербурга там... Понимаете, Петербург – это не виды! Это люди. Надо открыть их двери, заглянуть в их окна, надо понять, чем они живут. А мы живем, не чуя бороды, перефразируя Мандельштама. Вот, допустим, Ленфильм – выпускал средние картины, но у нас есть летопись, каким был Петербург и какие люди там жили в 50-60-70-80-х годах. Это хроника в художественной форме. При случае посмотрите картину Авербаха «Голос»
Т.Троянская
―
Я знаю этот фильм, конечно
Т.Москвина
―
Это снимал Дмитрий Долинин. Он жив, передаю ему привет, желаю многих лет жизни. Он классик операторского искусства, слава и гордость Ленфильма. Они с Авербахом выкроили из Ленинграда 80-х годах Париж какой-то! И там столько людей, творческих и всяких. В композиторе угадывается Каравайчук, его играет Сергей Бехтерев. Совершенно прекрасная фигура. Перенасыщенные кадры. Там и первый, и второй, и третий план – всё там что-то бродит, всё – поэтизировано, но нет никакой идеализации. Это взгляд ленинградских эстетов. А что мы сейчас имеем? Открыточные вылизанные виды, на фоне которых идет пластмассовый сюжет с пластмассовыми героями. Мы не знаем реального Петербурга. Что у нас в театрах идет?
Т.Троянская
―
А в театрах, кстати, все не так уж плохо
Т.Москвина
―
Дело не в этом, плохо или хорошо. Но это всё не имеет никакого отношения к современному Петербургу. Вещей, которые действительно говорят что-то о городе, их по пальцам пересчитать. Вот «Тень города» в театра на Литейном, его Рома Смирнов поставил. Да, это спектакль о таком люмпенском, босятском, вечно несогласном, веселом Петербурге. Там 40 авторов
Т.Троянская
―
Это же старый спектакль!
Т.Москвина
―
Он старый. Его сейчас в Москву возили, там люди на люстрах висели и кричали от восторга. Потому что в Москве есть публика, а у нас публики нет. Кое-что, конечно, появляется… Но это должен быть здесь и сейчас, всегда. Надо всматриваться в эту жизнь, которая здесь, понимаете? А мы живем какими-то фантомами. Я имею в виду в культуре.
Т.Троянская
―
А является ли культурой граффити на ваш взгляд?
Т.Москвина
―
Тут у меня пунктик — я ярый враг всякой самодеятельности на стенах Петербурга.
Т.Троянская
―
А если это не самодеятельность?
Т.Москвина
―
А как это не самодеятельность? Не самодеятельность — это долгий труд утверждения. Я не понимаю, зачем на стенах что-то малевать. Ни Хармса, ни Бродского, ни Ленина, ни Путина, ни апостола Петра, ни Божью матерь — никого не надо. Эти стены — священны. Если создавать прецедент на одной стене, мы на завтра города не узнаем. У нас в городе причудников выше крыши, и они все пойдут с кисточками и красками самовыражаться на исторических стенах города. Этого быть не должно!
Т.Троянская
―
То есть — пусть лучше ободранные стены?
Т.Москвина
―
Не надо говорить этой демагогией подлой — «пусть ободранные…». Это абсолютно другой вопрос. Надо ремонтировать, надо следить за городом. Я же говорю о том, что малевать на этих стенах нельзя. Кстати, ободранная стена — не так уж плоха в сравнении с какой-нибудь бесстыжей росписью, автор которой воображает, что он гениальный художник и сейчас всех осчастливит. Закроет подтеки и трещины. Японцы даже целое искусство создали, искусство состаривания. Подтеки и трещины — это ничего страшного. Трещины, да, мне милее. Да, я хочу, чтобы их ремонтировали, но трещины мне милее, чем фотография Бродского на стене, чем Хармс — проходящий ничего не знает, Хармс это или не Хармс…
Т.Троянская
―
Может быть, как раз узнает, что это за мужик?
Т.Москвина
―
Не надо! Это закон – ничего нельзя! У нас сколько районов, где можно самовыражаться, рисуй, что хочешь. У меня вчера машину эвакуировали на Ваське – Шкиперский проток, 16а. Товарищи! Балабанов отдыхает! Это такое..! Я вдруг увидела на Васильевском острове уголок, в котором я никогда не была. Вот там – заборы, плиты, бог весть что! Там чуть ли не волки ходят. Вот там самовыражайтесь! Оставьте город в покое! Надо все замазывать беспощадно.
Т.Троянская
―
Татьяна Владимировна, вот в районе Александро-Невской лавры прекрасный Балабанов, культовый фильм с Бодровым, связанный с Петербургом. Там Балабанов, на которого приезжают посмотреть с разных городов. Это тоже нужно закрашивать?
Т.Москвина
―
Я не понимаю…
Т.Троянская
―
Там изображение Бодрова из «Брата»
Т.Москвина
―
Замазать, ничего не должно быть! У нас есть Комитет по эстетике, есть процедуры. После утверждения – никакой самоволки.
Т.Троянская
―
Вы бюрократ в этом смысле?
Т.Москвина
―
Я не бюрократ. Ценность эта – Петербург! Его дома и стены, исторический центр. Не создавайте прецедентов – мое мнение не изменится, меня не переубедить. Изображение чего-либо хорошего не является автоматически хорошим и прекрасным.
Т.Троянская
―
Сейчас мы сделаем паузу на новости, вернемся через несколько минут НОВОСТИ
Т.Троянская
―
Мы возвращаемся в эфир. Татьяна Москвина, писатель, с нами сегодня на связи. Понятно, Татьяна Владимировна, вы не хотите, чтобы рисовали на стенах
Т.Москвина
―
Малевали
Т.Троянская
―
Малевали, пусть будет так. А что вы думаете про уличных музыкантов. Дело в том, что на заседании в Законодательном собрании предложили брать налоги с уличных музыкантов и запретить им звукоусиление. На ваш взгляд, музыкантов тоже убрать?
Т.Москвина
―
Нет. Вот тут у меня другое мнение. Музыка не оставляет следов на исторических стенах Петербурга. Музыка безобидна. Уличные музыканты мне нравятся. Они в Петербурге у нас особенные. У нас, например, один певец поет итальянские арии на 6-й линии, играют на скрипках, есть маленькие оркестры, духовые оркестры.Иногда появляются бедолаги, которые начинают ломать «как упоительны в России вечера». Наверное, они с Украины, не знаю. Они явно не наши. Нас такой репертуар не пойдет. У нас Цоя поют, Кинчева, Гребенщикова, песни военных лет.
Иногда видно, что люди с образованием, подкованы. Иногда видно, что нужда выгнала – а это как способ заработать. Но брать с них налоги – это, конечно, старинный способ заработка – налог с нищенской сумы, он даже был в разных странах, правда, в Средние века. Я бы оставила уличных музыкантов в покое. Другое дело, когда приезжает бедолага посторонняя и начинает петь невыразимое свое – какой-то репертуар, который, кажется, остался у нас в южных приморских ресторанах, — вот тут, конечно, когда у него еще и усилитель включен, мне неприятно. Но не то, чтобы сразу запретить. У нас топор такой старинный, и им сразу с плеча рубят сразу всё: «запретить сразу все усилители!». Надо делать индивидуально и на мягких лапах. И без этого ужасного «запретить, закрыть!». Понимаете, «нас лучше же не бывает, бывает только хуже.
Т.Троянская
―
То есть – если репертуар хороший, то можно со звукоусилением, если репертуар не очень хороший, то..?
Т.Москвина
―
Проблема репертуара – важнейшая проблема. Я была в Севастополе, пошла в ресторан — и неудачно. Суббота, вечер, у меня кровь из ушей чуть не полилась. Что они пели! Они не пели, они орали. Что-то типа «милое личико алкоголички». Я подумала «где же ты, ОбКом?». Потому что в Советское время была только проблема репертуара, он утверждался очень строго, за ним следили. И поэтому – да, это проблема, что поют на улицах. Если 40-ю симфонию играют в камерном составе, то…
Т.Троянская
―
Татьяна Владимировна, кому-то нравится 40-я симфония, а кому-то нравится группа «Мираж». Кто будет решать, что хорошо, что плохо?
Т.Москвина
―
А это очевидно, что хорошо, что плохо! Надо учитывать мнение жителей, под окнами которых это происходит
Т.Троянская
―
А если это на Невском происходит?
Т.Москвина
―
На Невском тоже есть жители, вы не знали? Там много жителей
Т.Троянская
―
Например, у Катькиного сада напротив театра Комедии часто стоят музыканты, проходит огромное количество людей. И к тому же — жители тоже не договорятся. Одному соседу нравится Гребенщиков, другому…
Т.Москвина
―
Жители договорятся насчет силы звука, насчет времени. Например, в 11 часов прекращается любое выступление…
Т.Троянская
―
У нас есть Закон о тишине…
Т.Москвина
―
Вот и хорошо. Надо следить, чтобы он исполнялся. Он же не исполняется. Давайте поговорим, выясним, поспорим, музыкантов спросим. Вот вам тоже, между прочим, проблема культуры, о которой никто не пишет, никто ее не поднимает.
Т.Троянская
―
Эту проблему как раз и поднимают…
Т.Москвина
―
Нет, никто не поднимает. Ни одной публикации нет! Ничего никто не поднимал. Надо над этой темой посидеть, не рубить с плеча, не думать, что росчерком пера решатся такие деликатные и зачастую запутанные вопросы. Я всегда предлагаю дискутировать, обсуждать
Т.Троянская
―
С граффити вы как-то более категоричны, чем с музыкантами
Т.Москвина
―
Почему? Говорите, обсуждайте, пожалуйста, закон принимайте. Но пусть он исполняется. Какой порядок появление того или иного изображения на исторических стенах? Просто я буду на своем мнении всегда. Ну и что? Будут другие люди со своим мнением, тоже уважаемые. Будут люди, которые будут нас слушать, появится агора. В Петербурге должна быть постоянная агора. Надо постоянно что-то говорить, выяснять, спорить. Эта замкнутость, она ужасна. Мы островитяне – с одной стороны, это хорошо. А с другой стороны, это плохо, когда идет речь о чем-то назревшем, наболевшем, интересном, важном, сложном. У нас начинается: то парнокопытное выступает «всё запретить, отменить!», то возмущенные граждане вылезают из недр, описанных еще Достоевским, с плакатами «Долой! Позор!». Вот они и встречаются. Пусть возникает спор, можно даже взволновано поговорить. Но где бы это происходило? Где наши СМИ, где наше телевидение, где наше радио?
Т.Троянская
―
Вот мы на радио это делаем…
Т.Москвина
―
Ну вот «Эхо Петербурга», действительно, такая площадка…
Т.Троянская
―
Татьяна Владимировна, а как вы относитесь к вакцинации? И слышали ли вы о том, что 80-летний человек вакцинировался и умер, хотя прямой связи нет…
Т.Москвина
―
Знаете, звучит не очень убедительно
Т.Троянская
―
Да, вероятно, это совпадение.
Т.Москвина
―
Я не против вакцин. Если это добровольно и в правильном порядке – почему бы и нет? У меня многие знакомые, культурные умные люди, сознательно вакцинировались, ничего ч ними не произошло. Когда только пошли разговоры, что будет вакцина, люди, которые потеряли доверие к чему бы то ни было, начали говорить «не может быть у русских никакой вакцины», «не надо вакцинироваться, вы сразу в корчах умрете». Я пока не вижу такой необходимости, потому что я не в группе риска. Я не социальный работник, ни учитель, ни врач, я не работаю все время с людьми
Т.Троянская
―
Значит, не планируете, понятно.
Т.Москвина
―
Если появится такая необходимость, надо будет что-то предъявить, пойду и сделаю
Т.Троянская
―
Спасибо! Татьяна Москвина, писатель, в программе «Особое мнение»