Дмитрий Быков - Особое мнение - 2021-04-12
12.04.2021
О. Журавлева
―
Добрый вечер. И сегодня свое особое мнение высказывает писатель, журналист Дмитрий Быков. Здравствуйте, Дмитрий Львович.
Д. Быков
―
Здравствуйте, Оля. Здравствуйте всем.
О. Журавлева
―
У нас есть трансляция на Ютубе. И там можно даже видеть, что никто из нас не находится в окошечке. Потому что мы оба в студии. Вопросы многие уже присылали перед эфиром. И можно продолжать это делать. И присылать какие-то реплики и все прочее в наш полагающийся чат. Но начать я хотела с последних разговоров про памятник. У нас речь идет о том, что Александру Невскому памятник все-таки поставить надо. Потому что уже с Лубянской площадью вроде поутихло, вроде бы пока туда ничего ставить не планируют. Но Владимир Мединский заявил, что «обсуждение установки памятники Александру Невскому продолжается». И есть еще какие-то планы по поводу места установки, пока единого мнения нет. Зачем нам памятник Александру Невскому в Москве?
Д. Быков
―
В силу разных причин мы пока не можем поставить памятник Владимиру Путину. Поэтому все памятники, которые ставятся сейчас – это памятники ему. Это такой субститут, замена. Памятнику Святому Владимиру возводим – понятно, в честь чего и кого. Почему называем его Владимиром Таврическим. А любой памятник на Лубянке был бы памятник Владимиру Путину и его реставрации системы. Памятник Александру Невскому в данном случае это памятник Мюнхенской речи Путина, который обозначил подобно Александру Невскому разворот с Запада на Восток. Поэтому я бы предложил, чтобы покончить уже со всеми памятниками, поставить Владимиру Путину в центре Москвы. А соответственно и можно поставить его у Мавзолея, чтобы снять сразу же вопрос о том, кто должен в Мавзолее находиться. И на этом вопрос монументальной пропаганды закрыть. Я думаю он памятник заслужил при жизни. А когда волей судеб он переместится туда, куда перемещаемся, в конце концов, все мы – мы уже как подготовимся заранее. Потом можно будет по мере очередного 20-го съезда этот памятник сносить, можно будет его восстанавливать, можно даже с учетом технических новаций сделать его разноразмерным. То есть, чтобы у него, например, в минуты реставрации увеличивался, как бы эрегировал, а в такие минуты – ну минуты социальной критики, разоблачения культа – исчезал бы. То есть это такой мобильный движущийся памятник, я абсолютно убежден, если любому современному монументалисту это заказать – он справится. И можно больше Москву не портить памятниками разной степени художественности.
О. Журавлева
―
Прекрасно. Единственное техническое решение, чтобы в нужное время эрегировал. Но тогда будет центром управления памятником…
Д. Быков
―
Ну центр управления – ЦУП. Я же предлагал в свое время, чтобы знаменитая башня в «Газпроме» реагировала на цену на нефть. Цена подросла – она подросла. Или совсем упала. Ну, это в общем, норма и ничего страшного. Мобильные памятники как мобильные статуи, здания – это давно уже… Если есть вращающийся дом, вот кстати, к вопросу о монументу Сталина. Все говорят, что Сталину нужен монумент. Нужен такой монумент, который удобно было бы сносить. Сносимый монумент, идеально приспособленный к российским политическим условиям. Захотели – снесли без экскаватора. Кнопку нажали – уехал. Провалился в преисподнюю. Захотели воздвигнуть – воздвигся. И нужен постоянный автор, который изготовил бы оды. На его снижение и на возвышение. Но это мне кажется наибольшее соответствие русской политической культуре.
Д.Быков: Я же предлагал в свое время, чтобы знаменитая башня в «Газпроме» реагировала на цену на нефть
О. Журавлева
―
Прекрасно. Еще немножко о русской политической культуре. Генеральный директор Роскосмоса Дмитрий Рогозин считает, что день космонавтики сопоставим с днем победы. По его словам это национальный праздник и предмет общей гордости. Не поспоришь.
Д. Быков
―
Я как раз для «Собеседника» написал сегодня колонку, мне кажется, что история с полетом Гагарина это выдающееся подтверждение одной теории Корнея Чуковского, которую он во всех своих сочинениях проводил. Что непрагматические вещи более выгодны. Иными словами: пишите бескорыстно – за это больше платят. Полет в космос – это, конечно, побочная ветвь российской оборонной программы. Но по большому счету, когда страна мечтает полететь в космос – она лучше работает, больше побеждает. Порождает более человечный тип поведения. Тип личности. Порождает национальных героев. Отличается гораздо большей, по гумилевски говоря – пассионарностью. Хотя я не люблю этот термин. Людям для вдохновения нужно иметь великую цель. Полет Гагарина был высшей точкой развития России. Высшей точкой советского государства. Это была вещь непрагматическая. Потому что ракеты вместо масла – мы знаем. Уже на следующий год случился бунт в Новочеркасске. Ну то есть пролетариям как нечего было есть, так и полет Гагарина их не накормил. Но как говорила Новелла Матвеева: но коль в пещеру мы припустим бойко, то нас и хлебом потчевать не стоит. Понимаете, вот поэзия не базис, а надстройка. Она голодным хлеба не устроит. Но коль в пещеру мы припустим бойко, то нас и хлебом потчевать не стоит. Не нужно, понимаете, ставить себе прагматические задачи. Современная Россия не обогатила частного человека. Разве что он получил подержанный автомобиль. А те деньги, которые тратились на космос – они ушли на катера и яхты, условно говоря. Или на замки. Тоже не очень высокого вкуса. Но сама идея, что человечество многие миллионы лет, сколько оно существует, не миллион, сто тысяч лет оно мечтало полететь к звездам. Смотрело на звезды и думало: вот мне бы туда. Гагарин эту мечту осуществил. И Советский Союз войдет в историю этим, а не своими глупостями и своим насилием, своими репрессиями. Поэтому дело не в том, прав или не прав Рогозин. Рогозин не отменяет Гагарина. И вот это, пожалуй, самое приятное, что может произойти.
О. Журавлева
―
Сразу несколько вопросов. Потому что вы сказали, во-первых, можно ли считать попытку, то есть просто отъем Крыма именно такой же попыткой сделать не практичную, но очень вдохновляющую вещь.
Д. Быков
―
Оль, геополитика тем и отличается от освоения космоса, что космос – это по сути дела экспансия в никуда. Это экспансия чистого человеческого духа в ледяную пустоту. Это обогревание зимы. Вечной космической зимы, которую мы не растопим. Космос никогда не будет обитаемым. Там дышать нечем. А геополитика - это чистая прагматика. Это расширение жизненного пространства. Именно поэтому никогда никакая геополитика, никакое присвоение территорий, никакое доминирование даже религиозное никогда не заменит полета в небеса. Потому что полет в небеса – это дело божественное. Религиозное. Геополитика – это дело мирское. Довольно скучное.
Д.Быков: Геополитика тем и отличается от освоения космоса, что космос – это по сути дела экспансия в никуда
О. Журавлева
―
А вот среди мирских разговоров по поводу, в том числе и полета Гагарина, говорится как одно из главных достижений, нельзя же говорить, что оно бессмысленно…
Д. Быков
―
Оно не бессмысленно. Он не прагматично.
О. Журавлева
―
Да. Так вот прагматика была в том, что мы уели американцев.
Д. Быков
―
Нет, мы как раз сделали космос, это очень важная вещь – зоной международного сотрудничества. Гагарин был послом мира во всем мире. Америка его носила на руках. Мы сделали это не для того чтобы уесть пиндосов, а для того чтобы в 75-м году произвести стыковку Союз-Аполлон, которая стала главным символом 70-х годов. Даже не объятия Брежнева с Никсоном. И даже не выставка Америки в России. А вот эта стыковка над планетой. Лишний раз доказавшая, что Россия и Америка - сиамские близнецы. И они должны работать совместно. Когда они работают совместно, борясь с голодом, пандемией, с вооружением, с чем угодно – они максимально эффективны. Но когда они конкурируют – это борьба нанайских мальчиков. Не ведущая абсолютно ни к чему. Космос как Антарктида всегда была ничейной землей. Где действует человек как таковой. Человек как вид, который преодолел земное притяжение. Американец он или подкаменный тунгус – это никакого, друг степей, калмык, это никакого значения не имеет. Именно поэтому именно советские ракеты выводили в небо француза Луи Кретьена, индуса, которого я не произнесу. Монгола, которого я не произнесу. Всех мы вытаскивали туда, за собой в космос. Сегодня мы тоже всех увлекаем за собой. Но в бездну. И это не очень хорошо.
Д.Быков: РФ и Америка, работая совместно, максимально эффективны
О. Журавлева
―
По поводу национального героя и вот этого образа Гагарина. Почему вы говорите, что Гагарин это Форрест Гамп.
Д. Быков
―
Сейчас могу сказать. Потому что ведь в романе, я буду об этом подробно рассказывать в 17-го числа в пять в Санкт-Петербурге. Там есть такая эстонская кирха и там у меня лекция об этом. В романе, который экранизирован – Форрест Гамп космонавт. Что очень важно. Потому что Форрест Гамп – носитель именно главной человеческой добродетели. Обратите внимание, главная черта Форреста Гампа – всегда против своего желания побеждать. Он никогда ничего не планирует, но всегда оказывается в нужном месте. Он в романе, что очень важно, не как в фильме – он не дурак. Он аутист. Причем аутист очень высококвалифицированный… Он же математик гениальный. Он там решает любые физические задачи. Почему он и попадает в космос. Он гений. И кстати говоря Гагарин тоже был гением. Он был потрясающий летчик. Абсолютно беспомощный во всех сферах на земле, обычный человек. Но в космосе он был гением, потому что там несколько решений. Когда случились 11 отклонений от программы - надо было принять очень быстро. Он высокофункциональный человек, приспособленный к одному великому делу. Это и есть русский национальный герой. Который часто беспомощен в быту, который не делает карьеру. Который гениально оказывается в нужное время в нужном месте. Поэтому «Форрест Гамп» – самая популярная американская картина в России гораздо более популярная, чем Pulp Fiction. Именно поэтому так ликовал, когда дали ему, а не Pulp Fiction. И что важно подчеркнуть, что Форреста Гампа после фильма стали воспринимать именно как добродушного дурака. Ничего подобного. Форрест Гамп – это гений. Это Эйнштейн своего рода. Который не снисходит до быта.
Д.Быков: Гагарин высокофункциональный человек, приспособленный к одному великому делу
О. Журавлева
―
Прекрасно.
Д. Быков
―
Напоминаю всем, приходите в пять в Санкт-Петербург, там, правда, очень рассадка специфическая. Чтобы не перезаразиться. Но приходите в пять 17-го числа и я вам все про это расскажу. Это не реклама. Это просто я подробно отвечу на этот вопрос.
О. Журавлева
―
Информация от Дмитрия Львовича Быкова.
Д. Быков
―
Просто я буду отвечать, почему я так считаю.
О. Журавлева
―
Очень хорошо. Давайте, если можно к другой теме. Вы сейчас говорили про дух, про всякие наши духовные ценности в сравнении с настоящими скрепами. Сейчас происходит такая странная история с каналом «Спас», на котором очень сильно занялись одним священником.
Д. Быков
―
Священника мы можем назвать.
О. Журавлева
―
Алексей Уминский.
Д. Быков
―
Отец Алексей Уминский. Потому что всякий раз, когда мы произносим это имя – мы чувствуем некоторое соприкосновение в гордостью, с благодатью. Это один из тех людей, которых я считаю честь знать и быть их современником и очень счастлив, что он мне однажды даже в своем приходе устроил вечер стихов. Дрогой отец Алексей, спасибо вам большое. Более благодатного зала у меня не было в жизни.
О. Журавлева
―
Человек простите, декларировал христианские ценности, как они есть.
Д. Быков
―
Христос призывал нас ко всем заключенным относиться как к нему. Христос – политзаключенный своего времени. Это ни для кого не тайна. Ну вот у нас принято сейчас ассоциироваться с Синедрионом, это тоже не тайна. Но понимаете, странную вещь скажу. Мне как человеку религиозному вечно приходится защищать религию против дураков. Они говорят, вот Гагарин летал, Бога не видел. Вот человек смертен, вот когда у вас болит голова – вы пьете лекарства, а не молитесь. Хотя и молюсь тоже. И так далее. Но конечно лекарство с молитвой все равно действует лучше, чем молитва без лекарства. Это совершенно очевидно. Пенталгин – великая вещь. Тоже не реклама. Но если эти люди действительно так хотят, чтобы канал «Спас» скомпрометировал святую церковь, они вольны так думать. Они вольны не посещать после этого храмы, выкинуть телевизор. И вообще считать, что церковь всегда берет сторону государства. Я же в ответ скажу: Господа скомпрометировать нельзя. Господа Освенцим не скомпрометировал, Холокост не скомпрометировал. Просто само понятие теодицеи оно, в общем, рассчитано не на зрителя, а на участника. Вот вы спрашиваете: а как же Господь терпит телеканал «Спас». А как же он терпел массу уничтожений, а как он терпит детскую смертность. Он не терпим. Он вами как орудием пытается с этим бороться. Вы - палец на его руке. Если вы ничего не делаете, хотя вам даны и все нравственные установки, и руки и ноги и если угодно общественный темперамент. Вы можете как-то с этим бороться. А если нет – ну отойдите в сторону и не мешайте тем, кто борется. Телеканал «Спас» проявил себя в данном случае как пособник, назовем вещи своими именами – демонических сил. Они выпустили в эфир явно одержимого человека. Одержимого сразу несколькими довольно опасными бесами. У них на телеканале, видимо, такая обстановка, что бесы чувствуют себя комфортно. Если телеканал «Спас» не борется с бесами, это не значит, что вы должны отказаться от этой борьбы. Нет, встаньте в одни ряды с Александром Уминским и помогайте ему бороться с бесами. А не обвиняйте его в экстремизме. Потому что именно люди, обвинявшие Христа в экстремизме – совершенно в полном соответствии с законами того времени все равно оказались прокляты. Они сказали: кровь его на нас и детях наших. Ну и получили по полной программе. Господь он шутки-то не шутит. Если ни Холокост, ни…не скомпрометировали Господа нашего Иисуса Христа, то уж как-нибудь телеканал «Спас» его не скомпрометирует.
Д.Быков: Христос – политзаключенный своего времени
О. Журавлева
―
А самую институцию – РПЦ он компрометирует?
Д. Быков
―
Господи, и Савонарола не скомпрометировал, и Торквемада не скомпрометировал. Уж какие только люди ни клялись именем Божьим. Тем не менее, ничего. Земные власти они всегда стремятся прибрать к рукам небесное орудие. Но как-то так всегда получается, вот сейчас мы сделали большое интервью с Дибровым. Он там говорит, что телевизор это такая современная замена церкви, как замена горящего куста. Сделали чудо. Чудо сделали. ящик заговорил. Но это не значит, что надо игнорировать содержание его слов. Надо все-таки отделять чудо от содержания. Это важная вещь. Конечно, телевидение это аналог церкви. Но церковь это дело людское. И поэтому, к сожалению, она впадает иногда в разнообразные… Но это не значит, что мы должны разувериться в Господе нашем и встать на сторону противников. Зачем?
О. Журавлева
―
Хорошо.
Д. Быков
―
Оля, я все вынужден повторять такую идиотскую вещь. Все аргументы против Бога очень рациональны. Абсолютно понятны. Но если ты чувствуешь присутствие Господа – то, что тебе делать с этими аргументами. Просто признать, да, вы очень умные ребята. Но он есть. Как сказал замечательно Андрей Синявский: верить в Бога надо не потому что справедлив аргумент Канта и не потому что справедлив антологический аргумент, а потому что Бог есть. Ну вот и все. Кому нет – тому я могу посочувствовать.
О. Журавлева
―
По поводу сочувствия. Об этом же говорил отец Алексей Уминский.
Д. Быков
―
Вообще очень хорошо говорит.
О. Журавлева
―
И пишет прекрасно.
Д. Быков
―
И книжек его у меня несколько. Спасибо Александру Зотикову, который привел меня к нему.
О. Журавлева
―
Я хотела продолжить вашу литературную параллель. Навальный сейчас у вас кто? Сейчас в застенках.
Д. Быков
―
Оль, мы сейчас с моим курсом в Свободном университете совместную пишем книгу, которая посвящена преломлению главных мифов мировой истории в политической практике. Ничего не поделаешь. И вот сегодня мы присутствуем при преломлении мифа и Гарре Поттере. Потому что так случилось, что Роулинг внесла очень серьезные коррективы в описании борьбы добра со злом. Таких принципиальных корректив три. Во-первых, обязан быть двойной агент, который играет за орден Феникса и за пожирателей смерти. При этом, искренне не зная, на чьей он стороне в конкретную минуту. Без двойного агента, без Иуды эта ситуация не разрешается. Просто он обязан быть. Это уточнение Роулинг. Это Снейп. Значит надо искать Снейпа. Второе. К сожалению, главный носитель добра является одним из стражей зла. Иначе он не был бы Змееустом. Все претензии к Навальному снимаются этим уточнением. Роулинг не знала, что она написала. Он написала новое изложение вечного мифа. Но с существенными коррективами, которые внес туда 20-й век. И, наконец, она внесла главные коррективы - оттенки исчезли. Нельзя больше занимать промежуточную позицию. Есть орден Феникса, есть… И пожирателя смерти. Потому что дьявол явил свой лик. Обратите свое внимание просвещенное - в Евангелии дьявол не фигурирует. Он упоминается. Он появляется, искушая Христа. О чем мы знаем опосредованно. Они общались наедине. И в Евангелии от Луки Христос видел Сатану… Он не действует. За эти 2 тысячи лет он материализовался. Мы имеем дело с чистым беспримесным злом. Оно меняет лица. Но оставаться в позиции нейтральной больше нельзя. Вот это все к мифу о том…
О. Журавлева
―
Битва добра с нейтралитетом - это правильный девиз.
Д. Быков
―
Нейтралитет стал на сторону зла. На сторону сильнейших. Ведь Навальный совершенно не выбирает судьбу. Навальный разыгрывает тот миф, который написан. Он реализует архетип. Он не мог остаться. То есть он очень хотел остаться, я его понимаю, и в этом была бы своя правда. И многие очень умные и неплохие сами по себе люди доказывали, что это было бы рационально. Но рациональный аргумент больше не работает. Борьба вышла на решающий… Простите, министерство магии захвачено. На нашей стороне нет ни одной институции. Другое дело, что надо было, конечно, организовать шесть рейсов. Операция «Шесть» с Навальным. О чем, кстати, мои студенты мне тогда и сказали. Но то, что реализуется этот миф – это совершенно очевидно. И это же, кстати, к вопросу о многих негативных чертах Навального. Но они есть. Они не могут не быть. Но, просто критикуя его, помните, что он иначе не был бы Змееустом.
Д.Быков: Навальный совершенно не выбирает судьбу. Он реализует архетип
О. Журавлева
―
Он мальчик, который выжил.
Д. Быков
―
Вы же видите, эти совпадения множатся. Их нельзя игнорировать. Нельзя забывать, что битва за Хогвартс у нас еще впереди. Именно поэтому выходит закон о просветительской деятельности. Неужели вы думаете, что они не читали Гарри Поттера. Ну конечно читали.
О. Журавлева
―
Потрясающе. Мы об этом законе поговорим чуть подробнее в следующей части нашей программы. Я читаю ваши сообщения в чате, Спасибо большое, что вы их пишите.
Д. Быков
―
Не поверите, даже я их читаю.
Д.Быков: Нельзя забывать, что битва за Хогвартс у нас еще впереди
О. Журавлева
―
Вот. Даже Дмитрий Львович Быков их читает. В 19 часов в программе «Особое мнение» поэт Демьян Кудрявцев. В 20 часов – «Полный Альбац». А в 21 час – «Личный прием» с Евгением Ройзманом. У нас сегодня добро готово победить…
Д. Быков
―
В отдельно взятом эфире.
О. Журавлева
―
Совершенно верно.НОВОСТИ
О. Журавлева
―
Мы снова с вами. И Дмитрий Львович сам завел этот разговор. Про просветительскую деятельность и про то, чем там занимается наше министерство магии. Вот опрос Левада-центра. 36% назвали закон государственного контроля за просветительской деятельностью усилением цензуры и подавлением инакомыслия. Другой вариант ответа о том, что поправки, как говорят создатели, направлены на борьбу с антироссийской пропагандой, поддержали 30%. А еще 34% воздержались от ответа.
Д. Быков
―
Ну потому что просвещение нуждается в уточнении. Некоторые помнят, что именно следствием просвещения была Великая Французская революция и как следствие этого – якобинский террор. Слово «просвещение» надо отмывать. Если же говорить серьезно, то ничего на свете не бывает случайно. И Господь являет себя. Мы лишний раз убеждаемся в том, что главной ареной борьбы за будущее будет Хогвартс. Хогвартс – это школа нашего (неразборчиво) это институт чародейства и волшебства. И именно в школе будет разворачиваться новый Армагеддон. Главная схватка сегодня, главные люди - это врачи и учителя. Поэтому мне кажется, что нельзя отнять у системы ее спинного мозга. Ее рефлекторного врожденного чутья. Но тут где опасность - борьбу за власть выигрывают просвещенные. А вовсе не запретители. Потому что запретитель всегда идет за чужой повесткой. Свою он не формулирует. А вот именно поразительная безграмотность самых оголтелых и добавлю еще и ксенофобских комментаторов лишний раз доказывает, что некая корреляция между просвещением, гуманизмом и, скажем так, интеллектом все-таки существует. Потому что грамотность это признак тонких различений. Тонкого умения, высокая квалификация. Высокая функциональность. Кстати говоря, Форрест Гамп он грамотностью не обладал, но зато обладал, скажем, абсолютной памятью. На цифры. Поэтому беспамятство историческое это тоже признак невеликого ума и небольшого жизненного…
О. Журавлева
―
Здесь вам скажут, что как раз памятливый, например, Мединский следит за тем, что в 21 году отмечается 800-летие со дня рождения Александра Невского.
Д. Быков
―
Ради бога. У меня к Мединскому отношение особенное. Он, как и я долгое время преподавал в МГИМО. У него очень хорошие лекции, я не пытаюсь подольстится. Он уже давно не министр культуры.
О. Журавлева
―
Он помощник теперь президента.
Д. Быков
―
Это, скажем так, чисто не прагматическая задача. Мединский, по крайней мере, одаренный человек. Здесь способности у меня никаких вопросов не вызывают.
О. Журавлева
―
А где корреляция?
Д. Быков
―
Корреляция в том, что Мединский прекрасно понимает, что он делает и когда он пишет иронический роман «Стена» - у него получается. А когда он борется с мифологией или наоборот утверждает, что миф важнее фактов, одну мифологию побивает другой – то не получается ничего. Мединский как раз замечательный пример того, что когда человек занят своим делом – все хорошо. Но я про другое. Я именно сейчас про то, что атака на просвещение является глубоко не случайной вещью. Атака на просвещение – это выбор того поля, на котором будет сейчас происходить главное сражение. Естественно, меня могут спросить, а что будет, если запретят, например, любые публичные лекции. Ну вот моя жизнь уже 54-летняя складывалась так, что то у меня издание закроется, то меня выгонят откуда-то. То я войду в координационный совет оппозиции, и меня погонят с радио «Коммерсант» под тем предлогом, что журналист «Коммерсанта» должен быть внепартийным и находиться вне политики. Они мне это на голубом глазу говорили, Оля. То есть это все для меня нормально. Я как та лягушка в игре Перестройка, перескакиваю с одной на другую…Ну я буду писать какие-нибудь пьесы, буду участвовать в театральных постановках. Буду читать лекции на улице, буду читать по квартирникам, буду писать романы. Романы пока можно. Романы пока не являются просветительской деятельностью. Ну что-нибудь придумаю. Выгонят – уеду. Ну придумаю что-нибудь. Это же как растение. Его не заасфальтируешь. Оно асфальт, в конце концов ломает. Это великая правда жизни. Которая пробивается сквозь любую бетонную укладку.
О. Журавлева
―
Кстати, то, о чем вы говорили о просвещении просвещенных. Среди опрошенных до 24 лет, то есть вашей любимой аудитории, молодежь – проявлением цензуры поправки назвали уже 45%. А борьбой с пропагандой – 23.
Д. Быков
―
Это очень легко понять. Потому что люди, которым до 25 лет, еще не утратили вкуса к этому делу. Один талантливый военный маршал Пстыго на одном из его публичных выступлений, говорит, что я начал получать образование очень поздно. Уверяю вас, то, что до 20 лет – резьба на камне. То, что после 20 – вилами по воде. Вот человек после 20 быстро забывает. Любовь к учению, к освоению новых знаний, к экспансии в разные виды деятельности – это прерогатива школьников. После 25 лет человек перестает физически расти, да и воспитывать его уже бессмысленно. Хотя некоторые утверждают, что воспитывать вообще бессмысленно, потому что человек рождается готовым. Но я думаю, что до 20 лет еще кое-что можно скорректировать. По крайней мере.
О. Журавлева
―
Какой-то легкий эйджизм во всем этом проглядывает.
Д. Быков
―
Ну какой же эйджизм.
О. Журавлева
―
Недавно все глумились над тем, что вот Байден, песок сыплется.
Д. Быков
―
Нет, песок-то сыплется, но Байдену будет гораздо труднее, чем 20-летнему его внуку усваивать китайский язык. Ели он захочет. Это такая вещь когнитивная. Я, кстати говоря, знаю, что человек обычно гораздо дольше сохраняет физическое здоровье, если он перенагружен ментально. Это мне кажется важная вещь.
О. Журавлева
―
Говорят от деменции и Альцгеймера помогает.
Д. Быков
―
Да, если человек занят интеллектуальным трудом – он дольше живет и активнее живет. Иначе он уже после 70, как правило, мне Искандер как-то сказал: «Я заметил, когда я перестаю писать, делать над собой усилия, катастрофически глупею даже в быту». Три часа интеллектуального напряжения, хотя бы стишок написать, - трудно, долго, но напиши стишок. Делает тебя гораздо более адекватным человеком даже в оценке кипения молока на плите. Это надо помнить. Ну, эйджизм. Я, например, понимаю, что моя способность воспламеняться идеализмом, мечтой в 20 лет была выше, чем сейчас. Сумма разочарований копится. Как мы не уйдем от гендерных различий, как не уйдем, видимо, от культурных, так мы не уйдем, наверное, от возрастных. Просто не надо забывать, что у старости свои преимущества. Старика не призовут в армию. От старика не требуется тяжести. К мнению старика иногда прислушиваются.
О. Журавлева
―
А в политике они полезны в массе своей?
Д. Быков
―
Конечно, полезны.
О. Журавлева
―
То есть они действительно мудрые.
Д. Быков
―
В Китае 70 лет считается возрастом оптимальным для политика. Возрастом начинающейся мудрости. И 72-75. Поэтому я вообще за то, чтобы к политикам прислушиваться не очень молодым. Ну молодые они все-таки склонны к экстремальным решениям – все отнять и поделить. Вот говорят в России нет революции, потому что старая страна. Ну, может быть, и к лучшему. Потому что революция происходит на поле духовно-нравственном. Как говорил тот же Пушкин: самое прочное изменение суть нравственное. Наверное, надо как-то развиваться в сторону революции в образовании. А не на площадях.
Д.Быков: Я вообще за то, чтобы к политикам прислушиваться не очень молодым
О. Журавлева
―
Тогда вопрос, которых всех очень сильно занимает. И вас прямо спрашивают в лоб. Как вам кажется, Кремль готов к реальной войне? Речь идет о Донбассе. Об Украине. И с каждым днем там все больше заявлений со стороны Кремля, что нет-нет, ничего подобного.
Д. Быков
―
Количество заявлений мне кажется скорее настораживающий фактор. Ты сказал дважды – я усомнился. Трижды – я понял, что ты лжешь. Надо, видимо, исходить из реальной социологии. Мы не знаем ее, у нас ее нет. Если реальная социология совсем плохая в том смысле, что поддержка отрицательная уже. То, конечно, единственным средством консолидации и лоялизации остается война. Это такой синдром решения внутренних проблем за счет внешних. И все упирается в реальную поддержку. Если она ниже 30 – то война практически неизбежна. В том или ином формате. А сейчас дело зашло так далеко, что начало любых военных действий приведет к довольно быстрой эскалации. Тут уж назовем вещи своими именами.
О. Журавлева
―
Здесь я с вами согласна. А вы уверены, что это действительно так работает, что консолидация будет?
Д. Быков
―
Это действительно так работает. Это всегда так работает. Это будет работать так всегда.
О. Журавлева
―
С Сирией так работало?
Д. Быков
―
Сирия далеко. А здесь считается, что речь идет о братьях, которых мы может быть против их воли спасаем. Конечно, мирное население Донбасса будет страдать в первую очередь. И страшно я сочувствую этим людям. Но конечно будет демонизация лютых украинских головорезов, бандеровцев, укрофашистов. Будут новые клинья, вбиваемые между народами. Будут потоки клеветы. Будет совершенно неприличная истерика на телевидении. Это возможно. Все упирается в то, насколько это действительно нужно российским верхам. И насколько украинские верха сейчас, у меня тоже на их счет нет больших иллюзий, насколько они способны в этой катастрофической ситуации вести себя мудро и дальновидно. Что сейчас является мудрым и дальновидным поведением, я не знаю, честно вам скажу. Я очень не хотел бы быть на месте Зеленского. И продолжаю считать, что Зеленский совершенно не тот человек по всем параметрам, который способен из этой ситуации вырулить. Я бы хотел, чтобы он меня приятно удивил. Но пока видите, все европейские лидеры вместе взятые не могут ничего сделать. Я могу сказать, что и полное отключение России от системы СВИФТ совершенно не сработает против военной программы. Наоборот, приведет к еще большей, может быть, консолидации. Изъятию произведений СВИФТ из библиотек. К чему угодно. Потому что если человек вступает на тропу войны, вот если он вступил, - он по ней пойдет до конца. Вопрос – готов он вступить.
О. Журавлева
―
И вы считаете, что…
Д. Быков
―
А я не знаю реальной социологии. Если реальная социология действительно плохая, то есть такая, что впору выборы отменять. Тогда надо подумать. Потому что цель этой войны, на мой взгляд, совершенно однозначна и только одна, ни о какой гуманитарной миссии в данном случае речи не идет.
О. Журавлева
―
В общем, сплотимся вокруг Хогвартса из последних сил. Дмитрий Быков, писатель и журналист был сегодня гостем программы «Особое мнение». Всем спасибо, всего доброго.