Виктор Шендерович - Особое мнение - 2021-02-25
25.02.2021
С. Крючков
―
17.07 в российской столице. И со своим особым мнением сегодня писатель Виктор Шендерович. Виктор Анатольевич, приветствую вас.
В. Шендерович
―
Добрый вечер.
С. Крючков
―
Уже идет трансляция на основном канале «Эхо Москвы» в Ютубе. На площадке Яндекс-эфира, присоединяйтесь, оставляйте свои вопросы, реплики. В адрес того, о чем пойдет речь. Давайте о символическом. Доминанты не хватает, как выяснилось. На культуре из классического Александра Невского Эйзенштейна вырезали фрагмент прокофьевский: вставайте, люди русские. И вот сейчас на портале «Активный гражданин» в эту самую минуту идет активное голосование. Ограниченное, правда, в выборе вариантов. Уже за 100 тысяч перевалило число высказавшихся. И 50 на 50. Там плюс-минус. Эти цифры о чем говорят? Феликс и Александр Невский.
В. Шендерович
―
Они говорят о полном распаде в мозгах. Не полном, наверное, но очень заметном. Аверинцев говорил, знаменитая фраза, что когда дьявол вам предлагает выбор в двух руках, не делайте этот выбор – дьявольский выбор. Само вступление в эти правила игры – это принятие дьявольского выбора. Что за выбор-то между татарским, между прихвостнем просто, совершенно позорнейшим. Если мы говорим не о блистательном актере Черкасове, блистательном фильме Эйзенштейна. Под блистательную музыку Прокофьева. Если мы говорим о реальном историческом Невском, ну спросите у историков подробнее. Это полная катастрофа. Это катастрофа. Это далеко не самый лучший и сильный и уж благородный и честный князь и вообще фигура в истории. Очень темная фигура. Даже не двусмысленная. Просто откровенно темная. Не говоря уже о Феликсе, про этого более-менее мы в курсе. Нам дают выбор между двумя убийцами. Между двумя символами бесправия, кровопролития. Войны с собственным народом. Александра Невского выгнали к чертовой матери из князей. Указали ему - путь чист. Он был татарский прихвостень и повторяю, очень темная фигура. Мы послушные детки из младшей группы детского садика, вот нами дали – давайте выберем из этих двух куколок. Что за бред. Центр Москвы. Доминанта, конечно, нужна. Но вот такая идеологическая доминанта, которую нам предлагают в любом случае, а нам предлагается именно идеологическая доминанта. Это не выбор. Это разновидность катастрофы той или другой. Просто одна совершенно очевидна для сегодняшнего общества. Это Дзержинский. Который расколол, разумеется, общество. Все-таки пережившее 1991 года. Пережившее времена новой свободы. Ее заката. Это ясная фигура. Александр Невский – ну как бы никакой. Это пустое место на самом деле. Еще раз говорю, это пустое место. Идеологически это пустое место. Потому что это подмена. Памятник артисту Черкасову, я его обожаю. Особенно когда он с Чирковым Пата и Паташон танцевал. Блистательный был артист. Что важно. Какой бы памятник я хотел. Если говорить о Дзержинском, то я за Дзержинского только на кране. Эта идея пришла в голову нескольким замечательным людям, художникам. Вот прямо на строительном кране висит 22 августа 1991 года. Вот чтобы он висел на тросе на строительном кране. Над площадью. Образуя и вертикаль эстетическую и горизонталь историческую. Напоминание о том – так было. Как замечательно один человек в фейсбуке написал: у каждого поколения должно быть свое право снести памятник Дзержинскому. Правильно, надо его поставить, чтобы в следующий раз снести уже с комплексом зданий вокруг. В этом смысле напоминание о 22 августа 1991 года, напоминание о минуте свободы, которой мы воспользовались плоховато. Но это другой вопрос. Это было бы правильно. Это был бы концептуальный прекрасный памятник. На кране прямо. Даже если тот найти – ну ладно. На строительном кране. Эту вертикаль, эту доминанту чтобы помнили. Прямо чтобы в воздухе висел на тросе.
В.Шендерович: Надо его(памятник Дзержинскому) поставить, чтобы в следующий раз снести уже с комплексом зданий вокруг
С. Крючков
―
Но эстетически, по-моему, не безупречно.
В. Шендерович
―
Великолепно. И это бы входило в череду памятников, того, что сделали с памятниками бывшим палачам. В Парагвае памятник Стресснеру, реальный памятник сплюснули бетонными блоками и замотали, памятник сделали. Замотали обломки его памятника, высовывающийся Стресснер из-под бетонных плит. С надписью «никогда больше». Вот образец правильного памятника. Народ использовал памятник тирану как напоминание о недопустимости тирании. Прекрасная идея. Так вот Дзержинский, висящий на кране над площадью – это было бы очень правильно. Можно ему даже, если развивать эту эстетическую тему этого концептуального памятника, можно даже ему на шею посадить того паренька с петлей. Помните, который забрался. Есть фотография знаменитая. Это было бы правильно. Напоминание о кровавом чудовищном ВЧК, о массовых казнях. Бессудных, бесправных. О начале красного террора. Символом которого был Дзержинский. А когда в России появится нормальный календарь, то если я не ошибаюсь, 5 сентября – день, когда был объявлен красный террор – это будет не праздник, это будет день памяти. Вот как в Израиле в день Холокоста гудят сирены и все останавливается. Люди выходят из машин. Вот чтобы мы так 5 сентября замолкали на минуту. В память о десятках миллионов людей. Которые погибли в итоге в красном терроре. Вот чтобы вспоминали о том, что эти люди, что нация сделала сама с собой. В конечном счете. Что нация сделала сама с собой в 20 веке и продолжает настаивать на то, что это было прекрасно – в веке 21-м. Это напоминание было бы очень полезным. Так вот в память о красном терроре и десятках миллионов жертв – вот этот памятник. Это было бы грандиозно и я за такой памятник Дзержинскому. Но это я фантазирую. В реальности состоялась полная реставрация идеологическая. Они ничего не забыли и ничему не научились. Как было сказано два века назад во Франции. Они ничего не забыли и ничему не научились. И они снова прыгают на эти грабли. И они снова хотят этой доминанты. Кровавой. И они на выходе получат деградацию или взрыв. Ничего третьего. Фазу развития проскочили, к сожалению. Фазу изменений. И то и другое вполне смертельно. Но это они. Это какие-то они. Которые берут реванш и уже не стесняются заявлять об этом реванше публично. Смотрите, разорение Немцова моста в километре фактически от будущего памятника Дзержинскому – это ведь явка с повинной. Это демонстрация. Давайте на секундочку возьмем общим планом. Какие-то неизвестные убийцы по какими-то смутным мотивам, какие-то чеченцы убили бывшего вице-премьера РФ. Выдающегося политика. Путин же не убивал Немцова. Я ничего не путаю? Значит ну что, убили бывшего вице-премьера РФ. В память о нем граждане приносят цветы. Чего плохого? Если исходить из посылки, что Путин его не убивал. Если исходить из посылки, что Немцов не враг. Если исходить из посылки, что цветы на мемориале Немцова не являются пощечиной Путину. Почему их убирают? Это явка с повинной. И ничего больше. Они разоряют…
С. Крючков
―
Скажут, что это экзальтированные граждане, которые поддерживают действующего президента в весьма специфическом режиме.
В. Шендерович
―
Да, но мы знаем, во что одеты эти экзальтированные граждане. Кто их посылает. Это все исследовано. Это все делают чиновники. Делают работники коммунальных служб, подчиняющиеся однопартийцу нашего не экзальтированного президента. Не будем валять дурака. Это явка с повинной. Они перестали стесняться. Они какое-то время стеснялись, потом перестали. Вообще. Поэтому можно в открытую зачищать мемориал на месте гибели Бориса Немцова. Поэтому можно в открытую говорить о возвращении памятника Дзержинскому. Кровавому палачу. Даже по российским меркам очень кровавому палачу. Массовому убийце. Все это возможно. Они торжествуют свою победу. Это больше, чем преступление – это ошибка. Потому что весь этот чугунный шар к нам прилетит, к нам – к цивилизации, к стране, безусловно. Такие вещи безнаказанными не проходят. Мы часто говорим об этой теме – теме осмысления, рефлексии. Страны, которые не выбрались из своего прошлого, а мы не просто не выбрались, а мы настаиваем на том, чтобы продолжать есть вчерашнее дерьмо. Мы настаиваем, что новое поколение должно есть вчерашнее залежавшееся дерьмо. Мы говорим, что это вкусно. Мы уверяем, что это правильный особый путь. Ну хорошо. Значит, еще несколько поколений будет есть это дерьмо. Но на нем не вырастет никакая цивилизация. А вырастет - вот мы видим, что.
С. Крючков
―
А вот если все-таки победит Невский и он будет установлен – это будет в любом случае означать, что стоит на 49% Феликс. Я правильно вас понимаю?
В. Шендерович
―
Невский победил группу случайно забредших на территорию современной эстонской республики тевтонов. Это к вопросу о том, кому памятник. Там было совершенно недоразумение. Там все было совершенно не в тех масштабах, как у Эйзенштейна. Поверьте. То есть это был такой эпизодик, из которого потом, когда нужны были Сталину победы, доминанта нужна была. Вот изготовили: кто нам с мечом придет, от меча… Изготовили этот подвиг. Да, победит, конечно, Дзержинский. Победит эта доминанта. Имперская доминанта. Силовая доминанта. Лживая, антиисторическая доминанта. Потому что повторяю, мы ставим памятник, если продолжать тему постмодернистскую, как с Дзержинским, то конечно, если говорить о памятнике артисту Черкасову – прекрасно совершенно. Памятник артисту Черкасову. Это было бы по-своему, это было бы понятно. Это памятник мечте. Это памятник какому-то красивому умному благородному честному князю, которого не было в истории. Но, тем не менее. Вот мы придумали себе такого. Прекрасного Черкасова. Вот памятник мечте. Памятник тому, что был этот патриот красавец, умный честный и так далее. Абсолютно никакого отношения к историческому Невскому. Забыли. Памятник артисту Черкасову. Ну, замечательно. Но это все постмодернистские шутки. А по сути дела власть восстанавливает, уже совершенно не стесняясь, в открытую она говорит, как там говорилось – «как при бабушке». Все будет как при дедушке. Вот этом усатом дедушке. Вот будет так. Вот да. А население кочумает. Ну население кочумает по поводам гораздо серьезным. Население просто кочумает. И с ним можно делать что угодно. Но даже радиослушатели, читатели сайта «Эхо Москвы» начинают всерьез принимать участие в этом наперстничестве. Это наперстки же. Ну все, вот тут выбирай из этих наперстков. Ребят, а может быть не подходить к этому столу. Не искать этот хлебный мякиш. Вы не найдете его там. Рука быстрее глаза. Они вас сделают. Они вас уже сделали. Тем, что вы уже выбираете между двумя кровопийцами и упырями. Вы уже проиграли.
В.Шендерович: Когда в России появится нормальный календарь, 5 сентября будет не праздник, будет день памяти
С. Крючков
―
На минувшей неделе наблюдали за сюжетом - униженные и оскорбленные. Преступление и наказание. Навальный сидит теперь. А дума фонтанирует идеями о том, как обезопасить национальный фон ветеранской жизни. Но ко всему это в Amnesty International вдруг решили разобраться в понятиях, отказавшись считать Навального узником совести. Тут Акунин пишет письмо в организацию, сторонники политика, Шаведдинов говорит, что я отказываюсь от статуса узника. На ваш взгляд, символическая составляющая. И по сути давайте разберемся, кто здесь прав, кто виноват и как к этому отнестись.
В. Шендерович
―
Мне кажется, тут все довольно просто. Большие проблемы у Amnesty International. Большие проблемы. Она вляпалась в большую кремлевскую кучу дерьма. До какой степени они сами загнали себя своим… Это вполне левацкая история и мы видим, юная дочь миллиардера и поклонница Сталина и Мао, борец с мировым спрутом. Очень удачно она борется с мировым спрутом. Будучи дочерью. …с западной олигархией, и по запросу наследницы и любительницы Сталина и Мао, Amnesty International вляпала в вонючую кучу. Она дискредитировала себя, она уже успевала, она борется с израильской военщиной. Латынина замечательно рассказывала, как она там помогла Бен Ладену эта Amnesty International. Рассказывая об ужасах в Гуантанамо. Это левацкая вполне история. Позорная вполне. Сейчас ее позор в связи с историей с Навальным вывалился наружу. Это было бы полбеды. Эта честь поделом давно. Плохо то и я тут согласен с Юлией Латыниной, что они не просто, они резко понизили шансы Алексея Навального на Нобелевскую премию. И они резко повысили его шансы погибнуть в заключении. В этом надо отдавать себе отчет. Что Путину доложили, что уже и Запад не поддерживает. Ему же так доложат. Запад не поддерживает уже Навального, он не узник совести. Что значит, что он не узник совести. Значит на него меньше внимания, с ним можно делать что угодно. И я рад, что день в день, я надеюсь, что это связанные вещи, Навального наградили престижной западной премией мужества Женевского форума. По правам демократии и человека. И очень важно, чтобы другие правозащитные организации, настоящие правозащитные организации ясно дали понять диспозицию. Потому что иначе Путину, разумеется, если уже не доложили, доложат, что внимание западного правозащитного сообщества снято с Навального. А это значит, повторяю, с ним можно делать что угодно. Не знаю, до какой степени господа из Amnesty International отдают себе отчет в результатах своей пошлости и подлости. Ну хорошо бы, чтобы им объяснили. Они повысили шансы Алексея Навального погибнуть в заключении. Не выйти на свободу. Они понизили его шансы выйти на свободу. Резко понизили. В этом смысле это, конечно, победа Кремля. Отвратительная, пиаровская победа Кремля. В этом надо просто ясно отдавать себе отчет. Это очень драматичный сюжет. Это к вопросу о том, что, к сожалению, по ту сторону, когда мы говорим о Западе, это любит говорить Песков, Путин. Некоторый консолидированный Запад. Нет никакого консолидированного Запада. Разумеется. Там есть свобода, а на свободе цветут, как предупреждал Мао – сто цветов. Вот они цветут, включая вот эти вонючие цветочки. Левацкие отвратительные. Они цветут там тоже и имеют огромное влияние. Особенно в нынешнем контексте. Где левые всерьез приходят к власти и идут размашистым шагом, к сожалению, не в сторону прав человека, и вот эта история, кстати, с Навальным очень характерна. То есть формально это в сторону прав человека, овец от козлищ очищают. Он не белый, он не совсем белый, там есть 15 лет назад грязноватое пятнышко. Нет, нет, мы защищаем только белых. В реальности эти полезные идиоты как в сталинское время. Тут хорошие традиции у Путина. Потому что их предшественники вот чего они умели - так это разводить лохов. Полезных идиотов на Западе. Уж кто только ни работал на Сталина. Бернард Шоу, Уэллс еще на Ленина успел поработать. Левые до 1968-го года были большими сторонниками социализма. Советского социализма. Потом после 1968 года, собственно, 1968 год стал годом перелома ментального. Когда стало ясно, что социализм и ценности общечеловеческие гуманистические несовместимы. После Праги. А до этого – Господи, боже мой. Дружили взасос. И левые вовсю. И мы дружили, с нами дружили. Ну мы, коммунисты. Поэтому это по тем же граблям. Нет никакого Запада, единого Запада никакого нет. Этим умело пользуются тирании, потому что они раскалывают Запад изнутри. Покупают просто, идеологически обманывают и так далее. Никакого единого консолидированного Запада нет. Но как показывает опыт предыдущего витка, тот же советский опыт, - все до определенного времени. А потом наступает Прага, а потом Афган и появляется слово – «империя зла». Когда наконец до коллективного Запада все-таки доходит, с каким упырем они имеют дело. И что все разговоры о разрядке, культур-мультур – вот это все, «хинди руси бхай, бхай», фестивали. Совместные полеты в космос. Все это уступает место простой констатации. Империя зла. И как мы знаем, через 10 лет после этой констатации, империя зла не выдерживает соревнования с консолидированным свободным миром. Она не выдержит и сейчас, разумеется.
С. Крючков
―
В силу экзистенциальных или экономических факторов. Потому что тут сходится одно с другим.
В.Шендерович: Если исходить из посылки, что цветы на мемориале Немцова не являются пощечиной Путину. Почему их убирают?
В. Шендерович
―
Сначала экзистенциальные, но на массы экзистенциальные факторы не действуют. А экономические действуют. И сначала выходят десятки людей в 1965 году с требованием уважать свою Конституцию, к памятнику Пушкину. Десятки, сотни людей делают хронику текущих событий. Сотни правозащитников. Единицы становятся известными на Западе. Становятся символами. Амальрик пишет работу, просуществует ли Советский Союз до 1984 года. Никто это не читает, никого это не скребет ни разу. Но потом почему-то через какое-то время кончается еда. И выясняется, что тирания несовместима уже с экономикой. С жизнью. И дальше мы видим 1991 год, когда вдруг выясняется, что некому защитить несчастных, возвращаемся, сделав большой круг к памятнику Дзержинскому. Нет, где были все. Где нерушимый блок коммунистов и беспартийных. Вы не видели? Только вчера было 99%. Где они все в тот момент, когда петлю набрасывают на железного Феликса. Этот паренек и краном его поднимают. Где они все? Сидят тихо, пережидают. Как пережидает российский народ всё. Повторяю, татаро-монгол, царя батюшку, Ивана Васильевича. Малюту Скуратова. Дзержинского. Черненко. Кого пошлет Господь – того и переживают на местности. Поскольку у нас местность, а страны мы не завели, забыли завести. Общество. У нас есть территория, на которой обитают. Мы обитаем все. А где-то там наверху чего-то иногда решается. Какая-то несовместимость происходит. Но большинство, я уже говорил, это азбука, не только в России, разумеется, - большинство просто приспосабливается. И я говорил об этом чуть ли ни неделю назад. Ребята, в пределах 10 тысяч было москвичей у Белого дома, я думаю. Сколько людей вышло на защиту Белого дома. Сравнительно с теми, которые остались лежать, где лежат лицом вниз и ни слова не сказали против ГКЧП. Это было довольно незначительное число.
С. Крючков
―
Вернемся в эту студию после новостей на «Эхе».НОВОСТИ
С. Крючков
―
Со своим особым мнением писатель Виктор Шендерович. Заговорили о Китае, 1968 годе, об эпохе целой. Меж тем, в Кремле сегодня, комментируя заявление председателя Си о том, что страна полностью победила нищету, говорят, что не собираются опускать руки в борьбе с бедностью. Виктор Анатольевич, китайцы меж тем, строя свою социалистическую модель, чего-то там наворотили, видимо, неплохо. Или нет.
В. Шендерович
―
Я бы, как сказано в старом фильме «Спорт, спорт, спорт» Климова: да я бы не доверял рассказам старого массажиста. Все-таки мы знаем способности коммунистических лидеров к обобщениям. Я не думаю, что имелись в виду все миллиарды, когда мы говорили о борьбе с нищетой. Я думаю, что даже не надо особенно копаться, чтобы найти нищего в Китае. Правда, хрен вы к нему подъедете с корреспондентом. Это другой вопрос. И снимете это, послушаете его рассказ. Это уже другой вопрос. Нет, я не особенно доверяю рассказам коммунистических лидеров. Тем не менее, конечно, экономические успехи, поскольку там все-таки не вполне воры у власти, а там есть некоторая модель действительно хозяйствования. До какой степени она исчерпала себя – это уже отдельный вопрос экономистам. Но там интереснее другое. Нам интереснее про себя. Тут Песков что ли прокомментировал это уже как-то.
С. Крючков
―
Да, говорит, что не собираемся опускать руки в борьбе с бедностью.
В.Шендерович: Они вас уже сделали. Тем, что вы уже выбираете между двумя кровопийцами и упырями. Вы уже проиграли
В. Шендерович
―
Кто – мы? Россия. В борьбе с бедностью или нищетой. Простите, там же сказано было о нищете. Это разные вещи. А в России галимая нищета в полный рост. Если миновать стремительно Патриаршие пруды и удалиться в сторону Капотни, как советовал коллега Плющев. И поехать дальше. А лучше на восток. То очень скоро прямая мечта. Мы помним фильм Дудя и фотографа Маркова замечательного, этот портрет сегодняшний вполне. И многие другие портреты. Я случайно наткнулся сейчас. Жители Саратова пожаловались на отсутствие воды и отопления. Огней все меньше золотых видим на улицах Саратова. А кто у нас спикер, вы не вспомните. Володин.
С. Крючков
―
Вячеслав Викторович, кажется.
В. Шендерович
―
Да, в общем, саратовский. Конечно, если благосостояние Вячеслава Володина растворить, то вполне неплохо, наверное, в Саратове будет. Но оно не растворяется там. Есть его благосостояние и есть благосостояние Саратова. И мы не то что не опускаем руки в борьбе с бедностью, мы за время, за путинское время вот этот децильный коэффициент, кажется это называется, разброс между 10% самых богатых и 10% самых бедных – он увеличился в разы. Россия никогда не была слишком богатой. Но бесстыжий социальный разрыв он только нарастает. За время кризиса увеличилось количество долларовых миллиардеров в России. За время кризиса. После каждого кризиса и после санкций. Снова увеличилось. Потому что санкции на населении отражаются, инфляцией, удорожанием и проседанием инфраструктуры, всего. А эти просто заходят в казну и компенсируют санкции, вышибают ногами двери в казну и берут сколько надо. По договору с главным. Поэтому мы не то что не опускаем руки в борьбе с бедностью, Россия сегодня настойчиво увеличивает бедность. Увеличивает богатство одних и бедность других. Это воровской режим. Раньше режим был идеологический. Мы говорили о проседании том советском. Это было идеологическое проседание. Невозможна была частная собственность. Были колхозы вместо фермеров. Была вот эта производительность труда. Был этот отрыв человека в реальности от государства. Были идеологические ограничения на нормальную жизнь. Сейчас они вроде бы сняты. Сейчас на место идеологии заступила просто братва с понятиями. Просто братва с понятиями, которая говорит – было ваше, стало наше. Мы тут будем жить как хотим. А вы – как сможете. А кто рот откроет – того попишем, вниз лицом положим. Вот и всё. И в этом смысле дорога к бедности, интересно, потом пускай социологи замерят, кто быстрее шел к нищете. Советский народ идеологически или мы под руководством братков. Когда-нибудь это, несомненно, замерят в цифрах. Эмпирически вровень идем абсолютно. Но тогда было какое-то дубоватое идиотское идеологическое обоснование. И это к вопросу о Китае, где есть объективные, вопрос в том, не выработали они ресурс Госплана, условно говоря. До какой степени возможно совместить бизнес и обогащение с портретом Мао. Это вопрос к специалистам.
С. Крючков
―
А вот у нас все-таки бизнес и чиновничество, во всяком случае, в глазах ЕС разведены. Потому что в ответ на обсуждение по Навальному, ЕС, судя по всему, так и не введет никаких санкций против российских олигархов. Ограничившись кругом чиновничества.
В.Шендерович: Единого Запада никакого нет. Этим умело пользуются тирании, потому что они раскалывают Запад изнутри
В. Шендерович
―
Да. Потому что как предупреждал Владимир Ильич Ленин: капиталист купит веревку, на которой его повесят. Потому что они пошляки. Потому что они не видят дальше, конечно, чтобы воевать с сегодняшней Россией, экономически воевать я имею в виду – это вещь, для этого нужно быть идеологически готовым. Надо понимать, что это долгосрочный интерес. Чтобы победить такого рода систему. Для этого нужен Рейган, Тэтчер, нужны идеологические люди. Фигур, похожих на них сегодня на Западе нет. А солидаризация европейской политики, мы об этом говорили много раз, чрезвычайно вдохновила Путина лет 10-15 назад, когда выяснилось, что бывшего канцлера Германии можно просто купить за несколько кубометров газа. Она конечно ему развязала руки. Что они умоются. А что они сделают. Мы их всех купим, запугаем. Войны никто не хочет. Понятно. Они как-то живут. Воевать с нами всерьез, то есть неся тоже потери, никто не будет. Я имею в виду экономическую войну. На всякий случай.
С. Крючков
―
Виктор Анатольевич, в чем интерес у Путина в его нынешних взаимоотношениях с Лукашенко. Так красиво в Сочи катаются на лыжах. Ну чего там покупать- то уже.
В. Шендерович
―
Нет, послушайте. О-го-го. Во-первых, очень много чего. Я напоминаю свои слова, когда все это начиналось. В августе-сентябре. Сейчас идеальная ситуация для Путина. С Беларусью. Слабый Лукашенко у власти. Слабый зависимый Лукашенко. То есть Путин не хочет допустить ухода Беларуси в Европу, в свободный мир. Очередного обрушения по периметру бывшей российской империи. Вот такого демонстративного. Ухода еще одной, да и тем более славянской республики в сторону свободы. Они не хотят этого допустить. И делают все, чтобы не допустить. И для этого есть Лукашенко, чтобы не допустить самыми кровавыми фашистскими, самыми жестокими методами. Но слабый, зависимый экономически Лукашенко, экономически и политически – это мечта. Вот он теперь будет отдавать кусочки имущества. Обязательно. Там есть что брать. Был недавно списочек. Там много нолей. Но это не вам, Станислав, конечно, не мне. Нам и не надо. Но есть люди, которым надо задешево. Собственно, эту стратегию они освоили во времена Байкалфинансгрупп, когда по живому объедали Ходорковского. Отбирали ЮКОС. То есть если политическая составляющая – уничтожить Ходорковского. А заодно набегает стая гиен, которые говорят – ой, а где тут лежит эта туша, дайте нам тоже. И вдруг появляется крупнейший нефтевладелец Сечин. Из переводчика с испанского вдруг образуется крупнейший нефтевладелец. Было ваше, стало наше. Здесь тоже есть политический интерес. Удержать Беларусь в узде. Лучше Лукашенко в этом смысле уже сейчас никого нет. Он слабый, зависимый. Из него можно вить веревки. И он будет отдавать. Он будет очень послушным. Он даже на лыжах будет кататься по тому траверсу, по которому скажут. Он идеальный вариант для Путина сейчас.
С. Крючков
―
А Владимир Владимирович для Лукашенко идеальный вариант? Он едет к нему как к сильному лидеру?
В. Шендерович
―
А тут уже не спрашивают. Если бы не поддержка Путина - никакого Лукашенко не было бы уже на свободе. На свободе. А не то что. Политическая поддержка. Если Путин… Не Путин, Россия поддержала бы победившую на белорусских выборах законно в результате честного голосования Тихановскую, если бы Россия (чудесный вариант, не путинский) поддержала бы выход на свободу Беларусь… Но место Лукашенко на скамье подсудимых по ряду совершенно кровавых как минимум попытка захвата власти. Не попытка, а многократно осуществленная попытка. Но плюс еще какое-то количество трупов на нем. Поэтому Лукашенко тут же никто не спрашивает.
В.Шендерович: Путин не хочет допустить ухода Беларуси в Европу, в свободный мир
С. Крючков
―
Минута у нас остается. А остается ли Беларусь для нас своего рода зеркалом, по которому мы меряем ситуацию в нашей с вами стране.
В. Шендерович
―
Разумеется. И Путин сделал несколько внятных шагов последние месяцы, уже с возвращением Навального, уже Минск был на наших улицах в полный рост. Уже бьют и сажают журналистов. Уже адвокат не является основанием для того, чтобы тебя не отметелили. И не задержали. Уже суды по месту как в Окрестине, суды по месту заключения. Уже пытки. Это хунта в полный рост и здесь белорусский опыт, конечно, Путин использовал. И, конечно, Беларусь его сильно напугала. И он не пожалеет никакого силового ресурса. А Лукашенко ему показал, как надо. Путину. Как надо себя вести с протестующими, митингующими.
С. Крючков
―
Пролетели наши минуты. Виктор Анатольевич Шендерович сегодня был со своим особым мнением. Спасибо вам.