Дмитрий Муратов - Особое мнение - 2021-01-29
И.Воробьева
―
Здравствуйте! Это программа «Особое мнение». Меня зовут Ирина Воробьева. И сегодня со своим особым мнением Дмитрий Муратов, главный редактор «Новой газеты». Дмитрий, добрый вечер!
Д.Муратов
―
Добрый вечер!
И.Воробьева
―
Мы сейчас наблюдаем, как развивается новое дело. Мы все гадали, как оно будет называться. Так вот оно будет называться «санитарное дело», когда людей обыскивают, арестовывают за нарушение карантинных мер. Почему именно «санитарное дело» и что это вообще такое?
Д.Муратов
―
Понятно, что после событий 23 января я услышал в редакции на днях замечательную фразу, что это дело — это снежны ком…
И.Воробьева
―
С учетом событий да.
Д.Муратов
―
С учетом снежков и всего остального это такой снежный ком. И есть основные уголовные дела. Это уголовное дело по вовлечению несовершеннолетних в противоправную деятельность. Это сопротивление сотрудникам…
И.Воробьева
―
Это административное. Если насилие — 318-я «Насилие в отношении представителей власти».
Д.Муратов: 318
―
я, да. Это 236-я статья УК «Нарушение санитарно-эпидемиологических норм». Это основные вещи, вокруг которых будет крутиться дело. Возбуждено, как известно, сейчас 20 уголовных дел. Задержано свыше 4 тысяч человек, а возбуждено 20 уголовных дел. Фактически все они возбуждены по деятелям оппозиции, сторонникам Навального или в отношении тех, то их поддерживал в социальных сетях.Что такое 236-я статья УК? Нарушение санитарно-эпидемиологических норм. Мы провели большое исследование. Оно сделано нашим Отделом изучения больших данных. Дарья Таланова и Андрей Заякин, они изучили весь массив дел по нарушению санитарно-эпидемиологических норм с 2010 года, за 10 с лишним лет.
И.Воробьева
―
Много народу посадили?
Д.Муратов
―
Всего 78. Обвинительные приговоры вынесены 28. Я вам могу сказать, что все эти обвинительные приговоры в отношении людей, которые продавали плохие продукты, отравляли школьников (это не Пригожин), повара, руководители пищеблоков, продавцы и владельцы магазинов, у которых были гнилые продукты. В первую очередь там было гнилое мясо. И только по одному случаю — здесь же у нас обвиняются, что это способствовало распространению ковида, только ты не смейся, будь добра — есть некий гражданин Сибилев, он сбежал из больницы с подозрением на ковид.
И.Воробьева
―
Я помню.
Д.Муратов
―
Не дождавшись тестов из инфекционного отделения. Он сбежал, Сибилев. Его поймали, вернули. И он сказал, что он сейчас будет плевать во врачей и санитаров зараженной слюной. И вот этого ядовитого человека, ему ограничили свободу, и то не в тюрьме, на полгода. Это единственный случай.Всего у нас в Москве было 38 586 фигурантов, которые нарушали режим изоляции. Никого никуда не посадили, кого-то штрафовали. Два раза оштрафовали балерину Волочкову.
И.Воробьева
―
Да что вы!
Д.Муратов
―
Она вместо карантина уехала помолиться в монастырь Дивеево. И в связи с тем, что она тоже, наверное, могла поцеловать крест, который после нее, видимо, тоже кто-то хотел поцеловать, она получила аж два штрафа. Один, если я не ошибаюсь, на 40 тысяч рублей, а один на 20 тысяч рублей. Но, заметьте, это всё по статье 6.3 Кодекса административных правонарушений, как и все остальные 38 тысяч 586 фигурантов, которые нарушали карантин. Административный. То есть там нет уголовного дела.В данном случае, когда речь шла не нарушения карантина, не голосования, например, по Конституцию, ни проведения военно-морского парада в Санкт-Петербурге, когда не протолкнуться…
И.Воробьева
―
И здесь парад был.
Д.Муратов
―
И здесь, кстати говоря, парад. То в отношении деятелей оппозиции, которые всех вывели, чтобы перезаразить, возбуждено уголовное дело. В отношении всех, кроме известного специалиста по плевкам коронавирусной слюной Сибилева В.Л, возбуждается уголовное дело. Это, безусловно, выборочное применение правосудия, что абсолютно очевидно. Нужно просто посадить, нужно изолировать. Там предполагается до 2 лет. Значит по максимуму и дадут. И еще посадят в камеру к господину Сибилеву…
И.Воробьева
―
Он уже всё… Там в этом смысле так красиво не выйдет.Получается, когда нам напоминали про это статью, что она существует, пугали этой статьей, может быть, с самого начала как-то примеривали, что эту уголовную статью будем применять в отношении тех, кто зовет людей на улицу. Потому что в 20-м году на улицы почти никто не выходил массово. Ну, были одиночные пикеты.
Д.Муратов
―
Я могу только сказать — да.
И.Воробьева
―
Про 23-е, про тех людей, которые задержаны в Москве. Вот эта чудовищная ситуация, про которую, в том числе «Новая газета» писала, когда люди оставались в машинах полиции на много часов. Спецприемники переполнены… Они, действительно, переполнены?
Д.Муратов
―
Вот смотрите, я вчера был в спецприемнике №2, это на улице Мневники. До этого я переписывался с Олегом Анатольевичем Барановым, начальником ГУВД, когда я получил сообщение о том, что в автозаке сидят люди, и их не могут принять. Именно поэтому я потом приехал выяснять, почему не могли принять.Вот что я выяснил и посмотрел своими глазами. Я на большее не претендую. Я не могу быть повсюду. В Москве — внимание! — всего 3 спецприемника. Каждый из них рассчитан на 50 человек.
И.Воробьева: О
―
у!
Д.Муратов
―
Можешь еще раз сказать о-у! И всего три и каждый на 50 человек. У нас 110 человек в Москве получили приговоры судов, связанных с административным наказанием, то есть они получили сроки сколько-то суток, которые они должны в этих спецприемниках отбывать. Я достаточно часто там бывают. В этих спецприемниках сидят не только те люди, которые вышли на митинги. Нет никакой готовой площади типа вот мы подождем и в свободные камеры — welcome и мы вас радостно встречаем.
И.Воробьева
―
И такая еще надпись там сверху должна быть: «Welcome, участникам митингов!»
Д.Муратов: На содержание внутри спецприемников жалоб я не услышал
Д.Муратов
―
Да, и в снежки поиграть в маленьком дворике. Так вот там же сидят и другие люди. Там сидят за хулиганку, за мелкие дебоши, за пьянку в магазине. Вот вчера был в камере у парня, который сидит с одним 19-летним студентом, участником митинга, он на день рождения выпил, устроил в магазине потасовку. Ему дали 10, если я не ошибаюсь, суток. Вот они там сидят в этой камере вчетвером. Камера №1 в ИВС.Там сидит парень, мужчина уже — и так во всех спецприемниках, — который не отметился вовремя по надзору. Он обязан приходить отмечаться, поскольку он ушел условно-досрочно, и ему необходимо приходить и отмечаться. То есть там огромное количество мест в этих спецприемниках занято. А 110 человек туда надо привезти. Привезти их туда фактически некуда. Получается, автозак привозит людей в спецприемники. Нет мест. Их развозят тогда обратно по отделениям полиции, они там сидят. Потом их опять собирают и опять везут в специальные приемники, что там освобождаются места, кто-то выйдет, вечером или к утру закончится срок. После чего начинается оформление. Оформление в спецприемник достаточно долгое. В том числе, это дактилоскопия.
Поэтому для того, чтобы каким-то образом преодолеть эту ситуацию, что придумали? Придумали увозить тех людей, которых уже оформили, в специальный центр по содержанию иностранных граждан в деревне Сахарово. И теперь освобождают места, уже занятые теми, кто прошел оформление, сажают их в автозаки и везут в Сахарово до окончания отбытия срока.
Я был и разговаривал с 7 людьми, которые там сидят. Ни у одного из тех, кто находится в самом спецприемнике, жалоб на обращение с ними нет. У них нет жалоб на еду, на условия содержания. Как всегда, есть жалоба в одной из камер, что человек курящий с некурящими. Это давняя абсолютно проблема, ее надо как-то решать.
Более того, я абсолютно уверен, что если бы там было, например, насилие в спецприемниках, например, кого-то бы били, как в Окрестина мочат людей в Минске, то уж точно абсолютно, я уверен, что такого человека, как Георгий Албуров, который сидел там в камере №1, с которым я повстречался, один из лидеров ФБК*…
И.Воробьева
―
Которого закон нас призывает называть иноагентом, извините.
Д.Муратов
―
Правильно. Так вот я уверен, что Албуров бы точно сказал, если бы с ними творил что-то жестокое и непотребное. Но на содержание внутри спецприемников жалоб я не услышал.А вот эта вся логистика, вот она такая. У нас 3 спецприемника, в них нужно было посадить 110 человек из, по-моему, почти 500 (497), мне кажется, в Москве, которых приговорили…
И.Воробьева
―
Которых задержали.
Д.Муратов
―
Нет, задержали там…
И.Воробьева
―
Сейчас я посмотрю, у меня есть.
Д.Муратов
―
Задержали свыше полутора тысяч.
И.Воробьева
―
В Москве 1557 по данным ОВД-Инфо.
Д.Муратов
―
1557, правильно. Приговорили 497, а из них 110 к административному аресту. Вот, собственно говоря, эти места… Захлебнулась эта самая история при таком количестве людей.
Д.Муратов: Я услышал эфир Олега Сысуева, который говорил, что всё будет жестче и жестче. Я должен с ним согласиться
И.Воробьева
―
Тут есть два варианта: либо перестать людям назначать наказание в виде ареста за то, что они выходят на улицу, либо строить новые спецприемники. Называется: угадайте, что будет делать власть?
Д.Муратов
―
Я не могу сейчас угадать, что будет делать власть. Я краем уха услышал эфир Олега Николаевича Сысуева, которых говорил, что всё будет жестче и жестче. Я должен с ним точно абсолютно согласиться. Все закусили удила, и всё погнало вперед.А еще когда верховная власть видит, как те люди, на которых она делает расчет, на которых она опирается, которых она поит, кормит и содержит, я имею в виду офицеры спецслужб, служащие Росгвардии и полиции, когда их машину курочат, то в этот момент этот символический жест, он становится таким, что необходимо отвечать по всей жестокости, иначе ты типа потеряешь поддержку своей собственно вооруженной опоры.
Я уверен, кстати говоря, что этот чеченский боец, который дрался с омоновской цепью, он скоро припадет к мокрой от предыдущих извинений жилетки Кадырова; что тиктокеры стали каяться пачками, что всё это, безусловно, начнет происходить. Но это дает возможность оправданной в их глазах собственной жестокости: «Ах они так?!» И это надо, конечно, понимать и учитывать. Я не понимаю, зачем нужно калечить водителя. Это очень сложно понять и вообще, наверное, невозможно понять.
И.Воробьева
―
Невозможно понять, соглашусь.
Д.Муратов
―
Он-то здесь при чем вообще?
И.Воробьева
―
Это видео было очень страшное. Выбивали стекла... И человек, я видела, промывает глаза.
Д.Муратов
―
А потом каялись и плакали.
И.Воробьева
―
Это, конечно, насилие, которое неприемлемо ни с одной из сторон.
Д.Муратов
―
Но это всё зачем?
И.Воробьева
―
Давайте немножко назад отмотаем. То дело, из-за которого Алексей Навальный, который, когда вернулся в Россию, его снова закрыли — это же дело «Ив Роше». Вы помните, о чем это дело и как оно вообще появилось? Это же очень странное дело.
Д.Муратов
―
У нас занимался расследованием этого дела самым подробным специальный корреспондент Ирек Муртазин. Я очень хорошо знаю, что это за дело. Я даже недавно попросил Ирека, чтобы он мне помог какие-то очень важные детали восстановить.Это всё началось почти 10 лет назад, 10 декабря 2012 года.
И.Воробьева
―
В год, когда была Болотная площадь.
Д.Муратов
―
Да. Был такой деятель в российском отделении «Ив Роше Восток» Бруно Лепру, в прошлом, кстати говоря, офицер французской армии, награжденный какими-то боевыми медалями. Я просил, обращался с письмом к тогдашнему президенту Франции, в посольство, чтобы нас свели в Бруно Лепру, чтобы он нам рассказал, на чем же его поймали, что он написал заявление. Подписывался: «Кавалер ордена Почетного легиона, главный редактор «Новой газеты» Муратов». Мне говорили: «Да, мы постараемся». Но, к сожалению, что-то не сложилось. Короче, Бруно Лепру отказался встречаться и разговаривать.Но тут очень интересное обстоятельство. 10 декабря 12-го года в 15 часов 25 минут фиксируется заявление Бруно Лепру в Управлении Следственного комитета России. Внимание! В это день, прямо 10 декабря руководитель Главного следственного управления СКР генерал Щукин поручил следователю по особо важным делам Пищулину провести проверку доследственную, стоит ли возбуждать уголовное дело или нет. Через несколько часов Пищулин провел уже проверку, проанализировал все обстоятельства и написал на имя Щукина рапорт об обнаружении признаков преступления. И в этот день 10 декабря, прямо в этот день — это невиданная оперативность, такой больше нет, она неслыханна! — было возбуждено уголовное дело.
Д.Муратов: Вот так переделана судебная система в стране, что приговор пишется до следствия и до судебного рассмотрения
Дальше в дело вступает головной офис французской компании «Ив Роше». И они представляют абсолютно подробный отчет, где черным по белому написано, что «Главное подписное агентство» — это та самая фирма, которой владели братья Алексей и Олег Навальные, осуществила за несколько лет 890 рейсов из Ярославля в Москву и обратно с перевозкой товаров компании «Ив Роше». 550 рейсов — 2010-й, 100 с чем-то рейсов 11-й год, в 12-м году — 126 рейсов. Тут и дело настало.
Тут что интересно: цена рейса оценивалась 20 тысяч рублей, и она не вырастала все эти годы. Другие компании конкуренты, которые предлагали подобные услуги, их цены в 2009 году были на 6% выше, чем у «Главного подписного агентства», а уже в 12-м году выше на 15%. Таким образом, компания «Ив Роше» пишет нашему следствию: «Ребята, никаких ущербов нам не нанесено. Это было страшно нам выгодно. У нас нет ни одной претензии к главному подписному агентству». «Как так? Мы все равно, — говорит наше следствие, — будем защищать ваши, «Ив Роше Восток» интересы. Те говорят: «Не надо защищать наши интересы, у нас все сложилось самым наилучшим образом. Мы сэкономили, сотрудничая с компанией братьев Навальных».
«Ив Роше» добросовестно подходит к делу и проводит аудит всей деятельности сотрудничества «Ив Роше» и братьев Навальных с их этим самым «Главным подписным агентством». Эти документы они присылают следствию от 10 декабря 13-го года. Ну, всё, надо это дало завершать, потому что ущерб не нанесен. Компания говорит: «Не нанесен ущерб, всё отвалите, будьте добры, от нас и от наших партнеров». «Нет, — говорит наш суд, — да вы что? Вам, конечно, нанесен ущерб. Мы-то знаем, что вам нанесен ущерб». И осуждает Навального на 5 лет с испытательным сроком до 30 декабря 19-го года, потом продлят на год еще до 20-го года. А Олега Навального приговаривают к 3,5 годам по письму Бруно Лепру, которое опровергнуто, собственно говоря, его руководством.
Сам Бруно Лепру, кстати, в суд не пришел, от журналистов скрывается, из «Ив Роше» уволился. А Навальный 3,5 года отсидел Олег. А Алексея Навального, собственно, по этому делу, в котором — это сложно понять, я сам себя сейчас убеждаю — по ущербу нанесенному компании «Ив Роше» осуждены люди, хотя они не наносили ущерб компании «Ив Роше», что доказала компания «Ив Роше» аудитом, который сама у себя провела. Ну всё, больше просто нечего добавить.
Потом наш Андрей Заякин с «Диссернетом», они взяли и провели исследование приговора.
И.Воробьева
―
О, это шикарная публикация была, я помню.
Д.Муратов
―
Была прекрасная история. Чтобы был понятен весь абсурд. Вот как сломали правосудие. В приговоре по Навальному 234 страницы. Они проверили, и из 234 страниц 195 — это прямо из обвинительного заключения перешло в приговор. Это в чистом виде копипаста. Вот, таким образом, действовало правосудие. Таким образом, тогда неправедный суд и вот так проведенное следствие… Конечно, Франция в изумлении, «Ив Роше» в изумлении. ЕСПЧ присудил Навальному — они, кстати говоря, 4,5 миллиона рублей получили за то, что их незаконно осудили по приговору ЕСПЧ. И Россия выплатила же эти деньги, безукоризненно выплатила Навальным деньги, признавая решение ЕСПЧ, и посадила Навального по этому же делу. Больше сказать про это нечего.Вот так переделана судебная система в стране, что приговор пишется до следствия и до судебного рассмотрения. Как надо, так и пишется. Принимается политическое решение, которым подгоняется решение задачи. Сначала заглядывают в конец учебника. Там написано: 3,5 года — Навальный; 5 с отсрочкой приговора — Алексей Навальный. И дальше задачка подгоняется под ответ, который подглядели в конце учебника. Вот и всё. Так была выполнена политическая задачка.
И.Воробьева
―
Которая, соответственно, спустя несколько лет сработала как вторая политическая задачка, когда Алексей Навальный решил вернуться в Россию.
Д.Муратов
―
Так оно приблизительно и делается.
И.Воробьева
―
Раз уж мы про правосудие заговорили, коротко про те суды, которые внезапно стали проходить на территории ОВД. Это какая-то новая штука.
Д.Муратов
―
Московский городской суд, насколько я знаю, признал, что это справедливо. Я решение Московского городского суда не читал, комментировать не могу. Вообще-то, у нас правосудие и суды, они должны быть процессы открытыми. Если это дело касается, например, дел о государственной измене в той части, где есть сведения, составляющие государственную тайну, процесс может быть закрыт. А другие заседания, где это не рассматривается, должны быть открытыми. Процесс, где рассматриваются дела, например, о насилии в отношении несовершеннолетних, дела об изнасиловании, там какие-то заседания целиком закрывают.В принципе, я думаю, что этот суд на территории ОВД под присмотром Ягоды он был, потому что это тоже изнасилование — это изнасилование правосудия. Поэтому, таким образом, это произошло, этот Химкинский суд, конечно, останется в памяти.
И.Воробьева
―
Мы продолжим буквально через несколько минут программу «Особое мнение» с Дмитрием Муратовым.НОВОСТИ
И.Воробьева
―
Продолжается программа «Особое мнение». Дмитрий Муратов, главный редактор «Новой газеты» у нас здесь, в эфире «Эхо Москвы». Меня зовут Ирина Воробьева. Еще, возвращаясь к событиям уличным. Ну улицах, ходят слухи, были же не только те, кто в форме, но и люди, которых в других странах называют «титушками». Насколько они близки к реальности эти слухи, как вы считаете?
Д.Муратов
―
У нас есть сведения, но мы не знаем, как это трансформировалось практически на событиях 23-го числа. В одном из подмосковных пансионатов, который называется «Горизонт», готовили людей для противодействия встрече Навального. Они должны были изображать поклонников Бузовой, а при необходимости вступать в стычку с теми, кто встречал Навального. Потом планы изменились.
И.Воробьева
―
Но поклонники Бузовой во «Внуково» были, я их видела. Они очень странно выглядели.
Д.Муратов
―
Это те люди, которых готовили для такого противодействия. Затем по тем аудиофайлов, которые у нас есть — они полны мата, поэтому мы их не можем выставить — там один из людей рассказывает о том, что им предложили сходить и на площадь, но он отказался. И всё. Кроме этого у нас про Москву пока ничего нет.Есть у нас задокументированное свидетельство о том, что правоохранительные какие-то органы или спецслужбы применяют титушек. Например, это абсолютно доказательное видно в Красноярске. Наш корреспондент, обозреватель Алексей Тарасов прямо зафиксировал одно и того же парня в красной вязанной лыжной шапке, который устраивал разные провоцирующие стычки, после чего его всё время удаляли из толпы, не задерживали, и он появлялся в другом месте, делая то же самое. Это очень опасная вещь. Вот эти парасиловые структуры… Помните, какое дикое возмущение взывали казаки, которые стояли во время одного из митингов в боевых этих перчатках с кастетами, с нагайками, с какими-то плетками. И вот в Москве казаки будут людей разгонять. Это, видимо, и сама картинка возмутила мэрию, и больше мы этого не видели.
Но вот как противодействие оппозиции, мы видели, как это делалось под руководством ассоциации бокса и федерации хоккея Беларуси в Минске. Там многократно эти титушки ходили по домам… Есть совещание, записанное с участием голоса пресс-секретаря Лукашенко Эйсмонт, где они как бы рассказывают и делятся, как они будут гонять людей по дворам и снимать красно-белые флаги, ленты. Там титушки используются по всей программе.
Мы помним, что титушки использовались на Майдане. Были абсолютно свирепые бои. И, к сожалению этот опыт, когда не официальные правоохранительные органы, к которым могут быть у одних претензии, другие считают, что они выполняют приказ, поэтому по-другому вести себя не могут, но все равно это официальная «Росгвардия» и это официальная полиция.
Д.Муратов: Есть у нас свидетельство, что правоохранительные какие-то органы или спецслужбы применяют титушек
Я, конечно, предостерег бы всех на свете использовать каких-то странных людей, которые от имени государства творят насилие. Мы можем смириться с насилием государства, оно все-таки пока еще хоть как-то ограничено законом и видеокамерами, которые есть у всех. Мы это видели по ситуации с Маргаритой Юдиной, когда сначала в нее вонзается сапог омоновца, а затем он приходит типа извиняться. Кстати, она не приняла извинения.
И.Воробьева
―
Да, она как раз «Новой газете» и сказала.
Д.Муратов
―
И использовать такие темные, серые силы, которые ни за что не отвечают, но могут натворить много беды, на мой взгляд, это просто очень неправильная история и неуважительная к людям.
И.Воробьева
―
Пишут украинцы в чате, что это их термин. Слово «титушки» впервые появилось как раз на Майдане.
Д.Муратов
―
Именно так. От одного из каких-то спортсменов, связанных с криминальными кругами. Я сейчас точно не помню, но появилось там.
И.Воробьева
―
Мы в перерыве говорили про обложку «Новой газеты», на которой написано: «Легко ли бить молодых?» Эту обложку показали по федеральным каналам и много обсуждали. Но обсуждали не обложку, обсуждали не насилие в отношении людей. Обсуждали личности Дмитрия Муратова и Алексея Венедиктова.Вот я могу честно сказать, слушатели довольно часто и Алексеевича спрашивают и нам пишут, почему вы никогда не отвечаете на оскорбления, которыми сыплет Соловьев?
Д.Муратов
―
Ну, видите, можно только поблагодарить Владимира за то, что он показал на канале «Россия» абсолютно примечательную обложку, которая, действительно, многих задела. Единственное, конечно, аудитория его программы маловата, поэтому большого эффекта это не вызвало. Владимир Соловьев предложил как бы перейти нам на вы. Я ему и за это благодарен, второй раз благодарен — что на вы предложил перейти. Там какие были — что я потерял остатки совести в связи с тем, что напечатал эту обложку. Я считаю, что это прекрасная обложка. Я с удовольствием ее напечатаю. А если мы узнаем что-то про Максима Леликова и про его поведение — говорят, что он матерился и чуть ли не агрессивно себя вел — мы и про это напечатаем. Это наша позиция. Этот снимок не постановочный, понимаете, в чем дело? Это в тяжелейших условиях, когда и разбили объектив Вике Одиссоновой, она снимала и это сделала.Ну, собственно говоря, сорри. Это не «славянский мальчик» несуществующий, которого вы по всем каналам таскали. Это то, что реально корреспондент снял. Более того, Вика Одиссонова не знакома была ни до, ни после, ни во время с этими людьми. Ее дело показывать картинки. Вот это происходит.
То, что меня Венедиктов заразил алкоголизмом и деменцией — ладно. Слушайте, деменция, конечно, медицинский диагноз. Может быть, не стоило. Я просто хочу сказать, есть такая штука, называется «тест Галковского — Глуховского». Он как раз свидетельствует о деменции. Вот его Владимир Соловьев не прошел. Соловьев в прямом эфире спутал писателя Галковского и замечательно писателя, фантаста и реалиста Дмитрия Глуховского. Поэтому у кого здесь деменция, надо, конечно, посмотреть. Видимо, какой-то фрейдизм в этом есть. Фрейдизм вообще ощущается в манере ведения программы. Этот френч, когда-то сшитый или взятый напрокат из гримерки Карабаса-Барабаса. Эта дрессура экспертов. Это подпускание железных ноток в голосе, эта праведность с вращающимися глазами. Конечно, это очень смешно, это скорее годится для немого кино. Но, что тут сделаешь? Владимир Рудольфович не раз, таким образом, демонстрировал из предательства в новую преданность. Это его бизнес, не будем его за это осуждать.
Д.Муратов: Владимир Соловьев предложил как бы перейти нам на вы. Я ему и за это благодарен
И.Воробьева
―
Не будем. Время тратить не хочется. Потому что есть еще одна суперважная тема.
Д.Муратов
―
А, про водку. Водку пью. А как без русской водки, Ира, познать все глубины устройство российской государственности? Это не итальянское вино, понимаешь? Оно еще не прошло третьей стадии клинических испытаний. А мы-то уже знаем.
И.Воробьева
―
Ну, конечно, как не сказать про водку у нас в эфире, разумеется. Давайте про важную тему. Мы обсуждали в прошлой программе фонд «Круг добра», который призван помогать детям с орфанными заболеваниями, в частности, со спинально-мышечной атрофией, о которой мы много говорим в этом эфире. Как это работает или не работает?
Д.Муратов
―
Начали копиться проблемы. Я могу сказать, вчера получил письмо от Кирилла Петрова Москва. Ребенку 3 месяца. Спинразу не назначают. Ждут, пока заработает фонд «Круг добра», о котором заявил президент.Вторая история. Пишет мне Элина Абдрашитова. Она из Казани, она одна из героинь нашего фильма. Ей 20 лет. Она умница, красавица с прекрасным образованием. Она уже почти не дышит. У нее молодой человек, семья. Ей нужно ставить Спинразу. Но она выскочила за возраст 18. А те, кто выскочил за 18, они уже не дети. Значит — что?
И.Воробьева
―
Что, умирать?
Д.Муратов
―
Значит, ничего в отношении Элины Абдрашитовой не решается. Мы сейчас обратились к президенту, к премьер-министру Татарстана. Мы готовим доклад для Мурашко. И я обращаюсь, конечно, к Александру Ткаченко, который назначен главой фонда, что пора тогда начинать действовать. Раз все замерли, поставили себя на паузу и не оказывают помощь, пока не заработает фонд. А фонд, Ира, тут такая фигня: фонд до сих пор Минюстом — на вчерашний день, я сегодня пока не знаю — не зарегистрирован. Решение ожидается в ближайшее время, но он не зарегистрирован. Таким образом, у нас всё стоит на паузе.Смотрите, еще одна ситуация — с Мишей Бахтиным. Здесь ты и Ройзман в эфире многократно об этом рассказывали, у нас газета в целом и лично участвовали. Ну, как же? Чтобы помочь этому парню. И собрали на Золгенсму. Но по какой-то причине до сих пор… Мы сейчас тоже обратились в Минздрав. Я уверен, что Минздрав на это дело откликнется. Он находится под очень подробным, хорошим, добросовестным наблюдением врачей в Москве. К врачам нет претензий. Но договор заключен, сбор денег закончен месяц назад. А Золгенсму, саму постановку укола назначили аж на 19 февраля. Это означает, пройдет с момента окончания сбора денег для Миша Бахтина 50 дней. Все же уже понимают, уж слушатели «Эха Москвы» точно понимают, что каждый день отмирают десятки тысяч мотонейронов, которые не восстановятся. Ведь сама инъекция, она фиксирует, останавливает болезнь в той точке, в которой она находится. Поэтому ждать здесь нельзя, и я очень рассчитываю на Нюту Федермессер, на Ксению Раппопорт. Я очень рассчитываю на абсолютно замечательного врача, бывшего главврача Морозовской Петряйкину. Я рассчитываю на Новичкову — это центр Димы Рогачева. Это серьезные люди. И, ребята,я еще раз говорю: Элина Абдрашитова, решить надо с ней. Михаил Бахтин, Кирилл Петров и с выявлением всех тех, кто сейчас находится в этой ситуации. Быстрее регистрируем фонд!
Д.Муратов: Фонд до сих пор Минюстом не зарегистрирован. Таким образом, у нас всё стоит на паузе
И.Воробьева
―
У нас была программа про взрослых СМАйликов у меня в «Чувствительно», послушайте, пожалуйста. Это взрослые люди с тем же диагнозом, они рассказывают, как они живут.
Д.Муратов
―
Я тут заключил спор. И говорил с Оксаной Пановой Znak.com, Сашей Любимовым, с рядом умных людей, с нашими сотрудниками. На днях найдется владелец у известного дворца в Прасковеевке. И, скорей всего, его фамилия будет на букву «Р» или на букву «Т». Я готов об этом поспорить со слушателями.
И.Воробьева
―
Спорить не буду, потому что есть о ощущение, что так оно и будет. Но когда станут известны фамилии, мы обязательно совместим. На «Р» или на «Т».
Д.Муратов
―
Да.
И.Воробьева
―
Хорошо. Хорошие фамилии, однако, получаются. Вернемся к этой теме в следующих эфирах. Больше спасибо! Дмитрий Муратов, главный редактор «Новой газеты».* - власти РФ признали организацию иностранным агентом