Александр Кынев - Особое мнение - 2021-01-19
А.Соломин
―
19:05 сейчас в российской столице. Всем здравствуйте! В прямом эфире радио «Эхо Москвы», YouTube-канал «Эхо Москвы». «Эхо Москвы» в Яндекс.Эфире. Программа «Особое мнение». Сегодня у меня, Алексея Соломина в гостях — политолог Александр Кынев. Приветствую вас, добрый день!
А.Кынев
―
Добрый вечер всем!
А.Соломин
―
Мы тут обсуждали перед программой, какие темы можно обсудить. Пишут в YouTube: «На канал Навального зайдите. Какой ЦИК? Какая Америка?» А вас самого этот фильм о Владимире Путине Алексея Навального какое впечатление вызвал?
А.Кынев
―
Я смотрел его буквально перед началом эфира. Не успел досмотреть. 15 минут мне осталось. Не хватило. Очень долгий. 2 часа он идет.Что могу сказать. Здесь есть, мне кажется, целое поле тем для рассуждений по поводу этого фильма. Первое, что бросается в глаза — что происходит дальнейшая эскалация, то есть стороны продолжают повышать ставки. И, на мой взгляд, у Навального не было другого выбора. Он вел себя предельно целеустремленно и у него вариант: либо капитуляции, либо повышение ставок.
А.Кынев:У Навального вариант: либо капитуляции, либо повышение ставок
Поскольку мы знаем, что Навальный — человек смелый, человек рисковый, у него ничего другого не осталось. И если внимательно посмотреть, он ведь перешел некую символическую грань. Много лет Навальный проводил расследования в отношении разных фигур — Чайка, Медведев, Мишустин, Russia Today и так далее, но никогда персонально Путина эти расследования не касались. Путин как бы находился вне этого перечня фигур, о бизнесе, богатстве которых Навальный рассказывал. Теперь он перешел на расследование про отравление. Теперь он перешел на главную фигуру. И два его последних расследования — это про его отравление собственное и про этот дворец под Геленджиком и окружающие его виноградники и всё остальное. Это то, что вышло сегодня и это уже персональная, личная борьба. Но в каком-то смысле власть сама не оставила вариантов, поскольку команда на очевидное политическое уничтожение… в общем, любая собака, загнанная в угол, огрызается. Поэтому в данном случае Навальный пошел ва-банк.
Меня сегодня больше изумил даже не этот фильм. По большому счету вряд ли кто-то удивился из тех, кто следит за российской политикой. Может быть, обыватели увидели: «Ой, боже мой, как всё дорого!» и так далее. Для них это может быть какой-то аргумент. Меня сегодня больше удивило другое — это совместный хайп со стороны думских фракций, которые в едином порыве гневно осудили Навального. Каждый нашел для него пару ласковых слов.
А.Соломин
―
И статей.
А.Кынев
―
От мировой закулисы и т.д. С призывом не заниматься политикой. Совершенно случайно в один день лидеры думских фракций выступили с гневным осуждением. Мне это, честно говоря, кажется более символичным, чем всё остальное. Это говорит о крайней степени нервозности. То есть даже не вчерашнее позорное судилище в отделении полиции, которое произошло вопреки всем нормам УПК, а вот именно эта сегодняшняя единая колонна, которая вышла вряд ли по своей воле. Это говорит о том, что испуг является совершенно иррациональным.
А.Соломин
―
Как это объясняет нервозность, я хотел уточнить? То есть депутаты вышли и на всякий случая продемонстрировали Кремлю, что у них никаких шашней с навальновскими или пронавальновскими людьми нет?
А.Кынев: Акт электорального суицида, который во многом осуществляли Зюганов, Жириновский и Миронов
А.Кынев
―
Дело в том, что именно думская оппозиция была главным бенифициаром политических стратегий Навального все эти годы. И начиная с 11-го года — «Голосуй за любую другую партию» и заканчивая Мосгордумой 19-го года и пошлый год — Томск, Новосибирск — это «Умное голосование». Поскольку в бюллетенях, кроме этих думских партий, никого другого нет, конечно, сам недопуск Навального в условиях, когда он не бойкотирует, а призывает приходить на участки, он ведет к тому, что приходят эти самые депутаты от этих самых партий. Соответственно, они вроде бы как не заинтересованы портить с ним отношения. Он таскает каштаны из огня, которые в итоге они и получают, потому что людям голосовать больше не за кого.Это означает только одно, что в этом едином порыве, что называется, видимо, нашлись те слова, после которых для них важнее выполнить эту просьбу, которую они получили — этим думским лидерам, — чем не испортить отношения и потерять голоса. То есть на одной чаше весов — голоса избиратели, разочарованных властью, а на другой стороне — кулуарные договоренности. То есть в ход было пущено вообще всё, что только могло быть пущено. Это говорит именно о степени испуга. Потому что если человек жертвует репутацией и возможными голосами на выборах, местами в Думе — а места — это единственное, что у них есть, — то это об очень многом говорит. Фактически такой акт электорального суицида, который во многом осуществляли Зюганов, Жириновский и Миронов. Это демонстрация того, что на кону, каков испуг и какова цена.
То же самое касается, мне кажется, и истории двух последних дней с этим перенаправлением самолета, блокированием аэропортов и так далее. Об этом много чего сказано. Но любому человеку понятно, что если бы не было никаких экстраординарных событий, не было бы никакого скандала. Ну, прилетел человек — встретили его. Мы знаем прекрасно, что если событие случилось, но о нем не рассказали, не обратили внимания, то его не было. Соответственно, весь этот скандал, он только повышает информированность людей, он повышает символический статус фигуры Навального и всего, что вокруг происходит. То есть власть всей этой безумной борьбой с Навальным только повышает его политическую капитализацию и превращает в политическую фигуру номер один после президента в стране.
Для меня эта иррациональность — потому что в здравом уме и твердой памяти такие вещи не делают — это говорит просто о том, что внутри происходят, видимо, какие-то абсолютно необратимые процессы, когда решения принимаются не на базе политической логики, а на базе каких-то вещей, о которых лучше говорить со специалистами по психологии и психиатрии.
А.Соломин
―
Я только вынужден вас поправить или, может быть, поспорить с вами. Вы когда сказали, что Навальный не концентрировался на Владимире Путине, не занимался, он бы на этом месте с вами, мне кажется, бы поспорил. Я сейчас открыл канал Навального в YouTube, и вот знаете, трехгодичной давности ролики смотрю и очень много фамилии Путина. И на самом деле он бы как сказал, как мне представляется, расследование о пресс-секретаре Путина Дмитрии Пескове или о Чемезове, или о том же Медведеве — это есть на самом деле атака на Владимира Путина. Разве нет?
А.Кынев
―
Да, но они были не прямые, они были косвенные. То есть они были через дискредитацию окружения, через рассказы о приближенных людях, а тут это прямая лобовая атака лично а нем, а все остальные — это гарнир.
А.Соломин
―
Правильно ли я понимаю, что после отравления своего Алексей Навальный фактически бросает вызов Владимиру Путину, а до этого он почему-то эту фамилию почему-то предпочитал напрямую не атаковать.
А.Кынев
―
Алексей Навальный — человек очень здравомыслящий, человек аналитического склада, который перед тем, как сделать, анализирует, советуется, встречается, обсуждает разные сценарии, не будет никогда пороть сгоряча. То есть если он пошел на риск, значит, это обдуманный риск. Поэтому, я думаю, он понимал все эти годы, что есть некая грань, возле которой можно ходить, но переходить ее — это резко повышать ставки. А значит, ситуация должна стать настолько безвыходной, что никакого варианта, кроме перехода этой грани не остается. Значит, она стала безвыходной.
А.Соломин
―
Может быть, кому-то покажется циничным это сравнение, но нет ли здесь схожести с компьютерной игрой, когда доходишь до последнего уровня, когда сталкиваешься с боссом, и ты знаешь, что от этой битвы зависит финал этой игры, и что 21-й год для нас может быть такой иллюстрацией этого финала в большой, глобальной войне?
А.Кынев
―
Может быть. Поскольку происходит эскалация, она должна иметь разрешение. То есть эскалация не может быть очень долгой. Это стремительный процесс. Мы видим, как ставки повышаются с каждым днем. Это означает, что и разрешение этой истории будет на горизонте достаточно скоро. То есть либо одна сторона проиграет окончательно, либо другая. Вообще, мне кажется, что вся эта история с резким обострением прямого столкновения между Навальным и нынешней российской властью — это хороший повод посмотреть и порассуждать, собственно говоря, о том, каковы долгоиграющие последствия для политической системы всей этой истории, ну и для самого Навального.В частности, я обращаю внимание, что многие тут писали, что власть может получить второго Манделу. И я видел уже тексты разных аналитиков, что вот сколько их пересажали за эти годы, но Мандела были один, а сколько людей после того, как их посадили, потеряли карьеру и больше о них никто не вспоминал.
А.Соломин
―
Про Навального фамилию Манделы вспоминали еще с того года, как «Кировлес» начался, когда его сначала посадили, а потом отпустили, чтобы не делать из него Манделу, якобы.
А.Кынев
―
И я стал смотреть, много ли у нас было случаев, когда бывшие политические заключенные за счет именно своего статуса политических жертв режима превращались в лидеров государств? Ну, случай Манделы самый известный. Но, мне кажется, что сравнение с Манделой, может быть, не самое правильное. Мы знаем, что Мандела просидел 27 лет. Но ведь если посмотреть биографию Манделы, она очень специфична. Потому что Мандела был, во-первых, вовсе не белым и пушистым. Белым и пушистым его сделали леваки где-то уже в 90-е, начало 10-х годов, в том числе, активно советская пропаганда в этом участвовала. За счет чего Мандела стал политической фигурой. За что его посадили в свое время? Он сначала возглавлял молодежную… Я только что вернулся из ЮАР. За моей, кстати, спиной картинка, фотография — я поставил на заставку — это как раз винные плантации под Кейптауном, где я был буквально в конце декабря, начале января и, в том числе, общался с коллегами в ЮАР и про нынешнюю политику юаровскую, про Манделу и так далее.
А.Кынев:Власть с безумной борьбой с Навальным только повышает его политическую капитализацию
Так вот Мандела был очень неоднозначной фигурой. Он возглавлял сначала молодежное крыло АНК, оппозиционной структуры, которая представляла чернокожее население. А после этого он создал экстремистскую организацию «Копье нации». Эта организация занималась тем, что проводила диверсии, организовывал взрывы. И он был арестован после того, как в 61-м году они провели два взрыва. Один — на электроподстанции. Другой — на вокзале Йоханнесбурга. Потом в доме, где он жил нашли склад оружие и боеприпасов. И уже в дальнейшем, после его ареста, за последующие годы почти тысяча была представителями этой организации диверсий и терактов. То есть он был совсем не белый и пушистый, мягко говоря.
А.Соломин
―
А почему же он тогда стал народным президентом?
А.Кынев
―
А почему стал героем Че Гевара, не совсем белый и пушистый? Это как некий элемент сознательных информационных кампаний, когда берется некая фигура и в дальнейшее она символизируется, проходят года. Когда все время говорят про какие-то позитивные вещи, о негативных как бы умалчивают. Хотя тот же самый Мандела на самом деле — посмотрите биографию — до 2008 года в списке ФБР считался человеком с неоднозначной репутацией. Каждый его въезд в США был связан с особыми мерами — до 2008 года, когда он уже был, по сути, политическим пенсионером и так далее, все равно свободно въехать просто так не мог.Сравнения с Манделой, они, мне кажется, не совсем корректны. Это совсем другая история.
А.Соломин
―
Я уточню просто: сама по себе тюрьма повлияла на его популярность?
А.Кынев
―
Конечно. Эти 27 лет тюрьмы… На самом деле, он сидел во вполне комфортных условиях, он был не из последней семьи. Он жил на острове Роббен. Он спокойно гулял. Он написал две книги на этом острове. К нему приезжали на встречу разные люди и так далее. То есть это была скорее даже не тюрьма, а, условно, поселение, вполне себе комфортное и совершенно не выматывающее. И именно за счет этого долгого сидения, конечно, написания книг, в том числе, в ходе этого сидения, он стал фигурой.Случай Навального совсем другой. Мы же понимаем, что это две большие разницы. Тот стал фигурой после посадки. Этот стал фигурой — его посадили. В этом здесь совсем наоборот.
Мне видится несколько совсем других аналогий. Как ни странно, мне больше история с Навальным напоминает историю с Аун Сан Су Чжи — это фактически нынешний лидер Бирмы. Она является министром иностранных дел и госсоветником — это де-факто премьер-министр. Она возглавляет Бирму с 16-го года. Но до этого, с начала 88-го года до 2010 год с перерывами 15 лет находилась под домашними арестами. Ей просто запрещали передвигаться, блокировали всякие внешние контакты во время военного правления. И она создала параллельную сеть политической организации, которая была де-факто запрещена, не могла участвовать в выборах. То есть, мне кажется, аналогия более чем прозрачна. То есть лидер, который перманентно арестован и находится под домашним арестом.
А.Соломин
―
И при этом не в темнице никакой.
А.Кынев
―
Штабы, которые существуют, но которые не могут участвовать в выборах. И, в конце концов, дело закачивается переговорами и ее приходом к власти в 2016 году. Аун Сан Су Чжи все-таки более политическая фигура. И в этом смысле без террористического шлейфа, как был у Манделы и так далее.Есть еще несколько примеров. Есть Вацлав Гавел, который, правда, человек с совсем уже другим бэкграундом. Тоже с перерывами сидел 77-й, 78-й год, потом с 79-го по 83-й, потом его выпустили, потом снова арестовали и так далее. Вот есть история Гавела: многократные посадки и выходы.
Есть история бывшего президентом Мальдивских островов Мухамеда Нашида, который тоже в общем стал президентом, имея статус политзаключенного, правда его потом свергли снова посадили. Он сейчас сидит с 13-го года.
Так что такие примеры есть и не единичные, когда лидер оппозиции, либо посаженные как Мандела, либо сидящий под домашним арестом, как Аун Сан Су Джи, в дальнейшем возглавляли нации. Но есть гораздо большее количество примеров, как, действительно, скажем так, арест заканчивался тем, что человек исчезал с политического поля, теряя возможности влияния и так далее.
Поэтому исход совершенно не предрешен. Говорить о том, что обязательно получится Мандела — неправильно. Многое будет зависеть, во-первых, от работы команды и от ошибок той власти, которые она будет делать сама. Я думаю, что в этом смысле у Навального есть очень серьезные рычаги и возможности сохраниться даже в случае если ему заменят условный срок на реальный. Почему? Потому что он уже стал фигурой мирового уровня. То есть известность — это фарш, который невозможно провернуть назад. Это информационно разогнали до глобальной фигуры. Даже сидя, он будет находиться в центре внимания, совершенно очевидно. То есть это уже никуда не деть.
А.Соломин
―
А если бы Алексей Навальный сейчас не вернулся и находился бы в Берлине, то ситуация вспять бы развивалась?
А.Кынев
―
Конечно, однозначно. Потому что быть лидером, находясь в эмиграции очень тяжело. Эмиграция — это всегда отход от информационной повестки. Нужно быть здесь и чувствовать некий пульс. И важно для граждан именно чувство солидарности, что человек не просто с высокой горы чего-то говорит, а что он так же, как вы здесь, и что он сам рискует, подвергается арестам и так далее. Это очень важно. Вы посмотрите судьбу наших политэмигрантов за последние 10-20 лет. Это почти везде уход в политическое небытие. В лучшем случае они становились экспертами, которые где-то что-то комментируют. Никто не смог сохранить свою политическую капитализацию.
А.Кынев:Известность — это фарш, который невозможно провернуть назад
Поэтому, возвращаясь к Навальному. Он, конечно, авторитарный лидер, это несомненно, это вполне конкретный стиль. Но в то же время авторитаризм бывает разный. Навальный имеет одно свойство очень важное: он умеет хорошо организовывать свою команду. Обратите внимание, как за эти годы были многократные аресты, задержания Навального, а команда продолжала работать. То есть она устроена таким образом, он умеет делегировать полномочия своим правым, левым рукам, и команда работает даже тогда, когда он сам парализован. И это очень важный момент, который нужно учитывать, чтобы понимать, каковы дальнейшие варианты развития событий. Власть пыталась и дальше будет пытаться рушить структуру штабов Навального, поэтому, конечно, объектом давления будут люди из окружения, из регионов. Но и минувшие годы это всё было.
А.Соломин
―
А можете сформулировать, проговорить, каких результатов добился Навальный, вернувшись сейчас в Россию? Ведь он не может сам избираться.
А.Кынев
―
Он себя сохранил как главную оппозиционную политическую фигуру. И сегодняшний безумный демарш думской оппозиции показал, что реальная оппозиция не они, а Навальный. Это важно понимать. И в этом великая глупость того, что они сегодня сделали.
А.Соломин
―
А люди Алексея Навального, Леонид Волков, в частности, призывают россиян выйти на акцию неповиновения 23-го числа. С вашей точки зрения, это ошибочный шаг?
А.Кынев
―
Сложный вопрос. Есть аргументы и за и против.
А.Соломин
―
Акцию протеста, я прошу прощения. Я сказал — неповиновения, что совершеннейшая глупость. Акция протеста.
А.Кынев
―
Ну, не знаю. Учитывая, все-таки январь месяц, учитывая те риски, которые стоят перед людьми, это можно по-разному оценить. Я думаю, что здесь могут быть и те, кто скажет, что вот подставляет людей и так далее. А, с другой стороны, надо понимать, что политическая ситуация идет тоже по возрастающей. И многие оказываются в положении, когда им совершенно нечего терять и протест приобретает уже морально-этический характер.Вообще то, что это происходит сейчас, мне кажется, причина в 21-м годе. И само отравление Навального — это подготовка к думским выборам 21. Это для них сейчас самое главное, потому что им важно показать себе и миру, что они контролируют ситуацию здесь, и обеспечить себе комфортные условия переформатирования политического режима — под Путина, не под Путина, не важно, под кого. И «Умное голосование» является, в том числе, объектом информационных атак. И это попытка сорвать организацию, затруднить мотивацию, сказав: «Смотрите, они же все против Навального» и так далее. И в этом смысле на надо попадаться на обманки. Надо понимать, что есть лидеры думских фракций, которые много лет сидят и договариваются, а есть низовой актив, где совсем другие люди, где есть и Фургал, где есть Евгений Ступин, депутат Мосгордумы, который, кстати, избран от КПРФ и пытался попасть, в том числе, на суд над Навальный так называемый, который вчера был. То есть там есть очень разные люди. Поэтому знак равенства между руководством партий и самими партиями ставить ни в коем случае нельзя.
А.Соломин
―
Кстати, не называли фамилию Рашкина, но он тоже, по-моему, достаточно спокойно относится к Навальному.
А.Кынев
―
Там много разных людей. Там нет черно-белого. Там множество разных оттенков внутри даже ЛДПР, как это ни странно.
А.Соломин
―
А перспективы, кстати, у Рашкина возглавить партию?
А.Кынев
―
Я не готов сейчас обсуждать. Мне кажется, про КПРФ нужно говорить отдельно, что это такое сегодня, и по регионам. Кстати, я хотел публиковать доклад в конце декабря, но, видимо, было не вовремя, не время и не место. Я думаю, что ближе к концу месяца мы опубликуем доклад по региональной сети «Единой России» и КПРФ. Потом по остальным партиям. В том числе, там будет анализ региональных штабов коммунистов: из кого они состоят, что это за люди и так далее. Так что, я думаю, через некоторое время вы можете всё это прочитать.Еще на одну вещь хотел бы обратить внимание. Она уже не про личности, она уже про системные риски. Она про то, что то, что сегодня делает власть со штабами Навального — это вещь, которая несет очень негативную вещь для всей политической системы.
А.Кынев:Быть лидером, находясь в эмиграции очень тяжело. Эмиграция — это всегда отход от информационной повестки
О чем идет речь. Я люблю… есть такая теория политического институционализма. Она говорит о том, что любой выбор, который совершен в прошлом, оказывает воздействие на последующие решения. То есть некий эффект бабочки. То есть если вы что-то поменяли чуть-чуть — вся последующая жизнь пошла по-другому. И если мы внимательно посмотрим, политические режимы, политические партии во многом заданы тем, в каких условиях они создавались.
Скажем, современные западные партии — либеральные, консервативные — возникали как парламентские, как союз личностей внутри парламента, когда они объединялись вместе, чтобы было выгодней голосовать за какие-то решения. А потом, в ходе совместной работы эти противоречия постепенно сглаживались и возникали партии. Поскольку в основе был союз личностей и индивидуализм, эти партии с самого начала, с самого возникновения и по сей день проповедуют ценности индивидуализма и личной свободы. То, что было точкой истока, он в дальнейшем превращается и в политическую философию.
Левые партии, которые возникали как представители каких-то социальных групп в XIX веке, в начале XX, они в дальнейшем сохраняли этот коллективизм, примат общих интересов над частными, что мы видим и сейчас в различных левацких движениях в мире и так далее.
А есть еще один интересный момент. Помимо партий, которые возникали как союзы личностей, как политические крылья каких-то массовых организаций есть еще одна особенность, которая не во всех странах существует. Есть отдельный способ создания партий, когда они возникают нелегальным путем. Что такое нелегальность? Нелегальность — это работа в нелегальных условиях, когда вас могут арестовать, когда вас могут убить, отравить — вас, членов ваших семей, друзей и так далее. Экстремальные условия деятельности неизбежно рождают определенный тип социальных связей. Это конспирация, это достаточно жесткие внутренние санкции, это дисциплина. Находиться под прессингом и в состоянии полузапрещенной организации — это несет очень сильные риски по превращению организации в секту и к тому, что она носить тоталитарный характер.
А.Соломин
―
Партия большевиков.
А.Кынев
―
Совершенно верно. Самый яркий пример. Вот в чем особенность России. Если в большинстве стран мира первые партии возникали легальным путем через парламенты, а потом уже внепарламентское возникновение и так далее. В России первые партии возникли не то что непарламентские, они были запрещенные: «Народная воля», РСДРП и так далее. И только потом, после революции 905-го года появляются уже легальные парламентские партии.
А.Соломин
―
Мы сейчас должны сделать перерыв. Я напомню, что Александр Кынев сегодня гость программы «Особое мнение». После новостей и рекламы мы продолжим говорить о подготовке к выборам 21-го года.НОВОСТИ
А.Соломин
―
Продолжаем программу. Меня зовут Алексей Соломин. Сейчас в столице 19 часов, 34 минуты. Наш гость сегодня — Александр Кынев. Александр, перед новостями вы сказали, что опыт создания партий через нелегальный путь, когда партия запрещается, когда она в подполье существует, это приводит к созданию…
А.Кынев
―
Я сказал, что это несет большие риски. Сама структура этой организации может мутировать и приобрести тоталитарную природу. В дальнейшем, поскольку есть принцип того, что было вначале, то он потом оказывается доминирующим при всех последующих развилках, то это может стать родовым пятном на последующей эволюции. Грубо говоря, если бы РСДРП не была тоталитарной партией, придя к власти в масштабе России, они свою партийную структура перенесли на структуру управления государством.
А.Соломин
―
Я просто хотел спросить вас о выводе.
А.Кынев
―
Вывод очень простой. Власть, решая свои текущие, сиюминутные проблемы, страхи и риски, и загоняя свои проблемы в подполье и вынуждая действовать оппозицию нелегальным путем, она не делает себя вечной, наоборот, она символизирует во многом оппозицию, повышает шансы на то, что эти нелегальные структуры дальше приходят к власти, но за счет своей нелегальности, она ведет к их мутации изнутри, и на самом деле это разрушающе действуют на всю политическую систему, потому что возникает большой риск, что эта структура может внутри себя приобрести сектантский, тоталитарный характер и, придя к власти, может управлять так же страной в дальнейшем. То есть в этом смысле эти страхи, которые у власти есть, они могут быть очень губительны для общества и страны в дальнейшем. Риск, он может не реализоваться, но не видеть этот риска нельзя. И то, что эта негативность влияния подобных запретов на внутреннюю структуру, на психологию людей, она может очень негативно сказаться на том, как они будут в дальнейшее вести себя. Это очень неприятная штука.
А.Соломин
―
Я хочу проговорить один момент. Вы говорите, что власть создает риски того, что сторонники Навального превратятся в сектантскую партию и станут тоталитарными в итоге?
А.Кынев
―
Такие риски, очевидно, есть. Поэтому выживание в условиях запретов всегда требует меры внутренней конспирации, безопасности и всего остального. Не только РСДРП. Посмотрите ФАТХ, ХАМАС. Много же таких структур.
А.Соломин
―
А какой у вас, кстати, прогноз по поводу регистрации несистемной оппозиции на думских выборах 21-го года?
А.Кынев
―
Я думаю, что всех заметных… учитывая то, что мы видим сейчас, когда по всем возможным развилкам власть выбирает максимально жесткие сценарии, то, исходя из этого, не допустят фактически никого. То есть все эти кандидаты, которые сегодня воспринимаются как потенциально успешными, конечно, их снимут.Кстати, этот тренд на жесткие зачистки, чтобы не было никаких автономных субъектов мы видим не только по Навальному. Мы видим это по отставке Сарданы Авксеньтевой. Мы это видим по аресту Фургала. Мы видим это по предыдущей отставке Сергея Левченко в Иркутской области. Власть системно пытается все субъекты, которые имеют хоть какую-то автономию, по возможности либо ликвидировать совсем, либо максимально ослабить. И это касается абсолютно всех. Ей не нужны самостоятельные игроки под думские выборы 21-го года.
Кстати, сегодня вышел большой сборный доклад на сайте фонда «Либеральная миссия» как раз про итоги прошлого года. И на сайте «Эхо Москвы», в том числе, небольшой анонс этого доклада Кирилла Рогова. Полный текст доклада вы можете почитать на сайте liberal.ru. Он сегодня опубликован. И там есть мой раздел, где я пишу про региональные элиты по прошлому году. И, в том числе, как раз об этом там идет речь, что власть, мы видим, по самым разным поводам уничтожает самостоятельных субъектов. То есть даже там, где речь идет не про оппозицию, про лояльных людей.
А.Кынев:Навальный имеет одно свойство очень важное: он умеет хорошо организовывать свою команду
Допустим, в прошлом году в двух регионах — в Белгородской области и в Калужской — ушли два самых сильных губернатора. Они были при этом члены «Единой России»: Артамонов и Савченко. Они представляли наиболее успешные, по общему мнению, в том числе, всех экспертов по экономике две модели регионального развития: белгородскую и калужскую. Они именно поэтому были старожилами. Савченко вообще был самым старосидящим, с 93-го года он был губернатором. Их обоих ушли, невзирая на то, что был риск снижения качества управления, экономическое чудо в этих регионах может пострадать, жить ухудшиться, конфликты… Но поставить своего человека, оказалось, гораздо важнее, чем сохранить какую-то относительно успешную региональную экономическую модель. То есть даже свой, но самостоятельный, который может фрондировать, воспринимается как негатив.
И что Артамонову не дали оставить преемника фактически и что Савченко не дали оставить. Он же ушел в отставку, назначил первого заместителя. Так его же не утвердили зама указом президента. Прошла пауза, и в итоге прислали человека из Ставропольского края, а до этого из Пензы, который к Белгороду вообще никакого отношения…
То есть власть независимых субъектов не терпит как внутри себя, так и в отношении оппозиции тем более. Вот сейчас идет по всей стране по всем структурам такой большой каток по уничтожению любых, кто может иметь свою собственную точку зрения.
А.Соломин
―
Чтобы не было Фургалов.
А.Кынев
―
Чтобы не было ни Фургалов, ни Коноваловых, ни Навальных, никого чтобы не было.
А.Соломин
―
А почему вы думаете, что Авксеньтева, мэр Якутска ушла в отставку именно под давлением? Она вроде ссылалась на здоровье.
А.Кынев
―
Это мое личное убеждение и мое представление о том, что я знаю про Якутск и общения с якутскими коллегами за эти годы. Слухи же ходили очень давно и возникали неоднократно. Кроме того сам мотивация — по болезни, она не выдерживает никакой критики. У нас столько было мэров, депутатов и губернаторов, которые продолжали руководить, невзирая на операции и всё остальное. Вспомните Петра Сумина челябинского, вспомните Амангельды Молдагазыевича Тулеева, который, невзирая ни на что, продолжал руководить регионом. Вспомните бывшего мэра Хабаровска Соколова, который по полгода жил в США и, тем не менее, спокойно руководил Хабаровском. А тут какое-то недомогание. Это всё выглядит со стороны немножко нелепо, учитывая политическую цену, которая была заплачена за ее победу и так далее.Конечно, учитывая, что идет подготовка к думским выборам и сравнивая с другими событиями — с Навальным, с Фругалом, Левченко и так далее — всё это выглядит как совершенно очевидная цель очень похожих сценариев и событий.
А.Соломин
―
Политолог Александр Кынев в эфире радиостанции «Эхо Москвы». Руководство ЦИКа сохраниться? Скоро должен решен быть этот вопрос?
А.Кынев
―
У нас есть только утечки. Мы же живем не в конкурентной политической среде, а в среде, где все решают политические сплетки и кулуарные слухи. Ну, судя по всему, наверное, Памфилова о станется, хотя, на мой взгляд, политической цены она больше не имеет. Поскольку в 16-м году ее приход был важен для реабилитации ЦИКа. В то время она имела репутацию человека, который помогал гражданскому обществу, помогал получать гранты, в том числе, независимым организациям, где-то за кого-то заступался и так далее. И в первые пару лет на ее посту главы ЦИКа вроде бы все шло неплохо, и шло какое-то улучшение. И по количеству регистрации кандидатов статистка улучшалась 17-й, 18-й год. Но с 19-го года — кампания в Мосгордуму — всё поехало не туда.И, честно говоря, сегодня попробуйте найти отличия в ее публичных заявлениях от выступления каких-нибудь самых рьяных кремлевских пропагандистов — я не вижу никакой разницы. То есть в этом смысле, мне кажется, что если у кого-то были какие-то иллюзии в ее отношении, — она утратила политические ресурсы, тот капитал, который у нее был в 16-м году. На сегодня ее сохранение ничего не добавляет НРЗБ системы. В этом смысле то некая инерция. Вот есть некий персональный назначенец, который получил личную поддержку со стороны президента, и он продолжает находиться на этом посту. Поэтому ЦИК, мне кажется, будет вести себя так же, как и раньше. Вроде по слухам там поменяется довольно большое количество членов. Но, мне кажется, это не играет никакой роли. Ну, одни придут, другие уйдут.
А.Соломин
―
Понятно, что наверняка Памфиловой было трудно, даже если она хотела отстаивать регистрацию условной Соболь, но ведь есть кандидаты, которые все-таки прошли эту регистрацию — оппозиционные кандидаты.
А.Кынев
―
А кто? Единственный кандидат в Мосгордуму, который был восстановлен и то не ЦИКом, а судом, был Митрохин.
А.Соломин
―
Судом совершенно верно. Но туда прошли, например, Дарье Беседина…
А.Кынев
―
И больше никто. Всем отказали до одного по Москве.
А.Соломин
―
Сейчас обсуждается вопрос, чтобы электронные подписи ввести — такой формат, по крайней мере, в несколько округах в Москве. Как вы относитесь к этой идее?
А.Кынев
―
Вообще, я считаю, что уходить от этого сбора подписей, как у нас он существует, давно пора. Эта система абсолютно выродилась. Ка она сейчас есть — это просто барьер, который позволяет отсекать неугодных, никакой другой роли не играет.Хочу обратить внимание, в 16-м году у нас по всей стране — у нас 225 одномандатных округов — было зарегистрировано по подписям 23 человека, то есть один на 10 округов был по подписям. Все остальные либо их не сдали, либо получили отказы по итогам проверки. К дню голосования осталось 19 человека. Из этих 19 только 4 получили голосов больше, чем они якобы собрали подписей. Остальные получили вообще какие-то крохи. Это говорит о том, что реально регистрация по подписям, она не отражает ничего. То есть люди, которые якобы их собрали, за них никто не голосует. А люди, за которых реально подписывались, они получили отказы в регистрации.
А.Соломин
―
Но смысл же подписей все-таки в фильтре, чтобы не было 150 человек
А.Кынев
―
Соответственно, если это будет электронный сбор и, соответственно, Госуслуги, верификация через базу данных — это делает невозможность выбраковки этих подписей. В этом смысле это может повышать шансы на регистрацию. Но надо понимать, что у нас кроме подписей есть еще другие подписи человека не допустить, в том числе, организовать экстренную судимость за что-нибудь, придраться к оформлению документов на недвижимость, о доходах, о чем-то еще, что у несколько в регионах часто делают.
А.Соломин
―
А, кстати, история с Любовью Соболь с уголовным делом о проникновению в квартиру мешает ей?
А.Кынев
―
Я думаю, что это то же самое, как дело Галяминой. Какую-нибудь любую судимость, чтобы человека на выборы не пустить, то есть сбить на дальних подступах, что называется. Поэтому на выходе останется то же самое «Умное голосование». Придется голосовать и за коммунистов, где-то за «Справедливую Россию», где-то за ЛДПР, может быть, за кого-то еще из того списка, который будет в бюллетенях. Поэтому сейчас оппозиции нужно не собачиться, кто у нас будет кандидатом. Вы до бюллетеня дойдите, а потом решайте. А что бить горшки заранее? Никакого смысла нет. Идти нужно разными колоннами. Потому что, скорей всего, кандидатов заранее известных не допустят, а вот кого не знаю, как Юнемана в прошлом году, зарегистрируют. Я думаю, как раз у этих людей будут шансы неплохие, кто сможет, не будучи воспринят как угроза, все-таки попытаться попасть в бюллетень. При этом он может от самых разных партий. Тот же Михаил Тимонов умудрился выдвинуться от «Справедливой России». Как-то она его проморгала в 19-м году. В следующий раз не дадут, как мы понимаем.
А.Соломин
―
Хитрый жук этот Тимонов.
А.Кынев
―
Михаил да, это человек очень политически оказался умудренный.
А.Соломин
―
Спасибо вам большое! Время наше, к сожалению, подходит к концу. Александр Кынев, политолог в эфире радиостанции «Эхо Москвы». Вы можете пересмотреть этот эфир на нашем сайте, на нашем YouTube канале или Яндекс.Эфире.Сразу после нас — программа «В круге Света» со Светланой Сорокиной и Юрием Кобаладзе. Сегодня говорят о Трампе. Завершение уникального президентства — так звучит эта тема. Профессор Европейского университета в Петербурге Иван Курилла и Виктория Журавлева, руководитель Центра североамериканских исследований Института международный отношений будет у нас в гостях. И в 21 — традиционно «Статус» с Екатерина Шульман. Потом — «Кейс» с Ириной Воробьевым, Юлием Гусманом и Юрием Кобаладзе. Спасибо вам большое, Александр!