Особое мнение СПб - Наталья Зубаревич - Особое мнение - 2020-07-22
22.07.2020
В. Дымарский
―
Добрый день! Это программа «Особое мнение», у микрофона Виталий Дымарский. И я с радостью представляю нашего столичного гостя Наталью Зубаревич, профессор кафедры экономической и социальной географии Географического факультета МГУ, доктор наук… все титулы, но главное – Наталья Зубаревич один из самых, на мой взгляд, авторитетных экспертов в этой сфере. Наталья Васильевна, первый вопрос: вернемся к решению Путина самого начала коронакризиса, когда он сказал спустить все решения на регионы, – правильное ли это решение, оправданное ли, справились ли регионы с такой относительной самостоятельностью? Если брать в целом.Н. Зубаревич
―
Во-первых, это касалось только мер, связанных с коронавирусом: закрывать или не закрывать – это абсолютно правильно, потому что на месте виднее. Единая федеральная нерабочая неделя была маразмом, но за неё хотя бы поняли, что так нельзя. Во-вторых, да, вам дали дополнительные полномочия, но важно, чтобы у вас были и дополнительные ресурсы (бюджет, ведь закрывая что-то вы теряете налоговую базу). Это сугубо временное решение, которое снимало ответственность с федерального уровня и переводило её на регионы. Адекватный смысл, смешанный с политическими мотивами – «теперь вы, ребята, будете за это отвечать».В. Дымарский
―
И финансовую ответственность тоже переложили на регионы?Н. Зубаревич: Единая федеральная нерабочая неделя была маразмом, но за неё хотя бы поняли, что так нельзя.
Н. Зубаревич
―
Конечно, просадки в бюджетах регионов большие – закрывать пришлось много чего (конечно, не химию, нефть и газ) – но если мы посмотрим просадки бюджетов за апрель-май, самое тяжелое время, то бюджеты недополучили 600.000.000.000 рублей – очень много. А федералы компенсировали в виде дополнительные трансфертов меньше 300.000.000.000 рублей, хотя это и больше на 89%. Если мы возьмем апрель-май, то регионы потеряли 12% всех доходов, собственных доходов (налоги) – 26%, налог на прибыль – треть, НДФЛ – 16%. Если сравнивать на ситуацию в Петербурге и Москве, то тут картина другая, хоть и во многом похожая. У Москвы доходы слетели гораздо сильнее: все доходы Москвы уменьшились на 25%, Петербурга – 19%. Это потому что в Москве много банкига и приписанных нефтегазовых доходов. У Москвы собственных доходы (трансфертов почти нет) упали на 28%, в Петербурге чуть полегче – на 23%. Налог на прибыли в Москве, как и во всей стране, уменьшился на треть, а Петербурге полегче – на 23%. Те, кто вам платят налог на прибыль – Газпром, Газпромнефть как-то сгладили ситуацию. Но и в Москве, и в Петербурге практически одинаковое мощнейшее падение НДФЛ – 19% и 20%. Закрытие, отпуска без сохранения содержания, частичное увольнение, простой – всё это отразилось. И когда я с изумлением открыла 17 июля расчеты Росстата по динамике заработной платы в стране, я увидела, что она росла на 1-2% – как же тогда НДФЛ падал, ведь он автоматически берется?Н. Зубаревич: Все доходы Москвы уменьшились на 25%, Петербурга – 19%.
В. Дымарский
―
А вообще можно верить цифрам?Н. Зубаревич
―
Финансовым – да. Федеральное казначейство хорошо работает, Федеральная налоговая служба вывешивает. А если мы переходим к социально-экономической динамике, то там обсуждается. Хочу добавить про бюджеты: доходы от губернаторов не сильно зависят, посыпался малый бизнес. И в Москве и Петербурге за весь кризис падение на 12-13%, при коронавирусе вплоть до 40%. Губернатор значит расходник: он и его команда выбирают, как расставлять приоритеты. Питер и Москва здесь расходятся как корабли на заливе – один на запад, другой – на восток.В. Дымарский
―
Географически, надеюсь, Петербург ушёл на запад, потому что ему ближе.Н. Зубаревич
―
Я как преподаватель географии хочу просто показать, что пошли они по разным путям. По всей стране, с января по май, коронавирус, доходы лопаются, расходы наращиваются во всех регионах (+19%) – а в Петербурге только 8%, в Москве – на 39%. На что пошло? Вся страна, забив на коронавирус, выполняет национальные проекты или цели (сельхоз, транспорт, строительство, дороги) +20%, Москва +48%, Петербург +4% –экономят. Страна на 81% нарастила расходы на здравоохранение, Москва – почти 240%, Петербург – 38%. Вот такие приоритеты.В. Дымарский
―
А куда же деньги тогда?Н. Зубаревич
―
Скромненько увеличили. Мало, но больше, чем на всё остальное. Если мы берем образование, то Петербург +6%, страна +10%, Москва + 23%. Результат скромный и экономный Санкт-Петербург, не смотря на пертурбации с доходом, пять месяцев завершил с профицитом бюджета +6%, 16.000.000.000. Может нужно было подкинуть на здравоохранение? У Москвы мощный дефицит – 8%, 83.000.000.000 – Москва, понятно, справится. Почему питерские власти так сэкономили так на здравоохранении? Вы недоразвернули мощность. Ваши врачи ни раз публично говорили, что не хватает медикаментов, коек, аппаратов. Почему +38%, когда вся страна +80%. Конечно, был дополнительный трансферт.В. Дымарский
―
А в эти цифры входят президентское увеличение зарплаты врачам, дополнительные выплаты?Н. Зубаревич
―
Платить начали с мая, этих людей не так много и суммы не такие большие. Это всего лишь десятки миллиардов рублей на всю страну.В. Дымарский
―
С самого начала пандемии стоял вопрос не только перед Россией, но и перед всеми странами – соотношение между экономикой и здоровьем – чему отдать приоритет? Есть пару стран, разные сами по себе Белоруссия и Швеция, которые решили вообще не вводить карантинных мер, чтобы экономика продолжала работать. Как это соотношение выдерживалось в России, почему Россия не пошла за большинство стран, которые заливали деньгами экономику, страдающую от кризиса?Н. Зубаревич
―
Придётся повторяться. Швеция прекрасно понимает, какое у них население: оно соблюдает социальную дистанцию, люди ответственно к этому относятся. Не будем складывать Белоруссию и Швецию в одну корзину.В. Дымарский
―
Тем не менее смертность там была выше, чем в соседних странах. Финляндии, например.Н. Зубаревич
―
Согласна. Если мы берем Российскую федерацию, карантинные меры были приняты ровно как калька с европейских мер. Другой вопрос – выходили намного раньше, потому что стало понятно в мае, что экономика не выдерживает. Почему не заливали деньгами? Во-первых, цитата из президента: «не надо палить резервы». Во-вторых, мы бедная страна, у нас всего в Фонде национального благосостояния 12.000.000.000$, а если вы хотите раздать по 20.000 рублей, вы сразу треть Фонда тратите. А бюджеты регионов за год потеряют больше триллиона – кто им будет возмещать? Федеральный бюджет – два триллиона. Кто будет компенсировать? Мало из Фонда взяли, больше прошлогодняя заначка, продажа Сбербанка, обошли бюджетное правило… А вы знаете, про вторую волну? А она-таки да или она-таки нет? Вся и быстро потратить нельзя, потому что Россия в отличие от западных стран не может выходить на глобальный рынок заимствований, мы же расставили пулеметы во все стороны и решили жить на свои. Раньше же занимали?Н. Зубаревич: Мы бедная страна.
В. Дымарский
―
Здесь санкции работают?Н. Зубаревич
―
И санкции и нежелание попадать в какую-либо зависимость. Должна быть суверенность, будем облигации выпускать. Всё сложилось в кучку. Приняли две важные и хорошие меры: по детям, у нас самые бедные семьи. Мне только не нравится, что вторую выплату дали не просто так, а под первое июля – выглядит как политический жест. По-хорошему, надо было давать апрель-май-июнь. Второе, сильно облегчили вход в пособие по безработице: онлайн-регистрация, повышение до прожиточного минимума. Но если вы в серой зоне, то вы ничего и не получите. Но тем не менее, то, что у нас в 3,5 раза выросла зарегистрированная безработица – важный плюс, потому что людям помогли. А в остальном? Как-то так.В. Дымарский
―
А на общероссийском фоне как выглядит Санкт-Петербург?Н. Зубаревич
―
Расходная политика у самых бедных регионов угрюмо-социальная, потому что ни на что другое не остается. Санкт-Петербург не бедный, подушевые показатели расхода бюджета на 1,6 раза выше, чем по стране. Понятно, что в Москве 2,5 раза. Москва может просто, сэкономив на благоустройстве, 300.000.000.000, сделать маневр ресурсами, но Петербург-то тоже. Вам докинули 10.000.000.000, вас не обидели, трансфер вырос в 2,5 раза, а в России – 1,6. Почему вы приняли такие решения?Н. Зубаревич: Расходная политика у самых бедных регионов угрюмо-социальная.
В. Дымарский
―
Я не могу отвечать за петербургскую власть. Видимо, сэкономили и более уверенно смотрят в будущее, во вторую волну. Я придумываю сейчас. Я понимаю по тону, что вы считаете это решение неправильным, что эти деньги нужно было тратить.Н. Зубаревич
―
Я считаю, что на здравоохранении экономить нельзя было. Всё остальное – обсуждается. Что сейчас – дороги строить? Может лучше на социальные цели перекинуть, связанные с коронавирусом – обсуждается. Но то, что Петербург мало добавил на здравоохранение, очевидная история по цифрам, хотя база в среднем по регионам у Петербурга/, понятно, что немного лучше.Н. Зубаревич: Я считаю, что на здравоохранении экономить нельзя было.
В. Дымарский
―
У меня тогда общий вопрос. Я по разговорам с петербуржцами, примерно представляю, как они себя чувствуют. Очень часто Петербург по разным позициям сравнивают с Москвой. Исходя из реальной экономической, социальной. Политической обстановки насколько это правомерно? У меня такое впечатление, что по экономическим показателям Москва довольно далеко оторвалась от Петербурга. И Петербург ближе к остальной России, чем к Москве.Н. Зубаревич
―
Поэтому Петербург любят, массовые антимосквоские настроения…В. Дымарский
―
У нас богатых не любят.Н. Зубаревич
―
Просто сравните бюджет 2019 года: в Москве – 2,7 триллиона, в Петербурге – 650 миллиардов. Разница в 4 раза, а в населении нет такой разницы. Вот вам и ответ – Петербург, конечно, ближе к России. Таких жирных денег, несмотря на ссылку Газпрома и Газпромнефти, нет. Но Петербургу никогда не отказывали в помощи, потому что…В. Дымарский
―
Мы знаем почему.Н. Зубаревич
―
Спасибо, что вы за меня ответили.В. Дымарский
―
А если убрать Москву (москвичи, простите, я с вами) из этого списка, то остальная Россия по деньгам гомогенная?Н. Зубаревич
―
По деньгам – да. По уровню экономики – сильно различаются. У нас же бюджетная политика выравнивающая. У нас есть шесть реально богатых региона (Москва, Сахалин, Ямал, Ханты-Мансийский, Санкт-Петербург), и два орла, которые получают много помощи, поэтому их душевые расходы выше – Крым и Севастополь, которые очень любят. Благо сейчас Чечня не торчит как зуб, как в нулевых, когда душевые расходы были выше, чем средние по стране.В. Дымарский
―
Давайте вернемся в Петербург. Довольно известный петербургский бизнесмен Левченко выступил и сказал, что Беглову пора уходить в отставку, потому что они не справились. И, если я правильно понял, Беглов не справился, потому что он не дал бизнесу работать и надо было раньше освобождать бизнес от карантинных ограничений. И Беглов его услышал, потому что ТЦ и рестораны с понедельника открываются, которые в Москве уже открыты. Петербург немного запаздывает и в распространении эпидемии и в спаде. Как оценить эту ситуацию? Как противостоять бизнесу?Н. Зубаревич
―
Противостоять бизнесу несколько легче, чем указу президента. Собянину пришлось экстренно много что отменять, хотя не нужно было торопиться. И вот мой ответ Левченко, чтобы его заявление не было настолько весомым. Господин Левченко, вся российская промышленность за май упала на 10%, в Санкт-Петербурге – на 9%, что не хуже других. Торговля: страна -19%, Петербург – 23%, потому что в федеральных городах карантины жестче. Так в Москве -26%, но публичных заявлений, что нужно снять Собянина, я не слышала. Я понимаю ваши интересы, но облекайте их в более четкую форму, иначе вас цифрами можно одолеть. Платные услуги (не только ЖКХ): страна -40%, Москва – 60%, Петербург -39%. Санкт-Петербург идет как страна, поэтому решения о том, когда, что открывать на балансе власти и бизнеса. Надо найти баланс между интересами бизнеса и ответственностью за людей. Снимать ограничения, потому что у меня торговые центры не открываются – это… Он ЛДПРовец? Обычно они грешат незатейливыми простыми заявлениями.Н. Зубаревич: Вся российская промышленность за май упала на 10%, в Санкт-Петербурге – на 9%.
В. Дымарский
―
Уж это не знаю, дело ведь не в политических пристрастиях. Хорошо. В Хабаровске крупное региональное событие – скажите, как вы понимаете, в этой ситуации каково влияние экономической составляющей?Н. Зубаревич
―
Нулевой. Если вы посмотрите, что у них было с развитием до снятия Фургала – не было спада промышленности, не было жесткого карантина, в первом квартале росли инвестиции, меньше спада торговли, довольно низкая для Дальнего Востока безработица. Что привязались к Фургалу с точки зрения экономики? Я ругаюсь с вопросом, который мне задают: «А что с экономикой?» Как во всей стране, но немного полегче. Все разговоры про Амурсталь – она в 90-е лежала, невысокая доходность, устаревшее предприятие. На Дальнем Востоке все, что можно было подобрать, подбирали. Это чистая политика, причем, глупая. Я полностью согласна, что там большой «вклад» внес господин Трутнев, увы, потому что он очень не любит тех, кто ему не подчинятся.В. Дымарский
―
По вашим наблюдениям, те процессы, которые время от времени что-то происходит – где критерий, по которому можно понять выйдет ли процесс за границы региона или нет? Что объединяет Россию?Н. Зубаревич
―
Пока ничего. Все кейсы, которые мы наблюдаем, а вы освещаете либо локальные, либо региональные. Объединяет недовольство, обеднение, понимание, что в кризис им мало помогли – но это не выражается в массовые формы протеста. Люди выживают. Пока ничего нет.В. Дымарский
―
Вы говорили ещё, что важно, как расходуют. Когда происходят выборы в Америке происходят, мы говорим, что российская элита может болеть за Трампа, за Обаму (без разницы), но тем не менее складывается ощущение, что система там сильнее личности. Если это переложить на наш губернаторский уровень – насколько замена губернатора другим, выборы при существующей системе может иметь эффект? Насколько система сильнее личности губернатора, или от него что-то зависит?Н. Зубаревич
―
В Америке губернаторы абсолютно автономны: свой круг полномочий, своя налоговая база – это реальный федерализм. У нас этого нет, вертикаль привела к следующему: ни один губернатор не может быть ответственен за регион, потому что он чаще всего смотрящий, проводник федеральной политики в регионе. Будут нормальные выборы – будет влиять и губернатор. Когда появляется низовая легитимность, когда вас люди выбрали, вы ведете себя по-другому. Федералы делают всё, что выборы перестали быть выборами: поляна зачищается полностью. Я очень жду сентября, хотя понимаю, что будут предприняты мощнейшие меры по изоляции электорального процесса для действующих или назначаемых.Н. Зубаревич: Федералы делают всё, что выборы перестали быть выборами.
В. Дымарский
―
Вы становитесь политиком, а не чиновником…. Но мы уже голосуем три дня.Н. Зубаревич
―
Повторю за Александром Кыневым и Екатериной Шульман – идите голосовать. Иначе так и будет. Дойдите в настоящий день голосования и скажите, то что вы думаете. Так формируется городская электоральная культура.В. Дымарский
―
Спасибо! Отличное завершение. По-моему интересно и полезно.